Онлайн чтение книги История дождя History of the Rain
Глава 2

Миссис Куинти говорит, что у меня Преизбыток Стиля и мне следует приструнить себя. Когда-то она преподавала мне английский язык и теперь приезжает к нам по вторникам и четвергам после работы в Техе. Меня она навещает обязательно. Я – ее Вторники с Рут (и Четверги). Благодаря мне миссис Куинти пройдет в обход Чистилища и вознесется прямо на Небеса.

Она предсказывает мне Блестящую Карьеру, если только я немного Приструню Себя.

А еще мне необходимо выжить.

Прежде чем подняться в мою комнату, она перекидывается парой слов с моей матерью о Моем Состоянии.

Миссис Куинти – маленький туго натянутый лук. Я имею в виду, она весьма напряжена . Все у нее должно быть четким и точным, продуманным до мелочей. Но с момента отъезда черноволосого курчавого мистера Куинти, водителя грузовика, покинувшего наше повествование некоторое время тому назад, миссис Куинти теперь все время боится – вдруг что-то тайно ослабнет в ней. Чтобы решить эту проблему, она часто ставит себя на место, резко распрямляя грудь, что видно по ее блузке или жакету. Но в нашей местности такое проходит незамеченным, потому что люди знают ее обстоятельства и допускают подобного рода причуды. Вот если бы мистер Куинти вовсе Ушел из Жизни, все было бы намного лучше. О, если бы только он отправился к Награде на Небесах![18]Матф. 5:12. «Радуйтесь и веселитесь, ибо велика ваша награда на небесах: так гнали и пророков, бывших прежде вас».

Тогда миссис Куинти справилась бы. Стала бы обыкновенной вдовой и обзавелась бы соответствующим гардеробом. Но случилось так: хотя у Томми Куинти был преогромный живот, разросшийся от восемнадцатилетнего поедания Бисквитов Королевы Виктории, Пирогов «Лимонный Дождь»[19]Пирог «Лимонный дождь» – один из традиционных пирогов на юге Англии., Яблочных Пирогов «Наизнанку»[20]Яблочный пирог «наизнанку» или «вверх ногами» – назван так потому, что перед подачей на стол его переворачивают, и яблоки оказываются наверху, над тестом., Тортов с Ревенем и Заварным Кремом, а также Карамельных Эклеров и тому подобного… да, так вот, бесстыжей длинноногой парикмахерше по имени Сильвия, живущей в Суонси, Уэльс, удалось не обратить внимания на Полное Собрание Пирогов, а увидеть только черные вьющиеся волосы вышеупомянутого Томми.

Как говорит Бабушка, «Он зашел к Сильвии, чтобы Подстричься, но до сих пор не Подстригся».

В нашем округе все знают о Томми с тех самых пор, как Мартин Конвей повез Учеников Моложе Шестнадцати с Половиной Лет на матч, остановился в Суонси, чтобы поесть жареного картофеля и сходить в туалет, и увидел Томми – с возмутительной прической Квифф[21]Квифф – прическа с поднятой и зачесанной назад челкой., в бирюзовом блейзере и белых туфлях. Однако никто не рассказал об этом миссис Куинти. Будто существовало секретное соглашение о том, что Томми Куинти будет выпадать из всех разговоров. Иногда о нем упоминают шепотом в баре Райана, а еще на Перекрестке[22]Танцы на перекрестках – танцы, популярные в Ирландии до середины XX века., где люди собираются накануне годовщины восстания сорок пятого года[23]Якобитское восстание 1745 года было поднято в Шотландии «молодым претендентом» Карлом Эдуардом Стюартом. Он хотел захватить шотландский трон при царствовании своего отца Якова. – когда подают пироги, здесь звучат шутки, – но Томми уже почти совсем Ушел из Повествования.

При этом он оставил миссис Куинти простуду. А также приступы мигрени, звон в ушах, катар Евстахиевых труб, временную левостороннюю тугоухость, вызванную втянутой барабанной перепонкой, как миссис Куинти объяснила бы вам. Еще у нее опухоли лимфатических узлов, лакунарная ангина, головокружения, расстройства пищеварительной системы Всех Видов. Кроме того, миссис Куинти сама поставила себе диагноз «сырное дыхание».

Миссис Куинти страдает от болезней вне зависимости от того, что происходит в мире. Ее единственная надежда в том, чтобы сохранять туго натянутой тетиву своего маленького лука и продолжать преподавать. Педагогическая деятельность дает ей стимул к жизни. Когда сто лет назад я была ее ученицей, уроки миссис Куинти отличались от уроков остальных преподавателей тем, что на всем протяжении любого занятия царила абсолютная тишина. Даже хотя ее рост был слишком мал, а стиль в одежде весьма напоминал Костюмную Драму, все знали: не стоит связываться с миссис Куинти. Она входила в аудиторию и первым делом открывала окна, хотя снаружи могли быть и град, и буря. Миссис Куинти открывала окна, несмотря ни на что. Затем вынимала маленькую влажную салфетку и вытирала поверхность стола. Леди приносила с собой собственную атмосферу.

Вместе с тем Тех – вовсе не то учебное заведение, в каком, как вам кажется, миссис Куинти могла бы преподавать. Студенты-аборигены ни в коем смысле не подпадали под контроль мистера Кадди. Руководство подростками привело его в замешательство, из-за чего лицо его стало вытянутым, похожим на букву Z, а сам мистер Кадди почти все время держал его, то есть свое лицо, у себя в офисе, где мистер Кадди находил совсем доступное утешительное занятие – разгадывал кроссворды.

Вот лишь один пример того, как развлекались студенты.

Однажды на Рождество в Актовом зале устроили ясли, разместили гипсовые фигуры в натуральную величину. Младенец Иисус, Мария и Иосиф, два верблюда – к сожалению, не в натуральную величину, – два ягненка, одна корова, один осел и три Волхва, по внешности вылитые мусульмане[24]Мусульмане – Ислам возник много позже, в начале VII века н. э.. Пол скрыли под слоем настоящего прошлогоднего сена – его Джасинта Дайнин принесла в своей сумке. Пока миссис Мерфи в комнате номер 7 исполняла на синтезаторе «Придите, верные»[25]«Придите, верные» – католический рождественский гимн., Младенец Иисус был похищен, а в сене оставлена записка. В ней говорилось: «Иисус с нами».

Мистер Кадди вызвал всех студентов, каждому задал вопрос «Ты видел Иисуса?» и в конце концов объявил, что если Иисуса немедленно не возвратят, то не будет никакой Рождественской Мессы.

Младенец Иисус не вернулся. Он не был замечен ни в одном из школьных автобусов, идущих в общем направлении Килраш[26]Килраш – прибрежный город в графстве Клэр, провинция Манстер., Килдисарт[27]Килдисарт – деревня в графстве Клэр на берегу эстуария реки Шаннон., Эннис[28]Эннис – город в Ирландии, административный центр графства Клэр., и, таким образом, преподаватели пришли к заключению: Господь Наш все еще пребывает в Техе.

На помощь в поисках Иисуса были мобилизованы первокурсники. Каждый стол, чулан, шкафчик были проверены. Но никто не смог найти Его.

В сене появилась еще одна записка. В ней говорилось: «Прекратите поиски».

На этом этапе все студенты были на стороне похитителей и о ложных находках объявляли ежечасно. То Иисус был в химической лаборатории. То перед Игрой в Раздевалке для Девочек. То на уроке Французского Устного – этот урок вела преподавательница, временно заменяющая постоянную преподавательницу мисс Триго.

Тот парень вездесущ, как сказал Томас Халви.

Мистер Кадди решил вывести похитителей на чистую воду; он дал задний ход и сказал, что Рождественская Месса все равно состоится. Он посчитал, что когда соберутся родители, то Младенец Иисус вернется в ясли. Месса устыдит похитителей, они сдадутся и вернут заложника.

Но вышло не так.

Все мы пришли на ту Мессу с яслями на алтаре, но вместо Младенца был ягненок, ко лбу которого кто-то приклеил скотчем надпись «Иисус».

Нет, Тех – последнее место, где вы ожидали бы найти миссис Куинти. Но каким-то образом преподавание спасает ее от себя самой. В классе она неукротима. А вот обычную жизнь миссис Куинти находит тяжелой.

Когда Доктор Мэхон спрашивает ее, почему она не прекратит преподавать по Состоянию Здоровья, она отвечает: «Я несу свой крест».

Входя в наш дом, миссис Куинти прислоняет свой крест к стене и спрашивает мою мать, как у меня дела. Как Синг[29]Джон Миллингтон Синг – ирландский драматург XIX века. С 1898 года проводил лето на островах Аран. на островах Аран[30]Острова Аран – расположены у западного побережья Ирландии., я слышу мир через аккуратную дырку от выпавшего сучка в полу моей комнаты.

– Ее рот очень сухой? Мой был ужасно сухим.

– Вы принесли пирог? – кричит Бабушка со своего места у огня.

Бабушка – мамина мама – из клана Талти[31]Талти – фамилия, существующая в графстве Клэр, Ирландия. Талти были врачами О’Конноров, королей Коннахта и последних верховных королей Ирландии до вторжения нормандцев., ей девяносто семь или девяносто девять. Она усохла до размера куклы с большими руками и ногами. У нее есть то, что Маргарет Кроу называет Совершенно Симоновским[32]Симон – есть два апостола с таким именем: Апостол Петр (Матф. 16:16); Симон Кананит (Матф. 10:4). и что можно назвать опровержением времени – для Бабушки время как бы не существует, все времена одинаковы. У нее есть самый замечательный в мире талант – привычка жить. И ее Бабушка так усовершенствовала, что смерть сдалась и убралась восвояси. Закутанная в свое фоксфордское одеяло[33]Фоксфорд – поселок в Ирландии (провинция Коннахт). Здесь с 1892 года работает шерстопрядильная фабрика, на которой кроме прочей продукции прядут и фоксфордские одеяла., обутая в древние ирландские сандалии из сыромятной кожи, Бабушка – частично чероки[34]Чероки – одно из коренных племен Северной Америки. и частично миссис Марклхем из книги «Дэвид Копперфилд» . Миссис Марклхем по прозвищу Старый Вояка, махонькая женщина с бойкими глазами, всегда носившая одну и ту же шляпку. Шляпка миссис Марклхем была украшена искусственными цветами и двумя бабочками, будто парящими в воздухе. У Бабушки взгляд такой же острый, но нет разукрашенной шляпки – вместо нее мужская кепка из твида, плоская, старая и поблеклая. К этой кепке мы еще вернемся.

– Как она сегодня? – спрашивает миссис Куинти.

– По правде говоря, никаких изменений, – отвечает Мама.

Как того требует вежливость, разговор продолжается, но на него у нас нет времени. Миссис Куинти становится собранной и взбирается по лестнице. Тринадцать крутых ступеней – скорее корабельный трап, опирающийся на каменные плиты пола напротив кухонной плиты и кухонного стола для посуды. Хоть у миссис Куинти такое количество болезней, у нее твердый шаг – даже когда она несет свой крест.

И вот она появляется в двери.

– Ну-ка! – восклицает она, входя в комнату.

Она говорит это так, будто хочет привлечь внимание к себе или объявляет о своем прибытии в мою спальню, где стоит большая простая кровать ручной работы, есть окно в крыше и книги в количестве три тысячи девятьсот пятьдесят восемь штук.

Миссис Куинти может теперь отдышаться, оценить частоту своего сердцебиения и внутреннее сотрясение, какое-то приглушенное, – желчный пузырь ? – а ее глаза привыкают к тому, что она вошла в небо.

– Ну-ка!

В спальне тусклый свет, – к нему вы должны привыкнуть, – особенно тусклый, когда идет дождь. Он так струится по мансардному окну, что кажется, будто мы находимся под рекой. В небе.

– Ну-ка!

– Привет, миссис Куинти.

Дорогой Читатель, познакомься с миссис Куинти, пока она переводит дыхание. Посмотри, как мало места она занимает. Обрати внимание на ее худое лицо, сужающееся к подбородку, как будто ее Жизнь была очень узким путем, по которому ей надо было пройти[35]Матф. 7:13. «Входите тесными вратами, потому что широки врата и пространен путь, ведущие в погибель, и многие идут ими»; Матф. 7:14. «потому что тесны врата и узок путь, ведущие в жизнь, и немногие находят их»..

Острые, резко очерченные колени закрыты юбкой цвета древесного угля, доходящей до середины голени; серые колготки; туфли шестого размера на шнуровке, начищенные, но заляпанные грязью из-за погоды западной части графства Клэр и из-за того, что пришлось пересечь наш двор. Мышиного цвета блузка с пуговицей наверху, собирающей в гармошку дряблые складки кожи на ее горле и придающей ее голосу тенденцию – Простите, миссис Куинти, но это так – к писклявости. Черный кардиган, весь покрытый белой меловой пылью. Из рукава выглядывает крошечный льняной носовой платок. Он всегда наготове. Волосы собраны в пучок, похожий на круглый тортик – печальное напоминание о Томми, любителе Пирогов, который отнял у миссис Куинти всю ее Свежесть. Ее губы… Где ее губы? От них остался лишь слабый рудимент, линия не вполне розового цвета. Щеки миссис Куинти напудрены, совсем как у тех постаревших пригожих девиц – о них говорил Де Валера[36]Выражение, неправильно приписываемое Имону де Валера, выдающемуся политическому и государственному деятелю Ирландии в 1917–1973 годах. Фактически в радиопередаче в День Святого Патрика 1943 года он говорил о «смехе счастливых дев, чьи домашние очаги будут форумами для мудрости безмятежной старости» («the laughter of happy maidens, whose firesides would be forums for the wisdom of serene old age»). – которые стали очень популярными после того, как их изображение впервые появилось за желтым целлофаном в окне магазина МакМагона[37]Магазины МакМагона (Frank McMahon и Co.) – сеть товаров высокого качества для продажи одежды и домашнего текстиля в Ирландии. в Фахе. Очки в круглой оправе делают огромными глаза миссис Куинти, и в них вы увидите страх и доброту. Люди здесь добрые , причем настолько, что дыхание перехватывает. Это своего рода совершенство, которое проявляется лучше всего, когда что-то идет не так, как надо. Именно в такие моменты люди сияют, светятся. Они странные и диковинные, как коты на велосипедах, но теперь всегда сияют вокруг нашей семьи из-за Энея[38]Эней – имя мифического героя Троянской войны. Ему и его спутникам посвящена поэма Вергилия «Энеида» (написана между 29 и 19 годами до н. э.).. И больше всех светится миссис Куинти.

Миссис Куинти, познакомьтесь с Читателем.

Миссис Куинти нужны очки для чтения, но их она не принесла и потому снимает свои обычные очки, чтобы оглядеть тебя.

Пока она смотрит, я сижу, опираясь на подушку, и размышляю о фамилии Куинти. Интересно, носили ли когда-то давно ее предки фамилию Куинси, а не Куинти, и, может быть, какой-то их дальний родственник в году, скажем, 1776-м поднялся на борт корабля, направлявшегося в Новый Свет, и написал свою фамилию в спешке, а может, даже поставил кляксу или у него дрогнула рука, но буква «С» стала буквой «Т». Или, возможно, потеряв глаз, он получил прозвище Скуинти[39]Скуинти (англ. Squinty) – косоглазый; тот, кто щурится, жмурится. и отбросил «С» при возвращении к Достойной Жизни: «Зовите меня Куинти». Или, вероятно, был некто великий, кто основал город Куинси в Массачусетсе[40]Куинси – город в штате Массачусетс в США., но позже был изгнан со скандалом. Или же так: были люди по имени Куин, и один из них собственноручно приписал «Т», и тогда…

Приструни себя, Рут. Приструни себя.

Миссис Куинти возвращает мне страницы моей тетради с самыми последними записями. Я даю ей только те листки, на которых нет упоминания о ней самой. У меня стиль письма, как у мужчины, и я немного Максималистка, сказала она мне ранее. Я – такой анахронизм, книжный червь, и от этого в манере моего письма развилось Сверхизлишество Стилей, Настораживающих Заимствований, Беспорядочных Колебаний, и я Должна потерять мою склонность к неуместному использованию Заглавных Букв.

Однажды, когда я ответила, что Эмили Дикинсон[41]Эмили Дикинсон – американская поэтесса XIX века. Стихи Эмили Дикинсон не имеют аналогов в современной ей поэзии. В них, как правило, отсутствуют названия, строки короткие, необычная пунктуация, а также она чаще обычного использовала заглавные буквы. использовала заглавные буквы, миссис Куинти сказала мне, что Эмили Дикинсон не может быть Хорошим Примером, что она была Необычным Случаем, и судя по тому, как миссис Куинти это сказала, было понятно, что она пожалела сразу же, потому что ее рот слегка дрогнул, и можно было заметить, что она уже сложила два и два и вспомнила, что Суейны в значительной степени тоже подпадают под определение «необычные». И потому я так никогда и не спросила ее, что это значит – «стиль письма, как у мужчины».

Двумя руками миссис Куинти снимает очки с носа, напоминающего мне небольшой корень пастернака[42]Корень пастернака похож на морковь, только белого цвета., держит их точно перед собой и тщательно исследует собравшуюся на них пыль. Из-за дождя наши с ней лица пересечены светлыми и темными полосами, будто мы сидим за тюремной решеткой.

Миссис Куинти вытягивает свой носовой платок, тщательно протирает очки, затем критически осматривает их поверхность, находит еще пылинки или пятна от пальцев, появляющиеся во время занятий в аудитории, и продолжает протирать стекла.

– Что ты читала, Рут?

Я уже проглотила всего Диккенса – от Пиквика[43]«Посмертные записки Пиквикского клуба». до Друда[44]«Тайна Эдвина Друда».. И могу вам сказать, почему Чарльз Диккенс – величайший романист, какой когда-либо был или будет, и почему с тех пор все великие романисты в долгу перед « Большими надеждами ». Я могу помнить то, что вы давно забыли. Например: когда Пип выпил слишком много дегтярной воды, от него пахло, как от нового забора . Или когда мистер Памблчук был горд пребывать в компании курицы, которой выпала честь быть съеденной новым джентльменом Пипом. В первый раз я прочитала эту книгу в классе мисс Брейди в Национальной школе Фахи, где была библиотека с проволочными стеллажами, на которых стояли пожертвованные родителями учеников книги в мягкой обложке, растрепанные, с загнутыми уголками страниц, а рядом с ними расположился полный набор Книг рекордов Гиннесса с 1970 до 1980 года. Но только когда появился мистер Мэйсон, – мне тогда было четырнадцать лет, – я поняла, что «Большие надежды» и есть Лучшая Книга Всех Времен.

Я прочитала книги известных писателей, те, что обычно читают, – Остин[45]Джейн Остин – английская писательница XVIII–XIX веков., Бронте[46]Сестры Бронте – английские писательницы XIX века., Харди[47]Томас Харди – английский писатель и поэт XIX–XX веков.. Но Диккенс подобен другой стране, где люди ярче, колоритнее, комичнее либо трагичнее, и в их компании вы чувствуете, что мир богаче и фантастичнее, чем вы себе его представляли.

Но прямо сейчас я читаю РЛС[48]Роберт Льюис Стивенсон – шотландский писатель и поэт XIX века. Рут часто называет его РЛС.. Он мой новый фаворит. Мне нравятся писатели, которые были больны. Мне нравится, что первой книгой моего отца был «Остров Сокровищ» , маленькая красная книга в твердом переплете из серии Регент Классикс (Книга 1, Пернелл и сыновья Лтд., Сомерсет) со штампом внутри: « Школа Хайфилд, Награда за Первое Место ».

Мне нравится то, что сказал Роберт Льюис Стивенсон – забыть себя означает быть счастливым. И нравится, что воображение увлекло его в плавание под парусами навстречу приключениям, в то время как его тело покоилось в кровати – у РЛС была ранняя стадия чахотки. Мне нравится, что он называл себя «потерпевшим кораблекрушение вдали от моря» и что еще в молодости он решил, что хочет обойти пешком часть Франции, спать а la belle étoile[49]à la belle étoile – под открытым небом ( фр. ). с ослом . Осел оказался ослицей, которую Стивенсон окрестил Модестиной и которая, по его словам, «обладала некоторым сходством с одной знакомой дамой» (Книга 846, «Путешествие с ослом» , Вадсворт Классикс). Я тоже знаю ту даму.

Я и сама собираюсь написать книгу « Путешествия с Лососем », когда доберусь дальше вниз по реке.

Все это мне хочется рассказать миссис Куинти, но говорю я лишь три слова:

– Роберт Льюис Стивенсон. – А затем мимоходом замечаю: – Я хочу прочитать все эти книги.

–  Все?

Она оглядывает их, – правильнее будет сказать, библиотеку моего отца, на самом деле огромную коллекцию книг, которую он накопил. Их перенесли в мою комнату, и теперь они сложены стопками от пола до окна в крыше.

– Книги моего отца. Я собираюсь прочесть их все, прежде чем умру.

Миссис Куинти не одобряет разговоров, даже упоминаний, о смерти. Из рукава она вытаскивает носовой платок и легонько проводит им под своим носом, где произнесенное мной беспощадное слово могло бы задержаться. Она прикусывает верхними зубами то, что когда-то, должно быть, было нижней губой. На лице миссис Куинти появляется слабый румянец, означающий прилив чувств, который не может скрыть пудра на щеках. Она смотрит на неаккуратные стопки книг, громоздящиеся одна за другой так, что кажется, будто мы в море, и волны книг приближаются к кораблю-кровати из тех мест, где мой отец ушел в мир иной.

Она даже не знает, что и сказать.

– Даже не знаю, что и сказать, – говорит она.

– Все в порядке, миссис Куинти.

Из-за перехлеста эмоций она напрягается немного сильнее, чем обычно.

Поднимает узкие плечи и прижимает колени друг к другу так, что кажется, будто она на самом деле становится еще меньше. Мне жаль, что я расстроила ее, и я даю ей время, пока мы просто сидим – я в кровати, а она возле меня, – и мы позволяем музыке дождя отвлечь нас от разговора.

– Ну, что ж, – говорит миссис Куинти, слегка одергивая юбку, – сегодня сильный дождь.

И опять никто из нас не произносит ни слова в течение нескольких секунд. Мы просто сидим здесь, в этой комнате под самым небом, с которого льют потоки дождя. Потом я поворачиваюсь к миссис Куинти и киваю на книги, от которых исходят запахи пожарища и дождя, и говорю ей:

– Я собираюсь прочитать их все, потому что только в них смогу найти его.