Онлайн чтение книги Пустой стул The Empty Chair
Глава 4

«Крайслер» проехал мимо городского кладбища. Там как раз проходили похороны. Райм, Сакс и Том проводили взглядом скорбную процессию.

– Обратите внимание на гроб, – заметила Амелия.

Гроб был маленьким, детским. Участников траурной церемонии было не много, и все взрослые. Человек двадцать. Райм удивился, почему народу так мало. Подняв взгляд, он устремил его вдаль, поверх взбиравшихся на холмы надгробий, на просторы затянутых дымкой лесов и топей, теряющихся вдали.

– Неплохое местечко, – заметил он. – Ничего не имею против, если меня похоронят на таком кладбище.

Сакс, обеспокоенно смотревшая на кладбище, устремила на Райма холодный взор – судя по всему, потому, что накануне операции ей было неприятно слышать разговоры о смерти.

Но вот Том аккуратно вписал минивэн в поворот, и за ним последовал патрульный автомобиль Джима Белла. Выехав на прямое шоссе, машины прибавили скорость, и кладбище скрылось из виду.

Как и обещал шериф Белл, до Таннерс-Корнера от медицинского центра в Авери было ровно двадцать миль. Встречающий приезжих щит с надписью «ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ» заверял, что в городе проживает 3018 человек. Возможно, это и соответствовало действительности, но в такой жаркий августовский полдень на Главной улице можно было увидеть лишь очень немногих из названного числа. Пыльный городок, казалось, вымер. Сидевшая на скамейке пожилая пара разглядывала пустынную улицу. Райм заметил двух помятых тощих типов – по всей видимости, местных пьянчуг. Один сидел на обочине мостовой, обхватив покрытыми струпьями руками голову, и, судя по всему, боролся с последствиями похмелья. Другой, прислонившись спиной к дереву, проводил сверкающий минивэн запавшими желтушными глазами. Костлявая женщина лениво смотрела из окна бакалейной лавки. Кроме этих пятерых, не было видно ни души.

– Умиротворенное местечко, – заметил Том.

– Можно сказать и так, – нахмурилась Сакс, похоже разделявшая беспокойство Райма по поводу пустынных улиц.

Главная улица представляла собой утомительно прямую ленту асфальта, обставленную старыми зданиями, пытающимися спрятаться за рядом жидких деревьев. Райм насчитал один супермаркет, два бакалейных магазина, два бара, одну столовую. А еще магазин женской одежды, страховую компанию и заведение, служившее одновременно видеопрокатом, кондитерской лавкой и маникюрным салоном. Между банком и рыбным магазином втиснулся крошечный автосервис. Всего два рекламных щита: один сообщал о ресторане «Макдоналдс» в семи милях по автостраде номер 17; на другом было выцветшее изображение броненосцев «Монитор» и «Мерримак» времен Гражданской войны. «Посетите музей броненосного флота». Для того чтобы поглядеть на сию достопримечательность, требовалось проехать двадцать две мили.

Отмечая все эти подробности жизни провинциального городка, Райм с мучительной болью сознавал, что он как криминалист здесь бессилен. Ему удавалось так хорошо анализировать улики, добытые с места преступления, совершенного в Нью-Йорке, потому, что он прожил там столько лет – знал город как свои пять пальцев, исходил его пешком вдоль и поперек, изучил его историю, разбирался во флоре и фауне. Но здесь, в Таннерс-Корнере и его окрестностях, ему ничего не известно ни о земле, ни о воздухе, ни о воде, он не знает привычек местных жителей, не имеет понятия, какие они предпочитают машины, в каких домах живут, где работают, какие ими движут побуждения.

Райм вспомнил, как он вместе с другими новобранцами впервые предстал перед старшим детективом полиции Нью-Йорка. Тот, прочтя своим подчиненным лекцию об основных особенностях работы в мегаполисе, закончил ее словами:

– Кто мне может сказать, что означает выражение «рыба, вынутая из воды»?

– Это значит «не в привычной обстановке», – отозвался молодой полицейский Райм. – Так говорят о человеке, который растерялся и не знает, что делать.

– А скажи-ка мне, что происходит с рыбой, вынутой из воды? – рявкнул седой ветеран-полицейский, обращаясь к Райму. – Рыба не теряется. Она дохнет, черт побери. Это самая большая опасность, с которой может столкнуться следователь. Незнание обстановки. Хорошенько это запомните.

Том, остановив «крайслер», занялся ритуалом выкатывания кресла. Райм, схватив губами управляющий мундштук, покатил «Штормовую стрелу» по крутому пандусу здания администрации округа, судя по всему скрепя сердце добавленному после принятия федерального закона об инвалидах.

Трое мужчин в рабочей одежде с ножами в ножнах на поясе, распахнув дверь, направились к бордовому «шевроле».

Самый худой из них, толкнув самого здорового – бородатого верзилу с волосами, завязанными в хвостик, указал на Райма. Затем троица как по команде обвела оценивающим взглядом Сакс. Верзила задержался на зализанных волосах Тома, его стройной фигуре, безукоризненном костюме и золотом кольце в ухе. Он шепнул что-то третьему мужчине, внешностью напоминающему бизнесмена-южанина консервативных взглядов. Тот пожал плечами. Потеряв интерес к незнакомцам, троица забралась в «шевроле».

Рыба, вынутая из воды…

Шериф Белл, шедший рядом с креслом-каталкой, заметил этот обмен взглядами.

– Это Рич Калбо – тот, что самый здоровый. И его дружки: Шон О’Сариан – это тощий, и Гаррис Томель. Калбо и вполовину не так плох, как хочет показаться. Он любит строить из себя крутого парня, но, как правило, много хлопот не доставляет.

О’Сариан, сидевший на заднем сиденье, обернулся, но Райм не смог определить, на кого он смотрел: на Тома, Сакс или на него самого.

Шериф быстро взбежал по пандусу к двери. Ему пришлось с ней повозиться: покрасив, дверь больше не открывали и она прилипла к косяку.

– Похоже, калеки здесь редкость, – заметил Том. – Как ты себя чувствуешь? – обратился он к Райму.

– Замечательно.

– Непохоже. Ты очень бледный. Как только попадем внутрь, я измерю давление.

Они вошли в здание администрации округа. Как показалось Райму, оно было построено в начале 1950-х годов. В коридорах стены выкрашены в казенный зеленый цвет, украшены рисунками, выполненными старшеклассниками, фотографиями Таннерс-Корнера, отражающими историю городка, и полдюжиной объявлений о рабочих вакансиях.

– Эта комната подойдет? – спросил Белл, распахивая дверь. – Здесь хранятся вещественные доказательства, но сейчас мы быстро перетащим все в подвал.

Вдоль стены стояли коробки. Один полицейский пытался выкатить на тележке большой телевизор. Другой нес два ящика с банками из-под сока, наполненными прозрачной жидкостью.

– Вот это, пожалуй, и вся преступность Таннерс-Корнера, – усмехнулся шериф. – Кража бытовой электроники и самогоноварение.

– Это самогон? – спросила Сакс.

– Самый что ни на есть настоящий. Тридцатидневной выдержки.

– Марки «Оушен спрей»? – усмехнулся Райм, глядя на банки.

– Излюбленная посуда самогонщиков – из-за широкого горлышка. Вы пьете?

– Только виски.

– Полностью поддерживаю. – Белл кивнул на банки. – Федералов и налоговую инспекцию штата беспокоят нелегальные доходы. А нас в первую очередь тревожит то, что мы теряем людей. Вот эта партия еще вполне приличная. Но частенько в самогон добавляют формальдегид, растворители и ядохимикаты. Каждый год мы из-за некачественного пойла теряем одного-двух людей.

– А почему самогон иногда называют лунным светом? – спросил Том.

– Потому что раньше его варили ночью на улице в полнолуние – чтобы не зажигать фонарей и не привлекать лишнего внимания, – разъяснил Белл.

– А-а, – протянул Том, чьи вкусы по части алкогольных напитков, насколько было известно Райму, ограничивались марочными французскими винами.

Райм огляделся вокруг.

– Нам понадобятся удлинители, – заметил он, кивнув в сторону единственной розетки на стене.

– Сейчас сделаем, – заверил его шериф. – Я поручу кому-нибудь заняться этим.

Отослав одного из помощников за удлинителями, Белл сказал, что позвонил в полицейское управление Элизабет-сити и попросил срочно прислать криминалистическое оборудование, заказанное Раймом. Приборы будут здесь максимум через час. Райм, рассудив, что для округа Пакенок это невероятная скорость, в очередной раз прочувствовал всю серьезность дела.

В случаях насильственного похищения с сексуальными целями обычно есть не больше двадцати четырех часов на то, чтобы найти жертву; по прошествии этого срока она теряет всякую ценность в глазах похитителя, и он, не задумываясь, с ней расправляется.

Вернулся помощник с двумя удлинителями с заземлением.

– Подойдут, – сказал Райм. – Сколько человек занимаются этим делом?

– У меня три заместителя и восемь помощников. Еще двое в центре связи и пять в канцелярии. Обычно мы их делим с отделом планирования – это наше больное место, – но из-за похищения, а также потому, что вы сюда приехали, в наше распоряжение отдадут всех свободных людей. Администрация округа нас поддерживает. Я уже говорил.

Райм, нахмурившись, смотрел на стену.

– В чем дело?

– Ему будет нужна грифельная доска, – высказал предположение Том.

– Вообще-то, я думал о подробной карте округа, – уточнил Райм. – Но доска тоже не помешает. Большая доска.

– Уже сделано.

Райм и Сакс, переглянувшись, улыбнулись. Эти же слова были любимой поговоркой Роланда Белла.

– Дальше – не могли бы вы пригласить сюда своих сотрудников? Мы устроим что-то вроде совещания.

– И еще нам нужен кондиционер, – вставил Том. – Здесь очень жарко.

– Посмотрим, что можно сделать, – небрежно ответил шериф. Несомненно, он не понимал одержимости северян прохладными температурами.

– В его состоянии невозможно долго находиться в таких условиях, – твердо произнес Том.

– Не бери в голову, – попытался унять его Райм.

Подняв бровь, Том спокойно повторил:

– В этой комнате необходимо установить кондиционер. В противном случае я увожу Линкольна в гостиницу.

– Том! – предостерегающе произнес Райм.

– Боюсь, выбора у нас нет, – решительно промолвил его помощник.

– Нет проблем, – заверил их Белл. – Я сам об этом позабочусь. – Подойдя к двери, он крикнул: – Стив, зайди к нам на минутку!

В комнату вошел молодой мужчина в полицейской форме.

– Это мой шурин Стив Фарр, – представил его Белл.

У самого высокорослого помощника шерифа из всех, с кем успели познакомиться приезжие, – в Стиве было не меньше шести футов семи дюймов, – из-под коротко остриженных волос забавно торчали большие уши. Лишь немного смутившись при виде Линкольна, Фарр тотчас же растянул полные губы в радушной улыбке, проникнутой компетентной уверенностью. Белл поручил ему найти кондиционер для импровизированной лаборатории.

– Из-под земли достану, Джим.

Подергав себя за мочку уха, Стив по-военному развернулся на каблуках и скрылся в коридоре.

Какая-то женщина просунула голову в дверь:

– Джим, здесь Сью Макконнел. Она на грани срыва.

– Хорошо, я с ней поговорю. Передай, что уже иду. – Белл повернулся к Райму. – Это мать Мэри-Бет. Несчастная женщина… Год назад у нее умер от рака муж, а теперь вот это. Знаете, – покачав головой, добавил он, – у меня у самого двое малышей, и я могу себе представить, каково ей…

– Джим, пожалуйста, найдите карту, – оборвал его Райм. – И установите доску.

Удивленный его резким тоном, Белл неуверенно заморгал:

– Разумеется, Линкольн. Если мы, южане, кажемся вам, янки, чересчур нерасторопными, не стесняйтесь, подгоняйте нас, хорошо?

– О, Джим, за мной не задержится.

Один из трех.

Один из трех заместителей Джима Белла, кажется, был рад знакомству с Раймом и Сакс. Ну, по крайней мере, с Сакс. Остальные двое ограничились натянутыми кивками. Несомненно, больше всего им хотелось, чтобы эта странная парочка не покидала Большое Яблоко.[2] Большое Яблоко – прозвище Нью-Йорка.

Благосклонное отношение выказал мужчина лет тридцати с блеклыми глазами по имени Джесс Корн. Именно он сегодня утром был на месте преступления. Корн виновато подтвердил, что Гаррет скрылся, захватив прямо у него на глазах вторую жертву, Лидию Джоанссон. К тому времени, как Джессу удалось переправиться на противоположный берег реки, Эд Шеффер лежал на земле, искусанный шершнями.

Из двух других заместителей, встретивших приезжих с Севера очень холодно, одним был Мэйсон Джермейн, невысокий мужчина лет сорока с небольшим. С черными глазами, невыразительными чертами лица и надменной позой. На зализанных назад волосах видны словно прочерченные по линейке следы от зубьев расчески. От Джермейна нестерпимо разило терпким ароматом дешевого лосьона после бритья. Заместитель шерифа приветствовал гостей осторожным вежливым кивком, и у Райма сложилось впечатление: он рад, что приезжая знаменитость инвалид и можно не пожимать ему руку. Сакс, будучи всего лишь женщиной, удостоилась только снисходительного «здравствуйте, мисс».

Третьим заместителем оказалась Люси Керр, и, судя по всему, она была рада видеть гостей не больше Мэйсона. Высокого роста, атлетического сложения, с продолговатым лицом, Люси лишь немногим уступала бывшей фотомодели Сакс. Форма Мэйсона была мятой и в пятнах, у Люси же она словно только что вышла из-под утюга. Ее светлые волосы были уложены в пышную французскую прическу. Казалось, она только что сошла с рекламы компании по выпуску одежды, ведущей торговлю по каталогу, – не хватало только сапог, джинсов и кожаного жилета.

Райм понимал, что холодный прием является автоматической реакцией на чужаков (особенно на калеку и женщину, к тому же северян). Но у него не было ни малейшего желания завоевывать сердца Джермейна и Керр. С каждой минутой поймать похитителя становится все труднее и труднее. А у него самого через два дня свидание с доктором Уивер, на которое он не собирается опаздывать.

Коренастый негр – единственный темнокожий сотрудник полицейского управления, которого пока что увидел Райм, – вкатил большую грифельную доску на колесиках и развернул подробную карту округа Пакенок.

– Трей, прикрепи ее сюда, – указал на стену шериф Белл.

Райм взглянул на карту. Хорошая, очень подробная.

– А теперь расскажите мне, как все произошло, – предложил он. – Начните с первой жертвы.

– Мэри-Бет Макконнел, – сказал Белл. – Ей двадцать три года. Студентка старшего курса в Авери.

– Продолжайте. Что было вчера?

– Ну, все это случилось довольно рано, – начал Мэйсон. – Мэри-Бет…

– Вы не могли бы быть точнее? – прервал его Райм. – Относительно времени…

– Точно мы сказать не можем, – холодно ответил Мэйсон. – Знаете, у нас не было остановившихся часов, как на «Титанике».

– Это должно было произойти до восьми часов, – вставил Джесс Корн. – Билли – парень, которого убили, – совершал утреннюю пробежку, а от места преступления до его дома около получаса. У него были какие-то занятия в летней школе, и он должен был вернуться домой к половине девятого, чтобы успеть принять душ и переодеться.

«Неплохо», – мысленно отметил Райм.

– Продолжайте, – кивнул он.

– Мэри-Бет в рамках курсовой работы вела раскопки на берегу, – снова заговорил Мэйсон. – Искала следы пребывания индейцев в Блэкуотер-Лендинге.

– Что это – город? – спросила Сакс.

– Нет, просто несколько обособленных зданий. Три десятка жилых домов, завод. Ни магазина, ничего. А кругом лес и болота.

Райм обратил внимание на буквы и цифры вдоль полей карты.

– Где это? Покажите.

Мэйсон ткнул в квадрат Ж-10.

– По-видимому, тут появляется Гаррет и хватает Мэри-Бет. Он собирается ее изнасиловать, но как раз в этот момент мимо пробегает Билли, он замечает происходящее с дороги и спускается вниз, чтобы помешать Гаррету. Тот хватает лопату и убивает Билли. Затем исчезает, прихватив с собой Мэри-Бет. – Джермейн стиснул зубы. – Билли был хорошим парнем. Отличным. Каждое воскресенье ходил в церковь. В прошлом сезоне он в матче с командой из Албемарла за две минуты до конца перехватил пас, побежал и…

– Не сомневаюсь, это был замечательный парень, – нетерпеливо прервал его Райм. – Гаррет и Мэри-Бет – они ушли пешком?

– Да, – вмешалась в разговор Люси. – Гаррет вообще не ездит на машине. У него даже нет водительских прав. Наверное, это потому, что его родные погибли в автокатастрофе.

– Какие улики вы обнаружили на месте преступления?

– О, у нас есть орудие убийства, – с гордостью заявил Мэйсон. – Лопата. Мы обращались с ней бережно, в перчатках. Оформили вещественное доказательство по протоколу, как написано в инструкции.

Райм, подождав немного и не услышав продолжения, наконец не выдержал:

– Что еще?

– Ну, следы ног.

Мэйсон неуверенно посмотрел на Джесса.

– Ах да, я их зарисовал, – поспешно заверил тот.

– И это все? – спросила Сакс.

Люси кивнула, недовольная недвусмысленной критикой северян.

– Разве вы не проводили осмотр места преступления? – недоуменно спросил Райм.

– Конечно проводили, – ответил Джесс. – Просто там ничего больше не было.

Ничего больше не было? На том месте, где преступник убил одну жертву и похитил другую, улик должно быть столько, что на основе их можно снимать фильм о том, кто что и с кем сделал, а также, скорее всего, и о том, чем занимались все действующие лица в последние двадцать четыре часа. Похоже, им с Сакс придется иметь дело с двумя преступниками: с этим мальчишкой Насекомым и некомпетентностью органов правопорядка. Встретившись взглядом с Амелией, Райм понял, что она думает то же самое.

– Кто проводил осмотр? – спросил криминалист.

– Я, – сказал Мэйсон. – Я первым прибыл на место преступления. Когда поступил вызов, я оказался ближе всех.

– А это когда произошло?

– В девять тридцать. Водитель грузовика заметил труп Билли с шоссе и позвонил по «девять-один-один».

А парня убили до восьми. Не здорово. Полтора часа – по крайней мере – на месте преступления никого не было. Очень большой промежуток времени. За полтора часа много улик могли убрать, много – добавить. Преступник мог изнасиловать и убить девушку, спрятать тело, а затем вернуться, уничтожить часть улик и подбросить другие, чтобы направить полицию по ложному следу.

– Вы сами проводили осмотр места преступления? – спросил Райм Джермейна.

– Да, первый раз. Затем подоспели еще три-четыре помощника шерифа, и мы очень тщательно прочесали все вокруг.

И нашли только орудие убийства? Боже всемогущий… Не говоря уж о том, сколько вреда нанесли четверо полицейских, не знакомых с методикой осмотра места преступления.

– Позвольте спросить, – нарушила молчание Сакс, – почему вы так уверены, что преступник – этот Гаррет?

– Я его сам видел, – сказал Джесс Корн. – Сегодня утром, когда он похитил Лидию.

– Из этого еще не следует, что он убил Билли и похитил вторую девушку.

– О, отпечатки пальцев, – ответил Белл. – На ручке лопаты их было множество.

Райм кивнул:

– А отпечатки Гаррета были в картотеке из-за его прошлых неладов с законом?

– Точно.

– Хорошо, – сказал Райм. – Расскажите, что произошло сегодня утром.

Теперь основным рассказчиком стал Джесс.

– Это случилось рано утром. Сразу после восхода. Мы с Эдом Шеффером следили за местом преступления на тот случай, если Гаррет вернется. Эд дежурил на северном берегу реки, а я на южном. Пришла Лидия, чтобы положить цветы. Оставив ее одну, я поднялся к машине. Как я сейчас понимаю, мне не следовало так поступать. И только я отошел, как Лидия закричала. Я бросился назад и успел увидеть, как они с Гарретом переправились на другой берег Пако. У меня не было ни лодки, ничего, чтобы преследовать их. Я попытался связаться по рации с Эдом, но он не отвечал. Я встревожился. Когда мне удалось переправиться на противоположный берег, он лежал на земле, искусанный до полусмерти. Гаррет подстроил ловушку.

– Мы думаем, Эду известно, где Гаррет спрятал Мэри-Бет, – вмешался Белл. – Он успел взглянуть на карту, которую нашел в сторожке, где скрывался мальчишка. Но шершни изжалили Эда, и он потерял сознание, так и не успев нам что-либо рассказать. Судя по всему, Гаррет, похитив Лидию, захватил карту с собой. Мы ее не нашли.

– Каково сейчас состояние вашего помощника? – спросила Сакс.

– Он в шоке. Врачи не могут сказать, выкарабкается ли он. А если выкарабкается, сможет ли что-либо вспомнить.

Итак, придется рассчитывать только на улики. Что в конце концов и предпочитал Райм. Вещественные доказательства лучше любых свидетелей.

– На месте сегодняшнего преступления нашли что-нибудь?

– Вот это. – Открыв чемоданчик, Джесс достал кроссовку в полиэтиленовом пакете. – Ее потерял Гаррет, когда тащил Лидию. Больше ничего.

Вчера лопата, сегодня кроссовка… Негусто. Райм беспомощно взглянул на одинокую тапочку.

– Положите ее пока вот сюда. – Он кивнул в сторону стола. – Расскажите мне о других убийствах, в которых, как вы полагаете, замешан Гаррет.

– В общем-то, это не совсем убийства, – сказал Белл. – Два человека утонули недалеко от Блэкуотер-Лендинга. По заключению экспертизы, они упали в канал и обо что-то ударились головой. Но врач сказал, что, возможно, их сначала умышленно ударили, а лишь затем столкнули в воду. Незадолго до того, как эти люди утонули, Гаррета видели неподалеку от их домов. А в прошлом году девушка умерла от укусов. Ее изжалили осы. Как шершни – Эда. Нам известно, что это подстроил Гаррет.

Белл собирался было продолжать, но его опередил Мэйсон.

– Ей было чуть больше двадцати – совсем как Мэри-Бет, – тихо промолвил он. – Замечательная девушка, добрая христианка. Она заснула днем в саду. Гаррет подбросил осиное гнездо. У нее насчитали сто тридцать семь укусов. Она умерла от остановки сердца.

– Первой на вызов приехала я, – добавила Люси Керр. – Зрелище было просто ужасное. Она умирала медленно. В страшных мучениях.

– О, а помните, мы сегодня проезжали мимо кладбища? – сказал шериф Белл. – Хоронили Тодда Уилкса. Ему было восемь. Он покончил с собой.

– Только не это, – простонала Амелия. – Почему?

– О, Тодд все время болел, – объяснил Джесс Корн. – Больше времени проводил в больнице, чем дома. Очень страдал по этому поводу. Но дело не только в этом – свидетели слышали, как Гаррет несколько недель назад страшно ругал Тодда, обзывал его последними словами. Нам кажется, Гаррет издевался над беднягой до тех пор, пока тот не сломался.

– Мотив? – спросила Сакс.

– Псих он, вот его мотив, – рявкнул Мэйсон. – Над ним все смеются, и он мстит как может. Только и всего.

– Он страдает шизофренией?

– Если верить учителям в школе – нет, – сказала Люси. – Это называется антиобщественным характером. Коэффициент умственного развития у Гаррета очень высокий. Учился в основном на отлично – до тех пор, пока пару лет назад не стал прогуливать занятия.

– У вас есть его фотография? – сказала Сакс.

Шериф открыл папку:

– Вот снимок, который мы сделали, задержав Гаррета за случай с осиным гнездом.

На фотографии был снят худой, коротко остриженный паренек с густыми сросшимися бровями и запавшими глазами. На правой щеке у него была сыпь.

– Вот еще один. – Белл развернул вырезку из газеты.

На ней был снимок семьи из четырех человек и подпись: «Семья Хэнлон на ежегодном празднике в Таннерс-Корнере за неделю до того, как в трагической катастрофе на шоссе номер 112 погибли Стюарт, 39 лет, и Сандра, 37 лет, а также их дочь Кей, 10 лет. На снимке изображен и сын Хэнлонов Гаррет, 11 лет, которого в момент аварии не было в машине».

– Я могу ознакомиться с протоколом осмотра вчерашнего места преступления? – спросил Райм.

Белл раскрыл папку и протянул ее Тому. В распоряжении Райма не было рамки для перевертывания страниц, поэтому ему пришлось положиться на своего помощника.

– Ты не мог бы держать ровнее?

Том молча вздохнул.

Но криминалист был раздражен. Осмотр места преступления был проведен отвратительно. На снимках, сделанных с помощью поляроида, были видны следы ног, но никто не приложил к ним линейку, указывающую их размер. Следы также не были обозначены карточками с номерами, отмечающими, что они были сделаны разными людьми.

Сакс, покачав головой, высказалась по этому поводу вслух.

– И вы всегда так поступаете? – тотчас же ощетинилась Люси. – Раскладываете карточки?

– Разумеется, – ответила Амелия. – Это обычная процедура.

Райм продолжал изучать отчет. В нем приводилось лишь беглое описание местонахождение и поза трупа. Райм рассмотрел, что контуры выполнены краской из пульверизатора. Такой метод печально знаменит тем, что уничтожает следы и загрязняет место преступления.

Никто и не подумал взять образцы почвы под трупом, а также там, где, судя по следам, боролись Билли, Мэри-Бет и Гаррет. Кроме того, Райм заметил на фотографиях окурки – но ни один из них не был приобщен к протоколу.

– Дальше.

Том перевернул страницу.

Анализ отпечатков пальцев был выполнен ненамного лучше. На черенке лопаты имелись четыре полных и семнадцать частичных отпечатков, все были точно определены как принадлежащие Билли и Гаррету. Большинство отпечатков были не видимы невооруженным глазом, но некоторые отчетливо проступали и без обработки специальными реактивами и ультрафиолетового освещения – на грязном пятне. И все же Мэйсон действовал слишком беспечно – следы его резиновых перчаток во многих местах затирали отпечатки пальцев убийцы. За такую небрежную работу Райм тотчас же выгнал бы лаборанта с работы – но поскольку на лопате было с лихвой хороших отпечатков, неаккуратность Мэйсона не имела особого значения.

Скоро должны были привезти оборудование. Райм повернулся к Беллу:

– Мне будет нужен помощник для работы с приборами. Конечно, я предпочел бы полицейского, но главное, чтобы этот человек разбирался в технике. И знал здешние места.

Мэйсон провел большим пальцем по ребристому курку револьвера.

– Конечно, мы можем кого-нибудь подыскать, но я полагал, что вы и есть специалист. Разве вас не поэтому пригласили?

– Одна из причин, по которой вы меня пригласили, заключается в том, что я знаю, когда мне нужна помощь. – Райм посмотрел на шерифа. – Есть какие-нибудь мысли?

Ответила Люси Керр:

– Бенни, мой племянник. Он учится в Университете Северной Каролины. На старшем курсе.

– Способный?

– Фибетник.[3]Имеется в виду член общества «Фи Бета Каппа», объединяющего наиболее успевающих студентов старших курсов и выпускников университетов США. Вот только он… несколько молчалив.

– Мне он нужен не для разговоров.

– Я ему позвоню.

– Хорошо. И еще я хочу, чтобы Амелия осмотрела места преступлений – Блэкуотер и комнату мальчишки.

– Но, – Мэйсон махнул рукой на отчет, – мы же это уже сделали. Прочесали мелким гребнем.

– Мне бы хотелось, чтобы она еще раз все осмотрела, – решительно произнес Райм. Он повернулся к Джессу. – Вам хорошо знакомы здешние места. Вы не могли бы отправиться вместе с Амелией?

– Какие разговоры! С радостью.

Сакс криво усмехнулась. Но Райм знал, чего можно добиться легким флиртом. Его сотруднице потребуется помощь – серьезная помощь. А от Люси и Мэйсона не будет такой пользы, как от уже очарованного Амелией Джесса Корна.

– Я хочу, чтобы Амелии выдали оружие, – продолжал Райм.

– У нас Джесс признанный специалист по оружию, – ответил Белл. – Он подыщет вам отличный смит-вессон.

– Можете не сомневаться.

– И наручники, – добавила Сакс.

– Естественно.

Белл обратил внимание, что Мэйсон с недовольным видом разглядывает карту.

– В чем дело? – спросил шериф.

– Ты действительно хочешь узнать мое мнение?

– Я же спросил тебя.

– Ты, Джим, конечно, делай то, что считаешь нужным, – натянуто произнес Мэйсон, – но, по-моему, времени на поиски у нас нет. Гаррет уже далеко. Нам нужно пойти следом за ним, и как можно быстрее.

Но ответил ему Линкольн Райм. Не отрывая глаз от квадрата Ж-10 на карте, места, где в последний раз видели в живых Лидию Джоанссон, он сказал:

– У нас нет времени, чтобы торопиться.