Онлайн чтение книги Возрожденное орудие Revenant Gun
6

Прощание с Ромбом и Ситом заняло у Гемиолы всего несколько минут.

– Держись подальше от неприятностей, – сказал Ромб, как будто Гемиола еще не испытала своего первого нейронного расцвета. И на этом остановился.

Сито же, напротив, подарил Гемиоле трогательную и совершенно непрактичную скульптуру из гнутой проволоки и всяких обрезков.

– На случай, если настоящий гекзарх, когда ты его найдешь, будет нуждаться в дополнительных элементах декора, – сказал он.

– Если мы его догоним, я поставлю это так, чтобы он мог увидеть, – тактично пообещала Гемиола.

Змееформа уже передала Джедао архив, скопированный на носитель данных размером с его ладонь. Она одобряла то, как осторожно Джедао обращался с архивом. То, что это копия, не означало, что она не была ценной.

Она с трепетом сопроводила Джедао за пределы базы Тефос. Лестница почти не изменилась за все прошедшее время. Джедао добавил свои отпечатки к множеству следов в слое пыли на ступеньках. Атмосфера у Тефоса была скудная. Здесь, внизу, защищенные от медленного дождя из микрометеоритов, следы шагов должны были сохраниться надолго. Некоторые из них относились к тому времени, когда гекзарх впервые привел с собой трех сервиторов.

Когда они выбрались из расщелины, две другие луны системы плыли высоко в небе, усыпанном звездами и светящимися вихрями местных туманностей. Поверхность Тефоса, обычно тусклая, голубовато-серая, еще больше обесцветилась в неярком свете. Джедао включил фонарь. Гемиола тоже включила огни на случай, если ему понадобится дополнительная помощь, чтобы увидеть дорогу.

По дороге они миновали сад камней. За восемьдесят лет тщательный узор из песка немного испортился под воздействием эрозии. Гемиола смутилась: эффект ей понравился. Но Сито наверняка захочет привести сад в порядок, чтобы он выглядел точно так же, как восемьдесят лет назад. К тому времени, когда Гемиола вернется, сад, без сомнения, будет восстановлен в своем первоначальном виде.

Пустомот Джедао покоился на гребне холма неподалеку от сада. Его вытянутая тень тянулась прочь от них, исчезая за хребтом. Сам мот представлял собой узкий треугольный клин, вершина которого была слегка приподнята к небу, как будто он жаждал снова взлететь. Хотя мот был матово-черным, его посадочные опоры блестели, словно зеркальные. Многообещающе: силовое ядро мотылька было должным образом экранировано. Подобно многим сервиторам, даже сервиторам не особенно технического склада, Гемиола испытывала сильные чувства к экранированию. Возможно, это означало, что Джедао хорошо заботился о своем транспорте.

Только вот…

– На вашем моте кто-то есть, – сказала Гемиола, останавливаясь, когда корабль развернул трап. Ее сканеры обнаружили еще одного сервитора, хотя человеческим взглядом его было еще не разглядеть.

– Это мой попутчик, – сказал Джедао приглушенным голосом через комм скафандра. – Я представлю вас, как только мы поднимемся на борт.

Невзирая на трепет, Гемиола взлетела по трапу и вошла в шлюз вслед за Джедао. Как только шлюз закрылся, Джедао с впечатляющей ловкостью снял скафандр и направился в кабину мота. Гекзарх никогда бы не выдержал такого тесного пространства.

Сервитор-дельтаформа рванулся вперед, затем вспыхнул в тревоге, хотя он должен был заметить приближение Гемиолы.

– Это Гемиола из анклава Тефос, – сказал Джедао дельтаформе. – Почему бы тебе не рассказать немного о себе? Гемиола курирует архивную копию, которую я привез с собой.

Дельтаформа моргнула зелено-синим цветом с явной уклончивостью.

– Я 1491625 из анклава Траурный Ястреб, – сказал сервитор. – Рад с вами познакомиться.

Значит, он из анклава, связанного с Кел. Гемиола не была уверена, что чувствует по этому поводу, но сомневаться в преданности другого сервитора было бы невежливо. Она ограничилась тем, что сказала:

– Аналогично.

– А ты как следует представился? – сказал 1491625, обращаясь к Джедао.

– «Джедао» – мое имя всем известно, – ответил тот, пожимая плечами.

Гемиола вопросительно мигнула.

Он это проигнорировал и, заняв кресло второго пилота, застегнул паутинные ремни.

– Вы не пилотируете? – спросила змееформа.

– У 1491625 это получается лучше, чем у меня.

1491625 ответил самодовольной вспышкой.

– И ты тоже, – сказал он Гемиоле. – Тебе придется приютиться позади нас, если только ты сама не умеешь пилотировать?

– К сожалению, нет, – ответила змееформа. Строго говоря, она не нуждалась в ремнях безопасности, но проявила любезность и пристегнулась к спинке сиденья Джедао. – Куда мы направляемся?

– Пополним запасы, – сказал Джедао. – Я не знаю, когда ты в последний раз видела карту гекзархата, Гемиола, но Куджен выбрал Тефос, потому что он находится в глуши. Что говорит о многом, учитывая, насколько обширен космос. Устраивайся поудобнее.

Сервиторы не нуждались в сне. Зато Гемиола могла наблюдать за своими попутчиками, пока они прокладывали курс к системе, о которой она никогда не слышала. 1491625 и Джедао обсуждали особенно нестабильный регион, который они обошли по пути сюда, и вопрос о том, не сократить ли путешествие на несколько дней, пройдя на этот раз через него.

Пустомот плавно взлетел, используя свой инвариантный маневровый двигатель. Через пару часов Гемиола поняла, что 1491625 все еще не включил мот-двигатель, который был на порядок быстрее. Хотя это было грубо, Гемиола просканировала упряжь мот-двигателя. Змееформа была не техником, но не заметила ничего явно неправильного.

– У вас какие-то проблемы с мот-двигателем? – робко спросила она.

– Упряжь мот-двигателя ненадежна вне пространства высокого календаря, – объяснил Джедао. – Мне не хочется, чтобы мы случайно врезались в ближайшую нейтронную звезду, потому и…

Так вот почему Джедао беспокоился о пополнении запасов: им предстояло лететь дольше обычного.

– И как долго это продолжается? – спросила Гемиола. Гекзарх не упоминал о подобных проблемах восемьдесят лет назад.

– Последние девять лет, – ответил Джедао. После этого он погрузился в тревожное молчание.

Не желая беспокоить своих хозяев, Гемиола принялась размышлять о любимом гавоте. Когда-то гекзарх и Джедао любили танцевать под него. Змееформа вспомнила, как гекзарх смотрел на Джедао, ведя его вдоль стен комнаты, предназначенной для этой цели.

– Ты напеваешь, – сказал Джедао через некоторое время. – Может, что-то конкретное, но я не могу сказать, что именно. Наверное, когда можешь воспроизвести любой звук по своему желанию, легко сделаться целым оркестром.

Гемиола смущенно заморгала.

– Я не хотела…

– Не извиняйся, – сказал Джедао. – Приятно знать, что хоть у кого-то из нас есть слух. Я когда-то… Впрочем, неважно.

1491625 хихикнул.

– Что было когда-то? – спросила Гемиола. Если она правильно помнила, Джедао умел отбивать ритм, но не более того.

– Мать научила меня петь старые песни, давным-давно и очень далеко, – сказал Джедао. – Но я больше этого не умею. Командование Кел погубило навык. Ну, хватит про меня. Я хотел спросить, не поможешь ли ты просмотреть записи?

Змееформа колебалась.

– Если только ты их уже не прочитала?

– О нет, – сказала Гемиола. Сам гекзарх никогда не просматривал записи, только быстро обновлял их во время каждого визита. – Я не могла. Гекзарх бы не…

– У гекзарха неприятности, – сказал Джедао. – Проблема в том, что он к тому же ужасно скрытен. Я должен выяснить, чего он так боялся все эти годы.

Сотня вопросов пронеслась в голове Гемиолы. Кто посмеет угрожать гекзарху? И почему Джедао не с ним? Что же случилось такого, что нарушило надежность мот-двигателей?

– Ты не знаешь, где он, – сказала змееформа. Это был не вопрос.

– Он пропал девять лет назад, – сказал Джедао. – В последний раз, когда я его видел, он строил глазки Командованию Кел. Но в этом нет ничего нового. Я могу только заключить… – Он взмахнул рукой, будто что-то обрывая. – Я надеялся найти подсказку к тому, куда он ушел или что он считает угрозой. Шансов на успех было мало, но поскольку я знал о Тефосе, я должен был проверить это место, как только освободился от некоторых обязательств. Честно говоря, я думал, что найду Куджена прячущимся тут. Но насколько я знаю, у него есть еще базы, подобные Тефосу, разбросанные среди звезд.

– Конечно, гекзарх не может отстраниться от выполнения своих обязанностей на слишком долгий срок, – сказала Гемиола.

Джедао невесело улыбнулся.

– Теоретически.

– Что ж, – проговорила змееформа. – Я помогу вам проверять архив.

– Спасибо, – сказал Джедао. – 1491625, я собираюсь выделить один из субдисплеев – надеюсь, что там нет ничего ужасно отвлекающего. Или, да помогут нам лисы, что формат данных не настолько устарел, чтобы обрушить сеть или устроить какую-нибудь еще ерунду в этом духе.

– Ты просто не мог не превратить это дело в настоящую нервотрепку, не так ли? – сказал 1491625.

Джедао вставил носитель данных в считывающее устройство.

– Ну, вот и указатель, – сказал он. – Он сжат, а не зашифрован. Честно говоря, я бы хотел, чтобы оказалось наоборот. Я бы чувствовал себя в большей безопасности. Вот ключ доступа, Гемиола…

Гемиола получила его от сети. Весь набор записей состоял из примитивных файлов вида текст-плюс-изображение.

– Формат невероятно стар, – сказал Джедао. – Куджен был сторонником обратной совместимости. Тем не менее это означает, что мы сможем прочитать записи без проблем. Никогда не думал, что буду ему благодарен за навязчивое стремление к стандартизированным форматам.

Гемиола, слушая его вполуха, открыла самый ранний файл, который оказался… дневниковой записью? Заметкой на отвлеченную тему в лабораторном журнале? Нирайской версией любовного письма?

Запись начиналась довольно безобидно, со стилизованного наброска эмблемы, которую Гемиола никогда не видела: планеты, окруженной кольцом, в сопровождении летящей птицы. Нарисовано вроде карандашом. Змееформа даже заметила слабые следы ластика там, где автор записи подправил планету, чтобы сделать ее круглее.

«Снова видел девочку по дороге в класс, – гласили колонки текста, написанного элегантным почерком, аккуратно выровненного по сетке точек. – Я отдал ей остаток лепешки. Она нуждалась в этом больше, чем я. Во время обедов в кафетерии другие кадеты выбрасывают достаточно еды, чтобы накормить целую армию таких девочек, как она».

Далее следовали три различных рецепта лепешек с подробными заметками о вкусе и сравнением стоимости.

– Что ты читаешь? – спросил Джедао, заглядывая ей через плечо.

– Самую первую запись, – сказала Гемиола. Даты не было, но индекс подразумевал, что все расположено в хронологическом порядке.

После многозначительной паузы Джедао сказал ровным голосом:

– Это почерк Куджена, хотя и не такой изящный, как позже. Интересно, чем он занимался.

– Кормил голодную девочку? – спросила Гемиола, недоумевая, что же такого сложного в толковании этого отрывка.

– Да, но почему?

Она не могла понять смысл вопроса.

– Потому что та была голодна, а у него была еда?

Джедао потер виски.

– Мне нужно подумать об этом. Интересно, что еще здесь есть. Судя по индексу, это целая библиотека заметок. Ты читаешь быстрее меня, так что у нас есть шанс. Особенно учитывая, сколько времени мы все равно проведем в пути.

Гемиола поймала себя на том, что восхищается наброском.

– Интересно, что это такое, – сказала она. – Я и не знала, что гекзарх любит рисовать.

– Старая эмблема фракции Нирай, до того, как они заменили ее современным пустомотом. Однажды он сказал мне, что научился черчению старомодным способом, еще до того, как появились сети, способные помогать. Показал мне коллекцию рейсшин, циркулей и шаблонов эллипсов. Хотя к тому времени, когда я его узнал, он мог рисовать круги почти идеально от руки. Должно быть, когда-то это было обязательным навыком в учебном плане Нирай. – Уголок его рта приподнялся. – Однажды он напугал меня, сказав, что Шуосы требовали от своих кадетов использовать только кодовый язык в течение целого семестра. Или, может быть, это были Андан, еще до того, как от них отделились Шуосы – точно не помню.

Джедао покачал головой.

– Часть этого материала просто обязана быть технической. С математикой я справлюсь, если придется… – И опять в его голосе проскользнула ирония: – …но я не инженер.

– Я тоже, – сказала Гемиола. – Может быть…

– Меня вряд ли можно назвать специалистом по механике врат, – сказал 1491625 с пилотского кресла, – хотя у нас есть несколько пособий, и ужасный – по словам Джедао – интерактивный учебник.

– Что ж, придется извлечь из этого максимум пользы, – сказал Джедао.

– Как быстро вы читаете? – спросила Гемиола.

– Подобный текст я могу читать со скоростью двести слов в минуту. При условии, что в рецептах ничего не зашифровано. Чего нельзя исключать, когда имеешь дело с кем-то вроде Куджена.

– Хорошо, – сказала Гемиола. – Предпочитаете читать с самого начала или возьмете более современный материал?

– Более современный, – сказал Джедао после паузы. – На том основании, что мне нужно знать, где он сейчас, а не что он делал почти тысячу лет назад.

Гемиола вычислила разделительную линию.

– Тогда начните с этого файла, – предложила она.

Джедао вызвал соответствующий документ.

– Идет. Если найдется что-то интересное, оставь пометку. Степень интересности можешь определять согласно тому, что покажется тебе полезным.

И он устроился поудобнее, чтобы почитать.

Гемиола сделала то же самое. Она знала, чем занимается, – подглядывает за гекзархом. И это не могло не вызвать у нее более теплых чувств к нему. Что бы ни встревожило Джедао в инциденте, описанном в первой записи, забота о голодном ребенке, несомненно, была достойна похвалы.

– Неужели люди в гекзархате все еще голодают? – спросила она, обратившись к следующей записи.

– Теперь, наверное, да, – сказал 1491625 с циничным зеленоватым мерцанием. – В прошлом – меньше, за исключением тех, кого угораздило жить вблизи от какой-нибудь войны. Что описывает многие места в наши дни.

Гемиола предложила уточнить.

– Гражданские беспорядки, – пояснил Джедао, – в результате некоторых необходимых реформ.

– Ну, можно их назвать и так, – заметил 1491625.

Гемиола вопросительно моргнула.

– Старый спор, – уклончиво ответил Джедао с беспокойством в глазах.

Гемиола продолжала читать, пока не нашла еще одно упоминание о голодной девочке. Оно встретилось в заметках по нейропсихологии. Сами заметки были короткими, почти телеграфными. Неудивительно; змееформа не могла себе представить, что этот материал мог оказаться сложным для гекзарха, даже когда тот был кадетом. Если бы она читала чуть быстрее, то пропустила бы абзац целиком.

«Снова заметил ее», – написал гекзарх и, похоже, быстро зачеркнул написанное. А на полях следующей страницы нашлось другое: «Моей сестре было примерно столько же лет, когда она умерла».

– Джедао? – сказала Гемиола.

Тот не поднял головы.

– Ммм?

– Кем была сестра гекзарха?

– Кем была кто?

Гемиола показала ему заметку на полях.

– Я никогда не слышал ни о каких братьях и сестрах, – сказал Джедао, – и уж тем более о том, что ему было не все равно… – Он не договорил то, что собирался сказать. – Я не думаю, что мы знаем, сколько лет было Куджену, когда он написал это.

– Если мы сможем выяснить, на каком курсе он делал заметки, – сказал 1491625, взглянув на страницу, – сможем сравнить его со стандартным учебным планом Нирай.

– Его приняли в возрасте четырнадцати лет, – сказал Джедао. – Он как-то говорил мне об этом. Дескать, забавно, как много людей считали, что он нуждается в «защите». И окончил учебу он рано, через четыре года вместо обычных пяти. Он сказал, что их могло быть три, если бы он не изучал несколько специальностей. Я не думаю, что это было пустое бахвальство.

Гемиола попыталась представить себе гекзарха четырнадцатилетним кадетом, экспериментирующим с рецептами лепешек, и не смогла.

– Интересно, почему он не сообщил властям о девочке, кем бы она ни была, – проговорила змееформа. – Кто-то ведь мог о ней позаботиться.

Пока 1491625 и Джедао ломали голову над учебными планами Академии Нирай, Гемиола продолжала читать. Вскоре она нашла ответ на свой вопрос. Он был спрятан рядом с загадочной таблицей данных – на этот раз датированной. (А еще гекзарх подробно расписал несколько своих вычислений, как показалось Гемиоле, с некоторым сарказмом. Она не сомневалась, что Куджен мог проделать все это в уме.)

«Один из сокурсников спросил, почему бы мне просто не вызывать представителей Видона. Как будто я не помню, какой была жизнь в их приюте. Не уверен, что девочка поблагодарит меня за это».

И, рядом с диаграммой разброса данных: «Сегодня я узнал ее имя в обмен на еще одну лепешку и конфеты. Мевери. Она, наверное, соврала. Раньше я тоже так делал. Ей шесть лет, а она уже знает, как себя вести».

Гемиола собиралась указать на это Джедао, на случай, если он заинтересуется. Но 1491625 заговорил первым:

– Продвинутый курс обучения. Ради такого пожилые Нирай возвращаются в Академию для исследований, если они достаточно хороши, чтобы быть приглашенными обратно. Он осилил этот курс, будучи кадетом.

– Ни для кого не было бы сюрпризом, что он станет гептархом, – сказал Джедао. – И все же, вероятно, это случилось ближе к концу его пребывания в Академии.

– Я нашла запись с датой, – сказала Гемиола, – 359 год.

Змееформа также указала на комментарий про сиротский приют.

Джедао помрачнел.

– Полагаю, у него были на то причины, но неужели он всерьез полагал, что подкармливать объедками такую маленькую беспризорницу, вместо того, чтобы передать ее властям, будет лучше?

– Мы не знаем, какими власти были тогда, – заметил 1491625. – Может, кто-то еще присматривал за этой Мевери.

– Если бы только твой народ уже существовал в те времена, – сказал Джедао. – У нас был бы шанс найти дополнительные записи о ней.

– У нас есть свои архивариусы, – сказал 1491625, – но гептархат был обширным местом.

Гемиола отключилась от их разговора. Она хотела знать, что случилось с Мевери. Хотя гекзарх и Джедао никогда не брали с собой детей на базу Тефос, у героини «Розы трех революций» была восьмилетняя племянница. Змееформа предположила, что шестилетние дети ведут себя иначе, чем восьмилетние. И вообще, как такому маленькому ребенку удалось выжить, питаясь только случайными подачками в виде лепешек?

Следующая порция страниц вообще не упоминала о Мевери. Гемиола мучилась, читая про доверительные интервалы, странные аттракторы и загадочные цепочки биохимических реакций, прежде чем снова ее нашла. На этот раз гекзарх посвятил девочке целую страницу вместе с несколькими зачеркнутыми набросками. Хотя гекзарх мог бы быть компетентным чертежником, его портреты оставляли желать лучшего. В конце концов, он остановился на словесном описании.

«Ее волосы свалялись. Глаза, быть может, когда-то были красивыми. К тому времени, как я до нее добрался, они распухли и заплыли. Мой друг был прав».

Еще несколько колонок текста были написаны, а затем стерты; гекзарх знал, как редактировать материал так, чтобы он сделался нечитаемым. Дальше было добавлено: «Если бы я подождал еще немного, городская стража забрала бы ее на кремацию. Один из местных торговцев фруктами, который видел меня с ней раньше, наконец сказал мне, где общество нищих оставило ее. Я сидел и держал ее за руку, пока она не перестала дышать. Ближе к концу она что-то бормотала мне на одном из местных низких языков. Я просто издавал успокаивающие звуки, потому что это было все, что мне оставалось делать.

Мы – государство из тысяч и тысяч миров, и мы не можем помешать ребенку умереть от голода рядом с одной из академий нашей фракции».

Страница выглядела так, словно ее смяли. Гемиола поймала себя на том, что пытается разгладить бумагу. Изображение, конечно, такому воздействию не поддавалось.

– Джедао, – сказала змееформа, – вам лучше это увидеть.

Прочитав страницу, Джедао некоторое время сидел молча. В конце концов, он сказал:

– Эта его сестра… Интересно, что с ней случилось и почему он никогда о ней не говорил? Даже не думал, что подобный вопрос может прийти мне на ум.

– Таких вопросов будет намного больше, – заметил 1491625.

– Может быть, именно это и заставило его стать гептархом, – предположила Гемиола, – в далеком прошлом.

– Да, – сказал Джедао. – За все годы, что я его знаю, я такого даже не воображал. Начинаю думать, что никогда его не понимал. И теперь мы должны выяснить, о чем он думал все это время, каковы были его планы относительно гептархата, пока не стало слишком поздно для всех нас.