Онлайн чтение книги Луна, Лайка и Носферату Moon Laikaand the Bloodsucking Princess
1 - 3

Солнце начало заходить за горизонт, окруженный стенами город растворился в фиолетовых сумерках. Лев и Ирина прошли сквозь благоухающий сосновый лес и вышли на хорошо освещенную аллею, что была засажена березами.

"Не думаю, что ты попытаешься сбежать, но, пожалуйста, иди рядом со мной".

Лев приказал Ирине ходить на небольшом расстоянии от него. Он не мог взять ее на поводок как собаку, поэтому она должна была просто оставаться в его поле зрения.

"Я не убегу, но и не собираюсь идти позади человека. Я буду идти рядом с тобой".

Её слова были резкими и напрягающими. Но, с другой стороны, было бы страшно, если бы она дала яркий веселый ответ, поэтому её прямой ответ возможно был к лучшему.

Когда Ирина проходила невзначай, пожилой табачник в очках повернул голову, чтобы посмотреть на неё. Выражение его лица было не то, чтобы обеспокоенным, а скорее похожим на впадение в транс. Люди не понимали, что она вампир, но были привлечены её красотой. Если бы они знали, кто эта девушка, какая реакция была бы у них?

В этой беспокойной ситуации он направился к коммунальным общежитиям в жилом районе.

Город был разделен на два района – жилой и район развития; кандидатов каждый день отправляли в район развития, расположенный во внешней части города.

Помимо учебного центра, здесь были специальные учебные заведения, исследовательские институты, где работали техники, различные большие и маленькие здания, разбросанные повсюду, 80-метровые башни на окраине города, предназначенные для подготовки парашютистов, а также службы наблюдения.

Район застройки был окружен жилым районом со стандартными жилыми комплексами, которые были окружены школами, больницами, библиотеками, рынками и ресторанами.

В противовес "кнуту" конфиденциальности, был также подготовлен "пряник" в виде дефицитных и недоступных предметов, таких как телевизоры, стиральные машины или холодильники. Несмотря на небольшие размеры города, в нем было множество развлекательных заведений, таких как театры и футбольные поля, а на углу города находилось искусственное озеро, где можно было кататься на коньках.

Лев и Ирина прошли в жилой район, не обменявшись ни одним словом. Над всеми домами виднелся шпиль церкви. Голубая луковицеобразная крыша с золотым крестом на вершине выделялась в городе своим великолепием.

«Аах…»

Лев резко понял что-то очень важное и остановился.

«Что?»

С неохотным выражением лица Лев обратился к Ирине, которая, судя по лицу была чем-то озадачена.

"Чтобы добраться до общежитий, нам не обязательно идти через церковь, но тогда это будет ужасно кружным путем...".

Не успел он договорить, как его окинули холодным взглядом.

"Ты думаешь, я беспокоюсь о крестах?".

Лев задумался, не наступил ли он на очередную мину.

"Тогда не слабость ли это...?"

Ирина глубокомысленно кивнула.

"Когда-то давно, чтобы укрепить влияние церкви, распространялись слухи и молва о ней".

"С тобой точно всё хорошо...?"

"Да…"

Не прошло и секунды после её слов, как Ирина без предупреждения погрузилась в лоно Льва и с оскалом посмотрела вверх, облизывая языком раскрытый клык.

"?!"

Он упал на спину. Это отличалось от властной ауры Коровина - от его тела исходил жуткий холод.

"Лев."

"Ч-что такое..."

Если бы кто-то увидел такой взгляд от этих багровых глаз в сумерках, он был бы полностью обездвижен.

"С этого момента будет сложно каждый раз отнекиваться. Поэтому для начала я хочу, чтобы вы рассказали мне всё, что вам известно о вампирах".

Чем глубже она дышала и приближала голову, тем сильнее Лев паниковал.

"Я п-понимаю...! Понимаю, только, не могла бы ты немного отойти...?"

"Почему ты так напуган? Я не кусаюсь".

Он был расстроен, но не из-за этого, а из-за её лица; он испытывал страх при виде приближающейся красавицы противоположного пола, что заставляло его волноваться, но, похоже, Ирина этого не понимала.

"С-слишком близко...!"

Тело Льва стало горячим, и он забеспокоился, не покраснели ли уже его щеки.

"Поняла. Я отойду".

Ирина сделала шаг назад, скрестила руки и подняла подбородок вверх.

"Давай, говори".

"Н..Ахх...Ну, ты знаешь, что вы..."

Когда дрожь утихла, Лев взял себя в руки и начал вытаскивать со дна памяти кусочки достоверного и неоднозначного фольклора.

"...Вгрызаетесь в шеи и с помощью колючих языков высасывают кровь".

"Колючий…?"

Ирина высунула свой язык.

Он не был колючим, язык был обычным, светло-розового цвета.

"Это недоразумение..."

"Дальше?"

"...Вампир может усилить своих приспешников, выпив их кровь...не так ли?"

"Это невозможно. Дальше".

"Вы не можете "войти" в чью-то обитель без разрешения".

"Ты бы зашёл куда-либо в удобное для тебя время?"

"...Нет, я бы не стал заходить."

Ирина исказила лицо с явным неудовольствием.

"А кроме этого?"

"...Когда на землю падает много проса или семян, вам нужно пересчитать их до единого".

"Зачем нам это считать?"

"Ну..."

"Дальше?"

"У вас слабость к чесноку".

"Он нормально пахнет. Спаржа – настоящий ужас".

Он не мог вынести того ощущения, что идёт прямиком на мины. Однако, чтобы избежать промахов в будущем, он должен был прояснить, что правильно, а что нет.

Лев был готов сорваться, но все равно продолжал.

"Способность к трансформации. Превращаться в летучих мышей, волков, туман".

"Ты пытаешься выставить меня дурой?"

"Бессмертие, до того момента пока тебе не отрубят голову или не проткнут сердце колом".

"Не бреди. Любой из этих вещей более чем достаточно, чтобы убить меня..."

До сих пор выражение лица Ирины было явно пасмурным, и теперь Лев почувствовал некоторое сожаление о том, как бесчувственно он поступил.

"…Верно. Виноват."

"Люди – это наихудшие создания. Вечная жизнь, бессмертие и прочие подобные фантазии...".

"Мм…?"

Когда Ирина отвела взгляд от Льва, она стала смотреть на мерцающую звезду в ночном небе, что-то бормоча про себя.

"...Родиться нормальной, умереть нормальной..."

Лев шагнул к Ирине, её светло-розовые глаза, казалось, горестно затрепетали.

"Что ты только что сказала?"

Хоть он просто попросил послушать, что она сказала, Ирина только покачала головой.

"Ничего. Просто если я получаю травму, это больно, и я также могу заболеть".

Лев не мог избавиться от ощущения, что там было что-то еще, но...

"Дальше..."

Поскольку разговор продолжался с непреклонной силой, он отказался от этой затеи и вновь начал наступать на мины.

"Боязнь текущей воды и моря".

"Я не боюсь".

"Нанесение урона серебром".

"Я пользуюсь серебряными столовыми приборами".

"Не отражаетесь в зеркалах..."

"Отражение у меня есть".

"Отсутствует тень"

"Ты слепой?"

Ирина указала пальцем на свои ноги. Там была тень, образованная от света фонаря.

"А..."

"Ха-а..."

Ирине это надоело, она выпустила весь воздух наружу.

"Я сожалею. Я был идиотом, когда верил в легенды, не сомневаясь в них. Впредь я буду осторожнее."

Лев отвесил глубокий поклон.

Затем он услышал разочарованный голос Ирины.

"...Несмотря на то, что вы человек, вы довольно честны и скромны"

"Э?"

Когда Лев поднял голову, Ирина удивленно посмотрела на него.

"Нет, в конце концов, это потому, что я неправильно понял"

"Верно, но вы не являетесь человеком излучающий недоразумение".

Ирина подняла глаза на крест церкви.

"Когда Черная Смерть была широко распространена в шестнадцатом веке, человеческая церковь относилась к нам как к источнику инфекции. Если у вас есть возможность создать мишень, вы можете отвести критику от Бога".

Многие легенды утверждали, что вампиры появились в ту эпоху, охота на кровососов велась из-за веры в то, что "Проклятое семя" было порождено болезнью.

Ирина опустила взгляд с креста и сосредоточилась на Льве.

"Многочисленные идиотские характеристики вампиров пропагандировались церковью, а также через романы и фильмы. Таким образом, вы и сами не особенно неправы".

Хоть у него были немногочисленные промахи, Лев чувствовал боль в груди, когда сталкивался с ошибками, совершенными человечеством. Когда он с жалостью посмотрел в глаза Ирины, кровососущая девушка посмотрела вперед, словно избегая его взгляда.

"Отведи меня в столовую".

Как только они вышли на вымощенную камнем площадь перед церковью, зазвонил колокол - пришло время вечерней молитвы; из церкви доносились звуки гимна, исполняемого органом. Когда они проходили через площадь, Ирина закрыла рот и сделала решительное выражение лица, как будто не хотела дышать. Здесь была только обычная мирная рутина стаи голубей, клевавших хлебные крошки, но Лев подумал, что Ирине воздух может показаться непереносимым, и ускорил шаг.

Когда они прошли через площадь, Ирина, которая странно молчала, указала на что-то в стороне от тропинки.

"Что там такое?"

В углу в траве стояла статуя ракеты, окруженная розовой гвоздикой. У ракеты было небольшое открытое окно, в котором была закреплена бронзовая статуя собаки.

"Судя по табличке, это Парушни?".

"Это же..."

Ирина, допрашивавшая Льва, на мгновение растерялась, но это ей скрыть не удалось.

"Это памятник первой собаки, которая полетела в космос".

В Республике было принято объявлять об успехах, но скрывать неудачи, то есть было запущено и принесено в жертву гораздо больше собак, чем было официально объявлено.

Например, в 1957 году республика объявила о запуске в космос экспериментальной ракеты с собакой Мари в модели "Парушни II". Однако на самом деле Мари едва дышал при входе в атмосферу. В кабине стало невыносимо жарко из-за отказа теплозащитного экрана и систем охлаждения, и вскоре он погиб от жары.

Лишь небольшая часть персонала космической программы знала об этом факте, а Ирина, которая жила в глубоких недрах горы, тем более не могла это даже узнать.

Ирина с затуманенным взором посмотрела на памятник и подошла к нему. Стоя перед ним, она положила руку на грудь и поклонилась.

У Льва, который смотрел на Ирину, отдающую дань уважения погибшим животным, в груди зародилось мрачное предчувствие, что эта девушка умрет, как собака.

"...Нет. Только не она…".

Лев покачивал головой и что-то тихо про себя бормотал.

"Даже если нам придется рисковать своей жизнью..."

Программы пилотируемых полетов наполнены десятками тыщ капель пота и слез, но её разработка была сплошной чередой неудач.

До того, как Лев стал дублёром, каждый кандидат отправился на ракетную площадку, чтобы наблюдать за запуском собаки. Их сердца величаво бились от предвкушения того, что они увидят форму ракеты, уносящейся далеко в космос, но сразу после запуска она разлетелась на куски. У Льва, который лично наблюдал этот ад, осталось чувство шока и разбитого сердца, и некоторое время после этого он не мог ничего есть.

Несмотря на то, что можно было представить свою великолепную мечту, наука и техника не могли её догнать, и успех был чрезвычайно труднодостижим. Даже если бы он прошел через атмосферу, если бы он сошел с орбиты, то затерялся бы в пустоте космоса, а при входе в атмосферу мог превратиться в огненный шар и сгореть.

На самом деле, процент успеха эксперимента составлял менее пятидесяти процентов.

Лев и многие другие знали об опасностях, но продолжали тренироваться. Теперь них есть девушка, которую привели в качестве «собаки», для экспериментов по повышению безопасности будущих полётов.

"...но почему была выбрана именно эта девушка?"

Внезапно у него появилось ещё больше вопросов, как только это вырвалось из его уст. Неужели вампиров было так мало, и никто из них не прошел проверку/экзамен?

Лев хотел спросить Ирину, но в последний момент остановился.

'К ней стоит относиться как к объекту для экспериментов'.

Этот бессердечный образ мыслей, высказанный генерал-лейтенантом Виктором в комнате директора, стал известен всем. Однако это было не от холодного сердца.

Скорее наоборот, это был урок, извлеченный из смерти Мари.

Мари, выбранный в качестве собаки для экспериментов, был очарователен и любим персоналом космической программы. Потом, через пару месяцев, когда запустили модель "Парушни II", технические операторы расставались со слезами. Они понимали, что с нынешними технологиями безопасное возвращение невозможно. Ответственный смотритель, доктор Можайский, делал для Мари всё, например, давал ей пить воду, до самого старта, не желая прощаться.

По трагической смерти Мари горевали даже Коровин и первый секретарь Гергиев.

После этого события была подведена черта, и экспериментальные тела стали рассматриваться не как "товарищи", а как "объекты".

Подумал Лев.

Аналогично, должен ли я относиться к Ирине как к "объекту", как к собаке?

"...Нет, не нужно заставлять себя думать о ней так".

Мысли несколько раз пронеслись в его голове, прежде чем он пришел к такому выводу. Обращение с ними как с "объектами" было направлено на предотвращение траура и поддержание морального духа.

С другой стороны, Лев был назначен менеджером, чтобы "позволить экспериментальному телу качественно и плавно пройти обучение и безопасно отправить её в космос". В отличие от собаки, Ирина не только не может общаться с людьми, но и хранит о них плохое впечатление. Иными словами, при равнодушном отношении она может стать все более и более враждебной, отказаться от участия в тренинге или даже замыслить побег. Хотя быть добрым к ней было возмутительным предложением, он должен был наладить хотя бы небольшие отношения между ними.

Но Лев, конечно, не был незнаком с любовью. Он знал правила, и он знал, что Ирина тоже их знала. Он думал о полной самоотдаче. Он хотел, чтобы Ирина знала, что в целом она не получит этого от любого другого напарника. Лев просто хотел рассказать ей о своих чувствах - он должен был заставить её понять.

Таким образом, в случае неудачного запуска, они могли проглотить печаль самостоятельно.

Вот и всё.

Ты должен провести правильные отношения и слушать только то, что необходимо в работе.

Лев решил взглянуть на Ирину, которая закончила выражать своё почтение и смотрела на небо. Со своего места он не мог разглядеть, какое выражение было на её лице.