Онлайн чтение книги Шелковый путь The Silk Roads: A New History of the World
9. Путь в ад

Волнения, которые ощущались в Египте, пришли с другой стороны земли. В конце XI века монголы были одним из многочисленных племен, живущих на северной границе Китая и степного мира. Один из современников описал их как «животных, которые не руководствуются верой или законом, просто переходя с места на место так же, как пасутся животные»[703]Hetʿum, Patmich ʿ T ʿ at ʿ arats ʿ, La flor des estoires de la terre d’Orient , in Recueil des Historiens des Croisades: Historiens Arméniens 1, р. x.. Согласно другому автору, «они считали грабеж, жестокость, аморальное поведение и дебош признаками мужественности и совершенства». Их внешность также считалась отвратительной: так же, как и гунны в IV веке, они носили «шкурки собак и мышей»[704]‘Ata-Malik Juvaynī, Ta ʾ rīx-i Jahān-Gušā , tr. J. Boyle, Genghis Khan: The History of the World-Conqueror , 2 vols (Cambridge, MA, 1958), 1, 1, рр. 21–22.. Такими были описания поведения кочевых племен со слов сторонних наблюдателей.

Хотя монголы казались порождениями хаоса, кровожадными и абсолютно ненадежными, их восхождение было результатом отнюдь не отсутствия порядка, совсем наоборот, безжалостное планирование, хорошо налаженная организация и четкий набор стратегических целей стали ключом к созданию самой большой империи в истории. Вдохновителем такой резкой перемены в жизни монголов был вождь по имени Темучин. Мы знаем его по его титулу и прозвищу «универсальный правитель», или, возможно, «жестокий правитель» – Чингиз или же Чингиз-хан[705]О значении слова «Чингиз» как титула см. I. de Rachewiltz, ‘The Title Činggis Qan / Qayan Re-examined’, in W. Hessig and K. Sangster (eds), Gedanke und Wirkung (Wiesbaden, 1989), рр. 282–288; T. Allsen, ‘The Rise of the Mongolian Empire and Mongolian Rule in North China’, in The Cambridge History of China , 15 vols (Cambridge, 1978), 6, р. 321ff.