Онлайн чтение книги Духи рваной земли Wraiths of the Broken Land
Глава 6. Предприятия опасные и безопасные

Надев желтый верховой костюм, Натаниэль Стромлер направился на своей буланой[26]Коричневато-желтая или желтовато-коричневая с черными гривой, хвостом и нижними частями ног. кобыле по центральной улице Лизвилля в направлении кузницы, где ему предстояло встретиться с будущими нанимателями. Небесный свод был выстелен серыми облаками, рассеивавшими солнечные лучи и погружавшими все вокруг в унылую неопределенность – никто не взялся бы определить время дня. Под тусклым светом ни джентльмен, ни его лошадь не отбрасывали теней.

Скользя по пепельно-серому небу, на улицу опускалось распятие, лишь слегка выделявшееся на безрадостном, чуть более светлом фоне. Приглядевшись, Натаниэль, пока еще не мастер определять пернатых, решил, что это ястреб.

От шеи птицы тянулась тонкая черная линия. Крылатое существо беззвучно низринулось с небес и шлепнулось посередине улицы. К упавшему ястребу тут же подошел, подволакивая ногу, невысокий смуглокожий мужчина с седеющими волосами до плеч, в одежде из синей саржи[27]Грубая плотная ткань с диагональным плетением. и со странного вида луком.

Натаниэль уже приблизился к лучнику, когда из ближайшей лавки появился и похлопал в ладоши третий участник сцены, дородный мужчина в зеленом костюме и с полумесяцем белых волос, огибающим гладкую в остальном голову.

– Пользоваться этой штукой ты определенно умеешь, – с энтузиазмом заметил он. – А мне с ней поиграть можно?

Лучник, индеец лет пятидесяти, молча покачал головой. Потом повесил свой чудно́й лук на обнаженное левое плечо и опустился на колено возле мертвой птицы.

– Собираешься приготовить ястребиное рагу? Или, может, ястребиное тако?[28]Мексиканское национальное блюдо – тонкая лепешка-тортилья, сложенная вдвое вокруг начинки. – осведомился толстячок и на секунды задумался. – Ястреба в вине?

– Я съем его глаза и мозг.

Натужная улыбка не смогла скрыть заметавшегося в глазах лавочника беспокойства.

Туземец выдернул стрелу, сунул ее в колчан на спине и взял птицу за когти. Голова ястреба свесилась, из раны на шее на землю падали багровые капли крови. Не говоря больше ни слова, лучник вместе с трофеем свернул в ближайший переулок.

Натаниэль взглянул на кровавые бусинки, сверкавшие в пыли красным жемчугом, вытер со лба остывший пот и постарался не думать о невесте, плачущей в одиночестве в детской дома Футменов.

Продолжая путь на восток, джентльмен миновал «Свечную Хардинга», «Карманные часы и антиквариат», «Магазин платья мадам Гертруды», «Лечебные жидкости и порошки», «Пекарские товары», «Лизвилльскую мясную лавку» и «Торгуем оружием». Вездесущая пыль изгонялась с крылечек посвистывающими густыми метлами.

Натаниэль приблизился к пестрому сборищу, центром которого был большой фургон с потрепанным зеленым тентом и заплатами из пары желтых подштанников. Два высоких, под шесть футов[29]Около 183 см., парня с волнистыми каштановыми волосами и в еще сырых одеждах стелили одеяла на голые спины лошадей, стоявших на привязи у кузницы. Еще четыре одеяла висели на перекладине, и толстенький седоволосый негр в красно-коричневом костюме выбивал их с помощью огне-упорной трости.

Натаниэлю тут же пришло в голову, что люди эти бедны, и четыреста пятьдесят долларов для них – огромные деньги. Он мягко потянул поводья, буланая кобыла сбавила шаг.

Негр выбивал одеяла, братья продолжали возиться с попонами. Тут старший, не прерывая занятия, сместился, оказавшись по другую сторону от лошади и скрывшись от Натаниэля, и его правое плечо приподнялось. Младший, чьи покрасневшие глаза выдавали то ли лихорадку, то ли жуткое похмелье, прислонился к другому коню и потел. Негр исчез.

Решив, что старший укрылся за мустангом, чтобы достать оружие, Натаниэль остановился.

– Утро доброе.

Старший, взяв на заметку бедра и чемодан джентльмена, молча кивнул.

– Оружия не ношу, – сообщил Натаниэль и вздрогнул от громкого хлопка, а повернувшись вправо, увидел, что негр возвратился и снова взялся за палку.

– Не похоже, что он что-то прячет. – Надышавшись пылью, цветной громко чихнул.

Старший из братьев расслабился, плечо опустилось. Оглядев всадника, он спросил:

– Вы – Натаниэль Стромлер?

– Он самый. А вы – Брент Плагфорд или Джон Лоуренс Плагфорд?

– Брент. – Ковбой выступил из-за лошади и направился к джентльмену, открыто оценивая его на ходу. – Где ваш представительный костюм? – Акцент выдавал техасца.

– В чемодане.

– Покажите одежду. – Сырые сапоги скрипнули. – Хочу посмотреть.

Терпеть бесцеремонно предъявляемые требования Натаниэль не собирался, а потому ответил в том же духе.

– Покажите жалованье, которое вы намерены выплатить мне, – раздраженно сказал он.

Брент остановился в шаге от буланой кобылы.

– Деньги у отца в бумажнике.

– Вы имеете в виду Джона Лоуренса Плагфорда?

– Да.

– Возможно, мне стоит поговорить непосредственно с ним.

Произнесено это было без вопросительной интонации.

– Папу лучше не беспокоить, – посоветовал младший брат. – Он… он не в духе.

– Будете иметь дело со мной, – обратился к джентльмену Брент, переборов, похоже, какую-то сокровенную печаль. Голос его окреп и прозвучал жестче, чем секунду назад.

Хотя Натаниэль не выехал бы из Лизвилля, не удостоверившись, что бедолаги располагают средствами для оплаты его услуг, он хотел снять нарастающее напряжение до того, как оно обернется ссорой.

– Я покажу одежду, которую взял с собой.

– О’кей, – кивнул Брент.

Джентльмен спешился, взял кобылу под уздцы, отвел к навесу у кузницы, повесил уздечку на столб, снял с седельного крюка зеленый чемодан, поставил его на скамью, раскрыл четыре золотые пряжки, вытянул ремни, откинул верх и расстегнул четыре пуговицы, державшие внутреннюю подкладку.

– Будто скромницу раздевает, – заметил младший.

– Стиви, – одернул старший.

Из темных внутренностей чемодана Натаниэль извлек черный смокинг.

Брент провел по ткани кончиками пальцев.

– Ладно. А второй хоть цветной? Мексиканцам нравятся цветастые вещи.

В этот момент Натаниэль понял, что предприятие включает пересечение границы, чего он надеялся избежать. Вернув на место смокинг, он поднял темно-синий двубортный костюм.

Брент взял костюм в руки и осмотрел его с тем же вниманием, какое уделил бы шкуре экзотического зверя.

– Этот лучше.

– Ты покажи Длинному да спроси, что он думает, – посоветовал Стиви.

Никак не отреагировав на предложение брата, Брент отдал костюм владельцу и исчез в кузнице. Стиви и негр продолжили свои занятия – один выбивал одеяла, другой расстилал их.

Натаниэль убрал вещи в чемодан и достал испанский роман.

Из кузницы, неся на левом плече тяжелый узел, вышел высокий худощавый мужчина. Неприятное треугольное лицо, разлинованное длинным узким носом, тремя вертикальными шрамами и тонкими седыми усами. Шляпа, рубаха и штаны черные, глаза же пронзительно голубые. Взглянув на джентльмена свысока (Натаниэлю с его шестью футами и двумя дюймами[30]Около 188 см. было непривычно смотреть на кого-либо снизу вверх), незнакомец, не сказав ни слова, прошел мимо. В узле при каждом шаге позвякивало что-то металлическое.

Натаниэль сразу же понял, что это Длинный Клэй. Его рост соответствовал кличке, и он определенно не принадлежал к тому типу мужчин, которые стремятся обзавестись детьми или держат при себе случайное потомство, а значит, не мог быть отцом двух братьев. Два длинноствольных револьвера на бедрах и непроницаемое лицо указывали на то, что человек этот, скорее всего, стрелок и, возможно, мастер других, менее легальных искусств. Прежде чем отправляться в путешествие с таким типом, Натаниэль хотел бы получить некоторые гарантии.

Принесенный узел Длинный положил в фургон рядом с большим черным сундуком. Ветер выл и стонал, словно жалующийся на незавидную долю горемыка.

Земля дрогнула под тяжелыми шагами, и Натаниэль, повернувшись к входу в кузницу, увидел здоровенного старика в сером комбинезоне и со всклокоченной бородой. За ним следовал Брент.

– Пап, это Натаниэль Стромлер. Тот джентльмен, что отозвался на наше объявление.

С неровного полотна, изображавшего опьянение, горе и ненависть, на джентльмена смотрели глаза без проблеска мысли. Из висевшего на бедре кожаного чехла высовывался приклад покрытого черной краской обреза.

– Доброе утро, – сказал Натаниэль.

Старик молчал.

– А это что? – поинтересовался Брент, указывая на книгу в руке джентльмена.

– Роман на испанском под названием «La Playa de Sangre».

– И вы можете читать и понимаете, о чем там написано?

– Могу. Выберите любой отрывок, и я прочту его вам и переведу.

– Я вам верю, а проверить, скажете вы правду или солжете, все равно не сумею. – Брент достал потертый бумажник из нагрудного кармана отцовского комбинезона и протянул Натаниэлю. – Пересчитайте и убедитесь сами, что деньги есть.

Джон Лоуренс молча наблюдал за происходящим.

Судя по толщине бумажника, в нем вполне могла находиться требуемая сумма, но тем не менее Натаниэль, как ему советовали, пересчитал кучу мелких купюр. Банкноты определенно не были только что сняты со счета в банке, из чего он сделал вывод, что зарабатывали и откладывали их постепенно, на протяжении длительного времени.

– Здесь все как было обещано. – Он вернул бумажник Бренту. – До отъезда мне понадобится половина.

Старший брат открыл кошелек, отсчитал половину и протянул деньги джентльмену.

Натаниэля удивила готовность, с коей эти люди отдавали чужаку немалую сумму. Пестрая компания… разномастные банкноты… Взять сейчас все эти хрустящие и мятые, яркие и выцветшие бумажки означает наняться.

– Берите. – Брент потряс бумажками. Джон Лоуренс смотрел на джентльмена все так же молча и жутко.

– Прежде чем принять плату, я должен осведомиться о деталях работы, для которой меня нанимают.

Не произнеся ни слова, почтенный глава семейства сорвался с места и устремился к фургону.

Брент посмотрел вослед отцу и вновь повернулся к джентльмену.

– Вы проведете для нас разведку. Выведаете кое-что.

Столь туманное объяснение не удовлетворило Натаниэля.

– Не могли бы изъясниться точнее?

– Я им займусь. – Высокий худощавый мужчина в черных сапогах направился к кузнице.

Брент, Стиви и негр замерли.

Длинный подошел к Натаниэлю и невозмутимо посмотрел сверху вниз.

– Вас не попросят делать что-либо противозаконное. – От него пахло золой, маслом и железом.

Натаниэль побарабанил пальцами по книге, нашел самый яркий оттенок баритона и задействовал его, чтобы задать вопрос:

– Придется ли мне оказывать содействие каким-либо противозаконным действиям?

– Сами все сделаем, – ответил Длинный.

– Я бы просто хотел знать, до каких…

– Вы либо работает на нас, либо не работаете, – отрезал стрелок. – Мы не отчитываемся перед вами. – Он повернулся и направился к высокой вороной лошади.

– Мы пытаемся найти сестер, – тихо, так что слышать его мог только Натаниэль, сказал Брент. – Их забрали. Похитили. – В глубине его карих глаз блеснули слезы. – Мы – добрые честные люди. Я, например, обычный гуртовщик[31]Здесь: бригадир ковбоев-погонщиков., но… – Ему пришлось сделать над собой усилие, чтобы сохранить хладнокровие. – Мы готовы сделать все, что только потребуется, чтобы их вернуть. Вот почему с нами Длинный Клэй.

Джентльмен поверил ковбою.

– Не трепись о деле, – крикнул уже сидевший верхом Длинный. Прозвучало это так, что повторять не пришлось.

Брент снова протянул аванс. Банкноты затрепетали на ветру.

– Возьмите. Пожалуйста.

Натаниэль взял деньги.

– Я вернусь, как только положу деньги в банк. – Он спрятал купюры в карман рубашки, убрал книгу, привязал чемодан, снял поводья и вскочил в седло.

* * *

К тому времени когда джентльмен вернулся, положив деньги в один из десяти небольших сейфов «Сберегательного банка Лизвилля», серое небо уже прояснилось. Плагфорды и Длинный сидели верхом, а негр на скамеечке впереди фургона – с кнутом на длинной рукояти, которым мог достать любую из разномастной четверки лошадей. Двух крепких верховых под красивыми женскими седлами держал на крепко зажатых в кулаке поводьях Джон Лоуренс.

Все молчали, но молчание было не мирным и покойным, а напряженным и зловещим.

Натаниэль направил свою кобылу к замыкавшему небольшой караван фургону.

Длинный щелкнул плетью, и его вороная тронулась с места. За стрелком последовали Плагфорды, негр и свеженанятый джентльмен.

Поехали на запад.

Грузный седоволосый негр сунул кнут в петлю, повернулся, потянулся через скамью и подал Натаниэлю руку, но правый рукав зацепился за пуговицу на груди.

– Вот же досада. – Он расстегнул пуговицу и снова протянул руку. – Меня зовут Штукарь. – Судя по акценту, уроженец Флориды.

Они обменялись рукопожатием, и оно стало единственным – никто больше подобного не предложил.

– Приятно познакомиться. Меня зовут Натаниэль Стромлер.

– И мне приятно познакомиться, мистер Стромлер. Часто бывает, что те, кто путешествует со мной, по возвращении домой весят больше, чем при отъезде.

– Так вы знаток поварского дела?

– Ваш желудок не устоит против моей стряпни.

Длинный свернул с центральной улицы на ту, что вела на юг, и остальные повторили его маневр. За последними зданиями городка открылась широкая оранжевая полоса земли, такая же однообразная и унылая, как серое небо.

– У вас есть любимая еда, чтобы повар мог добавить ее в меню? – осведомился Штукарь, высокопарно говоря о себе в третьем лице.

– Я неравнодушен к рябчикам и фазанам.

– Тушеным или жареным?

– Нет у тебя ни рябчика, ни фазана, – проворчал Стиви, ехавший на крапчатом жеребце возле задней оси фургона.

– Пока нет. Но Глубокие Озера уже добыл ястреба.

Стиви сплюнул на дорогу, выразив свое отношение к такого рода дичи.

Натаниэль вспомнил лучника, которого видел ранним утром.

– Так вы купили птицу у хромого индейца с чудны́м луком?

– Глубокие Озера ничего нам не продает, – ответил негр. – Он ест что хочет и отдает остальное.

– И он едет с нами?

– Рядом. – Штукарь повернул светлую сторону ладони вверх, словно собирался поймать дождевую каплю, и сделал широкий жест. – Где-то в пределах нашего периметра.

Братья сверкнули взглядами в сторону Натаниэля, чье лицо выразило некоторую озабоченность при мысли о путешествии в компании туземца, поедающего мозг и глаза ястреба.

– Он и на рябчика охотится, – добавил Штукарь, – но предпочитает птиц, которые дышат воздухом высей и видят больше.

– О? – Как реагировать на сведения такого рода, Натаниэль не знал.

– Глубокие Озера не из тех индейцев, из-за которых стоит беспокоиться, – пояснил Брент.

– Я и не беспокоюсь, – ответил обеспокоенный джентльмен.

Лошади перешли на легкий галоп, и Лизвилль стал отдаляться. Ветры, завывавшие с отчаяньем горемыки, остудили капли пота на лбу, затылке и усах Натаниэля.

Длинный задал ход, остальные подстроились под него. Последние дома на южной оконечности города скрылись вдалеке.

– Если потребуется что-то починить, – продолжил Штукарь, будто они с Натаниэлем сделали паузу в насыщенном разговоре, – это тоже ко мне.

– Спасибо.

– Рубашки, штаны, сапоги, сломанные кости, рваные раны, болтающиеся скальпы – все могу.