Онлайн чтение книги Далёкий паладин Paladin of the End
5 - 5

История о Паладине и Письме

“Ладно, пора мне спать ложиться, наверное. Завтра рано вставать.”

После того, как мы некоторое время предавались воспоминаниям, Мэнел собрал свои инструменты и наконечники стрел, которые он закончил очищать, и поднялся на ноги.

“Ага,” – сказал я. – “Спокойной ночи.”

“Ты тоже не засиживайся поздними ночами.” - Мэнел небрежно щелкнул пальцем. Крошечный светящийся шар вылетел из волшебного света фонаря. Это была фея света, своего рода дух, который обитал во всех источниках света от огня до солнца и даже в свете волшебных фонарей. Пол даже не скрипнул, когда Мэнел вышел из комнаты на изящных ногах и направился в темный коридор, слабый свет феи приглушенно освещал его окружение. Он оставался в этом особняке как гость и спал в одной из комнат.

Учитывая, что он подготавливал стрелы, возможно, завтра собирался отправиться на охоту в одиночку. Весна была временем, когда существа, выходящие из спячки, бродили по округе. Благодаря множеству историй, которые о нем рассказывали, Мэнельдор Быстрокрылый имел репутацию знаменитого охотника. Многие приходили к нему за помощью и зависели от его охотничьих навыков.

Оставшись одним в своей комнате, я снова принялся писать. Работая в ночной тишине, я делал неплохие успехи, но писать чернильницей и пером было довольно трудно. Я закончил дневную работу, размышляя о том, насколько великими были изобретения карандаша и авторучки.

“Готово.”

Я отложил перо, сцепил пальцы и потянулся. Я писал так долго, что мое тело немного одеревенело. Когда я расслабился, слегка вращая запястьями и плечами, мой взгляд упал на стопку бумаги, которую я аккуратно сложил на углу стола. Я остановился.

Первая бумага, когда-либо сделанная в Порту Факела. Для чего мне ее использовать? Я напевал, погруженный в размышления. Качество было слишком плохим, чтобы использовать ее для письма, и она был слишком толстой, чтобы носить с собой для написания небольших заметок. Может, я смогу пропустить через нее какую-нибудь нить и использовать как маленький дневник или, может быть, памятку о вещах, которые я не хочу забывать. В частности, много мелочей произошло после моего боя с Валакрией. Люди, которых я повстречал, события, которые произошли, вещи, которые я видел и слышал—может быть, я должен записать эти воспоминания, пока они были живы в моем сознании, чтобы однажды они не были забыты, и чтобы однажды, когда я снова встречусь с людьми, которые были важны для меня, я мог бы рассказать им эти истории.

“Ох. Вот что.”

Задумавшись, меня осенила одна идея. Это было так просто, что я немного посмеялся над собой, удивляясь, почему мне потребовалось так много времени, чтобы придумать это. Да, прекрасно. Я принял решение. Но в таком случае, с чего мне начать? Первая строчка всегда была трудной.

Дорогие Блад и Мэри. Как поживаете?

Да, это правильный способ начать письмо. Может, это и неоригинально, но мне нравится.

После этого кончик моего пера начал плавно течь. Я написал, что у меня все хорошо. Я написал, что земля после того, как я покинул Город Мертвых и двинулся вниз по течению на север, превратилась в опасный лес, называемый Лесом Чудовищ. Я написал, что сражался с демонами. Я слышал все их героические подвиги, рассказанные в песнях. Я сражался с виверной в городе Вайтсейлс на севере. Я познакомился со многими людьми и стал называться Далеким Паладином. Я заново открыл руины и пытался построить город. Я снова встретил бога немертвых. Гас еще может тряхнуть стариной.

Я писал о том, как отважился отправиться в старую страну Лотдор и Железную Страну. Я сражался с Валакрией, злым, страшным драконом, старым, как боги, и каким-то образом едва победил, когда все казалось, что все потеряно. У меня появились друзья, с которыми я мог смеяться. Я жил счастливой, полноценной жизнью. Я влюбился в прекрасную женщину и признался ей.

И я написал, что мне грустно, я не могу рассказать им все это с глазу на глаз.

Мой почерк, который так плавно перетекал на бумагу, стал немного неряшливым.

Блад... Если бы ты услышал о подвигах, которые я совершил, ты бы сказал мне: “Ты мужчина!”? Ты бы взъерошил мне волосы и сказал: “Давай, я дам тебе бой, покажи мне, насколько ты стал сильным”, с этими блуждающими огоньками, тепло колеблющимися в твоих глазницах?

Мэри... Мэри... Если бы я сказал тебе: “Я нашел друзей!” Ты бы улыбнулась мне счастливой улыбкой и сказали: “Милый”? Не могли бы ты обнять меня и сказать: “Они могут быть немного удивлены тем, как мы выглядим, но было бы приятно увидеть их, если бы ты захотел привести их сюда”, нежно поглаживая мои волосы?

Я верю, что вы оба это сделали бы. Но это будущее—всего лишь сладкая фантазия. В груди болит, когда я думаю, что теперь это никогда не сбудется.

Я скучаю по вам. Это больно. Часть меня хочет, чтобы эта боль излечилась. И часть меня не возражает, если этого никогда не произойдет, потому что я не хочу забывать вас, даже немного. Станет ли эта боль и эти чувства когда-нибудь блеклым воспоминанием, на которые можно с теплотой оглянуться?

В эту теплую весеннюю ночь я тихонько написал письмо моим покойным матери и отцу.

Произошло много событий, как великих, так и малых. О чем-то будут петь и передавать поэты; что-то считающееся слишком незначительными, мир никогда не узнает. Но все они были драгоценными частями моей жизни, и каждая из них была воспоминанием, которое я хотел рассказать с высоко поднятой головой.

Паладин Издалека IV: Сказания Порта Факел – Конец.