Онлайн чтение книги Мой жених влюблен в мою сестру My Fiance is in Love with My Little Sister
1 - 24

"Моя леди… ! Что случилось?"

Тот, кто обнаружил меня сидящим в чернилах, была старой девой. Хотя обычно никто не заходил в архивы, казалось, что она пришла по какой-то причине. Когда она вошла, она просто сказала: «Скоро наступит время отдохнуть…», но когда она увидела меня, она сглотнула и громко воскликнула: «О Боже…!» Затем она в панике повернулась на каблуках и заперла дверь. Пока мои родители были на открытом воздухе, не было другого человека, который мог бы войти или выйти из архивов. Но в маловероятном случае, когда кто-нибудь откроет дверь, она, вероятно, волновалась, что они увидят мою мою неприглядную внешности. Конечно, было нехорошо позволять слугам видеть меня сейчас. Потому что были бы заданны ненужные запросы, чтобы выяснить, почему я оказалась такой. Поскольку верность младших слуг была незначительной, они начали бы сплетничать. Вконце концов даже у тех, кто прослужил дольше, были моменты небрежности, когда они могли что-то упустить. Если это произойдет, в мгновение ока распространятся плохие слухи обо мне. Такая ситуация, когда вы запачкали свое тело пролитыми чернилами, не случится даже с маленьким ребенком. Потому что, если бы вы были аристократом, кто-то всегда был бы на вашей стороне с раннего детства. Если бы произошла такая ситуация, как проливание чернил и загрязнение вашего тела, это было бы из-за ошибки следящего человека, а не самого дворянина. Вот что значит быть знатным. Быть под покровительством кого-то было естественно, быть защищенным, лелеемым и обслуживаемым другими не было чем-то особенным. Это было банально, естественно. 

«Ал…»? Когда я задала вопрос, который всплыл в моей голове, она ответила с извиняющимся выражением: «… Альфред-сама покинул поместье по поручению».

…я вся испачкалась.

В таких условиях было не предпочтительнее звать кого-то из противоположного пола. Я должна показать правильную реакцию. Я должна принять подходящее отношение как благородная. Пересмотрев свои мысли, я покачала головой.

«Нет, я не это имею в виду… я рада, что это бвла ты».

Я рада, что именно ты пришла , когда я сказала это, горничная опустила брови и слегка улыбнулась. Она, вероятно, не знала, какое выражение сделать.

Я была совсем одна

в этом месте. Несмотря на то, что я была дочерью дворянина, моя фигура, испачканная чернилами, открывала жалкое зрелище. Если бы здесь был человек, который хотел бы опорочить меня ... они, вероятно, указывали бы на меня пальцами, и смеялись.

«Есть что-нибудь, чем можно вытереть…» Протянув мне руку, которая все еще сидела на полу, горничная помогла мне встать, не заботясь о том, чтобы испачкать себя, затем ее взгляд скользнул по комнате. «Нет, все в порядке». Когда я заявила, что пошатнулась, я встретилась с ее карими глазами. «… Моя леди, ваше лицо ужасно бледно. Вы чувствуете себя плохо? »Моя спина была нежно поглажена с сочувствием. Это заставило меня чувствовать, что мое колеблющееся и колышущееся сердце тонет еще больше. Она долго служила нашему дому. Фактически, она была служанкой, которой было поручено заботиться о Сильвии. Сначала медсестра Сильвии должна была выполнять эту обязанность. Но ее физическое состояние ухудшилось, и она вернулась в свой родной город. Поэтому из-за ее долгих лет службы она была выбрана в качестве замены среди нескольких работающих горничных.

Но она изначально была моей эксклюзивной горничной . Однажды мама выбрала ее из многих кандидатов, чтобы нанять ее в качестве первоклассной горничной для меня, которая должна была стать супругой маркиза. Итак, она осталась со мной с того дня, как я стала невестой Солей. Но, несмотря на это, ничего не было вечно. В какой-то момент я даже не помню, когда именно, постепенно, она отдалялась от меня. Отец или мать могли дать указание сделать это. Я не знала, в чем причина, и не хотела спрашивать. Потому что в этот момент я знала, что это будет бесполезно.

Но когда я заметила это, я получила значительный шок. Когда я взяла перерыв в учебе и подняла голову, горничная, которая всегда должна была быть рядом со мной, здесь не было. Думая, что у нее есть какое-то дело, я не обращала на это никакого внимания, но она не возвращалась, как обычно. Проведя несколько дней как этот, как и ожидалось, я больше не могла игнорировать эту ситуацию и пошла искать ее. Тот факт, что я никого не спрашивала о ее местонахождении, было вызвано тем, что я была ее хозяином. Поскольку я, мастер, не знал, где она, почему кто-то еще мог знать? ... Это были мысли, которые у меня были. Вскоре после этого я понял, что это просто недоразумение. Я воссоединился с ней в коридоре, когда она выходила из комнаты Сильвии. Горничная на мгновение показала виноватое выражение лица, а затем улыбнулась.«Вы приходили к Сильвии-саме? Прямо сейчас Сильвия-сама отдыхает, - сказала она. Она сказала мне это очень естественным тоном. Вот почему я поняла, что она больше не моя. Невозможно принять это, когда я случайно обратился к маме, меня осторожно предупредили: « Если ты беспокоишься за Сильвию, то тебе следует отступить, ты так не думаешь?» Потому что мы наняли для тебя еще одну служанку. Она не злилась и не пыталась меня рассуждать, скорее она предупреждала меня, будто кто-то уговорил маленького ребенка. Ее взгляд смотрел на меня так, словно я был безнадежным, глупым ребенком. Она восприняла это так, как будто я мешал неприятностям и вел себя эгоистично, чтобы не дать моей девочке забрать у меня. Сильвия тоже важна для тебя, верно?Она бросила на меня вопрос, который не позволил ничего, кроме утвердительного ответа. Там не было ничего, что я мог сказать в ответ.

Несмотря на то, что в этих моих повторяющихся жизнях рождается несколько расхождений, в момент встречи Сильвии и Солейля я уже потерял ее.

«Учитывая ситуацию, вероятно, предпочтительнее приготовить горячую ванну. Я извинилась за неудобства. Но да не могли бы вы, пожалуйста, наполнить ванну горячей водой?

Я слегка вытерла руки тканью, которую принесла горничная, чтобы стереть пыль с книжной коллекции. Невозможно было неувидеть это и позволить этому пройти мимо, горничная воскликнула с критикой, скрытой в ее голосе: «Леди! Вы не должны чистить руку такой тканью…! » Все в порядке, все в порядке- мягко ответила я, поправляя юбку и вытирая чернила. кпли чернил, которая еще не высохла, образовала новое пятно на полу. «Я прошу прощения за загрязнение этого места. Вычистить будет все сложно, не так ли? »Когда я сказала это с горькой улыбкой, горничная приподняла брови. «Нет необходимости, чтобы моя леди извинялась…». Это было необычно для этой вечно спокойной горничной потерять самообладание. То, что меня отчитали в слегка усиленном тоне, заставило напряженный смех вырваться из моего рта. Мое поведение было, вероятно, вопиющим до огромной степени. Не то чтобы я сделала это специально. Но я ничего не могла поделать, потому что по какой-то причине изображение полированного пола осталось запечатленным в моих глазах.

Я не должна делать ничего, что могло бы причинить неудобства слуге, я никогда не должна показывать такое поведение перед служанкой. Я не была таким человеком, и я не должна становиться такой женщиной. Я всегда должна быть спокойной, никогда не выходить из себя и всегда носить улыбку. «Кроме этого… я бы хотела, чтобы у меня было что-то, чем иожно вытериться, но…» Пыль, которая осела на меня, уже была окрашена в темно-синий цвет. Но служанка слегка покачала головой и прошептала: «… Дело не в этом, это не имеет значения». Я действительно не знала, о чем думала служанка, которая опустила голову и кусала губы. «… Что случилось?» Когда я спросила ее, она внезапно подняла голову и решительно заявила: «Пожалуйста, примите мои самые глубокие извинения. Я пойду приготовлю горячую ванну ». По какой-то причине ее плечи опустились, и она выглядела подавленно. «Пожалуйста, подождите здесь немного, моя леди, - сказала она, но я не могла заставить себя отпустить ее в таком состоянии. «… Говори». Я рефлекторно позвала ее, и она остановилась. Горничная, которая повернулась назад с дрожащими от удивления плечами, широко раскрыла глаза, словно увидела что-то невероятное. «?» Я наклонил голову, размышляя о том, что с ней случилось, но затем она пробормотала: «Ты вспомнила об этом». «Я вспомнила, что?» Покачав головой, словно пытаясь избавиться от недоумения, Мердж сделала несколько шагов назад и улыбнулась. «Нет, ничего», - ответила она так, будто ничего не произошло.

«… Не пытайся уклониться от вопроса, говори».

Я могла бы не обращать внимания на ее реакцию, если бы была в моем обычном состоянии. Или если бы это была первая я. Я бы поверила ее словам. Но я знпла, что когда она сказала, что ничего не случилось, это означало, что что-то есть. Если бы это было действительно ничто, тогда не было бы необходимости явно произносить эти слова. Мы смотрели друг на друга какое-то время, но вскоре Мердж вздохнула и объяснила: «О моем имени, я подумала, что вы уже…». Ее последние слова не были сказаны, вероятно, потому, что она заметила, что это не так. для простой горничной это сказать. Ни один слуга не спрашивал своего хозяина, помнит ли он их имя. Они не должны возражать против такой детали, это было право и свобода хозяина, помнить или нет. Так работали отношения господин-слуга.

Однако время, проведенное вместе с ней, не было таким маленьким и незначительным. В начале я многому научилась под ее постоянным присутствием. Потому что в то время, когда было решено, что я стану невестой Солейля, я была слишком молодой Я действительно ничего не знала, ничего не могла сделать. Тот, кто научил меня, что даже когда я просто сидела на стуле, я должен была оставаться бдительной и осторожной, была не кто иной, как эта горничная. «Вспоминая это, не правда ли?»

Мой голос, который должен был ответить, не давая никаких эмоций, показанных в нем, странно звучал немного холодно. Я не могла остановить появление насмешливой улыбки, когда обнаружила, что мне до сих пор не доверяли. Неужели она думала, что я не вспомню даже ее имя? Оставалась ли она рядом со мной, думая так все это время? Если это было так, то это не вина отца и матери, если она пошла служить при Сильвии. Она наверняка сдалась. Я могла это понять.

Если бы мне пришлось возложить ответственность на кого-то, то, как и ожидалось, это была бы моя вина.

«.... Леди,"

Она позвала меня слегка дрожащим голосом.

«Вы были действительно добры ко мне. Вот почему я очень благодарна », - сказала я ей. Спасибо, добавила я и засмеялась, мои губы сжались в их неизменной дуге. Мне казалось, что мои глаза, нос и рот нарисованы чернилами на бумаге, приклеенной к моему лицу. Это было намного тоньше маски. Но также намного более удушающий. Испытывая это слишком знакомое чувство, я углубила свою улыбку. Мердж, которая смотрела на мое выражение лица, на секунду расширила глаза, но в следующий раз она опустила голову, ничего не сказав. Затем она бросилась из архива, как будто бежала. Без сомнения, должно быть, она хотела что-то сказать. Но, в конце концов, она этого не сделала. Это заставило меня понять, насколько пустыми и тщетными были эти так называемые отношения взаимного доверия.

…… И сейчас, и даже в прошлом я часто видела, как она сопровождала Сильвию в ее прогулке. Поскольку Сильвия не получала должного образования для женщин, между ними не было барьера между господином и слугой. Мне казалось, что они проводят время вместе, как друзья. Казалось, они смеялись и много чего обсуждали.

«Если горничная была шпионом ... что ты собираешься делать?»

Когда я была еще маленькой, Мердж сказала мне это. В то время точно была горничная, к которой я была полностью открыта. Она была чрезвычайно редкой, человеком, который дружески общался даже с кем-то вроде меня, ребенком, который всегда держал ее на расстоянии со всеми слугами, занятыми в поместье. Можно также сказать, что, поскольку она была еще молода, ей еще не удалось полностью понять правила взаимоотношений хозяина и слуги. Однако из-за ее дружелюбия я рассказала ей много вещей о чувствах, которые у меня появились. Например, какие книги я только что прочитала, чему научилась у своего частного репетитора, вплоть до содержания сна, которое я видела.

Она была хорошим слушателем, и она была также хороша в получении информации от меня. Я, у которого никогда не было подруги того же возраста, с гордостью рассказывал ей о том, какие комнаты были в особняке. Потому что она будет в восторге, когда я это сделаю. Потому что она сделала бы счастливое выражение. Видя, что я веду себя так, Мердж попыталась дать мне честный совет. «Даже если она не шпион, что, если среди ее друзей, ее семьи или ее родственников есть такой человек?» Ее слова, которые только показывали сомнения, застряли у меня в голове. Я тихо слушала, как она сказала мне, что я должна понять и разобраться с ними сама. Хотя она не научила меня ответу, я все поняла. Она говорила, что я не должна быть слишком близок с горничной.

Лишь через несколько дней после получения указания Мердж я узнала, что служанка ушла с работы и покинула особняк.

Сказать, что я не грустила, было бы ложью. Провожая ее, я плакала в своей комнате. Я сделала это тайно, чтобы никто не узнал. Я плакала, сдерживая голос. Я не хотела, чтобы кто-то знал, что я была огорчена ее отъездом.

Была ли эта горничная действительно шпионом или нет, я никогда не знала. Однако я вспомнила, как она сказала мне: « Леди, пожалуйста, не грустите », когда я сьбиралась плакать. Она сказала, что у нее есть младший брат. Он много лет назад страдал от болезни и даже не мог встать, поэтому им нужно было много денег. Она откровенно рассказала историю своей жизни. Я не знала, правда это или нет, но тот человек, который горько улыбнулся и сказал: « Моя леди и я могли бы быть совершенно одинаковыми», Принес мне чувство облегчения. Несмотря на то, что у меня была семья, хотя я не была одинока, я никогда не могла избавиться от чувства одиночества. То, что был человек, который бы это понял, спасло меня до некоторой степени. Даже если это была ложь. Но, в конце концов, здесь важно не то, была ли она честным человеком или лжецом.

Это было то, как наше окружение воспримет это. 

Даже если она говорила правду, даже если она заслуживала доверия. Это не имеет ничего общего. Проблема была в том, что она не работала достаточно, чтобы завоевать доверие окружающих. Если бы она не была служанкой или недавно нанятым слугой, обстоятельства могли бы быть другими. Но это было не так.