Онлайн чтение книги Наша светлость
Глава 9. О новых союзах

Нелегкая это работа – над златом чахнуть. Вот смотрю я на лорда-казначея и пытаюсь понять, что же оторвало его да в этакую рань от занятия столь привычного и достойного.

– Надеюсь, ваша светлость уделит мне несколько минут драгоценного времени? – Сказано это было с высочайшим почтением и без издевки, что весьма меня смутило.

Как-то сразу начинаю подозревать нехорошее в этом милом человеке.

Помимо сюртука с гротескно зауженной – корсеты носят не только женщины – талией и молодецким размахом подбитых ватой плеч, он пленял взор нашей светлости обилием драгоценных камней. Из белой пены кружев торчала какая-то по-индюшачьи синюшная шея, казавшаяся чересчур уж тонкой для массивной головы. Любезный Макферсон отказался от парика и блистал законной лысиной, окруженной валом рыжеватых волос. Пожалуй, лишь цвет их да особый кошачий разрез глаз были единственными чертами, которые свидетельствовали о родстве его с Ингрид.

– Буду бесконечно рада, – ответила я столь же серьезно.

Пусть теперь он во мне нехорошее подозревает.

– Мы могли бы побеседовать в более… уединенном месте? – Макферсон поклонился, мазнув манжетой по полу. Нет, конечно, полы здесь чистые – относительно чистые, – но все равно как-то нервирует эта их привычка.

Я оглянулась на Сержанта, тот кивнул, но указал сначала на себя, затем на дверь. То есть беседа состоится, но не здесь и в его присутствии, чему наша светлость, безусловно, рада.

А вот лорд-казначей – нет.

Но возражать не стал.

Комната, выбранная Сержантом, как нельзя лучше подходила для тайных бесед и зарождающихся заговоров. Она была невелика, если не сказать тесновата. Единственное окно, забранное решеткой, – намек заговорщикам на возможные перспективы? – выходило на стену, а соседняя башня заслоняла солнце. Полумрак разбавляли редкие свечи. Обстановка сдержанная. Серьезная. Дубовые панели. Винно-красная обивка на креслах. Золотой позумент. И массивный каменный зверь, возлежащий на круглом столе.

– Присаживайтесь. – Я заняла кресло с гербом дома.

Сержант встал сзади и сбоку. Я не могла его видеть, но само присутствие успокаивало. Вряд ли меня попытаются убить, во всяком случае физически. Но лучше уж с охраной, чем без.

– Вам не следует меня опасаться, ваша светлость.

– Меры предосторожности…

– Да, конечно, понимаю. После всего, что вам выпало пережить… вы сильная женщина. Хотя по вам и не скажешь.

Все страньше и страньше. Чего это он такой галантный вдруг?

– И я хотел бы заключить с вами союз, – закончил Макферсон.

Он сидел в кресле свободно, но не развязно, видом и позой демонстрируя, что хотя наша светлость и не вызывает прилива верноподданнического трепета, но всяко сочтена собеседником, достойным уважения.

– Смею полагать, что этот союз будет выгоден для обеих сторон. Позвольте быть с вами откровенным?

– Будьте.

Чего уж человеку в маленьких радостях отказывать? А к мерзости я привыкла.

– Ваше появление обрадовало меня не больше, чем радует внезапный насморк. Уж не сочтите за грубость, леди, но так оно и есть. Выход новой фигуры в старой игре, где игроки знают друг друга почти столь же хорошо, как знают себя, чреват непредсказуемыми последствиями. Вы чужды нашему миру. Ваше поведение, манеры, вернее, полное их отсутствие, небрежение к условностям… и то необъяснимое влияние, которое вы оказываете на Кайя. При вашей-то не слишком выразительной внешности.

Макферсон поставил локти на широкие подлокотники. Пальцы же соединялись. Мизинец с мизинцем. Безымянный с безымянным… завораживающе медленные, змеиные жесты.

– Я был против этого брака из сугубо утилитарных причин: нет хуже ситуации, когда любитель, пусть из побуждений самых лучших, портит игру профессионалов. Вы оказались рядом с самой серьезной фигурой на доске, имея над ней почти неограниченную власть. Это, знаете ли, пугает.

Бедный. То-то запуганным выглядит. Но каков монолог! Проникновенный. Видно, что человек всю ночь готовился, пока наша светлость отдыхала от трудов праведных.

– Вдруг бы вам взбрело в голову что-нибудь… странное?

– Что к примеру?

А то вдруг оно все-таки взбрело, но я степень странности недооцениваю.

– К примеру, помиловать женщину, которая убила мужа… всего-навсего прецедент, но вы вряд ли способны оценить, какой простор он дает для грамотного законника. Ваше слово создало ситуацию, когда убийца способен уйти от наказания.

– Вас беспокоит это? Или то, что несчастная была женщиной?

– Ни то ни другое. – Макферсон улыбнулся. Улыбка у них с Ингрид тоже одинаковая, отчего мне как-то неуютно. – Мне, признаться, все равно. Главное, что вы не пытаетесь с ходу законы менять.

Надо же, а я полагала, что это недостаток.

Хороший правитель мудрые указы на ходу сочиняет. А я, сколько ни пыталась – а ведь пыталась, имеется за нашей светлостью грешок пустого мечтательства, – дальше «за сим повелеваю» не зашла.

– Если вам все равно, почему же вы так возмущались?

– Мне было интересно. – Пальцы разошлись, что разводные мосты, но тотчас устремились друг к другу. – Насколько серьезны ваши полномочия. И какой поддержкой вы обладаете.

То есть небольшая проверка?

– Я наблюдал за вами, ваша светлость. Насколько это было в пределах моих возможностей, – кивок в сторону Сержанта. – И вынужден признать, что в ближайшей перспективе вы собираетесь значительно усложнить мою и без того непростую жизнь. Вы вплотную занялись счетными книгами, и если я что-то понимаю, а я далеко не глуп, то не только теми, которые касаются замка.