Онлайн чтение книги Блич: Нельзя бояться собственного мира Bleach: Can't Fear Your Own World
3 - 24.1

Хисаги Шухей не смог достичь Банкая.

Даже в конце своей тренировки с Мугурумой и Маширо он все еще был неспособен связаться с Банкаем.

- «Это прискорбно ... Но я уверен, что твои навыки и сила значительно возросли за эти несколько дней. Покажите нашим друзьям Квинси плоды вашего труда».

-"....Да сэр."

В середине этого диалога Хисаги осознал сильное желание Мугурумы махнуть рукой от разочарования; его огорчение на тренировках не привело к достижению Банкая. Однако, более того, Мугурума почувствовал что-то, что привлекло его сердце.

- Маширо и наполовину я намеревались убить тебя .

-Я думал, что невозможно достичь Банкая, если я не подтолкну его к краю.

-Может, я не мог не делать скидок.

-Шухей ... Это не могло быть, так далеко от вашей силы, верно?

Несмотря на то, что он несколько раз падал, появление Хисаги, все еще стоящего на его ногах, было похоже на просмотр мертвого демона-нежити одного из фильмов ужасов, столь популярных в Мире живых. Считая это упорством Хисаги, Мугурума надеялся, что он доберется до Банкая, как только будет вовлечен в предстоящую битву с Квинси. Но этого не было , потому что Хисаги был побежден несколько раз и наконец, был сбит Лиллье Барро , одним из Шуцштаффелей Яхве , блуждая между границами жизни и смерти.

Когда Мугурума услышал эти истории, он кое о чём задумался. Хисаги Шухей был побежден много раз, но он всегда останавливался перед смертью . Был ли это просто случай «я просто выжил»? Это были просто совпадения или там был спрятан ключ к Банкаю Хисаги?

И теперь Хисаги смотрел на Хиконе. Хисаги получил множество ран от Токинады, и он все еще страдает от них. Хиконе посмотрел на Хисаги, стоящего перед ним в состоянии, далеком от идеального; и спросил его с любопытством:

"Я не понимаю. Почему ты остановил Зараки-сан?"

«Я говорил тебе раньше, не так ли? Капитан Зараки убил бы тебя».

Схватив Казешини, Хисаги наклонил голову и сказал Хиконе:

«Я пришел сюда не для того, чтобы убить тебя. Я пришел сюда, чтобы остановить тебя».

«И как я сказал ранее, Хисаги-сан, я думаю, что это невозможно для вас».

Хисаги улыбнулся словам Хиконе и ответил:

«Некоторое время назад я говорил вам, что вы действительно сильны. Но я допустил ошибку».

Держась за Казешини, Хисаги смотрел прямо на Хиконе своим откровенным и пронзительным взглядом, его эмоциями ни жалости, ни вражды.

«Токинада сейчас здесь нет; его отсутствие тебя не беспокоит ... В конце концов, ты слаб».

«Такого не бывает! Токинада-сама сказал мне, что я сильный».

«Я вижу слабость в тебе. Вот почему ты не можешь идти своим путем, ты не можешь никуда добраться ... То есть, таким какой ты есть сейчас».

«Если это так, то я докажу это твоей смертью, Хисаги-сан. Сделав это, я докажу, что стал достаточно сильным, чтобы служить Токинаде-сама!»

Хиконе говорил уверенно. Но Хисаги это отрицал.

«... Когда я впервые встретил тебя, ты сказал, что это не имеет значения, если ты умрешь. Ты сказал, что не смог выслужить Токинаде и поэтому было нормально умереть ...»

"Да, я говорил ! Но теперь я сильнее, поэтому я больше никому не проиграю!"

"Это наоборот".

Разговаривая с Хиконе голосом, наполненным эмоциями, которые можно интерпретировать как привязанность и доброту, Хисаги занял свою позицию. Как взрослый, осторожно предупреждающий ребенка, он сказал:

«Тогда , когда я впервые встретил тебя ... ты, наверное, был самым сильным».

А потом Хисаги бросил Казешини.

Лезвие танцевало, прорезая воздух, формируя сложную траекторию, когда вращающаяся коса приближалась к Хиконе. Черная цепь запуталась вокруг тела Хиконе, так как она должна была просто запечатать его движения. Но реальность была жестокой. Цепи были просто оторваны огромной силой Хиконе.

Клинок Хиконе блестнул на мгновение, прежде чем он пролетел мимо. В момент молчания, когда Хиконе проходил мимо, тело Хисаги было раздвоено на две части.

Затем тело Хисаги, которое было разрезано на две части, рухнуло .

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

"Эй!"

Тень говорила с Хисаги.

Стоя на вершине огромного дерева, которое создавало ощущение, будто оно было частью леса или горы, раздавался звук ржавой ветряной мельницы, вращающей свои шестерни.

Обычный вид .

Это зеркало мира, которое отражает круговорот жизни.

«Смерть» и «жизнь» повторяются. Нечто новое рождается, а затем погибает; это становится новым ветром и продолжает дуть вокруг деревьев и железа.

Среди такого пейзажа Хисаги стал свидетелем появления «Казешини», как он его звал. Это был человек, который принял форму ужасного черного монстра.

"Это было довольно безрассудно с вашей стороны. Вы думали, что сможете победить?"

«Я не знаю. Однако это должен был быть я, в противном случае Хиконе был бы тем, кто умер. Это не имеет смысла, если я позволю другим сражаться вместо меня, пока я говорю им:« Пожалуйста, сделайте это ». Не убивай Хиконе, смирись с ним, не так ли? "

«Ха! Значит, ты пытался стать героем, да? Не говори мне, что ты хотел спасти ребенка, как Мугурума спас тебя? Или возможно, ты думал, что сможешь спасти его от ужаса, как Тоусен Канаме сделал для тебя?»

«Это не так. Я был немного знаком с обстоятельствами, связанными с Хиконе. Он никогда даже не плакал, но я просто не мог оставить бедного ребенка одного».

В ответ на провокацию «Казешини» Хисаги говорил раздраженно.

"И все же ... как-то ... Кажется, я могу говорить с тобой вот так ..."

«И все же, так или иначе, тебя разрезали на две части одновременно».

Смеясь, гуманоид «Казешини» прислонился к стене мельницы.

«Вы восхищались шинигами, не так ли? Вы мечтали стать таковым, но вы не знали, что это значит. Чтобы стать образцовым шинигами, вы пытались осуществить свою смелость , ваш идеалистический трюк, который вы читали в тех учебниках, которые подготовлены нашим дорогим Сообществом Душ. В результате получается ... "

Сказав это, насмешливый смех исчез с лица Казешини и его сменила улыбка, наполненная чем-то до краев. Это была улыбка, очень отличающаяся от предыдущей.

«Наконец-то. Ты наконец заставил меня сдаться тебе».

"...что ?"

Хисаги, который не понял смысла предложения, «Казешини» рассказал о своих особенностях.

«Немного похоже на моих коллег, « Белый » и « Нозараши », я тоже уникален. Мой нрав ближе к теням».

Интересно, кому принадлежит этот «Белый», Хисаги молчал и ждал продолжения этих слов.

«Ваше восхищение шинигами и ваше желание стать им было частично ответственно за форму, которую я принял. Форма, которая выглядит так, как будто она должна была пожинать жизни».

"Ни за что..."

Хисаги был удивлен, когда ему сказали, что форма, которая ему так не понравилась, отражает его собственные желания.

«Я твоя тень. Как только ты решил сыграть свою жизнь и душу, приняв все то, что тебе сказали ... переднюю ... заднюю ... все, ты позволил каждой унции своего существа подчиниться себе ... То есть для меня. Ну, пока я должен спросить вас об этом один раз. Готовы ли вы поделиться нашим лучшим и самым легким разговором за всю историю? "

Этому необычайно болтливому «Казешини» Хисаги с легкой улыбкой произнес слова извинения.

«Мне очень жаль, что я не понимаю вас так долго».

Как ни странно, Хисаги чувствовал, что может полностью понять смысл и чудеса слов, сказанных ранее «Казешини». Он все это понял.

«Казешини» должен был быть моей собственной тенью, подумал Хисаги, тогда ответ должен исходить от меня. Я просто не осознавал этого.

И поэтому на этот раз Хисаги подтвердил ответ.

«Я посвящаю себя тебе. Моя кровь и моя жизнь - все твое».

Дул сильный порыв ветра, рассеивая листья деревьев, интенсивно поворачивая лопасти ветряной мельницы.

«Тень моя; стоя впереди… одолжи мне свою силу».

«Казешини», стоявший перед ним, теперь исчез.

«Жизнь - это не что иное, как жизнь чистая и драгоценная. Посвящение своей жизни означает не умирать, не убивать, не позволять другим умирать. Когда мы думаем о « смерти », мы включаем в нее « жизнь ». И « кровь » масло, которое сжигает вашу жизнь. Будь то богатство или чувство долга, или честь, даже тот страх, который вас так волнует ... Какой бы ни была причина ... Просто соберите их все вместе и добавьте в мой клинок. "

Этот голос, казалось, исходил из Хисаги.

Как только «Казешини» исчез, ветряная мельница перестала двигаться. Все звуки исчезли из мира.

«Свободно манипулировать, живешь ли ты или умираешь ... Разве это не то, что делает « бог смерти » ?»

Сила Казешини перетекла в Хисаги. Это было не для того, чтобы повысить его реяцу, а лишь показывало Хисаги концепцию «Казешини».

С этого момента Хисаги Шухей принял «Казешини» внутри себя; ту самую тень, которую он ненавидел до тех пор.

С этим занавес опустился на круговорот жизни.

..................

«Ты идиот! Вот почему ты должен был позволить капитану позаботиться об этом! Вставай, идиот! Вставай!»

"Нет ... прекрати это, Иккаку .. пожалуйста ... Он умер .."

Пока Иккаку продолжал кричать, Юмичика говорил прерывистым голосом, его эмоции были совершенно сбиты с толку, его тон был близок к смирению, когда они оба испуганно смотрели на то место, где упало тело Хисаги. Такие люди, как Иноуэ Орихиме или талантливые члены 4-го отряда, могли бы что-то сделать, чтобы спасти Хисаги, но к сожалению, никого из них здесь не было. Те в Готее, кто хорошо знал Хисаги, были чрезвычайно подавлены и они сломались, увидев его тело; гротескно отделенное животом вверх , в то время как у других были выражения, которые ясно говорили, что «это было бессмысленно, в конце концов».

Но было два человека, которые показали разные реакции

"Нет, еще не все ."

Кенпачи тихо пробормотал. Кьёраку, похоже, тоже что-то почувствовал. Он пробормотал Нанао, который потеряла дар речи от горя:

"... Не волнуйся, все в порядке."

Затем он повернулся, чтобы посмотреть на Хиконе, его глаза горели, пока он ждал, что будет дальше.

«Ну тогда, пожалуйста, давайте продолжим!»

Хиконе подошел к Кенпачи, даже не почувствовав ни малейшего чувства вины из-за того, что убил Хисаги, человека который был известен как добрый и нежный человек. Однако Кенпачи ответил Хиконе, его лицо было каменным .

"Эй, разве ты не слишком быстр, чтобы делать выводы?"

"Что ?"

Хиконе почувствовал что-то странное . Черная цепь, которая должна была быть оторвана, была обвита вокруг его руки. Цепь была разорвана, не так ли? Но это сразу стало ясно; что то не так . Тело Хиконе было потащено назад.

"...?"

Хиконе обернулся, чтобы оглянуться .

Его глаза видели Хисаги Шухея, чье тело, как предполагалось, было разрезано на две части, стоя в вертикальном положении, совершенно не поврежденное .

"Э ... Что происходит?"

Перед удивленным Хиконе стоял Хисаги , молча глядя на него, выражение его лица не изменилось. Хиконе в замешательстве поднял меч, будучи слегка растерянным.

"Но, я убил тебя, Хисаги-сан ... Это что-то вроде Кидо?"

"Это-"

Хисаги попытался ответить, но был отрезан в середине предложения.

«Мне все равно. Я не хочу знать. Я не позволю тебе говорить!»

Хиконе отрезал цепь, запутавшую его и снова атаковал Хисаги точно таким же образом. Тщательно убеждаясь, что Хисаги действительно упал на землю, Хиконе повернулся к Кенпачи.

"Чего ..?"

И снова Хиконе понял, что его тело окружено цепью. Как ни странно, еще раз, Хисаги был замечен стоящий там, неповрежденный; его туловище все еще прикреплено к нижней половине его тела. Даже его шихакушо не пострадал.

У Хиконе было впечатление, что это галлюцинация , но когда он оглянулся, остальные удивились как и он, увидев Хисаги. Все, кроме Кенпачи и Кьёраку.

"Боже мой..."

Нанана Наджакуп , который «наблюдал» за шаблоном реяцу Хиконе, теперь вместо этого обратил свое внимание на Хисаги и впоследствии был крайне сбит с толку сетью реяцу.

"Этот шинигами ... Он делает что-то невероятное, не так ли?"

"О, это? Ты прав. Он действительно."

Чтобы выполнить приказы Токинады и продолжить бой с Кенпачи, Хиконе снова ударил Хисаги, не понимая ситуации. Он отрезал обе руки Хисаги, чтобы занпакто больше не мог держаться. Не в силах справиться со скоростью и мастерством Хиконе, Хисаги вновь был бесцеремонно разрезан.

На этот раз, однако, Хиконе был несколько взволнован, поэтому он не отводил глаз от Хисаги и как и прежде, руки Шухея вернулись в свое первоначальное состояние.

” ... если это действительно так, то ...”

Хиконе поднял свою ладонь и выстрелил огромным черным серо в сторону Хисаги. Неудивительно, что серо ударило прямо в цель. Его торс, его сердце были утеряны, как и его связывающая цепь. На этот раз Хиконе, казалось, был в состоянии волнения.

Однако Хисаги не упал. Несмотря на то, что он согнулся вперед от большой силы этой атаки, он восстановился несколько мгновений спустя, более же не было дыры в его груди.

"Что это значит?"

".... Должен ли я думать сам? Токинада-сама, вы более не скажете мне, что же я должен делать?"

Уже долгое время как голос Токинады исчез из Долины Криков (Кьёгоку). Было неясно, умер ли он от чрезмерной потери крови или сбежал же из долины. Единственное, что было ясно, это то, что Урахара что-то сделал.

Здесь некому было определить и придать форму “миру” Хиконе.

Мир, который был удобен для Токинады и создан, дабы быть приятным для Хиконе.

"Должно быть это трюк , не так ли?"

Не в силах объяснить, что же происходит прямо у него на глазах, Хиконе решил тщательно атаковать Хисаги, дабы подтвердить это. Понизив скорость своих движений и осторожно шагнув в такое положение, дабы он мог ясно видеть всего Хисаги, он вновь ударил Шухея.

Хисаги поднял Казешини, но лезвия были аккуратно отрублены за одно мгновение. Вместе с большим куском тела Хисаги, от его шеи до бедра.

Затем Хиконе подошел к Хисаги, нацелив клинок в голову.

-Там! Я вижу это!

Поперечные срезы органов тела Хисаги, которые были отрублены, были соединены чернейшей цепью, цепью для каждой раны. Звук, казалось, издавался от цепей, когда они стягивали органы тела и собирали тело Хисаги в его первоначальную форму.

” Нет ...”

Хиконе невольно перестал двигаться, увидев перед собой данную картину , все еще не понимая значения. Он даже не заметил, как цепь вновь обернулась вокруг его собственного тела.

” Ох, Жижи… ... как давно он был твоим зомби?"

Спросила Кэндис. Жизель лишь пожал плечами и покачал головой:

” Я ничего с ним не сделал. Он совсем не зомби”

” Это даже не скоростная регенерация”

Гриммджоу нахмурился, уставившись на Хисаги. Но Харрибел заметила кое-что еще.

” Это преображение шинигами не единственное, что здесь изменилось.”

” Что же ты имеешь в виду?”

Спросила Неллиэль. Харрибел была обеспокоена их окружением.

” Реяцу всей этой области перекрашивается в иную форму”

"...."

Хиконе в замешательстве постепенно потерял способность говорить. Он понял, что это была работа занпакто Хисаги, но он не мог понять, каков же был его эффект. Хиконе получил знания о способностях большинства занпакто от Токинады. Все это было забито ему в голову, даже знания об их банкаях. Насколько Хиконе знал, “Конджики Ашисоги Джизо” обладал способностью учиться и развиваться в соответствии с возможностями противника, но совершенно неизвестная способность Хисаги полностью поставила Хиконе в тупик. Поскольку никто не мог приказать ему что делать , его замешательство ускорилось.

Хисаги тихо сказал этому растерянному ребенку:

“Покажи же это мне, Хиконе. Какой же мир ты хочешь увидеть”

"Мир...?"

” Верно”

Слова Ауры из Тронной комнаты ...

” Пожалуйста, не пойми меня неправильно. Я просто хочу, чтобы ты оказал мне услугу”

"Услугу?"

” ... Пожалуйста, молитесь как шинигами. Чтобы мир этого ребенка был благословен”

Возможно, эта женщина знала, что за ней следит Токинада, и именно поэтому она была осторожна с выбором слов. Первоначально предложение звучало как: ” В мире, где Хиконе будет Королем Душ, молись за его безопасное правление, как шинигами”. Даже если бы Токинада это услышал, это звучало бы так же, как и хотел он сам. Но теперь, когда предательство Ауры стало ясным, предложение приобрело иной смысл. Услуга, за которую она умоляла, было будущее Хиконе. Она доверила будущее Хиконе - Хисаги.

” Честно , это не должен был быть я . Урахара был бы куда лучшим варинтом ”

Кратко взглянув на Ауру, которая жертвовала свою жизнь, распространяя свою жизненную силу на небо, он вздохнул. Но он думал, что это необходимо для блага Хиконе.

Как ” бог смерти”, который управлял жизнями, Хисаги передал мир на серебряном блюде Хиконе, стоя сейчас прямо перед ним.

” Все, что я могу сделать для тебя, Хиконе, это просто научить тебя одной вещи”

Сказав это, он выпустил оба клинка Казешини, один полетел справа и один слева.

” Ты никогда не должен подвергать риску свое предчувствие, несмотря ни на что. Уживайся со страхом, никогда не забывай это”

Двойные косы, которые были брошены в воздух, теперь возносились, образуя спираль, когда они поднимались над головой Хисаги. Спираль постепенно превратилась в водоворот, который сошел вокруг Хисаги.

Два конца Казешини мчались вокруг, в конце концов вступая в контакт друг с другом, стирая их формы, когда они исчезали в черном водовороте.

Затем Хисаги произнес одно слово тихим голосом. Слово, наделенное силой, означало ультиматум шинигами.

__ БАНКАЙ. __

Цепь была преобразована в единую точку в воздухе и в следующее мгновение она превратилась в черный ветер реяцу, которая бушуя вокруг, опустошала всю область.

Затем он превратился в темно-черную гроздь, которая взлетела и раскрылась наружу.

" Казешини Фуши но Коджо." [ "Виселица ветра смерти" ]

/Прим. Здесь мы видим точное повторение ритуального обряда Рей-о через Шухея и Хиконе. Сначала туловище отделяли от ног, затем отрезали две руки, затем удалили сердце; наконец внутренности. Тем не менее, в случае с Шухеем, результат полностью противоположен. Это, друзья мои, настоящий Шикай Казешини. Способность свободно контролировать цикл жизни. Помните, во внутреннем мире Шухей и Казешини теперь одно и то же. Здесь и в предыдущем разделе, посвященном внутреннему миру, слово «Шинигами» было написано в кавычках и записано как буквально «Жнец» или «бог смерти». Истинная способность Казешини сродни способности настоящего Жнеца иметь полный контроль над жизнью и смертью. Шухей ненавидел аспект смерти Казешини, но теперь Казешини представляет жизнь. Вот почему у Шухея есть два оружия, два отдельных понятия, связанных цепью. Цепочка здесь важна. Здесь мы видим жизнь и смерть, переплетенные вместе, связанные вместе. Шухей - буквальное воплощение кульминации мира, которого хотел Яхве; объединить жизнь и смерть вместе. Сеть Казешини делает это. Слияние жизни и смерти - это не бессмертие, это просто цикл жизни. Это было то, что Яхве не удалось увидеть. В любом случае, перевод банкая - «Веревка удушения». Если вы поделите фуригану Фуши но Коджо, то у нее есть другое значение: «вечная жизнь после смерти». Шухей, как буквально висящий труп; из эскиза Кубо, представляет смерть, но в основе этого, он действительно держит жизнь драгоценной. Абсолютная двойственность во имя банкая.\

(Это писал не я, но пускай будет)