Онлайн чтение книги Книга о судах и судьях
СПОРЫ О ПРЕВОСХОДСТВЕ

54. [Лахар и Ашнан]

Жизнь бессмертных была скудной и бедной. Ануннаки[lxiii]lxiii Ануннаки у шумеров и вавилонян - духи земли, порожденные богом Аном и подчиненные старшим пятидесяти богам. питались травой и кореньями и не знали, что такое хлеб; они пили воду из канав и не имели представления о молоке и вине; они не умели ткать и покрывались гирляндами листьев и циновками из тростника. И вот задумали боги улучшить жизнь на земле, сделать ее богаче и разнообразнее. Семь величайших богов, решающих судьбы бытия, и пятьдесят богов и богинь, подающих советы, собрались в зале творения, в доме Дукуlxiv, и слепили из глины божественного юношу Лахара, кроткого пастыря, и его сестру, прилежную и заботливую богиню зерна Ашнан.

Лахар пригнал с небес на землю стада овец и коз и стал пасти их на безбрежных привольных лугах земного диска. Для Ашнан мудрый Энки[lxv]lxv Эпки - шумерский бог мудрости. создал мотыгу, и она провела на полях первые борозды и засеяла их зернами ячменя и полбы[lxvi]lxvi Полба - вид пшеницы.. Вскоре поднялись и зашелестели первые кудрявые колосья. Обрадованные боги построили для Ашнан великий дом, где хранились мотыги, а потом Энки смастерил первый плуг и запряг в него пару ослов. Ашнан растерла зерна на плоском камне и испекла первые хлебы. Она выжала сок из зерен сезама, из плодов финиковой пальмы и из винограда и проготовила для богов три сорта хмельного напитка.

В это время Лахар устраивал загоны для овец и коз, выдаивал полные ведра молока и стриг густую овечью шерсть [...]

Сперва юный Лахар дружил со своей сестрой Ашнан, но затем стали они завидовать друг другу и спорить о первенстве. Лахар говорил: "Без меня великие боги и ануннаки не имели бы вкусного молока и теплых одежд и прозябали бы в голоде и холоде". Ашнан возражала: "Что делали бы боги и ануннаки без хлеба и вина?"

И собрался совет великих богов, и выслушал брата и сестру, и вынес решение: "Только хлебом можно насытиться, ибо он укрепляет тело, а вино веселит сердце. Хлеб и вино важнее для жизни, чем молоко и шерсть. Ашнан, питающая богов и богинь, должна занимать первое место, и брат ее Лахар не смеет равняться с нею, а должен чтить ее и признавать ее старшинство".

Шумерская. 93, 31

55. Кузнец и плотник

Царь Александр, когда ему строили дворец, более возвеличил кузнеца, чем плотника.

И зависть возымели к кузнецу плотник и земледелец; один говорил, что он создает жилище, а другой - пищу.

Царь услышал об этом и, сам мудрец, призвал еще и других мудрецов, чтобы решить, кому же из спорящих отдать почет. И ответили: "Сказано ведь, что Адам впервые возделывал землю, но кузнечество установлено раньше, так как кузнец делает орудия и для себя, и для плотника, и для земледельца. Поэтому первый в почете - кузнец, а земледелец нуждается в обоих". И убедили плотника и земледельца не завидовать.

Армянская, 78, 98

56. Прошлое и будущее

Два человека шли по дороге. Повстречался им разносчик пальмового вина.

- Не дашь ли ты нам немного вина? - попросили они. - 'Нам очень хочется пить. Разносчик ответил:

- Прежде чем я дам вам пальмового вина, скажите мне ваши имена.

- Меня зовут Откуда-Мы-Идем, - сказал первый.

- Меня зовут Куда-Мы-Идем, - сказал второй.

- У тебя прекрасное имя, Откуда-Мы-Идем, - сказал разносчик пальмового вина. - Я угощу тебя вином. Но у тебя, Куда-Мы-Идем, имя плохое. Должно быть, ты нехороший человек. И ты не получишь пальмового вина.

Они заспорили. И решили найти человека, который бы рассудил их. Нашли рассказали, в чем дело. Судья выслушал и сказал:

- Разносчик неправ. Прав Куда-Мы-Идем потому, что мы не можем взять больше ничего из того, что оставили сзади. А новое мы находим только там, куда мы идем.

Разносчик согласился:

- Да, это так.

И дал пальмового вина Куда-Мы-Идем,

Мбака, 30, 33

57. Злой человек не желает добра даже себе.

Оказались трое мужчин попутчиками. Каждый стал расспрашивать, куда идут другие и почему покинули свой дом.

Один рассказал, что решил покинуть свою страну, так как в их роду очень много красивых юношей и он не может видеть их красивую одежду, кольца, чалмы, туфли. Другой ответил, что он покидает дом по той же причине.

Третий сказал:

- Вы оба разгадали мое горе. У нас у всех одна причина. Когда выяснилось, что положение их одинаково, они пошли вместе. Шли они по дороге и нашли кошелек. Решили: "Давайте разделим его содержимое и вернемся домой". Но никто из них не хотел, чтобы остальные получили свою долю. Они никак не могли разделить деньги, но не могли и расстаться с кошельком и уйти. Так и сидели они день и ночь без сна и еды, не замечая ничего вокруг.

Вдруг оказался в том месте падишах той страны со своими эмирами и визирами. Увидал людей и спросил, кто они и что здесь делают. Они рассказали ему все: как они сюда пришли, как нашли кошелек, а сейчас ждут, что кто-нибудь придет и разрешит их спор.

- Пусть каждый откроет мне меру своей злобы, и, когда я узнаю все, я приму решение, - сказал падишах.

Один из сидящих сказал:

- Я хочу, чтобы никто из-за меня не радовался, чтобы я никогда никому не сделал никакого добра.

- Ты очень хороший человек, - сказал второй, ты совсем не злой. Вот я очень злой: если кто-нибудь сделает другому добро, то я долго печалюсь и расстраиваюсь.

Третий сказал:

- Вы оба - благородные люди, хотя в ваших сердцах и есть злость. А я вот настолько зол, что думаю, хоть бы мне никто никогда не делал добра, пусть бы добро и милость навсегда исчезли с лица земли!

Услыхал падишах эти слова, разинул рот от удивления и задумался. Долго он думал и наконец приказал первого человека изгнать из страны и отобрать у пего все имущество - раз он не делает добра другим, то и ему не нужно делать добро.

Второго он приказал убить, так как тот очень страдает, когда кто-то делает добро другому. Поэтому лучше убить его, чем обрекать на страдание.

Третьего он приказал заковать в цепи и бросить на солнце, чтобы тот умер в мучениях.

Все трое получили по заслугам за свое зло! Приказ падишаха был тотчас выполнен.

Афганская, 29, 248

58. Вождь и два товарища

Два молодых человека отправились к вождю просить у него одежду. А по дороге один и говорит:

- Все же самый великий из всех - бог.

Но другой ему возразил:

- Нет, самый великий из всех - вождь.

Вот приходят они к вождю и просят:

- Дай нам одежду.

А второй взял да и выдал товарища:

- Знаешь, что он сказал в пути? Он сказал, что самый великий на свете бог. А я утверждал, что самый великий - ты!

Вождь велел слуге принести два одеяния - одно целое, а другое изорванное. И целое дал тому, кто его восхвалял, отрепья же дал второму.

Получив то, что просили, молодые люди ушли. А вождь приказал своим слугам догнать юношей и убить того, кто, по его мнению, недостаточно возносил вождя. Но по дороге молодые люди поменялись одеждой, и слуги убили человека в отрепьях, а это как раз и был тот, который хвалил вождя. Когда вождь увидал, что тот, кто говорил о величии бога, остался жив, а тот, кто утверждал всесилие вождя, мертв, он сказал:

- Значит, бог и впрямь самый великий на свете.

Баньянга, 63, 222

59. Золото и рис

Рассказывают, что было время, когда люди, жившие на берегу озера Инлей, не хотели работать в поле. Их больше привлекали ремесла и торговля. А случилось это так потому, что большую часть земли затопили воды. Сухих полей осталось очень мало.

В те далекие времена озерным краем управлял сборщик налогов, которому правитель страны повелел расширить поля и больше сеять риса, чтобы им кормилась вся страна. Но жители Инлея продолжали заниматься торговлей и ремеслом. Риса же сеяли так мало, что его хватал? только на два месяца.

Сборщик налогов был очень огорчен и встревожен. И вот однажды он вызвал к себе двух жителей озерного края: богатого торговца и бедного крестьянина. Обоих принял с должными почестями и спросил:

- Что в мире важнее - золото или рис?

Богатый торговец ответил так:

- В нашем мире нет ничего ценнее золота. Золото делает человека из ничтожного значительным. Если у человека есть золото, он пользуется почетом, имеет власть, живет в довольстве. Я преклоняюсь перед золотом.

Бедный крестьянин ответил так:

- В нашем мире нет ничего важнее риса. Все живое ищет себе пропитание. Мы, люди, питаемся рисом. От него - наше здоровье и наша сила. Надо больше сеять риса. Тогда не будет голода и нужды. Я преклоняюсь перед рисом.

Сборщик налогов нахмурился. Сам он понимал, что прав крестьянин, но хотел убедить и торговца.

- Значит, для тебя важно золото, а для тебя - рис. Нет согласия в ваших речах. - И сборщик налогов сердито встал со своего места. - Я тоже не могу найти верного решения. Поэтому через семь дней вы должны прийти ко мне со своими семьями. Захватите с собою то, что всего важнее для вас. Пусть вас рассудит жизнь!

И с этим он отпустил обоих. Каждый из них вернулся в своп дом. И каждый стал готовиться к предстоящему. Богач, который выше всего ценил золото, собрал золотые слитки, кольца, браслеты, четки, серьги. Он велел жене и дочерям надеть на себя все золотые украшения, а что осталось - положил на поднос. На седьмой день со своей семьей и всем богатством торговец явился к сборщику налогов.

Бедный крестьянин тоже не сидел сложа руки: он размолол весь рис и приготовил из рисовой муки лепешки и булочки. Все это он разложил па подносах, велел жене и дочерям поставить подносы себе на головы и идти к дому сборщика налогов. Сам же крестьянин собрал в корзину столько вареного риса, сколько туда поместилось, повесил корзину на плечо и зашагал следом.

Когда оба жителя Инлея со своими семьями пришли к сборщику налогов, тот поглядел, что они принесли, усмехнулся, но ничего не сказал. Потом он позвал своих слуг и приказал им запереть обе семьи с их вещами в отдельной хижине. И если чего попросят - давать им только воду.

Слуги исполнили приказ своего господина. В хижине не оказалось ничего, кроме горшка с водой. Скоро все проголодались. Запасшийся едою крестьянин накормил жену и дочерей. А богачу печем было кормить семью - ведь золото есть не станешь! Он попросил крестьянина поделиться с ним.

На это земледелец ответил:

- И рад бы, да не знаю, сколько нам здесь сидеть. Боюсь, как бы и моей семье не пришлось голодать.

Тогда голодный богач предложил продать ему рису за золото, но крестьянин сказал:

- На что мне твое золото? Им сыт не будешь!

Через два дня сборщик налогов приказал выпустить из хижины обе семьи. Тут он и увидел, что бедные крестьяне сыты и веселы, а увешанные золотом богачи голодны и злы на весь свет.

- Так что же важнее - рис или золото? - спросил сборщик налогов.

- Рис важнее. Надо сеять рис, - прохрипел голодный торговец. А крестьянин только усмехнулся.

- Ну, раз вы теперь оба согласны - идите домой! - заключил сборщик налогов и отпустил всех.

С тех пор жители Инлея начали сеять много рису: и на затопляемых во время дождей землях, и на плавающих полях[lxvii]lxvii Плавающие поля - поля, устроенные на небольших плавучих островках озера Пилей (очень распространены у народности инта).. Рису стало вдоволь - все жители страны были сыты.

Инта, 110, 171

60. Ананси - старейший из живых существ

Однажды все полевые и лесные звери поспорили, кто из них старше и достоин большего уважения. Каждый из них твердил:

"Я самый старший".

Они спорили долго и горячо и наконец решили обратиться к судье.

Они пошли к дому паука Ананси[lxviii]lxviii Ананси - имя паука, популярного героя фольклора ашанти. и сказали ему:

- Кваку Ананси, мы никак не можем решить, кто из нас достоин большего уважения. Выслушай нас!

Ананси приказал своим детям принести ему скорлупу ореха, с достоинством уселся на ней, словно вождь племени па резном стуле, и стал слушать.

Первой начала цесарка. Она сказала:

- Клянусь, что это правда! Я старейшая из всех живых существ. Когда я родилась, произошел великий лесной пожар. Никто в мире, кроме меня, не потушил бы этот страшный пожар, по я вбежала в самое пламя и затоптала огонь. Я тогда сильно обожглась, и, как вы можете сами убедиться, ноги у меня до сих пор красные.

И тогда все сказали:

- Да, да! Она старше нас всех! Потом заговорил попугай:

- Клянусь, что говорю правду! Старейший из всех живых существ - я. Когда я появился на свет, не было еще никаких инструментов и оружия. Это я изготовил первый молот для кузнецов; я стучал клювом по железу, отбивал его, и потому клюв у меля кривой.

Все посмотрели на клюв попугая и воскликнули:

- Да, да! Попугай и в самом деле старший из нас. Затем стал говорить слон:

- Клянусь, что говорю правду! Я старше попугая и цесарки. Когда я родился, бог неба дал мне длинный и очень удобный нос. А когда бог неба стал создавать других животных, материала не хватило, и они получили совсем маленькие носы.

Звери внимательно осмотрели нос слона и воскликнули:

- Да, да! Слон на самом деле старший из нас. Вслед за слоном заговорил кролик:

- Клянусь, что говорю чистую правду! Я самый старший из вас. Когда я появился на свет, не было еще ни дня, ни ночи. Все стали хлопать кролику и воскликнули:

- Да, да, да! Разве не правда, что он самый старший?! Последним заговорил дикобраз:

- Клянусь, что говорю правду! И вам всем придется признать, что самый старший - я. Когда я родился, земля еще как следует не была доделана. Она была мягкая, как масло, и ходить по ней было нельзя.

Довод был убедительный, и все собравшиеся приветствовали дикобраза громкими возгласами:

- Да, да, да! Кто может быть старше его?! После этого все примолкли, приготовившись выслушать решение Ананси.

Он сидел на скорлупе кокосового ореха и, покачивая головой, говорил:

- Если бы вы обратились ко мне раньше, вам не о чем было бы спорить: ведь самый старший из всех живых существ - я. Когда я родился, земли еще не было и вообще не было ничего, даже не на чем было стоять. Когда умер мой отец, негде было его похоронить. Поэтому мне пришлось похоронить его в своей голове.

Когда звери услышали это, они воскликнули:

- Да, да, да! Кваку Ананси старше всех. Разве можно в этом сомневаться?

Ашанти, 109, 132

61. Почему рыбы плавают с открытыми глазами

Однажды рыбы и черепахи услыхали звук большого барабана, в который били люди по приказу своего короля.

- Друзья, вы не знаете, почему люди сегодня бьют в барабан? - спросили рыбы.

- Мы знаем, в чем дело, - ответили черепахи, - завтра у людей начинается пост, а сегодня они бьют в барабаны, чтобы напомнить каждому человеку, что с этого дня нельзя убивать животных.

- А кого запрещают бить - только тех, что живут на суше, или обитателей вод? - опять спросили рыбы.

- Люди не будут убивать только тех, что живут на суше, - отвечали черепахи.

- Если так, то люди поступают несправедливо, - решили рыбы, - вы, черепахи, тоже ведь живете в воде, значит, и вас ждетта же участь, что и нас.

- Нет, мы живем не в воде, - возразили черепахи, - мы живем на суше - у нас ведь и ноги есть. Просто мы умеем плавать и ищем в воде корм.

Рыбам не понравился ответ черепах.

- Все равно люди сочтут вас обитателями воды и перебьют, как и нас.

Долго спорили рыбы и черепахи. Черепахи все доказывали, что они - жители суши и во время поста люди не- могут убивать их. Наконец рыбы сказали черепахам:

- Как видно, одним нам не решить этот спор. Нужно обратиться к кому-нибудь третьему, чтобы он рассудил нас.

- Мы согласны, - отвечали черепахи.

И все вместе они отправились искать, с кем бы посоветоваться. Как раз в это время на берег реки прилетел ворон. Они спросили у ворона: черепахи водные или земные существа?

- Вы родились на суше, у вас есть ноги, да и питаться вы можете на земле. Нет, вас следует считать жителями суши, - рассудил ворон.

Черепахи очень обрадовались ответу ворона и горячо поблагодарили его. Но рыбам не понравились слова ворона, и они предложили обратиться за помощью еще к кому-нибудь. Черепахи опять были согласны и предложили обратиться к тому, кто стал виновником спора, - к человеку. Рыбам понравилась эта мысль. И вот черепаха, рыба и ворон отправились на поиски человека. Они увидели на берегу реки старого рыбака, который плел корзину.

- Скажи нам, человек, - обратились рыбы к старику, - черепахи водные или земные существа?

- Черепахи родились на земле. На земле они и яйца откладывают. Поэтому черепахи - земные существа, - ответил старый рыбак.

Черепахи и ворон обрадовались ответу человека. А благодарная черепаха дала клятву откладывать яйца для человека и ворона. Поэтому и до наших дней в ямке черепахи лежат всегда три слоя яиц: верхний слой - для ворона, средний - для человека, а третий, самый нижний, - для продолжения черепашьего рода.

Рыбы же так рассердились на ворона, черепаху и человека, что в ярости выпучили глаза и до сих пор не могут их закрыть. Так от рождения и до самой смерти и живут рыбы с открытыми глазами.

Инта, 110, 171

62. Черепаха и ласточка

Жили-были черепаха и ласточка. Ласточка эта была не простая, а происходила из рода царя птиц. Черепаха же принадлежала к роду тех, кто по земле ходит и в воде плавает. И вот явилась как-то ласточка к черепахе и говорит:

- В этом году вы, черепахи, будете платить мне дань. Помолчала черепаха минуту и отвечает:

- Ты же, ласточка, птица и в небе летаешь, а мы кто? Ползаем тут по земле. Разве ты можешь повелевать нами? Почему мы должны платить тебе дань?

- Ну погоди же ты! Вот я тебя к суду привлеку, так и знай! Взвилась ласточка в небо и отправилась искать вождей. А вожди занесли ее жалобу в список и послали к властям[lxix]lxix Сказка (позднего происхождения) отражает реальность колониальной эпохи, когда вожди не выбирались, а назначались колониальной администрацией.. И сказали вожди:

- Кто из вас первый придет туда со всеми нужными бумагами, тот и будет повелителем, а другой станет платить ему дань.

Путь же был долгим: даже если очень хорошим шагом идти, и то па путешествие понадобится неделя. И ласточка подумала:

"Мне-то что, вон я как быстро летаю! А черепаха еле ползет".

Но черепаха ее попросила:

- Госпожа ласточка, что тебе стоит захватить и мои бумаги?

Ведь ты там будешь гораздо раньше меня.

Ласточка согласилась. А черепаха вернулась к себе, однако ночью снова пришла к ласточке, разбудила ее и говорит:

- Ладно уж, госпожа ласточка, давай мой листок. Я, пожалуй, прямо сейчас двинусь в путь. Ты, конечно, все равно прилетишь первая. Я-то ведь еле плетусь. Мне на дорогу надо дней десять, но - нечего делать - придется ползти.

Обрадовалась ласточка, зажгла огонь, достала свой дорожный мешок и вынула из него бумаги черепахи. А черепаха, хорошо заприметив место, где лежит мешок ласточки, спряталась в высокой траве около хижины. Ласточка решила, что черепаха отправилась домой, и скоро опять заснула. Но хитрая черепаха снова потихоньку вошла в хижину, влезла в мешок и притаилась.

А ласточка, проснувшись с пением петуха, подумала, что черепаха, видно, успела уйти далеко, и тоже заторопилась. Взяла она свой мешок и полетела. Кое-как одолела она полпути, передохнула немножко и полетела дальше. И вот наконец прибыла туда, где должно было решиться - кому быть вождем, а кому платить дань.

И спрашивает она у людей:

- Не видали, черепаха уже здесь?

А ей говорят:

- Уж не тяжба ли у тебя с черепахой?

- Ох, да, - отвечает ласточка.

- А когда ты вылетела? - спрашивают ее.

- Сегодня на рассвете, - гордо ответила ласточка. Удивились люди и говорят:

- Как? Ты утром вылетела и вот уже здесь? Но черепаха-то еле ползет. Ей осталось не менее трех переходов, так что у тебя есть время выпить вина.

И вот, друзья, услыхав про стакан вина, ласточка обрадовалась так, словно речь шла о лепешках из маниоки. И говорит она людям:

- Постерегите мою сумку, а я пойду выпью пальмового вина, которое только и ждет, чтобы такой знаток, как я, воздал ему должное.

И она полетела в деревню. Между тем черепаха, которая все это время сидела в мешке, вылезла потихоньку и пошла к судье со своими бумагами. Тот пришлепнул на них печать и, когда ласточка возвратилась, то услыхала ужасную новость:

- А черепаха побывала здесь раньше тебя, и вождем назначили ее, а не тебя.

Тут ласточка сразу же протрезвела и никогда уже больше не хвастала.

Балуба, 63, 80

63. Соловей и ворона

Сидел как-то соловей на ореховом дереве и распевал свои соловьиные песни. Да так распелся, что и не заметил, как рядом с ним уселась ворона.

- Эй, соловей, и не стыдно тебе передо мной петь свои глупые песни! крикнула ворона.

Соловей не поверил своим ушам. Неужели это было сказано о нем, соловье?

Страшно рассердился он и закричал:

- Да чтоб тебя землей завалило... Люди не нарадуются, слушая мои песни. Меня в золотой клетке держат, самым лучшим зерном кормят... Да чтоб тебе вечно в трауре быть! Как ты только, старая падаль, можешь обо мне судить! Ведь у тебя и голоса никогда не было. Да чтоб тебе радости не видеть, если я стал посмешищем для такой, как ты!

- Успокойся! - отвечает ворона. - Слетаем в город и спросим у мудрецов, кто из нас лучше поет. Пусть нас рассудят. Но только с условием: кто из пас проиграет, тому победитель выколет глаз.

Соловей был согласен на все.

Полетели они в город. Видят, лежит в луже свинья. Подлетели они к свинье и говорят:

- Рассуди нас, свинья. Скажи, кто из нас лучше поет.

- Конечно, ворона, - отвечает свинья. - У нее такой бас! Выколола ворона соловью глаз и улетела, довольная победой. Улетел в свой лес и соловей. Сел он на то же ореховое дерево и

запел грустную песню. Услышала ворона соловья, подлетела к нему и говорит:

- Эх, глупый соловей. Ты ж проиграл, вот я и выколола тебе глаз. Чего ж теперь грустить?

- Мне грустно не оттого, что я остался без глаза, - отвечает соловей. Нет, я лишь оплакиваю тот час и ту минуту, когда послушался тебя и доверил решение нашего спора свинье. А ведь свинья всегда остается свиньей!

Татская. 52, 287

64. Собака и свинья

Еще в незапамятные времена люди стали выбирать среди животных таких, что были посмышленее и могли пригодиться в хозяйстве. Кормили их, заботились о них, а животные им верно служили.

Животные и сами старались, чтобы люди их выбрали. Они похвалялись друг перед другом: одни расписывали свой ум и хитрость, другие - силу, третьи пригодность в хозяйстве. Даже стали соперничать друг с другом и строить друг другу всякие козни.

И вот как-то собака, которая слыла самой быстрой, и свинья, которая славилась своей силой, решили: "Пусть люди испытают, на что мы способны, и возьмут к себе в хозяйство того, кто им понравится. Сегодня мы пойдем на поле и покажем, что мы умеем делать".

Когда они пришли, свинья увидела, как люди пропалывают поле. А после того как люди ушли, свинья своим рылом стала подрывать траву и выворачивать ее. Там, где проходила свинья, поле оставалось совсем чистым.

Собака попробовала было делать то же самое, но только беспомощно скребла по земле когтями - ничего у нее не получалось. Поэтому очень скоро она бросила это и даже не пыталась что-нибудь сделать, а просто стояла и смотрела, как работает свинья.

Наконец свинья решила, что сделала уже достаточно и люди на следующий день будут довольны ее работой. Она позвала собаку, и они вместе отправились домой.

Но когда солнце зашло и стало темно, хитрая собака снова побежала на поле, где они со свиньей были днем. Она замела все следы свиньи, но постаралась, чтобы ее собственные следы отпечатались на земле как можно четче. Теперь всякий, кто посмотрел бы на поле, решил, что это собака так хорошо прополола поле: ведь именно ее следы виднелись всюду.

Собака вернулась домой и потихоньку улеглась спать, как будто бы никуда и не уходила.

На следующий день люди пришли на поле, чтобы оценить, на что способны свинья и собачка. Пришли и собака со свиньей, чтобы узнать решение людей. Едва лишь все собрались, хитрая собака тут же выступила вперед и, пока никто еще не успел ничего сказать, заявила:

- Это я прополола все поле! Можете сами посмотреть - тут везде еще хорошо видны мои следы.

Что было делать свинье? Поле-то прополола она - но поди докажи теперь! Ведь и в самом деле: куда ни глянь - одни лишь собачьи следы, а ее следа ни одного нет, сколько ни ищи. Свинья попробовала все же сказать, что это ее работа, но только, что она ни говорила, собака и слушать ничего не хотела. Она все показывала на свои следы, и люди поверили ей, решив, что в состязании победила собака. Они взяли собаку к себе в хозяйство и стали ее кормить.

С тех пор у свиньи такой голос: когда она хрюкает, то будто бы захлебывается от плача. А еще после того люди стали говорить:

"Здесь собачьи следы!" - это когда дело сделано одним, а слава за него досталась другому.

Качинская. 110, 127

65. Сказка о трех дурнях

Давным-давно жил человек. Отправился он как-то бродить по свету и встретил на дороге троих людей, сидевших прямо в дорожной пыли. Путник поздоровался с ними:

- Салам алейкум, дурни!

- Алейкум салам! - ответили они. Человек пошел своей дорогой, а дураки стали спорить между собой.

Один говорит:

- Этот привет был обращен только ко мне! Второй говорит:

- Нет, это я дурень.

То же самое сказал и третий. Так они и препирались, пока один не сказал:

- Нечего нам тут целый день спорить. Этот человек не успел еще далеко уйти, догоним его и спросим, кто же из пас троих дурень.

На том они и порешили. Пошли все трое и стали громко звать путника:

- Эй, постой, эй, постой!

Путник думает: "Что же я такого сделал, когда проходил мимо этих людей?" Остановился.

Подошли к нему дурни, один спрашивает:

- Скажи, добрый человек, разве твой привет был обращен но только ко мне? Разве не только я дурень?

Второй тоже спрашивает:

- Как же гак, разве ты не со мной здоровался? Разве не я дурень?

И третий спрашивает:

- Разве не я дурень?

Путник думает: "Что же мне им ответить?" - и говорит одному:

- Расскажи-ка мне, что же такое настоящая дурость? Тот отвечает:

- Господин, да я ведь и есть настоящий дурак! Вот, послушай. Пошел я вчера на базар, купил мяса, принес жене. Стала она готовить, а пока мясо еще не было готово, жена вышла попросить соли. Тогда отщипнул я с задней стороны два кусочка, положил в рот и стал жевать, да не успел проглотить - жена идет, а я, как услышал, что она возвращается, заложил мясо за щеку, так что щека у меня раздулась. Вошла жена, увидела меня в таком состоянии и воскликнула: "О всемогущий господь! Только я вышла попросить соли, вернулась - а у моего мужа уж вон как щеку раздуло! Ах, несчастье! Надо скорее иголку и огня!" Принесла иголку, накалила ее на огне и проколола мне щеку. Чувствую я - жжет и переложил мясо за другую щеку. Тогда она и эту щеку проколола. Понял я, что некуда больше мясо перекладывать, и выплюнул его на пол. А жена мне говорит: "Эх, муж! Жена-то ведь жена и есть, мясо же все равно твое, зачем же ты дал исколоть себе щеки, дурень!" Ну скажи теперь, господин, не дурак ли я?

Путник отвечает:

- Да, ты и вправду дурак. Это точно. Второй дурень говорит:

- Господин, уж кто настоящий дурак, так это я. Пошел я вчера на базар, купил мяса, кокосовых орехов, пряностей разных, принес все это жене, и приготовила она еду. А в нашем городе есть указ, что в десять часов вечера нужно закрывать дверь, того же, кто не закроет дверь в десять часов, хватают, бросают на ночь в тюрьму, утром водят с позором по всему городу, а потом казнят на берегу. Так вот, сидели мы дома до десяти часов и дверь не закрывали, потому что еды на столе еще не было. Наконец говорю я жене: "Подавай на стол!" Подала она еду, собрались уж мы было за нее приняться, тут я жену и попросил: "Ты ведь знаешь, - говорю, - какой есть указ в этой стране, пойди сначала закрой дверь, а потом уж будем есть". Жена мне отвечает: "Пойди сам закрой!" Я ей говорю: "Пойди закрой!" А она мне: "Пойди сам закрой!" Тогда я говорю: "Что толку так препираться, давай сидеть, не притрагиваясь к еде, а тот, кто первым начнет есть или заговорит, должен закрыть дверь". Так и сидели мы с женой молча, только друг на друга посматривали. Сидели мы так, сидели, потом пришел какой-то осел, съел все наше сорго и ушел, и никто из нас не сказал ни слова, потому что тот, кто заговорит, должен закрыть дверь. Пришла собака, вошла в дом, облизала всю посуду, потом подошла к столу, съела весь рис, перебила миски и убежала, и никто из нас ничего не сказал, даже когда собака ела рис! Ведь тот, кто заговорит, должен закрыть дверь.

Сидели мы так до часу ночи, а тогда пришел стражник и спрашивает: "Вы почему дверь не закрываете?" А мы молчим, не отвечаем. Стражник схватил нас, запер в тюрьму до утра, а утром отвел к султану. Султан сказал: "Водите их с позором по всему городу, а потом казните". Водили нас с женой по всему городу, а мы все молчали, и только когда мы подошли к нашему дому, жена вдруг говорит: "Муж, разве это не наш дом? Почему мы проходим мимо?" А я как закричу: "А-а! О-о! Жена моя заговорила! А-а! О-о! Жена моя заговорила!" Стражник изумился: "Что это с ним? Султан приказал мне водить их по городу, а когда придем на берег, казнить, а они вон что! Надо отвести их обратно к султану". Привел нас стражник к султану, рассказал ему все. Султан нас снова допросил, и мы ему все объяснили. Тогда разрешил он нам вернуться домой.

Видишь, господин, раз уж мой рис, моя жена, мой дом чуть меня не убили, не настоящий ли я дурак?

Путник отвечает:

- Да, ты еще больший дурак, чем первый. Третий говорит:

- Нет, господин, вот уж я - дурак так дурак! Заболел у меня зуб, спрашиваю: "Есть в этом городе зубной врач?" Мне говорят:

"Есть, его зовут Али". Пошел я к Али и говорю ему: "У меня болит зуб. Можешь ты вырвать его?" - "Могу", - отвечает Али. Я спрашиваю: "А сколько ты за это возьмешь?" Он говорит: "Всего полрупии". Было у меня полрупии в пяти реалах. Отдал я ему эти деньги, и он вырвал мне зуб.

Вернулся я домой, жена спрашивает: "Ну что, вырвали тебе ' зуб?" Я отвечаю: "Вырвали". Она опять спрашивает: "А сколько ты за это заплатил?" Я говорю: "Пять реалов". А она мне: "Другим один зуб вырывают за четверть мапесы, а ты заплатил пять реалов".

Пошел я снова к Али и говорю ему: "Слушай, как же так, другим ты вырываешь один зуб за четверть мапесы, а я заплатил тебе пять реалов. Вырви тогда и все остальные!" Али вырвал мне все зубы. Вернулся я домой, а жена спрашивает; "Ну что, получил ты свои деньги?" Я говорю: "О-о, я еще ему должен остался". Она опять спрашивает: "Почему?" - "Он вырвал мне все зубы за пять реалов, так что, видишь жена, я не внакладе". А она говорит: "Ну и дурак же ты!"

- Ну как, господин, не дурак ли я в самом деле? Путник говорит:

- Да, ты самый настоящий дурак, и мой привет принадлежит тебе по праву.

И пошли три дурня назад по дороге, дивясь тому, кто превзошел всех своей глупостью[lxx]lxx Ср. AaTh 1332. Ср. узбекскую сказку "Два дурака" [38, 53] непальскую "Кто глупее", а также кхмерскую "Четыре глупых жениха" [89, 286], где глупейшим признается тот, на чьем теле сохранились следы, подтверждающие историю о его глупости..

Суахили, 109, 512

66. Суд Муладевы[lxxi]lxxi Муладева - популярный образ плута, выступающий во многих индийских сказках.

Есть на земле место сожжения трупов, называемое Бхутавасаlxxiilxxii Бхутаваса - "жилище бхутов". Бхуты - злые духи, прислуживающие богу Шиве.. И жили там два бхуты - Карала и Уттала. Жену одного из них звали Дхумапрабха, а другого Мегхапрабха. Оба бхуты все спорили, чья жена лучше. Однажды они, гуляя со своими женами, увидели человека по имени Муладева, схватили его за руки и спросили:

- Какая из этих двух женщин прекраснее? Если скажешь неправду, убьем тебя.

А обе бабы были безобразные ведьмы, страшные, старые. Если сказать мужьям правду, то сожрут. Как же ответить? Муладева сказал:

- Для всякого на свете прекрасна только его возлюбленная, и никакая другая.

Когда царь хитрецов это сказал, его сейчас же отпустили.

Индийская, 88, 223

67. Сказка о трех братьях и агулшапе

Жили три брата. У них была единственная сестра. Держали ее в запертой комнате, подальше от чужих глаз.

Каждый день братья ходили на охоту и возвращались увешанные дичью. Сестру они кормили только костным мозгом.

Однажды братья пошли на охоту, а мать понесла дочери мозг. Но не успела она открыть дверь комнаты, где была заперта дочь, как туда ворвался агулшап* и унес с собой сестру трех братьев.

Мать плакала, рыдала, но делать нечего - она была бессильна! Так она просидела, печально склонив голову, пока не вернулись братья.

Тогда мать созвала своих сыновей и сказала им:

- Нан, сыновья мои! У вас много храбрости и силы, вы уверены, что вас никто не одолеет, но чего с человеком не бывает? Скажем, у вас случилось несчастье, что бы вы сделали?

Старший брат встал и ответил:

- Если захочешь - все сделаю! Даже иголку могу найти, где бы она ни лежала, если только касается земли: пусть на дне морском или в крепости, если эта крепость стоит на земле. Пусть она зажата в руке, заперта в крепости или в сундуке - я найду, непременно разыщу и незаметно унесу. Если я захочу, то могу тайком вынуть плод из утробы коровы и унести его! Тогда встал средний брат и сказал:

- Если захочешь, я выстрелом могу убить все, что есть над землей, пусть около неба или на самом далеком небе, и сбросить на землю.

Наконец встал младший брат.

- Я одно в силах сделать, - сказал он, - то, что будет падать с неба, легкое ли оно или тяжелое, я обязательно поймаю и удержу.

- Если так, - сказала мать своим сыновьям, - я расскажу вам о несчастье, которое нас постигло. Сегодня я несла дочери мозг, и, как только открыла дверь, ворвался агулшап, схватил вашу сестру и скрылся.

Тогда три брата воскликнули:

- Не вернуться нам сюда живыми без сестры! - и отправились в путь.

Старший брат сразу же узнал, где находилась их сестра.

Она была далеко-далеко, на поляне, посреди большого леса, а возле нее, свернувшись, лежал агулшап.

Братья тайком взяли сестру. Но разве от агулшапа можно было уйти? Он заметил, полетел за ними, быстро догнал, отнял сестру, умчался как пуля в небо и сразу очутился около солнца.

Тогда средний брат выстрелил, убил агулшапа, и сестра стала падать вниз. Младший сейчас же подбежал, подхватил сестру, удержал и поставил на землю. Обрадованные, братья вместе с сестрой отправились в свой дом.

Тем временем мать сшила бешмет и повесила на балконе, чтобы наградить того из сыновей, кто отличился особой храбростью, спасая сестру от агулшапа.

Братья пришли домой и узнали о бешмете.

Старший сказал:

- Бешмет возьму я. Если бы не я, никто из вас не смог бы найти сестру, а если бы даже и нашли, то не смогли бы отнять у агулшапа. На земле вы с ним ничего не смогли бы поделать, и сестра пропала бы для нас.

Средний брат сказал:

- Правда, на земле я ничего не могу поделать с агулшапом, но, когда он поднял нашу сестру в небеса, вы не смогли бы ее отнять и она бы для нас пропала, если б я не убил агулшапа. Бешмет принадлежит мне!

Но младший возразил:

- Нет! Бешмет следует отдать мне! Когда наша сестра падала с неба, я удержал ее. Без меня она разбилась бы вдребезги.

Выслушала мать своих сыновей и сказала:

- Правда, если бы не старший, не нашли бы мою дочь, а если бы и нашли, не отняли бы у агулшапа. Но когда агулшап поднял мою дочь в небо, она бы пропала, не будь среднего, потому что остальные были бессильны. А когда она падала с неба, имей моя дочь хоть сто жизней, она разбилась бы вдребезги, но ее спас младший.

Так мать и не смогла решить, кому из сыновей следует отдать бешмет, и стояла, в раздумье глядя на них.

В конце концов она созвала мудрых советчиков, усадила их и сказала:

- Решите, кто из моих сыновей заслужил бешмет, тому и отдайте!

Судьи сидят, решают, до сих пор ничего не решили. Слушатель! Как видишь, это трудное дело, и поэтому рассказчик просит тебя: присоедини свой ум к уму судей, ускорь дело, помоги узнать, кому из братьев следует присудить бешмет, кто из них вправе его получить[lxxiii]lxxiii AaTh 653. Ср. сказку ашанти "Почему на небе есть луна" [109, 55]. Там шестеро братьев, обладающих разными чудесными свойствами ("тот, кто умеет предугадывать беду", "строитель дорог", "умеющий осушать реки", "потрошитель дичи", "метатель камней", "лежащий на земле, как подушка"), спасают отца, который упал в реку, был проглочен рыбой, а затем унесен ястребом. В награду наиболее отличившемуся предназначалась луна. "Ньяма, бог неба, так и не мог решить, кто из них достоин награды. Он долго слушал спор. Наконец это ему надоело, он встал со своего места, поднялся на небо и унес с собой луну. Вот почему луна теперь на небе" (трансформа "в"). См. также No 68 и комментарий к нему..

Абхазская. 17, 414

68. Вождь и четверо его сыновей

Жил когда-то вождь, у которого было четверо сыновей. Старший получил имя Мафембере, Предсказывающий, второго брата звали Маньювире, Ныряющий, третий был назван Мавунганидзе, Соединяющий, а самого младшего звали Мамутсе, Оживляющий. Людей удивляли эти имена - ведь они обозначали очень трудные дела, которые предстояло совершить в будущем этим четырем сыновьям.

Однажды вождь взял свой лук и отправился на охоту. Когда он бродил по дикой местности, то случайно упал в воду и утонул. Его сыновья не знали, куда отправился их отец, но думали, что он вернется домой с богатой добычей.

Однако когда прошло уже много дней, а отец все не возвращался, Мафембере созвал своих младших братьев и сказал им:

- Я очень опечален тем, что отец не вернулся. Пойдемте на розыски. Я скажу, где погиб отец, - ведь мое имя говорит об этой моей способности.

Маньювире сказал:

- Ты правильно говоришь. Если ты укажешь место, где погиб отец, я смогу нырнуть, в том случае если он упал в воду.

- Если вы, мои старшие братья, сделаете это, - сказал Мавунгапидзе, - я смогу соединить все части его тела.

А самый младший, Мамутсе, сказал своим старшим братьям:

- Если один из вас укажет место, другой нырнет, а третий соединит все части тела, я смогу оживить отца, так как мое имя - Мамутсе.

И сыновья отправились по следам отца. Когда они подошли к реке, Мафембере указал яму, в которую упал отец. Когда они подошли к яме, Маньювире нырнул в воду и вынырнул на поверхность со всеми костями отца. Мавунганидзе соединил все кости вместе, как и следовало соединять. Когда Мавунганидзе закончил свою работу, Мамутсе вернул отца к жизни, и он начал ходить и говорить.

Все родственники вождя и его люди очень обрадовались тому, что сделали сыновья вождя, однако они не могли решить, кто из них отличился больше всех: Мафембере, Маньювире, Мавунганидзе или Мамутсе.

А что скажете вы?[lxxiv]lxxiv Ср. либерийскую сказку "Хлыст из коровьего хвоста" [109, 164]. Там отец братьев пропадает без вести в лесу, и лишь много времени спустя самый младший, родившийся уже без отца, вспоминает о нем. Старшие, проявляя каждый свои чудесные способности, находят в лесу кости отца, собирают их, одевают мускулами, наполняют тело кровью, возвращают дыхание, наделяют силой движения и даром речи. Но награду наиболее отличившемуся, хлыст из коровьего хвоста, получает младший, который первым вспомнил о нем: "И до сих пор в тех местах можно часто слышать поговорку: "Человек жив до тех пор, пока о нем помнят"". Ср. также No 67 и комментарий к нему.

Каранга, 109, 418

69. Кто кого переспит

Не далеко отсюда и не близко, в одной деревне жили два знаменитых лентяя. Слава об их лености разнеслась далеко по окрестностям. Каждый из них считал самым ленивым себя. Однажды они поспорили, кто из них крепче спит. Спорили-спорили и решили устроить состязание: кто кого переспит. В судьи позвали старейшин деревни.

Первый лентяй пошел к себе домой и стал готовиться ко сну. Чтобы не замерзнуть, он разжег огонь, лег рядышком и тут же крепко заснул. А искры от огня попали на сухую соломенную крышу. Крыша загорелась, за ней загорелись стены дома. Но лентяй продолжал спать, ничего не чувствуя. Языки огня уже лизали ему пятки, уже задымилась на нем одежда, а он все спал. Тут люди встревожились, что он так сгорит, вытащили его спящего из пламени и стали катать по земле, чтобы затушить тлеющую одежду.

- Проснись, проснись! - тормошили они его. Наконец он проснулся и сонно пробормотал:

- Дайте мне немного подремать! Я еще не выспался. На следующий день отправился спать второй лентяй. Он улегся на дороге у своего дома. Тем временем собрались тучи, хлынул ливень, и дорога превратилась в бурный поток. Вода подхватила лентяя и унесла в море. Он даже и не проснулся. В море спящего увидела большая рыба и проглотила его. Рыбу поймали деревенские рыбаки. Они принесли тяжелую добычу в деревню и там

вскрыли ей брюхо. В брюхе лежал лентяй и мирно спал. Люди вытащили его и стали тормошить:

- Проснись, проснись!

Лентяй потянулся и жалобно заныл спросонья:

- Я только успел вздремнуть! Зачем вы меня будите? Судьи думали, думали и никак не могли решить, кто же кого переспал. А вы что скажете?

Ваи, 143, 88

70. Испытание ловкости

Вот вам рассказ об испытании ловкости. Слушайте! У одного вождя было три сына, все трое прекрасные юноши и знаменитые наездники, один лучше другого. Вождь решил разделить между ними свое имущество. Но кому из сыновей отдать большую часть? Собрал вождь своих советников и сказал им:

- Я призываю вас в судьи. Пусть мои сыновья покажут вам свою ловкость в верховой езде. Они оседлают своих коней и встретятся у большого баобаба, что растет за деревней. А вы смотрите, и кого вы признаете самым ловким, тот получит большую часть моего имущества.

Трое юношей оседлали своих коней и прискакали к назначенному месту.

Первым начал старший. Он пустил своего коня в галоп, направил его к баобабу и с разгону метнул в дерево копье. Копье пробило баобаб насквозь, а юноша прыгнул в возникшее отверстие вслед за своим копьем.

Советники и вождь одобрительно захлопали в ладоши. Юноша поклонился им и ускакал.

Настала очередь второго сына. Он пустил своего коня к дереву, потом натянул удила и перескочил через баобаб, не задев ни единой веточки. И его ловкость тоже была отмечена рукоплесканиями. Юноша поклоном поблагодарил всех и ускакал.

Что мог сделать младший сын, чтобы превзойти своих братьев? Он покрепче уселся на коне, помчался к баобабу и мощным рывком выдернул все дерево вместе с корнями. Потом, помахивая им, вернулся к отцу и его советникам. Взрыв рукоплесканий приветствовал его. Юноша положил вырванное дерево перед советниками, поклонился им и ускакал.

И советники никак не могли решить, кто же из трех братьев превзошел других в ловкости. Я спрашиваю вас: кого из них назвать первым?[lxxv]lxxv Разнообразные споры о превосходстве, особенно если наградой был трон, рука принцессы или другие привилегии, заставляют опять вспомнить "Золотую ветвь" Дж. Фрэзера (см. примеч. к No 50). "В некоторых случаях право па руку принцессы и па троп, видимо, оспаривалось в состязании. Ливийцы Алитемпия награждали царством быстрейшего бегуна. У древних пруссов претенденты на дворянство па копях скакали к королю, и тот, кто прибыл первым, получал дворянство. Самые первые Олимпийские игры, по преданию, были проведены Эидимиопом, который устроил своим детям соревнование в беге, а призом в этом соревновании сделал царство". И далее, говоря о смысле разнообразных спортивных испытаний при отборе претендентов, Фрэзер замечает: "Такое испытание должно было применяться к будущему царю, чтобы никакой телесный недостаток не лишил его возможности исполнять священные обряды, от которых, согласно поверьям, безопасность и процветание общины зависели больше, чем от исполнения гражданских и воинских обязанностей" [13, 181 - 182]. Возможно, какие-то отголоски этих архаических обычаев нашли отражение в сказочных сюжетах о состязаниях.

Хауса, 143, 54