Онлайн чтение книги Дело хитроумной ловушки
Глава 9

Точно в девять часов Мейсон открыл перед Джерри Конвэем дверь окружной прокуратуры.

— Перри Мейсон и мистер Конвэй, — сказал он секретарю. — Я договорился с полицией, что приеду в девять часов со своим клиентом отвечать на вопросы. Куда нам пройти?

Девушка за столом сказала:

— Минутку! — сняла трубку телефона, послушала и пригласила:- Проходите, пожалуйста, мистер Мейсон, через эти вращающиеся двери, дальше по коридору. Офис находится слева.

Мейсон и Конвэй прошли по коридору, открыли последнюю дверь налево.

Гамильтон Бюргер, круглый, грузный мужчина — окружной прокурор — сидел за столом лицом к двери. Рядом с ним — лейтенант Трэгг, одна из самых ловких ищеек в департаменте Хомисайд. Он был в полицейской форме. И Александр Рэдфилд, который проводил для властей баллистическую экспертизу. Медленно вращались катушки магнитофона.

— Доброе утро, господа, — сказал Гамильтон Бюргер. — Я решил, что наше интервью будет записано. Надеюсь, возражений нет?

— Абсолютно никаких, — сказал Мейсон.

— Спасибо, — с оттенком сарказма поблагодарил окружной прокурор. — Я также должен довести до вашего сведения, что в комнате есть микрофон и нашу беседу записывает полицейский репортер.

— Все в порядке, — сказал Мейсон. — Господа, Джеральд Конвэй — мой клиент.

— Садитесь, — пригласил Гамильтон Бюргер. — Каков род ваших занятий, мистер Конвэй?

— Я являюсь президентом компании «Калифорния и Техас. Глобальное развитие и исследование».

— Насколько я понимаю, вы наняли Перри Мейсона прошлым вечером?

— Да, сэр.

— Вы помните время?

— Я точно помню, это было около семи часов.

— Как вы связались с Перри Мейсоном?

— Я узнал срочный номер из телефонного справочника, набрал его, и меня направили в Детективное агентство Дрейка. Вот как я вышел на мистера Мейсона.

— Зачем вам понадобился мистер Мейсон?

— Для того чтобы дать мне совет в связи с одним тревожным происшествием, которое произошло в отеле «Рэдферн».

Гамильтон Бюргер подозрительно взглянул на Мейсона:

— Вы позволите ему все рассказать подробно?

— Да, я собираюсь позволить ему все, — сказал Мейсон.

Прекрасно, продолжайте, — сказал Гамильтон Бюргер. — Продолжайте.

Конвэй рассказал о странных телефонных звонках, о предложениях передать ему список акционеров, которые отдали свои голоса в поддержку Гиффорда. Он рассказал, как он колебался, но в конце концов решился встретиться со странной женщиной по имени Розалинд.

Рассказал о том, что поручил своей секретарше записать эту беседу; о том, как он поехал за дальнейшими указаниями; о телефонном звонке, которого он ждал в телефонной будке аптеки.

Затем Конвэй начал говорить о том, как он ездил в отель «Рэдферн».

— Минутку, — перебил Мейсон. — Я хочу прервать его, чтобы задать пару вопросов.

— Позже, — ответил Гамильтон Бюргер. — Я хочу сначала услышать весь рассказ.

— Простите, — сказал Мейсон, — но вы должны кое-что знать, для того чтобы понять всю важность деталей в этой истории. Это касается времени. Мистер Конвэй, вы сказали, что телефон в аптеке должен был звонить в шесть пятнадцать.

— Да, верно.

— А когда он зазвонил на самом деле?

— На несколько минут раньше.

— Ну и что это меняет? — спросил Гамильтон Бюргер.

— Очень многое, на что я и собираюсь обратить ваше внимание позже, сказал Мейсон. — Теперь еще один вопрос, мистер Конвэй. Когда вам позвонили, с вами говорил женский голос?

— Да.

— Это был тот же голос, что вы слышали раньше? Другими словами, это был голос той женщины, которая представилась как Розалинд?

— Нет, другой. Тогда я не думал об этом, но позже, чем больше я об этом думал, тем все больше мне казалось, что это была не она.

— Не думаю, чтобы мой клиент понимал всю важность этого, джентльмены, но дело в том, что женщина, которая по телефону представилась как Розалинд, собиралась позвонить мистеру Конвэю в шесть пятнадцать и договориться о встрече в определенном месте, где он мог бы получить необходимую ему информацию. Когда она позвонила в шесть пятнадцать, ей никто не ответил: дело в том, что к этому времени мистер Конвэй уже получил от кого-то другие инструкции, следуя которым, он и направился в отель «Рэдферн».

— Кому нужно было давать эти ложные инструкции? — спросил лейтенант Трэгг.

— Судить об этом будете вы, — сказал Мейсон. — А теперь, Конвэй, продолжайте. Расскажите, что произошло дальше.

Конвэй описал свою поездку в отель, где у него оказался ключ от комнаты 729. Он рассказал, как вошел в номер, предварительно постучав в дверь, но ему никто не ответил, как у него возникло искушение действовать дальше: повернуть ключ — и будь что будет.

Он подчеркнул, что надежда получить информацию, чрезвычайно ценную для него, была очень соблазнительной. И он вошел, с поразительным простодушием воспользовавшись ключом. Конвэй со всеми подробностями описал приключение с молодой девушкой, которая была одета весьма условно. Затем он рассказал, какая паника охватила его, когда он осмотрел оружие, отобранное у девушки, которая целилась в него. После этого он и решил немедленно посоветоваться с Перри Мейсоном.

— И что вам посоветовал Перри Мейсон? — спросил окружной прокурор.

Тут с вежливой улыбкой вмешался Мейсон:

— В этом месте, господа, рассказ моего клиента заканчивается. Прибавлю лишь тот факт, что в своей машине он нашел бумагу, содержащую список акционеров, отказавших ему в доверии. Этот список, который я сейчас вам передам, содержит инициалы Конвэя, а также и мои инициалы на каждой странице. Машина моего клиента припаркована внизу. Я докладывал об этом полиции, перед тем как мы пришли, и предложил им обыскать машину, если это их интересует. Больше мой клиент ничего не может прибавить без консультации со мной. И я настаиваю на этом. Вы, разумеется, должны понимать, что совет адвоката клиенту не может быть приобщен к делу, и поэтому, надеюсь, больше вопросов по этому поводу не будет.

Лицо Гамильтона Бюргера медленно наливалось краской.

— Как гражданин, вы подчиняетесь закону, а потому, когда вы пытаетесь скрыть оружие, которым воспользовался убийца…

— Убийца? — спросил Мейсон.

— Убийца! — заорал Гамильтон Бюргер. — Это было оружие убийцы!

— Но я же не знал этого! Я не знал, что произошло убийство. И Конвэй не знал, что произошло убийство. Он только знал, что завладел оружием под давлением обстоятельств, которые выглядят довольно подозрительно. Он нанял меня для расследования. И я расследовал.

— И в процессе расследования отправились в тот же номер и натолкнулись на труп, — сказал Бюргер.

— Да, это так.

— А затем вы узнали, что револьвер был оружием убийцы!

— Конечно нет! — сказал Мейсон. — Я понятия не имел, что это было оружие убийцы. Я и сейчас этого не знаю.

— Черт с два вы не знаете! — заорал Бюргер. — Любой человек с интеллектом двухлетнего ребенка понял бы это. Не настолько же вы тупы! Где этот револьвер?

Конвэй достал револьвер из кармана и передал его Гамильтону Бюргеру.

— Он заряжен.

Бюргер осмотрел оружие и протянул его Александру Рэдфилду.

Эксперт по баллистике осмотрел оружие, открыл барабан, взглянул на использованную ячейку, взял шило, достал резачок из кармана и отметил в гнездах относительное положение, которое занимали в барабане пули. Затем он защелкнул барабан и сунул револьвер к себе в карман.

— А теперь, — сказал Гамильтон Бюргер, — мне хочется знать, что произошло прошлой ночью. Я хочу знать, где этот человек был всю ночь.

— Что вам это даст? — спросил Мейсон.

— Это может дать многое. Он хотел смыться.

— Смыться? — произнес Мейсон.

— Да, черт возьми! — сказал Бюргер. — Не думайте, что полиция окончательно поглупела, Мейсон. Мы узнали о Конвэе всего несколько часов назад, после того как был опознан труп. Мы обнаружили, что Конвэй поднимался к вам в офис на лифте прошлым вечером, что он заходил в офис Пола Дрейка, что через час или чуть позже ваш достойный уважения секретарь Делла Стрит тоже воспользовалась лифтом. Как и Конвэй, она спустилась через несколько минут после Конвэя. Думаю, вывод достаточно очевиден: вы позвонили Делле Стрит и велели ей вывести вашего клиента из игры.

— Но зачем мне это было надо? — спросил Мейсон.

— Ему вы не стали бы задавать этих вопросов.

— Но тогда зачем я привез его сюда сегодня утром?

— Потому что у вас появилось время состряпать эту историю!

— Простите, мистер окружной прокурор, — сказал Перри Мейсон, — но ваши подозрения не стыкуются с фактами. Не было никакого бегства. Мистер Конвэй просто почувствовал, что мне было бы неудобно консультировать его ночью в его квартире. Я проводил кое-какие расследования, пытаясь понять, где факты, а где домыслы. Поэтому я отправил мистера Конвэя в более удобное место, куда я мог бы приехать ночью, никого не побеспокоив и не привлекая излишнего интереса. Мистер Конвэй, к вашему сведению, был в мотеле «Глэйдел». Он останавливался в коттедже номер 21, и вы сможете убедиться я не сомневаюсь в этом, — он был зарегистрирован там под своим именем. Какой же это побег — отправиться в мотель на своей собственной машине и зарегистрироваться под своим собственным именем?

— Ну хорошо! — опять заорал Бюргер. — Тогда почему вы все скрывали до девяти часов утра?

— Что именно?

— Револьвер. Тот, что сейчас у Рэдфилда. Оружие убийцы.

— Но я не знал, что это оружие убийцы, — сказал Мейсон. — Мне было известно, что вас не будет в офисе до девяти часов утра. Я и мистер Конвэй готовились прийти сюда в самый ранний утренний час. Мы прибыли к самому открытию вашего офиса. Полагаю, расследование покажет, что сегодня вы здесь так необычно рано, потому что вам хотелось задать вопросы моему клиенту.

— Вы все ходите вокруг да около, — сказал Гамильтон Бюргер. — Вы обязаны были отдать револьвер полиции еще этой ночью, и вы это знаете.

— Почему?

— Потому что это орудие убийства.

— О, я надеюсь, что нет, — сказал Мейсон. — Я, конечно, надеюсь… Нет, мистер окружной прокурор, это запутало бы дело.

— Вы имеете в виду, что у вас и тени сомнения не появилось, что это орудие убийства? — саркастически задал вопрос Бюргер.

— Откуда я мог знать, что это оружие убийцы? — задал в свою очередь вопрос Мейсон. — Никто даже не сказал мне, как умерла эта молодая девушка. Они велели мне убраться из комнаты. Полиция не передавала мне результатов своих расследований. Она что, была убита из револьвера?

— Ее убили из револьвера, и это орудие убийства, а тот, на кого вы работаете, скрывался от полиции всю ночь.

Александр Рэдфилд кашлянул:

— Можно мне кое-что сказать, мистер Бюргер?

— Не сейчас! — отрезал Бюргер. — Я требую, чтобы сначала мистер Конвэй дал нам объяснения.

— Нет никаких объяснений, — сказал Мейсон, — потому что я не готовился к такому обороту дела. Я не знал, что это оружие убийцы. И понял только одно: была сделана попытка связать имя моего клиента с револьвером, из которого стреляли. Я попытался выяснить, что это за револьвер.

— Ну и как? — поинтересовался Гамильтон Бюргер. — Выяснили?

— Удалось, — сказал Мейсон. — К вашему сведению, этот револьвер был куплен три года назад компанией «Техас Глоубал» для защиты кассира. Я могу уверить вас, господа, что был настолько занят попытками добыть сведения по этому вопросу, что мог бы этим утром кое в чем вам помочь.

— Вы ездили с Элсинор прошлой ночью? — атаковал очередным вопросом Гамильтон Бюргер.

— Да, действительно, я там был!

— Зачем?

— Потому что почувствовал: существует некая вероятность, что мистер Нортон Калверт, проживающий в Элсиноре, сможет пролить свет на опознание трупа.

— Допустим, — саркастически заметил Гамильтон Бюргер. — А теперь расскажите нам, какие интуитивные соображения заставили вас подумать, что он мог бы пролить свет на опознание трупа?

— Мистер Бюргер, я отвечу на этот вопрос, если вы скажете мне, что задаете его официально, и тогда моим долгом гражданина и работника суда будет ответить на него.

— Что вы пытаетесь сделать? — спросил Гамильтон Бюргер.

— Я пытаюсь защитить себя. Вы задаете этот вопрос официально?

— Да. Отвечайте.

— Отлично. Так вот, я почувствовал, что если были попытки связать имя моего клиента с оружием убийцы, — учтите, господа, я не утверждаю, что такое попытки были, я говорю «если были», — то существует большая вероятность того, что это в свою очередь как-то связано с борьбой за голоса, которую ведет «Техас Глоубал». Имея это в виду, я провел прошлой ночью расследование и узнал, что Гиффорд Фаррелл питал большой интерес к Розе М. Калверт. Я установил также, что описание этой молодой женщины идентично описанию женщины, тело которой я видел в спальне отеля. Поэтому я решил встретиться с мужем Розы Калверт и попытался увидеть какие-либо фотографии его жены. Я чувствовал, что эта поездка может быть очень важной.

— И потому навестили ее мужа? — с внезапным любопытством спросил лейтенант Трэгг.

— Да.

— Как вы узнали адрес? — спросил Трэгг.

— Мне сказали, что в почтовом ящике Лэйэн-Виста Эпартментс лежит письмо, адресованное Розе. На конверте был обратный адрес: Нортон Б. Калверт, 6831, Вашингтон-Хейтс, Элсинор.

— Как вы узнали, что письмо находится именно там? — спросил Гамильтон Бюргер.

— Мне об этом сказали. — Кто?

— Детектив.

— И он осматривал письмо?

— Нет, сэр. Не думаю. Кажется, ему сказал об этом другой детектив, который следил за квартирой. Его наняла другая сторона.

— Миссис Фаррелл? — спросил лейтенант Трэгг.

— Я этого не говорил, лейтенант. Я не упоминал никаких имен. Я просто пытаюсь объяснить вам, как получилось, что я ездил в Элсинор. Мне было велено отвечать на вопрос, и я пытаюсь не утаивать информацию. Не хочется создавать впечатление, что я кого-то обвиняю. Я просто рассказываю, что мне приходило тогда в голову.

— Ну ладно, по-моему, на вас снизошло удивительное вдохновение, или интуиция, или способность к телепатии, или еще что-то, называйте это как нравится, — саркастически заметил Гамильтон Бюргер. — Это было тело Розы Калверт, но мы не знали об этом до шести утра. Вы же, очевидно, знали об этом на несколько часов раньше и ничего не предприняли.

— Я не знал. Я увидел фотографии и заметил поразительное сходство. И сказал мистеру Калверту: боюсь, что его жена стала жертвой трагедии. Я подумал, что он обязательно свяжется с полицией. Однако вы можете понять мое положение. Разумеется, я не мог утверждать, что Роза Калверт убита, и все дело представил как ужасную ошибку. Опознать труп, увидев его один лишь раз, — довольно трудно, это вы, лейтенант, несомненно, знаете.

— Вы были очень осторожны, — заметил Гамильтон Бюргер.

— Я должен был удостовериться.

— Более того, — продолжал Бюргер, — вы говорите нам неправду о том, как установили адрес ее мужа.

— Что вы имеете в виду?

— В почтовом ящике не было никакого письма.

— Мне сказали, что было.

— Но его там не было.

— Простите, — сказал Мейсон, — но тогда как же я получил адрес?.. Мне сказали, что письмо находится там.

Гамильтон Бюргер повернулся к эксперту по баллистике.

— Рэдфилд, — Нетерпеливо сказал он, — отправляйся к себе в лабораторию и проверь пушку. Проверь огненные характеристики. Опознай револьвер как орудие убийства. Сделай хотя бы это. Собственно, ты здесь и находишься по этому делу.

Рэдфилд не шелохнулся, чтобы встать со своего места.

— Можно мне кое-что сказать, мистер окружной прокурор? — спросил он.

Терпение Гамильтона Бюргера истощилось, и он заорал:

— Ладно, что за чертовщину ты хочешь сказать?! Ты встреваешь уже второй раз!

— Но в первый раз мне было велено молчать, — напомнил Рэдфилд.

— Господи, ну хорошо, если у тебя есть что сказать, скажи, а затем иди проводить экспертизу.

— Этот револьвер не является оружием убийцы: та роковая пуля, которая убила Розу Калверт, вылетела из револьвера системы «кольт». Нарезка кольта состоит из шести витков, причем она левосторонняя. А это револьвер «смит-и-вессон», и, к вашему сведению, у него в нарезке пять витков, к тому же правосторонних. Я это знал, как только Конвэй передал мне револьвер: он не мог быть оружием убийцы.

— Что?! — заорал Гамильтон Бюргер. Лейтенант Трэгг поерзал в кресле, затем откинулся на спинку. Мейсон постарался придать своему лицу бесстрастное выражение. Он пристально взглянул на Конвэя.

Казалось, Гамильтон Бюргер пытается навести порядок в своих мыслях. Неожиданно он сказал:

— Ну конечно же! Испытанный прием. Мейсон подменил орудие убийства. Он вручил своему клиенту другой револьвер, руководствуясь тем соображением, что никто не сможет опровергнуть его слова, пока не отыщется та девушка, у которой, как утверждает Конвэй, он отнял пистолет… Типичный прием Перри Мейсона!

— Вы меня обижаете, — ответил Перри Мейсон.

— Проклятие! Видите ли, он обижен! — заорал Гамильтон Бюргер. — Я был свидетелем стольких важных махинаций, ловкость ваших рук… ваших…

— Минуточку, — прервал его Мейсон. — Все это глупости. Мне очень хотелось прибегнуть к некоторым нестандартным действиям, чтобы проверить показания свидетеля. Однако я, конечно, никогда не пошел бы на какие-либо махинации с оружием убийцы, чтобы затем заставлять клиента лгать.

— Чепуха! — отрезал Гамильтон Бюргер.

На мгновение в кабинете повисла тишина. Казалось, ситуация создалась безвыходная. Внезапно Бюргер схватил трубку телефона и сказал:

— Приведите, пожалуйста, Гиффорда Фаррелла. Дверь в приемную распахнулась, и сержант Голкомб из отдела по расследованию убийств ввел в кабинет окружного прокурора человека, который имел жизнерадостный вид.

— Мистер Гиффорд Фаррелл, — объявил окружной прокурор.

Фарреллу было лет под тридцать. Высокий, широкоплечий, узкобедрый, прекрасно одетый. Слегка загорелое лицо выдавало в нем человека, который мало времени проводит на воздухе. Усики подчеркивали ложбинку на верхней губе. У него были прямые темные брови, темные, поблескивающие глаза, настолько темные, что нельзя было различить зрачки. Подстрижен он был так, что бакенбарды спускались на пару дюймов ниже ушей. На нем был шотландский спортивный пиджак и широкие брюки из габардина.

— Вы знаете мистера Конвэя? — спросил Гамильтон Бюргер.

Уголки губ Фаррелла чуть приподнялись, белые зубы обнажились в улыбке.

— Конечно, знаю, — сказал он. — Ну, как у вас дела, Джерри?

— Доброе утро, Гифф, — пробурчал Конвэй.

— А это Перри Мейсон, — сказал Гамильтон Бюргер. — Он только что во всем обвинил вас, пытаясь защитить своего клиента, мистер Фаррелл.

Улыбка моментально исчезла с лица Фаррелла, его блестящие темные глаза уставились на Мейсона с холодной враждебностью.

— Ничего подобного я не делал, — мягко сказал Мейсон. — Я просто высказал свое мнение окружному прокурору относительно того, что мой клиент является жертвой недоразумения.

— Но вы же сказали, что в этом деле существует связь с борьбой за голоса компании «Техас Глоубал», — напомнил Бюргер.

— Верно, — ответил Мейсон. — Но я хотел бы подчеркнуть, что это не более чем вероятность. Учтите, господа, я сказал — вероятность того, что существует связь с борьбой за голоса, и если эта связь существует, тогда мистер Фаррелл попадает под подозрение.

— Да, — подтвердил Гамильтон Бюргер.

Фаррелл посмотрел на Мейсона.

— Мне это не нравится.

— А вас никто не спрашивает, нравится вам это или нет.

Фаррелл быстро шагнул к Мейсону. Адвокат не шелохнулся.

— Минутку! — сказал Гамильтон Бюргер. Фаррелл остановился.

— Фаррелл, что вы знаете о револьвере, который был куплен компанией «Техас Глоубал» для защиты кассира? Револьвер был куплен три года назад.

Фаррелл сосредоточенно нахмурился, перевел глаза с Мейсона на Бюргера.

— Боюсь, я ничего не знаю, мистер Бюргер.

— Подумайте получше. Револьвер был куплен, и, как я понимаю, был куплен для кассира, который…

— Вы знаете, кто подписывал накладную? — спросил Фаррелл.

— Конвэй допускает, что он.

— Я сказал, что, возможно, я, — поправил Конвэй. Фаррелл вновь блеснул зубами:

— Прекрасно, господа, это и есть ответ.

— Сдается мне, — сказал Мейсон, — вы знали ту девушку, которую нашли мертвой в отеле «Рэдферн», мистер Фаррелл?

Глаза Фаррелла блеснули.

— А что, если и знал?

— По-моему, вы знали ее очень близко.

— Вы меня обвиняете в этом?

— Я задаю вопрос.

— Я не обязан отвечать на ваши вопросы. Я отвечу на вопросы, которые задает полиция и окружной прокурор.

— Эта Роза Калверт, она выполняла для вас какую-нибудь работу?спросил Гамильтон Бюргер.

— Да, сэр. Она выполняла очень конфиденциальную работу. Работу, которую я не доверял обычной стенографистке. Мне нужен был человек, который не имел бы отношения к бизнесу, человек, которого я знаю и которому могу доверять. Я выбрал миссис Калверт. Теперь, господа, я скажу следующее: о ее работе узнали, и была сделана попытка склонить ее передать сведения об этой работе мистеру Конвэю. Конвэй предложил ей пять тысяч долларов наличными за копии документов, над которыми она работала. Это были списки акционеров, которые отдали нам свои голоса. Она отклонила это предложение.

— Это ложь! — сердито сказал Конвэй. — Я в жизни с ней не говорил об этой работе. Я даже не знал, что она ее выполняет!

— Она меня заверила, что вы предлагали ей деньги. Окружной прокурор посмотрел на Конвэя.

— Это абсолютная ложь, — сказал Конвэй. — Я никогда в жизни не звонил миссис Калверт. Я знал ее только как девушку из маклерской конторы, с которой я веду свои личные дела и большую часть дел компании «Техас Глоубал». Я болтал с ней, как обычно болтают между собой служащие. При других обстоятельствах мы не сталкивались.

— Насколько близко знал ее Фаррелл? — спросил Мейсон.

— Это расследование веду я, мистер Мейсон, — ехидно напомнил Бюргер.

— Если вам это интересно, — сказал Мейсон, — муж миссис Калверт говорит, что Гиффорд Фаррелл знал ее очень хорошо, даже слишком хорошо.

— Это ложь! — воскликнул Фаррелл. — Мои отношения с миссис Калверт строились только на деловых и дружеских отношениях.

— Вы покупали ей когда-нибудь одежду? — спросил Мейсон.

— Нет, и да будет проклят тот, кто скажет да!

— Выходит, — сказал Мейсон, — я говорил со лжецом, потому что этот человек уверил меня, что вы купили ей бикини. Вы послали запрос в один из журналов, которые рекламируют подобные вещи. Однако нет необходимости обсуждать это: запрос говорит сам за себя.

На лице Фаррелла отразилось удивление. Неожиданно он отвел взгляд, хотя до этого неотрывно смотрел на Перри Мейсона. Он почувствовал перекрестные пронзительные взгляды тех, кто смотрел на него со все возрастающим интересом. Их глаза улавливали малейшее напряжение лицевых мышц этого человека.

Фаррелл глубоко вздохнул, его зубы блеснули в улыбке.

— Боюсь, мистер Мейсон, вы делаете из мухи слона. Это правда, я действительно делал запрос на это бикини. Я ввел вас в заблуждение. Я намеревался обратить все это в шутку в кругу друзей. Могу вас уверить, что этот костюм не имел отношения к Розе Калверт.

— Тогда как случилось, — спросил Мейсон, — что она его надела?

— Она его не надевала! — проскрежетал Фаррелл.

— Тогда как случилось, что вы сфотографировали ее в этом костюме? Фотография была сделана у вас в спальне, когда ваша жена была в Нью-Йорке?

Фаррелл всячески пытался скрыть испуг. Повисло тягостное молчание.

— Ну? — спросил Гамильтон Бюргер. — Мы ждем, Фаррелл.

— Я не знаю, в чем смысл всего этого, — ответил тот. — Я пришел сюда сделать все, что в моих силах, чтобы помочь найти убийцу Розы Калверт. А не за тем, чтобы подвергаться перекрестному допросу какого-то адвоката, который пытается выгородить убийцу и отвлечь внимание представителей окружного суда. Было много разговоров о связи случившегося с борьбой за компанию, и до сего времени я очень просто смотрел на вещи. Не знаю, кто пытается что-то повесить на меня, но если все дело крутится вокруг бикини, которое я приобрел ради того, чтобы пошутить, да еще я слышу какие-то обвинения по поводу фотографий, то, выходит, мне теперь самому необходим адвокат.

— Вы отрицаете, что делали эти снимки? — спросил Мейсон.

Фаррелл повернулся к нему и злобно ответил:

— Пошел к черту! Мейсон усмехнулся:

— Канарейке, кажется, осталось недолго петь, и она зачирикала.

— Я долго говорил с Фарреллом, мистер Бюргер, — сказал сержант Голкомб, — и убежден: с ним все в порядке. Перри Мейсон просто пытается отвлечь нас.

Не вижу никакого смысла превращать нашу встречу в склоку, — внезапно сказал Гамильтон Бюргер. — Конвэй приехал к нам и рассказал здесь свою историю. Револьвер, который был у него и который, как он настаивает, взят им в отеле «Рэдферн», теперь у нас, хотя он, очевидно, и не является оружием убийцы.

— Не является оружием убийцы? — воскликнул Фаррелл.

Бюргер отрицательно покачал головой.

— Значит, он подменил револьвер! — уверенно сказал Фаррелл.

— Нет нужды говорить здесь о вещах такого рода, — с достоинством произнес Гамильтон Бюргер. — Мистер Мейсон — настоящий кудесник, и нет нужды это комментировать. А теперь я хочу допросить Фаррелла. Мистер Мейсон и мистер Конвэй, приношу свои извинения. Вы можете идти. Если в дальнейшем что-нибудь выяснится, я вновь пошлю за вами.

Мейсон взял Конвэя за руку:

— Пойдемте, Джерри.

Он открыл дверь. Вместе они прошли по длинному коридору и через вращающиеся двери попали в зал ожидания окружной прокуратуры. Там набилось немало газетных репортеров, то и дело мелькали фотовспышки.

Репортеры окружили их, забросав вопросами. Конвэй попытался протиснуться сквозь ряды прессы.

— Спокойно, Джерри, — сказал Мейсон и обратился к репортерам:- Господа, послушайте наше заявление. Была сделана попытка обвинить моего клиента, Джеральда Конвэя, в убийстве. Я не знаю, то ли убийца в состоянии отчаяния попытался вовлечь в него мистера Конвэя, то ли это часть плана, цель которого — дискредитировать Конвэя в свете борьбы за контроль над компанией «Техас Глоубал». Я только хочу рассказать, господа, что произошло на самом деле, и заверить вас о нашем желании сотрудничать с вами, чтобы сделать все возможное для раскрытия этого дела.

— Ладно, что случилось? — спросил один из репортеров.

Мейсон повернулся к Конвэю:

— Расскажите, что с вами случилось, Джерри. Конвэй нахмурился и заколебался.

— Черт возьми, лучше рассказать газетчикам свою версию, — заметил Мейсон, — чем потом узнать из вторых рук искаженную историю, — от кого-то, кто присутствовал в кабинете окружного прокурора, например от Гиффорда Фаррелла.

Конвэй вновь повторил свой рассказ репортерам, которые делали пометки в своих блокнотах и задавали много вопросов.