Онлайн чтение книги Все вернется
Глава 5

На другой день, ближе к обеду, позвонила Алина.

– Полин, я все сделала, как ты просила. Купила бабульке шесть бутылок какой-то бормотухи, пять плавленых сырков и столько же банок кильки в томате. Она на радостях даже не спросила, от кого это и за что! Между прочим, она второй день не выходит из квартиры. Так что на работу она сегодня точно не попадет.

– Алина, спасибо, именно это мне и требовалось. Теперь в роддоме, надеюсь, будет работать наш человек! Кстати, как твои успехи в области гипноза?

– Полин, ты не поверишь! У меня получается! И еще, Виктор Генрихович советует мне заняться телекинезом.

– Подожди, а кто такой Виктор Генрихович?

– Как?! Я тебе не говорила?!.. Да нет же, говорила! Я познакомилась с двумя гипнотизерами нашего города. Оказывается, они давно общаются между собой. Второго зовут Эдик, ему двадцать пять лет. Очень талантливый мальчик, подает большие надежды! Я прочитала о них в Интернете, позвонила… В общем, мы встретились, пообщались, я им показала, на что я способна… Виктор Генрихович доволен, говорит, что у меня есть кое-какие данные, только их надо развивать. Дал мне книгу Германа Уолдера «Гипноз – это просто». Я ее сейчас штудирую… Только, Полин, знаешь, тут говорится, что надо все упражнения обязательно на ком-нибудь отрабатывать. Должен быть некий человек, которого гипнотизер…

– Нет, нет, только не я!

– Полина! Для науки…

– Исключено!

– А Аристарх Владиленович?

– Он не может, он спит.

– Он заболел?

– Да. То есть нет. То есть… ему неможется.

– Вот и хорошо! В этой книге говорится, что человека можно вылечить гипнозом. Просто внушить ему, что он здоров, и он проснется здоровым. Попробуем?

– На дедушке? Нет, не стоит…

– Ты не хочешь, чтобы твой дедушка поправился?!

– Алин, знаешь, давай лучше загипнотизируем кого-нибудь другого…

– Кого?! Назови конкретного человека.

– М-м-м… Ну, я не знаю, хотя бы ту же бабушку-пьянчужку… Хотя, нет, неизвестно, как гипноз на нее подействует. Вдруг она бросит пить, начнет вести здоровый образ жизни и пойдет ударно трудиться в роддом, а мне надо, чтобы она пока посидела дома… У тебя разве соседей нет? В конце концов, гипнотизируй прохожих на улице.

– Да?! А это мысль! Я так и сделаю. Только, если у меня ничего не получится, я приеду к тебе, вылечу Аристарха Владиленовича, а потом займусь тобой.

– Меня сегодня не будет дома!

– Тоже мне, подруга называется! Как тебе надо споить бабушку, я за это берусь! А если мне надо потренироваться в гипнозе на ком-нибудь, так вы сразу дружно болеете и уходите из дома!

– Алина, обещаю, я найду тебе подопытного кролика.

– Я надеюсь! – Нечаева отключилась, а я с облегчением вздохнула: на какое-то время в моей жизни я отвела от себя угрозу. Надолго ли?

Переведя дух, я набрала номер квартиры Любимовых.

– Юлиана? Это Полина, здравствуй. Слушай, ты вчера говорила, что твоя тетя готова нести трудовую вахту в родильном доме?

– Да. Во всяком случае, это единственный неработающий близкий нам человек.

– Тогда звони ей, пусть берет трудовую книжку и едет в роддом. Возможно, сегодня у нее появится новая строка в ее трудовой биографии, и твоя тетя освоит новую профессию – менеджер по уборке. Только потом отзвонись мне, доложи, как дела, хорошо?

Я положила трубку. Спустилась в кухню, налила себе чашку кофе из турки и села поразмышлять. Итак, кажется, все при деле. Юлиана следит за главврачом, а ее тетя устроится работать в роддом. Ее, скорее всего, возьмут, так как прежняя санитарка опять прогуливает. Должно же это, наконец, надоесть руководству роддома! И если тетя Валя начнет там работать, через нее я попробую узнать что-нибудь о том, куда делся настоящий ребенок Юлианы. Да и к Ангелине Романовне я окажусь как бы поближе. Очень мне эта дамочка не понравилась! Ее нежелание разговаривать с нами красноречиво свидетельствует о ее стервозном характере. У женщины горе, родился мертвый ребенок, а главврач, по словам Юлианы, обращалась к ней надменно, холодно. Да еще сказала, что, мол, Юлька их обманула, скрыв, что у нее внутриутробная инфекция. Так что, получается, мамаша сама виновата в том, что потеряла ребенка! Да еще этот странный укол, который сделали Юлиане сразу после родов и от которого она уснула, а проснулась с тяжелой головой… Что это ей, интересно, вкололи и зачем? А когда она потребовала принести ей ребенка для кормления, главврач принялась на нее кричать! Интересная манера разговаривать с роженицами! Юлиана рассказывала, что она и ответить толком не могла, голова у нее была как чугунок – гудела и плохо соображала.

Потом я вспомнила, как мы пытались поговорить с главврачом у роддома. А она нам с раздражением бросила через плечо: «Отстаньте, пожалуйста, я уже все вам давно сказала!». И на все попытки Юлианы объяснить, что ей поставили неправильный диагноз, и на требования сказать, где ее ребенок, Ангелина Романовна с еле заметной усмешкой бросила через плечо: «Если вас что-то не устраивает, подавайте в суд, там поговорим». И еще пригрозила, что, если мы от нее не отстанем, она сама подаст на нас в суд. За клевету и вмешательство в ее личную жизнь.

Значит, мы клевещем?! Значит, мы вмешиваемся в личную жизнь главврача роддома и не даем ей спокойно жить?! А то, что ее роддом выдал липовую справку о какой-то там инфекции, – это все ерунда? Инфекция – фикция… Да, с этой дамочкой побеседовать по-человечески не удается. Но как же тогда с ней разговаривать? Запугать ее? Чем? Милиции она не боится, это однозначно. Суда – тоже. Сама пригрозила Юлиане судом. Может, похитить ее, связать и запереть в подвале, пытая ее горячим утюгом и насильно кормя тараканами, пока она не сознается? Да, но похитить человека не так-то просто, как кажется! И потом, где ее держать? В нашем подвале? Не получится. Привезти ее к Юлиане домой и отдать на растерзание ей и ее маме? Вообще-то, стоило бы!

Я, честно говоря, не представляла, как Юлька перенесла такое сообщение о смерти своего ребенка. Мне Алина с помощью гипноза внушила, что я теперь мама, у меня есть ребенок, и то, меня это так взволновало, что я буквально почувствовала, как вся моя жизнь изменилась. Изменилась круто. Это был самый важный момент в моей жизни – я стала мамой! Я так хорошо ощутила это, что, даже проснувшись, понимала, что все воспринимаю как-то теперь по-другому.

Но если со мной это произошло в трансе, под гипнозом, то с Юлианой-то все было на самом деле, по-настоящему. Представляю, как тяжело ей было это перенести!

Нет, я должна помочь Любимовой, должна во что бы то ни стало! Ее сын должен вернуться к мамочке, Юлька непременно должна прижать родного карапуза к своей груди!

Что-то я совсем разволновалась, расчувствовалась и как-то даже раскисла. Нет, не этому учил меня мой дед Аристарх Владиленович! Он учил меня всегда быть собранной, владеть своими чувствами и не падать духом ни при каких обстоятельствах! Так что все: я быстро собираюсь, все сантименты – прочь, мозги – в кучку, сама – как хищник, высматривающий добычу. Никаких эмоций, только факты и холодное сердце!

… А чего бы мне сейчас больше всего хотелось? Горячих щей, красных, наваристых, с запахом лаврушки и укропа. И чтобы сметанка плавала в тарелке таким беленьким островком… М-м-м… Кто бы их еще сварил! Сама я к кулинарным подвигам не готова, это казалось мне непосильным трудом – стоять полдня у плиты, резать, чистить, жарить, парить, чтобы потом за десять минут все это съесть. Мы с дедом прекрасно обходились полуфабрикатами, лишь изредка балуя себя настоящей едой.

Зазвонил телефон. Я взяла трубку. Это была мама Юлианы, Раиса Константиновна.

– Поленька! Приглашаю тебя к нам на обед.

Я стала отнекиваться, что-то плести – мол, мне «некогда», вспомнила о «куче срочных дел», но Раиса Константиновна вдруг сказала:

– А я так хотела накормить тебя домашним борщом! Свежий, только что с плиты…

Я почувствовала, что у меня слюнки потекли, и поняла, что за домашним борщом я готова отправиться хоть на другой конец города. Через пять минут я заводила мой «Мини-Купер».

– Вот пообедаю – и пойду шпионить дальше!

Юлиана рассказывала мне, как она следила за роддомом. Вернее, за главврачом, Ангелиной Романовной.

– На работу она приезжает рано, еще до восьми часов. Но зато уходит в четыре – в начале пятого. Это я еще в роддоме узнала.

– А ты знаешь, что своих детей у нее нет? – огорошила я ее.

Юлиана посмотрела на меня удивленно:

– Нет, я не знала…

– И что она не замужем?

– А у тебя откуда такие сведения?

– Да так, имеются разные источники… – сказала я неопределенно.

– Пока я была в роддоме, я поняла только одно: Ангелина Романовна не любит детей!

Пришла пора мне удивленно приподнять брови.

– Во всяком случае, она не выносит их плача, – уточнила Юлиана.

– И в чем это проявлялось?

– Один раз, когда я была в ее кабинете, по палатам разносили детей для кормления. Стоял такой ор! Так Ангелина Романовна поморщилась, встала, подошла к двери своего кабинета и плотно ее закрыла. Потом она села на место, но поморщилась еще раз. Меня это, честно говоря, удивило. Мне казалось, что главврач роддома должна воспринимать детский плач как самую сладкую музыку. А тебе, Полина, не кажется это странным?

Я немного подумала и кивнула:

– Да, пожалуй. Во всяком случае, если уж она не постеснялась показать это тебе, значит, действительно не любит она деток.

– Как же узнать, кому она отдала моего Ванечку, Полина? Ведь, если она это сделала, она и под пытками не признается…

– Не торопись, Юль, всему свое время…

В комнату заглянула Раиса Константиновна:

– Все, девочки, я побежала, у меня дежурство начинается! Полина, привет Аристарху Владиленовичу! Юлианочка, посуду сложи в раковину, я приду, сама помою.

– Да ладно, мам, я вымою… Иди, не опаздывай!

– Спасибо за борщ, Раиса Константиновна, он очень вкусный! Сто лет такого не ела! – поблагодарила я ее.

Хозяйка помахала нам и убежала на дежурство. Она работала вахтером в офисном здании на Канатной, и в три часа у них была пересменка. Мы с Юлианой остались вдвоем.

– Слушай, Юль, а почему у тебя такое странное имя? Помнишь, в детстве мы тебя звали просто Юлькой, а ты всегда поправляла нас и говорила: «Я не Юля, я – Юлиана!»?

Любимова улыбнулась, должно быть, тоже вспомнив себя девочкой.

– Это придумал мой папа. Его маму звали Юлией, а маму моей мамы – Анной. То есть мои бабушки носили имена Юля и Аня. А когда я родилась, он хотел назвать меня в честь своей мамы, но и тещу не хотел обидеть. Вот так и назвали меня двойным именем. Я это знала с раннего детства, буквально с трех лет. И когда меня звали просто Юлькой, мне было обидно, что имя бабушки Ани не звучит, вот я всех и поправляла… Ну что, чайку попьем?

Она встала, но в это время зазвонил телефон. Любимова взяла трубку.

– Слушаю! Да, я… Здравствуй… Все хорошо, спасибо… Нет, Юр, ничего не надо, я же сказала… Не надо мне никакой путевки! И за твой счет тем более, не надо. Да не поеду я ни в какой санаторий! Хорошо себя чувствую… Нет, правда… Нет, не увидимся… Некогда мне, дела… Это мое личное, тебя это не касается. Юра, прошу, не рви мне сердце, не надо нам встречаться и звонить друг другу тоже, наверное, не стоит. Выйду, но не скоро… Что мне работа, у меня ребенок пропал, мне в себя прийти надо!.. А я знаю, что это неправда, он жив! Его именно похитили, он не умер… Все, не будем об этом! Пока!

Юлиана бросила трубку и пошла в кухню, за принадлежностями к чаю. Вернулась, села за стол и посмотрела на меня:

– Слышала? Звонит, справляется о моем здоровье… Нет, в самом деле, мама права, не надо было встречаться с женатым! Это не моя судьба, я это сразу поняла. Только, Полина, сердцу ведь не прикажешь! Я ему запрещаю, а он все равно мне звонит! Предлагал путевку купить в санаторий, чтобы я нервы подлечила… Всем кажется, что я, потеряв ребенка, умом тронулась!

– Ну, не выдумывай, кому такое кажется? По-моему, ты стала нормальнее, чем была.

– Знаешь, я решила больше не встречаться с ним. Никогда! И с работы этой я уйду. Мама права: чужой муж счастья мне не принесет. Так что – все! Только умоляю: помоги мне найти моего мальчика! Это все, что осталось у меня от любимого человека! И от прежней жизни тоже… Решено! Теперь все будет по-другому…

– Юль, а я чем занимаюсь?!

– Да, да, конечно… Спасибо тебе, ты одна согласилась мне помочь… А сейчас-то мне что делать, Полин?

– Продолжай следить за Ангелиной Романовной. Ты должна знать, где она бывает, с кем встречается, в какие магазины ходит и что там покупает. Если она говорит по сотовому, постарайся незаметно приблизиться к ней сзади и услышать хоть несколько слов. В общем, все, что только можно выяснить о ней – узнай… Важной может оказаться любая мелочь, даже то, что на первый взгляд выглядит ерундой. Поняла?

Юлиана кивнула:

– А если она вдруг меня заметит?

– Постарайся, чтобы этого не случилось. Но если ты все-таки попадешься, отвернись и уходи с самым невинным выражением лица и в твердой уверенности, что ты рядом с ней оказалась совершенно случайно. Горовск – город маленький, мы все постоянно друг с другом встречаемся.

– Я поняла… Ты познакомилась с Хомяковым?

– Он меня даже в кафе пригласил! Угостил чашечкой кофе и одним пирожным.

– Экономный!

– Не то слово! Заботится о моей фигуре.

– Скорее, о своем кошельке!

– Теперь моя задача – влюбить его в себя и получить свободный доступ в его кабинет.

– И что ты там будешь делать?

– Видно будет. Так что, давай, допиваем чай и идем каждая на свой «объект».

Через час, снова воплотившись в жгучую брюнетку, я сидела в машине недалеко от здания милиции. Хомяков был еще на работе: его зеленая «восьмерка» стояла в нескольких метрах от крыльца. Я не сводила с него глаз. Мне Игорь Игоревич сегодня мог и не позвонить. Может, у него много работы, и он задержится в своем кабинете допоздна.