Онлайн чтение книги Песни сирен
3

Я не стану утверждать, что всякий, кто совершает убийство, должен неправильно мыслить и иметь ошибочные принципы.

Дон Меррик «облегчал душу» в кабинке туалета. Внезапно дверца распахнулась, и чья-то тяжелая рука опустилась ему на плечо.

– Сержант Меррик. Именно вас я и искал, – прогремел у него за спиной голос Тома Кросса.

– Здравствуйте, сэр, – ответил он, пряча в штаны свое хозяйство.

– Говорила она с вами о своем новом назначении, ваша начальница?

– Да, сэр, упоминала. – И Меррик тоскливо посмотрел на дверь. Спасения не было. Рука Кросса стискивала его плечо.

– Я слышал, вы собираетесь сдавать экзамены на должность инспектора, – заметил Кросс.

Желудок Меррика сжался.

– Это так, сэр.

– Значит, тебе пригодятся все твои связи, особенно те друзья, что повыше рангом?

Меррик с трудом выдавил из себя кривую улыбку.

– Думаю, вы правы, сэр.

– У вас задатки хорошего полицейского, Меррик. Но всегда помните, кому нужно хранить преданность. Я знаю, что инспектор Джордан в ближайшие несколько недель будет очень занята. У нее, наверное, не всегда найдется минута для меня… – с нажимом продолжил Кросс. – Я полагаюсь на вас – будете информировать меня обо всех новостях. Понял, парень?

Меррик кивнул.

– Да, сэр.

Кросс убрал руку и пошел к двери. Открыв ее, он обернулся к Меррику и сказал:

– Особенно если она начнет трахаться с нашим другом доктором.

Дверь за ним закрылась.

– Трах – и яйца всмятку, – пробормотал Меррик себе под нос, направился к раковине и начал энергично мыть руки горячей водой.

Тони с утра сидел за рабочим столом, рассеянно просматривая и снимая копии с форм, разработанных на основе американской концепции и имеющих целью создать стандартную классификацию каждого аспекта преступления. Он сложил аккуратной стопкой свои газетные вырезки и сказал себе, что мало что может сделать, пока Кэрол не приедет с полицейскими досье. Это был всего лишь предлог, оправдание собственной медлительности.

На самом же деле причина, мешавшая ему сосредоточиться, сидела у него в голове. Та таинственная женщина. Поначалу он чувствовал себя беззащитным и не желал принимать участия в ее играх. «Совсем как мои пациенты», – с иронией подумал он. Сколько раз он произносил максиму о том, что никто не любит докторов? Он сбился со счета, сколько раз бросал трубку в самом начале странного общения, но она была настойчива и терпеливо продолжала свои уговоры, пока он не начал расслабляться и даже отвечать.

Незнакомка совершенно выводила его из равновесия. Кажется, она с самого начала нащупала его ахиллесову пяту, но никогда не целилась в нее. Она была воплощением всего, чего можно пожелать от воображаемой любовницы, нежна и похотлива одновременно. Ключевой вопрос для Тони стоял так: считать ли ему себя жалким потому, что он ухитрился завязать отношения с незнакомкой, ведущей порнографические беседы по телефону, или ему следует поздравить себя с тем, что он осознает, что нуждается в помощи. Тем не менее существовала реальная опасность «подсесть» на эти звонки. Он и так не способен поддерживать нормальные сексуальные отношения, так не ухудшает ли он свое состояние? Или движется к исцелению? Единственный способ проверить, что является истиной, это попытаться перейти от фантазий к реальности. Но он все еще слишком сильно переживал недавно пережитое унижение. Теперь же ему, судя по всему, придется согласиться на помощь таинственной незнакомки, ведь ей удается заставить его чувствовать себя мужчиной так долго, что можно загнать демонов в преисподнюю.

Тони вздохнул и взялся за кружку. Кофе остыл, но он все равно его выпил. Против собственной воли он принялся прокручивать в голове их последний разговор, хотя занимался этим все утро, когда сон сбежал от него, точно брэдфилдский маньяк. Голос этой женщины все время жужжал у Тони в ушах, как навязчивый мотивчик из плеера соседа по купе. Он попытался отнестись к этим звонкам с той объективностью, которую всегда вносил в свою работу, исследуя извращенные фантазии пациентов. У него, слава богу, хватало опыта.

Останови этот голос. Анализируй. Кто она такая? Что ею движет? Может, как и ему, ей просто доставляет удовольствие копаться в извращенных головах? Это по крайней мере объяснило бы, как она преодолела все поставленные им блоки. Она, конечно, отличается от тех штучек, что работают в низкопробных фирмах «секс по телефону». Прежде чем начать работать на Министерство внутренних дел, он занимался изучением таких линий. Многие осужденные преступники, с которыми он имел дело, признавались, что были постоянными клиентами подобных «телефонов доверия», где могли изливать свои сексуальные фантазии – какими бы причудливыми, непристойными или извращенными они ни были – женщинам, чьи боссы поощряют длительные разговоры. Тони и сам звонил по одной линии, решив выяснить «ассортимент», и обнаружил, как далеко можно зайти, прежде чем отвращение пересилит корысть или отчаянную необходимость заработать на жизнь.

Под конец он побеседовал с некоторыми женщинами, работавшими на этих телефонах. У всех было общее ощущение – что их изнасиловали и унизили, хоть они и бесконечно презирали своих клиентов. Не все свои выводы Тони положил на бумагу – одни были ошеломляющими, другие Тони хотелось забыть, потому что слишком многое открыли ему о его собственной душе. Например, то, что мужчины реагируют на грязные телефонные звонки от представителей противоположного пола совершенно иначе, чем женщины. Вместо того чтобы бросить трубку или сообщить о звонке куда следует, большинство мужчин либо развеселятся, либо возбудятся. Но в любом случае захотят продолжить.

Теперь ему остается выяснить одно: почему эта женщина находит секс по телефону с незнакомым мужчиной таким привлекательным? Ему нужно удовлетворить интеллектуальное любопытство, которое по меньшей мере так же сильно, как желание исследовать сексуальную игровую площадку, которую она открыла для него. Может, стоит поразмыслить над предложением о встрече? Зазвонил телефон. Тони встрепенулся, рука, машинально протянувшаяся к трубке, замерла на полдороге.

– Ах ты господи… – раздраженно пробормотал он, тряся головой, как пловец, вынырнувший на поверхность с большой глубины. Потом взял трубку и сказал: – Тони Хилл.

– Доктор Хилл, это Кэрол Джордан.

Тони ничего не ответил, радуясь, что его замысел не удался.

– Инспектор Джордан. Брэдфилдская полиция, – продолжала Кэрол.

– Да, мисс Джордан, простите, что не сразу ответил, здравствуйте. Я пытался… расчистить место на столе, – произнес Тони. Его левая нога дрожала, как стакан с чаем на столике в купе движущегося поезда.

– Мне очень жаль, но я не смогу прийти раньше десяти. Мистер Брендон собирает всю команду на брифинг, я думаю, будет невежливо не пойти.

– Конечно. Я понимаю. – Тони машинально рисовал на листке нарцисс. – Вам будет трудно осуществлять функции посредника, если вы не станете частью группы. Не беспокойтесь.

– Спасибо. Знаете, я думаю, совещание будет коротким. Я приеду, как только смогу. Наверное, в одиннадцать, если это вам подходит.

– Прекрасно. – Тони был рад, что ему не удастся слишком долго предаваться размышлениям. – Сегодня в моем расписании нет никаких встреч, так что не торопитесь. Вы не выбиваете меня из графика.

– Хорошо. До встречи.

Кэрол положила трубку. Пока что все хорошо. По крайней мере Тони Хилл не кажется узником своего профессионального эго, в отличие от нескольких экспертов, с которыми она имела дело, да и большинства мужчин вообще: он осознает грозящие ей затруднения, симпатизирует ей, обходясь без покровительственного тона, и, к счастью, поддерживает выбранную ею манеру поведения, которая минимизирует ее проблемы. Она раздраженно отогнала мысль о том, что он показался ей привлекательным. Сейчас у нее не было ни времени, ни желания осложнять себе жизнь. Она жила вместе с братом и находила время, чтобы поддерживать отношения с несколькими друзьями, и все это отнимало у нее ровно столько энергии, сколько она могла позволить себе потратить. И потом, последний роман закончился так плачевно, что самоуважение Кэрол сильно пострадало. Она пока не могла легко пойти на новую связь.

Роман с хирургом лондонской «скорой помощи» не выдержал ее переезда из столицы в Брэдфилд, случившегося три года назад. Это было решение Кэрол – переехать на север, так что мотаться туда-сюда, чтобы побыть вместе, тоже пришлось ей. Роб не собирался понапрасну тратить свободное от дежурств время, катаясь на «БМВ» в Брэдфилд, пусть даже теперь там жила Кэрол. Кроме того, медсестры были гораздо сговорчивее и добрее и ценили отдых от ночных смен ничуть не меньше женщин-полицейских. Его грубый эгоизм потряс Кэрол: она поняла, что у нее обманом выманили чувства и силы, которые она потратила на Роба. Пусть Тони Хилл привлекателен, обаятелен, умен и обладает хорошей интуицией, но Кэрол не собиралась снова рисковать своим сердцем. Особенно не с коллегой по профессии. Если ей трудно выбросить его из головы, так это из-за профессионального азарта.

Кэрол провела рукой по волосам и зевнула. За вчерашние сутки она провела дома ровно пятьдесят семь минут. Двадцать из них она простояла в душе в бесплодной попытке победить недосыпание. Большую часть вечера она провела, переходя от одного дома в другой вместе с группой из отдела уголовных расследований. Они расспрашивали местных жителей и тех, кто был задействован в «голубом» бизнесе Темпл-Филдз. Реакция на вопросы варьировалась от категорического отказа сотрудничать до хамства и брани. Кэрол не была удивлена. Округа кипела.

С одной стороны, «голубой» бизнес не хотел сотрудничать с полицией, потому что это плохо влияет на прибыль, с другой – активисты движения возмущенно требовали защиты – теперь, когда полиция пусть и запоздало, но признала, что на свободе орудует серийный убийца. У кого-то расспросы вызывали ужас, потому что их истинная жизнь была тайной для жен, друзей, коллег и родителей. Другие люди изображали мачо, похваляясь, что никогда не окажутся в подобной ситуации и маньяк с остекленевшими глазами не забьет их до смерти. Кто-то жаждал подробностей, возбуждаясь от одной только мысли о том, что может натворить один человек. А горстка несгибаемых лесбиянок не скрывала радости из-за того, что на сей раз мишенью оказались мужчины.

– Может, теперь они поймут, почему мы были в такой ярости, когда полиция охотилась за Йоркширским Потрошителем, ведь, по их мнению, комендантский час придуман специально для баб! – с усмешкой сказала Кэрол одна из них.

Вымотавшись, Кэрол поехала в отделение, чтобы начать просматривать дела. В комнате следственной группы было странно тихо: большинство следователей находились в Темпл-Филдз либо воспользовались несколькими часами отдыха, чтобы выпить или выспаться. Она обменялась парой слов с коллегами, ведущими два других дела об убийстве, и они неохотно согласились предоставить ей доступ к своим досье при условии, что она вернет им материалы следующим утром. Именно такой реакции она и ожидала: на первый взгляд они вроде сотрудничают, но на деле все направлено на то, чтобы создать ей еще больше трудностей.

Войдя в свой кабинет, она ужаснулась количеству документов. Пачки заявлений, заключения судебной экспертизы и доклады патологоанатома, папки с фотографиями. Почему, о господи, Том Кросс отказался воспользоваться компьютерной программой ХОЛМЗ с данными по более ранним убийствам? Тогда по крайней мере все материалы можно было бы найти в компьютере, снабженные перекрестными ссылками. Ей осталось бы распечатать нужные сведения для Тони. С тяжким вздохом она закрыла дверь и пошла по пустым коридорам к кабинету дежурного сержанта. Настало время проверить, как выполняются инструкции, данные всем офицерам, которые будут с ней работать. Без помощника она никогда не справится с этой работой за одну ночь.

Помощь ей предоставили – в лице полицейского констебля, так что продраться через материалы оказалось делом непростым. Кэрол просматривала доклады, извлекая из них все, что, как ей казалось, имело значение, и передавала их констеблю для копирования. Даже при таком отсеве собралась устрашающая кипа бумаг, которые им с Тони предстояло переварить. Когда ее помощник в шесть ушел, Кэрол устало погрузила фотокопии в две картонные коробки и пошла с ними к своей машине. Она отобрала полный набор фотографий всех жертв и мест, где были найдены тела, заполнив бланк требования на выполнение свежих копий для следственных групп, чтобы заменить те, которые она взяла.

Только после этого она поехала домой. Но и там она отдыха не дождалась. Нельсон ждал под дверью и, настойчиво замяукав, обвился гибким тельцем вокруг ее ног и заставил пойти прямиком на кухню, к консервному ножу. Когда она положила ему еду в мисочку, он подозрительно фыркнул. Потом голод пересилил желание наказать хозяйку за долгое отсутствие, и он умял всю миску.

– Приятно видеть, что ты по мне соскучился, – сухо сказала Кэрол, направляясь к душу.

К тому времени, когда она вышла, Нельсон явно решил ее простить. Он ходил за ней по пятам, мурлыкая, как низкий гудок парохода, садился на каждую вещь, которую она вынимала из гардероба и клала на кровать.

– Ты настоящий фетишист, – проворчала Кэрол, вытаскивая из-под кота черные джинсы.

Нельсон продолжал выражать ей обожание, ни на минуту не прекращая мурлыкать. Кэрол надела джинсы и с восхищением посмотрела на себя в зеркало. Джинсы были от Катарины Хэммет, но Кэрол они обошлись всего в двадцать фунтов в магазине на улице Кенсингтон-Черч, куда она ходила два раза в год, чтобы выудить вещи этого дизайнера: она любила их больше всего, но даже жалованье инспектора не позволяло ей ходить на показы. Рубашка из льна кремового цвета была от «Френч Коннекшн», полосатый серый кардиган – из отдела мужского платья сети розничных магазинов. Кэрол сняла с кардигана несколько черных кошачьих шерстинок и поймала укоризненный взгляд Нельсона.

– Ты знаешь, что я тебя люблю. Я просто не хочу в тебя одеваться, – объяснила она.

– Вот было бы потрясно, если бы он тебе ответил, – проговорил мужской голос в дверях.

Кэрол повернулась к брату: он стоял, прислонившись к дверному косяку, одетый в боксерские трусы, с взъерошенными белокурыми волосами и непроснувшимися глазами. Он был удивительно похож на Кэрол – словно кто-то просканировал ее фотографию и с помощью компьютера слегка изменил черты женского лица на мужские.

– Я тебя не разбудила? – обеспокоенно спросила она.

– Не-а. Мне сегодня нужно в Лондон. Приехал дядя с мешком денег. – И он зевнул.

– Американцы? – спросила Кэрол, опускаясь на корточки и почесывая кота за ушком. Нельсон тут же перевернулся на спину, подставив круглый животик, чтобы она и его почесала.

– Верно. Они хотят полную демоверсию того, что мы уже сделали. Я говорил Карлу, что ничто пока не доведено до должного уровня, но он сказал, они хотят убедиться, что их деньги не уходят в черную дыру.

– Радости программиста, – прокомментировала Кэрол, взъерошив шерстку Нельсона.

– Я бы попросил! Не просто программиста, а разработчика новейших программ, – сказал Майкл, смеясь над собой. – А как ты? Что происходит на фабрике убийств? Я слышал вчера в новостях, что ты получила еще одно.

– Похоже на то. По крайней мере, начальство наконец-то согласилось, что у нас на свободе гуляет серийный убийца. И прислало нам психолога-криминалиста.

Майкл присвистнул.

– Мать вашу, брэдфилдская полиция входит в двадцатый век. Как к этому отнесся Пучеглаз?

Кэрол скорчила рожу.

– Ему это нравится так же, как если бы ему ткнули в глаз вязальной спицей. Он считает, что это лишняя трата нашего чертова времени, – ответила Кэрол низким голосом, пародируя акцент Тома Кросса. – А когда меня назначили связным, он воспрянул духом.

Майкл кивнул с циничным видом.

– Два зайца одним выстрелом.

Кэрол усмехнулась.

– Ну нет, только через мой труп. – Она встала. Нельсон мяукнул в знак протеста. Кэрол вздохнула и пошла к двери. – Возвращаюсь на работу, Нельсон. Спасибо, что отвлек меня от трупов.

Майкл оторвался от косяка, чтобы дать сестре пройти, и обнял ее.

– Пленных не бери, сестренка, – посоветовал он.

Кэрол фыркнула.

– Мне кажется, ты не вполне усвоил принципы работы полиции, братик.

Сев за руль, она тут же забыла о коте и брате и вернулась мыслями к убийце.

Теперь, через пару часов, когда перед ней лежала стопка донесений от следственной группы, которые она просмотрела за ночь, дом казался таким же далеким воспоминанием, как летний отдых на Итаке. Кэрол с трудом встала со стула, взяла бумаги и пошла в главный кабинет отдела криминальных расследований.

Когда она вошла, сесть было уже негде. Детективы из других участков искали себе стулья. Двое ее констеблей-детективов задвигались, чтобы освободить место, один предложил свой стул.

– Клятая черная морда! – громко сказал чей-то голос в другом конце комнаты.

Кэрол не видела говорившего, но поняла, что это не из ее группы. Она улыбнулась, глядя на младшего полицейского, покачала головой и предпочла устроиться на краешке стола рядом с Доном Мерриком, который кивнул ей с мрачным видом. На часах было девять двадцать девять. В комнате пахло дешевыми сигарами, кофе и отсыревшей одеждой.

Один из инспекторов поймал взгляд Кэрол и пошел было к ней, но дверь отворилась и в комнату ворвался Том Кросс. По пятам за ним шел Джон Брендон. Вид у суперинтенданта был пугающе кротким. Толпа автоматически раздвинулась, дав возможность ему и Брендону пройти к белой грифельной доске в дальнем конце комнаты.

– Здрасьте, мальчики, – добродушно сказал Кросс, – и девочки, – добавил он, сделав паузу. – Здесь нет никого, кто бы не знал, что у нас четыре нераскрытых убийства. Мы установили личности трех первых убитых – Адам Скотт, Пол Джиббс и Гэрес Финнеган. Пока что насчет четвертой жертвы успехов нет. Ребята из патлаборатории работают сейчас над этим, пытаясь привести лицо в такое состояние, чтобы лошади не пугались, когда мы предоставим фото журналистам.

Кросс глубоко втянул ноздрями воздух. Лицо у него стало еще более благостным.

– Как всем вам известно, я не из тех, кто склонен теоретизировать. И не больно-то хотелось официально связывать эти убийства, потому что средства массовой информации обрушили бы на нас истерику. Судя по утреннему выпуску, я был прав.

И он указал на газеты, которые держали в руках некоторые детективы.

– Однако в свете последнего убийства мы пересмотрим стратегию. Вчера вечером я слил расследования четырех убийств в одно общее.

Послышался одобрительный шепот. Дон Меррик наклонился вперед и прошептал Кэрол на ухо:

– Меняет пластинки так же часто, как музыкальный автомат.

Кэрол кивнула.

– Хорошо бы он так же часто менял носки.

Кросс сердито посмотрел в их сторону. Их замечаний он слышать не мог, но видел, что губы Кэрол двигаются, и этого вполне хватало.

– Тихо! – прикрикнул он. – Я еще не кончил. Следующее. Не нужно быть детективом, чтобы понять: это помещение слишком тесно для нас, так что, как только закончим утренние дела, переведем эту группу на прежний участок на улице Скарджилл, который, как помнит кое-кто из вас, шесть месяцев назад был законсервирован. Вчера вечером там побывала бригада ремонтных рабочих, славные ребята-компьютерщики и инженеры из «Бритиш телеком». Они привели участок во временный рабочий вид.

Раздался тяжкий вздох. Никто не лил слезы, когда старое здание викторианской эпохи на улице Скарджилл закрыли. Продуваемое сквозняками, неудобное, с нехваткой мест на стоянке, дамских туалетов – всего, кроме камер, это здание было предназначено на реконструкцию. Как всегда, в бюджете не хватало денег, чтобы осуществить проект.

– Знаю, знаю, – сказал Кросс, обрывая сетования. – Но мы все будем сидеть под одной крышей, так что я смогу держать вас под присмотром. Я буду осуществлять общее руководство. Вы будете докладывать двум инспекторам – Бобу Стенсфилду и Кевину Мэттьюзу. Они в два счета рассортируют ваши задания. Инспектор же Джордан будет работать на мистера Брендона. – Кросс помолчал. – Которому, я уверен, вы все захотите способствовать.

Кэрол высоко подняла голову и оглядела помещение. Лица окружающих выражали в основном неприкрытый цинизм. Несколько голов повернулись к ней. В устремленных на нее взглядах не было дружелюбия. Даже те, кто мог бы поддержать инициативу создания психологических профилей, были раздосадованы тем, что такая важная работе досталась женщине.

– Значит, так. Боб возьмет на себя порученные инспектору Джордан дела Пола Джиббса и Адама Скотта, а Кевин будет заниматься вчерашней жертвой и Гэресом Финнеганом. Мы вызвали группу, работающую с программой ХОЛМЗ, и они начнут вносить свои данные, как только специалисты воткнут провода куда надо. Инспектор Дейв Уолкотт, которого некоторые из вас помнят с тех пор, как он был здесь сержантом, отвечает за группу ХОЛМЗ. Вам слово, мистер Брендон. – Кросс отошел и жестом пригласил выйти вперед заместителя. Его жест был оскорбительным и вежливым одновременно.

Брендон окинул собравшихся быстрым взглядом. Никогда еще у него не было задачи сложнее. Детективы, собравшиеся здесь, были по большей части измучены и разочарованы. Многие из них работали на одном из предыдущих убийств вот уже несколько месяцев, а результаты были практически нулевые. Способности Тома Кросса к накачке вошли в легенду, но даже он столкнулся с упорным сопротивлением, вызванным не в последнюю очередь его твердолобым отказом признать связь, существующую между всеми этими преступлениями. Пришло время «сделать» Тома Кросса на его же поле. Грубость никогда не была сильной стороной натуры Брендона, но он тренировался все утро. Под душем, перед зеркалом во время бритья, мысленно, пока ел яйцо, в машине по дороге к участку. Брендон сунул руку в карман брюк и скрестил пальцы.

– Это, наверное, самая сложная задача из всех, что нам доводилось решать. Насколько нам известно, этот парень орудует только в Брэдфилде. В каком-то смысле я рад этому, потому что никогда не видел лучшей группы детективов, чем у нас тут. Если кто-то и сумеет схватить этого ублюдка, так это вы. У вас есть сто и еще десять процентов поддержки со стороны старших офицеров, все ресурсы, которые понадобятся, будут вам предоставлены, нравится это политикам или нет.

Воинственная нотка в голосе Брендона вызвала довольный рокот в комнате.

– Мы будем прокладывать путь не одним способом. Все вы знаете о планах Министерства внутренних дел об учреждении государственного полицейского спецподразделения для создания психологических профилей преступников-рецидивистов. Ну вот, мы с вами станем подопытными кроликами. Доктор Тони Хилл, человек, который будет объяснять дело Министерству, согласился поработать с нами. Дальше. Я знаю, что среди вас есть те, кто считает, что создание профилей – чушь собачья. Но, нравится это им или нет, профили – часть нашего будущего. Если мы будем взаимодействовать и работать с этим парнем, увидим, как это спецподразделение превратится во что-то настоящее. Если мы пошлем его куда подальше, нам, наверное, повесят на шею очень большой камень. Всем ясно?

Брендон обвел собравшихся строгим взглядом, не пропустив и Тома Кросса. Кивки варьировались от полных энтузиазма до едва заметных.

– Рад, что мы с вами поняли друг друга. Работа доктора Хилла состоит в том, что он рассматривает улики, которые мы ему сообщаем, и выдает психологический профиль убийцы, что поможет нам убыстрить расследование. Я назначил инспектора Кэрол Джордан связным между следственной группой и доктором Хиллом. Инспектор Джордан, вы не могли бы встать на минутку?

Встрепенувшись, Кэрол с трудом поднялась, уронив при этом папки. Дон Меррик тут же опустился на колени и принялся собирать разлетевшиеся бумаги.

– Для тех, кто не знает инспектора Джордан, – вот она.

«Замечательно, Брендон, – подумала Кэрол. – Как будто здесь сидит целое подразделение женщин-детективов и можно не понять, кто есть кто».

– Инспектор Джордан будет иметь доступ к каждому документу по данному расследованию. Я хочу, чтобы она была полностью осведомлена обо всем, что происходит. Всякий, кто нападет на какой-нибудь след, должен обсудить это с ней, как и со своим инспектором или суперинтендантом Кроссом. И любая просьба со стороны инспектора Джордан должна расцениваться как совершенно непреложное требование. Если я услышу, что кто-то хитрит, выживает инспектора Джордан или доктора Хилла из расследования, пленных брать не буду. Это же относится ко всем, кто допустит утечку информации о расследовании в прессу. Так что подумайте. Если вы не горите желанием снова натянуть форму и ходить по улицам Брэдфилда до конца дней, будете делать все, что в ваших силах, чтобы помочь ей. Это не соперничество. Мы все заодно. Доктор Хилл здесь не для того, чтобы поймать убийцу. Это ваш…

Брендон замолчал на полуслове. Никто не заметил, как открылась дверь, но слова, сказанные сержантом из отдела связи, привлекли внимание каждого быстрее, чем выстрел.

– Простите, что прервал, сэр, – сказал он напряженным голосом. – Мы установили личность вчерашней жертвы. Сэр, это один из наших.