Онлайн чтение книги ТораДора! Tiger X Dragon
9 - 2

Ядерная война привела к концу той человеческой культуры, которую мы знаем. Мутировавшие вирусы после применения биологического оружия по всей планете уничтожили девять десятых человечества. Выжившие могли лишь сидеть и ждать смерти в наспех построенных убежищах. Но даже тогда боевые роботы на ядерной энергии, наследие прежней цивилизации, потерявшие своих хозяев, теперь стали врагами выживших людей, беспрестанно атакуя убежища, продолжая бесконечную «войну».

Юноша, живущий в одном из убежищ, был захвачен военным роботом в глубине «руин», невзначай разбудив спящего андроида. Никто и не думал, что эта случайность сможет решить судьбу человеческой расы!… Вот суть истории.

– …А почему только мужчины выжили? Это так скучно.

– Сказано, что биологическая структура организма давала им большую сопротивляемость вирусам.

– Пусть так, но ведь двум парням нет причины образовывать пару?

– Андроид не парень, он бесполый. И в любом случае, они же не расписывались, они просто убедились в чувствах друг друга.

– …Ты действительно слышал эту историю?

– Я позаимствовал у них сценарий до передачи.

Юсаку Китамура весело поправил очки и открыл свою коробку с бэнто, обнаружив, что к крышке прилипли водоросли. – О нет, я так неосторожен. – Положив своими палочками водоросли в рис, где они и должны были быть, сидящий напротив него Рюдзи тоже открыл свою коробку. Поскольку он делал бэнто сам, то никакого предвкушения не было, просто ощущение встречи с хорошо знакомым блюдом.

Дико преувеличенные крики «Убью!», «Отправляйся в ад!», перемежаемые техническими терминами вроде «Период полураспада» или «Ядерная реакция», вырвались из динамиков в шумный класс.

Когда начался третий семестр, кое-кто наконец пожаловался, что школьный совет захапал всё обеденное время под свои радиопередачи, вот почему ныне с понедельника по пятницу «Группа поддержки вашей любви» школьного совета перемежалась с передачами клуба декламаторов.

В мире, который представляли декламаторы, девушки разговаривали в мужской манере, вызывая раздражающее чувство диссонанса. Они ещё не всех поубивали? Надоело уже. Рюдзи ткнул палочками в еду, жалуясь…

– Тебе не кажется, что они переборщили с боевыми сценами? Разве нет передач, которые бы больше подходили для обеденного времени? Вроде девушек, рассказывающих счастливые истории?

– Наверно, эти истории слишком сложны, потому что вещание идёт небольшими кусочками. И кстати, целевая аудитория клуба декламаторов – девушки.

– Не думаю, что кто-нибудь это слушает.

Хотя Рюдзи и Китамура смотрели на это не слишком одобрительно, сидя напротив друг друга за обедом, они небрежно посматривали на остальных учеников в классе. Даже девушки сосредоточились на своих разговорах. Похоже, на передачу никто никак не отреагировал, и Рюдзи с Китамурой оказались единственными, кто её действительно слушал. Кстати, Ното и Харута продолжали сражаться за хлеб в клубе благотворительности и ещё какое-то время не вернутся.

Хм-м… На лице Китамуры появилось немного злодейское выражение, когда он тихо сказал…

– Похоже, достаточно одного моего шоу. Ох, но у меня в последнее время никаких новых идей.

– Не глупи, всё равно твоё шоу никто не слушает… Ой, неужели проболтался?

– Я слышал, я слышал.

– А, ты уже слышал?

Пока это двое занимались пустым трёпом, в классе неожиданно раздался девчоночий крик.

– Го-го-го-го-го-го-говорю тебе, не надо-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о!

У окна кричала Мая Кихара. Нанако Касии, в которую она вцепилась, стояла с застывшим выражением лица. В трио красавиц почему-то отсутствовала Ами, чьё место заняла Тайга, стоя перед этими двумя и выкрикивая, «Смотрите, смотрите!».

– И почему вы так бурно реагируете? Не вы ли спрашивали меня об этом?

– Мы спросили, как твои раны! Никто не просил тебя их показывать!

– Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать! Итак, шоу начинается!

Слушая извращённую логику Тайги, Рюдзи не мог не подумать, Да, она действительно лучшая подруга Минори.

– Айсака… Как бы это сказать, она действительно лучшая подруга Минори.

Похоже, Китамура чувствовал то же самое. Кстати, Минори сейчас тут не было.

– Не хочу, не хочу, не хочу! Нет, нет! – Мая кричала, отталкивая Тайгу. С лица Нанако не сходило раздражённое выражение.

– Я не посмею взглянуть на рану, пожалуйста, не показывай её за обедом! А, верно, как насчёт фрикадельки?

Она наколола фрикадельку на пластиковую вилку и протянула Тайге как жертвенное подношение, которое та с удовольствием проглотила. Но стоило Мае и Нанако посмотреть друг на друга и вздохнуть с облегчением…

– Но тут ещё две другие раны есть! Ну давайте, позвольте показать их вам!

Ой! Две красавицы, невинно поедающие свои милые бэнто в обед, попали под натиск Тайги, заставляющей их стать первыми зрителями почти заживших ран на своей голове. Рюдзи непроизвольно тряхнул головой, видя такое детское поведение.

– Тигра! Прекрати!

– Тигра! Продолжай! – парни, обедающие по соседству, подзуживали Тайгу продемонстрировать раны двум девушкам. Но даже они брызнули врассыпную, как только Тайга оглянулась и уставилась на них.

– И что она пытается сделать…

– Ну, хорошо, что она такая энергичная.

Китамура улыбнулся Рюдзи и принялся за свой обед, словно снимаясь в рекламе бэнто с морскими водорослями.

– Но это здорово, действительно здорово. Благодаря бесстрашным действиям Такасу мы снова можем видеть её энергичную улыбку.

– …

Рюдзи непроизвольно уставился на своего лучшего друга Китамуру. Китамура заметил его взгляд.

– Эй, эй, что такое? Почему ты так на меня смотришь?

Дай мне водоросли! Ну конечно, нет. Рюдзи не надо было забирать себе водоросли, достаточно было представить себе их запах, глядя на них – конечно, всё было не так.

Рюдзи задумался. Китамура ничего не спрашивал, наверно, потому, что всё понимал. Но Рюдзи мог только думать об этом и не мог высказать эти мысли вслух.

Даже когда Китамура услышал странную просьбу Рюдзи «Скажи Тайге, что это ты её спас», он не задал никаких вопросов, лишь сказал ему, соглашаясь, «Ты не виноват».

Рюдзи любил Минори, но был отвергнут ей в канун Рождества. Тайга тоже странно вела себя на Новый Год, и поскольку Китамура понимал, что стоит за их действиями, ему не надо было ничего говорить. Тайга призналась в своих чувствах к Китамуре весной, но потом покончила со своей безответной любовью, что позволило им с Китамурой стать хорошими друзьями, просто невероятно. За идеальной дружбой, расцветающей перед его глазами, Рюдзи чувствовал желание Китамуры перейти именно к таким отношениям с Тайгой.

Короче говоря, Китамура уже давно знал, что Тайга любит именно Рюдзи.

– Ладно-ладно! Даже если ты смотришь на меня с такой страстью в глазах, ты это не получишь!

Конечно, о том, что происходило в последние несколько минут перед возвращением Тайги со склона, знали только Тайга и Рюдзи… Нет, только Рюдзи.

– Я всегда чувствовал, что твои двойные веки… так хорошо вырезаны. Словно кто-то над ними поработал.

– Шутишь? Могу поклясться, что никогда не ходил к пластическому хирургу.

Даже до того, как Китамура заметил, что Тайга любит Рюдзи, Рюдзи обнаружил кое-что ещё более ужасное.

Китамура был не единственным, кто всё видел. Точнее, это Рюдзи был единственным тормозом. Когда Ами сказала, что ненавидит меня за то, что я дурак, она явно имела в виду то, что я не замечаю чувства Тайги и безжалостно использую её помощь, чтобы стать ближе к Минори.

Другой была Минори. Она столь непреклонно отказывает из-за Тайги? Я уже знаю ответ, но не хочу слишком остро реагировать или быть слишком самоуверенным, вот почему я не хочу принимать это.

Короче говоря, очевидно только одно: я идиот. Если бы эта недотёпа Тайга не сделала такую глупость, я бы так и остался в неведении насчёт её истинных чувств, и, наверно, сказал бы ей «Ты действительно хороший человек» в ответ на всё, что она сделала для меня.

…Даже если притворяться, что ничего не знаешь, это ничего не изменит.

– Айсака, прекрати! В рану микробы попадут!

Наконец вмешался Китамура. Похоже, крики страдающих девиц разбудили в нём старосту класса.

Тайга, гоняющаяся за Маей и Нанако по всему классу и угрожающая снять пластырь, оглянулась и двинулась к Рюдзи с Китамурой, широко улыбаясь. Как раз, когда Рюдзи заинтересовался, что она делает…

– Смотри! Уже зажило!

– О!…

– Ого!

Она сняла пластырь и подсунула голову поближе к Рюдзи с Китамурой.

Пятисантиметровая рана на голове Тайги казалась желтоватой, потому что внутреннее кровотечение уже остановилось. Остался лишь маленький шрам посреди лба. Порез уже зажил, но след от него был всё ещё виден.

– Ну и зачем ты показываешь мне такое во время обеда?

Обычный человек был бы шокирован этим, верно? Но Рюдзи еще и не смог отказать себе в удовольствии слегка постучать по голове Тайги.

– О… И впрямь зажило!

Китамура тоже был шокирован неожиданными действиями Тайги, но немедленно взял себя в руки и посмотрел на порез, прежде чем улыбнуться и показать ей большой палец. – А я тебе говорила! – Тайга радостно наклонила голову к плечу и ответила Китамуте тем же жестом.

Почему?

Даже мне такие мысли кажутся глупыми и смущающими, но почему? Почему ты всегда бьёшь меня, пинаешь, душишь, но всегда улыбаешься Китамуре и показываешь ему большой палец? Если ты любишь меня, ты должна… Нет, нет, я уже решил забыть об этом, так что я не должен думать такое.

Если бы я знал, что всё так повернётся… Лучше бы мне ничего не знать. Если бы я не знал о её чувствах, у меня не было бы таких глупых мыслей, я бы только улыбался и думал, «Она всё ещё любит Китамуру».

– Это всё благодаря Китамуре-куну я так легко отделалась. Спасибо!

– Да пустяки.

Китамура помахал рукой, взглянув на Рюдзи, который отвернулся, делая вид, что ничего не знает. Это определённо была не ревность.

Тайга не заметила странное выражение на лицах ребят и продолжила…

– Почему Китамура-кун здесь?

– Хм-м? А почему я не могу быть здесь?

Рюдзи почувствовал, что он, как обычно, отпадает от вопроса Тайги.

– Нет, я не про то. Просто Минорин убежала из класса, страстно заявив, что идёт отбивать поле у футбольной команды. Разве Китамура-кун тоже не капитан?

– А, так вот ты про что… – Китамура средним пальцем пихнул на место очки, соскользнувшие от удивления. – По правде говоря, мужская и женская команды несколько дней назад объединились. С Кусиэдой в роли капитана. Я по-прежнему в команде, но больше не капитан. Мне слишком сложно совмещать должности президента школьного совета и капитана софтбольной команды.

– Правда?

– Правда.

Эти двое продолжали свой разговор. Рюдзи по-прежнему смотрел в никуда, набивая рот грибами.

– Кстати, когда я увидел, что Айсака-сан вернулась в школу, моё сердце успокоилось. Все волновались, что с тобой случилось, когда ты целую неделю не приходила.

– Хе-хе-хе, да ничего.

Тайга бросила взгляд на Рюдзи. Ты хочешь сказать, что никому не рассказал, что я всего лишь решила прогулять школу, да? От этого общего секрета уголки губ Рюдзи поползли вверх, и он вернул ей взгляд, говорящий «Я знаю», набрав полный рот чая Улунг.

Если бы только все секреты могли утонуть в желудке и перевариться, словно их никогда и не было… Рюдзи даже начал думать в этом направлении. Случись такое, всё стало бы намного проще, и Рюдзи, чей движок уже был готов сломаться, смог бы снова двигаться вперёд.

Может, так оно и будет.

– Такасу! Тебя Юри-сенсей ищет!

Одноклассник позвал Рюдзи из коридора. – Иду! – Ответил Рюдзи, но прежде, чем встать, не стал закрывать крышкой свой бэнто и придвинул его Тайге.

– Ты ведь сегодня без бэнто? Мой почти нетронут, так что бери. Мне сегодня что-то есть не хочется.

– А? Но…

Тайга нерешительно посмотрела на бэнто. – Просто съешь. – Сказал Китамура, улыбаясь, словно старушка.

– …Я не захватила палочки. И твои не хочу, так что дай мне пару одноразовых.

– Нет такой вещи, как одноразовые палочки. Ты должна знать, что леса на планете быстро сокращаются.

– Ох, экий ты ворчливый!… Я не видела тебя неделю, и твоя придирчивость совсем тебя одолела.

– Просто вымой мою пару и пользуйся.

– Зелёный! – Даже когда Тайга крикнула ему это, Рюдзи не обернулся, выходя из комнаты. Он подумал про себя, Не думают ли остальные, что странно отдавать девушке недоеденный бэнто? Это очень странно? Может быть. Но Рюдзи чувствовал, что будь их отношения такими же, как раньше, это было бы нормально. Точнее, она бы просто отобрала у него бэнто.

Раз так, такой подарок будет выглядеть так же, как и тогда. Если уж его точка зрения не изменилась, Рюдзи надо действовать так, чтобы его поступки выглядели не столь целенаправленными и более естественными.

* * *

В обед в учительской появлялись и другие ученики. Самые серьёзные задавали вопросы по домашней работе, некоторые девушки приходили перекусить с самыми популярными учителями. В верхней части переполненной учительской стояли столы учителей второго года обучения.

– Почему ты не заполнил её? Это очень важная форма…

Обедом Одинокой Леди (30 лет) Юри Койгакубо служила чашка лапши быстрого приготовления. Пластиковая крышка на ней была затуманена, и Рюдзи легко мог представить, как быстро набухает в этой чашке лапша.

– Все уже заполнили форму… Никогда бы не подумала, что Такасу-кун забудет принести что-то столь важное…

Он продолжал глядеть на чашку с лапшой.

Юри Койгакубо уголком глаза беспокойно посмотрела на быстро набухающую лапшу. Нет, нет, она быстро перевела взгляд обратно на Рюдзи, но тот не мог сопротивляться тусклому блеску её лапши.

– …Учитель, вам нужно сначала поесть. Я вас выслушал, так что вам надо быстро съесть лапшу, пока она не съёжилась.

– Кхе! Нет, нет, не беспокойся. Такасу-кун ведь ещё не обедал, да? Так как же я буду есть, я же твой учитель?

– Я уже поел. Так что не беспокойтесь, пожалуйста, берите и ешьте.

– П-правда? Извини, так много дел и так мало времени.

Рюдзи смотрел, как она сняла крышку, достала одноразовые палочки, «хе-хе-хе», и радостно подцепила лапшу. Но затем неожиданно остановилась…

– Да, кстати… Тот случай – это из-за происшествия с Айсакой-сан во время школьной поездки?

– Да…

Одинокая классная руководительница осторожно подмигнула…

– Я думаю, ты так беспокоишься об Айсаке-сан, что винтики в твоих мозгах немного… расшатались.

Винтики в твоих мозгах… Рюдзи, который никогда не думал, что может услышать такое из уст своей классной руководительницы, потерял дар речи. Между ними повисла пугающая тишина, которую Юри Койгакубо неловко попыталась замаскировать, набив рот лапшой…

– Потому что… ай, горячо, горячо, горячо. Ты в последнее время был немного не в себе и даже стал забывать важные вещи. Я действительно беспокоюсь за тебя. Ты не хочешь… обратиться к психологу?

Классная руководительница заглотнула полный рот лапши. Рюдзи, глядя, как она ест, ответит тихо и уверенно…

– Тут есть много причин…

Капельки соуса разлетались по всему столу, оседая на бумагах, оставляя пятна на бесплатных журналах по продаже недвижимости. Уголки губ Рюдзи опустились от такого зрелища. Больше всего на свете он ненавидел именно бесплатные рекламные объявления. В них не встретишь ничего хорошего, они лишь помогают захламлять мир мусором. Такая растрата ресурсов! «Вау! Бесплатно…» Из-за своей психологии вы собираете множество подобных вещей, и конечно же, ваш дом никогда не будет выглядеть чисто и опрятно! Такие вещи надо выбрасывать! А уж такие журналы – это даже не журналы о здоровье! Рюдзи отчаянно пытался справиться с желанием заорать и выбросить эти журналы в мусор. Держи себя в руках, мой дух защитника окружающей среды!…

– На то есть много причин, но всё нормально! Мне не нужна консультация! А форму я не сдал, не потому, что у меня винтики расшатались, а потому, что мы всё ещё обсуждаем этот вопрос в семье!

– Ах вот как?…

– Да, так!

Незаурядная бунтарская внешность Рюдзи сделала его взгляд, брошенный на поедающую лапшу учительницу, острым и пронзительным как у орла, метнувшегося к своей жертве. Глупая Одинокая Леди (30)! Ты можешь лопать такие суррогаты, пока не помрёшь! Ты даже столько соли туда кинула! Да будешь ты проклята покупкой жуткого дома за невероятно дорогую цену!… Разумеется, ни о чём таком Рюдзи не думал, но то, что он сказал, было правдой.

Вчера, когда они с Ясуко обедали тушёным мясом, они разговаривали о перспективах на высшее образование и дальнейшую карьеру, а заодно и об этой форме.

Ясуко сказала, просто напиши «Я буду учиться». Рюдзи этот ответ не принял, он хотел обсудить проблемы в более практическом и реальном ключе. Но поскольку с готовкой он запоздал, Ясуко убежала прямо во время обеда – пришло время идти на работу. На следующее утро, перед тем, как Рюдзи собрался в школу, Ясуко громко храпела, и поскольку Рюдзи учуял запах спиртного из её комнаты, вопрос о серьёзном обсуждении не стоял.

Но всё равно Рюдзи со своим материнским комплексом… нет, со своим серьёзным отношением к делу по-прежнему хотел обсудить этот вопрос с Ясуко и только потом заполнить форму, когда они договорятся. Рюдзи всерьёз рассматривал оба варианта – и пойти учиться дальше, и сразу пойти работать. Так как он мог принять чьи-то слова насчёт расшатавшихся винтиков?

– Я понимаю, понимаю.

Юри Койгакубо положила в рот кусочек рыбы и махнула палочками на Рюдзи, стараясь его успокоить…

– Ох, всё потому, что Такасу-кун хороший ученик, который никогда не заставлял учителя волноваться. И потому, что я многое от тебя жду, вот потому и ворчу. Обычная склонность учителей.

– Многое ждёте?

Рюдзи удивлённо поднял брови, повторяя эти два слова. Глаза учительницы внимательно изучали его лицо.

– Пожалуйста, не ждите от меня многого, наша семья очень бедна.

Рюдзи приготовился к спору с классной руководительницей, но, к его удивлению, она лишь опустила палочки и лукаво улыбнулась Рюдзи.

– Как бы то ни было, постарайся заполнить её поскорее. Только ты и Айсака-сан ещё не сдали форму.

– Тайга тоже не сдала? Тогда почему вы вызвали только меня?

– Потому что я уже передала форму Айсаке-сан. Хотя у тебя есть много причин, всё-таки это совсем разные вещи. Пожалуйста, найди время поговорить с мамой и подумать о своём будущем.

* * *

Выйдя из учительской, Рюдзи непроизвольно глубоко вздохнул.

Его шаги по пути обратно в класс становились всё тяжелее и тяжелее, пока он почти совсем не остановился. Это была тяжесть его мыслей, кое-что, что тяготило его.

Это совсем разные вещи. Хоть классная руководительница сказала так, но чётко их не разделишь. Он хотел, чтобы всё оставалось как есть, пока он не может представить себе неизвестное будущее, даже если это совсем не согласуется с мнением Ясуко. Та лишь выдавала амбициозные фразы, не соотнося их с финансовыми возможностями семьи Такасу. Заставить её понять это – задача практически невыполнимая, от одной мысли об этом у него начинала болеть голова.

– Ох…

Рюдзи придержал рукой качающуюся голову.

Наверно это оттого, что я не спал нормально уже несколько дней, да? Хоть его сердце могло совсем остановиться, на него по-прежнему давила незаполненная форма о намерении получить высшее образование… Шаги, которые должны были привести его обратно в класс, повернули в направлении пустого коридора. Мне надо привести в порядок свои чувства, прежде чем возвращаться к Тайге и Китамуре, я должен суметь продолжать врать перед ними.

Дойдя до коридора, соединяющего основное здание со спортзалом, Рюдзи почувствовал, что не может нормально дышать, так что он распахнул окно, впуская свежий воздух. Открыл рот, как вытащенная на берег рыба, и наполнил грудь пронзающим холодным воздухом.

Но как бы глубоко он ни дышал, он всё равно чувствовал дискомфорт. Он высунулся в окно, по-прежнему оставаясь в ловушке. Он никак не мог вырваться из метели.

Разве я не решил уже забыть признание Тайги? Раз уж она не собиралась признаваться мне, разве не вернётся всё в норму, если я забуду её признание?

Но хоть он действительно решил забыть всё, на практике это было не так легко. Для того чтобы хорошо притворяться, что кое-кто всё забыл, нужно больше времени. Просто, пока он торчал в ловушке «По логике этого быть не должно», время продолжало идти. Рюдзи понял, что он остановился на своём пути, а все остальные продолжают двигаться вперёд, шаг за шагом. Выбор поступать в университет или идти работать заставил его ещё сильнее чувствовать, что он во всём остался позади.

А ещё Рюдзи понял, что он не должен быть таким, что он никогда не действовал на опережение, а лишь реагировал на возникающие проблемы. Он хотел выбрать правильный путь, которым он должен идти, но не знал, какой же путь правильный.

Может, у меня и впрямь винтики расшатались, как сказала учительница. В конце концов моя мать – Ясуко Такасу, так что я вполне мог растерять свои винтики и гаечки в голове, просто этого не заметил.

– Я… стану… бесполезным?!…

Рюдзи подумал, что он был надёжным и трудолюбивым человеком – но этого прекрасного «я» больше нет. Так что осталось? Какова его настоящая личность?

– Ох-х…

Юноша демонического вида разговаривал сам с собой у окна, тихо стеная. Неожиданно он обратил внимание на щель в подоконнике, забитую листьями и пылью – от неё и прыщи заполучить недолго, если подойти слишком близко. Рюдзи быстро вытащил из кармана тряпочку, намотал на палец, и, охая словно старушка, протёр этим пальцем подоконник.

Даже сам Рюдзи почувствовал, что он слишком пессимистичен.

Подумав о том, кто был столь же оптимистичен, насколько он сам пессимистичен, Рюдзи вспомнил Минори Кусиэду.

Он с первой же встречи почувствовал, что она просто живое воплощение оптимизма, радостно улыбающаяся тому, кого все звали хулиганом. Она – образец, к которому должен стремиться тот, кому не хватает уверенности в себе, вроде него. В отличие от Рюдзи, который ходил с опущенной головой, пряча своё пугающее лицо, она всегда смотрела прямо на солнце, как расцветший подсолнух. Вот почему меня потянуло к ней, вот почему я люблю её.

Теперь я не понаслышке знаю сталь внутри Минори. Она не просто оптимистичная, добрая и милая, она ещё и независимая вплоть до упрямства. Даже если она ранит окружающих её людей (вроде меня!), Минори никогда не изменит себе, не остановится на своём пути… Вот что понял Рюдзи. Она как подсолнух, который тянется к небу, расцветая… нет, она ракета, нацеленная на солнце, приготовившаяся вышибить его со своего места в небе.

Рюдзи завязал со своей безответной любовью ещё и потому, что после более близкого знакомства с ней понял, что не сможет «быть с ней». Не потому, что недостаточно хорош для неё, а потому, что он действительно чувствовал, что не может быть ровней её силе воли и скорости, с которой она мчится по жизни. Но даже если пламя любви угасло, даже если он не мог больше надеяться на прогресс в отношениях с ней…

– Кусиэда…

Рюдзи думал об это вчера, Если бы я однажды смог стать таким, как ты.

Для Рюдзи Минори была кем-то безупречным и восхитительным, его желание стать таким, как она, никогда не изменится.

– В её глазах я лишь куча мусора…

– Конечно же, нет!

– Э-э-э-э-э-э-э-э-э-э?!

От того шока, что получил Рюдзи, его ноги не поспели за резким поворотом тела, тапки протестующе взвизгнули, швыряя его на пол.

– …И давно ты здесь торчишь?!

– Кусиэда, ты Ункотарэдзо, ты должна думать обо мне, как Каскад… [Герои манги о скачках «Midori no Makibao». Лошади – прим. перев.]

Брови Минори поднялись, её большие глаза засияли…

– Вот поэтому я и говорю «Конечно, нет», я же не лошадь.

Как долго она уже здесь? Минори наклонилась, вглядываясь в сидящего на полу Рюдзи, и энергично кивнула головой.

– Что с твоим ухом!…

Рюдзи непроизвольно лёг на пол, его сердце бешено забилось. Это было нечто, о чём нельзя просто сказать «сердце колотится».

Почему Кусиэда появилась здесь? И о чём она говорит? Какая лошадь? Какой Тарэдзо? Ничего не понимаю!

И она… – Раз уж дело дошло до этого, я должна применить мой убийственный приём Мустанг Спешиал! Ха!

– Успокойся! Ты действительно опасна! Угомонись!

Минори неожиданно рванулась бежать, но Рюдзи тут же выпрыгнул перед ней, протянув руки, словно останавливая галопирующую лошадь. Если она будет так носиться по школе, что-нибудь обязательно стрясётся.

– Хм-м? Почему ты остановил меня? Я обычным образом возвращаюсь в класс.

– Кто ж так носится по коридорам?! Это не называется «обычным образом»!

Выслушав нотацию Рюдзи, – Меня выругали! – Минори немедленно развернулась и начала двигаться, словно робот, заставив Рюдзи на мгновение онеметь. Верно, совсем забыл, она ж была такой совсем недавно… – Эй, эй, Такасу-кун? Пока ты не испустил дух, тебе тоже надо вернуться в класс. Что тебе делать в пограничье?

– Это должна была быть моя реплика… Разве не ты преследуешь меня?

Рюдзи начал поддерживать шутку Минори.

– Что ты такое говоришь.

Но Минори выбрала именно этот момент, чтобы вернуться в обычный режим, и безучастно посмотрела на Рюдзи.

– Я возвращалась после того, как сдала ключи от спортзала в учительскую. А вот что ты здесь делаешь?

– Я…

Потому что я не могу стать таким, как ты.

Я не могу встречать каждый день так энергично, как ты. Меня многое держит и останавливает на моём пути, одного. Но разве он мог сказать такое вслух.

– …Я пребываю в шоке, после того, как Юри сказала мне, что у меня винтики в мозгах разболтались.

– А? Винтики разболтались? П-почему?

– Потому что я не сдал форму о намерении получить высшее образование. И ещё моя сонная выходка… вчера в классе, похоже, заставила её волноваться.

– А… Сон и Крик, да?

– Что такое? Ты же это не обо мне, да?

Но Минори не играла с Рюдзи. Она подошла к окну, выдохнула белое облачко в холодный воздух за окном и повернулась к Рюдзи.

– Действительно хорошо, что Тайга вернулась здоровая. Правда, правда хорошо.

Она широко улыбнулась.

– Тогда, если бы ты не пошёл со мной… если бы ты отпустил меня искать Тайгу в одиночку, как бы всё повернулось? Скорее всего, я бы влопалась так же, как и она. Когда я думаю об этом, даже у меня случается Сон и Крик.

– …И у тебя?

– Да. – Тихо ответила Минори, почти без звука, только кивнула.

Под холодным ветром, режущим лицо, Рюдзи и Минори стояли совсем рядом друг с другом. Они одинаковыми движением положили руку на подоконник, немного дрожа и пряча головы. Если бы кто-нибудь посмотрел на них снаружи, наверно, это было бы очень интересное зрелище.

Тонкий слой облаков словно застыл в морозном небе, но погода была хорошая, если не считать убийственные порывы ветра. Здесь не было высоких зданий, закрывающих вид из окна, так что эти двое могли видеть далеко. Они смотрели на крыши и трубы жилого района, протянувшиеся вдаль до мусороперерабатывающего завода, посередине разделённые рекой. Две большие красно-белые трубы завода изрыгали клубы белого дыма. А окружающую среду они не портят?

– Поначалу я действительно думала, что сумею спасти её сама.

Голос Минори вырывался с облачками белого тумана, и Рюдзи смотрел, как эти облачка тают в воздухе рядом с ним. Должно быть, она говорила о несчастном случае с Тайгой.

– Но если честно, она свалилась далеко по склону, а значит, я никогда не смогла бы спасти её в одиночку. Я рада, что не ошиблась тогда, оценивая ситуацию… И я даже сомневаюсь, что смогла бы найти её сама. Такасу-кун даже знал место, где она упала.

– Потому что…

Та блестящая штука, что привела меня к Тайге, это… – …сначала я увидел заколку на снегу.

Минори, высунувшая голову в окно, обернулась и встретилась взглядом с Рюдзи. Рюдзи невольно отвёл глаза, но Минори смотрела прямо на него.

– Я думала, что это подарок Тайги, но это ведь не так, да? Это подарок, что ты приготовил для меня, но в конце концов так и не отдал, вот почему Тайга дала её мне, верно? Если воспользоваться дедукцией, это должен быть подарок, что ты собирался вручить мне в Сочельник?

– …!

Она ни в чём не ошиблась.

Минори, похоже, и не ожидала, что Рюдзи сможет что-то ответить на это, так что просто кивнула, заполняя тишину, повисшую между ними. По правде говоря, Рюдзи не смог бы вручить ей подарок, потому что забыл взять его с собой в канун Рождества. Но конечно, такое он сказать не мог и лишь молча смотрел на Минори.

В то же время он думал про себя, Она действительно знает всё.

– Откуда ты…

– У меня много источников. Кстати, извини, я правда не знала, я действительно думала, что это подарок Тайги.

Рюдзи сразу не понял, за что она извиняется, но Минори оставалась серьёзной. Она смотрела на Рюдзи пронзающим взглядом, способным вышибить солнце с его места в небе.

– Ты… ты носила заколку какое-то время, за что тебе извиняться?

– Я извиняюсь.

Я потеряла память, я ничего не помню про Сочельник. Такасу-кун должен поступить так же, тогда наши отношения не изменятся… Минори, которая именно так вела себя с того вечера, раня Рюдзи, впервые заговорила о Сочельнике. Она наконец решила повернуться лицом к тому вечеру и к чувствам Рюдзи.

– Хотя моё решение не принимать подарок ранит тебя, я надеюсь, что смогу извиниться за то, что надела эту заколку перед тобой. Прости.

– Это…

Признавая, что она ранит Рюдзи, тем самым она признала, что знает о его чувствах, что отвергла его признание, опередив его, и что она до сих пор об этом не забыла.

– Ты так неожиданно извинилась передо мной… Это потому, что Тайга вернулась в школу?

Минори не ответила на этот вопрос, лишь смотрела на него горящими глазами, позволяя своим волосам свободно плясать на холодном ветру.

Рюдзи неожиданно подумал, Может, Минори такая же? Может, Минори, хоть и кажется со стороны, что она движется сверхчеловечески быстро, на самом деле остановилась на своём пути, как и Рюдзи? Скорее всего, она остановилась именно тогда, тем вечером.

Вот почему она хотела получить шанс решить всё, когда вернётся Тайга.

Она признала, что отвергла чувства Рюдзи, она извинилась, что ранит его, фактически признавшись, что знает всё – так движется ли она?

– И где теперь эта заколка?

Услышав небрежный вопрос Минори, Рюдзи ответил почти так же небрежно.

– У меня дома. Хочешь забрать её?

– Нет, спасибо, не думаю, что смогу принять её после всего случившегося.

Я знал, что ты это скажешь… Рюдзи хотел сказать это, затем улыбнулся.

Раз она хочет решить всё, я тоже должен всё решить. Хотя он действительно хотел сказать ей это…

– Я… – Он глубоко вздохнул перед тем, как продолжить. – Я правда восхищаюсь тобой.

Я по-прежнему не могу сделать этот очень важный шаг вперёд. Я действительно надеюсь, что смогу двинуться вперёд, как Кусиэда, но не могу. Я по-прежнему не могу стоять на своих ногах, не могу покинуть метель.

Пока я не могу забыть этот голос, я не смогу двигаться вперёд.

– Что случилось? Почему вдруг ты сказал это?

– Я… меня держат много вещей, отбрасывают ещё больше. Я не могу забыть многое, что хочу забыть, и ещё…

Я по-прежнему вижу метель, когда закрываю глаза. Хаотическое кружение снега и льда, пара плотно закрытых глаз, погребённых под снегом и льдом, слёзы на её ресницах и – «Больно».

Он снова слышал этот голос.

Среди бесконечного одиночества Тайга решила скрыть свои чувства и жить одна. Рюдзи подумал, что с того единственного раза, когда Тайга высказала то, что было глубоко скрыто в её душе, её голос бесконечно звучит в его сердце и мыслях.

– Я не могу забыть то, что хочу забыть.

Кулак Минори двинулся к лицу Рюдзи.

– Ну конечно, ты не можешь забыть, с того момента, как ты решил забыть, это стало невозможно. Если бы ты действительно мог забыть, ты бы не вспоминал это в первую очередь. Потому что ты никогда не сможешь забыть то, что хочешь забыть. Вот почему боль неизбежна.

– Но… я должен забыть это… Как минимум другие хотят, чтобы я забыл.

Повернувшись, Рюдзи попытался оттолкнуть кулак Минори. Та не спрашивала «Что ты хочешь забыть?» или «Кто хочет, чтобы ты забыл это?», лишь слушала его объяснения.

– Вот почему я хочу забыть.

Может быть, Рюдзи думал неправильно, потому что Тайга никогда не говорила ничего на тему «я хочу, чтобы ты забыл это». Она не собиралась выказывать свои чувства, не собиралась признаваться в них, она надеялась скрыть свою любовь к Рюдзи навсегда.

Вот почему я хочу забыть… – Я восхищаюсь тобой, потому что ты такая целеустремлённая и всегда движешься прямо к цели. Что мне делать, чтобы стать таким же?

Минори молчала, глядя в глаза Рюдзи. Затем слегка надула щёки и «фу-у-у» выпустила струйку белого тумана.

– Потому что я выбрала.

И улыбнулась.

– Потому что я уже выбрала направление, в котором хочу двигаться. Если я не приведу в порядок свои мысли, я даже не пойму, какой путь ведёт вперёд. Такасу-кун, куда ты идёшь? У тебя есть место, куда ты хочешь попасть? Если у тебя нет цели, ты не сможешь двигаться к ней.

Путь, который ведёт вперёд.

Место, куда ты хочешь попасть.

Слушая вопросы Минори, Рюдзи понял, что не может ответить ни на один из них.

Он не знал, куда должен идти, или это было для него не на первом месте. В целом у него не было никакого увлечения, никакой мечты, никакого стремления. По крайней мере, он не мог их обнаружить.

А, так вот оно что – я не могу привести в порядок мысли, вот почему я не могу ничего достичь. Рюдзи посмотрел на небо.

– Ты уже знаешь, куда хочешь идти?

– Конечно!

Решительно ответила Минори, слегка подпрыгнула и, не беспокоясь, что её юбка развевается на ветру, застыла в позе подачи. Лежащие на плечах волосы трепетали, глаза следили за невидимым мячом, летящим вдоль коридора.

Сейчас Рюдзи действительно восхищался человеком с такими глазами.

Перерыв на обед подходил к концу, коридор начал заполняться учениками, возвращающимися в свои классы. Рюдзи и Минори слишком долго стояли у открытого окна, они дрожали, выходя на лестницу, и тут неожиданно заметили ещё кое-кого.

– О, Ами!

Ами Кавасима только что вышла из учительской.

Из всех учеников стояла на месте она одна. Её стройные ноги, прямая спина и снежно-белая кожа явно выделяли её среди окружающих. Рюдзи снова почувствовал силу её красоты.

Упомянутая красавица развернулась, услышав голос Минори. Минори помахала ей в ответ.

– …

Но Ами сделала вид, что не видит Минори, и пошла прочь. Увидев, что адресат уходит, Минори опустила поднятую руку.

– …Вы всё ещё в ссоре?

– Скажи лучше «в процессе примирения»… Хотя похоже, что примирения хочу только я.

Минори не остановилась, продолжая слегка неуверенно шагать по коридору, по которому только что прошла Ами. Похоже, даже у Минори были проблемы, которые она не могла решить.

* * *

– Разве мы не поговорили об этом вчера?

Ясуко, помешивая натто в миске, широко раскрыла глаза и посмотрела на сына, сидевшего за столом напротив.

– Разве я не сказала тебе написать в форме «Я буду учиться»? Почему ты снова к этому возвращаешься?

– Я ещё не высказал свои аргументы.

Рюдзи сегодня специально приготовил обед пораньше, собираясь обсудить за столом этот вопрос с Ясуко.

– Ты и не думала об этом всерьёз.

– Я-тян очень серьёзна.

– Если я пойду в государственный университет поблизости от дома на четыре года, это в сумме обойдётся в десять миллионов дополнительных расходов. Если в частный, это выйдет ещё дороже. Ты думала, где взять деньги на мою учёбу?

– Хм-м? Государственные университеты поблизости все мелкие, третьего класса. Определённо нет! Рю-тян такой умный, он легко поступит в частный университет, да, ты должен пойти в хороший университет в Токио!

Бомба натто! Ой, прилипла! Ясуко сунула кусочек натто своими палочками в клетку Инко-тяна.

– Ха! – Инко-тян, распустив слюни до полу, немедленно его схватил. Да, эта птичка действительно ела натто.

– Я не об этом говорю.

Миска Ясуко, стол, клетка Инко-тяна и сам Инко-тян, всё было покрыто липкими нитями натто. Рюдзи с серьёзным лицом собирал натто со стола своими палочками. Ясуко без косметики, с увязанными в пучок волосами радостно прихлёбывала суп мисо из чашки и смотрела телевизор, мурлыкая песенку какого-то нового идола лет на двадцать моложе её, наверно, собираясь отправиться на работу позже.

– Эй!

Рюдзи выключил телевизор.

– …Дело в том, что наше финансовое состояние не позволяет мне претендовать на высшее образование.

– Ну конечно, позволяет.

Надувшись, Ясуко попыталась выхватить пульт от телевизора, но Рюдзи отступил на шаг назад и сунул его под подушку.

– Говорю тебе, это очень сложно.

– Да что там сложного? Конечно, это несложно. В следующем году ты будешь в третьем классе старшей школы, и затем четыре года университета, верно? Конечно, за это время моя зарплата не уменьшится.

– Как ты можешь быть в этом уверена? А если бар закроется?

– Не закроется! Там много посетителей.

– Твой хозяин может прогореть на других инвестициях, верно?

– Э? Откуда я могу это знать?

– Вот в этом и дело, ты точно не знаешь, поэтому финансовое положение у нас не очень хорошее… Я думаю, что после окончания школы мне надо пойти работать, и пытаться поступить в университет, когда оно стабилизируется. Или надо присмотреть университет, который даст мне полную стипендию…

– Ни в коем разе!

Ясуко сказала то, чего и следовало ожидать от матери в такой ситуации. Она наклонилась к Рюдзи и громко опровергла его аргументы.

– Рю-тяну не надо ни о чём думать, Рю-тяну надо сконцентрироваться на учёбе и поступить в лучший университет! Это будет значить, что Рю-тян действительно хорош, чтобы получить стипендию, верно? Вот почему Я-тян не позволит тебе думать ни о чём другом. Рю-тян будет там, где учатся много хороших учеников! Рю-тян не такой, как Я-тян, Рю-тян правда умный, так что ты должен получить са-а-амое лучшее образование, раскрыть все свои таланты и прожить очень счастливую жизнь. Вот почему ты не должен думать ни о чём, что не касается учёбы! Как это говорится… Мой учитель часто говорил, когда Я-тян ещё была школьницей… Хм-м… Нефрит… работа… полировка… что-то вроде этого…

– …Нефрит бесполезен, пока не обработан?

– Точно! Именно! Вот почему Рю-тян должен пойти в класс с лучшими учениками и учиться изо всех сил, и ходить на дополнительные занятия, и так далее. И тогда Рю-тян должен правильно подготовиться к вступительным экзаменам в университет. Вау! Какую профессию выберет Рю-тян? Это так волнует! Может, станет врачом? Или ветеринаром? Или фармакологом, дантистом? Профессором тоже неплохо! Быть учёным на переднем крае технологий тоже хорошо, но может Рю-тяну больше подойдёт профессия юриста? А! А что, если Рю-тян поедет учиться за границу? Я-тян будет очень одиноко! Но Я-тян постарается вытерпеть одиночество!

– …

Онемевший Рюдзи смотрел на мать, не понимая, что он может сделать, кроме как помешивать свою чашку натто.

– Ня! – его мать вгрызлась в кусок голубой рыбы, воображая розовое будущее Рюдзи.

Эта дура.

Говорить о медицинской школе без всяких оснований? О чём она вообще говорит? Извиняюсь перед всеми, кто стремится в медицинские школы, и их родителями! Рюдзи яростно размешивал свой натто, наконец придумав единственный способ вернуть Ясуко в реальность. Он полез в шкаф в углу комнаты, достал из ящика сберегательную книжку и сунул её Ясуко.

– Хм-м?… У нас есть сбережения! Хе-хе-хе!

Рюдзи с трудом справился с побуждением рухнуть на пол и сказал…

– …Видишь, сколько тут? Половина уйдёт, когда мы весной расплатимся за школу. Потом надо вычесть аренду квартиры, коммунальные услуги и на личные расходы. Поскольку ты работаешь в сфере обслуживания, тебе надо покупать одежду и косметику, так ведь? Как бы мы ни экономили, у нас всё равно каждый месяц ничего не остаётся. И как ты думаешь, где при такой финансовой ситуации мы возьмём денег, чтобы учиться медицине?

– Э-э?

– Вот так вот! Думаю, мне лучше пойти подрабатывать. Тогда наш доход увеличится тысяч на пятьдесят иен в месяц, как минимум…

– Нет! Я не позволю тебе работать!

Ясуко яростно вскинула руку, её натто взмыло в воздух. Рюдзи поспешно сложил его обратно.

– Если ты начнёшь работать, у тебя не останется времени на учёбу! И тогда мы не сможем видеть друг друга каждый день! Жизнь бессмысленна, если мы не обедаем вместе! Это очень плохо! Я не позволю тебе работать!

…Из-за позиции Ясуко насчёт подработки Рюдзи до сих пор никогда не работал, лишь вёл домашнее хозяйство.

– Ты же сказала, чтобы я поступал в университет, вот я и хочу пойти подрабатывать!

Оглядываясь назад, Рюдзи чувствовал, что растратил два последних года жизни, когда он мог бы подрабатывать столь же упорно, как Минори. Тогда он мог бы накопить кое-какие сбережения, и это избавило бы его от этого спора.

– Не беспокойся! Я-тян найдёт способ!

Ясуко, улыбаясь, показала победный знак. В своё время это долго держало Рюдзи в неведении, потому что так говорила взрослая Ясуко. И Рюдзи всегда верил, что она может решить проблему, хотя она и представления не имела, как её решать. Но сейчас Рюдзи Такасу уже семнадцать, скоро будет восемнадцать, и он наконец начал видеть мир таким, каков он есть.

Даже родители могут не всё. Никогда нельзя верить, если они говорят «не беспокойся». В прошлом Ясуко постоянно лгала Рюдзи, говоря ему «Не беспокойся!», «Я-тян твоя мама, просто оставь это на Я-тян», «Пока Я-тян здесь, всё будет хорошо»… И Рюдзи всегда верил, что всё будет в порядке.

«Ты не будешь счастлив меньше, чем дети, у которых есть отец, потому что Я-тян – супер-мама. Всегда юная! Всегда милая! И у Я-тян есть суперсила! Так что если у Рю-тяна будут проблемы, Я-тян сможет решить их немедленно! Даже если произойдёт катастрофа, ничего не случится! Деньги польются потоком. Так что не беспокойся ни о чём, просто оставь всё на Я-тян. Мы будем счастливы все наши жизни»… Найдёт способ? Не думаю.

Рюдзи подумал про себя, Сказка детства в итоге подошла к концу.

– Будет способ! Правда, Я-тян найдёт решение! Так что Рю-тяну не надо беспокоиться о деньгах!

Ясуко невинно улыбалась, яростно кивая, но её ребёнка уже не обманешь.

После того, как Ясуко ушла на работу…

Рюдзи по-прежнему не мог решить, как ему заполнить форму. Помыл посуду, постирал и закончил с домашней работой. Делать было нечего, настроения смотреть телевизор не было, так что он решил немного поучить английский, записывая произношение каждого слова своим чётким и аккуратным почерком. Но начав писать, не мог не остановиться.

Куда я намереваюсь пойти, так усердно занимаясь? Рюдзи не мог понять, ради чего он трудится, и потому не мог себя мотивировать. Задумавшись об этом, он быстро прекратил думать в этом направлении. Один неверный шаг повергнет его в бесконечную бездну неуверенности в себе.

Он выглянул в окно. В спальне Тайги было светло. Сильный свет проникал из-за занавесок, похоже, она включила настольную лампу.

Может, Тайга тоже напряжённо учится за столом… или читает мангу с журналами, или шарится в интернете, жуя лапшу быстрого приготовления.

Рюдзи прикоснулся к холодной раме, концентрируясь на окне напротив, но всё равно не мог проникнуть взглядом по ту сторону занавесок.

Говорить было особо не о чем, вот почему Рюдзи не собирался звать её. Он просто хотел проверить, сможет он увидеть Тайгу или нет.

Если цель Тайги – не показывать свою любовь, тогда она и дальше будет скрывать свои чувства и поворачиваться спиной к Рюдзи. Если это действительно так, Тайга будет уходить всё дальше и дальше от Рюдзи, пока он совсем не потеряет её из вида. Даже если Рюдзи совсем не изменится, Тайга всё равно будет уходить.

Никто, включая Тайгу, не был готов взять на себя ответственность за то, что Рюдзи остановился на своём пути. Никто не был готов дать ему сигнал двигаться вперёд.

– …Этого и следовало ожидать.

Рюдзи устало отложил карандаш.