История одной вражды, или, Как поссорились великие русские писатели

Это были времена в русской культуре, которые в наши дни и представить себе трудно. Тургенев, Достоевский, Лев Толстой, Гончаров, Александр Островский, Герцен, Белинский, Писарев (список можно продолжать и продолжать) жили и работали в одно время. Многие знали друг друга лично, многие были знакомы лишь по переписке, и все ревностно следили за творчеством каждого.

Произошедшее осенью 1845 года личное знакомство Тургенева и Достоевского в этом свете не выглядит чем-то из ряда вон выходящим. Федор Михайлович написал об этом событии брату: «На днях из Парижа воротился поэт Тургенев  и с первого раза привязался ко мне такою дружбой, что Белинский объясняет ее тем, что Тургенев влюбился в меня. Но, брат, что это за человек! Я тоже едва ль не влюбился в него. Поэт, талант, аристократ, красавец, богач, умен, образован, 25 лет - я не знаю, в чем природа отказала ему. Наконец: характер неистощимо прямой, прекрасный».

Социальные различия на тот период не стали преградой в дружбе двух писателей. Состоятельный аристократ, красавец, покоритель женских сердец, Иван Тургенев легко увлекался людьми и покровительственно опекал начинающих талантливых литераторов. Он, восхищаясь даром Достоевского, не только тщательнее работать над стилем, но опрометчиво стал потешаться над излишней религиозностью начинающего гения.

Тургеневу и его окружению лучше было не попадаться на зубок. Поднять кого-то на смех с невозмутимым аристократическим шармом было любимым занятием этой компании. Нервный, порывистый, мнительный и ершистый Достоевский подходил для этой роли как никто другой. Он, считая себя настоящим гением, стоящим выше всех других, не собирался слушать наставления, с излишней горячностью отстаивая даже явные собственные заблуждения. Такая реакция способствовала формированию ироничного отношения к Достоевского в окружении Белинского. Закончилось все скверно: по наущению Тургенева, Некрасов согласился написать знаменитую эпиграмму на Достоевского:

«Витязь горестной фигуры,

Достоевский, милый пыщ,

На носу литературы

Рдеешь ты, как новый прыщ.»

Для 28-летнего Тургенева это было лишь шалостью, приятельской остроумной шуткой, позволяющей блеснуть в кругу друзей. Из гениев и друзей, одним росчерком пера, Достоевский превратился в Дон Кихота (первая строчка эпиграммы сегодня бы звучала как «рыцарь печального образа). Постепенно, молодой становится в этом кругу фигурой анекдотичной. Даже когда Тургенев покидает Россию, следуя за Полиной Виардо, он получает все новые и новые анекдоты и побасенки о бывшем приятеле в письмах друзей.

Юный Достоевский, мечтательный девственник, застенчивый, излишне впечатлительный, странности которому придавала все более проявляющаяся эпилепсия, часто вызывал насмешки и неприязнь окружающих. Успех опубликованных в 1846 году «Бедных людей» буквально окрыляет писателя: «Слава моя достигла апогея. Первенство остается за мною покамест, и, надеюсь, навсегда».

Разрыв с кружком Белинского постепенно становится неизбежным. Воинствующий атеист Белинский не мог принять наполненную христианским романтизмом прозу молодого Достоевского. Отшатнувшись от былого окружения, писатель попадает под влияние петрушевцев, в причудливой форме смешавших утопические идеи утопического социализма Фурье и христианство.

Арест петрушевцев и последовавшая за ним катастрофа с публичным унижением, надолго вывела Достоевского из строя русских литераторов. Лишь после смерти Николая I у него появилась возможность вновь публиковать свои произведения. И Тургенев, и Некрасов с воодушевлением встретили возвращение Достоевского. Иван Сергеевич возобновил переписку с былым приятелем после публикации «Записок из Мертвого дома», первого произведения о русской каторге, которое произвело настоящий фурор в российском обществе.

Достоевский отнесся к похвалам Тургенева с осторожностью. Он уважал Тургенева как первого литератора России и ревновал его к заслуженной славе. В тоже время, Федор Михайлович негодовал, что постранично ему платят более чем в два раза меньше, чем Тургеневу.

После размолвки, связанной с эпиграммой, было время, когда между ними произошло настоящее сближение. Он было связано с публикацией романа Тургенева «Отцы и дети» и общественной дискуссией вокруг него. Автор даже заметил, что «Базарова совершенно поняли только Достоевский и Боткин».

Позже, в 1863 году, Достоевский бывал доме Тургенева в Бадене, а тот навещал его в гостинице. Иван Сергеевич напечатал повесть «Призраки» в журнале братьев Достоевских. Федор Михайлович, в письме брату, отозвался о нем честно и нелицеприятно: «Что-то гаденькое, больное, старческое, неверующее от бессилия, одним словом, весь Тургенев с его убеждениями, но поэзия многое выкупит»

Летом 1865 года Достоевский, страстный игрок, проиграл в рулетку все до последнего. Он разослал письма с просьбой о помощи всем знакомым, в том числе и Тургеневу, с просьбой выслать ему в долг 100 талеров. Тот выслал половину суммы, но и она была спасительной, о чем Достоевский с благодарностью сообщил в отдельном благодарственном письме. Федор Михайлович просил в долг на три недели, но вернул деньги лишь через десять с лишним лет. Но об этом позже.

Оба писателя продолжали ревностно следить за творчеством другого. Сразу по выходу в свет «Преступления и наказания», Тургенев писал: «Первая часть „Преступления и наказания“ Достоевского — замечательна вторая часть опять отдает прелым самоковыряньем». Справедливости ради, следует заметить, что то же «самоковыряние» Тургенев находил и в произведениях Льва Толстого, осуждая его всякий раз.

И если до сих пор можно было говорить о противоречиях писателей, то настоящий скандал между ними разгорелся после публикации романа Тургенева «Дым» (1867). Насмешливый и антирусский, этот роман вызвал настоящее бешенство у почвенника Достоевского. Тургенев мрачно взирал на свою Родину из-за границы: «Мода» на нигилизм угасает и что барышни опять заглядываются на офицеров». Он уверен, что только европейские ценности способны преобразить Россию.

Окончательная ссора произошла во время обеда в Германии, куда Достоевский вынужден был бежать от преследования кредиторов, Тургенев жил здесь на широкую ногу, благодаря доходам орловского имения. Резкость полемики при соблюдении приличий во время прощания привела к окончательному разрыву. Естественно, Достоевский был в ней более убедительным и одержал верх. Разрыв усугубился тем, что отчет о состоявшейся беседе, составленный Федором Михайловичем, попал в Чертковскую библиотеку. Он не был предназначен для публичного чтения, но все равно безмерно оскорбил Тургенева. С этого момента тот уже не сдерживал себя в высказываниях о Достоевском.

Федор Михайлович, в свою очередь, работая над «Бесами» не отказал себе в удовольствии создать шаржированный портрет Тургенева в образе Кармазинова. В одном из писем, рассуждая о либерализме, он допустил совсем уж некрасивый выпад в сторону соперника: что касается «современного дешевого либерализма, к которому так многие прибегают из выгоды (начиная с свиньи Тургенева и кончая вором Пальмом)».

В Июле 1875 года, попросив о посредничестве Анненкова, Достоевский возвращает Тургеневу свой давний долг в 50 талеров. Скорее всего, Тургенев уже давно позабыл о той ссуде, но, отыскав письмо Достоевского с просьбой о 100 талерах, он, тоже через посредника, запросил вторую часть долга. Достоевского взбесила такая небрежность. Анна Григорьевна два дня занималась поисками письма, в котором указывалась точная сумма долга, которое и было послано Тургеневу.

Весной 1879 года Тургенев посетил Россию. Его чествование в одном из ресторанов Петербурга закончилось скандальной перепалкой с Достоевским. С тех пор знакомые делали все возможное, чтобы эти двое не оказались в одном месте в одно и то же время. На широко отмечающемся столетии Пушкина Григоровчу поручили следить за тем, чтобы они не встретились. Когда он вошел в залу Думы под руку с Иваном Сергеевичем, Достоевский демонстративно отвернулся, и Григорович поспешно увел Тургенева в другую комнату.

Неожиданно, произнося свою знаменитую пушкинскую речь, Достоевский сравнил с Татьяной Лариной лишь Лизу из «Дворянского гнезда». Вся присутствующая публика тут же повернулась к Тургеневу. Сраженный таким неожиданным признанием личного врага, Иван Сергеевич прослезился и послал оратору воздушный поцелуй. После продолжительных оваций, Тургенев подошел к Достоевскому и обнял его. Увы, примирения оказалось мнимым.

Когда некоторое время спустя, Тургенев встретил сидящего на московском бульваре Достоевского и бросился к нему с приветствием, Федор Михайлович, отстранившись, ответил: «Велика Москва, а от вас и в ней никуда не скроешься!» Поднялся и ушел прочь.

В отместку, Тургенев стал распространять слухи о фальшивости пушкинской речи и нарочитости «этой мистико-националистической проповеди». Даже смерть Достоевского уже не могла остановить противостояние. Тургенев продолжал заочную полемику с умершим Достоевским. Накал ненависти был таков, что Б. И. Бурсов однажды заметил: «При явной антипатии к Тургеневу Достоевский находил в себе силы отдавать ему должное как художнику. У Тургенева не было такой широты…» В подтверждение этих слов, в наши дни окончательно удалось доказать, что распространение грязного анекдота о «грехе Достоевского» связан с Тургеневым. Иван Сергеевич не является его автором, но каждый, кто упоминает этот пасквиль, непременно ссылается на Тургенева.

При написании статьи использовались материалы литературных исследований творчества Ф. М. Достоевского доктора филологических наук Р.Г. Назирова.