Онлайн чтение книги Злодею есть, что сказать The Villain Has Something to Say
Глава 5 - Больше не жди

Нефритово-зеленый бамбук свободно раскачивался, тонкие листья танцевали взад и вперед.

Пик Юйсяо находился в самом сердце горы Тайхуа, окруженный другими шестью вершинами, и занимал позицию обладателя самых лучших духовных жил земного типа. Пик Юйсяо имел 81 ограничений первого класса, 36 ограничений второго класса, которые просто так совпали с 36 провинциями Китая; и, наконец, было девять ограничений третьего класса, символизирующих, что девять, деленное на девять, равно единице. (1)

(1) Девять на девять - это один: правило абака. Это также означает, что события неизбежны.

Их было так много, что все предыдущие великие старейшины даже объединились, чтобы создать и запечатать огромную армию на вершине, которая могла бы заманить в ловушку любого культиватора, находящегося на стадии Махаяны или ниже.

Если гора Тайхуа была святой землей каждого земледельца, то пик Юйсяо был основанием горы Тайхуа.

За последние тринадцать поколений подряд Пик Юйсяо принял только одного ученика. Одна из причин заключалась в том, что требования пика Юйсяо к принятию учеников были очень высокими, и они должны были иметь телосложение высшего уровня; другая причина заключалась в том, что обучение одного ученика требовало больших усилий и заботы. Если бы они были просто обычными учениками, тогда не было бы никаких проблем, но ученики пика Юйсяо воспитывались с целью сделать их великими старейшинами своей секты.

Сюань Линцзы занимался самосовершенствованием не более 316 лет, и сегодня он был единственным самосовершенствующимся во всем мире, который достиг Духовного Совершенствования. Ло Цзяньцину было 17 лет, когда он достиг Основания Ци, Формирования Ядра в 32 года, и он также уже был гигантом среди мужчин этого поколения. У него была уверенность, что однажды он обязательно прорвется через Духовное Очищение.

И в данный момент Сюань Линцзы смотрел вниз на пятна крови на ладони своего ученика, ничего не говоря.

Культиваторы, достигшие образования Сердцевины, уже имели тела прочные, как сталь, и повредить их было почти невозможно.

Эта серия шрамов в форме полумесяца была явно недавней и оставлена собственными ногтями владельца. Насколько сильна была его решимость, даже если у него совсем не было ногтей, если это позволяло ему пускать кровь из своей твердой кожи?

Сюань Линцзы по-прежнему не задавал никаких вопросов, только отряхнул рукав, чтобы достать маленькую белую нефритовую бутылочку из своего кольца для хранения. Он достал каплю Концентрированного Нефритового сиропа и осторожно размазал его по ранам. Его гладкие, круглые кончики пальцев мягко поглаживали нежную кожу ладони. Все тело Ло Цзяньцина слегка задрожало, онемение передалось на его ладонь.

Даже когда Сюань Линцзы применял волшебное лекарство, он был таким же спокойным и невозмутимым, как обычно, совершенно непоколебимым.

Его прищуренные глаза слегка опустились, белое одеяние, покрывавшее все его тело, было отчужденным и выдающимся. Золотой знак меча на его лбу придавал ему элегантный, достойный и благородный вид, из-за чего никто не осмеливался приблизиться к нему. После того, как он закончил осторожно наносить лекарство на левую ладонь Ло Цзяньцина, он плавно взял другую руку.

Но Ло Цзяньцин внезапно отдернул руку и хрипло сказал: 

— Учитель, я сделаю это сам.

Движения Сюань Линцзы внезапно становятся вялыми. Через мгновение он слегка кивнул головой и передал ему Концентрированный Нефритовый сироп.

Ло Цзяньцин взял немного светло-зеленой мази и намазал ею свою правую ладонь. Он использовал правую руку, чтобы держать свой меч, и как мастер владения мечом, это была его самая важная рука. Его левая рука уже была такой чувствительной; при условии, что если бы он действительно позволил этому человеку помочь ему нанести мазь на правую руку, он не знал, что бы он натворил.

Через короткое время Ло Цзяньцин закончил с мазью.

Светло-зеленая мазь немедленно растворилась, и Ло Цзяньцин почувствовал, что его раны немного затекли. Когда он поднял руки и посмотрел на них, маленькие ранки уже зажили, оставив после себя только ряд розовых шрамов.

Сюань Линцзы тихо сказал: 

— Возьми с собой эту бутылку Концентрированного нефритового сиропа и больше не навреди себе.

Ло Цзяньцин кивнул в ответ.

Менее чем через мгновение они вдвоем вышли на открытое пространство перед бамбуковым домом, готовясь опробовать меч.

Правая рука Ло Цзяньцина держала меч, его зрение сосредоточилось в тонкую линию. Он серьезно смотрел прямо перед собой, как будто перед ним был единственный враг. Шуан Фу в его руке ответил на его приветствие и нетерпеливо выпустил вспышки зеленого тумана, как будто это было нетерпеливо.

В следующую секунду его меч метнулся вперед, испуская яркий свет меча.

Его длинный меч танцевал, его рукава энергично развевались, когда зеленый свет меча трепетал вокруг виридианского бамбука, как плавающий дракон, поднимая песок и пыль. Гнетущая аура его меча захлестнула весь лес, как могучая река, но он обращался с ним так безупречно, что не повредил сам бамбук, только заставил его сильно раскачиваться.

Этот меч был магическим оружием земного типа, связывающим жизнь, и человек, танцующий с мечом, был лучшим мастером молодого поколения.

Его черные волосы развевались без ветра, красота его утонченной и исключительной внешности была едва заметна в середине движений меча, его манеры были расслабленными, и его энергия меча также была угнетающей. Если бы его младшая сестра могла видеть это, возможно, в нем пробудилась бы любовь. Но тем, кто наблюдал этим, был Сюань Линцзы, только наблюдавший сверху с безразличием и без всякого осуждения.

После того, как он закончил опробовать свой меч в первый раз, Ло Цзяньцин вцепился в Шуан Фу, направляясь обратно в бамбуковый дом.

— Учитель, этот меч связан с моим сердцем.

Сюань Линцзы равнодушно кивнул. 

— Мн, тренируйся усерднее.

— Да.

Волосы Ло Цзяньцина уже промокли от пота, его яркие глаза подернулись рябью цвета воды, губы были темно-красными, а щеки розовыми. Его и без того красивое бессмертное лицо стало еще более удивительно притягательным, как самая великолепная мерцающая дымка вокруг живописных озер и гор. Его красота была настолько велика, что уже перешла границы пола.

Но Сюань Линцзы никак не отреагировала на все это. Снова поговорив о каких-то тривиальных вещах, он двинулся в путь.

Ло Цзяньцин был слегка поражен и импульсивно закричал: 

— Учитель!

Сюань Линцзы повернулась, чтобы посмотреть на него. 

— В чем дело?

Ло Цзяньцин надолго поджал губы и сказал: 

— Учитель, почему на этот раз вы так долго были в уединении?

Как будто он не мог придумать ответа, прошло довольно много времени, прежде чем Сюань Линцзы наконец сказал: 

— Самое короткое время, которое я провел в уединении, было полмесяца. Самый долгий был три года.

Выражение лица Ло Цзяньцина потемнело.

Это было совсем не похоже на его прошлую жизнь.

В своей прошлой жизни, после того как Сюань Линцзы принял Ли Сючэня, он больше никогда не уединялся. На протяжении всех 18 лет он уделял много времени обучению Ли Сючэня с большим вниманием, настолько, что этот мальчик без конституции достиг Основы Ци в 20 лет и обладал необычайной способностью сопротивляться.

Ло Цзяньцин уже был довольно хорош в своей прошлой жизни, находясь на поздней стадии Формирования Ядра и всего в шаге от вступления в стадию Зарождающейся Души. Но в то время Ли Сючэню было не более 34 лет, и он находился только на поздней стадии становления Ци. К его удивлению, он возглавил группу достойных и праведных людей и нарушил великую границу, вонзив этот меч себе в сердце.

Когда присутствовал Ли Сючэнь, этот человек никогда не уходил в уединение, предпочитая, чтобы его совершенствование застаивалось на ранней стадии Очищения Духа в течение 18 лет. И теперь, когда Ли Сючэня здесь не было, он немедленно продолжил уединение и сказал ему всего несколько тривиальных слов, после чего ему больше нечего было сказать.

Постепенно это горькое чувство превратилось в агонию, пока, наконец, не превратилось в бушующее пламя, пожирающее сердце Ло Цзяньцина.

На его красивом и невозмутимом лице больше не было и следа той радости, которая была у него раньше. Ло Цзяньцин сложил ладони рупором в знак приветствия и бесстрастно сказал: 

— Учитель, этот ученик надеется, что ваши великие учителя прикажут изгнать того нового ученика, который никогда не должен был входить на гору Тайхуа.

В течение очень долгого времени Ло Цзяньцин ждал ответа Сюань Линцзы, опустив голову. Наконец он услышал, как другой человек решительно спросил: 

— Зачем?

Ло Цзяньцин снова сказал: 

— Вам не нужно спрашивать, кто это?

Сюань Линцзы сказал: 

— Тот мальчик, который хотел попасть на пик Юйсяо, не так ли?

Все тело Ло Цзяньцина напряглось.

Его хозяин никогда не помнил людей. Из семи лучших учеников семи вершин горы Тайхуа его учитель не помнил ни одного из них. Но, к удивлению, он вспомнил Ли Сючэня.

Брови Ло Цзяньцина нахмурились, когда он посмотрел вниз, его голос был холоднее леса. 

— Да, это он. Мастер, на громовой дороге Цзяньцин лично был свидетелем того, как он попытался отступить на шаг назад, прячась за той 12-летней маленькой девочкой, которая сопровождала его. Он даже потянул за угол халата девушки, просто чтобы закрыть для него молнию. Такой жестокий и безжалостный ученик ни в коем случае не должен входить на нашу гору Тайхуа. Учитель, пожалуйста, смотрите яснее.

Пальцы Ло Цзяньцина были крепко сжаты, он упрямо ждал его ответа.

Через некоторое время он услышал, как Сюань Линцзы ровным тоном сказал: 

— Поскольку он уже вошел на пик Хао Мин, естественно, старший брат Гуанлин должен проверить это дело вместо него. Ты должен обсудить это со старшим братом Гуанлинем и попросить его тщательно расследовать это дело. Если то, что ты говоришь, правда, милосердия проявлять не следует.

Ло Цзяньцин стиснул зубы, пламя в его сердце уже снова разгорелось.

— Цзяньцин, ты ни в коем случае не должен вмешиваться в это дело. Имей в виду, что ты должен сосредоточиться только на совершенствовании. Не связывайся слишком сильно с этим учеником.

Его голос стих, и дверь бамбукового домика закрылась.

Ло Цзяньцин в одиночестве стоял у бамбукового домика, все еще сложив руки рупором в знак приветствия. Спустя очень долгое время он медленно выпрямился и уставился на бамбуковый дом болезненным и сложным взглядом, как будто мог видеть человека внутри.

Все верно, он совсем забыл. В то время меч этого человека, связанный жизнью, безжалостно пронзил его живот. Этот меч был таким же холодным, как и человек, которому он принадлежал. В конце концов, мастер и ученик, которые были вместе десятки лет, не могли сравниться с Ли Сючэнем, которого он знал восемнадцать лет. Если бы у него не было меча Сюань Линцзы небесного уровня, судьба Ли Сючэня с небесами не имела бы значения, поскольку он не мог пересечь уровни и обезглавить его.

К сожалению, это действительно оказался Сюань Линцзы!

Разум кипел в нечистой ци, зрачки Ло Цзяньцина сузились, и он поспешно бросился в свой собственный бамбуковый дом. Как только он вошел, его вырвало кровью из сердца. Обиженная печаль, которая отражалась с тех пор, как он перевоплотился, рассеялась и сменилась переполняющей его яростью.

— Разве ты не мой учитель, а я не твой ученик? Я так внимательно следовал твоим учениям на протяжении всей своей прошлой жизни, что никогда не переступал твоих границ даже на полшага до самого конца, и что я получаю взамен? У Инь… У Инь,У Инь!

Позаботившись о крови в своем сердце, вскипевшей от гнева, Ло Цзяньцин медитировал в бамбуковом доме в течение следующих трех дней. Во второй половине третьего дня Ло Цзяньцин услышал шум, доносящийся с пика Юйсяо далеко-далеко. Он немедленно схватил свой меч и спустился с горы, а затем увидел беспорядочного Се Цзычжуо.

Губы Ло Цзяньцина приподнялись, и он повернулся, чтобы уйти.

Се Цзычжуо поспешно догнал его, не сказав больше ничего. Внезапно он лег на землю и обнял бедро Ло Цзяньцина. 

— Старший брат!!!

Ло Цзяньцин:  ……

Через мгновение Ло Цзяньцин сбросил животное со своего бедра. Однако он не ожидал, что это животное так крепко вцепится в него, как кусок пластыря из собачьей шкуры, и не смог его оторвать.

Ло Цзяньцин удивленно сказал: 

— Младший брат, ты тоже культиватор золотого ядра, разве у тебя не может быть немного лица?

Се Цзычжуо покачал головой, нисколько не заботясь об этом.

— Нет! Старший брат, если ты мне не ответишь, я не отпущу!

Ло Цзяньцин: …

После того, как Ло Цзяньцин поднялся на пик Юйсяо, таща за собой Се Цзычжуо на протяжении всего путешествия, он принес немного бамбуково-зеленого чая с вершины пика Юйсяо, который Се Цзычжуо выпил залпом целую чашку. Он тут же взял чайник и вылил его себе в рот, точно корова, жующая дерево. Ло Цзяньцин, который был не в лучшем настроении, наклонил голову, чтобы посмотреть на этого человека. Се Цзычжуо, казалось, ничего не заметил. Закончив пить, он снова лег на живот и прильнул к бедру Ло Цзяньцина.

— Старший брат, спаси меня!!!

Ло Цзяньцин молча дал Се Цзычжуо вареный каштан и выслушал его объяснение.

Первоначально причина, по которой Се Цзычжуо хотел найти младшую сестру, чтобы она приготовила для него пилюли, была не для него, а для... духовного зверя пятого младшего брата. В тот день Се Цзычжуо отправился на пик Ю Шоу, чтобы найти пятого младшего брата, но не смог его найти. Затем он отправился на поиски недавно прирученного духовного зверя шестого уровня пятого младшего брата.

Се Цзычжуо сделал большой глоток чая, затем сказал: 

— Старший брат, духовный зверь шестого уровня! Это на том же уровне, что и Зарождающийся культиватор Душ, и он тоже был приручен!

Ло Цзяньцин поднял бровь. 

— Так что же с ним случилось?

Се Цзычжуо озорно усмехнулся. 

— Я просто кое-что сделал.

Ло Цзяньцин не поверил ему, поскольку Се Цзычжуо находился на ранней стадии Формирования Ядра, и какую угрозу он мог представлять для духовного зверя шестого уровня? Но о делах мира было трудно догадаться. Се Цзычжуо не знал, что у этого духовного зверя была внутренняя травма, и причина, по которой ушел пятый младший брат, заключалась в том, чтобы дать этому духовному зверю таблетку лекарства. Перед лицом бесстыдных провокаций Се Цзычжуо духовный зверь был хорошо осведомлен и был уверен, что он не будет сдерживаться. Таким образом, Се Цзычжуо напал на него, несмотря на его внутренние повреждения, и нанес ему серьезную травму.

Се Цзычжуо сначала подумал: “Неужели я действительно стал таким сильным?”, А потом услышал, что пятый младший брат спешит унизить его.

Пятый младший брат уже заставил каждого ученика Пика Ю Шоу бить Се Цзычжуо всякий раз, когда они видели его, и если они не могли, они звали его, чтобы он пришел и избил его! Поэтому в те дни, когда Ло Цзяньцина не было, все сговорились с  друг другом, чтобы избить Се Цзычжуо. Это было так ужасно, что дошло до того, что он часто уединялся.

Се Цзычжуо знал, что он виновен, и хотел найти младшую сестру, чтобы усовершенствовать лекарственную пилюлю, чтобы вернуть духовного зверя. Однако младшей сестре было все равно, и именно поэтому он сегодня отправился на поиски Ло Цзяньцина.

Се Цзычжуо всхлипнул, слезы и слизь потекли по его лицу. 

— Старший брат, в следующем году состоится великое соревнование сект. Если я не разрешу это дело с духовным зверем, пятый младший брат забьет меня до смерти! Его совершенствование не так хорошо, как у меня, но его духовные звери такие страшные, что ты должен спасти меня! 

Пока он говорил, Се Цзычжуо все время держался за его бедро, начиная подробно объяснять последние десять лет или около того. Сначала он рассказал о том времени в своем детстве, когда он сопровождал Ло Цзяньцина, стоящего на коленях в наказание, затем рассказал о духе товарищества в то время, когда они вдвоем подглядывали, как третья старшая сестра принимает душ…

Слушая, как он говорит, голубые вены на лбу Ло Цзяньцина вздулись. 

— Прекрати нести чушь! В те дни ты таскал меня за собой, куда бы ты ни пошел, и я не знал, что это была третья младшая сестра… кхе-кхе, и ты сопровождал не меня, а я сопровождал тебя! Учитель...

Его голос внезапно оборвался.

Се Цзычжуо не заметил странного поведения Ло Цзяньцина и подхватил его слова. 

— Да, да, да, я знаю, что воинственный дядя Сюань Линцзы всегда был строг с тобой, но это не твоя вина, что ты хотел встать на колени вместе со мной. Старший брат, помоги мне на этот раз, мне больше не нужен твой нефритовый бычий гребень, ты только... помоги, хорошо?

Короткий светло-коричневый нефритовый гребень внезапно появился перед Се Цзычжуо.

Се Цзычжуо потянулся за нефритовым бычьим гребнем и поднял голову, застенчиво улыбаясь. Он хотел поблагодарить Ло Цзяньцина, но увидел, что великий старший брат “Цветок Тайхуа” спокойно улыбается. В его ясных и элегантных глазах вспыхнула маленькая звездочка, достаточная, чтобы привлечь внимание любого.

— Иди ... отдай это младшей сестренке и скажи ей, что мне нравится кто-то другой, чтобы она больше не ждала.

Он произнес эти слова мягко и тихо, отчего Се Цзычжуо постепенно стал сентиментальным. К тому времени, как Ло Цзяньцин встал, чтобы проводить его, Се Цзычжуо внезапно пришел в себя. Он посмотрел на своего старшего брата сложным и глубоким взглядом и, наконец, не удержался и сказал: 

— Старший брат, ты дружишь с ней уже тридцать три года. Младшая сестренка никогда не сможет забыть тебя. Если ты используешь такое оправдание, она ни за что в это не поверит.

Ло Цзяньцин не смог удержаться от тихого смешка, глядя на Се Цзычжуо слишком долго.

Это было точно так же, как в его прошлой жизни. Они думали, что “мне нравится кто-то другой” - это просто отговорка, но никто не знал, что он говорит правду.

Слова Се Цзычжуо напомнили Ло Цзяньцину спросить, нахмурив брови: 

— Я помню, что первая практика новых учеников состоится через два месяца. Их ведет маленькая младшая сестра?

Се Цзычжуо серьезно кивнул. 

— Да, старший брат. Их ведет маленькая младшая сестра.

Это уже случилось очень давно, но как только ему напомнили, Ло Цзяньцин кое-что вспомнил.

Се Цзычжуо сказал, что младшая сестра никогда не сможет забыть его, но в конце концов младшая сестра все равно вышла замуж за Ли Сючэня, став его женой номер один. Это было потому, что во время их первой практики маленькая младшая сестра и Ли Сючэнь вместе погрузились в великие остатки чьей-то Зарождающейся Души. В конце концов, он был поглощен ядом желания, и у него не было другого выбора, кроме как для того, чтобы между ней и Ли Сючэнь вспыхнули такие отношения.

Се Цзычжуо мог догадаться, что произошло, учитывая характер Ли Сючэня и то, как он обращался со своей младшей сестрой. Этот мальчик, всего лишь на Основание Ци третьей степени, нарушал раннюю стадию Формирования Ядра младшей младшей сестры, чей разум был неясен. Он вспомнил, что в его прошлой жизни, после того, как его младшая сестра вернулась, она пришла на пик Юйсяо, чтобы найти его, прежде чем полностью уединиться на пять лет.

Его маленькая младшая сестра ждала у подножия пика целых десять дней. Из-за того, что он хотел разбить ей сердце, он никогда не приходил к ней.

В то время младшей сестре только что исполнилось ***, и человеком, который поднялся на пик Юйсяо и унизил ее, был не кто иной, как Ли Сючэнь, но она все еще упрямо ждала в том месте, куда пришел ее враг, чтобы найти ее. Думая об этом, сердце Ло Цзяньцина невыносимо болело.

Он никогда больше не даст этому мошеннику шанса проделать такое со своей младшей сестрой!

Даже несмотря на то, что Ли Сючэнь снова и снова спасал младшую сестру, в конце концов, не оставив другого выбора, кроме как решиться выдать себя замуж, он не позволил бы Ли Сючэню изнасиловать свою младшую сестру при таких обстоятельствах. 

— “В поисках бессмертия” не упустил ни одной детали, настолько, что даже эти личные дела были полностью описаны.

“Эта старшая сестра долгое время была в лихорадке с головы до ног, но ни при жизни, ни при смерти она не сдвинулась с места. Наконец Ли Сючэнь не выдержала и потянула ее за руку. Из уголка глаза старшей сестры скатилась слеза, и спустя долгое время она наконец взяла Ли Сючэнь за руку. Высокомерие, которое она демонстрировала только что, полностью рассеялось под воздействием яда желания. Ли Сючэнь перевернул высокомерную и своенравную старшую сестру и толкнул ее вниз, разрывая на ней одежду.”

То, что было написано потом, было слишком стыдно упоминать.

Его глаза уже полностью покраснели, Ло Цзяньцин готовился к этому моменту и, насколько мог, стабилизировал свое психическое состояние. Он повернул голову, чтобы сказать Се Цзычжуо: 

— Я могу попросить лидера секты боевого дядю позволить мне вести практику через два месяца. Пусть младшая сестренка расслабится и не торопясь приготовит для тебя таблетки.

Се Цзычжуо непонимающе уставился на него. 

— Старший брат, руководство новичками во время практики - это неважное дело, которым ты не обязан заниматься.

Ло Цзяньцин решительно покачал головой. 

— На этот раз я пойду.

Се Цзычжуо покачал головой так, словно она была наполнена туманом. Когда Се Цзычжуо собрался уходить, Ло Цзяньцин посмотрел на него и спокойно сказал: 

— Как поживает этот Ли Сючэнь на пике Хао Мин?

Когда он упомянул это имя, выражение лица Се Цзычжуо потемнело. 

— Как? Его телосложение настолько ужасно, что он до сих пор не вошел в Конденсацию Ци.

Ло Цзяньцин понимающе кивнул головой. Тихо, он сказал последнее слово: 

— Младший брат, он мне не нравится.

Се Цзычжуо внезапно вытаращил глаза, а затем усмехнулся. 

— Я знаю, старший брат. Ты можешь расслабиться.

Очень быстро Се Цзычжуо превратился в ленту серебристого света, исчезающую за горизонтом. Дело о “изгнании Ли Сючэня из нашей секты”, Ло Цзяньцин вообще не упоминал Се Цзычжуо, потому что он знал, что ни один человек не поверит ему, основываясь на пустых словах. Кроме того, сама Лю Сяосяо не знала, что произошло нечто подобное, и даже в страхе она вступится за своего старшего брата Чэня.

Ло Цзяньцин не мог действовать так безрассудно.

Глядя на зеленую, сочную траву у подножия пика Юйсяо, Ло Цзяньцин слегка нахмурил брови и, наконец, глубоко вздохнул.

Через два месяца он должен был провести новых учеников через практику. В течение этого периода времени он должен полностью сосредоточиться на совершенствовании или, по крайней мере, надлежащим образом распоряжаться своей непрестанно рассеиваемой духовной энергией. Границы... никогда не должны быть пересечены снова!