Как это жестоко – пробудить человека к жизни только для того, чтобы он потом еще страшнее мучился перед смертью.
Я начинаю думать, что женщины к чему-нибудь привязываются от сознания собственного ничтожества. Они всем жертвуют ради мужчины, если могут. Конечно, до конца с этим могут смириться не все, и большинство женщин страдают от невостребованности их души. Это-то, по-моему, их морально и убивает, думаю даже, – добавила она, замявшись, – что, возможно, это убьет и меня.
– Как прекрасно снова вернуться в Париж, – помолчав, сказала она, – и тебе уже все равно, откуда ты приехал... Я даже думаю, что когда возвращаешься сюда в страшном горе, то Париж быстро утешает тебя.
– Будем надеяться, – сказал я, – что нам никогда не придется подвергать Париж такому испытанию.
Она грустно улыбнулась.
– Будем надеяться.
Человек не дорожит своим домом, пока живет в нем, а когда уезжает, его все время тянет туда, но пути назад нет.
Мужчинам, не только таким мальчикам, как вы, но и пожилым, всегда нужна женщина, которая говорила бы им правду.