Онлайн чтение книги Бесконечное Лето: Первая смена
День 2

Мне снился сон. Казалось, я нахожусь в каком-то вакууме, а вокруг пустота. Но не только вокруг – я единственное существо во Вселенной. Как будто она вернулась в некое сингулярное состояние перед самым Большим Взрывом. И вот-вот что-то должно было произойти. Вдруг я начал слышать голос. Слов не разобрать, но он показался мне знакомым. Голос что-то нежно нашёптывал, как будто убаюкивая. И тут я понял. Это был голос той Незнакомки из автобуса. Той девушки из сна. Но что она хочет мне сказать? Кто она?..

Я проснулся. Яркие лучи солнца били в глаза. Время приближалось к полудню. Лениво потянувшись и зевнув, я начал вспоминать вчерашний день. За несколько секунд все его события пронеслись перед глазами: автобус, лагерь, местные обитатели. Но ведь всё не так, неправильно! Не эта ситуация, не моё положение – они неправильны априори, – а моё отношение к ним. Ведь я вчера запросто заснул здесь, а до этого мило беседовал с местными пионерами, даже умудрялся шутить! Но как можно себя так вести в подобной ситуации?! Я же должен бояться, шарахаться от каждого шороха, избегать любого контакта с потенциально враждебными существами. Все события прошедшего дня словно заволокло похмельной дымкой. Это очень похоже на утро после хорошей пьянки: вчерашнее естественное, непредосудительное, в высшей степени нормальное поведение утром становится кошмаром, гротескной гравюрой из иллюстраций к «Божественной комедии». Да, всё именно так, однако прошлого уже не вернуть. Хотя, возможно, оценив обстановку, я действовал по ситуации.

Я огляделся по сторонам, пытаясь понять, не забросило ли меня куда-нибудь ещё, но домик Ольги Дмитриевны казался таким же, как и вчера. Всё было как будто на своих местах, разве что на спинке кровати висела пионерская форма. Я с недоверием покрутил её в руках, примерил и оделся. Всё равно это лучше, чем ходить в джинсах и зимних ботинках. Посмотреть бы теперь на себя – наверняка выгляжу как клоун! А для этого нужно зеркало. Хотя бы самое маленькое. Нашлось оно на дверце шкафа.

– Твою!..

Я взглянул на новоиспечённого пионера и аж отпрыгнул в сторону от неожиданности! На другой стороне зеркала стоял какой-то подросток! Похожий на меня, но не я! Куда пропали недельная небритость, мешки под глазами, сутулость и смертельно уставшее выражение лица?! Похоже, меня не закинули назад во времени или в параллельную реальность, а просто поменяли с кем-то телами. Действительно просто! С каждым ведь бывало! Я пригляделся к незнакомцу повнимательнее и только тогда понял, что это я сам! Только образца конца школы – начала института.

– Ладно, хотя бы так.

Да уж, человек в стрессовой ситуации слона и не приметил! А вот вожатая обратила внимание и вчера ночью меня отчитала за неподобающее обращение к ней. К чёрту! Вряд ли мой внешний вид влияет на что-то ещё.

Если верить часам, завтрак уже давно позади. Ну ладно, попробую всё же в столовой что-нибудь найти. Вчера же со Славей получилось. От этих воспоминаний я невольно улыбнулся.

На улице ярко светило солнце, дул лёгкий ветерок. Прекрасный летний день. Я уже несколько лет не чувствовал себя по утрам так хорошо. Все проблемы на секунду улетели куда-то далеко, растворились в редких, цвета первого снега облаках.

Вдруг передо мной словно из ниоткуда появилась Ольга Дмитриевна.

– Доброе утро, Семён!

– Доброе! – я улыбнулся, пытаясь всем своим видом показать, что несмотря ни на что утро моё было действительно добрым.

– Ты только вчера приехал, так что будить я тебя не стала, но завтрак-то… Хотя ладно! Вот, держи! – она протянула мне бумажный свёрток. Судя по масляным пятнам, внутри, скорее всего, бутерброды.

– Ой, спасибо!

– А теперь марш умываться!

Я уже собирался уходить.

– Сейчас, подожди.

Ольга Дмитриевна забежала в домик и, вернувшись, сунула мне небольшой пакетик. Внутри оказались зубная щётка, мыло, небольшое полотенце и что-то ещё – я особо не всматривался.

– Пионер должен быть всегда чист и опрятен! – улыбнулась она. – Дай я тебе галстук правильно завяжу на первый раз, а то он болтается. Потом научишься, сам будешь!

– А может, не надо? Я сейчас умываться иду.

Ну да, вдруг зацеплюсь за кран и удавлюсь.

– Ладно, тогда потом. И не забудь про линейку.

Карандаши, ручки, линейки… Такие вещи не забываются!

– Какую линейку?

– В смысле – какую линейку?! – она нахмурилась. – Сегодня же понедельник!

Странно, а по моим подсчётам – воскресенье. Впрочем, смена дня недели – это ещё не самое страшное.

– Обычно у нас линейки рано утром, до завтрака, но сегодня понедельник, поэтому она будет в двенадцать часов, – словно зачитывая по бумажке, продекламировала вожатая. – Не опаздывай!

– А где?

– На площади, где же ещё!

Спорить было бессмысленно. Я направился в сторону «помывочной». На отдельный душ и туалет рассчитывать не приходилось, но при виде этого выкидыша загнивающего социализма – причудливой черепашки с панцирем из жести, множеством ног-кранов и кафельным брюшком – мне стало несколько не по себе. Я не был брезгливым человеком, но тем не менее стоя тут, понял, что всё же есть какой-то минимальный уровень привычного комфорта, без которого жить мне довольно проблематично. Вот ведь как бывает – когда теряешь вещи, которые всегда казались совершенно обыденными и естественными, понимаешь, что на самом деле они были незаменимы. А, да и чёрт с ним! Выбирать всё равно не из чего.

Вода оказалась просто ледяной. Если помыть руки не составило особого труда, то вот умыться или прополоскать рот ей – уже большая проблема. В пакетике, который мне дала Ольга Дмитриевна, не нашлось зубной пасты. Можно, конечно, было почистить зубы и так, но в полотенце была завернута какая-то кругленькая коробочка. «Зубной порошок». Прелестно! Плюс один за то, что я где-то в прошлом. Умылся я за пару секунд, в том числе и из-за ледяной воды.

Кто-то быстро шёл, даже бежал в мою сторону. Я обернулся. Передо мной стояла Славя в спортивном костюме. Похоже, эта девочка будет хорошо выглядеть абсолютно во всём – и в пионерской форме, и в купальнике, и, наверное, даже в космическом скафандре.

– Физкульт-привет! – отсалютовала она.

– Охай… То есть, бобр… Доброе утро! Вот, – приветствие мне удалось выбрать не сразу.

– Почему на завтрак не пришёл?

– Проспал, – я сказал это так, словно гордился своим достижением. – Но мне Ольга Дмитриевна бутерброды принесла.

– А, ну отлично тогда! Не забудь про линейку!

– Да, конечно.

Забудешь тут.

– Ладно, я побежала, не скучай! – она помахала мне на прощание и скрылась за поворотом тропинки.

Судя по всему, линейка начнётся через пару минут. Стоило быстренько заскочить «домой», закинуть пакетик с умывальными принадлежностями, съесть бутерброды и только уже потом идти на площадь.

Я распахнул дверь домика вожатой и вбежал внутрь так, как будто запрыгивал в последний вагон уходящего поезда. Но, кажется, это было не лучшим решением – посреди комнаты стояла Ольга Дмитриевна… и переодевалась! Я застыл как вкопанный, стараясь даже не дышать. Наконец вожатая заметила меня.

– Семён! – я тут же отвернулся. – Стучаться надо! А теперь вон!

Да, неудобно получилось. Хотя зрелище мне пришлось по нраву. Через минуту вышла и Ольга Дмитриевна.

– Вот, держи. Теперь это и твой дом тоже, – она протянула мне ключ. Я положил его в карман.

Дом… Конечно, если опустить всю фантасмагоричность происходящего, этот лагерь был далеко не самым плохим местом на Земле, но назвать его домом. Всего за день, проведённый здесь! Вряд ли я смогу это сделать даже спустя год.

– Ладно, пойдём, опаздываем, – строго сказала вожатая.

– А как же бутерброды?..

– По дороге съешь!

Мы шли вдоль домиков пионеров, я уплетал бутерброды с колбасой, а Ольга Дмитриевна трещала без умолку. Ву-ву-ву – как трансформатор! Но меня не волновало ничего, кроме еды.

– Понял? – вдруг остановилась она.

– А?

– Ты не слушаешь!

– Простите.

– Сегодня начинается твоя новая пионерская жизнь! И ты должен приложить все усилия, чтобы она стала счастливой! – очередная декламация.

– А, да, конечно.

– Я серьёзно! У пионера много обязанностей, на него возложена большая ответственность – участвовать в общественной работе, помогать младшим, учиться, учиться и ещё раз учиться! Мы все тут как одна большая семья. И тебе предстоит стать её частью.

Да, частью… Я готов даже расписаться в партбилете, лишь бы не слушать этот бред.

– Надеюсь, по окончании смены у тебя останутся самые лучшие воспоминания о нашем лагере, – продолжала вожатая. – Воспоминания на всю жизнь!

– А когда смена заканчивается?

– Что ты постоянно всякие глупости спрашиваешь?

Похоже, ответов от неё мне не добиться. А жаль. Этот мир кажется дружелюбным, но вот представиться он так и не соизволил. Возможно, сейчас я отношусь к этому несколько спокойнее, чем вчера? Как будто у нас с ним негласное перемирие – он не трогает меня, но и мне запрещено задавать какие-либо вопросы. Конечно, ситуация не из приятных, но что мне остаётся? Плохой мир лучше доброй ссоры.

– Самое главное для тебя – использовать время, которое ты проведёшь здесь, с пользой, – сказала она и пошла дальше.

– Я постараюсь.

Честно говоря, этот разговор меня сильно утомил. Узнать хотя бы, где это «здесь» находится! Но…

Мы пришли на площадь. Пионеры уже выстроились в шеренгу.

– А что, ещё не все пришли? – спросил я.

– Да вроде все, – вожатая окинула взглядом свой бравый пионеротряд. – Ладно, иди становись.

Странно. Почему тогда она мне сказала, что больше спальных мест нет? Пионеров было явно меньше, чем коек в домиках. Пока вожатая рассказывала о плане мероприятий на неделю, я осматривал присутствующих. В паре человек от меня стоял Электроник, чуть дальше – Лена и Славя, а в самом конце – Ульянка и Алиса. Все знакомые здесь. Ольга Дмитриевна говорила про какие-то спортивные соревнования, а я уставился на памятник. «Генда»… Не удавалось вспомнить ни одного революционера с похожей фамилией. Да и поза у него какая-то странная – как будто смотрит на происходящее с недоверием, может быть, с пренебрежением или даже надменностью. Наверное, какой-то местный деятель.

– О чём мечтаешь? – Славя вывела меня из раздумий.

Рядом стояла Ольга Дмитриевна.

– Ты запомнил план на неделю? – спросила вожатая таким тоном, как будто требовала от меня отчёт за пятилетку.

– План? План я никогда не забуду!

– Вот и отлично! – она посмотрела на Славю. – Принесла?

– Да, – Славя протянула мне какой-то листок.

– Это обходной лист. Тут четыре позиции. За сегодня тебе нужно везде отметиться. Во-первых, записаться в клуб, они у нас в здании кружков и отдельно – музыкальный. Во-вторых, в медпункт зайти. Ну, и в-третьих – в библиотеку. Всё понял? – закончила инструктаж Ольга Дмитриевна.

– Да, – подтвердил я нехитрый план на сегодня.

Обходной оказался неплохой возможностью что-нибудь выяснить, так как в этих локациях я ещё не бывал.

– Тогда давай, начинай прямо сейчас, – улыбнулась вожатая.

– А как же обед? – взмолился я.

– Ничего страшного! Я тебе ещё бутербродов принесу. Обходной лист важнее!

– Удачи тебе, – попыталась подбодрить меня Славя.

Они ушли так быстро, что я и слова сказать не успел. Пропустил завтрак, теперь и обед придётся. Да что же это такое? Впрочем, может, успею как-нибудь? Обед в час. Хотя если я пойду есть, то могу не попасть в какое-нибудь место из списка. Ладно, пока всё равно в столовую идти рано!

. .

Музыкальный клуб, небольшое одноэтажное здание, располагался поодаль от остальных построек лагеря. Не раздумывая, я открыл дверь и вошёл. Внутри меня встретил настоящий оркестр: барабаны, гитары и даже рояль. Некоторое время я внимательно изучал музыкальные инструменты – хотелось понять, из какого они примерно временного периода, – но неожиданно под роялем послышалось копошение. Девочка. Кажется, что-то ищет. Она стояла на четвереньках в такой пикантной позе, что я не сразу решился начать разговор.

– Простите… – тихо позвал её я.

– А-а-а! Кто здесь? – она попыталась вскочить, но днище рояля стало для неё непреодолимой преградой. – Ай!

С трудом, но девочка всё же выбралась.

– Извини, что напугал.

– Да ничего! Вижу, у тебя обходной, новенький, значит? – с трудом улыбнулась она, потирая ушибленную макушку.

– А? Да.

– Меня Мику зовут. Нет, честно-честно! Никто не верит, а меня правда так зовут. Просто у меня мама из Японии. Папа с ней познакомился, когда строил там… Ну, то есть не строил – он у меня инженер… Короче, атомную станцию! Или плотину. Или мост. Ну, неважно! – она говорила с такой скоростью, что половину слов просто проглатывала.

– А я Семён.

– Отлично! Не хочешь к нам в клуб вступить? Правда, я тут пока одна, но с тобой нас будет двое! Ты на чём-нибудь играть умеешь?

Уже в период моего «отшельничества» я купил гитару и выучил пару аккордов, но потом забросил, как и всё, на что требовалось больше нескольких часов.

– Знаешь, я как-то не планировал особо.

– Да ладно тебе, я тебя научу играть! Хочешь, на трубе, например? Или на скрипке? Я на всём умею, честно-честно.

Спорить с девочкой-мультиинструменталистом бессмысленно, так как в ответ наверняка последует ещё одна пулемётная очередь из слов.

– Я подумаю, а пока не могла бы ты подписать?

– Да-да-да, конечно, давай! Ты заходи, не стесняйся! Я ещё и пою хорошо! Послушаешь, как я пою японские народные песни. Ну, или, если не нравится, может, что-нибудь из современных шлягеров?

– Обязательно. А сейчас мне пора, извини.

– Конечно, приходи непременно… – окончание её фразы скрылось за закрытой дверью.

С одной стороны, неплохо вечерком посидеть побренчать на гитаре, но в такой компании… Я повернулся, собираясь уходить, и столкнулся нос к носу с Алисой. Она недобро посмотрела на меня.

– Зачем пришёл?

– Обходной.

– Подписал?

– Да.

– Свободен!

Алиса вошла внутрь, а я поспешил покинуть это место.

. .

Я направился к зданию кружков. По правде говоря, мне никогда особенно не нравилась общественная работа. В школе я всегда под любым предлогом пропускал субботники, в институте не было ни малейшего желания вступать в студенческий совет. Меня не интересовали секции бокса, авиамоделирования или кройки и шитья. Так что сюда я пришёл лишь с целью отметиться.

Внутри никого не оказалось. Я словно попал в берлогу юного робототехника: повсюду валялись провода, нехитрые платы, микросхемы, на столе стоял осциллограф. Из соседнего помещения послышались голоса, и через секунду в комнату вошли двое пионеров. В одном я узнал Электроника, второй же мне был незнаком.

– Привет, Семён! А мы тебя ждали, – поздоровался Электроник. Кажется, он знает всё и обо всех.

– А чего вы меня ждали?

– Ну как же, ты пришёл в наш клуб кибернетиков записываться, так? – он не дал мне ответить. – Знакомься, это Шурик, он у нас главный!

– А вас в клубе этом только двое, я так полагаю?

– Ну, можешь считать, что уже трое.

Шурик подошёл ко мне и уверенно протянул руку. Его лицо почему-то казалось знакомым.

– Добро пожаловать! – приветливо сказал он.

– Угу.

– Давай я тебе тут всё покажу! Ты не стесняйся, располагайся, – похоже, Электроник всерьёз вознамерился записать меня в свой клуб.

– Да нет, ребята, я вообще-то…

– Всегда рады новым членам, – произнёс Шурик так, что в голове у меня невольно заиграл гимн Советского Союза. Удивительно, но я ещё помнил слова – в первом классе у меня была тетрадка с текстом гимна на обратной стороне.

– Да нет, мне бы просто обходной лист подписать.

– Так ты к нам запишись, а мы тебе его подпишем, – хитро улыбнулся Электроник.

Я уже подготовился к длинному и нудному разговору, как вдруг в комнату кто-то вошёл. Я обернулся и увидел Славю.

– А, Семён! Надеюсь, они тебя тут не достают? – она строго посмотрела на будущих светил отечественного роботостроения. – А то я их знаю – они могут!

– Да, понимаешь, на самом деле мне бы просто обходной подписать, – я решил воспользоваться ситуацией.

– Так это не проблема, давай сюда, – Славя взяла листок и подошла к Шурику. – Подписывай!

– Ну подожди, мы ещё не закончили, – запротестовал он.

– Закончили! Подписывай! – она посмотрела на него так, что возражать Шурик не решился.

Он поставил свою закорючку, и я, поблагодарив Славю, с чистой совестью направился дальше.

. .

Вообще, я, конечно, любил читать, но просиживать днями в библиотеке при нынешних обстоятельствах в мои планы не входило. Так что этот чекпоинт стоило пройти побыстрее.

Когда я зашёл внутрь, у меня в голове всплыло воспоминание из детства. Оно было очень ярким. Мне лет семь или восемь, мы с мамой в библиотеке. Пока она выбирает какие-то книжки, которые мне понадобятся для учёбы, я сижу и разглядываю местную подборку комиксов. Тогда я не знал, почему их здесь так много и почему нельзя забрать часть домой. Понятия коллективной собственности в том возрасте для меня не существовало. Впрочем, как и понятия собственности вообще. Тем более странным показалось это воспоминание сейчас, когда я находился в том самом отдельно взятом пионерлагере, где коммунизм таки удалось построить за три года.

Советская символика была буквально повсюду, а на полках стояли книги в основном соответствующей тематики. Читать их я никак не планировал; знакомство с полным собранием сочинений Маркса – одна из последних вещей на Земле, которая могла бы прийти мне в голову.

Но где же библиотекарь? Найти её оказалось не так уж и сложно. Я пригляделся. Короткая стрижка, толстые очки, довольно приятное лицо. Она так мило спала, что мне совсем не хотелось её будить. Пожалуй, подожду: если через полчаса не проснётся, тогда уж что поделать. Просто так сидеть было скучно, и я взял с полки первую попавшуюся книгу. Артур Шопенгауэр, «Мир как воля и представление». Я открыл примерно на середине и начал читать:

«Жизнь человека с её бесконечными трудами, нуждой и страданием следует рассматривать как объяснение и парафраз акта зачатия, т. е. решительного утверждения воли к жизни; с этим связано и то, что человек обязан природе смертью и с тоской думает об этом обязательстве. Разве это не свидетельствует о том, что в нашей жизни заключена некая вина? И, Тем не менее периодически расплачиваясь смертью за рождения и смерти, мы всегда существуем и испытываем все горести и радости жизни попеременно, когда ни одна из них не может нас миновать: таков результат утверждения воли к жизни. При этом страх смерти, который, несмотря на все страдания жизни, удерживает нас в ней, становится, в сущности, иллюзией; но столь же иллюзорно и влечение, заманившее нас в жизнь. Объективное выражение этого соблазна можно увидеть в обращённых друг на друга страстных взглядах влюблённых: они есть чистейшее выражение воли к жизни в её утверждении. Как она здесь кротка и нежна! Она хочет благополучия, спокойного наслаждения и тихой радости для себя, для других, для всех».

В дверь постучали. Я быстро закрыл книгу и положил её на место. Какая отличная привычка – стучать. Надо и мне её взять на вооружение. В библиотеку вошла Лена.

– Ой, – испугалась меня?

– Привет! – я улыбнулся.

– Привет, а я вот книжку пришла отдать, – у неё в руках была «Унесённые ветром», которую я видел вчера. – Ой, а Женя спит, тогда я попозже зайду.

– Уже не сплю, – я удивлённо посмотрел в сторону библио- текарши. Она сидела за столом и пристально наблюдала за мной. – А тебе чего?

– Мне бы обходной…

– Давай, – библиотекарша быстро расписалась и протянула мне его.

Вид у неё был такой, что продолжать разговор не возникало никакого желания. Лена подошла к ней и отдала книжку, а я поблагодарил Женю и вышел.

. .

И что я забыл в медпункте? Здоровье вроде не шалило, тем более местный свежий воздух явно пошёл мне на пользу – чувствовал я себя куда бодрее, чем обычно. Но раз надо так надо.

Я вошёл. Обычный медпункт, у нас в школе был примерно такой же. За столом сидела женщина средних лет, очевидно, медсестра. Она пристально, оценивающе посмотрела на меня и продолжила что-то писать.

– Ну, здравствуй… пионер, – сказала медсестра, не отрываясь от своего занятия, при этом она сделала длинную паузу перед словом «пионер» и произнесла его одновременно и ехидно, и брезгливо.

– Добрый день. Мне бы вот…

– Ты присаживайся.

Я оглядел комнату.

– На кушеточку.

Я сел.

– Раздевайся, – всё это она говорила совершенно ровным тоном.

– Зачем?..

– Смотреть тебя будем, слушать, здоровье проверять. Меня, кстати, зовут Виолетта, но ты можешь звать меня просто Виолой, – она повернулась в мою сторону. – Ну, чего сидишь? Раздевайся.

– Да я не жалуюсь ни на что. Мне бы вот… – я аккуратно протянул ей листок.

– Потом, – она сняла с шеи стетоскоп и, кажется, намеревалась меня им препарировать.

Но тут в дверь постучали. Медсестра нехотя ответила:

– Входите!

Моментально дверь распахнулась и в комнату влетел Электроник.

– Здрасьте! Я тут это, на футболе упал. Глупости, конечно, я бы и так, но меня Ольга Дмитриевна…

У Электроника под глазом красовался здоровенный фингал. Что-то я сомневаюсь, что такой можно заработать на футболе.

– Садись, сейчас посмотрим, – сказала она ему. – А ты давай сюда свой обходной.

Медсестра быстро подписала его и продолжила:

– Если что заболит – сразу ко мне… пионер.

Я не стал ничего отвечать и вышел, закрыв за собой дверь. Медсестра здесь, конечно, ещё та…

. .

Голод не тётка – мой путь лежал в столовую. Обходной лист никуда не денется – потом быстренько подпишу, – а вот мой желудок до ужина явно ждать не намерен. С этими мыслями я взбежал по ступенькам и распахнул двери.

Внутри почти никого не было – видимо, большинство пионеров уже пообедало. Внушающая уважение своими габаритами повариха выдала мне шикарный обед из трёх блюд: суп «Ипрская похлёбка», гуляш «от Лаврентия Палыча» с гарниром из картошки, сваренной, видимо, по рецептам конца пятнадцатого века, и компот «Таблица Менделеева». Такому меню позавидовали бы и лучшие рестораны мира, но мне было наплевать – голод сильнее. А по сравнению с моими обычными пельменями, приправленными макаронами и дошираком, и такой обед весьма неплох. Я сел за первый попавшийся стол и принялся сосредоточенно жевать. Однако сосредоточенность моя продлилась недолго – кто-то ударил меня по спине, да так, что я подавился. Передо мной стояла Ульянка и торжествующе улыбалась.

– Я тебя когда-нибудь удушу! – я беззлобно погрозил ей кулаком.

– Не догонишь! – Ульяна показала язык. – Один раз уже пытался – не догнал же.

– Хорошо, тогда я тебя где-нибудь подкараулю!

– Так нечестно! – надулась она.

– Ты на себя посмотри, честная! – я ухмыльнулся.

– Ладно, подожди, сейчас обед возьму и вернусь, вместе поедим.

Не самая радужная перспектива – я постарался побыстрее закончить с едой. Однако Ульянка вернулась буквально через полминуты. У неё на тарелке лежал огромный кусок жареного мяса и несколько отварных картофелин. По сравнению с моей королевской трапезой…

– Это ты как?.. Откуда?!

– Уметь надо! – она посмотрела на меня и улыбнулась во все свои тридцать два, или сколько их у неё там было, зуба.

Не потерплю такого оскорбления! Я никогда толком не умел над кем-то подшучивать, да и в школе чаще прикалывались надо мной. Однако как-то ей отомстить всё же было необходимо.

– А если Ольга Дмитриевна узнает, что ты воруешь еду?

– Так я не ворую! – возмутилась Ульяна.

– А это ты ей будешь рассказывать. Думаешь, поверит?

– И откуда же она узнает?!

– Ну, это зависит от многих обстоятельств.

– Например? – она внимательно посмотрела на меня.

– Принеси мне булочку. Сладкую.

– Откуда же я тебе её возьму?

– Наверное, оттуда же, где взяла это, – я показал на её тарелку.

Ульянка замялась.

– Ладно. Но только одну! – нахмурилась Ульяна и вскочила со стула. – И обещай, что после этого не расскажешь Ольге Дмитриевне!

– Слово пионера!

Она убежала в сторону буфета, а я, недолго думая, взял перечницу, открутил крышку и высыпал всё содержимое Ульянке в компот. Только я закончил, как неугомонная девочка вернулась.

– Держи, вымогатель!

Кажется, она ничего не заметила.

– А теперь давай кто быстрее выпьет компот!

– Что ещё за глупости! – Ульяна засмеялась.

– Почему глупости? Я выиграю, вот увидишь!

– Не буду я с тобой в детские игры играть.

– Сама-то не ребёнок разве? – я ехидно улыбнулся.

– Ах так! Ладно! Раз, два, три!

Она не дала мне времени даже взять чашку, а сама моментально, одним глотком, выпила весь свой компот. Через секунду у неё на лице появилось выражение первобытного ужаса, щёки покраснели, а глаза, казалось, готовы были вылезти из орбит. Ульяна вскочила и побежала в сторону чайников с водой, на ходу выкрикивая:

– Ты! Ты! Ты…

Я решил не дожидаться, пока она придёт в себя и, посмеи- ваясь, вышел из столовой, на ходу доедая булочку.

. .

Итак, я собрал все подписи, следовательно, надо зайти к Ольге Дмитриевне, чтобы отдать листок. Вожатая сидела возле домика и читала книжку. Вряд ли она сама соответствовала образу идеального пионера, которого хотела сделать из меня. Видимо, все её обязанности – это произносить пламенные речи на линейке, отчитывать Ульяну и принимать деятельное участие в моём физическом и идеологическом воспитании.

– Вот, – я протянул ей обходной.

Она, не читая, сунула листок в карман. Отлично! Значит, можно было самому за всех расписаться и вообще никуда не ходить.

– Молодец! Ну как, познакомился с нашей медсестрой? – впрочем, сама вожатая, похоже, считала, что образцово выполняет свои обязанности.

– Да, – почему-то от этого вопроса у меня мурашки побежали по коже.

– В какой кружок записался?

– Да пока ни в какой. Нужно подумать.

– Ну, что же ты так! Завтра обязательно запишись куда-нибудь! – как будто бы даже искренне расстроилась она.

Конечно, всенепременно!

– Ладно, пора уже и на ужин идти, – Ольга Дмитриевна встала и расправила юбку.

Ну наконец-то! Я уже проголодался. Вместе с Ольгой Дмитриевной мы направились к столовой. Я посмотрел на небо и отметил, что солнце уже начало садиться.

На крыльце стояло несколько человек: Алиса, Электроник, Ульяна и Славя. Когда мы подошли, я услышал, о чем они говорят:

– И больше не называй меня ДваЧе, а то ещё получишь! – возмущалась Алиса.

– Да не называл я тебя так! Тебе показалось! – оправдывался Электроник.

– Называл, называл, я всё слышала! – и Ульяна тут как тут.

– Да тебя вообще там не было! – продолжал он словесно отбиваться от превосходящих сил противниц.

– А вот и была! Я в кустах сидела!

– Хватит вам! Прекратите! – Славя пыталась успокоить спорящих.

Значит, Электроник своё ранение не на футболе получил. Однако, как хорошо его медсестра подлатала – от фингала не осталось и следа! Ольга Дмитриевна подошла к ним и попыталась выяснить, что происходит:

– Что вы тут ругаетесь?

– Алиса Сыроежкину в глаз… – начала было Славя.

– Ничего я не делала! – но её тут же перебила Алиса, обиженно фыркнула и зашла внутрь.

– Ладно, пора ужинать, – кажется, Ольга Дмитриевна посчитала конфликт исчерпанным.

Последним в столовую вошёл я. Похоже, свободных мест осталось не так много. Вдалеке виднелось несколько незанятых стульев рядом с Алисой, но лучше поголодать недельку, чем рискнуть сесть рядом. Также свободно было рядом с Ульяной, но я не сторонник китайской традиционной кухни – «ем всё, что ползает». И, наконец, свободный стул был рядом с Мику. Если выбирать из трёх зол…

– Не возражаешь, если я здесь присяду? – я медленно подошёл к ней и остановился рядом.

– Ой, да, конечно! То есть нет, не возражаю! То есть да, садись конечно! – этот поток слов уместился, наверное, в доли секунды.

Я сел.

– Сегодня, смотри, гречка. Ты любишь гречку? И варёная курица! Я вообще курицу не люблю. Ну, то есть не то что не люблю… Но если бы меня спросили, что бы мне больше всего хотелось, то бефстроганов или рагу… Нет, может быть, просто котлета! Или ромштекс! Ты любишь ромштексы?

– Я не особо привередливый, – и это сущая правда.

– Понятно. Но вот десерты, знаешь, мне здесь не очень нравятся. Я мороженое люблю! Ты любишь мороженое? Особенно пломбир «48 копеек», но и «Ленинградское» тоже. Ой, прости, я всё о себе! Может, ты больше эскимо любишь?

Ужин в компании этой девочки начинал превращаться в пытку. А я по характеру такой человек, что не могу просто так игнорировать собеседника. Даже её. Мы всё же за одним столом сидим.

– Знаешь, я однажды купила вафельный рожок, – продолжала тараторить Мику, – начала есть, а там внутри шуруп! Представляешь? Настоящий такой шуруп! Или болт. Я, честно говоря, в них не разбираюсь! Шурупы – это которыми закручивают гайки, а болты – это такие, которые отвёрткой, да?

Думаю, если бы проводился чемпионат по скоростному поеданию пищи, одно из призовых мест точно досталось бы мне.

– Ладно, я пойду, а тебе приятного аппетита! – я встал и направился к выходу. Мику что-то пыталась сказать мне вслед, но её слова потерялись в шуме толпы чересчур громко ужинающих пионеров.

Выйдя из столовой, я сел на ступеньки и решил подождать, пока переварится ужин. Я просто сидел и смотрел, как на лагерь опускается ночь. Здесь всё было таким живым днём: громкий детский смех, весёлые крики, суета и беготня, шум и гам, спортивные игры и купания на пляже. Но с наступлением темноты «Совёнок» резко преображался. Дневные звуки сменялись тишиной, которую лишь изредка нарушали сверчки и ночные птицы. Лагерь засыпал. В каждой тени можно было узнать кого угодно – привидение, лешего, просто дикое животное, – но никак не пионера. Всё это я понял ещё по вчерашней ночи. Местные жители строго следовали заведённому распорядку. Дневной лагерь – во власти людей, ночной же – скорее, сил природы.

Кто-то легонько похлопал меня по плечу. Я обернулся. Это был Электроник.

– Пойдём в карты играть, – каким-то заговорщическим тоном сказал он.

– В карты?

– Да! Я игру новую придумал. Интере-е-есную!

– И какую же?

– Ну, надо сначала карты найти, потом расскажу.

– Так ищи, в чём проблема?

– Они есть только у Ольги Дмитриевны, а она мне не даст, – расстроенно ответил он.

– Почему?

– Ну, в прошлый раз…

На крыльцо вышли вожатая и Славя.

– Ольга Дмитриевна! А Семён как раз хотел у вас карты попросить! – похоже, Электроник решил воплотить свою задумку в жизнь моими силами.

– Я вообще-то… – вяло запротестовал я.

– Зачем? – вожатая нахмурилась и уставилась на меня.

– Мы игру новую придумали! – не мы, а ты.

– Что за игра?

– Будут карты – я покажу.

– Ох, не нравится мне эта идея. Но раз и Семён за, то, наверное, ничего страшного.

– Да я вообще-то… – продолжал обозначать я своё присутствие, не в силах как-то помешать Электронику.

– Давайте я с ним схожу принесу! – предложила Славя.

– Да я и один могу сходить, – что я, немощный, что ли, в самом деле!

– Ладно. Возьмёшь у меня в домике в ящике стола, – нехотя согласилась вожатая.

Я направился к домику Ольги Дмитриевны. И зачем вообще во всё это ввязался? С другой стороны, какие у меня были ещё варианты? Ночью здесь делать особо нечего, а так хоть развлекусь немного. Но в мозгу упорно крутилась мысль о том, что сейчас не самое лучшее время для развлечений. Хотя, с другой стороны, если здесь есть лагерь, пионеры, то это кому-то надо? Да даже если и не надо, то самое логичное – ответы искать именно тут, а не в лесах или полях. А в данный момент ответы собираются играть в карты.

Я открыл дверь своим ключом и зашёл. К моему удивлению, карт в ящике стола не оказалось. В нём нашлось всё, что угодно: ножи, вилки, чашки, тарелки, клейкая лента, ножницы, пара садовых перчаток, моток верёвки, несколько целлофановых пакетов, карандаш и пара сломанных ручек. Но только не карты. Может, в шкафу? Там в основном была одежда Ольги Дмитриевны, но внимание моё привлёк маленький ящичек с замочной скважиной. Я потянул, но он не открылся. Интересно, что она там прячет? Взламывать его – явно не лучшая идея, тем более не факт, что карты там.

Когда я вернулся к столовой, Ольга Дмитриевна с невозмутимым видом сказала:

– Ой, извини, а карты у Слави были в домике. Пока ты ходил, она сбегала.

Я посмотрел на Славю, она виновато улыбнулась. Да ладно уж, что там, не беспокойтесь обо мне.

Славя и Ольга Дмитриевна зашли внутрь. Я уже собирался последовать за ними, как вдруг кто-то резко дёрнул меня за руку. Это была Алиса. Она смотрела так, что у меня мурашки побежали по спине.

– Тебе что-то нужно? – осторожно спросил я.

– Что, тоже планируешь участвовать в этой дурацкой игре?

– Ну да, а что такого?

– Нет, ничего, – она уже собиралась уходить, но вдруг обернулась и внимательно посмотрела на меня, улыбнувшись. – А в карты-то играть умеешь?

– Умею немного, – я никак не мог понять, что ей от меня нужно.

– В дурака небось и всё?

Ты-то как будто звезда покера.

– Ну, в принципе, да.

– Значит, тут у тебя шансов никаких, – важно подбоченилась Алиса.

– Почему?

– По кочану!

– То есть ты правила знаешь?

– Конечно! – ухмыльнулась она так, как будто уже выиграла.

– Ну, значит, у тебя будет преимущество, – я не видел смысла дальше продолжать этот разговор и сделал несколько шагов по направлению к двери.

– Что ты всё уйти-то пытаешься?! – топнула она ногой, и это заставило меня остановиться. – Давай поспорим.

– Ты про что?

– Какой же ты тупой! Про карты, про что же ещё!

– И каков же предмет спора? – мне совершенно не хотелось играть в её игры, но любопытство пересилило.

– Что я тебя обыграю!

– Ну, это самый вероятный исход, – спокойно согласился я.

– Значит, боишься?

– Я не боюсь. Просто не привык спорить, когда не уверен.

– И рисковать ты тоже не привык, – брезгливо фыркнула она.

Сама наблюдательность просто-таки.

– Ладно, тогда я…

– Нет уж! – она никак не хотела меня отпускать.

– Ну что ещё? – обессиленно вздохнул я.

Алиса начала мне надоедать своей пустой болтовнёй про какой-то бессмысленный спор.

– Если не согласишься спорить, я всем расскажу, что ты ко мне приставал! – лукаво улыбнулась она.

– Что?!

– Что слышал!

Да, пожалуй, она вполне может.

– Но это же глупо! Тебе никто не поверит – я всего неполных два дня здесь, да и к тому же…

– Хочешь проверить?

– Ну, предположим. И что будет, если я выиграю?

– Я никому ничего не скажу.

– А если проиграю?

– Какой же ты тупой! Расскажу, что ты ко мне приставал, говорила же уже, – железная логика, ничего не скажешь.

– То есть, получается, мне нужно доказать, что я не делал того, что не делал и так?

– Считай как хочешь, – бросила она и отвернулась.

Передо мной встал непростой выбор. С одной стороны, было глупо соглашаться – я не знал правил, да и азартные игры не были моим коньком. Но с другой – она вполне могла сильно осложнить мою жизнь в лагере. Хотя можно ли ей верить? Даже если я выиграю, не претворит ли она в жизнь свои угрозы?

– Так что решил?

Я уже было собирался ответить, как у меня из-за спины бесшумно вынырнула Лена.

– Чего тебе? – рявкнула на неё Алиса.

– Ничего, – Лена спешно зашла в столовую.

– Ну? – надо было что-то решать.

Возможно, я ещё сто раз пожалею об этом.

– Ладно, идёт! – она улыбнулась. – Только если я выиграю…

– Да-да, всё честно, без обмана! – Алиса поднялась по лестнице и вошла внутрь.

И зачем я во всё это ввязался? Может быть, уверился, что она в любом случае найдёт, как мне жизнь испортить? Раз уж решила… Я тяжело вздохнул и направился за ней в столовую.

Внутри всё уже было готово. Тут и там толпились пионеры, весело разговаривая о своём. Столы сдвинули поближе к стенам, чтобы освободить место для игроков и зрителей. Я осмотрелся. В дальнем углу что-то происходило. Подойдя ближе, я увидел большой лист ватмана с какой-то схемой. В списке участников обнаружилось и моё имя.

– Эй, и кто это всё придумал? – толкнул я Электроника, стоявшего рядом.

– Конечно же ваш покорный слуга! – он отвесил мне поклон, от чего меня аж передёрнуло.

– Ну, и зачем меня сюда включили? – спросил я разочарованно.

Ещё пару секунд назад оставалась хоть какая-то надежда, что не придётся участвовать в этом турнире, и благодаря этому появится возможность легально улизнуть от спора с Алисой. Но теперь этой надежды больше нет.

– Так распорядился слепой жребий.

На схеме турнира были имена Слави, Лены, Алисы, Ульяны, Мику, Жени, Шурика и моё. Хороший жребий – со всеми участниками турнира я так или иначе уже успел познакомиться. А ведь, помимо них, тут ещё не один десяток пионеров! Меня охватила тревога. То чувство, когда кажется, что за тобой кто-то наблюдает в пустой плотно закрытой комнате без окон.

– А призы какие-нибудь будут? – спросил я его лениво.

Может быть, просто хотелось отвлечься бессмысленным разговором. Электроник только собрался ответить, как откуда ни возьмись появилась Ульянка и начала прыгать вокруг него.

– Призы-призы! Я что-то слышала про призы!

– Знаешь, какой главный принцип Олимпийских игр? – спросил я, глядя на неё сверху вниз.

– Нет, какой?

– Вот вырастешь – узнаешь!

Она надула губки и ткнула Электроника в бок.

– Так призы будут?

– Ну, я не знаю. Не от меня это зависит, – он обречённо развёл руками.

А ведь действительно, раз уж затеяли эту дурацкую игру, то могли хотя бы шоколадными медалями озаботиться. Ульянка неожиданно сорвалась с места и куда-то побежала. Мне бы чуток её оптимизма.

– Ну так что, правила объяснишь? – вернулся я к горе-организатору.

– Всему своё время! Ещё не все собрались.

Я окинул столовую взглядом – Алиса, Славя, Лена, Мику и Шурик на месте.

– Вроде бы все.

– Как же! Жени нет! – мне показалось, что он сказал это несколько взволнованным тоном.

– Ну нет и нет, что теперь? Поставь вместо неё кого-нибудь другого.

– Нельзя, – растягивая каждую букву, ответил он.

Я не стал уточнять, почему именно нельзя.

– Ну сходи тогда за ней, что ли, я не знаю.

– Не надо ему никуда ходить – он организатор, ему не положено! – словно из-под земли рядом с нами возникла вожатая.

– Но Ольга Дмитриевна! – взмолился Электроник.

– Семён сходит. Так, Семён? – она посмотрела на меня и улыбнулась.

Конечно, всегда я.

– А где она? – спросил я, поняв, что отвертеться не получится.

– Наверное, в библиотеке.

– Ладно, – протянул я и направился к дверям.

– Только быстрее! – донёсся мне вслед крик Электроника.

Скоро и ночь уже. Я не спеша, стараясь убить как можно больше времени, шёл в сторону библиотеки. Однако Женя нашлась раньше – она сидела на лавочке, уставившись в сторону безмолвного Генды.

– Ты что тут делаешь? Тебя все обыскались! – попытался я придать своему голосу серьёзности, но вышло не очень.

– Сижу, как видишь, – она нахмурилась.

– Пойдём скорее!

– Не хочу, – Женя отвернулась.

– Почему?

– Не хочу, и всё!

Я сел рядом.

– Слушай, мне тоже не очень нравится вся эта затея, но нельзя же всех подводить.

Мои слова звучали так, словно их говорил кто-то другой. Ещё пару дней назад мне бы и в голову не пришло сказать подобное.

– Так что, все только меня ждут? – Женя удивлённо посмотрела на меня.

– А я тебе о чём?

– Всё равно нет! – она нахмурилась и снова отвернулась.

– Но почему? – я всплеснул руками.

– Не умею играть в карты.

– Ну и что? Я тоже не знаю правил.

– Ну и как тогда играть? – Женя повернула голову ко мне, и в лучах заходящего солнца стёкла её очков хищно сверкнули.

– А что, ты умеешь только то, о чём читала в книгах?

– Конечно, – она удивилась.

– А если ты попадёшь в Антарктиду и тебе придётся охотиться на белых медведей?

– Белые медведи не живут в Антарктиде, – она улыбнулась.

– Ладно, это просто пример! В конце концов, не на корову же играем.

– Просто не хочу подводить ребят, – Женя задумалась.

– Да-да, – саркастически согласился я.

– И не подумай ничего такого! – я даже и не понял, что она имела в виду. Очевидно, у любого человека есть свои слабые места.

Через минуту мы уже стояли в столовой. Все внимательно смотрели на Электроника.

– Итак, – прокашлялся он. – Каждый тур состоит из одной игры. В случае ничьей будет переигровка. После этого проигравший выбывает, и начинается следующий тур. Поскольку добровольцев… – он посмотрел на меня. – Поскольку участников – восемь, то и туров будет три. Всё понятно?

Толпа пионеров весело загалдела.

– А призы какие, призы? – весело закричала Ульяна.

– Ульяна, хватит! – вперёд выскочила Славя, тщетно пытаясь поймать Ульянку.

– Пока не выиграю приз, не успокоюсь! – кажется, одной этой девочки было бы достаточно для варп-прыжка к Альфе Центавра. – Призы-призы! – как заведённая кричала Ульяна.

– Прекрати, – уговаривала её Славя.

А у Электроника, похоже, от всей этой беготни вокруг него уже закружилась голова.

– Давайте начинать, – спокойно сказал я и добавил, обращаясь к Ульянке, – а то никаких призов не получишь.

Такой аргумент, похоже, подействовал, и она вернулась на своё место. За ней последовала и Славя, бросив мне на прощание улыбку благодарности.

Пионеры наконец угомонились. Я подошёл к столу, за которым сидела Лена.

– Не возражаете?

Она подняла на меня глаза и покраснела.

– Не волнуйся, я тоже правил не знаю, – не дождавшись ответа, продолжил я.

И почему «тоже»? А вдруг она знает? Я сел.

– Вот вышло так, что первый тур нам с тобой играть.

– Да, – ответила Лена, не смотря на меня.

Наконец Электроник начал объяснять правила.

– Посмотрите на карты внимательно. Перед вами их ровно шесть!

Надеюсь, считать здесь все умеют.

– Теперь можете их открыть.

Когда все посмотрели свои карты, Электроник продолжил:

– Правила такие же, как в покере. Думаю, все играть умеют?

Я-то умел, но вот в остальных не был уверен.

– Сначала идёт самая старшая карта, потом пара, потом две пары, потом тройка… Ну и так далее. Первым ходом вы выбираете карту, которую хотите забрать у противника. У него же в свою очередь есть возможность поменять карты местами два раза. Но можно и не менять, если собираются забрать ненужную карту. Но учтите – противник видит, какие карты вы меняете местами. Далее соперник забирает у вас одну карту. Ну, и так далее – думаю, всё понятно.

Мне было совершенно ничего не понятно.

– Эй, ты, Эйнштейн недоделанный! – послышался издалека голос Ульянки. – Ничегошеньки не понятно!

– По ходу разберёшься, – Электроник отошёл к столу со схемой, оставив Ульяну злиться в одиночестве.

– Ходи первая, – я надеялся, что быстро смогу вникнуть в игру.

И Лена, смутившись ещё больше, чем обычно, потянулась к моим картам. Но на середине стола её рука застыла.

– Ты будешь… – робко проговорила она.

Точно! Я же должен защищать свою карту! И что там говорил Электроник… Чтобы попытаться запутать соперника, можно поменять карты местами. И так два раза. А можно и не менять. Защищать мне эту карту или нет? К тому же я могу сразу согласиться и отдать ей карту, которую она выбрала. А Лена может изменить свой выбор, взяв другую карту. А может и не менять.

Лена показала на четвёрку треф, и я решил не отдавать её, так у меня наклёвывалась пара. Я поменял её местами с семёркой, но, как назло, Лена нацелилась на вторую четвёрку в моей руке. Я поменял и её местами с десяткой, и в итоге Лена забрала семёрку. Понемногу всё становилось понятно! Или хотя бы понятнее…

– Теперь моя очередь, – я начал входить во вкус.

Я могу вернуть карту, которую она забрала, или выбрать любую другую. Лена может попробовать защитить свою карту. Но если я буду внимателен, то всё равно возьму ту, что выбрал с самого начала.

Я наугад выбрал карту, а Лена зачем-то поменяла местами две другие. Я не стал менять выбор, и в этот раз моя противница попыталась защитить эту карту, но я заметил и всё же забрал у неё желаемое. Получилось!

Электроник, до этого лишь молча наблюдавший за игрой, удовлетворённо кивнул. Похоже, теперь мы действительно немного разобрались, что к чему.

– Итак, во время игры противники три раза обмениваются картами, а потом вскрываются, – продолжил объяснять правила он.

У меня вырвался невольный смешок от слова «вскрываются».

– Что смешного?

– Нет, ничего, – сдерживаясь из последних сил, чтобы не прыснуть, ответил я.

Он пристально посмотрел на меня и продолжил:

– И мы смотрим, у кого лучше карты.

Электроник вернулся к своему ватману.

В настоящей игре мне с трудом, но всё-таки удалось победить Лену. Карты попались ни к чёрту, но и у неё были не лучше, и я выиграл по старшей – королю. Вот уж действительно – трудно играть в игру, только что придуманную, да ещё и не тобой! Но я выиграл! Правда, радость победы немного омрачало то, что проигравшей оказалась Лена. Она и без того была не особо уверена в себе. Теперь мне даже неудобно смотреть на неё. Возможно, следовало всё-таки проиграть, чтобы повысить её самооценку. Но я же поспорил с Алисой.

Электроник тем временем с гордостью объявил, что первый тур окончен. Через некоторое время на ватмане появилась схема участников второго тура. Пары полуфиналистов составили: Алиса и Женя, Ульяна и я. У меня вырвался обречённый вздох. И тут же напротив уселась Ульянка!

– Хы! – с улыбкой до ушей она уставилась на меня. – Как это ты Лену обыграл? Жульничал, наверное?

– Я же не ты. Просто я умею играть в карты, – пусть она хотя бы так думает. – А ты как Шурика обыграла?

– А, – Ульянка махнула рукой, показывая, как это было просто. – Пригрозила, что вступлю в его клуб, – и снова широко улыбнулась. – Будешь мне поддаваться?

– И не надейся!

– Ну вот, – обиделась она. – Тогда я сама буду выбирать, какую карту тебе отдать!

– Ты правила слышала?

– Да плевать! – похоже, её действительно это мало волновало.

– Ладно, тогда и я буду отдавать тебе только те карты, что выберу сам.

– Договорились! – она протянула мне руку.

Воодушевлённый победой в первом туре, я решился на этот опасный шаг. Можно было ввязаться в спор, позвать Электроника и в конце концов настоять на своём, но я почему-то был полностью уверен в исходе этой партии. Да, мы нарушали правила игры, но находились с Ульянкой в равных условиях. Я посмотрел на Электроника.

– Время начинать второй тур! – скомандовал он.

Я аккуратно открыл карты, стараясь не дать Ульянке заглянуть в них – мне сразу выпали два туза. Вот так удача! Я отдал ей ненужную тройку, откинулся на спинку стула и ехидно ухмыльнулся. Ульяна непонимающе посмотрела на меня, а потом надулась.

– На вот! – она отдала мне пятёрку, которую я тут же вернул ей назад.

Девочка разозлилась, заскрипела зубами и заёрзала на стуле, однако ничего не сказала.

Следующий обмен: семёрка на шестёрку. Затем ещё одна пятёрка и…

– Эй! Так нечестно! Ты должен был поддаваться и проиграть! – от недовольства она надула щёки и стала похожа на колобка. – Давай переиграем, только ты теперь поддавайся, слышишь?!

Но её слышал не только я, а весь зал. И даже Электроник.

– Никаких переигровок! – строго сказал он.

Ульяна не обратила на него ни малейшего внимания.

– Ты должен проиграть! – долдонила она.

– Я вообще с тобой не собираюсь играть второй раз, – спокойно сказал я.

– Ах так?

– Да, так.

– Тогда я всем расскажу о том, что ты к Алисе приставал, – сказала она шёпотом.

– Чего?! – я перегнулся через стол и грозно посмотрел на неё. – Значит, подслушивала?

– Не подслушивала, а просто мимо проходила, – подмигнула она мне.

В конце концов, сыграть лишний раунд – это куда лучше, чем… А ведь она может! Я вздохнул и обратился к Электронику:

– Переиграем, ничего страшного.

– Как знаете, – он пожал плечами.

Итак, матч-реванш начался. Впрочем, и закончился он так же легко и быстро, как и первый – две пары сделали своё дело.

– Проще простого, – сказал я и вальяжно развалился на стуле.

– Так нечестно! – злилась она и стучала маленькими кулачками по столу.

Надеюсь, она не потребует ещё одной переигровки!

– Почему же нечестно? – усмехнулся я.

– Ладно, – обиженно сказала Ульяна и освободила место.

Я внимательно посмотрел на схему турнира, пытаясь понять, кто же мне достался в соперники по финалу. В ту же секунду ко мне за стол села Алиса. Я глупо и неестественно улыбнулся. Как будто боюсь её!

– Поздравляю с победой, – неуверенно поприветствовал я новую соперницу.

– Рассчитываешь выиграть? – ухмыльнулась она.

– Рассчитываю, что ты сдержишь своё обещание.

– Ладно, погнали!

Финал оказался сложнее всех предыдущих партий, вместе взятых. Алиса сосредоточилась на игре и умело защищала нужные карты, стараясь перемешивать их незаметно для меня. Однако везение – капризная госпожа, и сегодня она была на моей стороне. В итоге я выиграл! И пусть теперь Алиса знает, что со мной лучше не связываться! Значит, не зря я всё же с ней поспорил! Теперь оставалось надеяться, что она не станет распускать ложные слухи от обиды на поражение.

. .

Вдруг захотелось сделать себе подарок в честь победы и пойти искупаться. По правде говоря, я и плавать-то толком не умел, но возможность окунуться в прохладную воду на пляже при луне была слишком заманчивой. Тем более после вчерашнего дня, проведённого в зимней одежде, от меня воняло, как после смены в цеху.

Вечером здесь никого не должно было быть, поэтому я разделся до трусов и вошёл в воду. Знал бы заранее, захватил бы из дома плавки. Обычно мне вполне хватало проплыть пятнадцать-двадцать метров, но в этот раз эйфория от победы на турнире подтолкнула меня побить свой рекорд. Я плыл медленно и размеренно, следил за каждым движением рук и ног, за каждым вдохом и выдохом.

И тут бах! Удар по спине отправил меня под воду. Я начал захлёбываться, но усилием воли взял себя в руки и вынырнул, схватившись за буёк. Я обернулся и увидел Алису, плывущую за мной.

– Ты что творишь?! – отплёвываясь водой, заорал я.

– Как что? Приветствую победителя, – она держалась на плаву уверенно.

– А если бы я утонул?!

– Ну, я бы тебя спасла.

– Ага, как же… – находиться здесь было попросту опасно – утопит ещё, не ровен час – поэтому, вложив все силы в последний рывок, я поплыл к берегу.

Мокрый песок покрывал меня с ног до головы, а дыхание постепенно восстанавливалось. Через некоторое время из воды вышла и Алиса.

– А ты неплохо плаваешь! – ухмыльнулась она.

– Ага, и ты тоже, – уж точно получше меня.

– Ну, я-то понятно! – я промолчал. – ты сегодня у меня уже два раза выиграл. Значит, тебе прощаются те два долга.

Какие долги, о чём она вообще? Алиса, похоже, не совсем здраво воспринимала действительность.

– Радушно благодарю, – съязвил я.

– Знаешь, а ты не такой уж и неудачник.

Алиса была одета в купальник, который хорошо подчёркивал все прелести её фигуры. Да, при всех минусах характера Двачевской этот плюс у неё не отнимешь.

– А с чего это вдруг я неудачник?

– А что, разве не так? – она хитро улыбнулась.

– Нет, конечно!

– И чем докажешь?

– Не собираюсь я тебе ничего доказывать!

– Ах, вот так, значит? – сказала она беззлобно.

– Да, вот так.

Наступило ожидаемое молчание. Тихий ночной ветерок лениво играл волнами, то накатывая их на берег, то забирая назад, чтобы собраться с силами и перегруппироваться. Алиса всё так же смотрела словно сквозь меня, казалось забыв о том, что я всё ещё здесь.

– Эй, Земля вызывает Алису!

В её взгляд вмиг вернулась осмысленность.

– Ладно, бывай, – она забрала лежащую рядом одежду и ушла.

. .

Было уже поздно, но я решил ещё некоторое время полежать и посмотреть на звёзды. В конце концов, раньше мне редко представлялась такая возможность. Или просто я сам редко себе её создавал. Ведь, если подумать, свет от далёких звезд долетает до нас за миллионы лет. Вот сейчас я вижу звезду, потому что она светила тогда, а для неё это тогда – далёкое прошлое. И сейчас она, возможно, уже взорвалась.

– Стоп! Она же и мою одежду забрала! – я вскочил и начал осматривать пляж.

Действительно, Алиса унесла и мою пионерскую форму. Чёрт возьми! А ведь я только начинал думать, что она, может быть, не такая уж плохая. Надо срочно что-то придумать. Конечно, можно пожаловаться Ольге Дмитриевне, но вернуться к ней в одних мокрых трусах… В каком домике живёт Алиса, я не знал. Стучаться во все подряд – тоже не вариант! Может быть, зайти к Славе? Да, точно, ночью в одних трусах. Только розы в зубах не хватает! С какой стороны ни посмотри, я попал, причем попал серьёзно! Но делать что-то надо было в любом случае. К счастью, не так много времени прошло, и я ещё успевал её догнать бегом!

В мгновение ока я оказался на площади. К моему огромному удивлению, Алиса сидела на лавочке и явно скучала. Она уже успела переодеться.

– Отдай! – я подскочил к ней.

– Да бери, – ответила она каким-то виноватым тоном и протянула мне мою форму. – Только не думай, что я это специально тут тебя ждала и всё такое.

Алиса развернулась и не спеша пошла в сторону домиков. Я остался стоять как вкопанный. Такой финт ушами был выше моего понимания. Возможно, у неё проснулась совесть. Хотя какое там. В любом случае с ней нужно быть поосторожнее, и события сегодняшнего вечера ничего не меняют. Я направился к домику Ольги Дмитриевны.

Впервые за день меня накрыла дикая усталость. Свет в окне не горел, значит, Ольга Дмитриевна уже спала. Странно, вчера она меня дождалась.

Я зашёл, тихо разделся и лёг на кровать. Если поразмыслить, моя ситуация за сегодня совершенно не прояснилась. В сущности, я весь день занимался бесполезными вещами; в реальном мире мне бы и в голову не пришло тратить своё время на что-то подобное. Хотя как раз там у меня этого времени было хоть отбавляй. А сколько его тут – совершенно неизвестно. Может быть, целая вечность, а может, всего несколько минут. Мне не хотелось больше думать о прошлом, о том, как я попал в этот лагерь. Впервые за очень долгое время я по-настоящему устал – не только эмоционально, но и физически, психологически и бог знает как ещё. Я хотел лишь, чтобы от меня все отстали – в первую очередь мои мысли. Хотел, чтобы всё разрешилось как-нибудь само собой. Ну или по крайней мере без моего деятельного участия. А вдруг я тут навсегда? Тогда придётся привыкать. Вот так просто? Я не готов. Эх…

Сознание улетало всё дальше, и всё сложнее становилось концентрироваться на чём-то конкретном. Наверное, лучше отложить на завтра. Я перевернулся на другой бок и заснул.