Онлайн чтение книги Жесткий ответ
Глава 7

1

Долгое время после чудесного выздоровления Артем пребывал в состоянии душевной эйфории. Но постепенно все вернулось на круги своя. Музыка, занятия, дела насущные.

А потом он узнал, что у отца есть другая женщина. Он давно догадался, что между родителями пробежала черная кошка. Живут под одной крышей, но при этом ведут себя как чужие люди. Да и живут ли они вместе? Отец редко ночует дома. Все где-то пропадает.

Но однажды он случайно подслушал их разговор.

– Спасибо, что заглянул на часок, ясное солнышко, – с сарказмом сказала мама.

Отец промолчал.

– Снова к своей молоденькой козочке намыливаешься?

– Ты намекаешь, что я старый козел? – хмыкнул отец.

– Я тебе этого не говорила. Ты сам сказал...

– Ну спасибо тебе, уважила.

– Кушай на здоровье... Я слышала, ты своей козочке квартиру купил.

– И от кого же ты это слышала?

– Да все вокруг говорят...

– А про тебя ничего не говорят? – В голосе отца послышалось непонятное торжество.

– Ничего, – зато потухли все мамины эмоции.

– Квартиру я не покупал. Просто снял. Но надо будет, куплю... И не твое это дело, – продолжал наступать отец. – Живешь в этом доме – живи. Ходишь по салонам – ходи. А в мою личную жизнь не лезь, поняла?

– Я-то поняла... И ты бы понял. Не будет у тебя счастья с этой девочкой. Погубит она тебя...

– А это уже мои проблемы... Все, гуд бай!

Какая-то девчонка пробила серьезную брешь в семейном корабле родителей. Только странно, почему мама так быстро сдается.

Может, потому, что она мудрая женщина. Отцу уже за сорок. Возраст, когда седина в бороду, а бес в ребро. На молоденьких девочек потянуло. Скорее всего, мама ждет, когда он перебесится и вернется в лоно семьи.

Возможно, отец перебесится и успокоится. Но вдруг до этого его молоденькая пассия наградит его какой-нибудь болезнью? Что, если это будет СПИД?

Артем вспомнил Венеру и ужас пережитых после нее дней. И внутри все содрогнулось. Ну их, этих девчонок! Ни одна из них не стоит тех страданий, какие выпали на его долю. Он боялся их. Всех, кроме одной. Кроме Алены. Это девушка его мечты...

2

Вячеслава Борисовича вызывали в милицию. Сегодня пришла повестка, а послезавтра он должен явиться в ОВД «Битово».

В чем же его могут обвинить, задавал он себе вопрос. И отвечал на него. Ничего такого за ним нет. Ничего, что могло бы заинтересовать милицию. Внебрачные связи – ерунда, за это не сажают. И партии уже нет, из которой можно выгнать за аморальное поведение.

А Денис, этот гад?.. Ведь Вячеслав натравил на него бандитов, чтобы они избили его. А это уже статья Уголовного кодекса...

Вот что значит расторгнуть контракт с дьяволом. Он вернул душу, но потерял везение. Сума ему не грозит, а вот тюрьма – возможно, да. Что же делать?

Об этом он спросил у Алены. И получил ответ:

– Главное, не паниковать.

В самом ближайшем времени он собирался купить ей квартиру. Четырехкомнатную, в доме повышенной комфортности. Дорого. Но ему по карману. А пока она жила в квартире, которую он для нее снял. Ей здесь нравилось больше, чем в родительском доме.

– Денис стрелял в людей. Он их чуть не убил. И все из-за меня...

Вячеслав Борисович представлял, как на его запястьях защелкнутся наручники. Представлял, как попадет в мрачную душную камеру, где одни отпетые уголовники. И для него начнется ад на земле.

– А ты в это веришь? – с легкой насмешкой спросила Алена.

– Во что?

– В то, что он стрелял.

– Но сказали же...

– Кто сказал? Бандиты? И ты им поверил... Между прочим, я недавно видела свою подругу. На всякий случай спросила про Дениса. И знаешь, что узнала?.. В тот день, когда мы с ним расстались, он уехал куда-то на Север. На заработки. А может, навсегда там останется. Это, конечно, его заботы. Но стрелять он в твоих братков не мог. Потому что его просто-напросто не было в Москве... Хочешь знать, что я по этому поводу думаю?

– И что ты по этому поводу думаешь?

– Только ты не обижайся.

– А с чего это я должен обижаться?

– А с того, что тебя провели, как последнего... как последнего простофилю... Никто ни в кого не стрелял, никто никого не ранил. Тебе навешали лапши на уши. Чтобы деньги выманить. А ты принял все за чистую монету...

Как ни обидно, но это походило на правду.

– Так это же хорошо, – Вячеслав постарался затмить обиду радостью. – Теперь я знаю, что перед законом я чист...

Так оно и оказалось. В ОВД «Битово» его вызывали вовсе не для того, чтобы предъявить обвинение. Оказывается, он попал в разряд потерпевших по одному очень занятному делу.

* * *

Капитан из дежурной части только глянул на повестку и сразу сказал, куда ему следует идти. В кабинет к майору Комову.

– А вы не знаете, зачем? – спросил Вячеслав.

– А вы сами не знаете?

– Нет...

– Тогда я тем более.

Полнейшее равнодушие к его персоне со стороны дежурного немного успокоило Вячеслава. Он собрался с духом и поднялся на второй этаж.

В кабинете его ждали двое. Один высокий, здоровый, как Геракл. Второй поменьше. Среднего роста, худощавый, скуластое лицо и пронзительный взгляд. Оба были в штатском. Но это не могло ввести его в заблуждение относительно их профессии.

Амбал даже не обратил внимания на Вячеслава. Как сидел за столом, перебирал какие-то бумаги, так и продолжал сидеть. Зато второй обрадовался ему, как отец радуется возвращению блудного сына.

Он усадил его напротив себя. Представился.

– Оперуполномоченный Московского уголовного розыска Геннадьев... У меня к вам несколько вопросов...

На стол перед Вячеславом веером легли четыре фотографии. На снимках запечатлены были мужчины и одна довольно-таки симпатичная девушка.

– Посмотрите внимательно. Может, вы кого-нибудь из них знаете?

Вячеслав Борисович смотрел внимательно. Но никого не узнал.

– Нет, эти люди мне незнакомы... А в чем, собственно, дело?

– Все эти люди – сотрудники некой фирмы. Общество с ограниченной ответственностью «Воланд». Вам знакомо это название?

– Допустим.

– Значит, знакомо... Если не секрет, в какую сумму вам обошлись услуги этой, гм, фирмы?

– А это имеет значение? – потерянно спросил Вячеслав Борисович.

Не все чисто с этой фирмой, если ею интересуется милиция. Не все чисто... А как же иначе? Как здесь может быть чисто, если эта фирма одна сплошная нечистая сила!..

– Конечно, имеет... По самым скромным подсчетам, эта фирма облапошила не один десяток, скажем так, доверчивых граждан. Оплата за предоставленные услуги колеблется от пяти до десяти тысяч долларов. Вот и посчитайте, сколько заработала фирма?

– От пяти до десяти тысяч? – возмущению Вячеслава Борисовича не было предела.

– Вы чем-то удивлены?

– Еще бы. Я заплатил сто тысяч!

Не надо было этого говорить. Но слово не воробей.

– Сто тысяч долларов?! Хотя да, если знать, какой у вас бизнес...

Бизнес у него прибыльный, сам он человек состоятельный. Поэтому с него содрали все сто тысяч долларов. А кто-то смог отделаться пятью-десятью тысячами. Это несправедливо. Вячеслав почувствовал, как заскребла лапами по душе склизкая жаба по имени Жадность.

– Мошенники раскрутили вас по полной программе, – подлил масла в огонь опер.

Хотя можно было этого не делать, Вячеслав сам все прекрасно понимал... Хотя, стоп, какие мошенники? Это не так...

– А с чего вы взяли, что эти люди мошенники? – недоуменно спросил он.

Кое-кому вопрос показался в высшей степени глупым. А именно человеку-горе, который продолжал сидеть за столом и заниматься своими отчетами. Он прыснул со смеху. Хотя, возможно, просто чихнул. Но нет, скорее первое...

Только оперативник, который с ним разговаривал, оставался серьезным.

– А вы, я думаю, склонны считать их пособниками дьявола? – спросил он.

– Ага, торговыми представителями адово-промышленной группы, – отпустил ехидную реплику мент-исполин. – Скупщики душ. Дилеры Мефистофеля...

– Дилеры и маклеры, – подхватил Геннадьев. – Только от нечистого у них одно – нечистая совесть. А все остальное чистой воды криминал...

– Но ведь после сделки с этой фирмой результат налицо, – стоял на своем Вячеслав Борисович. – Моя жена измени... Скажем так, у меня возникли проблемы с женой. Я разбил машину. Потом проблемы с сыном. Проблемы с местной мафией. Я потерял много денег. Затем сгорела заправка... Все пошло кувырком. А потом это письмо по электронной почте. Я заключил сделку. И все наладилось. Бизнес пошел в гору, сын выздоровел, в личной жизни все хорошо. Да в общем, все нормально стало...

– И вы поверили, что все это результат деятельности фирмы «Воланд», – заключил за него Геннадьев.

– А разве нет?

– А разве да?.. Вы говорите, ваш сын выздоровел. А чем он болел?

– Это страшная болезнь. Боюсь вас шокировать. Он болел СПИДом. Но уверяю вас, сейчас с ним все в порядке...

Вячеслав увидел, как переглянулись между собой опера. На губах человека-горы заиграла откровенно пренебрежительная усмешка.

– И как же он вылечился? – спросил он.

– Прошел курс лечения в частной клинике. Две недели при полном пансионе...

– И в какую сумму обошлось лечение?

– В общей сложности шестьдесят тысяч...

– Рублей?

– Долларов!

Опер удивленно присвистнул. Но в глазах у него не восхищение, а откровенная насмешка. Он смотрел на Вячеслава как на какого-то лопуха с улицы Лоховской.

– Адрес клиники не подскажете? – спросил Геннадьев.

– Вы знаете, я не интересовался...

– А зря. На вашем месте я бы поинтересовался, что за врачи и какими лекарствами лечат вашего сына. Согласитесь, вопрос достаточно серьезный.

– Это уже не имеет для меня никакого значения, мой сын полностью здоров, и это самое главное...

– Я тоже здоров. Но это вовсе не значит, что до этого я болел.

– Что вы этим хотите сказать? – нахмурился Вячеслав.

Ему не нравилось, что над ним насмехаются.

– А вы сами не догадываетесь?

– Только давайте без ваших милицейских штучек, – раздраженно потребовал он. – Говорите прямо.

– Прямо так прямо, – кивнул Геннадьев. – У меня есть серьезное подозрение, что болезнь вашего сына не имеет ничего общего с настоящей болезнью. Ваш сын ничем не болел. Его и вас просто убедили в том, что он болен СПИДом. Чтобы выманить у вас деньги. Согласитесь, шестьдесят тысяч долларов достаточно большая сумма. Вот аферисты и разыграли спектакль...

– Это еще надо доказать, – непонятно зачем сказал Вячеслав.

– Этим мы как раз и занимаемся. Вот, уже определили кадровый состав О...О...О...О «Воланд»...

– Мне кажется, вы переборщили с «О». Там было три буквы...

– Это у них три, а у меня четыре. Общество с о-очень ограниченной ответственностью... Так вот, мы собираем данные по деятельности этой фирмы. Чтобы вывести мошенников на чистую воду...

– И насколько я понял, у вас ничего не получается, – не без сарказма сделал вывод Вячеслав.

– Нет, почему же. У нас уже достаточно улик. Но мы продолжаем работу. Вот на вас вышли. Как на потерпевшего...

– Как, если не секрет. Через Интернет?

– Гораздо проще. Мы проследили за спецкурьером, который облегчил вас на энную сумму. Сейчас мы уже знаем, на какую. На сто тысяч долларов. Или не так?

– Так... А почему вы не узнали это у самого курьера?

– У нас не было оснований задерживать его. Вот если бы вы написали заявление по факту мошенничества, а еще лучше вымогательства... Курьер у нас на крючке, мы в любой момент можем задержать его.

Вячеслав Борисович все понял. Для него все встало на свои места.

Фирма «Воланд» находится в оперативной разработке у московских сыщиков. Они следят за каждым сотрудником общества. Выходят на потерпевших. Проводят с ними разъяснительную работу. И предлагают написать заявление с жалобой на фирму.

– Как только мы соберем достаточную доказательную базу, деятельность фирмы будет остановлена, счета арестованы. И, возможно, вы сможете вернуть свои деньги обратно. Все сто тысяч долларов...

Геннадьев грамотно сыграл на слабой струнке Вячеслава Борисовича. И битовский сыщик не остался в стороне, задел ту же самую струнку.

– Не буду утверждать, но, возможно, вам вернут и те шестьдесят тысяч долларов, которые были затрачены на мнимое лечение мнимой болезни вашего сына...

А вдруг Артем на самом деле ничем не болел? Вдруг вся эта история со СПИДом – всего лишь чудовищная фальсификация?.. Сына и отца провели как последних недоумков. Но есть шанс вернуть все деньги обратно.

– Вы думаете, никакого контракта с нечистой силой не было? – угрюмо спросил Вячеслав Борисович.

– Контракт был. С нечистыми на руку аферистами. А нечистая сила здесь ни при чем, – кивнул Геннадьев.

– А почему же тогда мои дела в бизнесе выровнялись и пошли вверх?

– Скажите, с момента заключения сделки вы сидели сложа руки?

– Нет, я работал. И весьма активно... Но тут дело в везении...

– В жизни каждого человека бывает черная полоса, которая, как правило, сменяется белой. Так произошло и у вас. Вчера было плохо, сегодня уже хорошо. Черная полоса сменяется белой – это закономерность. Сейчас у вас белая полоса. И фирма «Воланд» к вашему успеху не имеет никакого отношения...

– Зато эта фирма приложила руку к тому, чтобы в вашей жизни наступила черная полоса, – продолжил человек-гора. – Болезнь вашего сына – это раз. Сожженная заправка – это два...

– Вы думаете, это их рук дело? – спросил Вячеслав Борисович. И сам же себе ответил: – А ведь возможно...

Злоумышленники спровоцировали пожар на заправке. И как итог, на него навалились с проверками всевозможные комиссии. Выход из положения он нашел. И ведь это его заслуга. А фирма «Воланд» здесь ни при чем. Кроме худа, она ничего ему не сделала...

– Вот видите, вы сами понимаете, как ловко вас взяли в оборот мошенники...

– Да, да, это мошенники, – закивал Вячеслав Борисович.

Проблемы с бизнесом. Болезнь сына... А измена жены? Вдруг и это результат деятельности фирмы?

Жена изменила ему. С кем?.. Не был ли Денис сотрудником этой фирмы?..

Вячеславу Борисовичу стало жарко... Если так, то получается, и Алена тоже участница чудовищного розыгрыша. Она живет с ним не по любви, а по долгу службы. Но почему же она до сих пор с ним?.. Нет, нет, Денис и Алена здесь ни при чем....

И до него вдруг дошло. Фотоснимки на столе Геннадьева. На них запечатлены все «воландовцы». На них нет ни Алены, ни Дениса. На всякий случай он еще раз просмотрел их. Нет, никого из них среди мошенников нет...

– Вы чем-то обеспокоены? – заметил Геннадьев.

– Да нет, все в порядке, – облегченно вздохнул Вячеслав.

Ему вовсе не хотелось, чтобы Алена была замешана в этой афере. Ему вовсе не хотелось ее терять.

– Значит, заявление писать будем.

– Заявление?.. А-а, заявление... Можно и написать...

– Вот, пожалуйста, ручка вам, лист бумаги... Подробно опишите, как все было. Изложите все ваши претензии к фирме «Воланд». Потребуйте возврата ваших денег.

– Да, да, спасибо...

Вячеслав Борисович пододвинул к себе лист бумаги. Достал из барсетки собственную ручку – «Паркер» с золотым пером. Только написать ничего не смог. В мозгах образовался какой-то каламбур. Мысли разбегались в разные стороны. Он пытался ухватиться за хвост хотя бы одной из них. Но тщетно. Так и не смог он родить ни единой строки.

– У вас какие-то затруднения? – спросил Геннадьев.

– Да что-то сосредоточиться не могу, – признался Вячеслав. – Может, обстановка не та... Можно, я дома напишу? А завтра принесу.

– Можно, – согласился сыщик. – Напишите дома, завтра принесете...

Он вопросительно посмотрел на своего битовского коллегу. Тот кивнул.

– Принесете заявление и передадите его лично в руки майору Комову.

– Хорошо, обязательно так сделаю... Я могу идти?

– Да, конечно. Но учтите, завтра явка строго обязательна.

– Я понимаю, – с сознанием гражданского долга кивнул Вячеслав Борисович.

Но не только гражданский долг двигал им. Он был вовсе не прочь получить обратно все свои деньги.

3

– Ты хочешь сказать, что это не фирма, а шарашкина контора?

Алена была взволнована и смущена. Будто это она была виновата в том, что Вячеслав связался с «Воландом». Но он-то хорошо знает, что она здесь ни при чем.

– Да, да, именно шарашкина контора, – кивнул он. – Под вывеской этой фирмы действуют типичные аферисты... Или даже нет, это натуральные бандиты. А как я их могу называть после того, как они сожгли мне заправку?

После встречи с сыщиками он прямым ходом отправился к ней. По пути отмел все подозрения по поводу того, что она могла быть причастна к деятельности фирмы. И сейчас не сомневался в ней. Она была потрясена открывшейся правдой.

– А твой сын? Неужели его заразили СПИДом?

– Почему заразили? Он и не болел им. Просто его заставили поверить в это. И его и нас...

– Негодяи. Какие негодяи! – голос ее дрожал от возмущения.

– Меня облапошили. Облапошили как последнего придурка! – сокрушался Вячеслав. – Сын вылечился, хотя никогда не болел. Дела наладились. Потому что никто не мешал...

– Значит, нечистая сила здесь ни при чем, – сделала она вывод.

И улыбнулась с какой-то непонятной радостью. Из груди вырвался вздох облегчения.

– Ты не дьяволу сдавал душу в аренду, а мошенникам. Значит, перед богом ты чист. Значит, тебе не грозят муки ада...

Вячеслав был растроган. Не о потерянных деньгах переживает Алена. Куда больше ее волнует он сам, его душа. Она заботится о добром, вечном, а грязь настоящего не для нее... А он? Как он мог подумать, что она заодно с мошенниками? Как он мог?..

Вячеславу стало стыдно. Он почувствовал, как запылали его щеки. И Алена это заметила. Но поняла по-своему.

– Ты волнуешься? Ты боишься? – забеспокоилась она. – Неужели ты думаешь, что этот Геннадьев может тебе что-то сделать?

– А что он мне может сделать? – не без удивления спросил он. – Перед законом я чист.

– Я понимаю, что ты чист перед законом. Но мне не нравится, что в милиции к тебе отнеслись с таким пренебрежением. Как будто ты не потерпевший, а подозреваемый...

– Ко мне отнеслись с пренебрежением? Почему ты так думаешь?

– Не знаю, но мне кажется, этот Геннадьев не должен был вызывать тебя к себе. Ты человек состоятельный, солидный бизнесмен. А он тебя по повестке вызывает, словно ты какое-то ничтожество. Он сам должен был прийти к тебе в офис. Поговорить, объяснить ситуацию... Он, конечно, абсолютно прав – мошенников обязательно нужно вывести на чистую воду. И ты должен написать заявление... Но для этого тебя не следовало вызывать в милицию, будто ты непонятно кто...

Вячеслав почувствовал себя крайне неловко. Действительно, он солидный бизнесмен, человек с положением в обществе, а какому-то менту лень задницу от стула отлепить, чтобы самому прийти к нему. К тому же Геннадьев из МУРа. Если с Петровки, 38 он смог добраться до Битово, то мог бы сделать пару лишних телодвижений, чтобы наведаться к нему в офис.

– Да, я понимаю, тебя облапошили эти мошенники, – продолжала возмущаться Алена. – Но ведь это не значит, что с тобой теперь можно обращаться абы как и абы кому...

И тут она совершенно права. Геннадьев для него абы кто. И обращается к нему абы как. Потому что считает его ничтожеством.

– Вот гад, – озлобился Вячеслав. – За дешевку меня держит. Никакого ему заявления!

А ведь это его личное дело, жаловаться на «Воланд» или нет. И если он откажется, Геннадьев не сможет его заставить. А если еще раз посмеет вызвать его к себе на беседу, Вячеслав такой хай поднимет – этому оперу мало не покажется.

– Нет, нет, что ты! – забеспокоилась Алена. – Заявление ты должен написать. В самой жесткой и категоричной форме. Аферисты ни в коем случае не должны уйти от ответственности. Может, этот Геннадьев недостаточно воспитанный человек, но дело он свое знает. И пусть его делает. А ты должен ему помочь. Потому что этим ты поможешь другим людям, которых может облапошить «Воланд»...

В ее глазах он видел острую неприязнь к мошенникам, в голосе звучало осуждение. Вячеслав снова испытал неловкость. Ну как он мог заподозрить ее в неладном?..

– Ты думаешь, я должен написать заявление? – спросил он.

– Не думаю, а знаю. И чем скорее, тем лучше... Прямо сейчас садись и пиши...

Так он и поступил. Но смог написать всего несколько строчек. И не потому, что в голову не лезли мысли. Просто ему мешала Алена. Она подсказала ему, с чего начать, правильно изложила первую фразу, вторую. Только он уже не мог думать ни о каком заявлении. Слишком близко она к нему находилась. Слишком мощное сексуальное излучение исходило от нее. И без того короткий домашний халатик был застегнут всего на две пуговички. Открытая до соска грудка манила его к себе, как оазис усталого, измученного жаждой пустынника. А еще эти чудные ножки...

– ...Особо подчеркни, что у тебя случился пожар на автозаправочной станции. И потребуй создания специальной комиссии... Ой, что ты делаешь?

Она не возмущалась, а, напротив, поощряла его. И не свела, а развела ноги навстречу его руке.

Пожар на заправочной станции. Какое ему сейчас до этого дело? Куда больше его волнует другой пожар. Тот, который внутри его. Тот, который способна потушить только Алена.

– А что, не надо? – жарко прошептал он.

– Надо. Еще как надо, – так же жарко ответила она.

И сладко застонала от удовольствия, когда он губами мягко сжал сосок ее груди.