Онлайн чтение книги Вниз по кроличьей норе Rabbit Hole
5

Не могу сказать, что это была самая безмятежная ночь в моей жизни. Я была слишком возбуждена тем, что предположительно происходило на другом конце отделения, – хотя, если честно, это больше имело отношение к тому факту, что я поставила будильник в телефоне, чтобы он будил меня каждые полчаса. Мне хотелось лично посмотреть, что происходит.

А почему бы и нет?

Очень не хотелось что-нибудь пропустить.

Когда я потихоньку выбралась из палаты в первый раз, Феми быстренько наладила меня обратно в постель, едва только завидев. Я не стала скандалить, просто сказала ей, что мне нужно в туалет, и, проторчав на толчке до тех пор, пока не решила, что ей уже надоело меня стеречь, ухитрилась поводить жалом еще несколько минут, прежде чем она опять меня перехватила.

А нюх, как у собаки, а глаз, как у орла – это как раз про нашу Феми.

Коридор, в котором располагалась комната Кевина, был перегорожен полицейской лентой. Уже от одного только вида знакомой сине-белой полоски пластика у меня перехватило дух. Типа как бабочки в животе запорхали, понимаете? Комната Кевина располагалась в дальнем конце коридора, так что мне не было слышно, о чем там говорят, а различить я сумела разве что смутные фигуры, входящие и выходящие из интересующей меня комнаты, но это не имело никакого значения. Я, ясен пень, и так знала, что там происходит. Знала, на какой они сейчас стадии.

Группа предварительного осмотра места происшествия из убойного отдела. Всего пара оперативников, наверняка основная задача которых – попробовать определить, не была ли внезапная смерть подозрительной. Понять, надо ли вызывать детективов, криминалистов и всю прочую шайку-лейку.

Прямо перед лентой стоял констебль в форме из местных, и я выбрала подходящий момент, чтобы перекинуться с ним парой слов. Феми убралась обратно на пост, и с моего места мне было видно, как они с Джорджем гоняют там чаи и разговаривают с Дебби. Феми положила Дебби руку на плечо, поскольку та была по-прежнему сама не своя после обнаружения трупа. Убедившись, что они меня не видят, я метнулась вперед посмотреть, что удастся вытащить из патрульного. Словно какой-нибудь хренов ниндзя.

– О! – только и сказал он. Его, видать, заверили, что все пациенты надежно заперты по палатам, и теперь бедняга даже отдаленно не представлял, что делать, когда я оказалась прямо у него перед носом. Вообще-то он даже вздрогнул и принялся озираться по сторонам в поисках поддержки.

– Ну, что думаете? – спросила я. – Оценочная группа вызовет остальных?

– Простите?

– Все нормально, – сказала я. – Я тоже из Системы.

Он посмотрел на меня – кивающую ему, всю такую деловую, в ветхом халате и тапочках. Потом сказал:

– Ну да, конечно же, – после чего принялся махать руками у меня над головой, пытаясь привлечь внимание кого-нибудь на посту санитаров.

Я бы с радостью влепила ему по физиономии, но понимала, что ничего хорошего из этого не выйдет, и предположила, что времени у меня в обрез. Увидев, как из комнаты Кевина выходит кто-то из оперативников, я подняла руку и крикнула поверх плеча патрульного:

– Скажите Брайану Холлоуэю, что Лис передает ему привет!

Брайан – это мой старший детектив-инспектор. Один из самых достойных. И добрый приятель при этом.

Оперативник в дальнем конце коридора бросил взгляд в мою сторону, не обратив на меня внимания, а потом шагнул обратно в комнату Кевина. Вообще-то не знаю, на что я рассчитывала, поскольку Хендон – это по-любому не мой район, так что вряд ли я знала кого-то из этих ребят, и практически не было никаких шансов, что кто-то из них знает меня. Но все равно это вызвало у меня раздражение.

Я опять повернулась к патрульному.

– Холлоуэй – это мой начальник, – объяснила я. – Мы вместе работали над целой кучей дел.

Теперь этот малый уже раскинул руки, крепко упершись в пол ботинками десятого размера, словно ожидал, что я попытаюсь в любой момент рвануть мимо него. Он по-прежнему понятия не имел, что со мной делать, это было очевидно, но прежде чем я успела усложнить ему жизнь, как на помощь ему появились Феми с Джорджем, со словами: «Ну ладно тебе, Алиса» и «Давай-ка обратно в постель, будь послушной девочкой».

Я не удержалась от улыбки при виде облегчения на физиономии этого чурбана, семеня обратно к своей комнате, как очень послушная девочка. Подобный поворот событий меня особо не смутил, поскольку я уже знала, как все тут будет дальше разворачиваться. Могла предсказать все следующие шаги хода расследования от первого до последнего.

Я и сама множество раз проделывала подобные шаги.

Скоро они выдвинут тяжелую артиллерию, и я обязательно буду там, когда это произойдет.

* * *

Наверное, эта моя вылазка малость сбила хронологию, поскольку где-то через час – на сей раз я решила выждать немного дольше, на тот случай если Феми и остальные будут за мной присматривать, – когда я опять втихаря выбралась из своей комнаты, все стало развиваться гораздо быстрее, чем я рассчитывала. Самое противное, что я пропустила, как они выносят тело Кевина, и вовсе не потому, что охоча до таких зрелищ или еще чего, а по той причине, что этот момент кое-что значит для любого коппера. Должен, по крайней мере. Дело в выказывании должного уважения, а кроме того, как и любой, кому была небезразлична жертва – а я уже поняла, что Кевин относится как раз к этой категории, – я совершенно не представляла, когда все мы получим шанс сказать ему «последнее прости» и получим ли вообще.

В общем, жаль, что так и не вышло присутствовать при том, как выносят пластиковый мешок с телом.

Но к тому моменту криминалисты уже вовсю занимались своим делом, гоняя туда-сюда со своими чемоданчиками и пакетиками для улик, облаченные в свои пластиковые комбинезоны и бахилы – такие же, как и у детективов. Хотя было довольно просто понять, кто есть кто, поскольку, как обычно, детективы в большинстве своем подпирали стенки, треплясь между собой и дожидаясь, когда криминалисты освободят им территорию. Я нашла себе местечко прямо за дверным проемом столовой – где, как я знала, меня не было видно с поста санитаров, – и проследила за одним из криминалистов на его пути к выходу. По моим прикидкам, все транспортные средства группы были припаркованы у главного входа. Посмотрела, как он – по-моему, это был все-таки «он» – машет в сторону поста и ординаторской, а потом дожидается у входного тамбура, пока кто-нибудь из персонала не откроет дверь (вход в наше отделение, как и во многих психушках, устроен на манер шлюза – одна из противоположных дверей тамбура всегда остается закрытой, персонал за этим строго следит). Через минуту, гремя ключами, к нему подбежала Малайка – одна из младших санитарок.

– Ой, простите! – выдохнула она.

– Можете не спешить, – отозвался криминалист.

Да уж, бедолаге Кевину уж точно спешить-то теперь было некуда, при любом раскладе…

Где-то с полминуты криминалист стоял внутри тамбура, дожидаясь, пока его выпустят с другой стороны, и это сразу напомнило мне сцену из какого-то научно-фантастического фильма. Я представила себе, что он – астронавт, готовый шагнуть из шлюза в черноту космоса или на платформу орбитальной станции, а не в этот мрачный коричневый вестибюль и вонючий лифт, спускающийся на парковку под зданием. Помню, уже предвкушала, как буду рассказывать про эту сцену остальным, гадая, кого больше всех проймет мой рассказ. Мне наверняка удалось бы убедить Шона, что я и вправду видела астронавта, конечно же.

А еще я терялась в догадках, что именно унес криминалист в своем пластиковом контейнере для улик – что они вообще нашли в комнате Кевина. Может, орудие убийства? Много ли было крови? Дебби визжала явно так, словно набрела на что-то действительно ужасное, а уж поверьте мне: санитарку из психиатрического отделения так вот запросто не напугаешь.

Наверное, у него там все-таки нож, решила я. Нож достаточно просто умыкнуть на кухне или попросту пронести с воли. Да, вас полагается обыскать после того, как вы побывали за пределами больницы, но этим они заморачиваются довольно редко, а если и обыскивают, то без особого рвения.

В обыкновенном аэропорту и то вдумчивей шмонают.

Отведя взгляд от тамбура, я заметила, что один из детективов стоит возле мужского туалета, глядя прямо на меня, так что пусть даже знала, что времени у меня всего ничего, все равно вышла из своего укрытия, засунула руки в карманы халата и шагнула вперед, чтобы переговорить с ним.

– А кто тут старший? – поинтересовалась я.

– Простите? – Капюшон защитного комбинезона он уже откинул, так что мне было видно растерянность у него на лице. Это оказался мужик лет сорока с чем-то, с бритой головой и в очках. Похожий на футбольного хулигана, пытающегося косить под приличного.

– Просто можете передать тому, кто тут всем рулит, что я тут поблизости, если они захотят переговорить.

– Обязательно передам, – заверил он.

Было трудно понять, издевается он или нет, но я решила трактовать сомнения в его пользу.

– У меня есть кое-какая подкожная информация, так что обязательно передайте.

– Очень хорошо.

– Внутренняя информация из первых рук.

– Ладно.

Я кивнула, и он кивнул в ответ. Потом сказала:

– Знаете, где в случае чего меня искать?

Как это ни печально, практически в тот же момент стало ясно, что Феми с Джорджем тоже прекрасно представляют, где меня искать. Оба привидениями возникли за спиной детектива, который поспешно отступил в сторонку, когда наконец просек, что происходит.

– Алиса, – укоризненно произнесла Феми. – Ну что ты такое творишь?

Покачав головой, я протянула к ней запястья, как бы для наручников. Бросила взгляд на копа – оценил ли тот шутку, но он вроде как нашел ее не более смешной, чем Феми с Джорджем.

Джордж принялся подталкивать меня в сторону моего коридора со словами:

– Детка, это становится все более глупым. Ты ведь знаешь, что мы сейчас разбираемся с очень серьезной ситуацией.

– Естественно, знаю! А я здесь зачем, как думаешь?

Я обернулась на копа, который все смотрел, как меня уводят прочь. Покачала головой, типа: «Ну не смехотворно, а? Они просто ни во что не врубаются!»

Когда мы оказались у двери моей спальни, Джордж сказал:

– Если мы еще раз поймаем тебя за пределами комнаты, то у нас будут проблемы. Ты поняла?

Я поняла, что он говорит об изменении моего так называемого статуса наблюдения. В тот момент я находилась под ежечасным наблюдением, как и большинство остальных, но он легко мог изменить этот интервал на пятнадцатиминутный, если бы решил, что я слишком уж распустилась, или на наблюдение «в пределах поля зрения» (ППЗ), а то и даже на самый ненавистный статус «в пределах непосредственной досягаемости» (ПНД), который означает, что кто-то будет постоянно находиться в моей палате вместе со мной практически на расстоянии вытянутой руки. Никому в здравом уме не хочется попасть на ПНД.

Я заверила его, что прекрасно все поняла, и сунулась вбок от него, чтобы обнять Феми.

– Она будет молодцом, – сказала Феми. – Правда, лапочка?

Через полчаса, когда я опять приоткрыла дверь своей спальни, Феми сидела снаружи, улыбаясь мне. Через полчаса после этого она все еще была там, и на сей раз даже не озаботилась поднять взгляд от своего журнала. Я сказала ей, что она коза сраная, с треском захлопнула дверь и немножко поорала, но уже знала, что Феми никуда не уйдет.

Остаток ночи я особо не спала, но больше уже не пыталась выйти из комнаты.

Это была не проблема, поскольку я уже увидела все, что мне требовалось. Замолвила словечко, где это имело значение, дала о себе знать. Сбросив ногами одеяло, я лежала без сна, размышляя про Кевина, про своего бывшего напарника Джонно и про ножи, проворачивающиеся в животе. Прикрыла глаза и попыталась представить, каково это быть ножом. Проскальзывающим внутрь и закручивающимся винтом – твердым, острым и мокрым.

Я знала, что к утру комнату Кевина опечатают и что персонал сделает все возможное, чтобы вернуть отделение к нормальной жизни. Ильяс, Лорен и вся остальная шайка будут слоняться по коридорам, сгорая от любопытства, но несолоно хлебавши. Я знала, что оградительную ленту уберут, а все важные улики будут учтены и надежно убраны. Знала, что группы из убойного отдела на тот момент уже не будет.

Хотя меня это вполне устраивало. Это было только к лучшему.

Поскольку я знала, что они еще вернутся.