Онлайн чтение книги Вилла «Роза»
Глава 16. Первый шаг

В пятницу мадам Довре и Селия обедали на вилле «Флёр». За кофе к ним присоединился Ветермил. Он сидел с ними, пока мадам Довре не собралась уходить, и тогда они втроем прошли через игорный зал. Здесь их разделила толпа.

Гарри Ветермил не сводил глаз с Селии, как положено влюбленному. Казалось, он никого больше вокруг не видит, да и девушка не сразу заметила отсутствие мадам Довре.

– Мы ее легко найдем, – сказал Гарри.

– Конечно, – ответила Селия.

– Давай не будем спешить, – засмеялся Ветер мил. – Наверное, она не против, чтобы ты осталась со мной вдвоем.

Селия улыбнулась, и на щеках у нее появились ямочки.

– Мадам Довре очень добра ко мне, – с очаровательной робостью произнесла она.

– И еще больше – ко мне, – тихо сказал он, и кровь бросилась в лицо Селии.

И тут же он увидел мадам Довре возле одного из столов и рядом с ней – Адель Тейс. Адель еще не успела познакомиться с мадам Довре, это было видно. Она ее как будто не замечала, но постепенно к ней придвигалась. Ветермил улыбнулся, Селия перехватила улыбку, спросила:

– Что там такое? – и начала было поворачиваться в сторону мадам Довре.

– Мне просто очень нравится твое платье, вот и все, – тут же нашелся Ветермил, и Селия опустила глаза.

– Правда? – Она улыбалась. Темно-синее платье действительно очень ей шло. – Я рада. По-моему, оно прелестно.

Ветермил не отходил от девушки весь вечер. Он еще раз увидел мадам Довре и Адель Тейс, но на этот раз они разговаривали. Первый шаг был сделан – Адель познакомилась с мадам Довре. В тот же момент их увидела Селия.

– О, вон мадам Довре! – воскликнула она и сделала шаг в ее сторону. Ветермил ее удержал.

– Кажется, она совершенно счастлива, – сказал он.

И действительно, мадам Довре оживленно болтала, то кивая, то пожимая плечами, и ее бриллиантовое ожерелье так и сверкало. Увидев Селию, она приветливо кивнула и указала на нее своей собеседнице. Адель Тейс с интересом посмотрела и осталась довольна. Бояться нечего: такая юная, такая утонченная – это будет легкая добыча.

– Видишь, ты не нужна мадам Довре, – сказал Гарри. – Пойдем сыграем в «железную дорогу». – И они ушли в другой зал.

Прошло не меньше часа, прежде чем Селия встала и пошла искать мадам Довре. Она нашла ее – та самым задушевным образом разговаривала с Аделью Тейс. Увидев Селию, мадам Довре встала.

– Ты собралась уходить, дорогая? – спросила она и обратилась к Адели. – Это Селия, мадам Россинол, – пред ставила она многозначительно, и в голосе ее мелькнула восторженная нотка.

Селии был знаком этот тон. Мадам Довре гордилась талантом своей компаньонки и, к неудовольствию девушки, любила ею похвастаться. Все трое перебросились незначительными фразами, и мадам Довре с Селией пошли к выходу. В душе Селии нарастала тревога.

Она была от природы необыкновенно восприимчивой, чему Великий Фортинбрас и был в основном обязан своим успехом. У нее был дар мгновенно вес понимать. Она не обсуждала, не вычисляла, не делала выводы – она чувствовала. Предмет ее любви и обожания назвал бы ее «перципиентом от Бога». И сейчас, не услышав еще от мадам Довре ни слова, она знала, что та ужасно возбуждена, и знала почему, и боялась этого.

Полная предчувствий, в машине она ее спросила:

– Значит, сегодня вы встретили подругу, мадам?

– Нет, – ответила мадам Довре, – сегодня я завела подругу. Раньше я не была знакома с мадам Россинол. У нее расстегнулся браслет, я помогла ей, и мы разговорились. Она живет в Женеве.

Мадам Довре помолчала, потом рывком повернулась к ней и заговорила с мольбой в голосе:

– Селия, мы обсуждали некоторые вещи. – Селии стало не по себе. Она прекрасно поняла, какие вещи имела в виду мадам Довре и ее новая подруга. – И она все время смеялась… Это было невыносимо.

Селия промолчала, и мадам Довре благоговейно продолжала:

– Я рассказала ей, какие удивительные вещи происходят, когда мы с Элен сидим в темноте, а комната наполняется странными звуками и пальцы призраков касаются глаз и лба. А она смеялась; Селия, мадам Россинол смеялась! Я рассказала ей, с какими духами мы беседовали. Она не верит. Селия, помнишь, как однажды к нам пришла мадам Кастильоне? Уже старая-престарая! И поведала, как она постарела, потеряла былую красоту, как осталась одна и больше не хотела жить в огромном доме, полном мучительных воспоминаний. Она переселилась в маленькую квартирку неподалеку, где ее никто не знал, ночами выходила гулять и полными слез глазами смотрела на темные окна, которые когда-то светились огнями. Но Адель Россинол не верит! Я ей сказала, что потом прочла эту историю в книге ее воспоминаний, а Адель Россинол засмеялась и возразила, что ты сама прочла это перед сеансом.

В Селии всколыхнулось чувство вины.

– Она не верит в тебя, Селия! Я так рассердилась, дорогая. Она сказала, что ты сама выдумываешь для себя испытания. Она потешалась над ними. Обмотать шкаф веревкой! С этим и ребенок справится, сказала она, тем более умная молодая девушка. О, она признаёт, что ты очень умная! Но она напирает на то, что ты не настолько умна, чтобы пройти испытания при человеке, которого не знаешь. Л я ответила, что ты это можешь! Я права, Селия, скажи?

И снова в ее голосе зазвучали молящие нотки.

– Испытания! – презрительно фыркнула Селия. Она их и вправду не боялась.

Мадам Довре приободрилась.

– Ну вот, я же говорила! Я была уверена! Селия, мы договорились на вторник…

Селия прервала ее:

– О нет, пожалуйста!

Снова наступило молчание, потом мадам Довре произнесла тихо и серьезно:

– Селия, ты недобрая.

Упрек подействовал. Селия горячо сказала:

– О, мадам, не говорите так! Как я могу быть недоброй к вам, которая так добра ко мне?

– Ну так докажи, Селия. На вторник я пригласила мадам Россинол, и… – голос старухи задрожал от возбуждения, – и, может быть… может быть, нам явится она!

Селия знала, о ком речь. Мадам де Монтеспан.

– О нет, мадам! – запинаясь, взмолилась она. – Здесь, в Эксе, мы не в том состоянии духа, чтобы делать подобные вещи!

Мадам Довре убитым голосом спросила:

– Значит, Адель говорила правду?

Селия страшно испугалась. Мадам Довре нерешительно сказала:

– Дорогая, если мне доведется узнать, что все это были лишь фокусы, я не вынесу… Я этого не переживу. – У нее задрожал голос.

Селия закрыла лицо руками. Так и будет, она в этом не сомневалась. Мадам Довре не простит ни себе, ни ей. Увлечение сеансами так захватило ее, что остаток жизни будет отравлен. Для нее это была не просто страсть, по и вера. Селии было тошно даже думать о возобновлении сеансов, все ее существо восставало, это было так недостойно – недостойно Гарри Ветермила, недостойно ее самой – такой, какой ей хотелось быть. Но за все надо платить. Вот и пришел час расплаты.

– Селия, ведь это неправда! Скажи, ведь это неправда?

Селия отняла руки от лица и громко сказала:

– Пускай мадам Россинол приходит во вторник! – и мадам Довре пылко сжала ей руки.

– О, спасибо! Спасибо! – вскричала она. – Сегодня Адель Россинол смеялась, по во вторник мы ее убедим, Селия! Ах, Селия, я так счастлива! – Ее голос упал до торжественного шепота. Это было жалко и смешно. – Она не должна смеяться, это неправильно! Л возвращать людей обратно на землю через ворота мира духов – вот это замечательно!

В ее устах крайне нелепо звучал жаргон, которому мадам научилась у Селии. «В последний раз!» – про себя взмолилась Селия. Скоро вся ее жизнь изменится; хотя между ней и Гарри еще ничего не было сказано, она была в этом уверена. Еще один, последний раз, чтобы оставить мадам Довре в расцвете ее веры, она проведет сеанс на вилле «Роза».

Когда они приехали на виллу, мадам Довре сообщила радостную весть Элен Вокье.

– Ты будешь присутствовать, Элен! – возбужденно воскликнула она. – Во вторник. Нас будет трое.

– Конечно, если мадам так желает, – покорно согласилась Элен. Она оглядела комнату. – Вы, мадемуазель, можете сесть на табуретку в нише и задернуть занавески, а мы – мадам, подруга мадам и я – сядем за стол, который стоит у окна.

– Да, хорошо, – сказала Селия.

Когда мадам Довре была особенно довольна Селией, она, как правило, быстро отпускала горничную и посылала ее расчесать девушке волосы. Вот и на этот раз в комнату Селии пришла Элен Вокье и, расчесывая ей волосы, вскользь заметила, что родители Серветаза живут в Шамбери и ему хотелось бы их навестить.

– Но бедняга боится попросить выходной. Он ведь совсем недавно служит у мадам.

– Конечно, мадам даст ему выходной, если он попросит, – с улыбкой сказала Селия. – Я завтра с ней поговорю.

– Это будет очень любезно с вашей стороны. Но может быть… – Элен запнулась.

– Да?

– Может быть, мадемуазель лучше сначала поговорит с Серветазом, чтобы подбодрить его – пусть сам попросит. У мадам есть свои причуды, не так ли? Ей не нравится, когда забывают, что она хозяйка.

Соответственно, на следующий день Селия поговорила с Серветазом, Серветаз – с мадам, и она ответила:

– Ну конечно. Надо решить, в какой день.

Тут и Элен смиренно выступила со своим предложением.

– Раз мадам ждет подругу во вторник, может, тогда ему лучше и взять выходной? Мадам не захочет далеко уезжать после обеда.

– И правда, – приободрилась мадам Довре. – Мы пораньше пообедаем в Эксе и вернемся сюда.

– Тогда я скажу ему, что он может уезжать завтра, – сказала Селия.

Этот разговор состоялся в понедельник. Вечером мадам и Селия, как обычно, пошли обедать на виллу «Флёр».

– Я была не в духе, – ответила Селия следователю, когда он попросил объяснить приступ отчаянья, свидетелем которого невольно стал Рикардо. – Мысль о предстоящем сеансе становилась все более ненавистной. Мне чудилось, что я веду себя как предательница по отношению к Гарри. Нервы были натянуты до предела. Я вообще в тот вечер была сама не своя, – извиняющимся тоном добавила она. – За обедом я решила, что если после обеда встречусь с Гарри, а я была в этом уверена, то расскажу ему всю правду о себе. Но когда встретила его, то испугалась. Я знала, как он может жестко смотреть. Я была в ужасе от того, что он обо мне подумает. Я боялась его потерять. Нет, говорить я не могла, не хватило мужества. Из-за этого я еще больше на себя разозлилась и… и поссорилась с Гарри. Он удивился – но ведь это естественно, правда? Что еще можно поделать в таких обстоятельствах, как не поссориться с человеком, которого любишь? Да, я с ним поругалась, наговорила всякого в надежде обидеть его. Потом убежала, чтобы не расплакаться. Я пошла играть и все проиграла, кроме билета в пять луи, но игра меня не успокоила. Чувствуя себя несчастной, я выскочила в сад. Я вела себя, как ребенок; в этот момент меня и увидел мистер Рикардо. Меня мучила не потеря небольшой суммы, а мысль, что я трусиха. Потом мы с Гарри помирились, и я, как последняя дура, решила, что он сейчас попросит меня выйти за него замуж. Л в этот вечер я не хотела! О, я хотела, чтобы он мне это предложил, хотела больше всего на свете – но не в этот вечер. Я чувствовала, что должна покончить с сеансами и всеми трюками до того, как выслушаю его и отвечу «да».

Эта простодушная исповедь тронула сердце судьи, который слушал ее с глубокой жалостью, прикрыв глаза рукой. Девушка чувствовала себя недостойной Гарри Ветермила! Она отдала ему свое сердце; ее переполняла гордость от мысли, что он ее тоже любит, – какая горькая ирония! В душе судьи нарастал гнев против этого человека.

– Продолжайте, мадемуазель, – сказал он, и голос его предательски дрогнул.

– Мы договорились встретиться в среду, это слышал мистер Рикардо.

– Вы сказали ему, что «были бы рады его видеть» в среду, – уточнил судья, цитируя показания Рикардо.

– Да. Я имела в виду, что к тому времени во всех этих обманах будет сказано последнее слово и я смогу с чистым сердцем выслушать то, что он намерен мне сказать… – Ее голос прервался. Она с трудом овладела собой. – Потом мы пошли домой.

Однако во вторник утром от Адели Тейс пришло письмо. Она приглашала мадам Довре с Селией в Аннеси, чтобы пообедать в местном отеле, а потом вместе вернуться в Экс. Предложение соответствовало настроению мадам Довре. Она пребывала в лихорадочном возбуждении.

– Да, так будет лучше; спокойно пообедаем в тихом месте, где пас никто не знает, – сказала она и посмотрела в расписание. – Есть обратный поезд, который приходит в Экс в девять часов, так что мы не испортим праздник Серветазу.

– Родители будут его ждать, – подтвердила Элен.

Итак, Серветаз уехал в Шамбери в час пятьдесят, а позже мадам Довре и Селия поехали на поезде в Аннеси. Пожилая дама мечтала о том, чтобы сегодня ей наконец явилась «она», а юной девушке страстно хотелось крикнуть: «Сегодня – в последний раз!» Эту фразу она повторяла снова и снова: «В самый последний раз».

Тем временем Элен Вокье старательно сожгла письмо Адели. Она осталась на вилле «Роза» в компании уборщицы, которая на допросе показала, что Элен сожгла в кухонной топке какое-то письмо, а потом долго раскачивалась в кресле с довольной улыбкой, время от времени облизывая губы. Но сама Элен Вокье ни словом не обмолвилась об этом эпизоде.