Онлайн чтение книги Дживс и свадебные колокола Jeeves and the Wedding Bells
Глава 3

Что толку гадать, как проходит ужин в Мелбери-холле? От одних предположений голова кругом. Важно было подкрепить силы в преддверии грядущих событий, так что в девятом часу вечера я отправился на поиски еды. «Красный лев» – дешевая пивнушка, а посетители – сельские труженики с не отмеченными печатью интеллекта лицами и до того похожие друг на друга, что невольно закрадывается подозрение, а не состоят ли они все в близком родстве такого сорта, которое сурово осуждается в Ветхом Завете. «Заяц и гончие» на той же улице – заведение классом повыше. По крайней мере, там есть отдельный зал, где путник избавлен от тесного общения с местными йоменами. Скоро я уже сидел за столиком у окна с пинтой эля и хорошим куском пирога с почками. «Тайна дома с фронтоном» скрасила мое одиночество, и около часа спустя довольный жизнью Б. Вустер отправился в обратный путь к коттеджу «Морская даль», вдыхая полной грудью аромат боярышника.

Давно наступила ночь, а я уже добрался до пятой главы и обнаружения второго трупа, когда во дворе послышался звук мотора. Пока Дживс вылез из машины и погасил фары, я распахнул входную дверь.

– Ну что, Дживс? Я весь обратился в слух!

– Надеюсь, сэр, вы приятно провели вечер. Сожалею, что не мог служить…

– К черту мой вечер! Как все прошло? Вас не разоблачили?

– Нет, сэр. Счастлив сообщить, что исполненная мной роль не вызвала никаких нареканий.

– Дживс, не время умалчивать. Я требую полного отчета! Не пропускайте ни единой подробности, даже если она вам кажется пустячной.

– Слушаюсь, сэр. Постараюсь нарисовать связную картину.

Так он начал свой рассказ. После коктейлей общество переместилось из гостиной в просторную столовую. Дживса усадили между Джорджианой Мидоус и Эйлин Венаблз – матушкой нареченного.

– А что сэр Генри? – спросил я.

– Всячески старался произвести впечатление. Поразить гостеприимством.

– Вино текло рекой? Предлагали добавки фуа-гра?

– У меня сложилось впечатление, что он все поставил на кон.

– Ясно. А как выглядела… счастливая парочка?

– Трудно сказать, сэр. Разговаривал главным образом мистер Сидни Венаблз. Он рассказал несколько историй о своей работе на посту окружного судьи Чанамасалы.

– Кто бы сомневался… И в этих историях сам Венаблз, несомненно, рисовался в наилучшем свете?

– По словам этого джентльмена, все, с кем ему приходилось сталкиваться, проникались к нему глубочайшим почтением.

– А Джорджиана? Как она?

– Очаровательная девушка, сэр. Нечасто встретишь человека, способного так непринужденно и в то же время здраво рассуждать о произведениях Шопенгауэра. В характере мисс Мидоус глубокая серьезность сочетается с живостью и непосредственностью. К тому же она всерьез заботится о близких. У меня сложилось о ней самое…

– Ладно-ладно, Дживс. Я ведь тоже с ней знаком, черт возьми!

– Прошу прощения, сэр. Я не хотел…

– Что скажете о младшем Венаблзе?

– Мистер Руперт Венаблз производит впечатление человека, вполне довольного жизнью. По-моему, он унаследовал от отца многие черты характера, хотя на этот вечер с готовностью уступил, если можно так выразиться, трибуну.

– А как он относится к Джорджиане?

Дживс задумался. Я буквально слышал, как в его гениальном мозгу крутятся шестеренки в поисках самого подходящего слова. К сожалению, когда он его нашел, слово оказалось мне незнакомым.

– Я бы назвал его обращение весьма куртуазным, сэр.

– В смысле безобразным?

– Можно и так сказать, сэр.

– Гм.

Я не вполне разобрал, в чем тонкость, ясно было одно: дело неладно.

– Слушайте, Дживс, вот чего я понять не могу: почему ее брак с этим писателем спасет Мелбери-холл? Его книги так хорошо продаются?

– Едва ли, сэр. Общеизвестно, что литературным трудом прокормиться невозможно.

– Значит, папаша богатый?

– Нет, сэр. Служащие из колоний получают скромную пенсию, даже если занимали крупные посты. Финансовое благополучие семьи зиждется на материнском наследии. Миссис Венаблз родом из Спансоу.

– Из испанцев?

– Спансоу, сэр. «Сосисочные упаковки Спансоу», весьма известная уилтширская фирма, поставщик двора. Недавно компанию перекупил американский пищевой концерн. Миссис Венаблз после смерти родителей принадлежит контрольный пакет акций. Она значится независимым членом правления «Тушенки Хикори» в Цинциннати.

Я присвистнул.

– Все ясно…

– Фирме принадлежит также торговая марка соуса, так называемого кетчупа. Возможно, вам в Нью-Йорке доводилось с ним сталкиваться?

– Боже правый, неужто «Горячий парень Хикори»?

– Он самый.

– «Попробуешь – пар из ушей»!

– До меня доходили подобные отзывы, сэр, хотя самому не случилось отведать.

– Сведения верные?

– Миссис Венаблз не скупилась на подробности, сэр. Она не настолько разговорчива, как ее муж, однако точно так же довольна своим жребием.

– Чему и удивляться… А как дела у горемычного Вуди? Брезжит луч света?

– Боюсь, что нет, сэр. По моим наблюдениям, сэр Генри довольно суров с мистером Бичингом. А мисс Хаквуд несколько раз притворилась, будто не слышит, как он просил передать соль.

– В опале, значит, бедняга. Может, хоть Венаблз кость ему кинул?

– Мистер Венаблз обращался к нему свысока, чтобы не сказать больше. Только мисс Мидоус пробовала вовлечь мистера Бичинга в разговор.

– А как же леди Х.? По крайней мере, хозяйка дома должна оставаться в рамках приличия…

– Леди Хаквуд держала себя довольно холодно, сэр.

– Вечная мерзлота?

– Если и теплее, то на один-два градуса, не больше. Когда бы не крикетный матч в субботу, мистера Бичинга, пожалуй, и в дом бы не пустили.

Я обдумал полученные сведения, и мне они не понравились.

– О Лазурном береге речь не заходила, надеюсь?

– Мистер Руперт Венаблз упомянул о нем вскользь.

– Да ну? Удивительно.

– Кажется, он поддразнивал невесту, сэр.

– Ничего себе! Вот наглец. А она?

– Свела все в шутку, сэр, хотя я заметил, как она предостерегающе указала глазами на сэра Генри, после чего молодой джентльмен прекратил свои намеки. Выражение лица сэра Генри нельзя было назвать одобрительным.

– Могу себе представить.

– Вам сегодня еще что-нибудь понадобится, сэр?

– Одну минутку, Дживс! Были какие-нибудь скользкие моменты? Вам не грозило разоблачение? Сэр Генри не упоминал Берка или Дебретта?

– Нет, сэр. Мистификация прошла на удивление легко. Ошибок по части этикета я не совершал, поскольку хорошо знаком с укладом жизни в загородных резиденциях. А мистер Венаблз избавил всех присутствующих от необходимости принимать активное участие в общем разговоре, так что и с этой стороны риска выдать себя не было.

– Вы ограничились тем, что пару раз перемолвились словечком с ближайшими соседями по столу – Джорджи и миссис В.?

– Именно так, сэр.

– Никто не задавал неудобных вопросов?

– Мистер Бичинг и мисс Хаквуд были весьма тактичны, поскольку знали, кто я на самом деле, а мисс Мидоус тем более со мной знакома. Леди Хаквуд пребывала в дурном расположении духа и не слишком интересовалась гостями.

– Но уж такой сноб, как сэр Генри, наверняка полюбопытствовал бы насчет фамильного герба и прочего такого?

– Как только дамы удалились в гостиную, сэр Генри в самом деле начал задавать вопросы генеалогического характера, однако я постарался перевести разговор на другую тему, еще больше интересующую.

– Это какую же?

– Тему скачек, сэр. Я поделился с ним некоторыми соображениями по поводу завтрашнего заезда в три тридцать в Аскоте. У одного моего знакомого по клубу «Ганимед» брат работает в довольно известных конюшнях в Лэмбурне.

– Вы ему дали наводку на победителя?

– Предложил кое-какие рекомендации, сэр.

– Он оценил?

– Сэр Генри и сам неплохо разбирается в скаковых лошадях, однако налаживанию отношений это весьма поспособствовало. Он велел Бикнеллу, дворецкому, принести последнюю бутылку «Уорса»[12]Warre’s – одна из старейших и самых уважаемых марок портвейна. 1885 года, чтобы мы могли выпить за успех его завтрашней ставки у букмекера.

– Хорошее винцо?

– Весьма способствует пищеварению, сэр.

– Кстати, Дживс, вы, случаем, не прихватили из Лондона запас подкрепляющего на экстренный случай?

– Сию минуту приготовлю, сэр.

Десять минут спустя, пропустив стаканчик на сон грядущий, я отправился в спальню, где Дживс уже разложил на кровати мою лиловую пижаму с золотым кантом. День был долгий и трудный, и я с удовольствием погрузился в сон без сновидений.

Не знаю, как другие, а я с утра бываю бодр и весел, как пташка. Чашка чая и свежая газета пробуждают улыбку на вустерских устах, а умываясь, я напеваю мелодии из популярных мюзиклов.

То июньское утро не стало исключением. Дживс прошелся по местным лавкам и наверстал упущенное вчера. Желток яйца сиял приятно-оранжевым оттенком, а бекон по своему происхождению никоим образом не был связан ни с какими Джудами, хоть заметными, хоть незаметными. Над Кингстон-Сент-Джайлз раскинулось безоблачное небо, однако впереди ждали серьезные задачи, и я не сомневался, что они потребуют от меня напряжения всех духовных и физических сил. Увы, не знал я и не ведал, благодушно покуривая в саду после завтрака, что судьба уже подкарауливает меня с кистенем.

Начиналось все как будто неплохо. Я уже дошел до третьей главы «Дома с фронтоном», в которой обнаружили третий труп – на этот раз позади сарайчика в саду. Я раздумывал, не съездить ли к побережью, раздобыть рыбы к обеду, как вдруг из дома появился Дживс и сообщил свежие новости.

– Из Мелбери-холла пришло известие, сэр, что сегодня к вечеру ждут еще одного гостя.

– Отлично, и кто он?

– Она, сэр. Леди Джудит Паксли.

Мороз пробежал у меня по коже, несмотря на яркое солнце.

– А эту людоедку за каким дьяволом сюда принесло?

– Как я понял, она – подруга леди Хаквуд еще со школьных лет, сэр.

Я почувствовал, что разум мой буксует.

– Страшно представить ту школу, а, Дживс?

– В самом деле, сэр, подобная картина находится за гранью человеческого воображения.

– Как вы думаете, в ту эпоху старина Исаак Ньютон уже сочинил свою теорию?

– По всей вероятности, состояние естественных наук далеко отставало от нынешнего, сэр.

Я собирался еще поизощряться за счет почтенной дамы, но тут меня отрезвила неожиданная мысль.

– Если они учились вместе, получается, леди Хаквуд воспитывалась в той же школе, что и…

– Совершенно верно, сэр.

– …что и тетя Агата!

– Видимо, все три дамы обучались там одновременно.

– А значит, леди Хаквуд и с тетей Агатой дружит!

– Логически неизбежный вывод, сэр.

– Ставки повышаются, а?

– Не вижу большой угрозы, сэр, хотя осторожность не помешает.

Наверное, нужно объяснить, что леди Джудит Паксли сыграла некую роль в одном мучительном эпизоде моей юности. Она гостила в поместье в Шропшире, где я из-за не вовремя запертой щеколды застрял ночью на крыше в костюме Юлия Цезаря, и меня оттуда снимала бригада местных пожарных. Леди Джудит – вдова сэра Мортимера Паксли, большой шишки в мире химии, и сама она тоже ведущий авторитет в науке, если я правильно запомнил, в изучении шумерских клинописных табличек.

– Вот что меня беспокоит, Дживс: если кто-то там пришел, то вроде как еще кто-то в пути?

– Быть может, сэр, вы хотели процитировать поэта Перси Биши Шелли: «Пришла Зима, зато Весна в пути»[13]Строчка из стихотворения Перси Биши Шелли «Ода западному ветру», перевод Б. Пастернака.?

– Вот-вот. В смысле не явится ли вслед за ней и тетя Агата?

– Я думаю, можно с уверенностью предполагать, что леди Уорплесдон на какое-то время задержится в Лондоне.

– Черт возьми, Дживс, будем надеяться на это! Мы ведь ей оставили хороший запас провианта и второй ключ для малолетнего преступника?

– Ее светлость обеспечена всем необходимым, сэр.

– Ну и отлично. А я в любом случае близко не подойду к Мелбери-холлу. Съезжу в Суонидж, подышать морским воздухом.

– В самом деле, сэр? А что будет с проблемой мисс Мидоус, мистера Венаблза и будущего благополучия Мелбери-холла?

– Дживс, – ответил я. – По-моему, вы завидуете моему успеху с Берком и Дебреттом.

– Нисколько, сэр. Желаю вам всяческого…

– Вспоминается поговорка насчет собаки на сене…

– Как скажете, сэр. Ждать ли вас к чаю?

На дорогу ушло больше времени, чем я рассчитывал, хотя поездка получилась приятная. Дорога шла мимо Уэрхема и дальше к замку Корф, а по правую руку высились живописные Пурбекские холмы. Беда в том, что, когда сам ведешь машину, недосуг любоваться видами. Вот если бы у меня был попутчик… И не успел я опомниться, как этот попутчик в моем воображении принял облик высокой стройной девушки в летнем платье, с длинными загорелыми ногами и глазами цвета растопленного шоколада.

Пришлось напомнить себе как можно строже, что небесное видение обручено с другим, а стало быть, окончательно и бесповоротно вне игры.

Я медленно, вдумчиво сжевал салат с крабами, не торопился и с бокалом вина, и с чашкой кофе, и с сигаретой. Долго смотрел на море и не могу отрицать, что, отправляясь в обратный путь, тоже пребывал в глубокой задумчивости.

Впрочем, пока доехал до Кингстон-Сент-Джайлз, я выбросил посторонние мысли из головы. Мы, Вустеры, не привыкли упиваться своими печалями. И вот уже мой разум вновь стал сверхточным инструментом, настроенным на выполнение одной-единственной задачи – примирить П. Бичинга с предметом его сердечной страсти.

– Дживс! – крикнул я из прихожей. – Я придумал совершенно сногсшибательный план!

С минуту было слышно только, как мой верный камердинер бренчит кастрюлями и тарелками. Затем он выглянул из кухни с несколько рассеянным видом.

– Все в порядке, Дживс? Я, наверное, выпью сегодня чай в доме.

Я придвинул кресло к камину. Дживс торжественно налил в чашку чай через ситечко, а закончив свои манипуляции, выпрямился в полный рост.

– Сэр!

– Да, Дживс?

– Есть новости.

– Какие?

Что-то в выражении его лица заставило меня замереть, не донеся чашку до рта.

– Помните, сэр, я упоминал, что сэр Генри интересуется лошадьми и у нас был с ним разговор на эту тему?

– Помню, конечно. Кстати, как ваши рекомендации, оправдали себя?

– Три лошади пришли победителями, а четвертой не хватило совсем чуть-чуть до призового места.

– Сэр Генри на них поставил?

– Все, что смог собрать, будучи несколько стеснен в средствах.

– Радуется небось как ребенок.

– Полчаса назад он зашел сюда поделиться новостями…

– Черт, чуть не столкнулись!

– Настроение сэра Генри значительно улучшилось. Он великодушно приписывает мне свою удачу.

– Ну еще бы. А почему тогда лицо такое вытянутое, Дживс?

– Сэр Генри вообразил, что я могу обеспечить столь же блестящие результаты во все оставшиеся дни скачек.

– А вы можете?

– Крайне маловероятно, сэр.

– Так скажите ему!

– Сказал, но он не слушает. Говорит, даже если больше ни разу не выиграет, все равно, как он выразился, «останется с прибытком», и более того – он счастлив знакомству с таким же заядлым любителем спорта королей.

– Что-что?

– Сэр Генри пригласил меня погостить в Мелбери-холле.

Я чуть не выронил чашку.

– Вы, конечно, отказались!

Еще не договорив, я понял, что уже произносил недавно подобные слова… И получил такой же ответ.

– Весьма сожалею, сэр, но при данных обстоятельствах я счел за лучшее согласиться.

Я запыхтел, как паровоз, поднимающийся в гору.

– Дживс, это надо как следует обдумать…

– Безусловно, сэр.

Я вскочил и заметался по комнате, стукнувшись при этом головой о потолочную балку.

– А отвертеться никак нельзя было?

– Сэр Генри не принял бы отказа. Он назвал этот коттедж «убогой хибаркой» и прибавил, что будет рад предлогу выставить мистера Бичинга из угловой комнаты – считается, что из нее самый лучший вид во всем доме…

– А мне-то что делать? Как играть роль Купидона, если некому мне рубашку погладить?

– Кстати, о рубашках, сэр. Я тщательно продумал, какая одежда может понадобиться лорду Этрингему на выходные. Подобающий гардероб…

– Черт побери, Дживс, бывают минуты, когда подобающий гардероб не имеет никакого значения!

– Мне пока не доводилось наблюдать подобных случаев, сэр.

Я снова рухнул в кресло и вытер струйку крови, стекавшую по виску.

– Дживс, я в полной растерянности. Есть какие-нибудь идеи?

– Если бы вы сообщили мне ваш план примирения мистера Бичинга с мисс Хаквуд, возможно, удалось бы обратить во благо мое пребывание в Мелбери-холле.

Что-то в этих словах Дживса меня насторожило. Случалось ли вам видеть на больших приемах человека, снующего средь шумной толпы гостей и демонстрирующего карточные фокусы? Смотришь на него и не знаешь, то ли это такой же гость, как и ты сам, то ли нанятый на сегодня гаер. Следишь, как орел, за его руками, пропуская мимо ушей болтовню, и вдруг – раз! – он выхватывает сумочку у какой-нибудь барышни и красивым жестом достает оттуда десятку бубен. Чувствуешь себя полным идиотом и никак не можешь решить, надо ему сунуть полкроны или нет.

Я не то чтобы подозревал, будто Дживс прячет туза в рукаве, просто какой-то он был… как бы это сказать… уклончивый. Мне показалось, что ему не дает покоя блестящий итог моего набега на библиотеку Мелбери-холла. Если у Дживса есть хоть один недостаток, то это чувствительность к чужому успеху.

Поэтому я не стал упоминать о своих достижениях, а просто изложил задуманный план.

– Я тут подумал…

– В самом деле, сэр?

– Именно. Давайте обратимся к психологии.

– Чьей, сэр?

– Мисс Хаквуд. Амелии. Девушка получила хорошее воспитание, так?

– Несомненно.

– Единственная дочь. Хотя последние лет десять Джорджиана ей вместо сестры… Училась в закрытом пансионе или вообще в монастыре… Английские короли, Священное Писание, чуточку алгебры, музыка и танцы, все в таком духе…

– Мисс Хаквуд играет на скрипке.

– Затем поездка в Швейцарию для завершения образования. Немного болтает по-французски и по-немецки. Изредка бывает в Лондоне, под присмотром какой-нибудь почтенной дамы…

– Леди Джудит Паксли, сэр.

– Вот-вот! Быть может, сэр Генри пару раз устраивал ее на временную работу…

– Летняя работа во Всеанглийском клубе лаун-тенниса.

– Благодарю вас, Дживс. И чего при всем при этом не хватает?

– Не рискну гадать, сэр.

– Мужчин, Дживс!

– Прошу прощения, сэр?

– Ей не приходилось сталкиваться с противоположным полом. Братьев-то нет. И если честно, парочка фокстротов на балу дебютанток и переписка со знакомым из Баден-Бадена никак не могут подготовить к общению с таким жизнелюбом, как наш Вуди Бичинг.