Онлайн чтение книги Огонь ведьмы Wit'ch Fire
Глава 5

Элена все никак не могла заснуть, ожоги болели при каждом движении, а в голове метались воспоминания о пугающих событиях в ванной. И хотя ей очень хотелось думать, что она ни в чем не виновата, в глубине души знала, что это не так.

Что же все-таки произошло?

Она то и дело вспоминала слова мамы. Возможно, она наделена даром. Причем в голосе матери было больше страха, чем гордости.

Элена в сотый раз вынула руку из-под одеяла. В тусклом свете пятно на ее правой руке казалось темнее. Мазь, которую мама нанесла на ожоги, блестела в слабом лунном свете, проникавшем в комнату сквозь занавески. Мазь едва различимо пахла ведьминым орехом. Ей стало страшно.

Ведьма!

Дядя Бол, кладезь старых историй и сказок, заставлял их с братом дрожать в спальных мешках, когда они все вместе ходили на охоту. Пугал ведьмами, ограми и другими волшебными созданиями – существами мрака и света, рожденными народными сказаниями и фантазией. Она помнила, с каким серьезным выражением лица дядя рассказывал им очередную сказку. Казалось, он сам верит в то, что говорит, ни разу он не подмигнул им с хитрым видом и не приподнял бровь, показывая, что все это байки. Именно то, как серьезно он держался, как тихо звучал голос, было самым страшным в его историях.

– Это правдивая история нашей земли, – говорил он. – Земли, которая когда-то называлась Аласеей. Было время, когда воздух, земля и вода разговаривали с людьми. Домашние животные были равны тем, кто ходил на двух ногах. В лесах на далеком западе – их и тогда называли Западными Пределами – рождались существа такие отвратительные, что вы превратились бы в камень, если бы увидели их, и такие прекрасные, что вы с благоговением упали бы на колени ради того, чтобы к ним прикоснуться. Такова была Аласея, ваша страна. Запомните то, что я вам сказал. Возможно, это когда-нибудь спасет вам жизнь.

А потом он долго, до поздней ночи, рассказывал.

Элена попыталась вспомнить одну из веселых историй дяди Бола, чтобы немного развеять беспокойство, но в памяти всплывали только страшные, темные рассказы – про ведьм.

Девушка повернулась на бок в своей крошечной кровати, и мягкий хлопок простыни больно оцарапал обожженные ноги. Тогда она засунула голову под подушку, пытаясь прогнать страшные истории и тревогу, но это не помогло. За окном ухала сова, сидевшая под крышей конюшни. Элена отбросила подушку с лица и прижала ее к груди.

Сова опять сердито ухнула, и через мгновение Элена услышала шорох крыльев за своим окном – птица отправилась на ночную охоту. Ее назвали Острохвосткой, и она получила право поселиться в конюшне за то, что не подпускала крыс и мышей к закромам. Сова была почти ровесницей Элены и, сколько помнила девушка, постоянно жила в сарае, отправляясь на охоту всегда в одно и то же время.

И хотя она продолжала охотиться, с возрастом у нее совсем притупилось зрение. Беспокоясь за старую птицу, Элена вот уже почти год потихоньку подкармливала ее.

Она прислушалась к шуму крыльев, когда сова пролетала мимо, и немного успокоилась от знакомого ритуала. Девушка громко вздохнула, стараясь расслабиться.

Это родной дом, здесь она окружена близкими людьми, которые ее любят. Утром засветит солнышко, и она, как и Острохвостка, снова займется привычными делами. Все эти дикие события забудутся или получат объяснение. Элена закрыла глаза, зная, что теперь, наверное, сможет уснуть.

Вдруг, в тот момент, когда она начала погружаться в сон, птица громко закричала.

Элена резко села на кровати. Сова продолжала кричать. Это был не охотничий клич и не предупреждение нарушителю территории, нет – птица вопила от боли и страха. Элена бросилась к окну и распахнула занавески. Острохвостку могла поймать лисица или рысь. Прижав руки к горлу, девушка с беспокойством осматривала двор внизу.

Конюшня находилась неподалеку, напротив ее окна. Элена услышала, как беспокойно заржали лошади. Они тоже поняли, что крик совы означает опасность. Во дворе было пусто. Там стояли только тачка и сломанный плуг, который днем чинил отец.

Элена широко распахнула окно, и холодный ветер пробрался под ночную рубашку, но она, не обращая на это внимания, высунулась наружу. Девушка прищурилась, пытаясь уловить какое-нибудь движение в темноте. Ничего, хотя…

Нет! Она отошла на шаг от окна. На границе пустого загона, где держали овец в сезон стрижки, возникла тень. Темная фигура… нет, две фигуры вышли из сада в белесый лунный свет, заливавший двор. Сгорбленный мужчина в плаще с капюшоном и с кривым посохом и худой мужчина, ростом выше на голову своего спутника. Каким-то образом она поняла, что перед ней вовсе не заблудившиеся путники – эти люди несли в себе зло.

Неожиданно Острохвостка с криком влетела во двор и пронеслась над головой высокого мужчины. Он пригнул голову и испуганно вскинул руку вверх. Острохвостка, не обращая на него внимания, пролетела через открытое пространство, сражаясь с чем-то, зажатым у нее в когтях. Элена испытала облегчение – сова жива.

И в этот момент птица перевернулась в воздухе, отчаянно размахивая крыльями, и начала падать. Элена вскрикнула, но сова, прежде чем удариться о землю, успела расправить крылья, задержала падение и снова поднялась в воздух – и понеслась прямо на нее! Элена отпрянула на несколько шагов от окна, птица метнулась к подоконнику и тяжело приземлилась, открыв клюв в яростном крике.

Сначала Элена решила, что Острохвостка поймала змею, но ей еще никогда не приходилось видеть змею такого отвратительно белого цвета, словно брюхо дохлой рыбы. Она извивалась в лапах птицы, сова держала ее, но, судя по отчаянным крикам, это причиняло ей страшную боль. «Почему Острохвостка просто не возьмет и не бросит ее на землю? – подумала Элена. – Почему продолжает ее держать?»

И тут Элена поняла. Она увидела, что змея проникла в грудь совы. Острохвостка не держала ее, наоборот, пыталась от нее избавиться. И отчаянно старалась выдернуть ползучую тварь из тела. Острохвостка повернула к Элене огромный желтый глаз, словно просила о помощи.

Элена метнулась вперед. Сова уже едва держалась на подоконнике, пытаясь сохранять равновесие одним когтем, сражаясь с отвратительным существом. Девушка протянула руку, чтобы помочь ей, но было уже поздно. Змея высвободилась из когтей Острохвостки и полностью проникла в тело птицы. Сова замерла, клюв открылся в мучительной агонии, и она замертво упала с подоконника.

– Нет!

Элена бросилась к окну, высунулась наружу, пытаясь рассмотреть Острохвостку на земле. И увидела ее безжизненное тело.

По щекам девушки потекли слезы.

– Острохвостка!

Неожиданно земля под телом птицы зашевелилась, как зыбучий песок, и сотни ужасных змеевидных червей, извиваясь, выползли наружу и облепили мертвую сову. Элена закричала. Через несколько секунд все было кончено – на земле лежали разбросанные тонкие белые косточки и череп, пустыми глазницами глядящий на нее, а черви скрылись под землей. У девушки подогнулись колени. Каким-то образом она поняла, что твари затаились там и поджидают очередную жертву.

Сквозь слезы в глазах она снова увидела двух незнакомцев в дальнем конце двора. Тот, что был в плаще с капюшоном, заковылял по двору, опираясь на посох и нисколько не опасаясь червей, прячущихся под землей. Затем он остановился и повернул лицо в сторону окна Элены. Она вздрогнула и отскочила в глубь комнаты. От страха волосы на голове девушки зашевелились.

Нужно разбудить родителей!

Элена бросилась к двери в свою спальню, распахнула ее… и увидела в коридоре брата в нижнем белье, трущего сонные глаза. Он кивнул в сторону двора.

– Ты слышала эти жуткие крики?

– Я должна рассказать отцу! – Элена схватила брата за руку и потащила на первый этаж.

– Зачем? – запротестовал он. – Уверен, он тоже все слышал. Подумаешь, Острохвостка сражается с лисицей. Наша старушка и с десятком лисиц справится без проблем. С ней все будет хорошо.

– Нет, она умерла!

– Что? Как?

– Это было ужасно! Я… я не знаю.

Элена продолжала тащить Джоака вниз по лестнице, боясь выпустить руку, она нуждалась в его прикосновении, чтобы сдержать крик, рвущийся из груди. Они сбежали вниз по ступенькам и промчались через кабинет к спальне родителей. В доме было темно и тихо, тяжесть в воздухе сулила близкую грозу. Элену охватила настоящая паника, сердце громко стучало в груди. Она подтолкнула Джоака к столу.

– Зажги фонарь! Быстрее!

Он тут же бросился к трутнице и выполнил ее просьбу.

Элена на мгновение замерла перед дверью в спальню родителей. Она всегда стучала прежде, чем войти, но сейчас было не до хороших манер, и она ворвалась в комнату в тот момент, когда Джоак зажег промасленный фитилек. Вспыхнул свет, и тень Элены упала на постель родителей.

Мать, всегда чутко спавшая, мгновенно проснулась и широко раскрытыми глазами смотрела на дочь.

– Элена, девочка моя, что случилось?

Отец приподнялся на одном локте, сонно щурясь в свете фонаря. Затем откашлялся, и на его лице появилось раздраженное выражение.

Элена показала на заднюю дверь.

– К нам кто-то идет. Я видела их во дворе.

Отец сел на кровати.

– Кто?

Мать положила ладонь на руку отца.

– Послушай, Бракстон, не нужно сразу думать о плохом. Возможно, кто-то заблудился или нуждается в помощи.

Элена покачала головой:

– Нет, мама, это злые люди.

– Откуда ты знаешь, девочка? – спросил ее отец, отбросив простыни в сторону. Он выбрался из кровати, одетый в зимнюю шерстяную пижаму.

Джоак с фонарем в руке подошел к двери.

– Она говорит, что Острохвостка умерла.

На глаза Элены навернулись слезы.

– Там какие-то… существа. Ужасные.

– Послушай, Элена, – сурово проговорил ее отец. – Ты уверена, что тебе не приснился сон?

Неожиданно раздался громкий стук в заднюю дверь.

Все на мгновение замерли, первой подала голос мать:

– Бракстон?

– Не волнуйся, мамочка, – сказал отец матери. – Уверен, все как ты сказала – кто-то просто заблудился.

Но успокаивающие слова отца совсем не вязались с нахмуренными бровями. Он поспешно натянул штаны.

Мать выскользнула из кровати и надела халат, затем прошла через комнату и обняла Элену.

– Папа сейчас во всем разберется.

Джоак отправился вслед за отцом в кабинет, освещая путь. Элена с матерью шли за ними на безопасном расстоянии, но она успела заметить, что отец прихватил по дороге топорик, которым они кололи дрова на лучину для растопки. Девушка теснее прижалась к матери.

Отец прошел через кухню и остановился около задней двери. Джоак стал рядом с ним. Элена с матерью остались возле кухонного очага.

Глава семейства взвесил топор в руке и крикнул сквозь толстую дубовую дверь:

– Кто там?

– Мы требуем впустить нас в этот дом по приказу Совета Гал'готы. В случае отказа арестованы будут все, кто находится в доме.

Голос за дверью был высоким и властным. Элена сразу поняла, что он принадлежит не тому из мужчин, что был в капюшоне, а другому, который выше.

– Чего вы хотите?

Тот же голос:

– У нас приказ обыскать ваш дом и все прилегающие постройки. Открывайте дверь!

Отец с беспокойством посмотрел на мать. Элена отрицательно покачала головой, чтобы он этого не делал. Ни в коем случае!

Он снова повернулся к двери.

– Время позднее. Откуда мне знать, что вы те, за кого себя выдаете?

Под дверью у голых ног отца появился листок бумаги.

– У меня печать Претора из гарнизона графства.

Отец знаком показал Джоаку, чтобы тот поднял бумагу и поднес к свету. С другого конца комнаты Элена рассмотрела внизу документа пурпурную печать.

Отец повернулся к ним и зашептал:

– Похоже на официальный документ. Джоак, поставь фонарь и уведи Элену наверх. Сидите там, и чтоб ни звука.

Сын кивнул, явно нервничая, он хотел остаться. Однако, как всегда, сделал то, что приказал отец. Джоак поставил фонарь на край стола и направился к Элене. Мать в последний раз прижала ее к себе, а потом подтолкнула к брату.

– Присматривай за сестрой, Джоак. И не спускайтесь вниз, пока мы вас не позовем.

– Хорошо.

Элена колебалась. Пламя фонаря отбрасывало колеблющиеся тени на стены. Она остановилась не из-за того мужчины, что говорил, а из-за его спутника в капюшоне, который так и не произнес ни единого слова. Невозможно описать холод, льдом сковавший сердце, когда она вспомнила лицо, пытавшееся разглядеть ее в окне. Она подошла и крепко обняла мать.

Та погладила ее по голове, а потом оттолкнула от себя.

– Давай быстрее, милая. Тебя это не касается. Бегите с Джоаком наверх.

Мать попыталась успокоить их улыбкой, но страх в глазах свел на нет все усилия.

Элена кивнула и отступила к брату, не сводя глаз с родителей, оставшихся на кухне.

– Идем, сестренка, – сказал Джоак и положил руку ей на плечо.

Она вздрогнула, но позволила себя увести. Дети пошли через кабинет отца к окутанной мраком лестнице. Фонарь на кухне, единственный сейчас источник света в темном доме, освещал родителей. Элена видела, как отец провожал их взглядом, затем отвернулся и начал поднимать ржавый железный засов, защищавший дверь от разбойников. Но она знала, что люди за дверью гораздо хуже обычных воров.

Страх удерживал ее на месте, не давая подниматься по ступенькам. Джоак потянул ее за руку и попытался уговорить:

– Элена, нам нужно идти.

– Нет, – прошептала она. – Они не увидят нас, здесь темно.

Джоак не стал спорить, очевидно, ему самому хотелось посмотреть, что произойдет на кухне. Он опустился на колени рядом с сестрой на первой ступеньке лестницы.

– Как ты думаешь, что им нужно? – прошептал он ей на ухо.

– Им нужна я, – ответила она, даже не задумавшись, тоже шепотом.

Каким-то образом она знала, что это так. Все происходящее было ее виной: то, как изменилась ее рука; сгоревшее яблоко в саду; разгромленная ванная комната; а теперь еще и гости, явившиеся в полночь. Слишком много происходило странных вещей, чтобы это могло быть простым совпадением.

– Смотри, – прошептал Джоак.

Элена взглянула на отца, который распахнул кухонную дверь. Он стоял на пороге, не выпуская из рук топора. Послышались голоса.

Сначала заговорил отец:

– Ну и из-за чего весь этот шум?

Худой мужчина подошел к двери, и на него упал свет фонаря. Он был всего на несколько пальцев ниже отца, но не таким широким в груди, а из-под рваной, мятой рубашки выступал небольшой животик. В глаза бросались плащ для верховой езды и черные грязные сапоги. Даже издалека Элена поняла, что плащ дорогой и куплен не в соседней деревне. Чужак потер тонкие усики под узким носом и ответил отцу:

– Ваша дочь обвиняется в… гм… в дурном поступке.

– И в каком же поступке ее обвиняют?

Мужчина оглянулся и начал переступать с ноги на ногу, явно не зная, что говорить дальше. Тут к двери подошел его спутник. И Элена увидела, как отец отступил на один шаг. В свете фонаря появился человек в угольно-черном плаще с капюшоном. Он опирался о посох. Костистой, как у скелета, рукой второй пришелец придерживал края капюшона так, что он скрывал лицо, словно яркий свет фонаря причинял ему боль. Его голос оказался скрипучим голосом старика.

– Мы ищем ребенка… – он поднял свою костлявую руку, – с рукой, алой как кровь.

Мать вскрикнула, но тут же взяла себя в руки. Старик повернулся к ней, и свет проник внутрь капюшона. Элена с трудом сдержала крик, когда страшные глаза незнакомца уставились на мать: это были глаза мертвеца, как у мертворожденных телят, – белесые, мутные.

– Мы не знаем, о чем вы говорите, – ответил отец.

Старик в капюшоне отступил в темноту двора.

– Давайте не будем беспокоить вашу семью, – сказал мужчина помоложе. – Выходите, и мы поговорим спокойно и, возможно, решим все проблемы без лишнего шума. – Он слегка поклонился и протянул руку в сторону двора. – Идемте, уже поздно, нам всем пора спать.

Элена видела, как отец сделал шаг, выходя наружу, и она знала, что его ждет во дворе! Тело Острохвостки, разорванное червями, до сих пор стояло у нее перед глазами. Она вскочила и бросилась на кухню, но Джоак схватил ее за ночную рубашку и дернул назад.

– Что ты делаешь? – прошипел он ей.

– Отпусти! – Элена принялась вырываться, но Джоак был намного сильнее. – Я должна предупредить папу.

– Он велел нам спрятаться и не выходить.

Элена увидела, как отец подошел к двери. О боже, нет! Она изо всех сил рванулась и выскользнула из рук брата и помчалась к кухне. Джоак побежал за ней. Трое взрослых повернулись к девушке, когда она ворвалась в свет фонаря.

– Папа, стой! – крикнула она, отец остановился на пороге, и его лицо начало краснеть от ярости.

– Я же сказал тебе…

Вдруг молодой мужчина схватил отца сзади за плечи, вытащил наружу и толкнул. Элена закричала, когда отец, размахивая руками, скатился по ступеням и упал на жесткую землю. Мать бросилась к незнакомцу, с кухонным ножом в руке. Но она была уже не так молода, незваный гость оказался быстрее, он схватил ее за запястье и развернул к себе спиной.

Джоак закричал, мужчина оскалился, протащил мать сквозь дверь, и она упала рядом с отцом. Брат яростно набросился на врага. Мужчина выхватил из-под плаща дубинку и ударил юношу в висок. Джоак как куль повалился на пол.

Глаза мужчины остановились на Элене, она замерла на месте. Девушка заметила, как он перевел взгляд на ее правую руку, ту, что была красной как кровь, и его глаза широко раскрылись.

– Это правда! – воскликнул он, вышел из двери на улицу и обратился к старику в капюшоне: – Она здесь!

Отец во дворе поднялся на ноги. Он стоял, охраняя жену, которая, привстав на колени, прижимала левую руку к себе.

– Не смейте трогать мою дочь! – крикнул отец незваным гостям.

Джоак, у которого по лбу текла кровь, поднялся с пола и, слегка покачиваясь, встал между Эленой и дверью.

Старик, прихрамывая на одну ногу, направился к родителям.

– Дочь или жизнь, выбирай, – прошипел он из темноты, как змея.

Отец даже не пошевелился под взглядом старика.

– Я не позволю вам забрать Элену. И убью обоих, если вы попытаетесь это сделать.

Старик молча поднял посох и дважды стукнул по земле. После второго удара земля у ног родителей взорвалась и засыпала их. Впервые в жизни Элена слышала, как отец кричит. Когда земля успокоилась, Элена увидела, что отца и мать облепили белые черви, которые напали на Острохвостку. Кровь потекла рекой.

Элена закричала и упала на колени.

Отец повернулся к двери.

– Джоак! – выкрикнул он. – Спасай сестру! Бе…

Он не договорил, черви уже забрались к нему в рот и горло.

Джоак попятился, натолкнулся на Элену и попытался ее поднять.

– Нет, – прошептала она, потом громче: – Нет!

Кровь в ее жилах превратилась в бушующее пламя. Перед глазами пошла красная пелена, горло перехватило. Девушка вскочила на ноги, сжав кулаки, и стояла, покачиваясь. Она смутно видела, как брат с широко раскрытыми глазами отшатнулся от нее. Но все внимание было сосредоточено на родителях, катающихся по земле.

И она выпустила на свободу всю свою ярость и, вскинув правую руку, закричала:

– Не-е-ет!

В следующее мгновение из руки вышел огненный луч, образовалась стена пламени, которое вырвалось во двор. Чужаки успели отскочить в разные стороны, но родители уже не могли даже пошевелиться. Огонь поглотил отца и мать. В ушах у Элены все еще грохотала сила, она слышала крики родителей, словно они доносились из-за закрытой двери.

Джоак схватил ее за талию и потащил из кухни в темный кабинет отца. Стена кухни загорелась. Элена висела у него на руках, как тряпичная кукла, и он с трудом тащил ее за собой. Комната наполнилась дымом.

– Элена, – сказал ей на ухо Джоак, – ты нужна мне. Давай, родная, приходи в себя.

Он закашлялся, вдохнув густой дым. Огонь уже пожирал занавески в кабинете.

Элена попыталась встать на ноги.

– Что я наделала? – крикнула она и закашлялась от дыма.

Джоак шагнул к входной двери и остановился.

– Нет. Они ждут нас именно там. Нужно найти другой выход.

Он потащил сестру к лестнице. Элена почувствовала, как в онемевшие ноги возвращается жизнь, и ее тело сотрясли безмолвные рыдания.

– Это моя вина.

– Тише. Давай, пошли наверх.

Джоак подтолкнул ее к лестнице, затем принялся тихонько толкать в спину, чтобы она начала подниматься.

– Идем, Эл, – взволнованно прошептал он ей на ухо. – Ты же слышала, что они сказали. Они явились за тобой.

Она повернулась к нему со слезами на глазах:

– Я знаю. Но почему? Что я им такого сделала?

Джоак не знал что ответить, лишь показал на дверь своей комнаты:

– Сюда.

Элена разглядела окно в конце коридора и вырвалась от брата.

– Мне нужно посмотреть.

Спотыкаясь, она направилась к окну.

– Не надо! – прошептал Джоак.

Элена, не обращая внимания на брата, добралась до конца коридора. Окно с толстыми рамами не открывалось, но из него двор был виден как на ладони. Она прислонилась лбом к холодному стеклу и увидела внизу, всего в нескольких шагах от задней двери, останки родителей, освещенные пламенем. Дым волнами окутывал все вокруг.

Два обожженных скелета, обнимая друг друга, лежали на коричневой земле, их черепа соприкасались. В нескольких шагах от них стоял старик. Край плаща злодея дымился. Он поднял руку, указывая на переднюю часть дома.

Джоак подошел к сестре сзади и оттащил от окна:

– Ты видела достаточно. Огонь разгорается. Нам нужно спешить.

– Но там… мама и папа… – Она посмотрела в сторону окна.

– Мы оплачем их потом. – Джоак помог ей добраться до своей комнаты и распахнул дверь. – А сейчас нам нужно остаться в живых. – И добавил: – Мы отомстим.

В его словах был лед.

– Что нам делать, Джоак? – спросила она, входя в комнату.

– Бежать.

Даже в темноте было видно, как застыло его лицо с крепко сжатыми челюстями. «Как можно быть таким черствым? – недоумевала Элена. – Несколько слезинок – и больше ничего».

– Нам нужна теплая одежда. Возьми мой шерстяной плащ, – сказал брат.

Джоак натянул штаны и толстый свитер, который связала мама на праздник начала зимы. Элена вспомнила тот вечер, и по щекам у нее потекли слезы.

– Поторопись. – Он стоял возле окна своей спальни. – Как у тебя с равновесием?

– Лучше, чем у тебя, а что?

Он показал на окно, выходившее на боковую часть дома. Огромный каштан широко раскинул свои ветви, касаясь стен дома и крыши конюшни. Джоак распахнул окно.

– Делай как я, – скомандовал он и забрался на подоконник.

Затем прыгнул, схватился за толстую ветку руками и перебрался на другую, которая была еще толще. Элена поняла, что он уже делал это раньше. Брат повернулся и помахал ей, зовя за собой.

Она взобралась на узкий подоконник, и пальцы голых ног скользнули по дереву. Элена посмотрела на землю. Если она упадет, то меньшее, что может с ней случиться, это перелом. Но от мысли о том, что пряталось под землей, она покачнулась на подоконнике.

Брат нетерпеливо свистнул. Она прыгнула из окна и схватилась за ту же ветку. Джоак помог ей перебраться на толстую ветвь рядом с собой.

– За мной! – тихо проговорил он, опасаясь привлечь внимание злодеев во дворе.

Элена слышала их голоса у передней двери, раздался звон разбитого стекла. Она перебиралась с ветки на ветку следом за братом, не обращая внимания на тонкие ветви, цепляющиеся за одежду и тело.

По дереву они миновали двор, таивший смертельную опасность. Когда добрались до более тонких веток, те начали гнуться под их весом, и Джоак показал на открытую дверь сеновала.

– Смотри, нужно сделать вот так.

Он разбежался по ветке, прыгнул и приземлился на сено, вскочил на ноги и подбежал к двери.

– Быстрее! – позвал брат.

Она должна это сделать! Элена сделала глубокий вдох, побежала и прыгнула. И у нее бы получилось, если бы ветка не зацепилась за карман. Плащ порвался, и она перевернулась в воздухе. Элена испуганно закричала и, размахивая руками, полетела вниз на сарай под дверью, ведущей на сеновал.

Но Джоак успел схватить ее за плащ и удержал на весу.

– Я не могу втащить тебя наверх, – сказал он, напрягаясь изо всех сил. – Подтянись и хватайся за край. Быстрее! Они наверняка тебя слышали!

С отчаянно бьющимся сердцем девушка попыталась ухватиться за край сеновала, но с первого раза достала только кончиками пальцев. В конце концов, с помощью брата, ей удалось забраться наверх.

Оба тяжело дышали, но тут же, пробираясь сквозь сено, бросились к лестнице, ведущей вниз.

Элена остановилась около верхней перекладины и показала на земляной пол сарая.

– А если черви и здесь тоже?

Джоак показал на жеребца и кобылу в стойлах:

– Посмотри на Следопыта и Дымку.

Лошади, встревоженные шумом, с широко раскрытыми глазами переступали с ноги на ногу, но были живы.

– Идем.

Брат начал спускаться по лестнице.

Элена последовала за ним и вогнала в правую руку толстую занозу. Она вытащила из ладони кусочек дерева и заметила, что рубиновое пятно посветлело, почти сравнявшись цветом со всей рукой.

Джоак распахнул двери конюшни, и обе лошади, выйдя из своих загонов, зафыркали, почуяв дым. Джоак бросил Элене поводья и удила. Она быстро провела рукой по шее Дымки, успокаивая ее, а затем надела упряжь. Времени на седла у них не было.

Джоак вскочил на Следопыта и наклонился, чтобы помочь сестре забраться на Дымку. Затем он подъехал к задней двери и ногой открыл засов. Дверь распахнулась в сторону сада, и юноша придержал ее, чтобы пропустить Дымку.

Элена направила лошадь наружу, вглядываясь в тени между сараем и деревьями. Тучи закрыли луну, в воздухе плыл густой запах дыма. Когда она повернула в сторону деревьев, за спиной Джоака вспыхнул свет. Элена оглянулась на лошади и вскрикнула. В углу сарая стояли оба злодея. Солдат в плаще высоко держал фонарь.

– Беги! – Джоак развернул лошадь навстречу врагам. – Я их задержу.

Элена не послушалась и увидела, как старик поднял кривой посох и ударил по жесткой земле. Она тут же вздыбилась вокруг двух мужчин, точно в воду бросили камень.

Волна земли мчалась к Джоаку, и в ней мелькали белые извивающиеся тела.

– Нет! Джоак, беги!

Брат видел, что к нему приближается смерть. Он резко натянул поводья Следопыта, развернув ему голову. Конь в ужасе заржал, мгновение сопротивлялся, затанцевал по кругу и помчался прочь от преследователей. Однако он двигался слишком медленно. Волна мерзких тварей настигла его и поглотила задние ноги. Задняя часть лошади погрузилась в землю, словно в трясину, и сразу почернела от крови. Следопыт встал на дыбы и, выпучив глаза, закричал от боли. Джоак крепко держал поводья, но увязшее животное рухнуло на землю. Конь уперся копытами передних ног, отчаянно пытаясь вытащить заднюю часть туловища.

Джоак кричал, подгоняя и взбадривая коня, чтобы тот высвободился, но это было бесполезно. Черви срывали плоть с костей за секунды. Элена направила свою лошадь в сторону Джоака и резко остановилась перед ним. Обернув поводья вокруг руки, девушка с трудом удерживала Дымку перед задыхающимся, дико ржущим Следопытом.

– Сюда! – крикнула она брату.

Джоак уже понял, что его попытки спастись обречены.

– Оставь меня! Уходи! – крикнул он.

– Без тебя не уйду!

Волна червей, остановившаяся, чтобы пожрать коня, теперь направилась прямо к Дымке. Лошадь отскочила на шаг назад. Теперь и передние ноги Следопыта погрузились в землю.

– Прыгай! – крикнула Элена брату.

Джоак сжал в руках поводья, он не знал, что делать. Затем тряхнул головой и встал на круп барахтающегося в земле коня. Расставив руки, чтобы сохранить равновесие, юноша прыгнул и упал животом на спину Дымки, которая тут же сорвалась с места в галоп, будто ее ожгли хлыстом.

Элена направила лошадь в сторону сада, свободной рукой удерживая брата.

Так они и влетели в окутанный тенями яблоневый сад.