Онлайн чтение книги Гномка в помощь, или Ося из Ллося
Глава третья

А на завтрак был студенческий набор, вернее, два набора, включающие в себя: пустые щи, постную гречку, очень странный салат из одних лишь соленых огурцов, компот и соленую булочку трехдневной давности вместо хлеба. Будучи голодной, я уговорила себя съесть только ее, и то лишь корочку, чтобы не задеть непропеченную середину. И теперь со смятением следила за тем, как Регген с аппетитом уплетает щи за обе щеки. Он не обращал внимания на скудность и непривлекательность завтрака, эффективно орудовал ложкой и чуть ли не причмокивал. И это сидя на тюфяке перед перевернутым ящиком, на котором разместились подносы. А вокруг непрогретая кузня с пыльными полками, грязным полом и лишь двумя предметами обстановки – креслом и столом.

– И как вы докатились до жизни такой?

– Очень глупо, – ответил он с грустной улыбкой. – Ты доедать не будешь?

– Нет, и вам не советую… – начала я решительно, но граф не внял. Подтянул к себе мой поднос и повторно взялся за ложку. Слушая ее бравый стук о тарелку, я все-таки спросила: – А что стало причиной этой глупости?

– Одно неверное движение, – ухмыльнулся Регген.

– Это которое из многих? Самое первое, подарившее вам жизнь?

– Нет, одно из последних, подарившее мне одержимость. – Заметив, как округлились мои глаза, коротко добавил: – Мне и другим мастерам, по ошибке отправленным в кланы двуликих. «Подпись не в том бланке» называется.

– И что?

– И все, – ответил он, не желая тему развивать. – Ося, дай поесть.

– Так я бы с радостью, но это ж не еда. Откуда вам ее прислали?

– Из академии Мастеров передали порталом.

– Это из Верхней, дорогущей до невозможности? – Маг кивнул, и я аж задохнулась: – Хотите сказать, что там вот этим вот… кормят именитых профессоров и перспективных студентов?

– Только тех, кто обучается на бюджете.

Регген в два укуса доел мою булочку и в три ложки умял салат.

– Бедные дети!

– Богатые. Им и так несказанно повезло. Учатся в самом престижном вузе…

– И едят де… – Я «споткнулась» о пристальный желтый взгляд и исправила оплошность: – Дешевую дрянь. И это под гнетом бесценнейших знаний. Да при такой кормежке пирожки с капустой разойдутся влет, и разрешения никто не потребует.

– Что-что? – вопросил мой собеседник строго, в очередной раз доказав: еда пустая – радость небольшая, пусть и двухпорционная.

– Ничего. Мысли вслух. А когда подносы забирают?

– А тебе зачем?

– Хочу их отнести…

– Чтобы сбежать? – вопросил он. И на удивленное «чего?!» сухо выдал: – Так в одно из полнолуний поступил мой камердинер.

– Сдается мне, у него были на то причины, – растянула я губы в улыбке. – Нет, я хочу посмотреть на эту академию изнутри: проинспектировать кухню, познакомиться с поварами…

– Чтобы меня отравить? – сделал неверный вывод Регген. – Помнится, сменившая камердинера домработница старалась мне мышьяка подлить.

– Вообще-то мне хочется прицениться к возможностям студентов! – возмутилась я его подозрениям и прогадала: задохлик услышал что хотел.

– Чтобы заказать мое убийство, как бывшая невеста, да? Впрочем, к чему вопросы, боевики за голову берут пятнадцать золотых. А у нас нынче их всего лишь шесть на двоих.

На самом деле много больше шести, но я об этом умолчала. Со способностью Реггена к тратам можно вовсе остаться без денег. К слову, о расходах…

– И куда делись недостающие три золотых и семьдесят пять серебрушек?

– Точно гномка, – хмыкнул граф-задохлик. – И это все, что тебя интересует? Как насчет вопроса, обучаются ли в Верхней Академии боевики?

– Не обучаются, я это точно знаю, как неудавшаяся прачка. А что до денег, вы вчера потратили двадцать пять серебрушек из ста. За что платили сегодня?

– За нашу еду, – махнул он рукой на подносы с тарелками, которые сам же опустошил и остался голодным.

Вот транжира!

– Да за эти деньги можно накормить целую роту!

– Я и накормил… нас двоих на полгода вперед.

– Два едока… три приема пищи… на ближайшие сто восемьдесят два с половиной дня стоят три золотых и семьдесят пять серебрушек. Значит, в среднем поднос выходит в тридцать четыре медяшки. Каша – десять, суп – около тринадцати, булочка – семь, а салат – четыре…

– Компот забыла, – напомнил Регген.

– Стакан мочи который? О нем лучше не вспоминать. – Я выудила из сумки блокнот, перо и попросила не сопеть позеленевшего лицом мага: – Со счета сбиваете.

Затем, подбив расходы, я вознамерилась провести следственный эксперимент и перепроверить цифры на практике. Надела плащ, взяла кошель и попросила открыть мне портал.

– Куда? – вопросил он, старательно дыша в какой-то платочек. Видать, чтоб не стало дурно от съеденного.

– На ближайший деревенский рынок. Вы же умеете, я правильно поняла?

Отрицать не стал, спросил:

– Зачем?

– За надом, – хмыкнула, точь-в-точь как он вчера, и сама себе сделала гадость.

– Одну не пущу, – заявил граф-оружейник, устремляясь к шкафу.

Три минуты на переодевание в подходящий случаю костюм, две на открытие портала – волной повел перед собой ладонью, беззвучно щелкнул пальцами, и… я прокляла тот миг, когда маг вызвался со мной.

Одержимых здесь боялись, а буйных, следуя закону, обходили стороной. Стоило торговцам завидеть трость, как с прилавков стремительно исчезали товары, а те, кто лавками владел, закрывали двери, не забыв оставить записку «Ушел по делу. К обеду не вернусь». Пару раз я отходила, а затем и отбегала от Реггена, чтобы самой посмотреть соседние ряды и успеть хоть что-то купить, но слава о маге бежала быстрее меня. Как прокаженные, мы прошли по пустым рядам мимо застывших от ужаса покупателей.

– Вот же нелюди! – едва не рычала голодная я. – И так всегда?

– Две недели, пока луна на убыль не пойдет.

– А потом?

– А мы потом поспокойнее, а они все равно насторожены, – ответил маг-хиляк, и мне стало не по себе. С одной стороны, жалко одержимых, с другой – это как же они наградили себя такой славой?

– Иными словами, вот так всегда?

Я обвела рукой опустевший сельский рынок и печально посмотрела в сторону деревни, где староста спешно закрывал ворота.

– Да.

– Теперь-то понятно, почему за студенческие пайки вы рассчитались на полгода вперед и отчего возничему с улыбкой заплатили. – Регген кинул, соглашаясь, я же продолжила: – И только одно сомнение гложет. Что же вы потратились на карету, если могли открыть портал?

– Не мог. Без трости я не имею права покидать поместье. Агентство и суд, несомненно, сообщили в отдел контроля о моем визите и его причине. В ответ многоуважаемый У.В., – произнес он без тени уважения, – несомненно, отправил группу стражей на перехват. Так что я был просто обязан показательно быстро и правильно вернуться назад. Каретой, как всякий бессильный маг.

А граф, получается, с силой. Запомним. И уточним:

– Но к герцогине вы пошли без трости, да и в академию наведаться пытались.

– А там пути проверенные, – ответил он и ухмыльнулся: – Ну что, домой?

– Нет. Давайте в еще одно поселение заглянем, только подальше отсюда.

Мы посетили еще семь рынков, каждый раз удаляясь на пятьдесят километров от столицы. И везде нам были не рады, хоть вой. И я бы взвыла, но стоящий рядом Регген портил весь настрой. Он то улыбался, то щурился довольно и не обращал внимания на испуганно прячущий взгляды народ.

– Ну и чего вы скалитесь? – с раздражением спросила я, покинув очередной стремительно опустевший рынок.

– Давно не путешествовал.

– И что вам мешало?

– Отсутствие компании.

– А я подумала – нехватка сил. – Граф недоуменно вскинул бровь, и я вспылила: – Да как вы с голода не померли в своем поместье?! Воровали? Шантажировали? Выбивали продукты силой?

– Юлил, – хмыкнул Регген, – закупался у плохо видящих, средь ночи приходил…

– И? Что дальше? Как долго вы в потемках бродили по деревням?

– До первого новолуния. Пока не начинал рычать: «Пр-родайте мне, мо-р-ковь, кар-р-тошку, кур-рицу. Одной не хватит, дайте тр-ри».

– Так писали бы записки!

– Писал, пока когти не полезли. – Он вздохнул. – А там уже глаза начинают светиться…

– Ага, и хвост топорщит штаны!

– Что-что?

– Ничего, – ответила хмуро. – Слушайте, Регген, а давайте разделимся? Вы строите порталы, я закупаюсь. Вы носите тяжелое, я торгуюсь, выбираю. Вы стоите за рынком, я…

– По-тихому сбегаю, – по-своему закончил он мысль, чем несказанно меня удивил.

– Что, и такое было? И кто в этот раз: прислуга, кучер, секретарь?

– Подмастерье.

– Подумаешь…

– Все три, – мрачно выдал маг.

– Ну, чего не сделаешь под таким-то взглядом, – кивнула я на него. И, не добившись ответной улыбки, с тяжелым сердцем поняла: – Не отпустите. Тогда хоть морок на себя наведите, так, чтобы без трости, глаз, клыков, когтей и хвоста.

– Нельзя.

– Что, и стеной вас не скрыть, как пауков витражом? – Он качнул головой и протянул мне руку, мол, идем. – Жаль. Очень жаль. Тогда возвращаемся домой.

Довольный моим выбором, маг открыл портал в поместье, и я с опозданием исправилась:

– Ко мне домой, в деревню Ллось.

– Зачем? – тут же насторожился Регген.

– Топить вас будем всей толпой. А если не откроете портал, мы вас еще и побьем, – не сдержалась я.

– Очень сомневаюсь в последовательности ваших угроз, – хмыкнул он и сделал, что просила.

Пройдя сквозь серебро портала, я застыла, с тихой радостью всматриваясь в родные холмы и забор приютившейся меж ними деревеньки. Вот знакомые черепичные крыши, трубы печей, вывески магазинов и таверн, дорогой запах леса и на зиму вспаханной земли. Вот тропа молодоженов убегает в предгорье к алтарю, вот крытый рынок, загон для лошадей, голубь сизокрылый и… белая клякса на графском пальто.

– Э-э-это к счастью, – заверила я, и пока одержимый маг разбирался с милостью святых угодников, поспешила к торговым рядам.

Я и ранее славилась расторопностью, но благодаря желтому взгляду, неотступно следовавшему за мной, побила все рекорды по скорости выбора. Не торговалась, не спорила, следовала списку и попутно отвечала на повторяющиеся вопросы. Ллосевцы мне были рады и со всем радушием лезли куда не надо.

– Ося, ты вернулась!

– Нет. Я проездом.

– А что же, в гости не зайдешь?

– Не успею. Скоро в путь.

– Так скоро не скоро, а мужа представить должно.

– А это… – Я покосилась на Реггена и честно сказала: – Так прежде чем родным предъявлять, его бы откормить и отстирать.

– И что ж не возьмешься?

– Уже приступила и потому лучший товар у вас беру.

После похвалы я задавала вопрос по товару, и ллосевские торговцы и торговки как один начинали уверять в исключительной свежести продукта. Рассказывать, кто сажал, кто собирал, кто трепетно выращивал. А там недалеко и до гордости за детей и внуков: кто замуж вышел, кто родил, кто на службу короля поступил, кому повезло – невестой взяли, а кому не очень.

– У свекрови твоей дело-то прогорело, – шепнул мне дед Огран, у которого я всю жизнь морковку покупала. – Своей хваткой она уже не кичится, ходит к твоим родителям, желает помириться.

– Зачем? – удивилась я.

– Знамо дело, нового мужа ты еще не привела, брачные браслеты на алтарь не возложила.

Да и не скоро возложу. Мне бы в столице закрепиться, новое дело на ноги поднять, а уже потом подумать, нужна мне новая фамилия или нет.

И тут как гром среди ясного неба раздался противный голос Рябой:

– Осенька, ты вернулась!

Я не стала гадать, кто меня сдал свекрови, не стала ждать медвежьих объятий и тем более настырных вопросов «куда это я пропала и почему не навещаю вторую мать, мать-перемать которая».

– Регген, уходим! – скомандовала я и шагнула в возникший рядом портал.

То, что переход открыт не задохликом, не в поместье и не для побега, я поняла, как только отдавила ногу стоявшему по ту сторону Ургену Врадору.

Святые угодники! Как же меня угораздило?

– А вот и она, – произнес глава контроля, сняв меня со своего ботинка и отодвинув на расстояние вытянутых рук.

– Как поживаете? – нашлась я с вопросом, ибо извинений никто не ждал, да и вряд ли заслуживал.

Вот с чего, спрашивается, он открыл портал на рынке Ллося? Деревенскими продуктами закупиться решил? Меня повидать? Или трость отобрать у задохлика? Судя по взгляду, последнее. Но кто ж согласится вернуть?

– Прекрасно жил до сегодняшнего дня, – ответил самый главный страж, подтвердив мои мысли.

– Какая жалость! – Сетование вышло фальшивым, и скептичный взгляд собеседника это подтвердил, но остановить меня не смог. – А я вот только с сегодняшнего дня дышать начала свободно.

– Рад за вас…

– А как я рада! Знаете, какой груз с души упал, когда Регген получил вашу трость?

– Не знаю, – ответил Врадор.

– Невероятный! Я почти летаю…

– Неужели.

– Представьте себе.

И будто в подтверждение этих слов, я поднялась над полом и спиной улетела в портал. Резкая смена декораций строгого кабинета на деревенские виды, а затем и на стены разрушенного поместья не прошла бесследно. И пока в моих глазах рябило от шкафов, папок, холмов, голубей, витражей и пауков, я слушала возмущения Реггена, крепко державшего меня за шкирку.

– Вот так всегда! Стоит лишь чуть-чуть поверить, на миг отвернуться… и каждый первый пытается убить, а каждый второй сбежать. И ладно бы в деревню на своих двоих… Порталом ушла!

– Не ушла, а ошиблась, – ответила негодующему задохлику, с трудом разлепив глаза. – И прекратите держать меня на весу, иначе я вам что-нибудь сломаю.

– Что, например? – усмехнулся он, но на пол меня все-таки отпустил.

– Начну с пальцев, закончу шеей, глядишь, не придется выслушивать пустые подозрения. А хотите подробностей, обратитесь к Ургену Врадору, это был его переход.

Далее, не обращая внимания на оторопь одержимого недоверием мага, я вопросила, где корзина, и, получив ответ, отправилась в кузню. А позади меня уже звучали призывный звонок портала, глухая ругань Реггена и слова приветствия самого главы.