Онлайн чтение книги Спастись от опасных мужчин Save Me from Dangerous Men
1

Этот бар находился в Западном Окленде. Просто приземистая бетонная коробка посреди парковки. Голубой свет от неоновой рекламы пива «Бад лайт» падал на припаркованные перед входом полдюжины обшарпанных легковушек и грузовиков. Я никогда не бывала здесь раньше. И, вероятно, никогда не приеду сюда опять. Я остановилась на краю освещенной части парковки, заглушила двигатель красного мотоцикла «Априлья», на котором приехала. И вошла в бар. Был вечер пятницы, самое его начало, чуть больше девяти. У стойки бара сидели с полдюжины крутых на вид мужчин, еще несколько таких же находились за столиками, и двое играли в пул[1]Американская разновидность бильярда.. Кроме меня, девушка в баре была только одна – она расположилась вместе со своим парнем в темной кабинке в углу, и между ними на столике стоял кувшинчик пива. В носу у нее было кольцо. Мне всегда было интересно, действительно ли носить кольца в носу так больно, как кажется со стороны.

Я подошла к стойке бара:

– «Хейнекен».

– Пять долларов.

Бармен был крупный пузатый мужчина, судя по его лицу, еще не достигший пятидесяти лет, с проседью в волосах. Он разглядывал меня откровенно, ничуть не скрываясь. Как и все остальные мужчины в баре. Ну и что?

Я взяла у него пиво, отпила большой глоток и направилась в дамский туалет. Там пахло антисептиком и полотерной машиной. Я посмотрела в щербатое зеркало и окинула себя внимательным взглядом. Я высокая, во мне пять футов восемь дюймов[2]Фут – ок. 30,5 см, дюйм – ок. 2, 5 см., а сейчас, в тяжелых мотоциклетных ботинках, я казалась еще выше. Выпростала свои темно-рыжие волосы из-под мотоциклетного шлема и пригладила их. Меня никогда не назвали бы тощей, но я держу свое тело в хорошей форме. Посмотрела на свои вареные в обтяжку джинсы с поясом ниже талии, белый топ с бретелькой через шею, под которым виднелась полоска плоского живота, и черную кожаную куртку-бомбер с расстегнутой молнией. Чуть-чуть теней, подчеркивающих мои зеленые глаза, чуть-чуть красной губной помады, которой я обычно никогда не пользуюсь… В общем, смотрелась я неплохо.

Можно начинать.

Выйдя из туалета, я направилась к бильярдному столу и бросила на него монету в двадцать пять центов.

– Играю.

Двое мужчин у бильярдного стола были примерно моего возраста – немного за тридцать. Оба окинули меня голодными взглядами, которыми мужчины часто смотрят на женщин. Вид у них был почти хищный. Как будто им хотелось меня съесть. Как будто, просто заговорив с ними, я куснула кого-то из них за мочку уха и шепотом сказала какую-то непристойность. Тот из мужчин, который был повыше, небрежно держал кий одной рукой. Он повернулся обратно к столу. На нем была надетая козырьком назад черная бейсболка с вышитыми серебряной нитью названием и логотипом «Рейдерс»[3]«Окленд рейдерс» – профессиональный футбольный (американский футбол) клуб, выступающий в Национальной футбольной лиге.. Он тщательно прицелился и загнал в лузу последний полосатый шар. При этом ударил по нему сильнее, чем надо. Мужчины обычно так и делают. Только по-настоящему хорошие игроки в пул воздерживаются от искушения бить по шарам слишком сильно, кидая понты. Он прицелился опять, ударил чуть медленнее по битку, и тот, столкнувшись с шаром под номером восемь, неторопливо закатил его в лузу. Партия.

– Ты в игре, – сказал он и наклонился, чтобы опустить несколько четвертаков в щель автомата, выпускающего шары на стол.

– Сыграть предложила я, так что и монеты за мной.

Мужчина остановился и пожал плечами:

– Как хочешь.

Я взяла со стола свой четвертак и достала из кармана еще три. Положила сумку рядом со своим пивом и наклонилась, чтобы опустить монеты в щель. И почувствовала, как все мужчины в баре уставились на мой обтянутый джинсами зад. Затем сложила шары в пирамиду.

– А ты хоть знаешь, как вообще надо держать инструмент? – спросил меня второй из игроков, плотоядно ухмыляясь и сделав акцент на слове «инструмент». Он был ниже меня ростом, и из-под его покрытой пятнами футболки вываливалось пивное брюшко. У мужика был такой вид, будто он ожидал, что после этих слов я пойду с ним в мужской туалет и подрочу ему. Я не снизошла до ответа. Просто подошла к подставке для киев, выбрала самый прямой из них и немного покатала его по столу. Этот кий явно знавал лучшие времена, но сойдет и он.

– Ты играешь на поцелуи, детка?

Это сказал мой будущий противник, парень в бейсболке. Вероятно, такую же хрень мужики повторяют в каждом баре по всей стране. В каждом баре по всему миру.

Я подняла взгляд и посмотрела на него.

– Если мне захочется полизаться, я пойду на школьный бал.

– А, строишь из себя крутую, – ответил он, похоже, решив, что я с ним флиртую. – Ничего, в конце концов, всем вам хочется одного и того же.

Я продолжала смотреть на него.

– Никого я из себя не строю. Просто играю на деньги. Если только ты сам не предпочитаешь играть только на выпивку. Это твой стол, так что решать тебе.

Сказав это, я не оставила ему выбора.

– Обычно я не беру деньги у девушек.

Я сунула руку в задний карман джинсов и бросила на стол пятидесятидолларовую купюру.

– Мельче у меня нет.

Мужчина переглянулся со своим приятелем. Они явно гадали, чего от меня ждать.

– Ладно. – Он порылся в своем бумажнике и положил на стол две бумажки по двадцать долларов и одну десятку. – Разбиваю я.

При виде выложенных на стол денег у людей всегда просыпается интерес.

Он удачно разбил пирамиду. Загнал в лузу два одноцветных шара, так что ни один из них не коснулся полосатого, затем положил еще два, но потом запорол дуплет. Что означало, что он играет в пул не лучше и не хуже любого из тех игроков, которых можно встретить в баре, имеющем бильярдный стол. То есть не слишком плохо, но и не слишком хорошо. Средне. Это меня устраивало. Главное в первой партии отнюдь не выигрыш. Главное в ней – выяснить, какие именно из игровых приемов предпочитает применять твой противник и насколько хорошо они ему удаются. Выигрыш здесь – это второстепенная цель.

Я отпила большой глоток пива, затем, не произнеся ни слова, обошла половину стола, загоняя шары в лузы. Медленно, неторопливо. Ударяя битком по очередному шару так, чтобы следующий оказался именно там, где мне будет нужно, чтобы загнать в лузу и его. Думая не о том, что я делаю сейчас, а о том, что хочу сделать после. Шары катились по обшарпанному зеленому покрытию стола, и, когда биток соприкасался с полосатым шаром, раздавался тихий вежливый стук. Говорят, единственное, что отличает гроссмейстеров от шахматистов-любителей, – это количество последующих ходов в игре, которые они способны просчитать. Я всегда считала, что в этом плане пул немного похож на шахматы.

Когда я не сумела забить очередной свой шар в лузу, мой противник взял у меня кий, и во взгляде его появилась решимость. Он сосредоточился. Теперь он видел, что имеет дело не просто с очередной обладательницей аппетитной попки, и ему совсем не хотелось терять свои пятьдесят баксов. Я его не винила. Мне еще никогда не встречался такой человек, которому нравилось бы терять деньги.

Он ударил – и промазал. Наверное, из-за нервов. Теперь за нашей игрой наблюдало еще больше посетителей бара.

Я была в ударе, чувствуя себя раскованно и спокойно. Загнала в лузы все оставшиеся полосатые, затем молча постучала кием по той лузе, которая находилась в одном из дальних углов стола, и прицелилась в шар-восьмерку.

И тихонько закатила его в указанную мною лузу. Партия.

Взяв со стола деньги моего противника, я сунула их в карман. А свою пятидесятку оставила на столе.

– Хочешь попытаться отыграть свои деньги, Джек?

Он уже здорово разозлился:

– Да, черт возьми! И на этот раз я буду играть всерьез.

– Тогда выкладывай наличные. Ты проиграл. Готовь шары.

Я оставила свои пятьдесят долларов на столе, как ни в чем не бывало повернулась и опять подошла к стойке бара:

– Порцию «Джеймсона» и еще одно пиво.

На меня с вожделением посмотрел мужчина постарше. Он был одет в футболку с эмблемой баскетбольной команды «Голден стейт уорриорз», а на подбородке у него красовались крошки от картофельных чипсов.

– Как любезно с твоей стороны, крошка… Тебе не было никакой нужды заказывать мне выпивку.

Я не удостоила его даже взглядом, а просто презрительно промолчала. Он покраснел и, отведя глаза, снова уставился в столешницу стойки. Я одним глотком выпила свой виски, бросила на стойку одну из двадцаток парня в бейсболке с надписью «Рейдерс», взяла заказанное пиво и, не утруждая себя вопросом о сдаче, пошла обратно к бильярдному столу.

Мой противник уже сложил шары в пирамиду, но так, что между шаром на ее вершине и остальными остался сантиметровый зазор. Тоже мне, хитрец. Он явно думает, что в честной игре ему меня не победить. Я обошла стол и молча сдвинула шары, чтобы убрать зазор.

– Наверное, он случайно откатился, – смущенно сказал Джек, осознав, что пойман с поличным.

– Наверное, – ответила я. – Деньги на стол.

Он опять начал рыться в бумажнике. На этот раз купюры были меньшего достоинства, и, чтобы набралось пятьдесят долларов, ему пришлось положить на стол несколько бумажек в один доллар. Я глотнула холодного пива и разбила пирамиду. Теперь уже почти все мужчины в баре собрались вокруг бильярдного стола.

– У этой горячей штучки хороший удар.

– Интересно, она и в другом так же хороша?

– Я вам вот что скажу: я мог бы смотреть на то, как она нагибается, хоть всю ночь напролет.

Не обращая на них внимания, я снова обыграла парня в бейсболке. Он продулся в пух и прах. Добрался до стены и сел, ссутулившись и прислонившись к ней.

Его приятель с пивным брюшком тоже захотел сразиться со мной. Может быть, затем, чтобы отомстить за своего товарища, а может быть, чтобы получить возможность еще какое-то время пялиться в вырез моего топа, в котором была видна ложбинка между грудями. Зачем именно, мне было по барабану. У него я выиграла двадцать долларов, потому что больше у него не было.

И тут я увидела его.

Должно быть, он вошел в бар, когда я завершала последнюю партию, потому что не заметила его в дверях. Он прислонился к стойке, держа в руке кружку с пивом. Я взглянула на свои часы. Десять сорок.

Я подошла к музыкальному автомату. Мужчины не сводили с меня глаз. Достав из кармана еще несколько четвертаков, я опустила их в щель в автомате и выбрала одну из песен «Роллинг стоунз». Потом вернулась к бильярдному столу – на сей раз слегка покачивая бедрами. Медленно отпила из кружки глоток пива.

– Есть еще желающие поиграть?

Я выиграла еще у кого-то из них. Мне было все равно, у кого. Мужчина, вошедший в бар недавно, продолжал сидеть у стойки, но с любопытством наблюдал за теми, кто стоял у бильярдного стола. Наблюдал за мной. И строил догадки. Его внимание было сосредоточено на мне.

Я взяла со стола свои деньги.

– Мне хочется выпить. Стол свободен. На сегодня все.

Я вернулась к стойке. И впервые за весь этот вечер сняла куртку. Села неподалеку от него, оставив между ним и собой один незанятый высокий барный стул. Да, это был он. На пару лет старше меня. Плотный, с черной эспаньолкой и тусклыми глазами. Широкоплечий, с сине-зелеными татуировками на обоих предплечьях.

Я поймала взгляд бармена.

– Еще один «Хайнекен». И порцию «Джеймсона».

На сей раз я выпила виски не сразу. Оставила его на стойке, а сама, попивая пиво, уставилась на ее обшарпанную поверхность. Кто-то вырезал на дереве надпись: «РС и КД навсегда». Интересно, РС и КД все еще вместе? Я поставила бы свои деньги на то, что они разошлись.

– Говорят, что пить в одиночку – это дурной тон.

Я повернулась к нему. И впервые за то время, которое прошло с тех пор, как он вошел в бар, посмотрела ему прямо в лицо.

– Хотелось бы узнать, кто именно это говорит…

Он рассмеялся.

– А на хрена это знать? Я лично понятия не имею, кто это сказал.

– Ну так закажите себе что-нибудь и вы.

– Думаю, так я и сделаю. – Он кивнул бармену: – Налей мне того же виски, которое налил даме, Тедди. Плачу за двоих.

– Нет, – поправила его я. – Я плачу за свою выпивку сама.

Он посмотрел на меня с удивлением.

– Никогда еще не видел женщины, которая отказалась бы от бесплатной выпивки.

– Все когда-нибудь случается в первый раз.

– Думаю, вы можете себе это позволить – после того, как столько выиграли за бильярдным столом…

– Я могла себе это позволить и тогда, когда только что вошла в этот бар. Могу и сейчас.

Он снова рассмеялся.

– Да вы просто огонь!

– Вы меня совсем не знаете, – сказала я.

– А мог бы.

– Что могли бы?

– Узнать вас. Узнать получше.

– Если бы что?

Он пожал плечами:

– Ну, наверное, если бы мы продолжили это разговор.

Я подняла свой бокал с виски:

– Ваше здоровье.

Мы чокнулись и выпили.

– Раньше я вас здесь не видел, – заметил он.

– Это потому, что раньше я сюда не заходила.

– А почему зашли сегодня?

Я провела ногтем, накрашенным красным лаком, по надписи на столешнице стойки, опять подумав о РС и КД.

– Вам действительно хочется это знать?

– Да, в общем, нет.

– Вот именно. Я сейчас здесь. Вы тоже. Зачем доискиваться до первопричины?

– Вопрос снят. – Он посмотрел на бармена: – Еще два виски. За свое платит она. – Снова повернулся ко мне: – Кто сказал, что старого пса не научишь новым трюкам?

– Это вы – старый пес?

Он подмигнул мне:

– Не такой уж и старый.

– Тогда мы, возможно, попробуем научить вас двум-трем новым трюкам.

Бармен поставил на стойку еще две порции «Джеймсона». И мы выпили их.

– Мне скучно, – сказала я.

Не оглядываясь, соскользнула вниз со своего высокого табурета, еще раз подошла к музыкальному автомату и выбрала более медленную песню – «Люби меня дважды» группы «Дорз». И, не отходя от автомата, начала медленно танцевать сама с собой. Все мужчины в баре уставились на меня. Я почувствовала, что он подошел ко мне сзади. Увидела его совершенно ясно. Как будто у меня были вторые глаза на затылке. Потом на мое бедро легла его большая рука. Он начал танцевать вместе со мной. Я не стала его останавливать. Он прижался ко мне сзади. Мой острый язык был надежно спрятан за сжатыми зубами, и я не сказала ничего, чтобы его остановить. Мы протанцевали до самого конца песни.

– Тебе стоит зайти ко мне, – сказал он, когда музыка стихла.

Я чуть заметно улыбнулась.

– В самом деле?

– Ты выпила. Не стоит садиться за руль.

Моя улыбка стала шире.

– Ого, ты заботишься о мне…

Он тоже широко улыбнулся.

– Я забочусь о нас обоих. Пойдем. Я живу в миле отсюда, на этой же улице. У меня есть бутылка отличного шотландского виски, которую мы могли бы вместе начать. – Он сделал многозначительную паузу. – А еще у меня есть яйца и кофе. На завтрак.

Я посмотрела ему прямо в глаза.

– Хочу сказать тебе кое-что. Мы никогда не будем завтракать вместе. Это без вариантов.

В его глазах блеснул гнев.

– Ты могла бы сказать мне это еще час назад. Тогда мне не пришлось бы попусту тратить время.

Он повернулся ко мне спиной и двинулся обратно к стойке бара.

Я дала ему сделать три шага, а потом сказала:

– Но я не говорила, что не зайду.

Остановившись, он быстро развернулся.