Онлайн чтение книги Убийство из-за книги
Глава тринадцатая

Бланш Дьюк поразила меня в тот вечер. Проглотила перед ужином две порции своей излюбленной гремучей смеси – джин, вермут, гранатовый сироп и перно – и баста! Завязала. Кроме того, пришла она в премиленьком, хотя и довольно простом, синем платье и почти без косметики. Да, самое главное, танцевала она куда лучше, чем Сью Дондеро. В целом, если сенсацию в «Боболинке» она не произвела, то и краснеть мне за нее не пришлось, ну а оркестр благодаря Бланш смотрелся даже лучше, чем того заслуживал. К десяти часам я уже согласился бы уплатить по счету пополам с нашим клиентом, но сдержал порыв, поскольку все-таки выполнял служебное задание.

Когда мы возвратились к своему столику после того, как я отплясал самую лихую и затейливую самбу в своей жизни, а Бланш не отставала ни на шаг, словно мы проделывали это сотни раз, я предложил ей промочить горло, учитывая, что ужин остался в далеком прошлом, но она отказалась.

– Послушай, – воспротивился я, – так дело не пойдет. Я тут блаженствую с тобой, хотя мне положено работать. Я собирался напоить тебя как следует, чтобы развязать язык, а ты пьешь только воду. А как заставишь тебя проболтаться, если ты отказываешься от спиртного?

– Я люблю танцевать, – заявила Бланш.

– Неудивительно, судя по тому, как ловко у тебя это выходит. Я, правда, тоже парень не промах, но я озабочен. Хватит мне уже наслаждаться – пора хоть что-нибудь из тебя вытянуть.

Бланш покачала головой:

– Я не пью, когда танцую, потому что люблю танцевать. Попробуй лучше завтра днем, когда я буду мыть голову. Ненавижу эти дурацкие волосы. А почему ты думаешь, что мне известно что-то, представляющее для тебя интерес?

Наш официант выжидательно завис над столиком, и я вознаградил его, заказав какую-то мелочь.

– А как же иначе? – обратился я к Бланш. – Коль скоро ты считаешь, что Дайкса убил О’Мэлли, у тебя должны быть какие-то основания.

– Я вовсе так не считаю.

– В среду вечером ты говорила иначе.

– Чтобы разозлить Элинор Грубер, – отмахнулась она, – она без ума от О’Мэлли. Что же касается меня, то я вовсе так не считаю. Думаю, Лен Дайкс покончил с собой.

– Вот как? А кого это должно разозлить?

– Никого. Сью разве что, но она мне симпатична, поэтому я лучше об этом умолчу.

– Сью Дондеро? А почему?

– Как тебе сказать… – Бланш нахмурилась. – Ты ведь не знал Лена Дайкса?

– Нет.

– Странный он был малый. В целом вроде неплохой, но с причудами. Перед женщинами робел, но фотографию одной из них всегда таскал в бумажнике, и как ты думаешь чью? Своей сестры, чтоб мне не сойти с этого места! А однажды я увидела, как он…

Внезапно она запнулась. Оркестр играл конгу. Плечи Бланш ритмично задергались. Мне ничего не оставалось делать. Я поднялся, предложил ей руку, Бланш выскочила из-за стола, и мы поспешили к танцующим. Четверть часа спустя мы вернулись к столику, сели и обменялись восхищенными взглядами.

– Давай покончим с допросом, – предложил я, – и тогда уж напрыгаемся до упаду. Ты сказала, что однажды увидела, как Дайкс… что делал?

Бланш на мгновение опешила, потом спохватилась:

– Ах да. А что, мы непременно должны обсудить это?

– Я должен.

– Ну ладно. Я увидела, как он смотрит на Сью. Черт возьми, вот это был взгляд! Я отпустила какую-то шуточку по этому поводу, чего делать не следовало, потому что Дайкс решил тогда, что может излить мне душу. Оказалось, что он впервые…

– Когда это было?

– Год назад, может, больше. Оказалось, что он впервые влюбился – в его-то возрасте! Он настолько потерял голову, что дело шло к язве желудка. Он тщательно скрывал свое чувство от всех, не считая меня, конечно, – я была посвящена во все подробности. Сколько раз он пытался пригласить ее куда-нибудь, но она отказывалась. Он спрашивал меня, что делать, и я, желая хоть что-то придумать, сказала, что Сью очень романтическая натура и ему нужно каким-то образом прославиться: выдвинуть свою кандидатуру в сенат, выступить за «Янки»[4]« Янки » – знаменитый американский бейсбольный клуб. или написать книгу. Вот он и написал книгу, но издатели ее отклонили, и он покончил с собой.

Ни один мускул не дрогнул на моем лице.

– Он сам сказал тебе, что написал книгу?

– Нет, он не упоминал об этом. Как раз тогда он перестал говорить со мной о Сью, да я и избегала говорить на эту тему, чтобы не бередить рану. Но поскольку я сама предложила ему написать книгу, а потом разгорелся весь сыр-бор о романе, отвергнутом издательством, нетрудно было смекнуть, в чем дело.

Я мог возразить, что самоубийство Дайкса в декабре никак не проливало свет на убийства Джоан Уэлман и Рейчел Эйбрамс в феврале, но хотел успеть перейти к главному, прежде чем оркестр спутает мои карты. Я лучезарно улыбнулся:

– Может, ты и права насчет самоубийства, но не наводишь ли ты тень на плетень? Может, он в тебя влюбился, а не в Сью?

Бланш фыркнула:

– В меня? Если это комплимент, то мог придумать и получше.

– Это не комплимент. – Моя рука нырнула во внутренний карман пиджака и извлекла оттуда сложенный листок бумаги. – Это отчет конторских расходов, подготовленный Дайксом и датированный маем прошлого года. – Я развернул его. – Я собирался спросить тебя, как случилось, что Дайкс записал на нем номер твоего телефона, но теперь тебе ничего не стоит ответить, что как раз тогда он названивал тебе и советовался про Сью, так что спрашивать нет никакого смысла.

Я принялся складывать бумажку.

– Номер моего телефона? – изумилась Бланш.

– Угу. Сомервилл три, четыре-шесть-два-ноль.

– Дай посмотреть.

Я протянул ей листок, и она уставилась на надпись.

– Лен не писал это, – заявила она.

– Почему?

– Это не его почерк.

– А чей? Твой?

– Нет. Это почерк Корригана. У него все буквы такие квадратные. – Она нахмурилась. – А что это значит? С какой стати Корригану понадобилось записать мой номер на старом отчете?

– Ладно, это не столь важно. – Перегнувшись через столик, я взял бумажку у нее из рук. – Я просто подумал, вдруг это почерк Дайкса, и решил спросить на всякий случай. Возможно, Корриган хотел позвонить тебе зачем-то после работы. – Послышалась барабанная дробь, и оркестр грянул удалой фокстрот. Я сунул отчет в карман и поднялся на ноги. – Ну хватит. Давай проверим, справимся ли мы с этим ритмом.

Мы справились.

Когда я вернулся домой, около двух часов ночи, Вульф уже давно спал у себя наверху. Я задвинул засовы на передней и задней дверях, пару раз крутанул головку сейфа и выпил стакан молока, прежде чем подняться в спальню. Человек никогда не бывает полностью удовлетворен. Натягивая на голову одеяло, я размышлял о капризах судьбы. Почему Сью не могла танцевать так, как Бланш? Вот бы придумать, как взять красоту одной и талант другой и соединить…

С тех пор как Вукчич, большой друг Вульфа и владелец ресторана «Рустерман», уговорил Вульфа установить внизу, на цокольном этаже, бильярдный стол, воскресный распорядок дня в нашем доме изменился. По утрам Вульф теперь возился на кухне, изобретая вместе с Фрицем очередное сногсшибательное блюдо. В половине второго приходил Марко и помогал его дегустировать, после чего они на пять часов уединялись в бильярдной погонять шары. Я редко составлял им компанию, даже не будучи занят, так как Вульф впадал в бешенство, стоило мне положить несколько шаров подряд.