Онлайн чтение книги Пять недель на воздушном шаре Five Weeks in a Balloon
ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

Лес камедных деревьев. – Голубая антилопа. – Сигнал к сбору. – Неожиданное нападение. – Каньенье. – Ночь в воздухе. – Мабунгуру. – Жигуэ-ла-Мкоа. – Запас воды. – Прибытие в Каэех.

Бесплодная местность с потрескавшейся глинистой почвой казалась пустынной. Там и сям виднелись следы караванов – белые кости людей и животных, наполовину истлевшие и превратившиеся в прах.

После получасовой ходьбы Дик и Джо, насторожившись и держа ружья наготове, вошли в лес камедных деревьев. Мало ли на кого здесь натолкнешься. Надо сказать, что Джо, не будучи заправским стрелком, неплохо умел обращаться с огнестрельным оружием.

– Пройтись-то недурно, мистер Дик, но почва что-то уж очень неудобна, – проговорил Джо, спотыкаясь о разбросанный повсюду кварц.

Кеннеди сделал знак своему спутнику помолчать и остановиться.

Надо было обходиться без собаки, а Джо при всем своем проворстве таким чутьем, каким отличается легавая или борзая, не обладал.

Из луж, оставшихся в русле высохшего ручья, пило воду с десяток антилоп. Грациозные животные, чуя опасность, казалось, были в беспокойном состоянии. После каждого глотка они быстро поднимали свои красивые головы и подвижными ноздрями втягивали воздух.

Джо замер на месте, а Кеннеди, обойдя несколько густых деревьев, приблизился к антилопам на ружейный выстрел и нажал курок. В мгновение ока стадо исчезло, но одна антилопа, раненная в плечо, осталась на месте. Кеннеди бросился к своей добыче.

Это была так называемая голубая антилопа, великолепное животное серо-голубоватого цвета, с белыми как снег животом и ножками.

– Удачный выстрел! – воскликнул охотник. – Это, знаешь, Джо, очень редкая порода антилоп. Надеюсь, что мне удастся выделать ее кожу так, чтобы она сохранилась.

– Да неужели, мистер Дик, вы думаете это сделать?

– Конечно! Посмотри только, какая дивная шкурка!

– Доктор Фергюссон никогда не согласится взять лишний груз.

– Ты прав, Джо, но обидно бросить целиком такое великолепное животное.

– Зачем целиком, мистер Дик? Мы вырежем из него лучшие куски для еды, и, с вашего позволения, я сделаю это не хуже, чем старшина почтенной лондонской корпорации мясников.

– Если хочешь, займись этим, друг мой. Однако ты должен знать, что меня как охотника так же мало затруднило бы содрать шкуру с дичи, как и убить ее.

– Не сомневаюсь в этом, мистер Дик. И уверен, что устроить очаг из трех камней вам тоже ничего не будет стоить. Кругом сухого дерева сколько угодно, а мне через каких-нибудь несколько минут понадобятся ваши раскаленные уголья.

– Ну, что ж, за этим дело не станет, – отозвался Кеннеди и сейчас же принялся за сооружение очага. Через несколько минут в нем уже пылал огонь.

Джо вырезал из туши антилопы с дюжину отбивных котлет, а также самые нежные куски филе, и все это не замедлило превратиться в очень вкусное жаркое.

– Вот это, наверно, доставит удовольствие другу Фергюссону, – заметил Дик.

– Знаете, о чем я думаю, мистер Дик?

– Должно быть, о том, что ты сейчас делаешь, – о своих бифштексах?

– Совсем нет. Я думал о том, в каком положении очутились бы мы, если б не нашли «Викторию».

– Вот так фантазия Что же, по-твоему, доктор может нас здесь бросить?

– Нет! Но если б якорь вдруг оторвался…

– Это невозможно. Но допустим даже, что подобное и случилось бы: разве наш Самуэль не сумел бы снова спуститься? Ведь он мастерски управляет своим шаром.

– А если б ветер унес его и доктор не смог бы вернуться к нам?

– Оставь свои предположения, Джо: в них мало приятного.

– Дх, сэр, все, что случается на свете, естественно. Значит, все может случиться и все надо предвидеть… В этот момент раздался выстрел.

– Ого! – вырвалось у Джо.

– Это мой карабин. Я узнаю его звук, – проговорил Кеннеди.

– Сигнал, значит.

– Видно, нам угрожает опасность.

– А может быть, ему самому что-нибудь грозит, – с беспокойством сказал Джо.

– Идем…

Охотники, наскоро подобрав свои трофеи, бросились по пройденной уже дороге, руководясь зарубками, сделанными Кеннеди на деревьях.

За лесом они не могли видеть «Викторию», но она, должно быть, находилась недалеко от них. Раздался второй выстрел.

– Надо торопиться, – промолвил Джо.

– Вот еще один выстрел!

– Похоже на то, что ему приходится защищаться.

– Ну, так бежим же…

И оба донеслись со всех ног. Добежав до опушки леса, они увидели «Викторию» на прежнем месте, а доктора – в корзине.

– В чем же дело? – с удивлением проговорил Кеннеди.

– Боже мой! – закричал Джо.

– Что ты видишь?

– Наш шар осаждает целая ватага негров! В самом деле, милях в двух от них, вокруг сикомора скакало и вопило, делая ужасные гримасы, до тридцати каких-то существ. Некоторые из них уже успели взобраться на дерево и были на самых верхних его ветвях. Опасность казалась неотвратимой.

– Погиб мой доктор! – с отчаянием воскликнул Джо.

– Ну, друг мой, будь хладнокровнее и целься как можно вернее, – сказал шотландец. – Уж четырех из них мы с тобой непременно должны уложить. Вперед же!

С необыкновенной быстротой они пробежали с милю, когда из корзины раздался новый выстрел. Он свалил большущего дьявола, уже взбиравшегося по якорному канату.

Безжизненное тело покатилось с ветки на ветку и, наконец, раскачиваясь, повисло футах в двадцати от земли, руки и ноги болтались в воздухе.

– Черт побери! Чем же, спрашивается, держится эта скотина? – проговорил, останавливаясь, Джо.

– Совсем это неважно. Бежим же, бежим! – торопил охотник.

– Ах, мистер Кеннеди! – закричал, громко хохоча, Джо. – Представьте себе, держится-то он хвостом! Собственным хвостом! Ведь это обезьяна! Подумайте! Это только обезьяны!

– Во всяком случае, это лучше, чем люди, – отозвался Кеннеди, бросаясь в гущу орущей и вопящей ватаги.

Это были павианы, опасная и свирепая порода обезьян с отвратительными собачьими мордами. Несколько ружейных выстрелов быстро разогнали эту кривляющуюся орду, и она разбежалась, оставив на земле немало убитых.

Миг – и Кеннеди взбирается по шелковой лестнице в корзину, а Джо на сикоморе отцепляет якорь. Еще миг – шар опускается, и Джо уже сидит в корзине с Фергюссоном и его другом.

Несколько минут спустя «Виктория» поднялась в воздух, и умеренный ветер понес ее к востоку…

– Вот так нападение! – проговорил Джо.

– Сначала, Самуэль, мы думали, что тебя осаждают негры, – прибавил Кеннеди.

– К счастью, это были только обезьяны, – ответил Фергюссон.

– Издали разница не велика.

– Да и вблизи не так уж велика.

– Как бы то ни было, это нападение обезьян могло иметь самые серьезные последствия. Если бы от их усердного дерганья якорь отцепился, неизвестно, куда мог занести меня ветер.

– Помните, что я вам говорил, мистер Кеннеди?

– Ты был прав, Джо, но в это время ты как раз готовил свои бифштексы, и они возбудили у меня такой аппетит.

– Еще бы, – заметил доктор, – ведь мясо антилопы превосходно.

– Вы, сэр, сможете сейчас же в этом убедиться: стол уже накрыт.

– Клянусь, у этой дичи совсем неплохой запах, приправленный дымком! – провозгласил охотник.

– Я до конца своих дней с удовольствием питался бы мясом антилопы, запивая его для пищеварения стаканом грога, – с полным ртом проговорил Джо. И он сейчас же принялся приготовлять грог.

– Пока все идет довольно хорошо, – заявил он.

– Даже очень хорошо, – поправил его Кеннеди.

– Ну, скажите по правде, мистер Кеннеди, разве вы жалеете, что отправились с нами?

– Хотел бы я видеть, кто посмел бы меня удержать! – с решительным видом ответил охотник.

Было четыре часа дня. «Виктория» попала в более быстрое воздушное течение. Местность незаметно повышалась, и скоро барометр уже показывал высоту в тысячу пятьсот футов над уровнем моря. Доктору нужно было для поддержания шара на этой высоте довольно сильно расширять объем газа, и горелка все время работала без перерыва.

Около семи часов «Виктория» уже парила над бассейном Каньенье. Доктор сейчас же узнал этот прекрасно возделанный край с его поселениями, тонущими среди баобабов и тыквенников. Здесь же находилась столица одного из султанов страны Угого, может быть менее дикой, чем другие страны Африки: здесь торговля членами собственной семьи – более редкое явление; все же скотина и люди живут вместе в круглых хижинах, напоминающих стоги сена.

После Каньенье почва опять стала каменистой и бесплодной, но спустя какой-нибудь час, неподалеку от Мабунгуру, показалась плодоносная ложбина, где растительность снова развернулась во всей своей красе. К вечеру ветер стал спадать, и воздух, казалось, погрузился в сон.

Тщетно искал доктор воздушных течений. Наконец, убедившись, что в природе царит полнейшее спокойствие, он решил заночевать в воздухе и для большей безопасности поднялся на высоту около тысячи футов. Здесь «Виктория» повисла неподвижно. Среди полнейшей тишины настала чудесная звездная ночь…

Дик и Джо мирно улеглись на свои постели и заснули крепким сном, в то время как доктор нес вахту. В полночь его сменил шотландец.

– Смотри же, в случае чего разбуди меня, – наказал ему Фергюссон. – Главное, не спускай глаз с барометра – это ведь наш компас.

Ночь была холодная. Разница между дневной и ночной температурой доходила до 27ш.

С наступлением темноты начался ночной концерт зверей; голод и жажда гнали их из берлог. Слышалось сопрано лягушек, которому вторило завывание шакалов; внушительные басы львов дополняли этот живой оркестр.

Утром, принимая вахту от Джо, доктор Фергюссон посмотрел на компас и увидел, что направление ветра изменилось. За последние два часа «Викторию» отнесло приблизительно миль на тридцать к северо-востоку. Сейчас она неслась над каменистой страной Мабунгуру, усеянной как бы отполированными глыбами сиенита и закругленными утесами. Земля здесь вся ощетинилась конусообразными скалами, походившими на гробницы друидов. Множество скелетов буйволов и слонов белело там и сям. Деревьев было мало, за исключением восточной стороны, где поселения едва проглядывали среди дремучих лесов.

Около семи часов утра показалась большая, до двух миль в окружности, скала, напоминавшая огромную черепаху.

– Мы на верном пути, – объявил Фергюссон. – Вон Жигуэла-Мкоа. Мы сделаем там остановку на несколько минут. Я хочу возобновить запас воды для горелки. Попробуем где-нибудь зацепиться.

– Что-то здесь мало деревьев, – заметил охотник.

– Все-таки попробуем. Джо, брось-ка якоря, – приказал доктор.

Понемногу теряя подъемную силу, шар снизился. Якоря болтались; лапа одного из них застряла в расщелине скалы, и «Виктория» остановилась.

Ошибочно было бы думать, что доктор во время остановки мог совсем тушить свою горелку. Условия равновесия шара были высчитаны по уровню моря; местность же все время поднималась, и, находясь на высоте от шестисот до семисот футов, шар стремился бы опуститься ниже; следовательно, надо было постоянно поддерживать его, несколько подогревая газ. Только в том случае, если бы доктор, при полном отсутствии ветра, давал корзине стоять на земле, шар, освобожденный от значительной части своей нагрузки, мог бы держаться в воздухе без помощи горелки.

Судя по карте, у западного склона Жигуэ-ла-Мкоа были обширные болота. И вот Джо отправился туда один, с бочонком вместимостью до десяти галлонов. Он без труда нашел воду около небольшого покинутого селения, запасся ею и вернулся, не проходив и трех четвертей часа. Дорогой он не заметил ничего особенного, кроме громадных ловушек для слонов, причем едва сам не попал в одну из них, где лежал полуизглоданный остов слона.

Из своей экскурсии Джо принес плоды вроде кизила, – их на его глазах с наслаждением уписывали обезьяны. Доктор признал в них плоды мбенбу – дерева, очень распространенного по западному склону Жигуэ-ла-Мкоа. Фергюссон с большим нетерпением ожидал возвращения Джо, ведь даже непродолжительная остановка в этой негостеприимной стране внушала ему опасения.

Вода была погружена без всяких затруднений, так как корзина была почти у земли. Джо отцепил якорь и в один миг очутился подле доктора. Фергюссон сейчас же усилил огонь в горелке, и «Виктория» снова понеслась по своему воздушному пути.

Аэронавты теперь находились милях в ста от Казеха – важного пункта Центральной Африки, куда благодаря юго-восточному течению они надеялись долететь в этот же день. Неслись они со скоростью четырнадцати миль в час. Управлять шаром было трудновато. Нельзя было подняться высоко, не расширяя значительно газа, ибо местность, над которой они летели, была в среднем на высоте трех тысяч футов над уровнем моря. Вообще же Фергюссон предпочитал неочень расширять газ. Он ловко обходил изгибы довольно крутых склонов гор и совсем низко пролетел над селениями Тембо и Тура-Вэльс. Последние из этих двух селений находится уже и Уньямвези – чудесном крае, где растения достигают огромных размеров, в особенности кактусы.

Около двух часов дня, при великолепной погоде, под палящими лучами солнца, вызвавшими полнейшую тишину в воздухе, «Виктория» уже парила над Казехом, находящимся в трехстах пятидесяти милях от побережья.

– Мы вылетели из Занзибара в девять часов утра, – проговорил доктор Фергюссон, просматривая свои записи, – и вот за два дня, считая все наши отклонения, мы прошли около пятисот географических миль. А капитанам Бёртону и Спику на прохождение этого самого пути понадобилось целых четыре с половиной месяца;