Онлайн чтение книги Данганронпа: Киригири Danganronpa Kirigiri
2 - 1

В рождественский вечер все места у окон занимают наслаждающиеся ужином нарядно одетые мужчины и женщины. Как бы я ни вытягивалась всем телом, полюбоваться видом ночных огней из окон высотного здания у меня не получается — пейзаж еле видно за рядами голов.

В прихожей я пару раз подпрыгиваю в попытке разглядеть вид за окном, и кто-то тянет меня за полу пальто.

Это Киригири Кёко.

Она смотрит на меня холодным взглядом, в котором читается немой укор.

— Благодарю за ожидание! — в сопровождении официанта мы с Киригири следуем в глубину зала.

По пути мы минуем огромную рождественскую ёлку. Точнее, это привезённая из-за границы пихта, вся в ёлочных игрушках, и огоньков на ней не меньше, чем за окнами.

Нас ведут к отдельному кабинету.

На столе, накрытом ослепительно белой скатертью, стоит антикварный подсвечник с зажжёнными свечами. Стол уже сервировали на троих: на нём лежат салфетки и расставлена посуда. Стена напротив входа застеклённая, чтобы мы смогли насладиться видом ночного города.

— Ой, как здорово! — Я не могу устоять — бегу к окну и любуюсь сверкающими в темноте огнями. — Киригири-тян, иди сюда! — Я окликаю её, так и замершую в нерешительности позади.

Она смущённо смотрит на меня и тоже подходит к окну.

Ночной город внизу приковывает к себе её взгляд, и щёки Киригири слегка розовеют.

— Ну как, красиво? — спрашиваю я, и Киригири коротко кивает. — Скажи вслух, что ты чувствуешь?

— …Красиво.

И тут в кабинет входит припозднившийся Нанамура Суйсэй.

— Прошу прощения, что заставил вас ждать, юные леди! Вижу, вам пришёлся по нраву мой рождественский подарок.

Это он, наверное, про вид ночного города.

Мне вдруг становится стыдно: заглотила его наживку, стою и радуюсь… Я поспешно отхожу от окна.

Нанамура отодвигает для меня стул элегантным, отточенным движением. Я, благодарно опустив голову, сажусь. Я понятия не имею, как полагается вести себя в подобных местах.

А вот Киригири держится уверенно. Она опускается на стул, точно принцесса, и безразлично благодарит Нанамуру.

Киригири Кёко — удивительная личность, но я думаю, что по существу её можно охарактеризовать как хорошо воспитанную и честную девочку. Когда дело доходит до работы и расследований, она становится холодной, и к ней страшно подойти, но это, скорее всего, связано с тем, что она выросла в семье потомственных детективов.

Нанамура снимает шапку Санта-Клауса, нахлобучивает её на голову Киригири и занимает место напротив. Он никак не поясняет, зачем надел шапку на Киригири, и она тоже на неё не реагирует.

Ну, наверное, ему это показалось милым…

— Я просто счастливчик — ужинаю в рождественский вечер с двумя прекрасными леди.

Устроившись, Нанамура ставит локти на стол, кладёт подбородок на руки и вдруг пристально смотрит прямо на меня.

Под его многозначительным взглядом я тушуюсь.

— Ч-что-то не так?.. — спрашиваю я, невольно смутившись.

Нанамура настоящий красавец с лицом театрального актёра. И я ничего не имею против того, чтобы поужинать с ним в этот вечер…

— Двенадцать тысяч, девять тысяч восемьсот, двадцать три тысячи, — вдруг выдаёт он несколько загадочных чисел.

— А?

— Это стоимость твоих очков, твоего пальто и твоих ботинок.

— А? Но… Откуда?..

Откуда он знает?

Он почти не ошибся.

— Можно по-разному делать выводы о человеке, и один из эффективных способов — оценить, сколько стоит каждый предмет его гардероба. Узнать стоимость вещей — это самый быстрый способ понять их сущность.

— К-как это?

— Допустим, ты, Самидарэ Юи-кун, привыкла полагаться на свои ноги. Самый дорогой предмет твоего гардероба — обувь. При этом по износу подошвы не похоже, чтобы ты занималась каким-то определённым видом спорта. Полагаю, ты выбрала жизнь детектива, несмотря на сильные от природы ноги. Раз ты, в своём возрасте, хочешь быть детективом, скорее всего, в прошлом с тобой случилось нечто…

— В-всё, я поняла, — я перебиваю Нанамуру, выставив вперёд обе руки. Кто знает, что ещё он может выдать…

Нанамура с неуместной улыбочкой широко раскидывает руки и жестом указывает на окно:

— Семьдесят четыре миллиона четыреста пятьдесят тысяч. Столько стоит пейзаж за окном. Я сложил вместе стоимость электроэнергии в зданиях, которые отсюда видно. Сущность вещей прекрасна. — Нанамура манерно подмигивает.

Как же тяжело понять детективов…

Нанамура Суйсэй — детектив дабл-зеро-класса. В Библиотеке Детективов у него DSC (Классификация Библиотеки Детективов) номер «900». В основном он расследует убийства, и два нуля — доказательство, что он достиг в этом исключительного мастерства. Я уже встречалась с одним детективом, который получил третий ранг нечистым методом: сам совершал убийства и сам же потом их раскрывал — и даже он, за свою более чем двадцатилетнюю карьеру, не сумел достичь нулевого ранга. Нанамуре Суйсэю всего тридцать семь, и то, что у него уже два нуля, не может не восхищать. Без выдающихся способностей такого не добиться.

— Итак, давайте-ка поговорим о деле за ужином, — Нанамура щёлкает пальцами.

Ожидавший чуть в стороне позади официант тут же наливает в его бокал красное вино. По обе стороны от Нанамуры ещё двое официантов, и они прислуживают ему с таким почтением, будто он король, не меньше.

Мы с Киригири несовершеннолетние, и нам выдают специальное меню с напитками. Я выбираю апельсиновый сок, Киригири — кофе.

— Мне хотелось бы поднять бокал за нашу встречу, но… Пожалуй, отложим это на потом. У нас, детективов, полагается праздновать не начало чего-то, а благополучное завершение, — Нанамура делает глоток красного вина.

Официанты принимаются выставлять перед Нанамурой блюда. Французскую кухню принято подавать в определённой очерёдности, но отчего-то официанты всё приносят и приносят Нанамуре новые тарелки.

— Десять часов, двадцать восемь минут и сорок девять секунд, — Нанамура вновь называет несколько чисел. — Столько времени прошло с тех пор, как я открыл конверт с вызовом. В течение ста шестидесяти восьми часов с момента вскрытия конверта проходит игра и определяется победитель. Я распечатал конверт сегодня ровно в десять утра, чтобы было проще отслеживать время.

Нанамура говорит очень серьёзно. Вот только есть он при этом не прекращает. Я и оглянуться не успела, как его тарелки почти опустели.

Когда он умудрился?..

Нам с Киригири приносят по одному блюду за раз. Если бы мы если со скоростью Нанамуры, то уж точно не успели бы насладиться изысканной едой.

— Нанамура-сан, а сколько раз вы уже участвовали в «Дуэль Нуар»?

— Это пятый раз.

— Ц-целых пять раз?!

— Чистой воды невезение. Среди моих знакомых детективов есть и те, кто не знает о «Дуэль Нуар». Точнее, не знает о ней большинство.

Ну, мы-то в курсе про «Дуэль Нуар».

Мы с Киригири Кёко оказались её участницами.

«Дуэль Нуар» — это игра, которую проводит организация под названием «Комитет по оказанию помощи жертвам преступлений». Полагаю, её следует назвать дуэлью между убийцей и детективом, где детективу, получившему вызов, нужно раскрыть происходящее в реальном времени убийство.

Комитет по оказанию помощи жертвам преступлений — не благотворительная организация, как можно подумать из-за названия. Они втираются в доверие к жертвам под предлогом помощи и втягивают их в игру. В качестве дуэлянтов они выбирают исключительно тех людей, в которых теплится желание отомстить обидчику. Короче говоря, они используют тех, у кого есть мотив для убийства, и превращают их в убийц — ради развлечения.

А вот второго участника дуэли, детектива-противника убийцы, выбирают из числа тех, кто зарегистрирован в Библиотеке Детективов.

В Библиотеке зарегистрировано примерно шестьдесят пять тысяч пятьсот человек, информация о них открыта для всех желающих. Считается, что Комитет выбирает детектива для вызова в соответствии со сложностью «Дуэль Нуар». Для этого они опираются на ранги DSC в Библиотеке.

— Чем выше ранг, тем меньше детективов-носителей ранга. Вероятность вызова на «Дуэль Нуар» тоже увеличивается, это естественно.

Нанамура кладёт вилку на тарелку, вытирает губы салфеткой, комкает её и швыряет стоящим позади официантам. Один из них ловит салфетку, даже не дрогнув. Нанамура небрежно отодвигает в сторону опустевшую тарелку, освобождая место, и кладёт руки со сплетёнными пальцами на стол.

Он внимательно изучает глазами нас с Киригири.

— Я читал в ваших папках о деле, которое вы раскрыли. Мне оно показалось в самый раз для новичков.

Серьёзно, дело обсерватории «Сириус» — для новичков?..

Я до сих пор впадаю в отчаяние каждый раз, как вспоминаю о том, что произошло в тот день.

— Вот только больше так не будет. Судя по содержанию вызова, убийца прекрасно понимает, как устроена «Дуэль Нуар», и намерен победить. Это может доставить массу проблем: он как будто хочет насладиться игрой. Зрители, думаю, тоже в предвкушении.

— Зрители?

— Так вы не в курсе? «Дуэль Нуар» транслируют для публики. На мероприятии, которое зрители называют Закрытым Вещанием, они вместе обедают и наслаждаются просмотром. То есть наблюдают за всем в прямом эфире.

Кстати, подобное говорил и убийца из нашего предыдущего дела.

Комитет не просто устраивает игры, он ещё и делает из них шоу для определённой публики.

— В это тяжело поверить… Что за люди наблюдают за «Дуэль Нуар»?

— Их имена мне неизвестны. Но, несомненно, здесь замешаны огромные деньги. Чтобы принять участие в Закрытом Вещании, нужно заплатить сумму, которой хватило бы на постройку десяти тысяч школ в развивающихся странах.

Какое непонятное, циничное сравнение…

Получается, это всё — просто развлечение для богачей.

Им нравится наблюдать за убийствами… Ну, если считать Колизей в Древнем Риме за прототип подобного развлечения, то поверить можно. Мне, само собой, никогда не хотелось наблюдать за убийствами в реальном времени.

— Кстати, почему вы хотите добраться до Комитета? — спрашивает Нанамура.

— Потому что… Нельзя позволить преступной организации вершить свои тёмные дела! — отвечаю я, приосанившись.

— Угу… — Нанамура кивает с многозначительной улыбкой.

Он переводит взгляд на Киригири:

— А ты?

Та еле заметно пожимает плечами.

— Ничего такого. Мне этой работы никто не поручал.

— Э-эй, погоди-ка! Мы же должны быть заодно! — я не выдерживаю и одёргиваю Киригири. — Ты же сама говорила, что готова бороться с Комитетом.

— Нет. Я хочу, чтобы меня признали хорошим детективом, только и всего.

— …То есть ты хочешь поднять себе ранг? Тебе правда достаточно только этого? Они же тебя использовали! Тебе всё равно?

— …Нет, не всё равно.

Неожиданный ответ… А вот на её лице, как и прежде, безразличие. То ли у неё плохо получается демонстрировать эмоции, то ли она до последнего делает каменное лицо…

— Тогда давай вместе с ними бороться! Что ты за детектив, если хочешь раскрывать только те дела, которые у тебя перед носом?

— Если ты меня наймёшь, то я помогу тебе с расследованием.

— Слушай, ты… — Я закусываю нижнюю губу и борюсь с приступом раздражения. — А своей воли у тебя нет? Ты что, кукла, которая без поручения и пальцем пошевелить не способна?

В ответ Киригири медленно поворачивает голову в мою сторону и меряет меня ледяным взглядом.

Она разозлилась?..

— А есть смысл работать детективом без нанимателя? Это же просто самолюбование, — говорит Киригири, отворачиваясь.

— Ну да, может, это и впрямь самолюбование. Но ведь ты будешь бороться за правду! — восклицаю я, невольно вскочив со стула.

— Бороться за правду?.. Звучит очень по-детски, онээ-сама.

— Сама ты ребёнок! — огрызаюсь я, как вдруг…

В следующее мгновение по кабинету проносится звук, похожий на автомобильный клаксон.

Я испуганно смотрю на источник звука и вижу Нанамуру с непонятно откуда взявшейся трубой в руках.

— Всё, прекратите ссориться. Для меня вы обе дети. Или даже не дети, а совсем зелёные детективы. — Нанамура с натянутой улыбкой швыряет трубу за спину. Как и в прошлый раз, её ловит официант. — Детектив не может работать сам по себе. А на беспринципного детектива нельзя положиться. Если подумать, то, сложи я вас вместе и подели надвое, из вас как раз получился бы один хороший детектив, — с этими словами Нанамура пожимает плечами.

Мы с Киригири, всё ещё не произнося ни слова, глядим друг на друга.

— Извини, что на тебя накричала… — Моё лицо пылает от стыда, и я сажусь обратно на стул.

Киригири отворачивается и продолжает молчать.

— Ладно, вернёмся к теме, — произносит Нанамура. — Насколько мне известно, уже больше десяти детективов пропали без вести после того, как начали копать под Комитет.

— Б-больше десяти?..

— Вам ведь ясно, что это значит? Сунетесь к ним — можете попасть в беду.

— Они настолько опасны, и при этом все смотрят на них сквозь пальцы? Если то, что вы говорите, правда, то следует как можно быстрее их уничтожить.

— Ты очень храбрая, Самидарэ-кун. Не сомневаюсь, что пропавшие без вести детективы говорили то же самое. Но больше десятка детективов получше вас уже пытались действовать, и у них ничего не вышло, так что дело не из простых. Сейчас я вас удивлю, но Комитет по оказанию помощи жертвам преступлений устроил себе офис на этаже некоего здания, зарегистрировавшись как некоммерческая организация. Вход туда абсолютно свободный.

— Как это?!

— Внешне они открытая благотворительная организация. О них легко можно найти информацию, но только официальную, сколько ни ищи. Полагаю, это меры против детективов. Комитет даёт о себе много бесполезной информации, чтобы отвести всем глаза от того, что действительно хочет скрыть. Как верно говорил отец Браун*: «Умный человек прячет лист в лесу»*.

— Зачем им всё это нужно? Чтобы делать из чужой мести шоу?

— Не совсем… — Нанамура поднимает со стола бокал с вином и, вглядываясь в алую жидкость, продолжает. — От одного из детективов, который пытался с ними бороться, я слышал, что у них есть некая истинная цель…

— Истинная цель?

— Рассказавший мне об этом детектив сейчас в числе пропавших без вести. Возможно, как раз потому, что он узнал об истинной цели Комитета, либо…

— Ну они же затеяли всё это не для того, чтобы помогать жертвам?

— Кто знает? Ты, Самидарэ-кун, всё время говоришь о них как о преступной организации. Ты и правда так считаешь?

— Ну конечно! Они же толкают добропорядочных людей на убийства!

— Но убивают-то они преступников. Раз вы уже участвовали в «Дуэли Нуар», то должны об этом знать. Все инициаторы дуэли в прошлом пострадали от рук злоумышленников. Они всего лишь пытаются вернуть себе жизнь, которой их несправедливо лишили.

Мы с Киригири и впрямь оказались участницами дела, в котором у убийцы в прошлом погибла вся семья. Он воспользовался «Дуэль Нуар», чтобы отомстить человеку, унёсшему жизни его семьи.

— В нашем мире некоторые люди совершают преступления и продолжают радоваться жизни, так и оставаясь безнаказанными. В то же самое время пострадавшая сторона влачит жалкое существование, и в обществе таких людей считают отбросами. Доводилось ли вам слышать, как отчаянно плачут над своей несправедливой участью подобные люди?

— Я могу понять, что они чувствуют. Но всё равно… У нас запрещены кровная месть и смертная казнь, кроме того, никто не имеет морального права мстить, втягивая в свою месть ни в чём не повинных людей.

— В тебе говорит детектив. Любой человек делит поступки на плохие и справедливые в соответствии с собственной точкой зрения. И да, для некоторых людей «Дуэль Нуар» — безусловное спасение и возможность сразиться за справедливость. Среди дуэлянтов есть люди, думающие, что они борются со злом и делают мир лучше.

Комитет по оказанию помощи жертвам преступлений — необходимое зло?

В этом их истинная цель?

— Может, это и так, но… Человек ступает на неверный путь, когда решается на убийство. Я думаю, он в любом случае должен нести наказание.

— Вижу, ты у нас леди с обострённым чувством справедливости, — спокойно улыбается Нанамура. — Однако железо гнётся с трудом, но если его один раз согнуть, обратно распрямить будет ещё труднее. Людей вроде тебя стоит опасаться…

— С чего меня опасаться?..

Вот уж не думала, что меня могут ткнуть носом в нечто подобное.

— Не следует впутывать в дела личные чувства, Юи-онээ-сама.

Слова застревают у меня в горле, и я ничего не отвечаю Киригири.

Она всегда прячет свои чувства за вуалью личины детектива и, возможно, для неё не давать личным принципам мешать работе — естественно, но… Нельзя махнуть рукой на Комитет.

— Мне кажется, что прибегать к силам преступной организации, чтобы изменить свою жизнь, — это чистейший эгоизм, вне зависимости от обстоятельств, — говорю я, расправив плечи. — Любое отчаяние нужно прежде всего преодолеть самому, иначе что бы ты ни делал — всё будет бессмысленно!

— Ясно. Прекрасные слова. Твоя молодость и наивность для меня — как соль на рану.

— А вы что думаете, Нанамура-сан?.. — спрашиваю я со всей серьёзностью. — Вы считаете, что убийцы в «Дуэль Нуар» — несчастные жертвы обстоятельств?

— Несчастные-то они несчастные, но мне всё равно, — без колебаний отвечает Нанамура и разводит руками. — Как детектив, я считаю своим противником не человека, а мистерию. Я существую затем, чтобы разгадывать встречающиеся на моём пути загадки.

— Понятно…

Отлично.

Вот это я понимаю — дабл-зеро-класс. Он ни в чём не сомневается. Видно, что он верен своему истинному призванию.

— Ты же не думала, что меня заботят преступники? Хех, нет, я не такой добрый.

— Простите, если мой вопрос прозвучал так, будто я в вас сомневалась.

— Да всё нормально.

— Вам ещё что-нибудь известно о Комитете?

— Я знаю не так уж много. Но есть кое-что ещё… Кое-что, что я слышал от детектива, шедшего по следу этой организации. Он сказал, что, фактически, Комитетом по оказанию помощи жертвам преступлений заправляет всего один человек.

— Всего один?..

— Его называют Председателем. Ну, или её. Личность Председателя окутана тайной. Этот человек основал Комитет примерно десять лет назад и до сих пор лично организует «Дуэли Нуар».

— Он босс преступной организации?

Если нам удастся разоблачить Председателя, то, возможно, Комитет получится привлечь к ответственности как преступную организацию.

Призрачная организация начинает потихоньку обретать форму, и эта форма — силуэт одного-единственного человека.

Но кто же он такой?

— А Председатель случайно раньше не был детективом? — внезапно подаёт голос Киригири.

Нанамура сразу отзывается на её невероятное предположение.

Он ставит локоть на стол, упирается подбородком в руку и смотрит на неё.

— Хм… А почему ты так думаешь?

— Мишенями в Дуэль Нуар становятся настоящие преступники в делах, которые либо не были закрыты, либо были закрыты с ошибочным заключением. Раз так, организация разоблачает настоящих преступников, до которых не смогла добраться полиция, и устраивает игры, где преступники — мишень. Такое под силу только детективу высочайшего класса.

— Ясно… А ведь ты права! — с восторгом соглашаюсь я. — Но если детектив настолько хорош, что без труда находит настоящих преступников, у него и ранг должен быть высо… — начинаю я, и тут у меня перехватывает дыхание.

Высокий ранг…

Киригири с кивком продолжает:

— Раньше в Библиотеке Детективов было четверо трипл-зеро-классов, детективов, которым удалось получить номер «000». Однако информация об одном из них пропала из архива. Если у Комитета и правда есть Председатель, то не он ли это?

— Великолепно! — Нанамура аплодирует Киригири. — Ты здорово сэкономила мне время на объяснения. Сократить количество бессмысленно проведённого времени — то же самое, что заработать деньги. Ты, Киригири-кун, похоже, сумеешь за мной поспеть.

— И кто тот детектив, чьи данные были стёрты? — спрашивает Киригири, не обратив внимания на слова Нанамуры.

— Увы, я не знаю, — Нанамура разводит руками, вглядываясь в наши лица. — Правда. Когда я зарегистрировался в Библиотеке, его папки уже не было. Если и существуют люди, которые о нём знают, то это оставшиеся три детектива-трипл-зеро-класса… Ну, или создатели Библиотеки. Я слышал, что тот бывший детектив участвовал в её создании.

В числе основателей Библиотеки был и дедушка Киригири.

…А не может ли её дедушка быть тем самым детективом, информация о котором теперь стёрта?

Нет, это уж слишком.

Я украдкой слежу за реакцией Киригири, но та не выказывает и тени беспокойства.

— Раз о Председателе известно так много, почему никто до сих пор не сумел до него добраться? — спрашивает Киригири, отложив нож с вилкой и скрестив руки на груди.

— Это не более чем предположения. Ну, если мы допустим, что пропавший бывший трипл-зеро-класс — и впрямь Председатель, тогда никто попросту не может до него добраться.

— Почему? — задаю вопрос я.

— В нашем мире есть огромная пропасть, которую не преодолеть, будь у тебя сколько угодно времени, денег и талантов. Это пропасть между нами и трипл-зеро-классами. Если они падут с небес на землю, став преступниками, противостоять им можно будет разве что на государственном уровне. Это правда, я не шучу. Мы ничего не сможем с ними сделать.

Звучит как признание полного поражения.

Нанамура, дабл-зеро-класс, который в моих глазах был почти небожитель, к тому же ещё и довольно самоуверенный, так легко признаёт, что не смог бы победить.

А не пытаюсь ли я развязать войну с чудовищно сильным противником?..

— Однако способ добраться до Комитета существует.

— Что?

— Нужно поймать убийцу в «Дуэль Нуар». Убийца входил в контакт с представителем организации и как минимум получал от него инструкции. То есть сам преступник может стать одной из немногочисленных ниточек к Комитету. Если раскрыть дело «Дуэль Нуар» и вытянуть информацию из убийцы, то вы сможете на шаг приблизиться к цели.

— Точно! — согласно киваю я. — Кроме того, нельзя позволить убийце выиграть.

— Ты говоришь очень уверенно, — Нанамура смотрит на свои наручные часы и поднимается со стула. — Мне пора.

— Как? Вы уже уходите?

Кстати, мы свою еду пока не доели…

— Время — деньги. А деньги — это время. Я приобретаю время за деньги и зарабатываю деньги своим временем, — объясняет Нанамура, подавая какой-то знак официанту. — Итак, хочу удостовериться: я ведь могу считать, что вы тоже примете участие в грядущей Дуэль Нуар?

— Да, — тут же откликаюсь я.

Киригири бросает на меня быстрый взгляд и кивает.

— Отлично. Тогда хорошенько освежите в памяти всё, что уже знаете.

Убийца, он же дуэлянт, заранее берёт у организации взаймы деньги и покупает на них трюки и орудия убийства; так он собирает себе Колоду. Состав Колоды указан в вызове (см. далее).

В этот раз убийца не поскупился на оружие и трюки и намеревается подойти к делу с большим количеством карт на руках. Думаю, Нанамура именно поэтому сказал, что убийца «намерен победить». Чем выше стоимость колоды, тем выше будет ранг у детектива, который получит вызов.

— Мне следует сказать вам ещё кое-что важное, — добавляет Нанамура, закидывая за спину рюкзак, который откуда-то принёс официант. Он пристёгивает рюкзак двумя ремнями, на груди и на поясе.

К слову, а что он вообще делает?

— В «Дуэль Нуар» есть правило: убийце запрещено убивать вызванного детектива. Нет детектива — нет игры, отсюда и правило. Говоря о детективе, я имею в виду только того, чьё имя указано в вызове. Короче говоря, по правилам вы не детективы, а всего лишь мои спутницы. И поэтому вы тоже можете стать жертвами убийцы.

— Ж-жертвами?.. — от неожиданности вырывается у меня.

А ведь мы собираемся добровольно загнать себя в ловушку убийцы. Если мы ему помешаем, нам грозит опасность.

— Испугались?

— Н-нет, всё нормально.

Я не признаюсь ему в своём страхе.

Киригири кивает, нисколько не изменившись в лице.

— По условиям игры, для победы убийце нужно убить всех жертв, людей, которым он мстит, причем так, чтобы детектив в течение ста шестидесяти восьми часов не сумел его разоблачить. В случае победы убийца получит все потраченные на Дуэль Нуар деньги наличными в качестве приза, и если пожелает, сможет начать новую жизнь. Прекрасная мотивация для человека, который оказался на самом дне и жаждет как можно скорее вырваться оттуда.

— Хотите сказать… убийца в полном отчаянии?

— Воистину. А если убийца, наоборот, проиграет, он должен будет выплатить всю сумму, что потратил на игру. Если он не может этого сделать, то заплатит собственной жизнью. То есть наш противник ставит на кон собственную жизнь.

Я тоже намерена поставить на кон свою жизнь.

Я стала детективом, чтобы отвечать на чужую мольбу о помощи. Если мне, как детективу, нужно рискнуть жизнью во имя справедливости, да будет так.

Что же касается Киригири… Ну, она родилась детективом. У неё нет цели или причины быть детективом. Её с юных лет воспитывали как детектива, и она до сих пор на пути к превращению в живое орудие истины, не ведающее страха смерти.

Но я-то знаю: сколько бы её голову ни забивали методами детективной работы, у неё сердце обычной ученицы первого класса средней школы.

— «Дуэль Нуар» не всегда проходит в закрытом помещении. Тем не менее, чтобы избежать вмешательства полиции и ограничить свободу перемещения детектива, убийцы часто выбирают герметичные места. В нашем случае местом игры был выбран «Норманс», это заброшенный отель в безлюдном месте глубоко в горах. Думаю, мы проведём там в полной изоляции как минимум сотню часов. Будьте готовы.

Нанамура ещё раз косится на часы, поднимает руку и машет нам на прощание.

— Ну, засим я откланиваюсь, — Нанамура уже развернулся, чтобы уйти, но вдруг о чём-то вспоминает и снова смотрит на нас. — Ах да, сначала договоримся о времени и месте встречи. Мы поедем в «Норманс» послезавтра. У меня на завтра неотложные планы. Встречаемся послезавтра в семь утра у кольцевой развязки на выходе со станции. Так мы будем в отеле к десяти.

— А ничего, что мы начнём послезавтра? Мы же потеряем один день…

Ведь время в игре ограничено…

— С моей-то скоростью? Проблем не будет. И вы тоже постарайтесь меня не задерживать.

— Я… ясно…

— Итак, будем надеяться на победу.

Я ожидала, что Нанамура направится к выходу из кабинета, но вместо этого он почему-то шагает к окну.

Он же не?..

Что за штуку он так тщательно пристёгивал к спине?

Внезапно Нанамура открывает окно. Из щели на нас дует сильным высотным ветром.

Нанамура с лёгкостью забирается на оконную раму.

— Удачи! — он показывает нам большой палец и ныряет в окно.

— Нанамура-са-ан! — я тут же вскакиваю со стула и бросаюсь к окну.

Оттуда виднеются мерцающие городские огни и купол парашюта Нанамуры.

Раскрытый радужный парашют добавляет красок в и без того яркий ночной пейзаж.

— Интересно, детективы высокого класса все такие?..

Я остолбенело наблюдаю, как играющий всеми цветами радуги цветок медленно утопает в неоновом море. Даже Киригири замирает с вилкой в руке.

Официант закрывает окно, оставляя сильный ветер снаружи.

— …Т-так, ладно, давай спокойно закончим наш ужин. Нет смысла торопиться, всё начнётся только послезавтра.

— Да, — Киригири элегантно ест рыбу. — Возможно, это наше последнее Рождество.

— Ты так говоришь, будто и не о себе.

— Я, естественно, не позволю легко себя убить.

— Вот-вот! Не вздумай умирать! Для тебя Рождество наступит ещё много раз.

«А если ты попадёшь в беду… я тебя защищу», — не смею произнести я вслух.

Мне не хочется, чтобы она думала, что, глядя на неё, я вспоминаю о похищенной и убитой сестре.

Да и я сама не уверена, что не вижу в ней призрак погибшей сестры. Может, в душе я и считаю, что могу с помощью Киригири искупить свою вину.

Когда я слышу мольбу о помощи… это всегда голос моей сестры.

На сей раз я непременно её спасу.

Непременно…

— Давай выложимся на сто процентов на следующей «Дуэль Нуар», Киригири-тян.

— Если я хочу поднять себе ранг, то ничего другого мне не остаётся, — Киригири выглядит совсем ребёнком, но отвечает как взрослая.

Для нас это вторая «Дуэль Нуар».

Какой же она будет?..

— Пожалуйста, ваш счёт, — к нам вдруг подходит официант и протягивает мне нечто похожее на толстую записную книжку. Я заглядываю внутрь и вижу цену нашего ужина: 62248 иен.

— Что?.. Что?! Разве Нанамура-сан не… Он не заплатил?

Официант с ничего не значащей улыбкой качает головой.

— Ой… — я быстро заглядываю в свой кошелёк.

Внутри всего две тысячных купюры…

— Что же делать? — шепчу я Киригири. — Этот чудик-детектив нас обманул! Он точно богатый, просто жадный!

— Не суетись, онээ-сама, — Киригири вытаскивает из кошелька кредитную карту и отдаёт официанту. — Всю сумму сразу*.

— Благодарю, — официант отходит.

— Вп-печатляет…

Мы заканчиваем ужин и выходим из высотки.

Неоновые огни, на которые мы ещё недавно смотрели с огромной высоты, вдруг окружают нас со всех сторон. Мы с Киригири идём по холодной зимней улице, и ощущение такое, словно мы очутились в морском царстве.

Рождественская ночь становится всё темнее и темнее.

На аллее с праздничной подсветкой всех проходящих мимо людей омывает таинственный свет.

— Мне сюда, — Киригири указывает пальцем на одну из дорог на развилке.

Она поворачивается ко мне спиной, оставив только хрупкий белый след от собственного дыхания, и шагает прочь.

— Погоди, я провожу тебя до дома. Время уже позднее…

— В этом нет необходимости, — Киригири оборачивается и поправляет оказавшуюся на плече косичку. — Мы не за границей, на здешних улицах мне ничто не угрожает.

— Ну, знаешь, на малышку вроде тебя может напасть взрослый мужчина, и страшно подумать, что он тогда с тобой сотворит. Например, он может схватить тебя вот так… — я делаю вид, что собираюсь напасть на Киригири со спины, тянусь руками к её тоненькой шее, как вдруг…

Она исчезает.

Появляется она сбоку за моей спиной и уже выворачивает мне правую руку.

— Ай, больно же!

— В дальнейшем я бы предпочла доказывать тебе что-то с помощью логики, а не так, — говорит Киригири, отпуская мою руку. — Ты тоже будь осторожнее, Юи-онээ-сама. Если на тебя накинется взрослый мужчина, прыжки в высоту тебя не спасут.

— Ай… Что это было? Приём для самообороны? Научи меня тоже!

— Мне надо домой, — говорит Киригири, поглядывая на уличные часы.

— Слушай, пошли вместе, а? Разве не видно, что я хочу ещё немного с тобой поговорить? Хотя ты такие вещи вообще плохо чувствуешь…

Киригири морщит лобик, смотрит на меня и, ни слова не сказав, идёт вперёд.

Я присоединяюсь к ней.

— Ну так вот…

— Хочешь спросить про самооборону?

— Нет, я не об этом… Я о Председателе Комитета.

— А конкретнее?

— Он бывший детектив, у него высокий ранг, и он участвовал в создании Библиотеки… Ты не думаешь, что это может быть твой дедушка?

— Было бы драматично, но нет.

— Почему ты так в это уверена?

— Мой дедушка не регистрировался в Библиотеке. Он мне сам говорил. Раз он не регистрировался, то не мог стать трипл-зеро-классом, и информация о нём из Библиотеки пропасть не могла.

— Возможно, прозвучит грубо, но… Дедушка не мог тебе врать?

Будь дедушка Киригири тайным председателем преступной организации, он бы ей в этом точно не признался.

— Мой дедушка как никто другой дорожит честью нашего рода… Он бы не позволил навязывать себе какие-то ранги. Он единственный был против введения классификации DSC.

— Дорожит честью рода?..

Я как будто говорю с человеком из другого мира.

Дедушка Киригири — великий детектив, достаточно посмотреть на внучку, Кёко, и это станет ясно как день. Она в свои тринадцать уже демонстрирует выдающийся талант, думаю, это наследственное.

Но ни один из встреченных нами детективов никак не отреагировал на фамилию «Киригири». Даже Нанамура, дабл-зеро-класс, похоже, видел в ней всего лишь «умненькую девочку».

Получается, детективы из рода Киригири не работали в открытую, а всё время оставались в тени. Поэтому обычным детективам их фамилия не знакома.

Если я права, то в нежелании её дедушки регистрироваться в Библиотеке, чтобы защитить честь рода, есть смысл.

Эй, погодите-ка…

Тогда зачем там зарегистрировалась сама Киригири Кёко? Она мне сказала, что её там зарегистрировал дедушка. Разве подобное действие не затрагивает честь её рода?..

— Вообще-то мой дедушка в основном живёт за границей. С точки зрения человека, работающего на разные страны по всему свету, Комитет по оказанию помощи жертвам преступлений — всего лишь небольшая местечковая преступная организация. У него нет времени отвлекаться по таким пустякам.

— Вот это я понимаю, разница восприятия…

Одна мысль о дедушке Киригири Кёко приводит меня в трепет. Такой великий человек — и ведёт тайный бой с преступностью, не стремясь к признанию заслуг или громким титулам…

— Но твой дедушка по крайней мере должен знать человека, ставшего Председателем Комитета, так? Они же раньше были коллегами-детективами.

— Возможно, — Киригири хмурится и дышит на руки, отогревая озябшие пальцы. — Знает или нет, нам это никак не поможет.

— Если мы выведаем его имя, то отправимся в офис организации и попросим о встрече. Он может просто взять — и выйти к нам.

— Допустим, он к нам выйдет, что дальше? В чём ты собираешься уличить председателя благотворительной организации?

— Что-нибудь придумаем! Нужно просто его схватить, как угодно! Да хоть бы и за неуплату налогов, как Аль Капоне! Главное, чтобы он больше не смог устраивать «Дуэль Нуар».

— Юи-онээ-сама, когда стремление к справедливости доходит до крайности, оно становится злом.

— Но…

— Пока забудем о Председателе. Следует для начала разобраться с более насущными вопросами.

— …Да, ты права.

К моему стыду, меня вразумил ребёнок.

Прошли почти сутки с тех пор, как началась «Дуэль Нуар» Нанамуры.

Игра уже идёт.

Нужно мыслить трезво. До финального босса, Председателя организации, мы доберёмся позже, когда закончится эта «Дуэль Нуар».

Если вернёмся с неё живыми…

Я иду, борясь с сомнениями, а Киригири вдруг замирает на месте.

— Ты чего? Что случилось?

— Вот мой дом.

На вершине пологого холма покоятся запертые традиционные ворота, ведущие к особняку. Уличные фонари выстроились и вдоль дороги на вершину холма, будто все они до сих пор указывали нам путь именно сюда. Территория особняка укрылась за белыми стенами ограды, и здания, которое должно находиться за ней, не видно.

— Я себе примерно так твой дом и представляла… Ну, наверное… — я смотрю на Киригири с завистью. — А ты у нас и впрямь юная госпожа.

— Ворота уже закрыты на ночь, — говорит Киригири, повесив голову. — Дедушка рассердится, когда я скажу, что встречалась с мужчиной, даже если мужчина детектив… Что же теперь делать?.. — Киригири, кажется, обеспокоена, что для неё редкость.

— Надо было сразу сказать, что у вас ворота на ночь запирают, я бы привела тебя домой быстрее!

— Я опоздала, потому что шла вместе с тобой. — Киригири дуется и смотрит на меня с обидой. — Я сделала, как ты хотела…

— Н-ну прости… Я виновата, — покорно извиняюсь я. — Если я ему всё объясню, он поймёт?

— Да, так будет лучше.

Моё сердце учащённо колотится, когда я вижу её такой послушной и присмиревшей.

Киригири поднимается на холм и останавливается у входа.

Толстые деревянные двери скупо украшены заклёпками. Впечатление такое, что здесь не оказывают тёплых приёмов, а дают от ворот поворот. Нигде не видно таблички с фамилией владельцев, на двери установлен только домофон с непомерно большим объективом камеры.

— Внутрь не пойдёшь?

— Отсюда заходят только чужие люди, — Киригири сворачивает и начинает идти вдоль изгороди. — Свои используют чёрный ход.

— Как у вас всё… серьёзно…

За изгородью высажены криптомерии, загораживавшие всё, что располагается дальше. Едва виднеется силуэт внушительного особняка, но не похоже, что внутри кто-то есть.

На взгляд любого стороннего человека окружённый изгородью особняк, должно быть, кажется очень загадочным.

— Вы с дедушкой живёте здесь вдвоём?

— Да. Но у нас трое слуг, они работают посменно, один из них всегда живёт в доме и помогает по хозяйству.

— У вас есть слуги? В наше время вообще бывают такие люди? Ну, в смысле, работающие слугами.

Мы учимся в школе для юных леди, и я слышала, что у некоторых девочек дома были служанки или экономки. Значит, и Киригири Кёко из их числа.

Но её семья не похоже на счастливую. И папы с мамой у неё тоже нет. Она пока толком о них не рассказывала, и я не знаю, что с ними случилось, но для неё это явно одна из больных тем.

— Кстати, ты же говорила, что не так давно жила за границей, да?

— Да. В этом доме я живу около двух месяцев. До этого я примерно пять лет путешествовала по разным странам вместе с дедушкой. Но мне нужно было ходить в школу, и когда мы закончили с одной работой, я вернулась в Японию.

— Похоже, мы живём в совсем разных мирах.

— Наверное, — безучастно отзывается Киригири.

Мы ещё некоторое время идём вдоль изгороди, и тут Киригири, наконец, останавливается и указывает куда-то пальцем.

Там я вижу небольшую дверь, через которую за раз может пройти всего один человек.

Киригири достаёт из кармана ключ и засовывает его в замочную скважину.

Дверь с лёгкостью отворяется.

— Так у тебя был ключ?

— Это ничего не значит. Проблемы начнутся позже.

— А проскочить в комнату тайком ты не можешь?

— Он меня точно поймает, — огрызается Киригири.

— Ладно, что от меня требуется?

— Подожди здесь. Я позову дедушку.

— Хорошо, жду.

— Я сейчас вернусь.

— Погоди секунду, Киригири-тян.

— Что?

— Может, снимешь с головы эту штуку?

Я указываю на шапку Санты на её голове, и она молча смахивает её рукой.

Киригири с недоумением таращится на упавшую ей под ноги вещь.

— Что это?

…Так она её не заметила?

Я подбираю шапку и тороплю Киригири:

— Ты бы пошевеливалась.

— А, да. — Киригири исчезает за дверью.

Я провожаю её взглядом, а потом засовываю руки в карманы пальто и облокачиваюсь об изгородь.

Обычно Киригири так не волнуется. Наверное, дедушка для неё абсолютный авторитет. Или просто хочет быть для него пай-девочкой. Он её опора и поддержка, раз у неё нет обоих родителей.

Как бы там ни было, я не могу сдержать ехидной усмешки, когда воображаю, как она сейчас суетится. Она всегда такая собранная и хладнокровная, и поглядите-ка, паникует, потому что поздно вернулась домой.

Я бросаю взгляд на фонарь и вижу, как что-то поблёскивает в его свете.

Снег.

Значит, у нас Белое Рождество.

Такая ночь, а я тут стою одна и улыбаюсь… Что я здесь делаю?

Во мне всё сжимается от одиночества и пустоты.

И всё же в этом году всё не так, как в прошлом. Я познакомилась с девочкой по имени Киригири Кёко. Она рядом, и именно благодаря ей я больше не чувствую себя одинокой и отрезанной от остальных из-за того, что я детектив.

Интересно, а в следующем году мы всё ещё будем вместе?

Я пытаюсь представить себе наше общее будущее.

Ничего не выходит, в мыслях лишь непроглядная тьма.

Неужели такова участь детектива, неужели я…

— Юи-онээ-сама! — доносится голос, и я смотрю на дверь — она открыта.

В проходе замерла смущённая Киригири, одна.

— А где твой дедушка?

Я отстраняюсь от изгороди, застёгивая пуговицы на пальто. Подхожу к Киригири, заглядываю ей за спину, но там никого нет.

— Так это ты задурил голову моей Кёко?! — этот голос слышится сверху, выше моей головы.

На заборе, на фоне тёмного неба и кружащего в воздухе снега, стоит пожилой человек в хаори*.

Когда я его замечаю, уже слишком поздно.

Старик спрыгивает мне за спину, бьёт под колени тростью, которую держал в руке, и кладёт руку на моё плечо. Я и пальцем шевельнуть не успеваю, как собственное тело тяжело валится на землю.

В следующее мгновение я уже лежу на спине.

На меня вот-вот грозит опуститься трость старика.

Я лишь беспомощно смотрю на неё, и…

— Не надо! Ты не так понял! — торопливо вмешивается Киригири.

Трость останавливается в паре сантиметров от меня.

Я, всё так же лёжа на спине на холодном асфальте, поднимаю обе руки.

— С-сдаюсь…

— Дедушка, ну посмотри внимательно, это же девочка.

— Что? — старик глядит на меня и бесцеремонно вцепляется рукой в мою грудь. — Хм… И правда…

— Э-эй, эй!..

Я высвобождаюсь из неожиданно крепкой хватки старика и вскакиваю на ноги.

Поспешно отпрыгиваю от него подальше.

— Это Самидарэ Юи-онээ-сама. Детектив из моей школы.

— А-а, так вот ты кто… — смущается старик, почёсывая седой затылок. — Ну прости, я как услышал, что внучка ужинала с каким-то мужчиной, подумал, что ты он и есть…

Откуда он узнал?

Погодите-ка, так этот старик…

Выглядит он моложаво. Ухоженно лоснятся серебряные волосы, на лице неглубокие морщины, стоит прямо, ничуть не горбясь, и во взгляде можно поймать живой блеск. В правой руке старика трость, но не похоже, что ноги его не держат. Наверное, трость для него оружие.

— З-здравствуйте… — Для начала я кланяюсь. — Я… Мы с Киригири-тян… То есть, с Кёко-тян подружились в школе и, в общем…

— Ты же недавно звонила, да? — Старик мирно мне улыбался, и его не узнать — как в другого человека превратился. — Спасибо, что возишься с моей Кёко. Она у меня ещё толком здесь не освоилась, прямо сердце разрывается смотреть, как она всё время одна-одинёшенька; сразу отлегло, как узнал, что у неё появилась подруга. Здорово же, а, Кёко?

— Да.

Киригири прячется за спину старика и со сдержанной улыбкой кивает. Она держится как-то почтительнее, чем обычно. Само смирение и покорность во плоти.

Значит, вот она какая скромница, когда дедушка рядом?..

— Мы с Кёко-тян обсуждали следующее дело и припозднились… Простите, я не знала, что у вас принято на ночь запирать ворота! — Я ещё раз кланяюсь. — Я буду приводить её домой вовремя, пожалуйста… Не ругайте её.

— Ха-ха-ха! Я всё думал, кого же Кёко ко мне приведёт, а ты поди, посмотри… На каждое правило найдётся исключение, Самидарэ-кун. Например, если речь о работе, то я готов простить Кёко всё что угодно.

— Тогда вы не…

— Ну не успели вы до закрытия… Да наплевать! — восклицает он и весело хохочет.

Уф-ф… Отлично, всё оказалось проще, чем я думала.

Ну, сначала-то он ни с того ни с сего повалил меня на землю и даже пощупал за грудь, так что я готовилась к худшему, а он, как выяснилось, очень даже великодушный человек. Или он просто так любит Кёко, что балует?

Короче, я боялась, что ко мне выйдет строгий упрямый дед с лицом горгульи, и теперь мне гораздо легче.

— Ха-ха… Небось думала, что я упрямый хрыч, похожий на горгулью, а? У тебя это на лице написано.

— И-извините…

— Для рода Киригири быть детективами — это смысл жизнь. «Работа детективом превыше всего, она важнее жизни твоей семьи»… Кёко, тебя ведь так учили?

— Да, дедушка.

— Вот именно. Я и сам хочу, чтобы моя Кёко стала первоклассным детективом. Ради такого дела можно и вовсе ворота на ночь не запирать!

— Правда? — с удивлением переспрашивает Киригири.

— Если взамен ты добьёшься успехов.

— Я стану успешным детективом, — глаза Киригири сияют.

— Вот и умничка, — он треплет её по волосам.

Киригири счастливо прикрывает глаза.

Отношения у них… необычные, но они оба выглядят счастливыми.

— Прошу прощения, есть ещё кое-что… — встреваю я и разрушаю идиллию. — Послезавтра начнётся Дуэль Нуар, и чтобы в ней поучаствовать, Кёко-тян придётся переночевать не дома… Я, конечно, тоже буду с ней. Можно? — спрашиваю я.

— Конечно можно! — с лёгкостью разрешает он.

Он без колебаний отпускает внучку туда, где её жизни может угрожать опасность. И на словосочетание «Дуэль Нуар» он толком никак не реагирует.

Интересно, как много дедушка Киригири всё-таки знает о Комитете?

Ну уж о «Дуэль Нуар»-то Киригири ему точно рассказала. Есть вероятность, что он знает гораздо больше, самую суть.

Не так уж много людей подходят под сразу два описания: детектив высочайшего класса и входил в число основателей Библиотеки.

А есть ли ещё хоть один человек, который бы соответствовал обоим критериям?

Не знаю, следует ли его об этом спрашивать.

Пока я мечусь в сомнениях, старик подаёт голос:

— Ладно, Самидарэ-кун, ты тоже иди домой и готовься к расследованию. Ночи сейчас холодные. Вызвать водителя?

— Спасибо, не надо.

— Ну хорошо... Спасибо, что дружишь с Кёко.

— Не за что, — я опускаю голову в глубоком поклоне и, наконец, решаюсь. — Простите, не могли бы вы ответить ещё на один… — Я поднимаю голову и обнаруживаю, что старик исчез. — А?

Я оглядываюсь вокруг, но его нигде нет.

Пропал…

— Что ты делаешь, Юи-онээ-сама? Дедушка уже ушёл домой, — говорит Киригири, стоящая у двери.

— …Я и не заметила, как он ушёл. А ведь я хотела его ещё кое о чём спросить. — У меня из груди вырывается вздох разочарования.

Всё моё волнение как рукой снимает, и вместо него накатывает усталость.

— Прости, что так вышло, онээ-сама.

— Да уж, опыт не из приятных… Ну да ладно, ради тебя я готова дать пощупать свою грудь, — говорю я, отряхивая пальто. — Здорово, что твой дедушка оказался таким понимающим. Но к твоему воспитанию он относится строго, как я себе и представляла.

— Можно задать тебе вопрос?

— Давай.

— Когда работа детективом — превыше всего и важнее жизни твоей семьи… Это странно?

— А?.. Ну… Хм… — я задумываюсь. — Мне кажется, это не столько странно, сколько строго.

— Строго?

— Это ведь значит, что ты вкладываешь душу в работу больше, чем в семью, да?

— Нет. Это значит, что для человека из рода Киригири работа детективом важнее смерти родственников. Это не сравнение и не фигура речи, а принцип, которого мы обязаны придерживаться.

— Ах, вот как…

— Это странно?

— Ну, да, наверное, немного необычно… Но вызывает уважение. Это означает, что вы очень сильно дорожите честью детективов, да?

— Необычно? — не унимается Киригири.

Да что на неё нашло?

Она сомневается в правильности принципов, привитых ей в семье?

Неужели она, с её-то гордостью своим призванием, чувствует неуверенность в том, чему её учили?

— А сама ты как думаешь? — спрашиваю я, и Киригири некоторое время размышляет перед тем, как ответить.

— Я… Не думаю, что это странно.

— Понятно. Это здорово… Ну, то, что ты можешь сказать о себе нечто подобное.

— Но… Может, я просто себя в этом убедила?.. — произносит Киригири, отвернувшись. — И без моих принципов от меня ничего не останется…

Она живёт, как детектив.

Для неё быть детективом — то же самое, что жить.

Работа — всё, что у неё есть.

Но…

— Не волнуйся. Пока я рядом, с тобой всё будет хорошо. Я не позволю тебе потерять себя.

Я притягиваю её за руку, обнимаю и легонько хлопаю по спине.

— Можно я останусь такой, как есть? — спрашивает Киригири, подняв на меня глаза.

— Ну конечно! Ты же самый крутой и правильный детектив на всём белом свете. Ясно? С завтрашнего дня снова бросаем все силы на расследование, идёт?

— …Хорошо.

Киригири отстраняется и тянется к дверной ручке.

— Пока! — Я машу ей рукой, и она, с лёгким смущением отведя глаза, скрывается за дверью.

Я спешу к общежитию по припорошенной снегом дороге.

Кстати говоря… В общежитии уже давно наступил комендантский час.

Я тихонько забираюсь в комнату через окно, чтобы меня не поймал комендант.

Я нарушила комендантский час в рождественскую ночь…

Просто потрясающе!

↑Отец Браун — вымышленный персонаж, герой детективных рассказов Г.К. Честертона.

↑Неточная цитата из рассказа «Сломанная шпага», входит в сборник «Неведение отца Брауна» (1911 г.), приведено в переводе А. Ибрагимова. В рассказе генерал посылает в самоубийственную атаку целый полк, чтобы скрыть собственноручно совершенное убийство адъютанта.

↑При оплате японской кредитной картой у владельца есть возможность заплатить сразу всю сумму или разбить платёж на несколько частей (например, в случае, когда на счету нет полной суммы).

↑Хаори — предмет традиционной японской одежды, прямой жакет без пуговиц, обычно его надевают с кимоно или с хакама.