Онлайн чтение книги Альфа-самка
25 апреля, воскресенье

Как ни странно, на этот раз пробуждение было не таким ужасным.

И тем не менее внутри царило некое гадостное чувство, словно он всю ночь провалялся в навозе. Владимир встряхнул головой. Все, с сегодняшнего дня с выпивкой он завязывает. Ну, разве что пару стопок на дне рождения Насти…

После душа он почувствовал себя просто отлично. На всякий случай выглянул в окно. Детская площадка была пустой. На качелях тоже никто не раскачивался. Кузнецов широко улыбнулся.

Он принялся собираться, мурлыча себе под нос какую-то песенку.

Владимир напевал, но все его мысли каруселью носились вокруг одной-единственной фразы, которую он обдумывал еще сегодня ночью.

Она сошла с ума и зарезала дочь.

ОНА СОШЛА С УМА И ЗАРЕЗАЛА ДОЧЬ.

Ира, его жена.

Она ведь стала немного другой.

«Конечно, другой, парень», – с готовностью подхватил скребущий голос-вилка.

А вся эта история пятилетней давности… Эти странные совпадения, и конец…

«Мне скоро десять лет, папа».

Да-да. Если бы тогда он спас Ксюшу, она была бы уже почти взрослой девочкой с потрясающей улыбкой и формирующейся грудью, при виде которой мальчишки уже спустя лет шесть будут с восхищением оборачиваться ей вслед.

«Все повторяется. Жизнь, она ведь как спираль», – снова заскрипел голос.

Он тщательно побрился, надушился одеколоном. Выйдя из ванной, Владимир нахмурился.

Следы. Снова эти следы.

Он закрыл глаза и простоял так несколько секунд.

Потом открыл.

Следы не исчезли. Словно нечто вылезло из своей поросшей травой могилы, пробралось сюда ночью и шлепало по квартире, пока он спал, надравшись.

– Ксюша?

Кузнецов прошел в детскую комнату. Кровать Насти была вся в грязных потеках, будто белье использовали в качестве половых тряпок.

– Ты ночевала тут? У меня дома? – вкрадчиво спросил он. Прошествовал на кухню. Стул тоже был грязным, на Настиной кружке – отпечаток губ.

– Кто ел из моей тарелки? – пробормотал Владимир, поднося кружку ближе. Понюхал, поморщился. Пахло дохлыми мышами и плесенью. – Кто сидел на моем стуле? Кто спит в моей кроватке? Ау, Ксю-уш!

Его глаза заблестели нездоровым блеском.

– Мы скоро увидимся, дорогуша, – усмехнулся он, бросая кружку в раковину. Послышался звон стекла.

Он надел свой любимый белый костюм, критически оглядел себя в зеркало, после чего стал набирать номер супруги.

– Увидимся, – уже тише добавил он. – Обязательно увидимся…

Когда в трубке раздался голос Ирины, лицо Кузнецова преобразилось, и он радостно воскликнул:

– Привет, солнышко мое! Поздравляю с днем рождения дочки!..

…Ирина поставила перед Настей миску с залитыми молоком хлопьями.

Девочка надула губы:

– Хочу вареную колбаску.

– Когда в обед сядем за праздничный стол, тогда и будет тебе колбаска, – сказала женщина. – И много чего другого вкусного.

Девочка вопросительно посмотрела на бабушку, молчаливо испрашивая у нее поддержки, но Валентина Ивановна лишь улыбнулась:

– Неужели нельзя пару часов потерпеть?

– Нет, – сообщила безапелляционно Настя. – У меня сегодня день рождения.

– Значит, все можно? Мы знаем, что у тебя день рождения, – спокойно кивнула Ирина, отпивая дымящийся кофе. – Скоро придет время поздравлений.

На кухню вошел пожилой мужчина. Несмотря на годы и взрыхленное морщинами лицо, в нем чувствовалась военная выправка. В его руках было несколько воздушных шариков. Это был дедушка Насти, отставной полковник.

– Что, лишние остались? – спросила Ирина.

– Нет, скотч ищу.

Леонид Александрович взял с холодильника липкую ленту и вдруг спросил:

– Твой-то не собирается к нам в гости, случаем?

Ирина на мгновение смутилась. В последнее время с Володей творилось что-то из ряда вон выходящее, и она уже начала побаиваться его.

«Говори правду. Не просто побаиваться. Я хочу развестись с ним», – мысленно произнесла она, поразившись, с какой легкостью пришла к такому решению.

– У нас временные трудности, – сказала она, избегая встречаться с тяжелым взглядом отца. – Ему тяжело сейчас. Но… это ведь его дочь. И он наверняка захочет увидеть ее в этот праздник. Он имеет полное право на это, папа.

– А я не хочу видеть этого человека в моем доме, – отчеканил старик. Было видно, что он едва контролирует себя от кипящей ярости. – Человека, который бросается на своих родных с ножом.

– Папа!

– Леня, прошу тебя, – вмешалась Валентина Ивановна, взяв руку мужа в свои ладони. Черты лица Леонида Александровича немного смягчились.

– Полчаса, – сказал он после секундного размышления. – И это последнее слово. Думаю, ему вполне хватит тридцати минут.

– А папа когда приедет? – спросила Настя, поняв, о ком идет речь.

– Скоро, – сказала Ирина.

– Не обижайся на отца, Ира, – подала голос Валентина Ивановна, когда старик покинул кухню. – Он очень переживает из-за всего этого.

– Я все понимаю.

Настя доела хлопья и, прокричав «спасибо», умчалась. Ирина стала собирать посуду, но мать решительно остановила ее.

– Я сама. Лучше иди, посмотри наряд для Настюши. Ты ведь говорила, что у них скоро какой-то праздник в саду? Мы ей с дедом чудесный костюм приготовили! Отец тебе покажет.

– Спасибо, ма…

Телефонный звонок не дал Ирине договорить.

– Оп. Легок на помине, – с легкой досадой проговорила она, беря мобильник. – Да! Привет.

Некоторое время она молчала, потом, перехватив пытливый взгляд матери, сказала:

– Хорошо. Можешь приезжать прямо сейчас. Только времени у тебя будет немного. И это не обсуждается. Пока.

Владимир плюхнулся в машину. Поймал в зеркале свое отражение и глумливо подмигнул сам себе.

– Вперед, – скомандовал он, трогаясь с места.

Если все будет хорошо, через пару-тройку часов он будет у них. Правда, почему-то Ирина сказала, что времени на общение с Настей будет всего полчаса, но он не стал возмущаться по этому поводу. Главное – доехать.

Уже когда его «Лексус» несся по МКАДу, он неожиданно вспомнил, что забыл взять подарок Насте. Эти сраные ролики с не менее сраными шлемами-наколенниками и прочими нажопниками, хе-хе. Но это не сильно расстроило мужчину – он помнил, что на трассе по дороге на дачу будет несколько точек, где торговали детскими товарами.

Остановившись возле одной из них, он начал выбирать подходящую игрушку, как вдруг его внимание привлек громадный белый заяц.

– Привет, парень, – прошептал он, не сводя глаз с игрушки. – Давно не виделись?

Он заплатил продавцу и, усадив тушу зайца на переднее сиденье, двинулся дальше.

«Цветы, – промелькнула у него мысль. – Цветы для Иры».

Когда он купил розы и вновь сел за руль, ему показалось, что заяц изменил позу. Или ему показалось? А может, у него началась шизофрения?!

– Дитям мороженое, бабе цветы, – повторил он крылатую фразу Папанова из «Бриллиантовой руки». Исподлобья посмотрел на зайца. Тот ухмылялся, глядя на него своими круглыми блестящими глазами.

«Все повторяется, парень».

Владимир чуть не подпрыгнул. Отвратительный мертвый голос раздавался у него в голове.

Ухмылка зайца стала шире. Она была отталкивающая. Словно кто-то щипцами раздвинул края гнилой раны.

– Она убьет ее? – глухо спросил Кузнецов. – Убьет мою дочь?