Чжун Цин был потомком Древнего Мудреца Цзы Лу. Он заведовал проведением вступительного экзамена в Великую Фронтистерию Конфуцианства в этом году. Он был немолодым мужчиной, прочитавшим небесные правила перед проведением экзамена.
В отличии от остальных наставников, он вернулся в свою комнату, активировав окружающую гору формацию. Он не стал ждать результатов на месте.
Это всего лишь отбор новичков, потом он просто узнает финальный результат. Подобная мелочь не заслуживает его пристального внимания.
Он стоял перед столом, обмакнул кисть в бумагу и начал делать записи. По комнате разнёсся запах чернил.
Его запись была аккуратной, в иероглифах, которые он наносил на бумагу, чувствовалась глубина. Один взгляд позволял понять в каком состоянии покоя находится Чжун Цин.
Ху!
В комнате неожиданно появился силуэт. Увидев увлёкшегося каллиграфией мужчину, силуэт удивлённо поднял бровь.
— Брат Чжун, что ты здесь делаешь? Ты должен был присматривать за проведением экзамена. Там происходит нечто странное…
Если бы Чжан Сюань был в комнате, он бы узнал в объявившемся в комнате… Нангуна Юаньфэна!
— Юаньфэн, снова ты за своё. Я уже не раз тебе говорил, что тебе стоит очистить разум, а ты меня не слушал. Это всего лишь экзамен новичков, к чему такие волнения? Если не исправишь свои проблемы, никогда не продвинешь развитие дальше!
Не поднимая голову, Чжун Цин узнал человека, появившегося перед ним. Кисть продолжила элегантно скользить по бумаге, в голосе слышалось непоколебимое спокойствие.
— Брат Чжун, я ценю твой дружеский совет, но… Сейчас не время для спокойствия! Экзамен на вылет превратился в настоящее бедствие! — взволнованно закричал Наньгун Юаньфэн.
— В бедствие? Что за бедствие там могло случиться? — спросил с тем же спокойствием Чжун Цин, ведя кистью по бумаге.
— Экзаменуемых выбивают в огромных количествах! Боюсь, он может закончиться раньше, чем за шесть часов… К тому же, многие экзаменуемые о которых мы были высокого мнения вылетели! Среди оставшихся вряд ли будет сотня сильнейших…
Не унимался Наньгун Юаньфэн.
Он присутствовал на экзамене и видел всё своими глазами.
Даже лучшие из лучших, вроде Янь Исяо, были выбиты. Остальные мастера, к которым присматривались старейшины, также беспощадно вылетели с экзамена…
А причиной тому были встречи с потомками Древнего Мудреца Цзы Чи!
К этому моменту встретившим потомков Древнего Мудреца Цзы Чи был гарантирован вылет! Если так пойдёт и дальше, экзамен окажется проверкой на удачу, в которой будет иметь значение только удалось ли экзаменуемым избегать потомков Древнего Мудреца Цзы Чи оставшееся время!
Как можно было не запаниковать, когда экзамен превратился в подобный фарс?
— О? Разве это не к лучшему? — Чжун Цин нисколько не удивился, услышав о происходящем. Он погрузил кисть в чернила снова и начал запись очередного иероглифа, тихонько усмехнувшись и продолжив.
— Таланты потомков Ста Школ Философов не так сильно отличаются. Любому хочется оказаться в сотне избранных. А как они это сделают, вопрос второстепенный. Не важно, как они сильны на данный момент, но обязаны достичь великих свершений после прохождения обучения в Великой Фронтистерии Конфуцианства!
— В ваших словах, конечно, есть логика… — Заметив, как непоколебимо спокоен Чжун Цин, Наньгун Юаньфэн также начал успокаиваться.
Великая Фронтистерия Конфуцианства действительно заинтересована только в уменьшении числа экзаменуемых до сотни… Как это случится, не имеет особого значения.
Экзамен на выбывание не честен, но, строго говоря, всё опирается только на силу самого участника. Если у него недостаточно навыков, чтобы продержаться до самого конца, винить он может только себя.
— Пусть в том, что вы сказали есть логика, проблема в том, что большинство экзаменуемых было выбито одними и теми же людьми, и количество всё увеличивается. К тому же, те, кто выбыл собираются в какое-то странное сообщество… — Сказал Наньгун Юаньфэн.
— Выбивают одни и те же люди? Кто? Янь Исяо? Дуань Мусяо? — спросил Чжун Цин.
— Не они. Всех выбили потомки Древнего Мудреца Цзы Чи, — ответил Наньгун Юаньфэн.
— Потомки Древнего Мудреца Цзы Чи? — не ожидая подобного ответа, Чжун Цин на мгновение замер. — Ты говоришь о Фане Сяосюе, Фане Сяофэне и Фане Сяосине, правильно?
Он припомнил имена экзаменуемых их разных кланов и назвал всех троих потомков Древнего Мудреца Цзы Чи.
— Точно! — ответил Наньгун Юаньфэн.
— Потомки Древнего Мудреца Цзы Чи никогда не показывали себя достаточно хорошо в испытаниях раньше. Нынешняя их форма говорит о том, что они приложили немало усилий. Пусть будет так, пусть делают что хотят. У каждого есть пределы, и то, что они лидируют в данный момент, не означает, что они продержатся до самого конца. Как посторонние, мы можем только наблюдать и смириться. Не нужно вмешиваться! — спокойно ответил Чжун Цин, вернувшись к бумаге.
Вскоре он должен был закончить каллиграфическую надпись, которую делал.
— Раз вы так говорите, добавить мне больше нечего… — Увидев спокойствие Чжун Цина, пожал плечами Наньгун Юаньфэн. Он уже собирался уйти, и развернулся, но неожиданно для себя вспомнил. — Точно, совсем забыл. Главой Братства Выбитых Потомками Древнего Мудреца Цзы Чи Экзаменуемых является ваш внук, Чжун Цзысюнь!
Хула!
Кисть оставила неаккуратный мазок на белой бумаге, когда Чжун Цин с удивлением поднял голову.
Он знал, что его внук проходит экзамен и был уверен, что тот продержится до самого конца. Но… чтобы он стал главой какого-то братства выбитых экзаменуемых? Что это вообще такое?
— Постой. Хочешь сказать, Цзысюнь был выбит? — несмотря на то, что Чжун Циню не хотелось верить в то, что он услышал, тот удержал спокойный тон и вид.
— Именно. Он был очень горд тем, что его выбили одним из первых, и тем что стал одним из основателей организации, потому что к его словам прислушиваются! — добавил Наньгун Юаньфэн.
— Вот же паразит! — Чжун Цин сжал кулаки.
Как такой прохвост мог принадлежать к его линии наследия?
Мало того что он не смущён своим вылетом, так ещё и принял его с честью…
Надо преподать ему такой урок, чтобы никогда не забылся!
— Не важно, пусть делает, что хочет! — сделав глубокий вдох, Чжун Цин унял ярость и покачал головой. Как бы там ни было, у меня ещё восемь потомков в экзамене участвуют. Чжун Цзысюнь ведёт себя так с молодости.
— С другими этого точно не случится…
— Другими? — тихонько произнёс Наньгун Юаньфэн. Молчание повисло в воздухе на мгновение.
— Вы про Чжун Цзэфэна, Чжун Цзыюя, Чжун Цзысюаня… про всех потомков?
Чжун Цин кивнул.
— В отличии от этого прохвоста Цзысюня на них можно положиться…
— Так все они выбыли. Они и стали организаторами братства, без их голосов, как Чжун Цзысюнь стал бы главой? — произнеся это, Наньгун Юаньфэн не мог не продолжить. — Должен сказать, ваша линия наследия очень дружна. Пока остальные скорбели о своём положении, ваши потомки организовали братство. Даже я впечатлён тем, с каким спокойствием они приняли своё поражение…
Кача!
Раздался треск и кисть в руке Чжуна Циня разломилась. Позеленев, как трава жарким летом, Чжун Цин сплюнул.
— Кучка ублюдков, я сейчас же их накажу!
Ху!
Силуэт Чжуна Цина пропал из комнаты.
— А… — увидев, как собранный и спокойный ещё мгновение назад мужчина, взорвался от ярости, Наньгун Юаньфэн безмолвно почесал голову.
В конце концов, всё что Чжун Цин говорил о спокойствии было сказано не для того, чтобы ему помочь. Как только оказались затронуты члены его собственного клана, этот мужчина взорвался…
Стоит сказать, что сам Наньгун Юаньфэн счёл Фань Сяосю, Фанб Сяофэна и Фань Сяосина невероятными людьми.
Выбить восемь потомков наследия Древнего Мудреца Цзы Лу, это просто безжалостно.
Но и это было не всё. Этим троим будто бы было не важно, кто стоит за экзаменуемыми. Любой, кого они встречали, был выбит в одно мгновение, будто слова жалость для этой тройки не существовало!
Разве после оскорбления стольким людям на вступительном экзамене их не ожидает тяжёлая жизнь в Великой Фронтистерии Конфуцианства?
Стоит заметить, что Великую Фронтистерию Конфуцианства возвели совместные усилия всех семидесяти двух Мудрецов, и то, что она управляется потомками этих самых мудрецов не означает, что все в ней равны.
Наследие Древнего Мудреца Цзы Лу, частью которого является Чжун Цин, занимает высокое положение в Великой Фронтистерии Конфуцианства из-за огромного числа своих членов, задействованных в управлении.
Выбить всех членов наследия, не беспокоясь о последствиях… Может сейчас это ни к чему не приведёт, но в будущем сложности у них возникнут однозначно.
И, всё же, этих троих будто бы ничего не беспокоит. Похоже, в Великой Фронтистерии Конфуцианства в скором времени станет весело!
Нецензурные выражения и дубли удаляются автоматически. Избегайте повторов, наш робот обожает их сжирать. Правила и причины удаления