Онлайн чтение книги Золото Будды
Глава 13

Ма Жун и Чао Тай совершают прогулку на лодке; любовное свидание имеет неожиданные последствия

В прекрасном настроении Ма Жун и Чао Тай вернулись в Сад девяти цветов. Когда они вошли, Чао Тай довольно воскликнул:

— Уж теперь мы отведем душу!

Но когда они приблизились к столику своих друзей, Ким Сан грустно посмотрел на них. Он указал на По Кая, который уронил голову на стол. Перед ним стоял целый ряд пустых кувшинов.

— Господин По Кай выпил слишком быстро и слишком много, — с сочувствием сказал Ким Сан. — Я пытался его остановить, но он и слушать не хотел, теперь он — невменяем. Если выбудете так добры и присмотрите за ним, то я откланяюсь. Все так неудачно сложилось, ведь кореянка ждет нас!

— Какая кореянка? — спросил Чао Тай.

— Ю-су, со второй лодки, — ответил Ким Сан. — Сегодня у нее выходной, и она собиралась показать нам некоторые интересные места в корейском квартале, те, которых даже я не знаю. Я уже нанял баркас, чтобы добраться туда, и мы хотели выпить вина прямо нa баркасе. А теперь я пойду и отменю поездку.

— Ладно, — сказал Ма Жун рассудительно, — мы попробуем разбудить его и привести в чувство.

— Я пытался это сделать, — вздохнул Ким Сан, — но он в отвратительном настроении.

Ма Жун ткнул По Кая под ребра и, схватит за воротник, поставил его на ноги.

— Просыпайся, брат! — заорал он ему в ухо. — Пойдем выпьем, потом поедем к девочкам.

По Кай посмотрел на них затуманенным взором.

— Я повторяю, — проговорил он заплетающимся языком, — я повторяю, что презираю вас. Ваша компания мне отвратительна, вы — стадо беспутных пьяниц. Я не хочу иметь с вами ничего общего!

Он снова положил голову на стол.

Ма Жун и Чао Тай расхохотались.

— Да-а-а, — сказал Ма Жун другу, — в таком состоянии его лучше оставить одного! — Потом он предложил Чао Таю: — Давай спокойно посидим здесь и выпьем вина. Я думаю, что к тому времени, как мы соберемся уходить, По Кай протрезвеет.

— Обидно отменять поездку из-за По Кая, — сказал Чао Тай. — Мы же никогда не были в корейском квартале. Возьми нас вместо него, Ким Caн.

Ким Сан поджал губы.

— Это будет нелегко сделать, — ответил он. — Вы, наверное, слышали, что в корейском квартале свои порядки. Служащие суда не имеют права приезжать туда, если только об этом не попросит наместник.

— Ерунда! — воскликнул Чао Тай. — Мы можем поехать туда инкогнито. Ма Жун и я снимем свои шапочки и завяжем волосы. Никто и нe узнает, что мы китайцы.

Ким Сап заколебался, но Ма Жун закричал:

— Отличная мысль, поехали!

В то время как они вставали из-за стола, По Кай вдруг открыл глаза. Ким Сан похлопал его по плечу и успокаивающе сказал:

— Ты прекрасно отдохнул и выспался здесь, вот к чему ведет злоупотребление янтарным напитком.

По Кай вскочил, опрокинув стул. Указывал дрожащим пальцем на Ким Сана, он заорал:

— Ты обещал следить за мной, вероломный распутник! Может быть, тебе показалось, что я пьян, но со мной шутки плохи! — Он решительно поднял за горлышко кувшин из-под вина и замахнулся на Ким Сана.

Все присутствующие уставились на него. Ма Жун грубо выругался, отобрал кувшин у По Кая и прорычал:

— Его нельзя здесь оставить. Надо его брать с собой.

Ма Жун и Чао Тай взяли По Кая под руки, а Ким Сан оплатил счет.

На улице По Кай начал жалобно выть.

— Я так плохо себя чувствую, что не могу идти! Я хочу лечь на баркасе. — Он уселся посереди улицы.

— Вставай! — сказал ему Ма Жун, поднимал на ноги. — Утром мы починили прореху в решетке. Так что поднимайся на свои ленивые ноги, Придется идти пешком. Тебе это будет полезно!

По Кай расплакался.

— Наймите для него носилки, — приказал Чао Тай Ким Сану. — Ждите нас у Восточных ворот, стражники будут предупреждены и пропустят вас.

— Я так рад, что вы со мной! — сказал Ким Сан. — Я не знал, что дыру в решетке уже починили. До встречи у ворот.

Друзья быстрым шагом направились на восток. Ма Жун искоса поглядел на своего спутника, который молча шел рядом.

— О Небо! — воскликнул он вдруг. — Только не говори мне, что ты опять думаешь об этом! Конечно, ты не имеешь возможности часто туда ходить, но когда дорываешься, ничего хорошего не выходит. Сколько раз я тебе советовал соблюдать меру! Немного любви с одной, немного — с другой, тогда ты получишь удовольствие и избежишь неприятностей

— Я не могу сдержать себя, как ненасытная проститутка, — пробормотал Чао Тай.

— Поступай как хочешь, — сдался Ма Жун. — Но потом не говори, что я не предупреждал тебя.

Они нашли По Кая у Восточных ворот в разгаре язвительного спора со стражниками. По Кай сидел на носилках и пел непристойную песню нa самой высокой ноте, которую он мог взять. Носильщики вовсю забавлялись.

Чао Тай объяснил стражникам, что у них есть приказ доставить По Кая на другую сторону канала для очной ставки. Стражники скептически ухмыльнулись, но пропустили их.

Они расплатились с носильщиками, прошли помосту Радуги и наняли лодку на противоположном берегу. В лодке Ма Жун и Чао Тай засунули свои черные шапочки в рукава и завязали волосы веревкой.

Довольно большой корейский баркас стоял на якоре около второй лодки. Гирлянды из разноцветных лампочек висели между низкими навесами.

Ким Сан поднялся на борт лодки, за ним шли Ма Жун, Чао Тай и По Кай, которого подняли с баркаса.

Ю-су стояла у перил. На ней была национальная одежда — длинное прямое платье из белого шелка, украшенное цветами и легким шелковым шарфом, завязанным под грудью красивым бантом, его концы спускались до пола. На голове была высокая прическа, а в волосах за ухом был закреплен белый цветок. Чао Тай с восхищением смотрел нa нее во все глаза.

Она приветствовала их улыбкой.

— Я не знала, что вы тоже придете к нам, — сказала она. — А что это вы сделали со своими волосами?

— Тс-с-с, — зашипел Ма Жун. — Никому об этом не говорите. Мы замаскировались. — Потом он закричал толстухе со второй лодки. — Эй, бабуля, пришли мне ту пышечку! Она будет держать мне голову, когда меня начнет тошнить!

— В корейском квартале полно девушек! — нетерпеливо сказал Ким Сан. Он выкрикнул приказ по-корейски трем лодочникам. Они столкнули баркас на воду и дружно замахали веслами.

Ким Сан, По Кай и Ма Жун расположились, скрестив ноги, на шелковых подушках, которые были разбросаны по всей палубе вокруг лакированного столика. Чао Тай собирался присоединиться к ним, но Ю-су показала ему знаком следовать за ней к двери каюты.

— Разве вам неинтересно посмотреть, как выглядит корейский корабль? — спросила она, надув губы.

Чао Тай быстро взглянул на друзей. По Кай как раз наполнял чаши, а Ма Жун и Ким Сан были поглощены беседой. Он подошел к девушке и, задыхаясь, произнес:

— Не думаю, чтобы они скучали в мое короткое отсутствие.

Она взглянула нa него озорными глазами. Чао Тай подумал, что никогда в жизни не видел такой прекрасной женщины. Она вошла в дверь и стала спускаться по трапу, ведущему в спальную каюту.

Рассеянный свет от двух ламп, накрытых цветными шелковыми абажурами, падал на широкую кушетку из резного черного дерева, украшенную крупными жемчужинами и застеленную толстой тростниковой циновкой. На стенах висели вышитые шелковые занавеси. Из сосуда, стоящего на красном лакированном столе, выплывало облачко слегка терпкого благовония. Ю-су подошла к туалетному столику и поправила цветок за ухом. Повернувшись к Чао Таю, она с улыбкой спросила:

— Тебе здесь нравится?

Глядя на нее с обожанием, Чао Тай вдруг почувствовал укол ревности.

— Теперь я понял, — грубовато сказал он, — тебе лучше среди своих, в привычной обстановке и в своей национальной одежде. Но как странно, что в вашей стране женщины одеваются в белое! У нас белый цвет — цвет скорби.

Она быстро подошла к нему и положила палец на его губы.

— Не говори таких вещей! — прошептала она.

Чао Тай крепко обнял ее, последовал долгий поцелуй. Потом он потянул ее к кушетке, сел и прижал девушку к себе.

— Когда мы опять встретимся на твоей лодке, — сказал он ей на ухо, — я останусь с тобой на всю ночь!

Он хотел поцеловать ее еще раз, но она оттолкнула его голову и встала с кушетки.

— А ты не очень пылкий любовник, да? — тихо произнесла она.

Она развязала искусно собранный бант на платье. Неожиданно она сделала движение плечами, и платье упало к ее ногам. Она стояла перед Чао Таем совершенно обнаженная.

Чао Тай вскочил на ноги. Он обнял ее, подняли отнес на кушетку. Когда они были вместе в первый раз, она была почти холодна, но сейчас ее страсть не уступала страсти Чао Тая. Он подумал, что никогда так сильно не любил женщину.

Утолив желание, они просто лежали, прижавшись друг к другу. Чао Тай заметил, что лодка замедляет ход, очевидно, они подходят к причалу в корейском квартале.

Он услышал какой-то шум на палубе. Он хотел сесть и потянулся за одеждой, которая была свалена в кучу на полу перед кушеткой. Но Ю-су обхватила своими мягкими руками его за шею.

— Не уходи! — прошептала она. Наверху раздался громкий хруст, за ним последовали сердитые выкрики и ругательства. В каюту ворвался Ким Сан, в руках у него был нож. Руки Ю-су крепче сжали горло Чао Тая, ощущение было такое, будто оно в тисках.

— Кончай его! — крикнула она Ким Сану.

Чао Тай схватил ее руки. Пытаясь освободиться от ее хватки, он рвался с кушетки, но девушка своим весом толкала его назад. Ким Сан подскочил к кушетке и занес свой нож, нацеливаясь в грудь Чао Тая. Неимоверным усилием он сбросил с себя Ю-су. Ким Сан нанес удар в тот момент, когда девушка, извиваясь, пыталась задержать Чао Тая. Нож вошел в незащищенный бок Ю-су. Ким Сан вытащил лезвие и стал пятиться назад, с ужасом уставившись на кровь, хлынувшую из ранью девушки. Чао Тай сбросил безвольные руки Ю-су, спрыгнул с кушетки и схватил руку Ким Сана с ножом. Ким пришел в себя. Он нанес сильнейший удар в правый глаз Чао Тая. Но Чао Тай уже двумя руками держал противника за руку. Он вывернул ее таким образом, чтобы острие ножа смотрело в грудь Кима. Ким снова ударил Чао Тая, теперь левой рукой, но в этот момент Чао Тай сильно толкнул руку с ножом вперед. Нож вошел глубоко в грудь противника.

Оп отшвырнул Ким Сана к стене и повернулся Ю-су. Она лежала, свесившись с кушетки, и зажимала рукой рану. Кровь не переставал струилась сквозь пальцы.

Она подняла голову и посмотрела на Чао Тая странным остановившимся взглядом. Ее губы задвигались.

— Это должна была сделать я! — прошептала она. — Моей стране нужно оружие, мы должны снова стать великой державой! Прости меня… — Ее рот судорожно дернулся. — Да здравствует Корея! — выдохнула она. Дрожь пробежала по ее телу, голова откинулась назад.

Чао Тай услышал, как на палубе яростно ругается Ма Жун. Он помчался наверх, как был, обнажённым. Ма Жун отчаянно дрался с высоким лодочником. Чао Тай обхватил голову лодочника и резко повернул ее. Человек уже упал, а Чао Тай все продолжал держать его. Быстрым движением он столкнул тело лодочника в воду.

— Я позабочусь о другом, — пропыхтел Ма Жун. — Третий, наверное, спрыгнул в воду. — Левая рука Ма Жуна сильно кровоточила.

— Пойдем вниз, — сказал Чао Тай. — Я перевяжу тебе руку.

Ким Сан сидел на полу, нa том же месте, где его осттавил Чао Тай, облокотившись о стену. Черты его красивого лица были искажены, прозрачные глаза устремлены на Ю-су.

Увидев, что губы раненого шевелятся, Чао Тай нагнулся и спросил:

— Где оружие?

— Оружие? — пробормотал Ким Сан. — Это был розыгрыш! Я одурачил ее, а она и поверила! — Он застонал, руки его конвульсивно задвигались около рукоятки ножа, торчащего из груди. Пот и слезы заливали его лицо, он выдохнул: — Она… она… Какие мы свиньи! — и сжал свои обескровленные губы.

— Если это не оружие, то что же вы провозите контрабандой? — сердито спросил Чао Тай.

Ким Сан открыл рот. Струя крови хлынула оттуда. Закашлявшись, он произнес:

— Золото!

Его тело обвисло и повалилось на пол.

Ма Жун с любопытством переводил взгляд с мертвой девушки на Ким Сана. Он спросил:

— Она хотела предупредить тебя, поэтому он ее и убил, верно?

Чао Тай кивнул.

Он быстро оделся. Затем осторожно положи лтело девушки на кушетку и накрыл его белым платьем. Цвет скорби, — подумал он. Глядя на ее спокойное лицо, Чао Тай мягко сказал другу:

— Преданность.., это самое прекрасное из того, что есть на свете, Ма Жун.

— Красивое чувство, — раздался голос сзади.

Чао Тай и Ма Жуп обернулись.

По Кай выглядывал из узкого окошка, опершись локтями о нижний край.

— Боже мой! — воскликнул Ма Жун. — Я совсем забыл о тебе.

— Нехорошо! — отозвался По Кай. — Я использовал оружие слабого, сбежал и укрылся на узком мостике, опоясывающем лодку.

— Заходи, — сварливо сказал Ма Жун. — Поможешь обработать мою руку.

— Из тебя хлещет кровь, как из свиньи, — удрученно вздохнул Чао Тай. Он поднял с пола длинный шарф Ю-су и стал бинтовать им руку Ма Жуна. — Что случилось? — спросил он друга.

— Вдруг, — начал рассказ Ма Жун, — один из этих мерзавцев схватил меня сзади. Я хотел наклониться и сбросить его, но тут второй ударил меня в солнечное сплетение и достал нож. Я подумал, что со мной все кончено, но вдруг парень, который держал меня сзади, отпустил меня. В последний момент я откатился в сторону, и нож попал мне в левую руку. Я врезал коленом ему в пах, а правой рукой так сильно стукнул в челюсть, что он вывалился за перила. Парень, который находился за мной, к тому времени оценил ситуацию и сам прыгнул в воду. Третий из них был на мне. Он был мощным парнем, а я не мог владеть левой рукой. Ты появился как раз вовремя!

— Это остановит кровь, — сказал Чао Тай, завязывая концы шарфа вокруг шеи Ма Жуна. — Не снимай эту повязку.

Ма Жун поморщился, когда Чао Тай покрепче затянул повязку. Потом он спросил:

— Где этот неистовый поэт?

— Пойдем на палубу, — сказал Чао Тай. — Наверное, он уже опустошил все кувшины с вином!

Но когда они поднялись, палуба была пуста. Они позвали По Кая. Единственным звуком, нарушавшим тишину, был плеск весел, доносившийся издалека сквозь туман. С ужасными ругательствами Ма Жул бросился на корму. Спасательной шлюпки не было.