Онлайн чтение книги Трижды судьба
Глава 7

Клоули прекратил бесплодные поиски и присел на письменный стол Октава. Его лицо стало похожим на застывшую маску. Комната осталась в том же состоянии, в каком он застал ее утром. Только дверь в коридор была притворена, а на стуле висел халат, утренняя одежда Октава. Дверь в соседнюю комнату была открыта: наверное, Октав вышел в нее по какой-то мимолетной надобности.

Клоули спросил себя, какой импульс заставил его вернуться на это место. Конечно, он отыскал здесь чрезвычайно важные для него вещи, судьба которых беспокоила его. Прежде всего это, конечно, собрание рукописей на пергаментных листах, относящихся к периоду, по-видимому, средневековья. Несколько других предметов, похоже, были из той же эпохи.

Клоули искал конкретные вещи, которые могли бы помочь ему решить стоящую перед ним проблему.

Как и раньше, он и теперь был убежден: эта комната стала центром широкой сети иформации, своего рода ключом к решению всей проблемы жизни мира. Но Клоули не имел ни малейшего представления, как применить имеющийся у него ключ.

Вот это уже особая проблема, возникшая только что, всего несколько часов назад, но все же данная проблема существовала и действовала ему на нервы.

Клоули с явным беспокойством достал из кармана листок, который недавно нашел на письменном столе Торна в их общем кабинете. Это оказалась короткая записка, правда, никто не видел, как и когда она попала на стол Торна.

«Появилось дело наивысшей важности. Я должен привести в порядок все сам. Отложи все другие дела до моего возвращения.

Торн».

Без сомнения, это почерк Торна. Но у Клоули все же появились сомнения; Торн, возможно, написал данные строчки под каким-то чужим влиянием. Сама записка была не более чем просьбой об отсрочке.

Но, однако, это очень похоже на Торна — он всегда сам брался за дело, если в тот момент не видел другого выхода.

Конечно, для Клоули было самым простым последовать указаниям записки и оставить все как есть, но он уже начал большую поисковую операцию и даже обратился в соответствующие органы и службы.

Клоули побарабанил пальцем по крышке стола.

Научные исследования?

Но исчезновение Торна и решение Всемирного Комитета связало Клоули руки, он вряд ли мог что-либо предпринять в этой области. Кроме того, он уже пришел к убеждению, что всплывшая тема научных исследований стала слишком затяжной, чтобы при данных обстоятельствах привести к каким-то приемлемым результатам.

Всемирный Комитет?

Но как же Клоули убедить участников Комитета, даже если, несмотря на все красноречие, ему не удалось это сделать в прошедшую ночь?

Его собственные мысли? Но как, используя их, перейти в наступление?

Клоули все более убеждался: существуют какие-то темные пути, ведущие из подсознания в чужой мир; один из этих путей мог бы привести его к двойному существованию, о котором он инстинктивно догадывался. Если Клоули удастся сконцентрировать свои мысли на одном из таких пунктов, он сможет попасть на один из этих темных путей.

Всплывшие в его сознании дороги в чужой мир начинались, наверное, в каких-то неизвестных точках его мозга... Если Торн действительно попал в тот самый мир, то Клоули нужно следовать за другом той же дорогой.

Но, приняв такое решение, Клоули не приблизится к решению всей проблемы, ибо такой шаг в неизвестное, возможно, самый последний выход.

Для разрешения проблемы нужны факты, именно они дадут основания приняться за дело.

Стук пальцев по столу затих.

Может быть, комната действует ему на нервы? Комната, в которой, видимо, была цепь, связывающая прошлое с будущим, а сама остающаяся во вневременье.

Теперь здесь нет Октава: может быть, именно он мог бы указать ему верный путь.

Ведь проблема проста: где-то возникла угроза Земле.

Но когда Клоули установит такое место?

Клоули склонился над письменным столом, включив видеоприбор. Его взгляд скользил по отделам Голубого Лорена, по бесконечным коридорам этого гигантского здания. На экране появились центры развлечения и отдыха, где люди самыми разнообразными способами проводили время. Там имелось и школьное отделение с учебными кабинетами для детей, были гигантские цеха с их мощным оборудованием. Виднелись гигантские кухни, где деловито сновали повара и поварихи. Были и игровые залы — там всегда царил радостный смех.

Перед взором вырисовывались атрибуты свободной, счастливой жизни. Да, это был богатый счастливый мир, в котором люди ничего не подозревали о бездне, зияющей перед ним.

Люди жили в свое удовольствие, не заботясь ни о чем другом.

Танец на вулкане...

Лицо Клоули дрогнуло. Он вдруг представил себя тем самым старым божеством, что взирает с олимпийских высот на гибнущий мир.

Если бы он мог встряхнуть этих беззаботных людей и раскрыть им паза на угрожавшую опасность!

Ему вспомнились слова Октава:

— Вооружен этот мир для того, чтобы не оказаться беззащитной жертвой в руках охотникоа Ты должен указать им любую причину, поставить их перед фактом опасности, например Марс...

Марс!

После внезапного исчезновения Октава Клоули больше не размышлял над брошенным ученым намеком, но теперь это слово как-то сразу пришло ему на ум.

Симулировать агрессию на Марс?

Для этого нужно немного подправить сообщения первой экспедиции к Марсу — таинственное исчезновение космических кораблей, приближение неизвестных агрессоров, слухи о страшных схватках, разыгравшихся в космосе...

Файрмур из Межпланетного общества считался другом Клоули и верил в его теорию. Кроме того, Файрмур был человеком, пренебрегающим любым риском. В его отделе работало много молодых мужчин, разделяющих его идеи.

Значит, что-то может получиться!

Неожиданно Клоули покачал головой. Распространение слуха о такой агрессии будет преступной затеей. Такой план невозможно осуществить. Может, Файрмур находится под определенным, схожим с гипнотическим, воздействием со стороны Октава?

И все же...

Нет! Нужно найти другой путь...

Клоули спрыгнул с письменного стола и начал бродить по комнате. Оппозиция! Вот чего ему недостает — конкретного противника, с которым он мог бы сразиться.

Клоули, неожиданно остановившись, спросил себя, почему же эта мысль не пришла ему в голову раньше.

Там ведь есть два человека, давно выступавших против него и Торна и изо всех сил пытавшихся подорвать их общую теорию. Два человека, но они вели себя почти как непримиримые личные их враги.

Два члена Всемирного Комитета!

Конджерли и Темпельмар!

И Клоули немедленно отправился на своем летательном аппарате к уединенному дому Конджерли. Он на малой высоте парил над зеленым лесом, спугнув белку, быстро исчезнувшую на макушке дерева.

Через некоторое время Клоули приземлился перед домом Конджерли в обширной оливковой роще.

Здесь стояла тишина. Пчелы жужжали над цветочными клумбами, сладковатый резкий запах которых тяжело висел в воздухе. Все залито ярким солнечным светом.

Клоули спокойно подошел к двери дома. Его рука пересекла горизонтальный световой луч, и в доме раздался мелодичный звон. Нигде ни единого движения. Клоули предпринял вторую попытку.

И опять в доме тишина.

Клоули подождал.

Абсолютная тишина в этом доме раздражала — и без того его нервы натянуты. Такие жилые дома находились вдали от любого транспорта; попасть сюда можно было только по воздуху.

Вдруг Клоули услышал слабый ритмичный шум, поначалу перекрывавшийся жужжанием пчел. Шум доносился из дома. То было сдержанное похрапывание, но интервалы между вдохами и выдохами казались неестественно затяжными.

Клоули подождал мгновение, потом пригнулся ниже светового луча и вошел в дом.

Он осторожно прокрался вдоль широкого неосвещенного коридора. Похрапывание стало громче, именно этот звук привел его к третьей двери.

Как только глаза Клоули немного привыкли к полутьме, он увидел мужскую фигуру, вытянувшуюся на кровати. Руки бессильно свисали по обеим сторонам кровати, единственным видимым пятном было лицо. Грудь поднималась и опускалась через равные промежутки времени.

Клоули, отдернув занавески на окнах, повернулся к кровати.

На полу стояла бутылка. Клоули, подняв ее, понюхал, потом быстро поставил на место — это был наркотик.

Клоули потряс спящего за плечо — сначала осторожно, потом все сильнее.

Храп не прекращался.

Лицо Конджерли на первый взгляд ничего не выражало, казалось отрешенным. Только внимательно всмотревшись, Клоули разглядел отдельные черты этой своеобразной личности.

Чем дольше Клоули изучал черты лица этого человека, тем сильнее в нем укреплялось убеждение: внезапное подозрение, зародившееся у него еще в кабинете у Октава, было совершенно безосновательным. Перед ним был тот самый Конджерли, которого он знал с давних пор. Возможно, чересчур здравомыслящий человек; тонкие морщины в уголках рта свидетельствовали, что он не отказывался поболтать, любил переливать из пустого в порожнее. Но ни следа влияния загадочных существ.

Ритм дыхания изменился, спящий зашевелился. Его рука поднялась и провела по груди.

Клоули продолжал неподвижно смотреть. В дом снаружи проникала летняя жара.

Спящий перевернулся на своем ложе, его рука беспокойно потянулась к вороту утреннего халата.

И тут произошло неожиданное — облик претерпел изменения. Клоули показалось, что лицо Конджерли будто ушло вглубь и погрузилось в безбрежное нечто: осталась только пустая застывшая маска.

И эта маска вдруг накрылась совсем иным лицом, черты которого выражали открытую враждебность, на лице появилась свирепая решимость.

Спящий что-то пробормотал. Клоули наклонился вплотную к его рту. Лепет и бессвязные слова исходили, казалось, из другого мира.

— ... Генератор изменения времени... вторжение... три дня... мы... предотвратить мероприятия... пока... Тихий, чуть слышный шум, исходящий от двери, заставил Клоули обернуться.

В дверном проеме стояла высокая коренастая фигура Темпельмара.

Темпельмар недоверчиво и враждебно глядел на Клоули.

В следующее мгновение Темпельмар снова овладел собой, его лицо приняло выражение абсолютного спокойствия, и он слегка приподнял брови.

— Ну?

Снова донесся тихий шум.

Клоули отступил на шаг, чтобы одновременно держать в поле зрения обоих.

Конджерли выпрямился и потер ладонью лицо, потом опустил руки, уставившись на Клоули своими маленькими глазками.

— Ну? — спросил он резко. Выражение его лица совсем не подходило к облику человека, только что находившегося в глубоком сне.

В ушах Клоули все еще звучали странные слова, произнесенные во сне Конджерли.

Клоули, растерянно оглядываясь по сторонам, пробормотал извинения.

— Я только что заглянул сюда мимоходом, чтобы еще раз обговорить программу... услышал ваш храп... вошел в дом...

Клоули понял, что не исключено и прямое нападение этих двух мужчин, захвативших его врасплох в фатальной ситуации. И в этот момент он принял окончательное решение.

Он должен отыскать Файрмура.