Онлайн чтение книги Идеальный забег The Perfect Run
118 Последний квест

Эта петля закончится так же, как и предыдущая, — в Сорренто.

По крайней мере, на этот раз Райана не преследовала орда кровожадных мутантов, но от осознания этого ему стало горько. Он знал, что причинно-следственные связи имеют свойство восстанавливаться, и хотя курьер собирался прервать эту цепь разрушений, он провел в Новом Риме недели, если не месяцы. Он подружился с десятками горожан, героев и злодеев. Вид вновь охваченного огнем города наполнял его гневом.

Курьер не чувствовал такой решимости спасти этих людей со времен своего первого Идеального забега в Монако.

Только Покрову, Феликсу и Солнышку было разрешено следовать за ним до места встречи: того самого здания, где Райан перезагрузился после катастрофического окончания последнего цикла. Группа без проблем миновала оборонительный периметр из сотен турелей производства Вулкан.

Только Атомный котенок и «Вижу насквозь» пришли в своих костюмах; Лео Харгрейвс запыхался, идя в человеческой форме, а Райан пришел в щегольском костюме, предоставленном мистером Волной.

— Ты что, разучился ходить? — спросил Райан у Солнышка, которому недоставало выносливости. — Извини, но я ношу на руках только девиц, попавших в беду, или потерявшихся котят.

— А как тебе Атомная гончая? — спросил Феликс. — Как оно звучит в качестве нового имени?

— Как по мне, звучит как Атомный щенок, — ответил Райан. Феликс вздохнул, понимая, что насмешек не избежать.

Харгрейвс улыбнулся, хотя радости в этом было мало. — Чем дольше я пользуюсь своей силой, тем меньше мне хочется снова становиться человеком, — признался он. — Иногда я провожу недели, не возвращаясь в нормальную форму, и часто забываю, что вообще могу это сделать.

— Ваша сила влияет на ваше психическое здоровье? — спросил Феликс, когда они подошли к серым армированным дверям. За ними наблюдала камера.

— В какой-то степени, — признал Солнышко. — Часть меня хочет сбросить свою человечность и стать сияющим солнцем на постоянной основе. Я не понимал почему, но встреча с Алхимиком развеяла мои сомнения.

— Это не баг, — сказал Райан. — Это фича.

Солнышко имел чрезвычайно сильную связь со своим Эликсиром, возможно, такую же, как и сам курьер. Оба они были ближе к этому «вознесению», чем большинство других. Райан все еще не до конца понимал, что собой представляет этот процесс, но превращение в обитателя цветных миров было частью пакета услуг.

Возможно, однажды Харгрейвс станет настоящим солнцем и покинет Землю, чтобы осветить какой-нибудь темный уголок Вселенной. Райан считал это лучшей альтернативой, чем если бы тот сжег атмосферу их планеты или еще что похуже.

— Да. Именно поэтому я стараюсь оставаться человеком, когда в моей силе нет необходимости. Если проводить все время в воздухе, то теряешь связь с людьми на земле. — Солнышко нахмурился, когда ему в голову пришла одна мысль. — Интересно, Август в такой же ситуации? В отличие от меня, он не может вернуться в человеческую форму.

— Если половина из тех историй, которые мы о нем узнали, правдивы, то он с самого начала был мерзким типом, — ответил Покров.

— Я знаю, — со вздохом сказал Харгрейвс. — Но какая-то часть меня надеялась, что человеческая природа не способна на такую жестокость без внешних факторов.

Райан вспомнил свое первое свидание с Ливией и то, как он обнаружил Зевса-дешевку, изображающего статую на собственной кухне. Тогда курьер свалил вину на старость, но, оглядываясь назад, Молниеносный зад, вероятно, страдал от того же синдрома, что и его заклятый враг. Дремлющая в нем сила хотела стать статуей из неразрушимого, незыблемого металла, и с возрастом сопротивляться этому желанию становилось все труднее.

Двери здания стремительно распахнулись, и золотистый ретривер в человеческом обличье тут же вцепился в Феликса. Бедный котенок ахнул, когда гнусное создание сжало его, как фрукт, а осуждающий взгляд Райана оценивал ее белый наряд. Шесть из десяти, может быть, семь.

— Дурак, идиот, кретин! — Фортуна произнесла столько цветистых оскорблений за такой короткий промежуток времени, что разум Райана автоматически отсеял половину из них. — Ты бессердечный маленький...

— Привет, сес... — Феликс не успел закончить предложение, как Фортуна ударила его по щеке с силой, достаточной, чтобы его маска треснула. — Эй!

— Ты заслуживаешь худшего! — ответила она и снова обняла его со слезами на глазах. — Ты идиот... ты чуть не умер... если бы ты умер, я...

Атомный кот мгновение молчал, а затем обнял свою плачущую сестру в ответ. — Прости, что заставил тебя волноваться, — сказал он, и говорил он серьезно.

Из здания вышли еще две девушки — юная злючка и элегантная дама. — Феликс! — Маленькая Нарциния тут же присоединилась к групповому объятию, радуясь возможности снова увидеть своего приемного брата. — Слава Богу, ты жив!

— Я здесь, Нарци, — прошептал Феликс. — Я здесь.

Хотя Лео наблюдал за Нарцинией, нахмурившись в печали, Райан не обращал на нее особого внимания. Он смотрел только на свою даму.

Ливия переступила порог дома в черном пальто и темном ансамбле, который она так любила. Платье подчеркивало бледность ее кожи и волос, а также красноту вокруг глаз.

«Она плакала», — сообразил Райан. «Она плакала по Новому Риму».

Никто из них не произнес ни слова. Да им и не нужно было. Они просто крепко обнялись, позволив говорить своим рукам.

Тем временем брат и сестры Веран отстранились друг от друга, и Фортуна наконец заметила присутствие своего парня. — Матиас.

— Фортуна, — ответил он, снимая с себя стеклянный шлем с помощью своей силы. — Я рад, что ты...

Она поцеловала его в губы, прежде чем он успел договорить. Покров сначала удивился, но потом обвил руками свою девушку и робко прижал ее к себе.

В то время как Лео, Ливия и Райан улыбались при виде этого зрелища, брат и сестра Фортуны не испытывали большого удовольствия. — Фу, — пожаловалась Нарциния, а Феликс выглядел растерянным.

— Не фукай на моего будущего мужа! — сказала Фортуна, разрывая поцелуй.

— Мужа? — в ужасе спросил Матиас.

— Ты женишься на мне, — ответила его девушка, как будто это было само собой разумеющимся. — У меня оставались некоторые сомнения по поводу наших отношений, но когда ты помог спасти моего брата, они развеялись. Нам суждено быть вместе, и на этот раз я не позволю тебе уйти. Никогда.

— Ого, ты пропускаешь много шагов, — ответил Матиас, хотя протестовал он не так сильно, как ожидал Райан.

— Но у тебя уже есть кольцо! — запротестовала Фортуна. — Тебе осталось только сделать предложение!

— У меня нет... — Магнит для мойщиков стекол застыл на месте, осмотрел свою стеклянную броню и заметил случайно застрявшее в ней золотое кольцо в районе талии. Он громко вздохнул. — Так вот оно как.

— Выхода нет, Невидимчик, — предупредил его Райан.

Матиас закатил глаза, а затем ласково подтолкнул свою девушку в спину. — Давай сделаем это как положено, хорошо? — спросил он ее. — Не будем торопиться, посмотрим, сможет ли это продлиться несколько лет?

— Конечно, — уверенно ответила она. — Я знаю, что все получится.

Райан усмехнулся и перевел взгляд на свою девушку. — Вы под домашним арестом, миледи?

— Да, — ответила Ливия, разрывая объятия. — Но я не осталась без друзей. Дядя Сильвио отослал охрану на сегодня.

— Нептун? — спросил Покров, его девушка прижалась к его левой руке. — Почему он позволил нам устроить эту встречу?

— Потому что я сказала ему, что это единственный путь к миру, который я вижу, — ответила она со вздохом. — Он — единственный здравомыслящий человек среди приближенных моего отца.

— Что произошло в наше отсутствие? — спросил стеклянный человек.

Ливия опустила взгляд на землю, ее руки потянулись к рукам Райана. Ее парень заключил ее пальцы в свои, и она сжала их.

— После вашего бегства отец пришел к выводу, что вы и Dynamis были союзниками, и поэтому... — Принцесса Августи посмотрела в сторону Нового Рима. Даже находясь в километрах от мегаполиса, все еще можно было увидеть дым в небе. — И тогда он решил начать наступление. Я сделала все возможное, чтобы остановить эскалацию или отсрочить ее, но...

— Август уже давно принял решение, — догадался Покров. Пророчество его матери гласило, что в один прекрасный момент Молниеносный зад сорвется с цепи, и причинно-следственную связь отрицать было нельзя.

— Да, — печально сказала Ливия. — Мой отец всегда намеревался нанести удар по Dynamis. Когда фабрика «блаженства» была разрушена, а Феликс попытался забрать Нарцинию, конфликт стал неизбежен. Гектор отозвал Фоллаута, а затем предоставил ему командование над своей корпоративной армией, и теперь война поглотит Европу.

Райан почти чувствовал вину в ее голосе. Поскольку она помогла своему парню уничтожить фабрику «блаженства», она винила себя в разразившейся войне. — Ты не виновата, Ливия, — заверил курьер. — Ты сделала все, что могла.

— Это не так, — ответила она, чувствуя угрызения совести, а Феликс наблюдал за ней странным взглядом. — У меня были годы, Райан. У меня были годы, чтобы принять более решительные меры и предотвратить эту катастрофу. Я думала... Я думала, что если внешние обстоятельства изменятся, то мой отец не станет устраивать такие разрушения. Поскольку он относился ко мне с добротой, я оправдывала его жестокость по отношению к другим. Я смотрела сквозь пальцы, и я ошиблась. Дело в нем, Райан. Все дело в нем, и он никогда не изменится.

Нарциния, заметившая, что Солнышко смотрит на нее, насторожилась. — Я — Лео Харгрейвс, — представился сияющий паладин, его голос был добрым и теплым. — Некоторые зовут меня Лео Живое Солнце.

— Я знаю, — сказала Нарциния, немного испуганная. — Мои родители вас ненавидят.

Покров поморщился, а Лео покачал головой. — Нет, не ненавидят, — сказал он, его голос стал тяжелым. — Твои родители были моими друзьями.

Он порылся в своей одежде и достал старую фотографию, которую показал Нарцинии. Райан взглянул на фотографию, на которой были изображены супружеская пара и их ребенок. У мужчины, телосложением походившего на дровосека, были черные волосы и знакомые голубые глаза, но женщина... каштановые волосы, веснушки на щеках, улыбающееся лицо…

Хотя она унаследовала от отца только глаза, сходство между Нарцинией и ее матерью было поразительным.

— Это твой отец Бруно Коста и его жена Джули. Это одни из самых приятных людей, которых я когда-либо встречал. А этот ребенок... — Лео указал пальцем на ребенка. — Этот ребенок — ты, Джулия.

Нарциния не говоря ни слова взяла фотографию, а ее брат с сестрой просто смотрели на нее. Феликс с трудом подавлял свой гнев, а Фортуна явно не находила слов.

— Ты родилась задолго до того, как я познакомился с твоими родителями, но я держал тебя на руках, когда тебе было всего несколько лет, — продолжал Лео. — Твои родители... твои родители были героями. Твой отец был Желтым, который мог разрезать все, что угодно, а твоя мать — Зеленой, обладавшей силой изменять жизнь. Вместе они пытались сделать эту выжженную планету снова зеленой, пока Август не убил их и не забрал тебя.

— Нет. — Нарциния отказывалась это принять. — Нет. Этого не может быть. Мои родители, мои настоящие родители, были рейдерами. Они заслужили смерть.

— Он говорит правду, Нарциния, — сказала Ливия, глядя на фотографию с сожалением и раскаянием, как будто она сама совершила этот ужасный поступок. — Это твои настоящие родители. Марс и Венера лгали тебе обо всем.

— Этого не может быть! — запротестовала Нарциния, глядя на старшую сестру в поисках поддержки. — Фортуна, скажи что-нибудь!

— Нарци, Ливи никогда не ошибается, а наши родители... наши родители пытались убить Феликса, потому что крестный Янус попросил их об этом. — Удачливая девушка крепче вцепилась в руку своего парня, в то время как ее брат отвернулся в немом гневе. — Если они способны на такое, то они способны на все.

— Август убил твоих родителей, — продолжал Лео, и в его тоне слышалась боль. — Он... он убил их, пока меня не было, и забрал тебя с собой. После этого он приказал Бахусу разрушить твой разум, чтобы ты забыла свою семью, и отдал тебя Марсу и Венере, когда у них были проблемы с зачатием третьего ребенка.

— Август также убил пятьдесят человек, живших на ферме твоей матери, — с отвращением добавил Покров. — Он сжег культуры, которые она создала с помощью своей силы, растения, которые могли бы помочь победить голод и очистить радиоактивные районы земного шара.

— Почему? — спросила Ливия, а Нарциния в ужасе прикрыла рот рукой.

— Потому что твой отец — не император, а безумный полководец. Он не предлагает никакого будущего, веря только в силу. Это. — Покров указал пальцем на клубы дыма в небе. — Это его идеальный мир. Огонь и пепел.

— Я знаю, — ответила Ливия, ее тон был ледяным. — Я знаю.

Лео Харгрейвс встретился взглядом с принцессой Августи, и сочувствующее солнце поняло, что именно заставляет ее чувствовать себя не в своей тарелке.

— То, что случилось с Юноной, было ошибкой, — сказал Лео Харгрейвс. — Я не буду просить прощения за это, потому что ничто и никогда не оправдает смерть невинных. Цель никогда не оправдывает используемые средства. В этом плане вы правы, что презираете меня.

— У меня не хватит сил простить вам убийство моей матери, мистер Харгрейвс, даже случайное, — сказала Ливия с долгим и тяжелым вздохом. — Но моего отца нужно остановить. То, что он совершил сегодня, чудовищно, и не может быть оправдано... как бы этого ни хотелось какой-то части меня. Я не стану его защищать. Больше нет. Вы правы, ничто не может оправдать убийство невинных, а мой отец убил несравнимо больше, чем вы когда-либо.

— Так ты поможешь нам разобраться с ним? — спросил Покров, заставив Ливию решительно кивнуть.

— Даю вам слово, что, как только ваш отец будет остановлен, а его организация ликвидирована, я подчинюсь любому суду, который вы сочтете нужным, за смерть вашей матери, — пообещал Харгрейвс принцессе Августи.

— Если мы сможем его остановить, — ответил Покров и бросил взгляд на Райана.

— Предоставьте это мне, — ответил курьер. — Юпитер выиграл первый раунд, но Сатурн снова в игре.

Ливия не ответила, заставив Нарцинию посмотреть на Харгрейвса. — Расскажите мне больше. О моих... — Девушка кашлянула. — О моих родителях.

— Хорошо, — пообещал Солнышко. Он ждал этого много лет.

Лео Харгрейвс начал развлекать Нарцинию историями о том, как он познакомился с ее настоящими родителями, в то время как Матиас отвел Фортуну в сторону, взяв ее за руки. Райан догадался, что его полупрозрачный друг решил прояснить, как он видит их отношения.

Таким образом, остался лишь Феликс, который обменялся неловким взглядом со своей бывшей. — Ливия?

— Феликс, — ответила Ливия, наполовину ледяная, наполовину смущенная.

— Мне жаль, что я тебя бросил, — прямо заявил он, прежде чем подумать. — Ну, нет, не совсем. Давай я перефразирую.

Черт, Лен выглядела гением слова на его фоне.

— Я по-прежнему считаю, что уход из Августи был правильным решением, я уверен в этом, — продолжал Атомный кот. — Но я мог бы сделать это не так резко. Я знал, что ты была под огромным давлением, пытаясь сгладить ситуацию с организацией, и когда я увидел, как горит Новый Рим... Я понял, что ты пыталась предотвратить эту катастрофу.

— Нет, Феликс. — Ливия покачала головой, ее голос надломился. — Ты был прав, покинув эту прогнившую империю. Я знаю, какие чувства ты испытывал ко мне. Я... я понимаю, почему у нас ничего не получилось. Наши родители толкали нас на то, к чему мы не были готовы.

— Но осуждать тебя за то, что ты оказалась в безвыходной ситуации, было неправильно. Если бы ты ушла, Августа уже бы ничего не сдерживало. Я могу винить Джейми и Ки Чон за то, что они смотрели сквозь пальцы, но я вижу, что ты пыталась остановить своего отца изнутри. — Феликс неловко почесал затылок. — Все это к тому, что... Я надеюсь, что мы сможем остаться друзьями, даже после всего этого.

— Мы можем, — ответила Ливия с небольшой улыбкой. — Но сейчас не время обсуждать восстановление сожженных мостов.

— Нет, конечно, нет. — Феликс смущенно посмотрел на Райана. — Извини, Квиксейв, я понимаю, что это обсуждение должно быть неловким для тебя, учитывая, что теперь вы двое встречаетесь...

— Хех, ревность для тех, кто не доверяет своим партнерам, — ответил Райан, заставив Ливию на мгновение покраснеть. — Все в порядке, котенок.

Феликс робко отвел взгляд, а затем выпрямился. — Удачи.

Атомный котенок поспешил оставить пару наедине, чтобы присоединиться к Лео и Нарцинии, в то время как Мэтт и Фортуна вели откровенный разговор в нескольких шагах от них. Райан был рад, что Феликс постарался наладить отношения с людьми, которых оставил; курьер по-прежнему считал, что котенок имел право оставить токсичную семейную среду, но он отбросил вместе с плохим и все хорошее.

— Знаешь, — прошептал Райан своей девушке, — когда мы познакомились, я никогда не думал, что вы с Солнышком окажетесь на одной стороне.

— Он мне не нравится, — ответила она, ведя его внутрь здания. — Но я доверяю тебе.

Он прошел за ней по коридорам и попал в отдельную спальню с болезненно-желтыми стенами и картиной напротив кровати. Хотя она была еще не закончена, Райан узнал свой собственный торс, держащий Ливию на руках в стиле невесты. Должно быть, его девушка начала работу за несколько дней до возвращения курьера из Антарктиды.

— Я скучала по тебе, Райан, — сказала Ливия, закрывая за ними дверь. — Без тебя было тяжело.

— Я же говорил тебе, — тепло ответил он. — Я всегда буду возвращаться.

— Как прошли твои зимние каникулы?

— Разве ты не получала моих сообщений, принцесса?

— Да, но я хочу услышать это из твоих сладких, сладких уст.

— Поездка была прекрасной, — ответил он, поглаживая ее волосы. — Я уничтожил Иллюминатов, Рептилоидов и совершил рейд на Зону 51.

— Ты уничтожил секретных хозяев нашего правительства, не взяв меня с собой? — Она надулась. — Хотя, наверное, ты оставил нам ЦРУ.

— А военно-промышленный комплекс Dynamis считается? — Он приблизил свой лоб к ее, пока не почувствовал ее теплое дыхание. — Ты хотела мне что-то рассказать, когда я вернусь.

Она покраснела и отвела взгляд. — Это прозвучит как клише.

— А ты не можешь обмануть мои ожидания? — спросил Райан, заставив Ливию хихикнуть. — Нет, я шучу. Нет такого понятия, как плохое клише, есть только плохое исполнение. Главное — сказать это с душой.

Ливия придвинулась к нему, обняла его за шею и посмотрела в глаза своему парню. Райан обнял ее за талию и изучал выражение ее лица. Ее щеки стали ярко-розовыми, и она прикусила нижнюю губу, пытаясь набраться смелости, чтобы заговорить. В конце концов, принцесса Августи сделала долгий глубокий вдох и произнесла четыре слова.

— Я люблю тебя, Райан.

А ее парень не знал, как ему ответить.

— О боже, ты и в самом деле потерял дар речи, — сказала Ливия с застенчивой улыбкой. — Ты не ожидал этого?

— Нет, не ожидал, — признал Райан, его сердце екнуло. Он... он не слышал этих слов уже очень давно. — Я ожидал худшего, например, «мне не нравится твоя машина» или «я беременна». Мы не приняли никаких мер на этот счет.

— Райан, я принимаю таблетки с нашего первого свидания.

— Подожди, ты знала, что в итоге мы будем разыгрывать Билла и Монику в Овальном кабинете[1]?

— Я... — Его принцесса выглядела так мило, когда смущалась. — Я не знала, но я... я вроде как с самого начала надеялась, что это случится.

— И ты никогда не говорила «я люблю тебя» никому другому?

— Я говорила «Я люблю тебя, папа», «Я люблю тебя, мама», «Я люблю тебя, Феликс»... но никогда «Я люблю тебя, Райан». — Щеки Ливии почему-то покраснели еще больше, а выражение лица превратилось в робкую улыбку. — Мне очень жаль, в моей голове это звучало гораздо луч....

Ее парень поцеловал ее в губы, прежде чем она успела договорить. Райан неистово обнимал ее, компенсируя недели, проведенные в разлуке, и она вторила его желанию. Когда их губы, наконец, разошлись, курьер прошептал ей на ухо свои собственные слова.

— Я тоже люблю тебя, принцесса.

Райан потерялся в ее голубых глазах. Он любил вид ее волос, таких светло-платиновых, что они могли бы быть и серебряными; он любил вкус ее губ, ее сладкий голос, ее доброту и очаровательные рожицы, которые она строила; он любил то, что она смеялась над его шутками, заставляя его не так остро чувствовать себя одиноким островком культуры в море невежества.

— Идеальная доставка, — сказала Ливия, проводя пальцами по его волосам. — Может быть, нам стоит повторить?

Что они и сделали, а потом еще и третий раз, на всякий случай. Затем он поднял ее на кровать, чтобы снять режиссерскую версию без цензуры.

— Я знаю, что прошло не так много времени с момента нашего знакомства, но... — Руки Ливии пробежали по его плечам. — Я давно не испытывала таких чувств к парню.

— Я тоже любил, — ответил Райан, нежно обнимая ее. — Но это первый раз, когда я чувствую, что это надолго.

— Я хочу, чтобы это было надолго, — сказала она, между делом целуя его шею. — Я хочу, чтобы мы прошли через следующий цикл и предотвратили эту ужасную трагедию. Я хочу, чтобы мы жили вместе, и вместе готовили завтрак. Я хочу кататься с тобой на лыжах, и ходить на пляж тоже. Я хочу быть с тобой.

— Я скучал по тебе, — ответил он. На какое-то блаженное мгновение Райан совершенно забыл о Карнавале, о Кровотоке, о Dynamis, об Августе и обо всем остальном.

Он мог думать только о ней.

Как и все хорошее, все закончилось слишком быстро.

— Мы должны идти, — сказала Ливия, заканчивая надевать свое черное пальто. — Они будут интересоваться, чем мы занимаемся.

— Мы скажем им, что это был закрытый показ, — пожал плечами Райан, любезно помогая ей причесаться. — Думаю, мы готовы к торжественному открытию.

— Ты сказал, что теперь можешь взять с собой шесть человек? — Ливия хихикнула . — По одному на каждый цвет? Может, назовем себя Воинами радуги[2]?

— Разноцветная восьмерка[3]? — ответил Райан.

— У тебя плохо с математикой, не так ли?

— Это хитрая стратегия. Таким образом, наши враги всегда будут гадать, кто же является недостающим членом. Это внушает страх. Все знают, что наш восьмой Геном может быть Мехроном.

Закончив одеваться, Ливия села к нему на колени, пока он отдыхал на кровати. — Ну что? — спросила его девушка. — Кто будет в команде победителей?

— Я открыт для предложений. Может быть, Нарциния? Нам не хватает ребенка-талисмана[4].

— Мой план состоял в том, чтобы сделать карту ее разума сейчас, но не переносить ее разум, — сказала Ливия. — Если мы с Феликсом попросим ее об этом, она добровольно согласится на загрузку памяти в следующем цикле.

— Ливия, мы не можем оставить священника, наркотики и девочку-подростка на острове без присмотра, — пошутил Райан. — Это рецепт для рейда ФБР и тру-крайм[5] видео. Это не считая людей в подвале...

— Чтобы спасти подопытных для «блаженства», нам придется нанести удар по фабрике как можно раньше, пока Нарциния и Бахус находятся внутри. Я могу сообщить Нарцинии о тайной комнате, и она окажет пострадавшим медицинскую помощь, но Бахус посадит ее под домашний арест. Нам придется забирать ее с острова силой.

Райан счел это плюсом. Он поклялся похоронить Бахуса под его же заводом и собирался довести дело до конца.

— Итак, вот хронология событий на данный момент. — Курьер попытался расставить все по порядку. — Сразу после перезагрузки я вызываю Мозготрупа, чтобы он прибыл в Новый Рим как можно скорее. Я предоставляю Гулю услуги грабителя могил, заканчиваю доставку...

— А эта часть необходима? — спросила Ливия, приподняв бровь.

— Квиксейв всегда выполняет доставку, сколько бы попыток ни потребовалось! — Райан гордился тем, что реформировал почтовую службу, взрыв за взрывом.

— У тебя есть предложение по круглосуточной доставке? — спросила Ливия с коварной ухмылкой. — Я могла бы воспользоваться им.

— Есть, — сказал он, положив руку ей на подбородок, — но только для подходящего человека.

Она разразилась смехом, самым прекрасным из всех, что Райан слышал за всю свою долгую-долгую жизнь. — Хорошо, Райан, — весело сказала его принцесса. — Значит, после этого мы встретимся в бункере со всеми, кого ты мог бы отправить обратно, и устроим Огру Адаму одностороннюю порку.

— Обожаю, когда ты говоришь на моем языке.

— Поскольку мы атакуем Мета-банду в течение нескольких часов после твоей перезагрузки, мы должны успеть спасти всех жителей Ржавого Города, которых они взяли в плен, — добавила Ливия.

— Однако я не уверен в том, как планировать последующие действия, — признался Райан. — Должны ли мы нанести удар по фабрике «блаженства», а затем по Dynamis?

— Я предлагаю браться только за одну организацию за раз, — сказала Ливия. — Если ни Мета-банда, ни Феликс не поднимут шумиху, то моя семья останется в более или менее спящем состоянии до встречи Олимпийцев. Поэтому я предлагаю захватить бункер, сделать эту твою лихую броню, вылечить Психов...

— И разрушить монополию Dynamis?

Ливия кивнула. — Если истинная природа их Подделок будет раскрыта, а поставки уничтожены, организация рухнет. Мы можем обеспечить отстранение от власти Гектора Манады и Фоллаута, оставив Энрике ответственным за реформирование того, что осталось. Однако Альфонс Манада будет сражаться до конца, и остается вопрос с твоим приемным отцом.

— В конце концов, Лен будет решать, что нам делать с Кровотоком, — ответил Райан. — Я хочу, чтобы ее отец умер ради блага всех остальных, но я задолжал ей это. Выбор.

Ливия кивнула. — Есть и другая причина, по которой следует в первую очередь нацелиться на Dynamis. Их Гравитационная пушка.

— Их антизевсовое оружие? — Райан подозревал, что в нем используется та же технология, что и в варианте Мехрона. — Ты говорила, что в твоих видениях она не работает.

— Она не будет работать в руках Dynamis, но у тебя есть способ превратить мои видения в ложь, — ответила Ливия. — Когда Dynamis окажется вне игры... мы сможем сосредоточиться на моей семье. Нам придется действовать быстро, так как крах Dynamis подстегнет отца. Мы должны нанести удар до того, как он сможет мобилизовать свою организацию для захвата города, а для этого нам нужно обезглавить его руководство.

Им придется уничтожить Олимпийцев, а затем завершить кровавое наступление свержением Зевса-мафиози.

— Ты уверена, что хочешь участвовать в ликвидации? — спросил Райан. — Ты можешь оставить этот бардак мне.

Ливия молча смотрела на него, ее глаза были тяжелыми от беспокойства.

— Что тебя беспокоит? — спросил курьер.

— Что, если он убьет тебя? — с тревогой спросила его девушка. — Что, если мой отец убьет тебя? Или тетя Плутон, или Отмена? Или Адам и Фоллаут?

— Не убьют. — Хотя в глубине души Райан помнил, что все его встречи с Августом до сих пор заканчивались избиением. Курьеру также пока не удалось победить Фоллаута в поединке.

— Они могут, — ответила она, не убежденная. — А если ты погибнешь, не отправив мой разум в прошлое, я могу не поверить своим записям и согласиться на перенос памяти.

Райан старался не думать о такой возможности. — Если я погибну, и если я перезагружусь, я приду к тебе, и мы найдем способ.

— Как?

— Я не знаю, — признался ее парень, — но я найду способ. Нет такого плана, который бы гарантированно сработал, и я...

— Ты что? — нахмурившись, спросила Ливия.

— Я уже видел, как ты умирала, — ответил Райан, вспомнив, как Большой Жирный Адам взорвал фабрику «блаженства» вместе с Лен и Ливией. — Я видел, как почти все снаружи умерли хотя бы раз. Я не могу позволить этому случиться снова. Даже ради сохранения воспоминаний.

— Вот почему я не могу позволить тебе сражаться с моей семьей в одиночку, Райан. Риск того, что мы потеряем все, слишком велик. — Ливия перевела дыхание, пытаясь разобраться в своих чувствах. — Я также не могу продолжать искать оправдания. Не после того, как я увидела эту бессмысленную кровавую бойню. Я... я люблю своего отца и свою тетю, но их мало, а убьют они многих. Я не могу закрывать глаза на эту правду, даже если она причиняет боль.

Не говоря ни слова, Райан обвил руками бедра своей девушки и обнял ее. Ливия прислонилась головой к его плечу, закрыв глаза.

— Спасибо, что ты рядом, Райан, — тихо сказала она. — Я... ты не можешь себе представить, как это приятно. Когда рядом есть кто-то, кто поддерживает тебя, независимо от того, насколько тяжелы обстоятельства.

— Я разделяю твои чувства, — ответил он, целуя ее в щеку. — Спасибо, что помогла сделать все правильно, партнер.

Она посмотрела на него и улыбнулась.

Райан молился о том, чтобы увидеть это лицо снова, на протяжении многих лет.

— Итак, — сказала Ливия. — С учетом этого плана, кого ты возьмешь с собой?

— Тебя и Лен, естественно, — ответил Райан. — Бьянку, потому что это облегчит охоту на огров. Атомного котенка, потому что иначе он наделает глупостей, и Покрова, потому что мне нужно новое лобовое стекло.

— Остается одно свободное место, — сказала Ливия. — Я могу взять Фортуну в качестве подкрепления, даже если ее разум не будет отправлен назад во времени, так что нам нужно выбрать правильного союзника.

— Гардероб, — мгновенно ответил Райан.

К его удовольствию, на лице Ливии промелькнула легкая ревность. — Серьезно, Райан.

— Панда.

— Ты уверен?

— Безусловно. — После всех своих достижений Пандаван Райана заслужил место в команде. Кроме того, он мог помочь нанести ранний удар по бункеру, в отличие от Лео Харгрейвса или даже мистера Волны. — Хотя...

— Хотя?

— Обычно я устраиваю «веселые забеги» перед тем, как все закончить, — сказал Райан. — Чтобы попробовать все то, что я не смогу сделать после моего Идеального забега. Например, разыграть твоего отца, отправить Луиджи в космос... Мы могли бы сделать это вместе.

Ливия покачала головой. — Нет, Райан. Очень любезно с твоей стороны предложить это, но нет.

— Ты уверена? Это было бы потрясающе.

— Я знаю, Райан, но тебе придется умирать при каждой перезагрузке. И даже если мы найдем способ сделать перенос памяти безболезненным, каждый новый цикл увеличивает вероятность того, что ты погибнешь раньше, и мне... что нам придется начинать все сначала. — Она взяла его руки в свои. — Наши отношения меня заботят больше, чем развлечения.

Как и его.

— Или... — Ливия ухмыльнулась. — Или ты можешь сделать сохранение сразу после того, как мы отправим воспоминания всех в прошлое. Тогда все сохранят свои воспоминания, даже если ты умрешь и случится принудительная перезагрузка.

Райан нахмурился и задумался над этой идеей. — Проблема в том, что если я сохранюсь и что-то пропущу...

— Ты сохранишься в ближайшие десять секунд после перезагрузки, — с усмешкой перебила его Ливия. — Что могут изменить эти десять секунд?

Верное замечание. Райан обычно так не делал, но что ж... он был открыт для нового опыта, и попытка ничего не стоила.

Пора было начинать свой Идеальный забег.

[1] Речь о секс-скандале с участием президента США Билла Клинтона и сотрудницы Белого дома Моники Левински.

[2] В вики есть статья о фейковом пророчестве индейцев, в котором говорится о  радужном племени и Воинах радуги, которые должны спасти мир. Начиная с 70-х, некоторые защитники среды и хиппи считали, что их движение исполняет это пророчество. Хотя непонятно, отсылка ли это.

[3] Отсылка на фильм Квентина Тарантино «Омерзительная восьмерка».

[4] Tagalong Kid — популярный троп, самый младший член команды, который в команде просто потому что, или нужен только для того, чтобы его постоянно похищали злодеи.

[5] Тру-крайм (англ. True Crime, дословно «Настоящее преступление») — документальный жанр в массовой культуре, включающий в себя литературу, подкасты, фильмы и сериалы, в которых автор исследует криминальные преступления и подробно описывает действия людей, связанных с этими событиями и пострадавших от них.