— Я чувствую себя непринуждённо рядом с Рэйли. Он не мечтает ни о чём, что находится за пределами его досягаемости, и он не амбициозен. Он очень хорошо выращивает растения. Странно, но деревья, выращенные Рэйли, растут намного быстрее и больше, чем другие. Он даже подарил мне несколько саженцев в подарок, потому что я сказала, что люблю лавровые деревья.
Блэр, которая с готовностью призналась в своих чувствах, быстро встала на защиту Рэйли.
— Должно быть, произошло какое-то недоразумение. Так что...
— Да-да. Я понимаю, что чувствует Блэр, но это всё равно неправильно, не так ли?
Линетт прервала Блэр. Её фиолетовые глаза напоминали лизиантус и были окрашены манящим сиянием, холодно остановившись на Блэр. Блэр отпрянула под её пристальным взглядом.
— Блэр? Виноват в этом Рэйли Лукреция. Не извиняйся за него. И не проси Анастасию о прощении. Ты же видела, как грубо он вёл себя по отношению к Анастасии. Семья Синклеров не настолько легка на подъём, чтобы смириться с таким обращением. Несмотря на то, что Граф Синклер в отъезде, а Анастасия несовершеннолетняя, то, как он себя вёл, было совершенно неуместно, не так ли?
Был ли какой-то яд в чае, который пила эта злодейка?
Зрелище того, как она искренне защищала меня, было потрясающим. Она даже не дала мне шанса что-либо сказать.
Это было так, как если бы она говорила мне, что я должна просто спокойно съесть свой десерт, потому что она обо всём позаботится.
И действительно, сестра-злодейка положила передо мной вафлю, которую она заказала.
Это была вафля, покрытая мякотью свежих фруктов и растопленным шоколадом. Злодейка сама выбрала начинку.
В конце концов Блэр тоже кивнула.
— Леди Блисс права. Это вина Рэйли.
Казалось, Блэр не могла понять ситуацию так же хорошо, как я, человек, которого он, похоже, ненавидел. В конце концов она поднялась со своего места, не в силах преодолеть разочарование.
— Увидимся позже. И в следующий раз, когда я увижу Рэйли, я обязательно скажу ему, чтобы он извинился перед Анастасией.
Блэр ушла, как будто убегала.
Пока Кларисса ёрзала, Линетт сказала с улыбкой:
— Давай, иди за ней.
Кларисса слегка наклонила голову.
— Да. Увидимся позже.
Остались лишь я и злодейка. Сестра-злодейка удобно откинулась на спинку дивана и скрестила ноги.
— Наконец-то мы наедине. Они довольно сильно раздражают, не так ли?
Я посмотрела на Линетт, пока ела свою вафлю.
— Разве не ты пригласила Блэр и Клариссу?
— Потому что было очевидно, что мне бы отказали, если бы мы были только вдвоём. Я всё обдумала и выбрала Юных Леди, которые были молчаливы и не стали бы ревновать без необходимости, но я не ожидала, что Рэйли Лукреция будет таким переменчивым.
Она, казалось, была в дурном настроении. Злодейка, ты сходишь с ума, потому что со мной поступили несправедливо?
— Не унывай. Я отвезу тебя обратно в поместье Герцога Блисса.
Конечно, я действительно планировала взять сестру-злодейку с собой. В конце концов, я не могла просто оставить кого-то, кто пришёл ко мне домой без кареты, одного.
Однако Линетт свирепо посмотрела на меня и отвергла моё предложение.
— О чём ты говоришь? Анастасия, я знаю, что ты устала и на грани обморока. Съешь немного сахара, пока ты здесь, а потом едь домой.
— У меня всё ещё много энергии, – уверенно сказала я.
Линетт вздохнула, достала маленькое ручное зеркальце и протянула его мне.
— Твоё лицо сейчас совсем бледное.
Я взяла ручное зеркальце, которое она протягивала, и внимательно осмотрела своё лицо. Я была ужасно бледна.
— Хм-м?
Утром всё было не так уж плохо. Почему же цвет моего лица так быстро изменился?
— Думаю, я должна извиниться перед Анастасией. Прости, что заставила тебя переусердствовать.
Я потёрла щёки.
— Я правда в порядке. Я не знаю, почему у меня такое лицо, но это не так уж плохо. Я уверена, что побродить ещё часок или около того было бы неплохо.
— Прекрати нести чушь. Я обязана вернуть тебя домой в целости и сохранности. Таким образом, я смогу встретиться с тобой в следующий раз.
Она оставалась упрямой.
— Разве со мной весело?
— Очень даже.
Это не было похоже на ложь. Эта злодейка была честна в том, что ей нравилось и что не нравилось.
— Но что в этом весёлого? Я же даже не пыталась развлечь тебя.
— Ты тусуешься со мной, ничего не прося взамен.
Это потому, что ты страшная злодейка!
— Хм.
Я ткнула вилкой в вафлю.
Сестра-злодейка подпёрла голову рукой.
— И ты резко указала на всё, что я делала не так.
— Я говорю со всеми одинаково.
Линетт улыбнулась.
— И с Лордом Магнусом так же?
— Что...
— Это вполне естественно, не так ли? Мы окружены людьми, которые знают только, как нам польстить. Нам крайне редко удаётся нормально поговорить. Но нам всё равно приходится сосуществовать с другими людьми, поэтому нам пришлось найти способ общаться со всеми. Лорд Магнус притворяется добрым снаружи, но он никогда никому не открывается. И, как ты можешь видеть, я использую других и меня используют, пока я безрассудно играю.
Это прозвучало как шутливая жалоба, но она была искренна. Я видела, как много людей беспокоили Аделя. Скорее всего с Линетт было примерно тоже самое.
Это напомнило мне о будущем, которое видела Линетт.
— Но скоро у тебя должен появиться близкий друг. Разве ты не ждёшь этого с нетерпением?
Она ответила лёгкой улыбкой.
— Ах, ты про этого друга?
— Тебе просто нужно немного подождать. Это произойдёт в ближайшем будущем.
Пока я пыталась подбодрить её, злодейка уставилась на меня со странным выражением на лице. Я не знала, когда она может окончательно сойти с ума, но, как ни странно, я не испытывала к ней ненависти.
Линетт всё равно мало-помалу менялась. Она сказала, что больше не будет приставать к Аделю, и, казалось, даже задумалась о своих действиях.
Линеттия Блисс всегда была одинока в оригинальной истории. Она никогда ни с кем по-настоящему не общалась.
Она обратилась к Ольге, но недоразумения накапливались, и даже Эш не верил в неё.
Может быть, именно это меня и беспокоило. Она могла бы измениться, если бы ей дали шанс.
Я отрезала большой кусок вафли и откусила кусочек. В этот момент сестра-злодейка нежно позвала меня по имени.
— Анастасия.
— Да?
Злодейка внезапно встала и наклонилась ко мне. Её чёрные волосы, тёмные, как эбеновое дерево, каскадом ниспадали на меня.
Она вытерла мне губы носовым платком и спросила:
— Тебе нравится играть в воде?
Белая берёза была мертва.
Я была поймана в ловушку в мире грёз, который рушился вокруг меня, окружённая невероятно яркими цветами.
Я посмотрела вниз, потому что подошвы моих ног стали липкими, и увидела лужу крови, растёкшуюся подо мной.
Повсюду были разбросаны тела.
Лица жертв были мне знакомы.
Моя семья. Я могла видеть свою мать, своего отца и своего старшего брата. Герцог Фридрих, Линетт, Эш, Рэйли и даже Ольга Флоресенс превратились в холодные трупы, лежащие на земле.
Блэр и Кларисса, которые тусовались со мной сегодня, тоже были мертвы. Кровь текла из их тел, безмолвно оплакивая свою потерю.
Внезапно моё поле зрения расширилось, и передо мной открылся вид Империи, охваченной огнём.
Это место было адским пейзажем, охваченным пламенем.
[Я должен был убить их всех ещё раньше.]
Я услышала сладкий, нежный, прекрасный голос. Я медленно повернулась, чтобы посмотреть в направлении звука. Первый человек, которого я когда-либо любила, плакал, и его руки, которые казались мне такими тёплыми, теперь были испачканы кровью.
Он был облачён в доспехи, обнимая моё тело, которое стало жёстким, как восковая кукла, так крепко, что казалось, он вот-вот раздавит его.
[Разве я не говорил тебе раньше? Мои ошибки не так малы и приятны, как твои.]
Его лицо было залито кровью и слезами.
Когда я открыла глаза, мне показалось, что моя ладонь горела.
— Хуек!
Я лежала в постели, купаясь в лучах рассвета. Меня прошиб холодный пот. Моё сердце бешено колотилось.
Был ли это... сон? Неужели это действительно был просто сон?
Я опрометчиво вскочила, но споткнулась и упала на пол.
Моя ладонь болела так сильно, что это было невыносимо. Казалось, что её поцарапали ногтями и обожгли огнём, прежде чем облить солёной водой. Я не была уверена, как долго я плакала.
— Ирина! Ирина!
Через мгновение в спальне зажёгся свет. Ирина, которая летела ко мне, как стрела, была потрясена, когда увидела мою руку.
— Миледи, ваша рука!
Я беспомощно посмотрела на свою дрожащую руку.
Моя ладонь была обуглена до черноты. Она была словно покрыта чернилами.
— Пятьсот лет назад, когда церковь только была основана, одна женщина сгорела заживо, прикоснувшись к подолу мантии Папы Анаклето благодаря Божественной силе.
Я не знаю, почему слова Рэйли сейчас пришли мне на ум.
Я крепко прикусила губу. Секреты его родословной были слишком сильны, чтобы игнорировать его слова или его отношение.
Со мной происходило что-то серьёзное.
Боль в моей полностью почерневшей плоти постепенно притупилась, и я потеряла ощущение руки, как будто она онемела. Я тупо сидела, пока Ирина накладывала какое-то лекарство и перевязывала мне руку бинтами.
Когда мы впервые встретились, Рэйли сказал мне, что я грязная.
Он придирчиво наблюдал за мной, пока я пила чай, приготовленный из листьев дерева, выращенного со святой силой.
Когда я прикоснулась к святой реликвии, он попросил меня показать ему свои ладони.
Рэйли Лукреция, должно быть, что-то знал. Он, похоже, догадался, что я не буду в безопасности, если прикоснусь к чему-то святому.
— Миледи, я не думаю, что это обычный ожог.
Ирина хотела сразу же отправить моим родителям письмо. Я отдала приказ плачущей Ирине:
— Не говори никому, Ирина.
— Но что, если всё станет ещё хуже? Скажите мне правду, Мисс. Вы ничего не чувствуете, не так ли? Я нанесла много антисептика, так что вы должны были почувствовать, но вы даже не шелохнулись.
Ирина не спросила меня, почему этот ожог вдруг появился у меня на руке. Однако она была чрезвычайно встревожена.
— Мне нужно время подумать.
Я сунула руку под стол. Ирина склонила голову.
— ...Я выполню приказ моей Госпожи.
Почему моё тело так яростно реагировало на святую силу?
Уильям Синклер и Евгения Синклер были чрезвычайно обычными людьми. Мой брат Оскар Синклер тоже был таким же нормальным.
Даже если бы я попыталась вспомнить содержание оригинальной истории, ничего подозрительного не пришло бы мне в голову. Что было несомненно, так это то, что это не было проблемой, вытекающей из моей родословной.
То, что я была на взводе, усугубляло мою усталость. Я окликнула Ирину.
— Ирина, ты не принесёшь мне воды со льдом?
— Хорошо.
Я покачал головой и взяла себя в руки. Меня беспокоила ещё одна вещь.
Сон, который мне приснился...
В моём сне Адель убил всех, кого я знала.
Что, если бы существовал крошечный шанс, что то, что показала мне святая реликвия, было моим будущим?
Что мне делать, если это действительно произойдёт после моей смерти?
— Нет, этого не может быть. Адель не такой, – намеренно пробормотала я вслух.
В конце концов Ирина вернулась с водой. Я залпом выпила воду со льдом, которую принесла Ирина.
Нецензурные выражения и дубли удаляются автоматически. Избегайте повторов, наш робот обожает их сжирать. Правила и причины удаления