Онлайн чтение книги Карсон Венерианский Carson of Venus
20. В Куаад

Я смотрел, как Нурн пересекает палубу и поднимается по трапу, ведущему в каюту капитана. Если капитана удастся убедить довериться мне, это будет такая возможность достичь Куаада, которая может мне уже никогда больше не представиться. По курсу, которого придерживался «Ноджо Ганья» я знал, что корабль идет параллельно берегу Вепайи, но слишком далеко от берега, чтобы берег был виден. По крайней мере, я считал, что это соответствует действительности. В точности я ничего не знал, поскольку никто не может быть уверенным касательно своего положения в одном из амторианских морей, если не находится в виду берега.

Когда я стоял у борта и ждал возвращения Нурна, Форлар вышел на палубу. Он был мрачнее грозовой тучи. Он направился прямиком ко мне. Матрос рядом со мной сказал:

— Берегись, парень! Он собирается убить тебя.

Тогда я увидел, что Фолар держит одну руку за спиной, а его пистолетная кобура пуста. Я не стал ждать, чтобы выяснить, что он намерен предпринять и когда. Я и так знал. Я выхватил пистолет в тот самый миг, когда он направил на меня свой. Мы выстрелили одновременно. Я почувствовал, как R-лучи прорезали воздух рядом с моим ухом. Затем я увидел, как Фолар повалился на палубу. Тотчас меня окружила толпа.

— За это ты отправишься за борт, — сказал один из них.

— Нет, так легко тебе не отделаться, — сказал другой. — Но в конце концов ты действительно отправишься за борт.

Офицер, который был свидетелем того, что произошло, прибежал бегом с верхней палубы. Он протолкался через толпу матросов ко мне.

— Ты, похоже, стараешься оправдать свое имя, парень? — вопросил он.

— Фолар пытался убить его, — сказал один из матросов.

— После того, как он сохранил Фолару жизнь, — добавил другой.

— У Фолара было право убить любого мерзавца из команды, которого он захотел убить, — рявкнул офицер. — Вы, мисталы, знаете это не хуже меня. Отведите этого парня наверх к капитану, а Фолара выбросите за борт.

Меня отвели к капитану. Он все еще говорил с Нурном, когда я вошел.

— Вот и он, — сказал Нурн.

— Войди, — сказал капитан довольно вежливо. — Я хочу поговорить с тобой.

Офицер, сопровождавший меня, был несколько удивлен дружелюбными манерами капитана по отношению ко мне.

— Этот человек только что убил Фолара, — выболтал он, не думая.

Нурн и капитан изумленно воззрились на меня.

— Какая разница? — спросил я. — От него вам все равно не было никакой пользы. А он чуть было не убил единственного среди вас человека, который знает, как добраться до Вепайи и может пробраться в Куаад. Вы должны поблагодарить меня за то, что я его убил.

Капитан взглянул на офицера.

— За что он его убил? — спросил он.

Офицер вполне правдиво изложил, как все произошло. Капитан выслушал молча, затем пожал плечами.

— Фолар, — сказал он, — был мисталом. Кому-нибудь давно уже следовало прикончить его. Можете идти, — велел он офицеру и матросам, которые привели меня. — Я хочу поговорить с этим человеком.

Когда они ушли, он обратился ко мне.

— Нурн говорит, что ты можешь отвести корабль к Вепайе, и что у тебя есть знакомства в Куааде. Это правда?

— У меня много знакомых в Куааде, — сказал я. — И я полагаю, что могу отвести «Ноджо Ганья» к Вепайе. Но вам придется помочь мне попасть в Куаад. Если я попаду в город, дальше все будет в порядке.

— Какой курс мы должны взять? — спросил он.

— Какой у нас курс сейчас?

— Прямо на восток, — ответил он.

— Измените курс на южный.

Он покачал головой, но отдал соответствующие приказания. Я видел, что он очень скептически относится к возможности добраться до Вепайи новым курсом.

— Скоро ли мы увидим землю? — спросил он.

— Этого я не могу сказать, — ответил я. — Но я бы на твоем месте выставил хорошего дозорного, а ночью снизил скорость.

Капитан отпустил меня, сказав, чтобы я разместился вместе с офицерами. Я нашел моих новых товарищей весьма мало отличающимися от рядовых матросов. Это все были негодяи и искатели удачи, которые (все без исключения) сами побывали простыми матросами. У меня нашлось с ними мало общего, и я большую часть времени провел на марсовой площадке вместе с дозорным, высматривая землю.

На следующее утро сразу после первого часа я заметил прямо по курсу черную массу, которая, как я знал, должна была быть гигантским лесом Вепайи. Эти могучие деревья вздымают свои вершины на пять-шесть тысяч футов, чтобы получать питательные вещества из влаги внутреннего облачного слоя, окружающего планету. Где-то в этой черной массе в тысяче футов над землей находился великий древесный город Куаад. Там, если она еще жива, была моя Дуари.

Я сам спустился в каюту капитана доложить, что замечена суша. Подойдя к двери, я услышал голоса. Я бы не остановился слушать, если бы не то, что первое услышанное мной слово было именем, под которым они знали меня — Софал. Капитан говорил с одним из офицеров.

— …и когда он больше не будет нам нужен, позаботься, чтобы с ним было покончено. Пусть люди знают, что это сделано потому, что он убил Фолара. Нельзя позволить им думать, что кто-то может сделать нечто подобное, и ему это сойдет с рук. Если бы он не был мне нужен, я бы приказал убить его еще вчера.

Я отошел от двери, стараясь ступать совершенно бесшумно, и через некоторое время вернулся, насвистывая. Когда я доложил, что замечена земля, они оба вышли. Теперь земля была отчетливо видна, и вскоре после второго часа мы уже подошли близко к берегу. Мы были немного восточнее, чем нужно, поэтому мы повернули и пошли вдоль берега, пока я не увидел гавань. Тем временем я предложил капитану, чтобы он спустил свои пиратские флаги и поднял что-нибудь более соответствующее его якобы мирным намерениям.

— С какой страной они дружат? — спросил он. — С какой дальней страной, корабли и людей которой они не распознают на вид?

— Я уверен, что корабль из Корвы встретит хороший прием, — ответил я. Итак, флаги Корвы были подняты на носу и над палубными надстройками, а в качестве флага судовладельца на корме капитан воспользовался флагом одного из потопленных кораблей. В гавани уже стоял один корабль, небольшое судно с одного из островков, лежащих к западу от Вепайи. Его загружали тарелом. На страже стоял большой отряд вепайянских воинов, поскольку порт находится на значительном расстоянии от Куаада, и всегда существует опасность, что на него нападут тористы или другие враги.

Капитан послал меня на берег вести переговоры о том, чтобы попасть в город, и заверить вепайян, что мы прибыли с дружественными намерениями. Я обнаружил, что отряд возглавляют два офицера, которых я хорошо знал во время моего пребывания в Куааде. Одним из них был Тофар, капитан дворцовой гвардии во дворце Минтепа, вторым — Олсар, брат Камлота, моего лучшего друга в Куааде. Я немало переволновался, узнав их, потому что не представлял, как они могут меня не узнать. Все же, выйдя на берег из лодки, я направился прямиком к ним. Они глянули мне в лицо и не проявили ни малейших признаков внимания.

— Что вам нужно в Вепайе? — спросили они недружелюбно.

— Мы торгуем с дружественными государствами, — ответил я. — Мы из Корвы.

— Из Корвы! — воскликнули они в один голос. — Мы слышали, что торговый флот Корвы погиб во время последней войны.

— Практически весь, — ответил я. — Несколько кораблей избежали уничтожения, поскольку находились в дальних рейсах и ничего не знали о войне. Наш корабль был одним из них.

— Чем вы торгуете? — спросил Тофар.

— В основном украшениями и драгоценными камнями, — ответил я. — Я бы хотел показать наш товар в одном из больших городов Вепайи. Думаю, что леди во дворце джонга захотели бы их увидеть.

Он спросил меня, есть ли у меня что-нибудь с собой. Когда я показал ему камни и украшения, которые захватил с собой в кармане-сумке, он весьма заинтересовался и захотел увидеть больше. Я не хотел пускать его на борт «Ноджо Ганья» из опасения, что у него возникнут подозрения при виде хулиганского вида офицеров и команды.

— Когда вы возвращаетесь в город? — спросил я.

— Сразу же, как только закончат погрузку, — ответил он. — Это будет сделано в течение часа. Затем мы отправляемся в Куаад.

— Я захвачу то, что у меня есть, — сказал я, — и отправлюсь в Куаад вместе с вами.

Олсар при этих словах смутился и вопросительно посмотрел на Тофара.

— Ну, я думаю, что это можно сделать, — сказал тот. — В конце концов, это только один человек, и вообще он из Корвы, что немаловажно для Минтепа. К нему и к джанджонг там хорошо отнеслись. Я слышал, как он в наилучших словах отзывался о джонге Корвы и знатных людях, которых там встречал.

Я с трудом скрыл облегчение, которое почувствовал при этих словах, свидетельствующих о том, что Дуари жива и находится в Куааде. Но жива ли она? Она, очевидно, добралась до Вепайи вместе с отцом, но ее могли уже казнить за то, что она нарушила табу, наложенные на нее как на джанджонг Вепайи.

— Ты упомянул джанджонг, — сказал я. — Я рад узнать, что у вашего джонга есть дочь. Он наверняка захочет купить для нее что-нибудь из моих драгоценностей.

Они не ответили, но обменялись быстрыми взглядами.

— Пойди и собери свой товар, — сказал Тофар. — Мы возьмем тебя с собой в Куаад.

Капитан был в восторге, когда узнал, каких результатов я добился.

— Постарайся уговорить человека по имени Карсон вернуться с тобой на корабль, если ты обнаружишь его в Куааде, — сказал он.

— Я наверняка найду его в Куааде, — сказал я. — Я в этом убежден.

Через полчаса я отправился в путь с Тофаром, Олсаром и их отрядом через гигантский лес в Куаад. Мы отошли недалеко, и Олсар сказал мне, что они должны завязать мне глаза. После этого по обе стороны от меня шли солдаты и следили, чтобы я не споткнулся. Поскольку я знал, как ревностно вепайяне стерегут пути к своим тайным городам, я вовсе не был удивлен этой мерой предосторожности. Но должен признаться, что это был отвратительный способ путешествовать. В конце концов мы все же добрались до какого-то места, где меня провели через дверь, и, когда дверь за нами закрылась, с моих глаз сняли повязку.

Я увидел, что мы находимся в пустом стволе гигантского дерева. Мы с Олсаром, Тофаром и несколькими воинами стояли на площадке подъемника. Остальные воины ждали рядом с площадкой. Был дан сигнал, и площадка начала подниматься. Мы были подняты огромной лебедкой на тысячу футов, на уровень улиц Куаада. Я снова стоял на высотных тротуарах первого из амторианских городов, который мне довелось увидеть. Где-то недалеко от меня была Дцуари, если она все еще жива. Мое сердце бешено колотилось, взволнованное таким моментом.

— Отведите меня во дворец, — сказал я Тофару. — Я хочу получить разрешение показать те прекрасные вещи, которые у меня есть, женщинам из свиты джонга.

— Пойдем, — сказал он. — Посмотрим, сможем ли мы получить такое разрешение.

Короткая мостовая привела нас к гигантскому дереву, в котором внутри вырезаны комнаты дворца Минтепа. Как знакомо все это было! Как все напоминало мне мои первые дни на Венере, и тот день, когда я впервые увидел Дуари и полюбил ее! Теперь я снова шел в дом ее отца, но на этот раз за мою голову уже была назначена цена.

У входа во дворец стояла знакомая смена стражи. Я хорошо знал капитана стражи, но он не узнал меня. Когда Тофар изложил мою просьбу, капитан велел нам ждать и вошел внутрь дворца. Через некоторое время он вернулся и сказал, что Минтеп будет рад принять торговца из Корвы в своем дворце.

— Он велел оповестить женщин, что ты будешь показывать драгоценности в приемной, которая находится сразу за входом во дворец, — сказал капитан. — Они скоро соберутся там, так что ты можешь войти.

— Тогда я оставляю его на ваше попечение, — сказал Тофар.

Я достал из своей поклажи кольцо с драгоценными камнями и протянул его Тофару.

— Прошу тебя принять это в знак благодарности за твою доброту ко мне, — сказал я. — И передай его своей женщине с моими комплиментами.

Если бы он только знал, что его одаривает Карсон Нэпьер, Карсон Венерианский!

Женщины дворца собрались в приемной, и я разложил перед ними украшения и драгоценные камни. Я знал многих из них и многих мужчин, которые пришли вместе с ними или вслед за ними посмотреть, что я предлагаю. Но никто из них не узнал меня.

Среди них была одна очень красивая девушка, которая, как я знал, была близка к Дуари — одна из ее прислужниц-компаньонок. Я постарался вовлечь ее в беседу. Она очень заинтересовалась одним украшением, но сказала, что не может купить такую дорогую вещь.

— Но твой мужчина, — сказал я, — наверняка купит это для тебя.

— У меня нет мужчины, — сказала она. — Я служу джанджонг, и у меня не может быть мужчины, пока она не выберет себе мужчину или пока она не умрет, — ее голос прервался, и она всхлипнула.

— Возьми это, — шепнул я. — Я уже много продал. Я вполне могу отдать тебе эту вещицу. Когда я еще раз окажусь здесь, тогда ты заплатишь мне, если сможешь.

— О, я не могу этого сделать! — воскликнула она в замешательстве.

— Прошу тебя, — сказал я. — Я буду очень счастлив знать, что это прекрасное украшение, которым я сам восхищаюсь, досталось той, которая достойна его красоты.

Я видел, что она очень хочет получить это украшение, а когда женщина хочет получить какую-нибудь одежду или украшение, мало что способно ее остановить.

— Хорошо, — сказала она после паузы, во время которой она с восхищением рассматривала украшение и игралась им. — Я думаю, что когда-нибудь смогу заплатить тебе. Если нет, я верну тебе его.

— Я рад, что ты согласилась принять эту вещицу, — сказал я. — У меня здесь еще одно украшение, которое я бы очень хотел показать джанджонг. Как ты думаешь, это возможно?

— О нет, — сказала она. — Это абсолютно невозможно. Кроме того, она… она… — ее голос опять прервался.

— Она в беде? — спросил я.

Девушка кивнула.

— Она скоро умрет! — прошептала она прерывающимся от ужаса голосом.

— Умрет? — спросил я. — Почему?

— Так постановил совет знатных.

— Ты любишь ее?

— Конечно. Я бы отдала за нее жизнь.

— Ты говоришь правду? — спросил я.

Она удивленно посмотрела на меня. Мои чувства возобладали над моей осторожностью.

— Почему ты так этим интересуешься? — спросила она.

Я смотрел на нее целую минуту, пытаясь прочесть в ее глазах ее душу. Я не увидел в них ничего, кроме правды, искренности и любви — любви к моей Дуари.

— Я скажу тебе, почему, — сказал я. — Я намерен довериться тебе. Я отдаю в твои руки свою жизнь и жизнь джанджонг. Я — Карсон Нэпьер, Карсон Венерианский.

Ее глаза расширились, у нее перехватило дыхание. Она долго разглядывала меня.

— Да, — сказала она. — Теперь я узнаю тебя. Но ты так изменился!

— Перенесенные страдания и черный парик очень меняют человека, — сказал я. — Я пришел спасти Дуари. Ты мне поможешь?

— Я уже сказала, что отдам за нее жизнь, — сказала девушка. — Это не были пустые слова. Что я должна сделать?

— Я хочу, чтобы ты провела меня в апартаменты Дуари и спрятала там. Больше я ничего не прошу.

Она на мгновение задумалась.

— У меня есть план, — наконец произнесла она. — Собери свои вещи и уходи. Скажи, что вернешься завтра.

Я сделал, как она велела. Я заключил несколько сделок и сказал покупателям, что возьму плату завтра. Я едва сдерживал улыбку при мысли о том, в какую ярость впал бы капитан пиратов, если бы знал, что я раздаю его сокровища даром. Наконец я собрал то, что оставалось, и направился к двери. Тогда Веджара, та девушка, заговорила со мной так, что все могли слышать.

— Прежде чем ты уйдешь, — сказала она, — я хочу, чтобы ты зашел в мою прихожую. У меня есть одна драгоценность, к которой я хочу подобрать похожие. Мне кажется, кое-то из твоих подойдет.

— Благодарю, — сказал я. — Я пойду с тобой.

Мы вышли из приемной вместе, и она провела меня по коридорам к двери, которую открыла своим ключом, предварительно бросив быстрый взгляд по сторонам, чтобы убедиться, что за нами не следят.

— Быстро! — шепнула она. — Сюда. Это апартаменты джанджонг. Она одна. Я сделала все, что могла. Прощай. Удачи!

Она закрыла за мной дверь и заперла ее. Я оказался в маленькой прихожей, пустой, если не считать двух длинных скамеек вдоль стен. Позже я узнал, что комната служила для ожидания вызванных к джанджонг слуг. Я подошел к двери в противоположной стене комнаты и тихо открыл ее. Передо мной была прекрасно обставленная комната. На диване читала женщина. Это была Дуари. Я вошел в комнату. В этот миг она повернулась и глянула на меня. Ее глаза расширились от недоверия, она вскочила на ноги и оказалась лицом к лицу со мной. Затем она подбежала и бросилась в мои объятия. Она одна из всех узнала меня!

Целую минуту ни одни из нас не в силах был заговорить. А после этого, хотя нам так много было сказать друг другу, я не позволил ни ей, ни себе заговорить ни о чем, кроме единственно насущной вещи — плана побега.

— Теперь, когда ты здесь, это будет легко, — сказала она. — Совет знатныых приговорил меня к смерти. Я думаю, что у них не было другого выхода. Они не желают моей смерти. Они все мои друзья, но законы, управляющие джонгами Вепайи, сильнее дружбы, сильнее их любви ко мне, сильнее всего в мире — за исключением моей любви к тебе и твоей ко мне. Они будут рады, если мне удастся бежать, ибо они исполнили свой долг. Мой отец тоже будет рад.

— Но не джонг Вепайи, — сказал я.

— Я думаю, даже джонг немного обрадуется, — сказала она.

— Почему ты не могла бежать без меня, если это так легко? — спросил я.

— Потому что я дала слово, что не выйду из-под ареста, — ответила она. — Но я ничего не могу поделать, если кто-то уведет меня насильно.

Она говорила очень серьезно, и я не улыбнулся — внешне. Дуари просто прелесть!

Мы разговаривали и строили планы дотемна. Когда ей принесли еду, она спрятала меня, а затем разделила трапезу со мной. Мы дождались, пока город затих, затем Дуари приблизилась ко мне.

— Тебе придется вынести меня из моих апартаментов, — сказала она. — Ибо я не могу выйти по своей воле.

Во дворце есть секретный ход внутри дерева, ведущий вниз, на поверхность земли. Там нет подъемника, и добраться вниз можно, только утомительно долго спускаясь по лестнице. Этот ход планировалось использовать только в случае критической опасности, когда стоит вопрос о жизни и смерти, и только джонг и его семья знали о существовании этого хода. Мы долго спускались вниз, и я начал думать, что мы никогда не доберемся до цели, но наконец мы спустились.

Дуари сказала мне, что она привязала энотар недалеко от этого дерева, которое стоит почти на краю леса. Если корабль еще там и не поврежден, наш побег удался. Если нет, мы пропали. Это был риск, на который приходилось идти, так как Дуари должна была умереть на следующее утро. Не было времени проверить, как обстоят дела.

Мы покинули дерево и почти наощупь пробирались сквозь полумрак, едва прорезаемый ночным сиянием, в постоянном опасении подвергнуться нападению одного из чудовищных зверей, населяющих лес Вепайи. Когда я наконец решил, что мы, должно быть, в темноте прошли мимо энотара, или что его убрали из этого места, я увидел его неясные очертания прямо перед нами. И я не стыжусь признаться, что на глазах у меня выступили слезы, когда я понял, что моя Дуари спасена, что она наконец в безопасности и вместе со мной.

Через несколько минут мы взмыли в небо Амтор и, набрав высоту, направили корабль на северо-запад, где за серым простором амторианского моря лежало королевство Корва — наше королевство. К миру, покою, счастью, друзьям и любви.