Онлайн чтение книги Энн в Саммерсайде Anne of Windy Poplars
10

Вечером следующего дня, появившись у Тейлоров, Аня сразу, уже с порога, почувствовала, что атмосфера в доме ледянящая. Чистенькая, опрятная горничная повела ее наверх, в комнату для гостей, и, поднимаясь по лестнице, Аня мельком увидела миссис Тейлор, торопливо направляющуюся из столовой в кухню и вытирающую слезы, которые катились по ее бледному, изможденному, но все еще приятному лицу. Было очевидно, что Сайрес так и не забыл об истории с рубашкой.

Это подтвердила и расстроенная Трикси, прокравшаяся в комнату для гостей и взволнованно зашептавшая:

— Ох, Аня, он в ужасном настроении. Утром он показался нам немного более дружелюбным, и наши надежды возросли. Но днем Хью Прингль выиграл у него партию в шашки, а папа терпеть не может проигрывать. И надо же такому случиться именно сегодня! Он увидел, что Эсми «любуется собой в зеркале» — так он выразился, — и просто выпроводил ее из ее комнаты, а дверь закрыл на ключ. Бедняжка всего лишь хотела посмотреть, достаточно ли хорошо она выглядит, чтобы понравиться доктору философии Леноксу Картеру. Она даже не успела надеть свою нитку жемчуга. А посмотри на меня. Я не посмела завить волосы — папа не любит неестественные кудряшки — и выгляжу как огородное чучело. Конечно, что касается меня, это не так уж важно… но сама видишь… Папа выбросил цветы, которые мама поставила на обеденный стол, и ее это так огорчило — ей было очень трудно их достать. И еще он не позволил ей надеть ее гранатовые серьги. Последний раз он был в таком плохом настроении прошлой весной, когда вернулся домой с Запада и обнаружил, что мама купила и повесила в гостиной красные шторы, когда ему хотелось, чтобы они были бордовые. Ах, Аня, прошу тебя, болтай за столом напропалую, если он будет молчать. Иначе… страшно подумать!

— Буду стараться изо всех сил, — пообещала Аня, с которой, безусловно, никогда еще не случалось такого, чтобы она не нашла что сказать. Но, с другой стороны, она никогда еще не оказывалась в такой ситуации, с какой ей предстояло вскоре столкнуться.

Все собрались за столом — очень красивым, несмотря на отсутствие цветов. Лицо робкой миссис Тейлор было более серым, чем ее серое шелковое платье. Эсми, краса семьи — очень бледная краса, с бледно-золотистыми волосами, бледно-розовыми губами и глазами цвета бледных незабудок, — была настолько бледнее обычного, что казалось, вот-вот упадет в обморок. Прингль, толстощекий четырнадцатилетний, обычно веселый и бойкий мальчуган в очках, с круглыми глазами и светлыми, почти белыми, волосами, сидел съежившись, как побитый пес, а Трикси имела вид испуганной школьницы.

Доктор Картер, который был, бесспорно, красивым и благовоспитанным молодым человеком, с кудрявыми темными волосами, блестящими темными глазами и в очках в серебряной оправе, но которого Аня в его бытность ассистентом профессора в Редмонде считала чванливым занудой, явно был смущен. Он, очевидно, почувствовал, что что-то не в порядке — вполне обоснованный вывод, если хозяин дома тяжелой поступью проходит к своему месту во главе стола и опускается на стул, не удостоив ни вас, ни остальных присутствующих ни единым словом.

Читать молитву Сайрес не собирался. Миссис Тейлор, покраснев, как свекла, пробормотала едва слышно:

— Да будем мы всегда искренне благодарны, Господь, за все, что ты по милости твоей даешь нам.

Ужин начался плохо, так как взволнованная Эсми сразу же уронила на пол свою вилку. Все, кроме Сайреса, подскочили на стульях, поскольку нервы у каждого были напряжены до предела. Сайрес уставился на дочь своими выпуклыми голубыми глазами с выражением глухой ярости, а затем окинул остальных леденящим взглядом, лишившим их дара речи. Он свирепо посмотрел на миссис Тейлор, когда та наливала себе на тарелку хреновый соус, и бедняжка тут же вспомнила о своем слабом желудке. После этого она уже не могла есть соус, а ведь она так его любила и считала, что он не причинил бы ей вреда. По правде говоря, она не могла есть и никакие другие блюда, точно так же как и Эсми. Обе только делали вид, что едят. Ужин проходил в неприятном молчании, нарушаемом лишь время от времени отрывистыми замечаниями Трикси и Ани о погоде. Трикси взглядом умоляла Аню не молчать, но та впервые в жизни обнаружила, что ей абсолютно нечего сказать. Она чувствовала, что должна говорить, но в голову приходили только самые идиотские мысли — мысли, которые было никак нельзя высказать вслух… Неужто Сайрес заколдовал их всех? Удивительно, какое воздействие может оказать на целую компанию людей один надутый упрямец! Аня и не предполагала, что такое возможно. К тому же он, вне всякого сомнения, наслаждался сознанием того, что вызывает у каждого из присутствующих мучительное чувство неловкости. Да о чем, скажите на милость, думает этот человек? Подскочил бы он, если бы кольнуть его булавкой? Ане хотелось отшлепать его, дать ему по рукам, поставить в угол — поступить с ним, как с испорченным ребенком, каким он, в сущности, и был, несмотря на свои колючие седые волосы и свирепо встопорщенные усы.

Больше всего ей хотелось заставить его заговорить. Она инстинктивно чувствовала, что самым тяжким наказанием для него было бы оказаться вовлеченным в разговор, когда он твердо вознамерился не произносить ни слова.

А что, если она встанет и нарочно разобьет эту огромную, некрасивую и старомодную вазу, которая стоит на столике в углу, за спиной Сайреса?.. Аня знала, что вся семья ненавидит эту аляповатую вазу, сплошь покрытую выпуклыми венками роз, с которых невероятно трудно вытирать пыль, но Сайрес и слышать не желает о том, чтобы отправить ее на чердак, ведь раньше она принадлежала его матери. Аня подумала, что разбила бы эту вазу без всякого страха и угрызений совести, если бы только была уверена, что тем самым заставит Сайреса излить свою ярость вслух.

Почему молчит Ленокс Картер? Если бы он заговорил, то она, Аня, сумела бы что-нибудь ответить, а тогда, вероятно, Трикси и Прингль вырвались бы из-под власти роковых чар и стало бы возможным какое-то подобие застольной беседы. Но доктор Картер просто сидел и ел. Может быть, он думал, что так лучше. Может быть, он боялся сказать что-нибудь, что еще больше разгневало бы и так уже недовольного родителя дамы его сердца.

— Не хотите ли начать эту баночку с соленьями, мисс Ширли? — тихо и с трудом произнесла миссис Тейлор.

Что-то озорное шевельнулось в Аниной душе. Она начала баночку… и кое-что еще. Даже не дав себе времени подумать, она слегка наклонилась вперед — ее большие серо-зеленые глаза блестели ясным, чистым блеском — и вкрадчиво сказала:

— Вероятно, вы удивились бы, доктор Картер, если бы услышали, что мистер Тейлор неожиданно оглох на прошлой неделе?

Бросив эту бомбу, Аня снова выпрямилась на стуле. Она не могла сказать точно, чего она ожидала или на что надеялась. Если у доктора Картера создастся впечатление, что хозяин дома не разъярен, а просто глух, это, возможно, развяжет ему язык. Она не сказала неправду. Она не сказала, что Сайрес Тейлор действительно оглох… Но если она надеялась заставить Сайреса заговорить, то просчиталась. Он лишь свирепо уставился на нее, по-прежнему в полном молчании.

Но на Трикси и Прингля Анино замечание подействовало так, как ей никогда и не приснилось бы. Трикси и сама была в безмолвной ярости, поскольку за минуту до того, как прозвучал Анин полуриторический вопрос, видела, что Эсми украдкой вытирает слезу, ускользнувшую из ее полных отчаяния голубых глаз. Надежды не было. Теперь Ленокс Картер ни за что не предложит Эсми стать его женой. И больше не имело никакого значения, что любой из них скажет или сделает. Внезапно Трикси охватило жгучее желание расквитаться со своим жестоким отцом. Слова Ани принесли роковое вдохновение, а Прингль, этот дремлющий вулкан озорства, несколько мгновений ошеломленно моргал белесыми ресницами, а затем с живостью последовал примеру сестры. Никогда, сколько они ни живи, Аня, Эсми и миссис Тейлор не смогли бы забыть ужасных пятнадцати минут, последовавших за этим.

— Такое несчастье, — сказала Трикси, обращаясь через стол к доктору Картеру. — А ведь бедному папе еще только шестьдесят восемь.

Два маленьких белых клыка показались под усами Сайреса Тейлора, когда он услышал, как дочь увеличила его возраст на шесть лет. Но он продолжал молчать.

— Такое удовольствие — хорошо пообедать, — заметил Прингль. Его голос звучал ясно и отчетливо. — Что вы подумали бы, доктор Картер, о человеке, который заставляет свою семью питаться фруктами и яйцами — одними только фруктами и яйцами — просто потому, что ему так нравится?

— Неужели ваш отец… — смущенно начал было доктор Картер.

— А что вы подумали бы о муже, который укусил свою жену, когда она повесила занавески, которые ему не понравились, — нарочно укусил? — спросила Трикси.

— До крови, — добавил Прингль торжественно.

— Вы хотите сказать, что ваш отец…

— А что подумали бы вы о человеке, который изрезал на куски шелковое платье жены только потому, что ему не понравился фасон этого платья? — спросила Трикси.

— И что подумали бы вы, — продолжил Прингль, — о человеке, который ни за что не хочет позволить своей жене держать собаку?

— Когда она давно об этом мечтает, — вздохнула Трикси.

— И что подумали бы вы о человеке, — не унимался Прингль, которому эта игра начинала доставлять чрезвычайное удовольствие, — который подарил жене на Рождество пару галош — пару галош и ничего больше?

— Галоши не греют душу, — признал доктор Картер. Он встретился глазами с Аней и улыбнулся. Аня подумала, что еще никогда не видела, чтобы он улыбался. Его лицо удивительно изменилось, став гораздо приятнее. Да что же еще выдумает эта Трикси? Кто бы мог предположить, что в ней сидит такой чертенок?

— Вы когда-нибудь задумывались, доктор Картер, о том, как, должно быть, ужасно жить под одной крышей с человеком, которому ничего не стоит швырнуть в горничную жаркое, если оно плохо прожарено?

Доктор Картер с опаской взглянул на Сайреса Тейлора, словно боялся, что тот может запустить в кого-нибудь из присутствующих куриными костями. Но затем молодой профессор, похоже, успокоился, вспомнив, вероятно, что хозяин глух.

— Что вы подумали бы о человеке, который считает, что земля плоская? — поинтересовался Прингль.

Ане показалось, что теперь Сайрес заговорит. Судорога прошла по его багровому лицу, но слов не прозвучало. И все же она была уверена, что его усы торчат чуть менее вызывающе.

— Что вы подумали бы о человеке, который допустил, чтобы его тетя — его единственная тетя — оказалась в богадельне? — спросила Трикси.

— И пас свою корову на кладбище? — добавил Прингль. — Саммерсайд еще не оправился от этого зрелища.

— Что вы подумали бы о человеке, который каждый день записывает в дневник, что он ел за обедом? — спросила Трикси.

— Великий Пипс[22]Пипс, Сэмюель (1633-1703) — знаменитый английский мемуарист. делал это, — заметил доктор Картер, снова улыбнувшись. Он явно сдерживал смех. Может быть, подумала Аня, он все же не гордец и не зануда, а просто молодой, застенчивый и чрезмерно серьезный. Но она, безусловно, была в ужасе. Ей вовсе не хотелось, чтобы дело зашло так далеко. Оказалось, что гораздо легче положить чему-нибудь начало, чем конец. Трикси и Прингль были дьявольски хитры. Они не сказали, что их отец действительно сделал хоть что-то из того, о чем они упомянули. Аня легко могла вообразить, как Прингль говорит с притворной наивностью, еще больше округлив свои и без того круглые глаза: "Я задавал эти вопросы доктору Картеру, только для того, чтобы узнать, что он подумал бы".

Что вы подумали бы о человеке, — продолжила Трикси, — который вскрывает и читает письма, адресованные его жене?

— Что вы подумали бы о человеке, который пошел на похороны — похороны своего отца — в рабочем халате? — спросил Прингль.

Что еще они выдумают? Миссис Тейлор открыто плакала, а Эсми сидела неподвижно в спокойствии отчаяния. Больше ничто не имело значения. Она обернулась и прямо взглянула в лицо доктора Картера, которого потеряла навсегда. Впервые в жизни, побуждаемая душевной болью, она сказала нечто действительно умное.

— Что, — произнесла она тихо, — вы подумали бы о человеке, который потратил целый день на поиски котят несчастной застреленной кошки, так как ему было невыносимо думать, что они умрут с голоду?

В комнате воцарилось странное молчание. Пристыженные Трикси и Прингль переглянулись. И тогда миссис Тейлор, чувствуя, что ее супружеский долг — поддержать неожиданное выступление Эсми в защиту отца, робко добавила:

— И он умеет так красиво вышивать тамбуром… вышил прелестнейшую салфетку для стола в гостиной прошлой зимой, когда лежал в постели с прострелом.

Выдержка каждого человека небезгранична, и Сайрес Тейлор достиг наконец предельной точки. Он с такой силой оттолкнул назад свой стул, что тот в одно мгновение пролетел по натертому полу и ударился о столик, на котором стояла ваза. Столик опрокинулся, и ваза разлетелась на традиционную тысячу осколков. Сайрес — его лохматые белые брови встопорщились от гнева — встал и разразился негодованием:

— Я не вышиваю тамбуром, женщина! Неужели одна-единственная жалкая салфетка должна навсегда погубить репутацию мужчины? Мне было так плохо из-за этого проклятого прострела, я не знал, что делаю! И я глухой, мисс Ширли? Я глухой?

— Она не сказала, что ты глухой, папа! — воскликнула Трикси, которая не боялась отца, когда тот изливал свой гнев вслух.

— О, разумеется, она этого не сказала! Никто из вас ничего не сказал! Ты не сказала, что мне шестьдесят восемь, когда мне еще только шестьдесят два! Ты не сказал, что я не позволяю твоей матери держать собаку! О Господи! Да ты можешь держать хоть сорок тысяч собак, женщина, если хочешь, и тебе это прекрасно известно! Когда это я отказывал тебе в чем-нибудь, чего ты хотела… когда?

— Никогда, папочка, никогда, — судорожно всхлипнула миссис Тейлор. — И я никогда не хотела никакой собаки. Даже не думала хотеть, папочка.

— Когда я вскрывал адресованные тебе письма? Когда же это я вел дневник? Дневник! Когда, скажите на милость, я появлялся на чьих-нибудь похоронах в рабочем халате? Когда я пас корову на кладбище? Какая это такая моя тетка в богадельне? Я хоть когда-нибудь швырнул в кого-нибудь жаркое? Я когда-нибудь заставлял вас питаться одними только фруктами и яйцами?

— Никогда, папочка, никогда, — плакала миссис Тейлор. — Ты всегда был хорошим кормильцем… наилучшим.

— Разве ты не сказала мне, что хочешь галоши на Рождество?

— Да, да. И я действительно хотела, папочка. И всю зиму мне было так приятно и тепло ногам.

— Итак! — Сайрес окинул всех торжествующим взглядом и встретился глазами с Аней. Вдруг случилось нечто неожиданное. Сайрес рассмеялся! На его щеках даже появились ямочки, как по волшебству преобразившие все лицо. Он снова придвинул свой стул к столу и сел.

— У меня, доктор Картер, скверная привычка — дуться на домашних. Какая-нибудь дурная привычка есть у каждого; у меня вот такая. Впрочем, только одна. Ну, ну, мамочка, перестань плакать. Я признаю, что заслужил все это. кроме твоего выпада насчет вышивания тамбуром. Эсми, девочка моя, я никогда не забуду, что ты единственная выступила в мою защиту. Скажи Мэгги, пусть придет и уберет осколки. Я знаю, вы все рады, что эта чертова штука разбилась… И принесите наконец пудинг!

Аня ни за что не поверила бы, что вечер, начавшийся так ужасно, может кончиться так приятно. Более добродушного и приветливого собеседника, чем Сайрес, не могло и быть; очевидно, обошлось и без последующего сведения счетов, так как несколько дней спустя Трикси зашла к Ане для того, чтобы сообщить, что наконец набралась храбрости и сказала отцу о Джонни.

— Ну и как? Он очень рассердился?

— Он… он совсем не рассердился, — сконфуженно призналась Трикси. — Он только фыркнул и сказал, что Джонни самое время на что-нибудь окончательно решиться, после того как он два года крутился возле меня и заставлял всех остальных кавалеров держаться поодаль. Я думаю, он чувствует, что не может позволить себе во второй раз за такое короткое время прийти в плохое настроение, а в промежутках между приступами раздражения он обычно просто прелесть.

— Я считаю, что для вас он гораздо лучший отец, чем вы заслуживаете, — сурово заявила Аня, вполне в духе Ребекки Дью. — За ужином в тот вечер вы вели себя просто возмутительно!

— Ну, ты же сама начала, — улыбнулась Трикси, — а дружище Прингль мне немного помог. Все хорошо, что хорошо кончается… И — хвала небесам! — мне уже никогда не придется вытирать пыль с той вазы!


Читать далее

Год первый
1 13.04.13
2 13.04.13
3 13.04.13
4 13.04.13
5 13.04.13
6 13.04.13
7 13.04.13
8 13.04.13
9 13.04.13
10 13.04.13
11 13.04.13
12 13.04.13
13 13.04.13
14 13.04.13
15 13.04.13
16 13.04.13
17 13.04.13
Год второй 13.04.13
Год третий 13.04.13

Нецензурные выражения и дубли удаляются автоматически. Избегайте повторов, наш робот обожает их сжирать. Правила и причины удаления

закрыть