Онлайн чтение книги Ложь, латте и легинсы When Life Gives You Lululemons
Глава 5. Просто забей! Бери пример с меня

Мириам

Мириам потихоньку притворила за собой дверь и глянула на сваленные горой игрушки, о которых дети, живя в Нью-Йорке, понятия не имели, – велосипеды, санки, ролики, самокаты и даже старомодная деревянная тележка – и улыбнулась. Повезло им всем, что переехали за город. Даже спустя полгода Мириам не переставала этому радоваться.

В прихожей, как всегда, словно ураган пронесся: перевернутые пуфики, разбросанные рукавицы, дождевики, шапки, ботинки, шарфы и зонтики. На кухне после завтрака не лучше – в шкафчиках будто бешеный енот похозяйничал.

– Привет! – прозвучало с дивана.

– А? – отозвалась Мириам, хотя отлично знала, что во вторник утром включить телевизор больше некому. Эмили пробыла у них три дня. Все это время она не вылезала с сайтов о знаменитостях, смотрела все передачи, следила за сплетнями о Риззо и Оливии Белль и, кажется, уезжать не собиралась. – Спасибо, что помогла убрать.

– А? – Эмили обернулась и осмотрела кухню. На ней была выцветшая футболка с надписью «Сначала кофе», а еще она натянула пижамные штаны Мириам, которые болтались на ней, как на вешалке. На диване лежал открытый ноутбук. – Слушай, я вообще-то и не приближалась к месту катастрофы. Ты что, до сих пор так и не наняла помощницу?

Мириам закатила глаза и сунула фильтр в кофемашину.

– Кофе будешь?

– А ты действительно на тренировку ходила? Или у вас тут принято с утра до вечера в трениках от «Лулулемон» разгуливать?

– И то, и другое. Я ходила на сайклинг к девяти.

– Ничего себе! Ну, ты даешь. Сроду бы не подумала, что Мириам Каган когда-нибудь сядет на велик.

– Пытаюсь выбираться хотя бы пару раз в неделю. Хотя до других мамочек мне далеко. Тренер спросил, кто на второй час останется, так половина из них руки подняли. А трое и на третий подписались.

– Минус три часа в день и сто двадцать баксов – нехило даже для Гринвича. В Санта-Монике в таком хотя бы вслух не признаются.

Мириам подлила в кофе молока и схватила круассан из пластикового ведерка с выпечкой из ближайшего супермаркета «Трейдер Джос».

– Я смотрю, ты на диете, – съехидничала Эмили.

Подруга продемонстрировала ей средний палец и откусила кусочек от круассана.

– Мгновение во рту, всю жизнь на бедрах! – не унималась Эмили.

– Круассаном больше, круассаном меньше – этим бедрам все равно! – Мириам ущипнула себя за бок, сунула в рот круассан и устроилась в кресле напротив подруги с чашкой в руке, стараясь не обращать внимания на ощущение, что живот свисает через резинку легинсов – супер-утягивающих легинсов с высокой талией. – Ты что делаешь?

– Спасаю свою карьеру. Меня, как «Снэпчат», задвинули на задворки. Слушай, когда мы успели так состариться?

– Да ладно, не такие уж мы и древние. Нам всего-то по тридцать шесть.

– Разуй глаза! У тебя трое детей и дом, над которым работал дизайнер! Ничего не хочу сказать, но он явно недолюбливает яркие цвета. Прямо пятьдесят оттенков серого, только без садомазо.

– А мне нравится. – Мириам пожала плечами. – Скажи честно, что происходит? Неужели вся твоя карьера пойдет насмарку только из-за того, что Риззо стал работать с Оливией Белль? Или мне пока нельзя затрагивать эту тему?

– Дело не только в Риззо. Мне кажется, я теряю хватку.

– Какое там теряешь! Смотри сама, сначала ты была ведущим стилистом в Голливуде, потом переквалифицировалась в кризисного менеджера для знаменитостей. Если тебе это не нравится, займись чем-то еще. – Мириам заглотила последний кусочек круассана. – А Майлз что говорит?

Эмили пожала плечами:

– То же, что и ты. Твердит, что я молодец. Что слишком остро на все реагирую. Но его даже рядом не будет, он на три месяца в Гонконг улетит.

– Лети с ним.

– Не хочу я в Гонконг!

– Зря, прекрасный город.

– Наверное, у меня депрессия. Ты только посмотри, во что я одета!

– Нормальные шмотки, как по мне. Переезжай сюда, и сможешь разгуливать в пижаме хоть целый день. Просто забей! Бери пример с меня.

– Вижу-вижу! Вот уж никогда бы не подумала, что профессионал, которая редактировала юридический журнал Гарварда, станет с удовольствием водить детей в школу, а потом скакать на фитнесе.

– Что ж, жестоко, зато честно. Знала бы ты, что говорит моя мать по этому поводу. Ей за меня стыдно.

– Твоя мать получила Пулитцера в двадцать восемь. А до тебя ей дела не было, пока ты в колледж не пошла.

– На прошлой неделе Мэтью сказал: «Когда вырасту, буду изобретателем, как папа». А Мэйси тут же выдает: «А я буду, как мама, ходить в спортзал!»

– Упс! – Эмили рассмеялась.

– Ну да, ну да, знаю, надо было сказать, что мама вообще-то Гарвард закончила и в тридцать четыре руководила самой престижной адвокатской фирмой в Нью-Йорке. Что всего полгода назад она работала по восемьдесят часов в неделю и консультировала международные корпорации, и вся семья жила на ее зарплату.

– Так почему не сказала?

– Мэйси всего пять. К тому же мне не хочется быть такой, как моя мама. Так что я проворчала что-то типа «сама решишь, когда подрастешь». Может стать домохозяйкой, или музыкантом, или архитектором, или кем захочет, лишь бы счастлива была.

– А ты сама в это веришь? – приподняла бровь Эмили.

– Да! Сейчас верю. Начиная с ее возраста я всегда была загружена по полной. Да я глазом не успела моргнуть, а мои дети выросли, из младенцев превратились в разумных человечков – каждый со своими мыслями и чувствами, а я все пропустила, потому что работала без продыху. А после того как Пол продал свой стартап, все перевернулось с ног на голову. Мы как будто в лотерею выиграли! Теперь есть шанс замедлиться, хотя бы на середине жизни, подумать обо всем. Просто подарок небес!

– Надеюсь, ты это все не вывалила на ребенка?

– Не вывалила. Спросила, сделать ли ей кроликов из сыра, а Мэйси закатила истерику, потому что ест кроликов только из печенья. А если серьезно, Эм, мне правда повезло. Теперь у меня есть выбор. И у тебя тоже есть. Разве многие могут этим похвастаться?

– Ты всего-то полгода за городом прожила! Еще столько же – и тебя от тоски потянет броситься под «ленд ровер», на которых все тут ездят!

– Может быть. Но пока все очень даже хорошо. К тому же я подрабатываю, чтобы навык не терять.

– Каким образом?

Мириам заметила, что Эмили все чаще поглядывает на экран, где ведущие утреннего шоу «Тудэй», Кэти Ли и Хода, только что откупорили бутылку розового вина.

– Заполняю нянечкам налоговые декларации, составляю брачные контракты и завещания. Так, по мелочи.

– Просто блеск!

– Не будь такой сучкой!

– Ты мне то же самое сказала, когда мы только познакомились. Самым первым летом, помнишь? Тебе показалось, что я глумилась над той тупицей, как ее там звали – Розали?

Мириам рассмеялась. Она вспомнила, что все девчонки в лагере побаивались Эмили. Несмотря на запрет, она ярко красила губы и спала в мужских шортах – якобы ей отдал их парень, который был гораздо старше, – а еще сыпала ругательствами по поводу и без. Прежде Мириам никогда таких отчаянных девчонок не встречала. Эмили отказывалась играть в лакросс по «личным причинам», ходила на субботнюю дискотеку исключительно на шпильках – туда наведывались и мальчики из соседнего лагеря – и заставляла вожатых молчать, что она курит. Однажды Мириам показалось, что Эмили насмехалась над одной девчонкой из-за лишнего веса, и она при всех велела ей прекратить. Когда родители приехали их навестить, Мириам и Эмили представили друг друга лучшими подружками, а в день отъезда цеплялись друг за друга и ревели навзрыд.

– Надо же, ты запомнила! Да, я думала, ты ее передразниваешь.

– Может, она и была пухловата, но слоновью походку я изображала, передразнивая того чудилу из администрации, помнишь? Имя у него еще такое мерзкое было, как у насильника.

– Честер.

– Точно! Надо погуглить, наверняка уже за педофилию сел.

– Да, он был противный. Пялился на всех девчонок, которые в офис за почтой заходили.

У Мириам зазвонил телефон.

– Наконец-то! – Она схватила мобильник со стола. – Привет, это ты? – зачастила Мириам, прежде чем Каролина успела сказать хоть слово. – Как дела? Ты где? Я тебя уже три дня подряд сообщениями засыпаю.

– Ты же видела газеты. – Легкий восточноевропейский акцент в голосе Каролины стал заметнее.

– Конечно, видела, весь мир их видел! Я не поверила ни на секундочку! Ты где? Правда, я тысячу сообщений оставила.

– В Гринвиче.

– Что-что?

– Надо собраться с мыслями.

– Господи, я сейчас приду. – Мириам посмотрела на часы. – Мне надо душ принять, примерно через час жди меня.

Эмили подняла глаза и спросила одними губами:

– Кто это?

– Не спеши, я здесь еще долго пробуду, – ответила Каролина потерянным голосом. – Я так скучаю по Гарри…

– Милая моя! Я уже еду! Адрес тот же?

– Да. Мерзкий дом с позолоченным почтовым ящиком.

У Мириам возник перед глазами безвкусный особняк с картинки на обложке утреннего выпуска «Пост» с заголовком: «Где же приземлилась птица высокого полета миссис Хартвелл?»

– Ладно, до встречи. Тебе что-то нужно?

– Не знаю. Если только таблеток. Чем сейчас закидываются? Что-то я отстала от жизни. Валиумом? Вряд ли, слишком старомодно. Перкоцетом? Слушай, у меня сейчас отличное время для экспериментов с запрещенными препаратами. Я же уже алкоголичка. Никто не удивится.

– Сиди спокойно, я выезжаю.

– Что там такое? Подружка-домохозяйка пожаловалась, что горничная ворует столовое серебро? – поинтересовалась Эмили, яростно колотя по клавишам ноутбука.

– Нет, Каролина Хартвелл звонила. Она в Гринвиче.

Мириам побежала вверх по ступенькам. Эмили крикнула вслед:

– Я с тобой!

– Слушай, давай не сейчас. Она не в себе. Вряд ли обрадуется, если я притащу с собой незнакомого человека.

– Как незнакомого? Мы сто раз с ней встречались, когда я в «Подиуме» работала. Каролина у нас раз пять на обложке побывала! Она забегала к нам в офис через каждые три секунды. К тому же я могу ей помочь!

– Даже не знаю…

– Серьезно, я иду с тобой. Все будет нормально. Давай в душ, а я пока переоденусь и соберу все самое необходимое. Кому еще ее развеселить, как не нам.

Мириам кивнула. Как обычно, у нее не нашлось сил сопротивляться напору Эмили.

– Ладно, через двадцать минут спускайся к машине. И не вздумай ее напоить, пока не расскажет, что стряслось.

Поднявшись по лестнице, Мириам услышала, как Эмили внизу распахнула холодильник.

– Бутылкой шампанского не напьешься!

Мириам улыбнулась и подумала о том, как же она все-таки любит эту сумасшедшую.