Онлайн чтение книги Ваш муж мертв The Dead Ex
Глава 2. Скарлет

Какая умная, взрослая девочка! Так всегда говорила мама. И никто им больше не нужен. Им хорошо и вдвоем. Они настоящая команда. Особенно в том, что касалось игры.

А игра была трех типов: «качели», «качалка» и «прятки». Скарлет больше всего нравилось последнее.

– Но иногда, солнышко, нужно играть и в другие, – говорила ей мама в своей певучей манере, которую она унаследовала из места под названием Вейлз.

– А зачем?

– Ты еще слишком мала, чтобы это понять.

– Но ведь я выгляжу старше, правда? Потому что я высокая, как папа.

– Да, – бормотала мама. Потом она опускалась на колени рядом со Скарлет и крепко обнимала ее. Иногда мама заплетала ее темные волосы в аккуратные маленькие косички. Скарлет любила это больше всего. Ей так нравилось вдыхать мамин запах. Он всегда был один и тот же. Па Чу Ли. Так было написано на бутылочке маминых духов. П-А-Ч-У-Л-И.

На уроках английского Скарлет делала большие успехи. Ее навык чтения был на уровне одиннадцати, а не восьми лет. Так говорил ее учитель. «У нас дома полно книг, – гордо сказала ему Скарлет, и он удивился. – Моя любимая – “Алиса в Стране чудес”, – добавила она. – Эта книжка осталась у мамы с детства. Она читает мне ее каждый вечер».

Что-то заставило Скарлет умолчать о том, что чтение случалось только тогда, когда мама выкуривала свою волшебную сигарету и становилась очень веселой.

И вот эти «качели». Жутковатая игра! Никогда нельзя было знать, кто подойдет сзади и начнет раскачивать. Мама была в это время где-то рядом. Она всегда говорила это Скарлет. Но они не должны были видеть друг друга, потому что это испортило бы игру. Все, что требовалось от Скарлет, – это сидеть на качелях и делать вид, что человек, раскачивающий их, ей знаком. Даже если это не так.

Потом ей следовало сказать: «Вот бы чего-нибудь поесть». Она обязательно должна была произнести это громко – на тот случай, если кто-то еще стоял неподалеку и слушал.

Ответ был всегда одинаковый: «Опять?»

После этого Скарлет наконец поворачивалась и видела стоящего позади человека.

Это могла оказаться женщина. Или мужчина. Иногда от них пахло пивом, или мочой, или старым шкафом – вроде того, что был у них с мамой. Но они всегда делали одно и то же. Давали ей чипсы. Только не в обычной пачке, а в тубе с пластиковой крышкой. Тогда Скарлет переставала на время раскачиваться, открывала упаковку и, съев верхний ломтик, возвращала крышку на место. Она всегда была рада полакомиться чипсами. Если только они не были испорченными.

«А теперь верни старую упаковку», – говорил человек, и она отдавала ему пустую тубу из своей розовой сумочки, которую мама купила ей специально для игры, потому что у Скарлет все так здорово получалось.

Потом человек еще несколько раз толкал качели. И когда Скарлет оборачивалась, чтобы посмотреть, почему он перестал качать, там уже никого не было.

После этого ей следовало идти к выходу из парка, где ее ждала мама.

– Где ты была? Я так беспокоилась!

Скарлет знала, что нужно отвечать.

– Я была на качелях. Меня там покачал какой-то человек.

– Сколько раз я тебе повторяла! Не разговаривай с незнакомыми людьми!

Однако Скарлет нисколько не огорчалась, потому что все это было частью игры, выдумкой – так же, как и все эти истории в ее книжках. Мама вовсе не сердилась на нее. Она просто притворялась!

Когда они возвращались домой, мама нетерпеливо вытаскивала тубу из сумочки Скарлет. Правда, никаких чипсов там не было. Там была целая куча десятифунтовых купюр.

Затем они устраивали пир, съедая на ужин рыбу с жареной картошкой. От уксусного соуса у Скарлет щипало язык. Потом мама закуривала сигарету и открывала бутылку вина.

– Выпей глоточек, – говорила она. – Будешь лучше спать.

Ну и гадость! Но Скарлет все равно выпивала, чтобы быть хорошей девочкой.

Иногда вместо упаковок из-под чипсов они использовали пустые алюминиевые банки. Мама говорила, что так интереснее – время от времени что-то менять для разнообразия. Однако для другой игры, «качалки», тоже хорошо удававшейся Скарлет, не требовалось ни банок, ни упаковок из-под чипсов. Приятнее всего то, что в этом случае можно сразу видеть другого человека. Так что все было не так страшно, как на качелях. Тот, кто сидел на другой стороне качалки – девочка или мальчик, – начинал очень быстро раскачиваться вверх-вниз. У Скарлет от этого голова шла кругом. Но ей нужно было крепко держаться и следить за тем, чтобы маленький пакет, лежащий в кармане ее джинсов, не вывалился оттуда.

Потом она должна была упасть на землю, но очень осторожно, чтобы не ушибиться. «И обязательно плачь как можно громче, – объясняла ей мама. – А когда тот мальчик или девочка подбежит тебя поднять, тебе нужно успеть незаметно поменяться с ним пакетиками».

Эта задача была сложнее, чем с упаковкой из-под чипсов на качелях. «Только такой профи, как ты, может с этим справиться», – говорила мама.

Скарлет не совсем понимала, кто такой профи, но ей нравилось, как это звучало. Тем более что мама часто давала ей блестящую фунтовую монетку за принесенный пакет с десятифунтовыми купюрами. Иногда, закончив пересчитывать деньги, мама даже разрешала Скарлет потрогать их. Они были хрустящие, как осенние листья.

Но самой интересной игрой были «прятки». Они занимались этим в торговом центре. Скарлет это нравилось больше всего, потому что там было тепло зимой и еще потому, что там они ходили вместе с мамой. С ней она чувствовала себя в безопасности.

Сначала они устраивали нечто под названием «розыгрыш». Это означало, что они примеряли в магазине одежду, но ничего не покупали.

«А ну-ка покрутись, – говорила ей обычно мама, когда продавщица появлялась в примерочной, чтобы предложить свою помощь. – Красавица моя!»

Потом Скарлет смотрела на себя в зеркало, откидывая назад свои косички с маленькими красными бусинами и не переставая удивляться тому, что ее кожа темнее, чем у мамы. Как говорила мама, это потому, что ее папа был из страны под названием Тринни Дад.

«А где сейчас мой папа?» – иногда спрашивала Скарлет.

Но ответ оставался всегда одним и тем же: «Не знаю и знать не желаю. Нам ведь хорошо и без него, правда?»

Так вот, про игру. Однажды к ним в магазине подошла немолодая женщина, представившаяся модельным агентом: «Ваша девочка стала бы великолепной моделью». Но мама сказала, что ничего подобного им не нужно, и поспешила утащить Скарлет за собой. «Мы не должны привлекать к себе внимание», – объяснила она. Тогда это чуть не испортило им игру.

Обычно после еще нескольких примерок мама потихоньку уходила. Затем Скарлет начинала плакать. Это называлось «разыгрывать роль», как говорила мама. И Скарлет знала, что это слово пишется как «роль», а не «ролль».

Потом кто-нибудь из продавцов или покупателей спрашивал у нее, что случилось.

Именно в этот момент в магазине появлялась запыхавшаяся женщина. Скарлет должна была делать вид, что знает ее. «Ага, ты здесь, детка. Твоя мама попросила меня прийти за тобой, она сама что-то не очень хорошо себя чувствует».

Следующая часть игры требовала некоторой ловкости. Когда они шли к выходу, женщина давала ей носовой платок. Вытерев им нос, Скарлет убирала его в карман. Женщина просила отдать ей платок, чтобы его выкинуть. Однако Скарлет возвращала ей другой платок. В первом из них лежала купюра в целых 50 фунтов, которые она должна была отнести маме. А во втором – полиэтиленовый пакетик с белым порошком.

Однажды игра чуть не провалилась из-за того, что продавщица попросила женщину показать удостоверение личности.

– Да за кого вы меня принимаете? – возмущенно воскликнула та. – Я что, по-вашему, похожа на похитительницу детей? Ну же, Скарлет, детка, скажи ей!

– Это моя тетушка Джули, – произнесла Скарлет, помня, чему учила ее мама.

Продавщица покраснела и стала извиняться, говоря, что в наши дни лучше иногда проявить излишнюю бдительность.

Так что в тот раз им нужно было действовать с особой осторожностью, чтобы не попасть в поле видимости видеокамеры во время трюка с обменом платков.

А потом стряслась та среда.

Обычно среда была любимым днем Скарлет в школе. В этот день разрешалось выбрать в библиотеке любую книгу и читать ее самостоятельно в классе, в то время как учитель проверял их письменные работы и выставлял оценки. Вокруг всегда было очень шумно, потому что другие дети не слишком любили чтение и вместо этого затевали игры. Однако мама научила Скарлет не обращать внимания на шум.

В их доме без этого было никак. Их соседи то и дело колотили по стенам кулаками, кричали или включали громкую музыку. Но книга развеивала весь этот шум – особенно та, что с картинками. Однажды, когда ей попалась книжка без картинок, Скарлет сама сделала рисунок на одной из страниц. Это был единственный раз, когда учитель на нее рассердился.

Однажды они с мамой играли в прятки в универмаге «Селфриджес». Там продавалась уйма всего, и находился он в шикарном районе Лондона, далеко-далеко от Хакни. Скарлет даже чуть не забыла, что ей нужно разыграть, будто она потерялась: уж очень красивая там была одежда, из очень нежных тканей. «Когда-нибудь, – сказала мама, и глаза у нее заблестели, – мы сможем купить себе такие вещи».

Но в ту среду все пошло как-то не так: мама не захотела, чтобы Скарлет гладила ее по волосам, и не стала подпевать, как обычно, песням по радио. И еще она была очень раздосадована тем, что у них закончился хлеб.

– Ничего страшного, – сказала Скарлет, хотя в животе у нее урчало от голода. – Я подожду до ланча.

(Другие дети называли его «обедом», но мама говорила, что это неправильно.)

– Это не поможет. Сегодня ты не пойдешь в школу.

– Но у нас ведь будет библиотечный день и «Час новостей».

– Забудь об этом. Сегодня мы должны поиграть в «качели». Не смотри на меня так. Если мы быстро закончим, ты сможешь прийти в школу попозже. Просто скажешь, что была у зубного.

– Но я говорила это в прошлый раз.

– Тогда скажи, что была у врача. Поняла?

– Они спросят у меня письмо с подтверждением.

– Я напишу тебе это письмо, когда будет время. А сейчас хватит спорить, и делай, что я говорю.

Скарлет поежилась – и не только потому, что было холодно.

– Вот, надень это, – сказала мама, вручая ей большую, пушистую, желтую флисовую куртку.

– Ого! Совсем как та, которую мы видели на рынке!

Рынок был одним из самых любимых мест Скарлет. Там продавали всякую всячину.

Мама посмотрела на нее с довольным видом.

– Я купила ее для тебя, потому что ты хорошая девочка.

Потом она протянула Скарлет тубу из-под чипсов, которую следовало положить в розовую сумочку. Крышка оказалась приоткрытой.

– А почему там внутри сахар?

– Не трогай!

Мама быстро защелкнула крышку.

– Прости.

Лицо мамы снова сделалось ласковым.

– Это ты меня прости, солнышко. Просто у меня голова совсем идет кругом. Знаешь что – как насчет того, чтобы переехать куда-нибудь?

Они часто мечтали о переезде. Это тоже было частью игры.

– А куда?

– Куда-нибудь в теплые края, – глаза мамы затуманились, как бывало, когда она только что проснулась. – У нас будет дом у моря, и мы с тобой станем строить на берегу песочные замки.

– А мы сможем есть мороженое? Такое, с шоколадной крошкой, которая прямо тает во рту?

Мама подхватила Скарлет и прокрутила ее в воздухе.

Вид у нее был уже не мечтательный, а сосредоточенный и возбужденный.

– Сколько угодно.

– Ура!

– Но для этого нужно обязательно соблюдать все правила игры. Сечешь?

Скарлет торжественно кивнула:

– Секу.

Говоря это, она чувствовала себя по-настоящему взрослой.

Они вышли из квартиры и спустились по крутой лестнице мимо надписи, сделанной большими красными буквами: «Сук…». И там была еще одна буква, закрашенная. «Такие слова знать не надо», – всегда говорила мама.

– Осторожно, не наступи на собачье дерьмо. Прыгай! Молодец. Держись за мою руку, когда переходим дорогу. Тебе не холодно? И, главное, не забудь, что ты должна говорить.

Однако все это время Скарлет думала только о книге с красивыми картинками, которую могла бы сейчас читать в школе.

Капельки дождя затекали за воротник ее новой куртки.

– Немножко накрапывает, – сказала мама и поцеловала Скарлет. Как всегда, «Па Чу Ли», смешанные с запахом сигарет.

– Давай, иди. Встретимся у ворот.

Скарлет побежала к качелям. Там никого не было. Даже мамочек с малышами, которые еще не ходят в школу. Она оттолкнулась ногами от земли, чтобы раскачаться. Вперед. Назад. Ждать. Ждать.

– Тебя покачать, крошка?

Голос звучал так же мягко, как у того человека, что приходил к ним накануне вечером. Это означало, что он был с «юго-запада».

Назад. Вперед. Назад. Вперед. Не забудь, что нужно говорить.

– Я хочу есть, – сказала Скарлет.

– Хочешь чипсов?

Она остановилась. Человек дал ей тубу. Скарлет достала из своей сумочки такую же, только с сахаром. Как только она передала ее мужчине, раздался крик.

– Эй, вы, стоять! – К ним бежал какой-то человек. – Вы задержаны по подозрению в незаконном обороте запрещенных веществ…

– Нет. Нет!

Внезапно появилась мама, но к ней тотчас подбежала женщина в полицейской форме и остановила ее. Другая женщина попыталась взять Скарлет за руку.

– Пойдем, детка. Все в порядке.

– Отпустите ее!

– Мама! Вернись!

– Скарлет! Скарлет! Дайте мне поговорить с моей маленькой девочкой, вы, ублюдки! – Эти крики пронзали уши Скарлет, пока полицейские пытались утащить маму прочь.

Может, это тоже было частью игры?

– Все в порядке, детка, – произнес полицейский. – С тобой все будет хорошо. Пойдем со мной.

– Не трогайте меня!

Мужчина убрал руку, но Скарлет успела вонзить в нее свои зубы.

– А ну не кусайся, котенок.

Ее посадили в одну машину, а маму – в другую. Машина со Скарлет поехала первой.

«Пустите меня к маме!» – рыдала она, колотя кулаками по стеклу. Но ее увозили все дальше и дальше, и машина, где сидела мама, превратилась уже лишь в черную точку.

В конце концов она и вовсе пропала из виду.

* * *

Роза. Нероли. Сандаловое дерево. Иланг-иланг. Пачули. Все они, как считается, обладают свойствами афродизиаков.

Работают ли они? Можно сказать и так.

Иногда я все еще люблю его. В другие дни я его ненавижу. А сейчас я хочу, чтобы он умер. Так было бы намного проще. Тогда он не мог бы принадлежать никому другому.