Глава пятая. ПЛЕННИК

Онлайн чтение книги Чертова кукла
Глава пятая. ПЛЕННИК


Однако идти назад, на Преображенскую, в Лизочкину квартиру, нельзя: или слишком поздно, или слишком рано. Хотел было взглянуть на часы, да вспомнил, что с ним нет часов. Он обыкновенно оставляет их, потому что они золотые, очень дорогие.

Куда же деваться? Одет он совсем не маскарадно, но все-таки скверное, новое и длинное пальто не по нем, и синий картуз странен на волнистых кудрях. Нельзя поехать туда, где его знают.

Ему было ужасно весело. Нравилась ему и Степанида Егоровна с бонтоном, и Лизочкины цветы, которые он упорно приносил Машке, словно барышне, и очень нравилось некрасивое, свежее Машкино лицо, которое он целовал на кошачьей лестнице.

Забаве своей, случайно выдуманной, он радовался: радовал его бледный паучий свет печальной улицы, и свернувшийся калачом на козлах горький ванька, и уставший, добрый городовой на безлюдном перекрестке; и радовал себя он сам, — веселый студент, простой, средний человек, так просто и свободно живущий.

Куда бы зайти, однако? Везде хорошо.

Он вспомнил про небольшой, средней руки, трактиришко в переулке с Гороховой. Бывал там, нравилось. Не совсем извозчичий, а так, мелкий люд, всякие попадаются.

В трактире было пустовато. Двое каких-то ели в углу селедку, странно запивая из чайника. Толстый торговец с обеспокоенным лицом, за бутылкой пива, все что-то шептал про себя и заботливо писал на бумажке.

Веселый Машкин обожатель спросил себе чаю, положил картуз на столик, встряхнул по привычке волосами и стал оглядывать комнату.

Но почувствовал, что на него кто-то смотрит, обернулся, и карие с золотом глаза его сразу встретились с другими, синими, тяжелыми.

Кто это? Не вспомнишь сразу. Кто это, в самом деле?

Одет так скромно, что и не поймешь, интеллигент ли бедный или рабочий. Узкое молодое лицо с черной бородкой, бледное. И вот эти синие глаза…

Ага, вспомнил! Стало еще веселее. Хотел встать и подойти, но не встал. Во-первых, старая, бессознательная привычка осторожности, связанная вот с этим синеглазым; во-вторых, соображение: ведь он, синеглазый, ему не нужен. Захочет, узнает, — а узнать вовсе не трудно, — сам подойдет.

Человек с черной бородкой встал и, не торопясь, подошел к столику приказчика.

— Нельзя ли к вам мне подсесть?

Тот встретил его смеющимися глазами и сказал, тоже не повышая голоса:

— Садись, садись. Чай будешь пить или пиво? От Наташи поклон, если она еще не приехала.

— Нет еще. Спасибо, я чай буду. Что это ты так?

— А что?

— Да здесь… И… Ты ведь студент? От Наташи знаю, вы встретились.

— Вот и с тобой встретились. Если от Наташи знаешь обо мне, так уж, верно, все знаешь. А это… — он показал глазами на свой приказчичий картуз, — это случайно… Шалости… Никакого отношения ни к чему не имеет. Михаил, скажи лучше о себе.

— Я давно тебя хотел повидать, — проговорил Михаил, не отвечая на вопрос. — Да не выходило как-то… К тебе не решался. Рад, что встретил.

— Значит, я тебе нужен? От Наташи ты должен знать, что я не намеревался искать ни тебя, ни других, что все вы для меня — только милый, хороший кусочек моего прошлого, — только!

— Ты не связан, — холодно сказал Михаил.

— Я и не могу быть связан, я говорю это для тебя, чтобы тебе все было ясно. Но от своего прошлого я не отказываюсь; я сказал и Наташе, что не буду бегать от тебя, если ты меня найдешь.

— Юрий, вот в чем дело… Впрочем, нет. Я лучше приду на Остров, если выяснится необходимость. Ты ведь на Острове теперь живешь? А я вполне могу прийти. Дело не во мне.

— Все равно. Будь добренький, приходи на Фонтанку. Поверь, там лучше. И скажи теперь же, когда придешь.

— К графине? Ты и там живешь? Хорошо. Через десять дней приду. Шестого мая. Да! Кнорр у тебя бывает?

— Кнорра я видел. Так, мельком. Он хотел зайти. Я не знал, что вы с ним продолжаете…

— Не близко. Ну, так прощай теперь. Яша хотел зайти сюда; поздно, должно быть, не придет.

— Ах, еще Яша! Ну, этот… Я рад, что не видел его.

Михаил угрюмо промолчал.

— И ты, помню, с Яшей не дружил.

— Он мне лично не был симпатичен, — сказал Михаил. — Цинизм в нем есть, понятный впрочем, но я не люблю цинизма. Повторяю, это просто мое личное чувство, и я себе никогда не позволял ему поддаваться.

— Господи, Михаил! Что ты только говоришь. Не поддаваться… личным чувствам… Ну, да оставим.

— Ты тоже циник…

— Однако я тебе не был антипатичен никогда. Вспомни.

— Это опять необъяснимый каприз личности.

— Нет, Михаил, это просто, пойми: разве мы похожи с Яшей? Вот мне приходит в голову как раз интересная вещь, ты скажешь — парадокс, но послушай: я откровенно забочусь прежде всего о себе, но мне важно делать это с наименьшим вредом для других; а Якову, который, по-моему, глупее всех глупых людей, важнее всего повредить; он воображает, что это самый верный путь хорошо позаботиться о себе. Может быть, я ошибаюсь, но такое у меня впечатление.

Михаил насупился.

— Оставим и психологию, и Якова. В сущности, ты так же мало его знаешь, как и я. Я знаю, что в деле Яков незаменим, этого с меня довольно.

Он встал. Юруля не улыбался, лицо потемнело, в глазах была досада.

— Подожди, Михаил. Еще одно слово о тебе. Сядь, прошу тебя. Не стоило бы, но уж так нашло на меня, хочется сказать.

— Ну, что? — нетерпеливо и болезненно сказал Михаил, садясь.

— Ты мне глубоко неприятен, — ты несчастен. Зачем это? Пленник мой бедный, заставляешь себя думать о «свободе других», а сам-то? Я понимаю, тяжело признаться, что не веришь в то, чему верил (хотя это тяжесть предрассудка) — однако есть же разум, есть же свобода, есть же очевидность! Не веришь ты больше никому и ничему! И остаешься, стиснув зубы, все с теми же людьми, — из-за чего, ради чего? Ради «долга»? Что это за тупость? Весь в веревках, — да еще в каких-то воображаемых!

— Оставь, оставь, — строго сказал Михаил.

— И оставлю. Ведь я тебя не убеждаю, не к себе зову, мне никого не нужно; я только советую: попробуй опомниться. А это что же такое? Это безобразно. О, идеалисты! Досада, отвращение… — И вдруг перебил себя: — Извини, Михаил. Мне ведь все равно. Увидел тебя — и сказал. Будь себе, каким хочешь. У меня сердце нежное… нет, глаза у меня нежные. Когда смотрю — жалко.

Они были теперь одни в трактире. Михаил заторопился.

— Прощай, — буркнул он. — Так я приду шестого. А не то через Кнорра дам знать, когда.

Слов Юрия он как будто и не слышал. Сидел задеревенелый.

Юрий сам, выйдя минуты через две из трактира, уже смеялся и удивлялся.

«С чего это я ему? Да ну его совсем! Какое мне дело?»

Пошел пешком на Преображенскую и уже на Невском совершенно забыл неожиданную встречу.



Читать далее

З. H. Гиппиус. Чертова кукла. Жизнеописание в 33-х главах
Глава первая. ЮРУЛЯ 04.04.13
Глава вторая. ПО-СТУДЕНЧЕСКИ 04.04.13
Глава третья. ШИКАРНЫЕ ЦВЕТЫ 04.04.13
Глава четвертая. НА КОШАЧЬЕЙ ЛЕСТНИЦЕ 04.04.13
Глава пятая. ПЛЕННИК 04.04.13
Глава шестая. РАЗНООБРАЗИЕ ЛЮБВЕЙ 04.04.13
Глава седьмая. СОЛОМА НА БАШМАКЕ 04.04.13
Глава восьмая. БАЙ-БАЙ 04.04.13
Глава девятая. СИМПОЗИОН 04.04.13
Глава десятая. НА ФОНТАНКЕ 04.04.13
Глава одиннадцатая. ФРАНЦУЖЕНКА 04.04.13
Глава двенадцатая. ЗАБАВА 04.04.13
Глава тринадцатая. СВИДАНИЕ 04.04.13
Глава четырнадцатая. В ЧЕМ ГРЕХ 04.04.13
Глава пятнадцатая. САШИНЫ ДЕЛА 04.04.13
Глава шестнадцатая. САМОУБИЙЦА 04.04.13
Глава семнадцатая. ПОРТНИХА 04.04.13
Глава восемнадцатая. ОБЩИЕ МЕСТА 04.04.13
Глава девятнадцатая. ПРИГОВОР 04.04.13
Глава двадцатая. ЧЕРТОВА КУКЛА 04.04.13
Глава двадцать первая. СЛУЧАЙ С ВЫСТРЕЛОМ 04.04.13
Глава двадцать вторая. КОПЫТА ПО КРЫШЕ 04.04.13
Глава двадцать третья. ТРОЕБРАТСТВО 04.04.13
Глава двадцать четвертая. ЧЕРНЫЕ УЛЫБКИ 04.04.13
Глава двадцать пятая. ДЕТСКАЯ ЗАТЕЯ 04.04.13
Глава двадцать шестая. МОЛЧАНИЯ 04.04.13
Глава двадцать седьмая. НЕПОЛУЧЕННОЕ ПИСЬМО 04.04.13
Глава двадцать восьмая. КАЮК 04.04.13
Глава двадцать девятая. МОРЕ СОЛЕНОЕ И МОРЕ ЗЕЛЕНОЕ 04.04.13
Глава тридцатая. ЯВНОЕ И ТАЙНОЕ 04.04.13
Глава тридцать первая. ВОКЗАЛЬНЫЕ ЛЮДИ 04.04.13
Глава тридцать вторая. КРАСНЫЙ ДОМИК 04.04.13
Глава тридцать третья. ЧЕРЕПКИ 04.04.13
ПРИМЕЧАНИЯ 04.04.13
Глава пятая. ПЛЕННИК

Нецензурные выражения и дубли удаляются автоматически. Избегайте повторов, наш робот обожает их сжирать. Правила и причины удаления

закрыть