Онлайн чтение книги Убийцы смерти
Глава 1

4 марта, 07 часов 42 минуты

Владивосток, Россия

Его работа заключалась в том, чтобы оберегать плохое от худшего.

Не самое благородное занятие, однако платили за это хорошо.

Стоя в глубине грузового причала владивостокского порта, Такер Уэйн ощущал на плечах тяжесть возложенной на него задачи. Пронизывающий ветер и мокрый снег оставались где-то на задворках сознания, и все его внимание было сосредоточено на портовых кранах, хаотически составленных контейнерах и неясных очертаниях громадных кораблей, выстроившихся вдоль причала. Вдалеке раздался рев сирены. Скрипели и стонали швартовы[3]Здесь и далее: редактор не несет ответственности за отображение авторами российской действительности..

Служба в американском спецназе приучила Такера всегда быть наготове, однако сегодня утром это требование было особенно острым. Оно позволяло ему сосредоточиться на двух основных мыслях.

Во-первых, порт Владивосток на Тихоокеанском побережье России был существенным шагом вперед по сравнению с каменистыми пустынями раздираемого войной Афганистана, – хотя Такер не стал бы добавлять этот холодный город в список тех мест, где ему хотелось бы провести старость.

Во-вторых, оценка степени угрозы – то есть, кто сегодня попытается совершить покушение на его босса, где эти люди могут прятаться, что они сделают.

До того как Такер три недели назад взялся за эту работу, на жизнь крупного русского предпринимателя уже были совершены два покушения, и нутро подсказывало ему, что третья попытка произойдет в самое ближайшее время.

Ему нужно быть наготове – им обоим нужно быть наготове.

Такер протянул руку, подбадривая легким прикосновением своего напарника и товарища. Под заснеженной шерстью он ощутил напряженные мышцы своей бельгийской овчарки. Кейн состоял на военной службе, и Такер несколько лет работал в паре с ним в Афганистане. Уволившись из армии, Уэйн забрал собаку с собой. Их связывало нечто гораздо более крепкое, чем поводок; оба прекрасно понимали друг друга и могли обходиться без сказанных вслух слов и жестов рукой.

Кейн уютно устроился рядом с хозяином, навострив уши, внимательно наблюдая за всем происходящим своими черными глазами, казалось, не обращающий внимания на снег, легший толстым слоем на открытые участки его черной с рыжим шерсти. Остальное его поджарое тело было защищено специальной попоной К-9 «Шторм», раскрашенной под его окрас, влагонепроницаемой и усиленной кевларом. В ошейнике Кейна были спрятаны радиопередатчик размером с ноготь и телекамера ночного видения, что позволяло хозяину и собаке постоянно поддерживать между собой зрительную и слуховую связь.

Такер снова полностью переключил внимание на то, что происходило вокруг.

Во Владивостоке было раннее утро, еще не рассвело, поэтому в порту царила полная тишина. Лишь изредка в полумраке торопливо проходил какой-нибудь докер, спешащий на работу. И все же Такер делал все возможное, чтобы не привлекать к себе внимание, стараясь слиться с окружающим фоном: обыкновенный портовый рабочий.

«По крайней мере, хочется надеяться, что со стороны я произвожу такое впечатление».

Такеру было под тридцать, рост выше среднего, на голове растрепанные светлые волосы. Свои накачанные мышцы он скрыл под толстой телогрейкой, спрятав проницательные жесткие глаза под надвинутой на лоб шапкой-ушанкой.

Уэйн провел большим пальцем Кейну по голове, и собака в ответ повиляла хвостом.

«Далековато нас забросило от дома, да, Кейн?»

Впрочем, если убрать океан, Владивосток мало чем отличался от того места, где Такер провел семнадцать первых лет жизни, – от маленького городка Ролла, штат Северная Дакота, у самой границы с Канадой. Если в Соединенных Штатах и есть местечко, которое может поспорить с Сибирью, то это именно Ролла.

В детстве Такер летом плавал на каноэ по озеру Уиллоу и ходил в походы по горам Норт-Вудс. Зимой он бегал на лыжах, ходил на снегоступах и занимался подледной рыбалкой. Однако его жизнь была далеко не такой безоблачной, как можно было бы предположить по слащавым картинкам с рождественских открыток. Родители Такера, оба школьные учителя, погибли в автомобильной катастрофе, произошедшей по вине пьяного водителя, когда мальчику было всего три года, оставив его на попечение деда по отцовской линии, которого сразил инфаркт, когда он расчищал снег в одну особенно суровую зиму. После чего Такера, не имевшего других близких родственников, в возрасте тринадцати лет отдали в детский дом, где он оставался до тех пор, пока в семнадцать лет не подал прошение о досрочном выходе из-под опеки и не пошел в армию.

Такер задвинул эти мрачные годы как можно дальше, на задворки памяти.

«Неудивительно, что собак я люблю больше, чем людей».

Он снова сосредоточился на насущных задачах.

На главной проблеме: покушении.

Такер внимательно осмотрел причал.

«Откуда может прийти опасность? И в каком виде?»

Богдан Федосеев, русский предприниматель-миллиардер, вопреки совету Такера договорился об этом раннем визите в порт. Вот уже несколько недель ходили слухи о том, что докеры стремятся объединиться в профсоюз, и Федосеев согласился встретиться с вожаками в надежде усмирить своих рабочих. И как будто одной напряженности было недостаточно – Такер подозревал, что среди докеров немало приморских сепаратистов, развязавших кампанию политического террора против видных дальневосточных предпринимателей, а это делало Богдана Федосеева в их глазах желанной целью.

Такеру не было никакого дела до политики, но он прекрасно понимал, что в его ремесле необходимо разбираться во всех мелочах политического ландшафта – точно так же, как и ландшафта физического.

Он посмотрел на часы. Федосеев должен приехать через три часа. К этому времени ему нужно будет изучить все укромные щели и закоулки владивостокского порта.

Уэйн опустил взгляд на Кейна.

– Ну, что скажешь, приятель? Готов приниматься за работу?

В ответ собака встала и встряхнулась всем телом, ветер унес прочь слетевший с шерсти снег.

Такер двинулся вперед, и Кейн затрусил следом за ним.

09 часов 54 минуты

К этому часу Такер установил местонахождение шестерых из тех восьми рабочих, которых он заподозрил в связях с сепаратистами. Остальные двое сегодня не пришли на работу, сказавшись больными, чего прежде не случалось.

Стоя у ворот склада, Такер изучал причалы. Порт бурлил полной жизнью. Взад и вперед сновали погрузчики, краны переносили контейнеры на стоящие под погрузкой суда, и все это в сопровождении какофонии грохота, скрежета и выкрикиваемых команд.

Достав телефон, Такер пролистал каталог и нашел личные дела двух рабочих, не пришедших на работу. Оба в прошлом служили на флоте, мичманами в морской пехоте. Что хуже, оба были опытными снайперами.

В данном случае два плюс два равнялось серьезной опасности.

Такер всмотрелся в фотографии, запечатлевая лица рабочих в памяти.

Первым его побуждением было позвонить Юрию, главе службы охраны Федосеева, однако он пришел к выводу, что это все равно будет бесполезно. «Я не обращусь в бегство», – громко и часто повторял Федосеев. Но, что гораздо хуже, американец Такер был здесь чужаком, на которого косо смотрели остальные сотрудники службы безопасности.

Такер мысленно представил себе маршрут Федосеева по причалам. Он осмотрел окна, откуда открывалась линия прицеливания, оценивая возможные позиции снайперов. Всего таких мест было с полдюжины.

Такер поднял взгляд на небо. Солнце уже взошло мутным белым диском над самым горизонтом. Ветер затих, и снег повалил большими жирными хлопьями.

Ничего хорошего. Теперь сделать выстрел с дальнего расстояния будет проще.

Такер посмотрел на Кейна, понимая, что ждать в бездействии нельзя.

– Что ж, пойдем искать плохих ребят.

10 часов 07 минут

Шесть потенциальных позиций снайперов были разбросаны по всему порту: двадцать с лишним акров складов, мостков, узких проходов и портовых кранов. Такер и Кейн обошли территорию как только могли быстро, по возможности срезая путь, не задерживаясь долго на одном месте, не всматриваясь слишком откровенно в одну и ту же точку.

Когда они проходили мимо одного из складов, Кейн тихо зарычал. Такер полуобернулся, чувствуя напряжение. Застыв на месте, собака всматривалась в проход между двумя контейнерами.

Такер лишь мельком увидел фигуру, скрывшуюся из вида. Он ничего не успел толком рассмотреть, однако хорошо знал свою собаку. Что-то в движениях незнакомца или в его запахе возбудило любопытство Кейна: напряжение, поза, скрытность. Несколько полных опасностей лет в Афганистане отточили инстинкты овчарки до небывалой остроты.

Прокрутив в голове план порта, Такер задумался на мгновение, затем перевел закрепленную на ошейнике Кейна видеокамеру в рабочее положение.

– РАЗВЕДАТЬ! – отдал он краткий приказ.

Лексикон Кейна насчитывал добрую тысячу слов, к тому же собака понимала около сотни жестов, что делало ее продолжением тела Такера.

Указав вперед, Уэйн знаком предложил Кейну обойти вокруг скопления контейнеров. Без колебаний его напарник побежал вперед.

Проводив взглядом, как овчарка исчезла в полумраке, Такер развернулся и вбежал в хитросплетение проходов между контейнерами, где скрылась цель. Добежав до первого пересечения, он остановился и заглянул за угол контейнера.

Еще один проход.

Пустой.

Свернув в него, Такер добежал до следующего пересечения. На этот раз проходы отходили вправо и влево. Черт возьми, это был самый настоящий лабиринт.

«Здесь легко затеряться, – подумал Уэйн, – и еще проще потерять цель».

Он представил себе Кейна, который затаился где-то с противоположной стороны и следит за контейнерами. Сейчас, когда он ведет охоту в этом запутанном лабиринте, ему необходимы глаза его напарника.

Такер переключил свой модифицированный спутниковый телефон на прямую связь с видеокамерой на ошейнике Кейна. На крошечном экране появилось цифровое изображение, поступающее в реальном времени.

Внезапно из-за контейнеров выбежала фигура, устремившаяся на восток.

«Очень хорошо».

Такер побежал в том же направлении. Успев бросить взгляд на экран, он понял, что Кейн делает то же самое – следит за неизвестным, по-прежнему ведет разведку, как и было ему приказано.

Теперь оба охотились – чем и занимается армейский спецназ. За редким исключением, рейнджеры не занимаются патрулированием и доставкой гуманитарной помощи. Они нацелены на одну-единственную задачу: найти и уничтожить врага.

И эта предельная простота бесконечно нравилась Такеру.

Разумеется, подход жестокий, но в определенном смысле кристально чистый.

Выбравшись из лабиринта контейнеров, Такер поравнялся с Кейном. Он знаком подозвал овчарку к себе. Подбежав, Кейн сел рядом, ожидая следующей команды. Собака часто дышала, высунув язык, ее глаза горели.

Сейчас они находились у восточной границы грузового порта. Прямо впереди, за пустырем, вымощенным щебнем, тянулись железнодорожные рельсы, на которых стояли брошенные ржавые товарные вагоны. Добыча скрылась за ними.

А за рельсами уже проходила высокая ограда из колючей проволоки – а дальше густая сосновая роща.

Если не считать приглушенных звуков порта вдалеке, здесь царила полная тишина.

Внезапно Кейн резко дернул головой влево. Такер успел заметить, как целая секция ограждения из колючей проволоки качнулась, затем снова застыла. Он мысленно представил себе, как вторая цель, воспользовавшись прикрытием рощи, проникает на территорию порта с этой стороны через дыру в ограждении.

«Зачем?»

Переведя взгляд еще дальше влево, Такер увидел возвышающийся башенный кран, который когда-то использовался для погрузки и разгрузки железнодорожных вагонов. Высокая башня была одной из шести потенциальных позиций снайпера, мысленно отмеченных Такером.

Такер взглянул на часы. Федосеев приедет через шесть минут. Быстро достав из кармана телогрейки маленький бинокль, Уэйн навел его на верх крана. Сначала он не увидел в снежной пелене ничего, кроме ажурной стальной конструкции. Затем показалась тень, медленно поднимающаяся по скобам лестницы к кабине наверху.

«Это тип, который только что пролез через ограждение, – но где же тот, за которым я следил?»

Такер подумал было о том, чтобы позвонить Юрию. Но даже если привратник и передаст сообщение своему боссу, беспечная бравада Федосеева возьмет верх. Русский предприниматель не отступит перед опасностью. Только если вокруг будут свистеть пули, он подумает об отходе.

У русских так принято.

Растянувшись на земле, Такер посмотрел под вагонами. Он заметил ноги, которые двигались вправо, исчезая за стальными колесами и появляясь снова. Такер не мог сказать, тот ли это, кто ему нужен, однако это было весьма вероятно.

Засунув руку под телогрейку, он достал пистолет «ПММ» из кобуры на ремне. Приличное оружие, но если бы был выбор…

«Впрочем, со своим уставом в чужой монастырь…»

Такер перевел взгляд на Кейна, лежащего на земле рядом с ним. Напарник уже заметил цель, которая теперь бежала вдоль железнодорожных путей, направляясь в противоположную сторону от человека, взбирающегося на башенный кран.

Такер произнес односложную команду, зная, что этого будет достаточно, и указал на человека, который находился на земле.

– СЛЕДИТЬ!

Рванув с места, Кейн бесшумно устремился направо, следом за тем, кто бежал вдоль рельсов.

Сам Такер повернул влево, к башенному крану.

Пригнувшись, он перебежал через пустырь, добежал до железнодорожных путей, прополз под товарным вагоном и соскользнул в неглубокую дренажную канаву. Из этого не ахти какого укрытия была хорошо видна дыра в ограждении из колючей проволоки: разрезы были недавние, свежие.

Слева в сотне ярдов возвышался башенный кран. Перекатившись на бок, Такер навел резкость бинокля и увидел цель. Убийца был уже в нескольких футах от застекленной кабины крана. Рука в перчатке взялась за ручку люка.

Такер подумал было о том, чтобы выстрелить в него, но тотчас же отказался от этой мысли. Из винтовки еще куда ни шло, но только не из «макарова». Большое расстояние делало попадание невозможным. К тому же снег усилился, ухудшив видимость.

Такер взглянул на часы. « Осталось три минуты до того, как лимузин Федосеева въедет в центральные ворота». У него мелькнула мысль, а что там делает Кейн, затем он снова сосредоточился на насущной задаче.

Проблемы решаются по очереди. Займись своим делом.

И пусть Кейн занимается своим.

Кейн бежит, опустив морду к земле, подняв уши торчком, вслушиваясь в хруст снега под ногами. Перед глазами высечена данная ему команда.

« Следить ».

Кейн держится в тени ржавых вагонов, следуя за силуэтом, темнеющим в белой пелене, которая становится все более плотной. Однако его мир не ограничивается одним лишь зрением. Это самое грубое из его восприятий, лишь тень большой правды.

Он останавливается, но только чтобы опустить нос к вдавленному следу на снегу, принюхиваясь к запаху резины, грязи и кожи. Затем поднимает морду вверх, чтобы уловить слабое дуновение ветерка, несущее запах влажной шерсти, табачного дыма и человеческого пота. В соленой влаге, исходящей от тела добычи, Кейн чует страх, его чуткие уши улавливают вдалеке хриплое порывистое дыхание.

Он бежит дальше, бесшумно переставляя лапы, передвигаясь с той же скоростью, что и его добыча.

Преследуя добычу, Кейн впитывает все то, что его окружает, читает прошлое и настоящее в непрерывном потоке старых и новых следов. Слух отмечает звучащие в отдалении крики, вой мощных электродвигателей, шум морского прибоя. Кончиком языка он улавливает вкус мороза и зимы.

И на фоне всего этого отчетливо выделяется один-единственный след, ведущий к добыче.

Кейн беззвучным призраком летит по этому следу.

10 часов 18 минут

Из своего укрытия в дренажной канаве Такер проследил, как его цель проскользнула в люк кабины наверху крана и с приглушенным стуком закрыла его за собой.

Как только убийца скрылся из виду, Такер вскочил и побежал к башенному крану, на ходу убирая «макаров» в кобуру. Отбросив скрытность, он вскочил на третью скобу трапа и быстро полез вверх. Его ботинки то и дело соскальзывали с обледенелых и заснеженных скоб, но Уэйн неудержимо продвигался вперед. Остановился он только за две скобы до люка, ведущего в кабину крана. Навесной замок, запиравший люк, был сорван.

Задержав дыхание, Такер достал пистолет и медленно, осторожно надавил дулом на люк. Люк слегка приподнялся.

Такер не дал себе возможность задуматься, оценить глупость своего следующего действия. Нерешительность может стоить жизни, точно так же как и безрассудство.

«Ну а если мне суждено умереть, пусть лучше я умру в движении».

В прошлом Такеру не раз приходилось вслепую распахивать двери афганских домов и укрытий. И, как правило, внутри ждало что-то, готовое его убить.

Вот и сейчас все обстояло так же.

Распахнув люк, Такер повел пистолетом влево и вправо. Убийца находился в двух шагах, сидя на корточках перед раскрытым футляром с винтовкой. В открытое окно кабины у него за спиной врывались кружащиеся снежные хлопья.

Убийца стремительно развернулся. Выражение изумления держалось на его лице всего какую-то долю секунды – после чего он бросился вперед.

Такер выстрелил один раз. Девятимиллиметровая пуля с полым наконечником, выпущенная из «макарова», вошла убийце в голову, в дюйме над переносицей, и смерть была мгновенной. Он повалился вбок и затих.

«Один готов…»

Такер не сожалел о содеянном, однако у него мелькнули противоречивые чувства. Хотя человек не религиозный, он уже довольно давно разделял буддийскую философию «живи сам и дай жить другим». Однако в данном случае речь о том, чтобы оставить убийцу в живых, не шла. Как это ни странно, убийству человека Такер мог найти оправдание, но лишить жизни животное было для него совершенно другим делом. Головоломка эта была очень интересной, однако с ее решением пока что нужно было подождать.

Убрав «ПММ» в кобуру, Такер забрался в кабину и закрыл за собой люк. Быстро обыскав убийцу, он не нашел ни сотового телефона, ни рации. Если у того был напарник, они действовали независимо – вероятно, каждый сам решал, когда ему действовать.

Проверка времени: тридцать секунд.

Федосеев приедет вовремя. Он всегда точен.

Первоочередная задача заключалась в том, чтобы не допустить русского предпринимателя в опасную зону.

Такер обратил внимание на орудие убийства. Это была снайперская винтовка «СВ-98» российского производства. Такер достал ее из футляра, осмотрел и пришел к заключению, что она готова к стрельбе.

«Спасибо, товарищ», – мысленно поблагодарил он, перешагивая через труп и приближаясь к открытому окну.

Раздвинув ноги сошки, Такер установил винтовку на край окна и направил ствол в сторону главных ворот, виднеющихся вдали за морем контейнеров и складских крыш. Прижавшись щекой к холодному прикладу, он прильнул глазом к окуляру оптического прицела и всмотрелся сквозь кружащийся снег.

– Ну где же ты, Федосеев? – пробормотал Такер. – Давай…

И тут он увидел за белой пеленой длинную черную тень. Лимузин сбросил скорость футах в тридцати перед воротами. Такер навел перекрестие прицела на лобовое стекло, его палец, лежащий на спусковом крючке, напрягся. Он помедлил мгновение, вспоминая технические характеристики «СВ-98». Все в порядке, у винтовки кишка тонка справиться с пуленепробиваемым стеклом, – по крайней мере ему хотелось в это верить.

Такер выстрелил, и в замкнутом пространстве кабины крана грохот получился оглушительным. Пуля калибра 7,62 мм ударила в ветровое стекло прямо перед водителем. В качестве дополнительной меры предосторожности Такер чуть сместил точку прицеливания и выстрелил снова, на этот раз разбив вдребезги боковое зеркало. К чести водителя, тот среагировал мгновенно, и совершенно правильно. Лимузин стремительно откатился назад футов на пятьдесят, после чего развернулся на месте с проскальзыванием задних колес.

Через считаные секунды машина была уже в доброй сотне ярдов от ворот, быстро исчезая в снежной пелене.

Удовлетворенный Такер опустил винтовку. Какое-то время Федосеев будет в безопасности. Однако кто-то пытался его убить, и Такер не собирался позволять второму убийце ускользнуть, чтобы тот повторил свою попытку позже.

Первым делом Такер изъял из винтовки магазин с патронами и убрал его в карман. Затем достал спутниковый телефон и проверил изображение, поступающее с камеры на ошейнике Кейна. Однако из-за запотевшего объектива вкупе с усилившимся снегопадом на экране была видна лишь нечеткая, смазанная картинка.

Вздохнув, Уэйн открыл другое приложение. На экране появился план грузового порта. К западу от того места, где находился сейчас Такер, приблизительно в четырехстах ярдах пульсировала зеленая точка. Это был сигнал навигатора джи-пи-эс, вживленного под шкуру Кейна между лопатками.

Точка застыла неподвижно, и это говорило о том, что пес выполняет команду. Овчарка проследила за целью и теперь лежала, выжидая и наблюдая.

Внезапно точка сдвинулась – чуть дернулась в сторону, сигнализируя о том, что Кейн сменил позицию, скорее всего, чтобы лучше спрятаться и в то же время не терять цель из виду. И тотчас же точка снова пришла в движение, на этот раз смещаясь на восток и набирая скорость.

Это могло означать только одно.

Второй убийца бежал в сторону Такера.

Уэйн поспешно спустился вниз, проскользив бо́льшую часть лестницы. Как только подошвы его ботинок коснулись земли, он побежал сквозь усилившийся снегопад с «макаровым» наготове, следуя вдоль железнодорожного полотна. Не пробежав и тридцати шагов, увидел впереди смутный силуэт, присевший на корточки перед дырой в ограждении. Выбравшись за ограждение, цель со всех ног устремилась к деревьям.

«Проклятие!»

Через две секунды появился Кейн, готовый броситься в погоню. Но, заметив хозяина, овчарка застыла на месте и подняла уши торчком, дожидаясь новой команды.

И Такер эту команду отдал.

– ВЗЯТЬ!

Время игр прошло.

Нырнув в дыру в ограждении, Кейн устремился за добычей, и Такер последовал за ним.

Хоть овчарка теперь и работала в режиме задержания, она не отбегала от хозяина далеко вперед. Петляя между деревьями и легко перепрыгивая через поваленные стволы, Кейн держался так, чтобы одновременно видеть и добычу, и Уэйна.

В лесной чаще отдаленный шум порта полностью затих. Крупные хлопья снега бесшумно падали вниз. Где-то впереди треснула ветка. Остановившись, Такер пригнулся. Справа от него, футах в сорока впереди, Кейн также застыл на месте, взобравшись передними лапами на поваленное дерево и устремив взор вперед.

Должно быть, цель прекратила движение.

Достав телефон, Такер взглянул на карту местности.

В двухстах ярдах впереди рощу пересекал узкий канал, оставшийся с тех времен, когда на месте порта находилась база российского военно-морского флота. Противник Такера в прошлом служил в морской пехоте, он достаточно хитер, чтобы предусмотреть именно такой способ отхода, по воде.

Но таков ли его замысел?

Судя по карте, за каналом также проходит шоссе.

«А что, если его там ждет машина?»

Решай, Такер.

Как будет уходить убийца, по воде или по суше?

Уэйн издал тихое «тсс», и Кейн, остановившись, обернулся. Подняв сжатый кулак, хозяин растопырил пальцы. «СЛЕДИТЬ».

Овчарка побежала на юг.

Сам Такер двинулся на юго-восток, обходя цель сбоку, готовый в случае необходимости перекрыть ей путь отхода.

На бегу он проверял по навигатору положение Кейна. Добежав до канала, напарник остановился. В течение нескольких секунд точка оставалась неподвижной – затем двинулась дальше, вдоль канала, быстро набирая скорость.

Это могло означать только одно.

Цель села в лодку.

Такер рванул вперед, стремительно преодолевая остаток рощи, и выбежал на опушку. Впереди высокая насыпь скрывала канал. Справа донеслось ворчание двигателя моторной лодки. Такер побежал на шум, а впереди по самому гребню насыпи помчался Кейн.

Такер понимал, что не сможет состязаться в быстроте с собакой. Если верить карте, канал был узким, не более пятнадцати футов.

«Осуществимо», – подумал Такер.

– ВЗЯТЬ! – крикнул он. – РАЗОРУЖИТЬ!

Опустив голову, овчарка рванула вперед, прыгнула вниз с насыпи и скрылась за гребнем.

Кейн летит высоко в воздухе, с возбуждением ощущая ветерок, треплющий шерсть. Вот то, ради чего он живет, это у него в крови, такое же неотъемлемое, как биение его сердца.

Догнать и схватить добычу.

Передние лапы ударяют по деревянной палубе, но он уже в движении, смещает свой зад, переставляет задние лапы в идеальное положение. Прыгает по дощатому настилу к кабине лодки.

Он чувствует запах и разбирает его на отдельные составляющие.

Вонь горелого машинного масла…

Резиновый привкус полированного дерева…

Остаточный след соли и страха, ведущий к открытой двери кабины…

Кейн следует за этим запахом, увлекаемый вперед как командой напарника, так и своей природой.

Он врывается в кабину, видит человека, который оборачивается к нему, ощетинившись от страха, учащенно дыша от изумления.

Поднимается рука, не в инстинктивном порыве защититься, а сжимающая пистолет.

Кейн знаком с пистолетами.

Он прыгает в то самое мгновение, когда раздается оглушительный выстрел.

10 часов 33 минуты

В тот момент когда Такер взбежал на гребень насыпи, над водой разнеслись отголоски выстрела. У Уэйна в груди все сжалось от беспокойства за напарника. В пятидесяти ярдах впереди застыла драга, наискось перегородив русло канала, уткнувшись носом в берег.

Такер побежал, подгоняемый тревогой. Добравшись до потерявшей управление лодки, он оттолкнулся и взлетел высоко вверх. Упав на палубу, налетел на планширь. Из глаз брызнули искры. Откатившись вбок, он поднялся на четвереньки и выхватил пистолет.

В открытую дверь кабины Уэйн увидел человека, распростертого навзничь на полу. Человек размахивал левой рукой и отчаянно брыкался ногами. Запястье правой руки было стиснуто челюстями Кейна. Мускулистая овчарка таскала человека из стороны в сторону, словно тряпичную куклу.

Убийца что-то крикнул по-русски. Познания Такера в этом языке были зачаточными, однако тон голоса сказал ему все.

«Уберите от меня собаку… пожалуйста…»

Держа убийцу под прицелом «макарова», Такер шагнул в кабину.

– ОТПУСТИТЬ, – спокойно произнес он.

Кейн тотчас же отпустил убийце руку и отступил назад, оскалив зубы.

Русский прижал окровавленную руку к груди. В его широко раскрытых глазах плескалась боль. Судя по тому месту, где вцепился в его руку Кейн, у него была сломана локтевая кость, а может быть, в придачу еще и лучевая.

Однако Такер не испытывал к нему жалости. Этот подонок едва не застрелил его напарника.

В нескольких шагах на палубе валялся пистолет, все еще дымящийся на холоде.

Шагнув вперед, Такер посмотрел на убийцу.

– Ты говоришь по-английски?

– По-английски… да, я немного владеть английским.

– Ты арестован.

– Что? Я ничего…

Подняв правую ногу, Такер что есть силы ударил каблуком убийцу прямо в лоб. Тот сразу же отключился.

– Вот так-то оно лучше, – добавил Уэйн.