Онлайн чтение книги Огненный суд The Fire Court
Глава 7

Молодая женщина сидела на галерее и стенографировала. Ее настоящее имя было Кэтрин Ловетт, но она старательно пыталась забыть этот неудобный факт. Теперь она была Джейн Хэксби, служанкой, которая пришла на заседание Пожарного суда в Клиффордс-инн по поручению Саймона Хэксби, своего господина, а также троюродного брата ее отца. Она была опытной служанкой, получившей хорошее воспитание и образование, что в настоящее время приносило ей не много пользы. В ее новой жизни один только мистер Хэксби знал, кто она такая.

Она не собиралась быть служанкой всю жизнь. У нее на коленях лежал блокнот, который она придерживала левой рукой. Раскрытая страница заполнялась ровными рядами карандашных символов, имеющих смысл только для посвященных.

Внизу в зале шло заседание суда. Слушалось последнее из дел, назначенных на сегодня. За круглым столом на небольшом помосте в восточной части зала сидели трое судей. Клерки и приставы сгрудились по одну сторону. Они вели запись слушаний и срывались с места, когда судья кивком подзывал к себе и просил принести книгу, или письмо, или свежее перо. Истец и ответчики со своими представителями стояли непосредственно перед помостом.

В слушании наступила пауза, не дольше пяти секунд, когда никто не говорил, и суд, казалось, перевел дыхание. Ее ум блуждал. Ее карандаш тоже. «Его парик сидит криво, – написала она. – У судьи справа». Потом юрист прочистил горло, и заявления и препирательства возобновились.

Зал был тесным и обшарпанным. Клиффордс-инн нельзя было назвать грандиозным заведением масштаба Темпла, величественного «коллеги» по другую сторону Флит-стрит. Даже в мае воздух в зале был прохладным и сырым. В центре в квадратном очаге дымилась угольная жаровня. Тепло вместе с дымом поднималось к почерневшим стропилам крыши и утекало без пользы через жалюзийную трубу в неблагодарное небо.

Джейн Хэксби сидела в западной части галереи, поодаль от других женщин. Ее блокнот лежал на экземпляре «Тахиграфии» Шелтона. Она самостоятельно училась стенографии, и Пожарный суд предоставлял ей полезную практику. Большинство женщин сбились в кучку в задней части галереи, где судьи не могли видеть их, и переговаривались шепотом. Иногда они поглядывали на нее, их лица были пустыми, а взгляды жесткими. Она знала почему. Она не принадлежала к их сословию, поэтому они заранее испытывали к ней неприязнь.

– Всем встать! – крикнул клерк. – Всем встать!

Все присутствующие встали, когда судьи направились в свою комнату обсудить вердикт. Внизу колыхался океан мужских шляп. Скамьи были расставлены вдоль стен. Там сидели старики и немощные. Со своего места в передней части галереи она видела поля самой лучшей шляпы мистера Хэксби и складки его темного шерстяного плаща, который он обычно берег для посещения церкви и церковных праздников. Даже его лучший плащ был сильно поношен.

У Хэксби не было прямого интереса к рассматриваемому делу. Он присутствовал на суде по поручению фригольдера[6] Фригольдеры – пожизненные или наследственные землевладельцы в средневековой Англии., чтобы проследить, что его интересы соблюдаются. Сам спор был запутанным и ожесточенным – между арендатором и тремя субарендаторами по поводу того, кто из них будет отвечать за восстановление их домов после Пожара, а также как затраты на восстановление отразятся на условиях их аренды и субаренды. Правительство учредило этот суд исключительно для урегулирования таких споров с целью максимально ускорить восстановление Лондона.

Белая рука мистера Хэксби лежала на его колене. Даже издали Кэт было видно, что его пальцы дрожат. Знакомое чувство страха прокралось и поселилось у нее в животе. Она надеялась, что с наступлением хорошей погоды его здоровье улучшится. Однако лихорадка только усиливалась.

А если он будет так нездоров, что не сможет работать, что станется с нею?

Спустя какое-то время судьи вернулись, чтобы объявить вердикт. Он был в пользу субарендаторов, но условия аренды были в пользу арендатора. Судьи удалились, и зал стал пустеть.

Джейн Хэксби подождала, пока выйдут другие женщины. Она опустила голову, когда они проходили мимо нее к лестнице, делая вид, что штудирует «Тахиграфию». Нельзя допустить, чтобы ее узнали, или, вернее сказать, узнали в ней ту, кем она была раньше, ведь старые привычки неискоренимы. Вскоре и она спустилась в проход в дальней части зала.

В обоих концах коридора были двери. Одна вела в маленький двор с воротами на Флит-стрит. Другая – во двор с садом, где находилась бóльшая часть остальных зданий Клиффордс-инн. Мистер Хэксби вышел из зала и тронул ее за руку. Она взяла у него папку с бумагами и предложила свою помощь. Он сделал вид, что не заметил. Опираясь на трость, он медленно направился в сторону северных дверей, а она поплелась следом.

Он был гордым человеком. Одно дело – показать слабость служанке, совсем другое дело – показать ее людям, особенно тем, кто его знал. Но она научилась им управлять.

– Солнце ушло, сэр, – сказала она. – В зале было так холодно. Позвольте мне посидеть минутку в саду?

Но он ее не слушал. Вдруг он остановился. Она услышала, как он промолвил:

– Бог мой…

Она взглянула на шедшего им навстречу. Ее глаза округлились. Машинально она сделала шаг назад, готовая сбежать. Это был человек из ее прошлой жизни.

– Мистер Марвуд, – сказал Хэксби дрожащим голосом. – Ваш слуга, сэр.

Она тотчас его узнала, что было удивительно. Джеймс Марвуд изменился. Он казался выше ростом и носил траур. И, помимо прочего, он был не к месту в Клиффордс-инн. Ведь он один из клерков Уайтхолла, а не юрист. Но самым странным было то, что она его сразу узнала, хотя видела близко всего раз, и то при свете свечей и фонарей и в то время, когда ее голова была занята совсем другим. Ей стало любопытно, по кому он носил траур.

Мистер Хэксби бросил на нее взгляд через плечо и повернулся к Марвуду.

– Хорошего вам дня, сэр, – сказал Марвуд осторожно, будто не был уверен в своем пожелании. Взгляд скользнул на нее, но он с ней не поздоровался.

– И вам… – Хэксби замер в нерешительности, а потом заспешил, словно хотел избавиться от слов как можно скорее. – Это моя кузина Джейн. Джейн, – повторил он с нажимом, будто давал урок. – Джейн Хэксби. Она приехала в Лондон и служит у меня в чертежном бюро.

Она присела в подобии реверанса. Четыре месяца назад Марвуд спас ей жизнь на руинах собора Святого Павла. Кроме самого Хэксби, только Марвуд знал, что Джейн Хэксби была на самом деле Кэтрин Ловетт, дочерью цареубийцы, который умер в прошлом году, участвуя в заговоре против короля.

– И что привело вас сюда, сэр? – спросил Хэксби.

– Расследование, сэр. А вас?

Хэксби кивнул в сторону зала:

– Пожарный суд сегодня заседал.

– Часто посещаете?

– Как того требует случай. Когда это касается интересов моих клиентов.

Марвуд подошел ближе.

– Тут такое дело, прошу, уделите мне минуту. Вам ничего не говорят такие имена: Твизден, Уиндам или Рейнсфорд?

– Есть сэр Уиндам. Он судья Суда королевской скамьи, иногда также заседает в Пожарном суде. Кстати, он сегодня был одним из судей. Возможно, это тот, кто вам нужен?

– Возможно. А другие?

– Других я не знаю. Быть может, тоже связаны с Пожарным судом? А вы спросите у Теофилиуса Челлинга. Он секретарь Пожарного суда. Кому и знать, как не ему.

– Я с ним не знаком.

– Я вас сейчас представлю, если желаете. – Хэксби взглянул на служанку, потом снова на Марвуда. – Вреда от этого не будет, я полагаю.

Марвуд пробормотал слова благодарности, и Хэксби направился ко входу в здание, примыкающее к корпусам зала под прямым углом. Марвуд шагал рядом. Джейн Хэксби держалась позади, как подобает слугам.

Они шли по лестнице из темного дерева в сумрак верхних этажей. Пока они поднимались, дрожь у Хэксби усилилась, и он был вынужден опереться на руку Марвуда. Двери, ведущие в апартаменты второго этажа, высокие и красивые, были поставлены недавно. На третьем этаже потолки были ниже, дверные проемы ýже, а сами двери из почерневшего дуба были такими же древними, как каменный портал, их обрамлявший.

Хэксби постучал в дверь справа, и громкий голос велел им войти. Мистер Челлинг встал, когда они вошли. Его тело и голова принадлежали высокому человеку, но природа решила наделить его очень короткими руками и ногами. Лицо, крупное в сравнении с отдельными его чертами, обрамляли седые волосы. Макушка его головы была на одном уровне с плечами Джейн Хэксби.

– Мистер Хэксби, как поживаете, сэр?

Хэксби сказал, что поживает отлично, что было явной неправдой, и спросил, как поживает Челлинг.

Челлинг вскинул руки:

– Не могу сказать то же самое.

– Позвольте представить мистера Марвуда.

– К вашим услугам, сэр. – Челлинг отвесил поклон.

– Мне жаль слышать, что вы нездоровы, сэр, – сказал Марвуд.

– Физически я вполне здоров. – Челлинг выпятил грудь колесом. – Глупцы, с которыми я имею дело каждый день, – вот что вызывает мое недомогание. Не судьи, сэр, нет-нет. Судьи кротки, как агнцы. Управляющие Клиффордс-инн – вот кто мешает мне работать. И потом еще Суд старейшин. Он не предоставляет нам средств, необходимых для текущей работы Пожарного суда. Это так все усложняет.

Без приглашения Хэксби опустился на стул. Служанка и Марвуд остались стоять.

Челлинг погрозил им пухлым пальцем.

– Вы не поверите, сэр, но мы уже извели десять пергаментных кож на беловые копии решений суда, не говоря уже о стопах лучшей амстердамской бумаги. Перьев тоже немерено. И еще кучу песка для промокания, ну и кварту чернил. Я уж молчу о счетах столяра, торговца сальными свечами и о стоимости угля. Уверяю вас, сэр, расходы значительные.

Хэксби кивнул:

– В самом деле, сэр. Непостижимо.

– И если бы мы здесь попусту тратили деньги. Мы все понимаем необходимость бережливости. Судьи вообще отдают свое время без всякой оплаты, на благо страны. Но нам необходимы наличные деньги, сэр, вы не будете оспаривать, я полагаю? Даже с самыми лучшими намерениями суд не может работать на воздухе.

Челлинг замолк, чтобы перевести дух. Прежде чем он успел заговорить, вмешался Хэксби:

– У нас с мистером Марвудом были совместные дела, касающиеся собора Святого Павла сразу после Пожара. Я работал с доктором Реном по оценке ущерба, нанесенного конструкциям. Лорд Арлингтон послал мистера Марвуда собрать у нас данные. – Когда Хэксби что-то задумывал, его было почти так же невозможно остановить, как и самого мистера Челлинга. – Мы только что встретились, когда я покидал суд. Его интересовали судьи, и я сказал, что знаком с человеком, который знает все. И вот мы здесь, сэр.

– Уайтхолл, так? – спросил Челлинг, повернувшись к Марвуду. – При лорде Арлингтоне?

Марвуд поклонился:

– Да, сэр. Я секретарь его заместителя, мистера Уильямсона. А также служу секретарем при Совете красного сукна, когда он собирается.

– Красное сукно? Пожалуй, не слышал.

– Это департамент камергера стула, сэр. Спальня короля.

Мистер Челлинг склонил голову, и его манеры стали заметно почтительнее.

– Как любопытно, сэр. Спальня короля? Шепнуть кое-что кому надо, и для нас случится чудо. Дело не в деньгах, видите ли. Я сталкиваюсь с препятствиями на каждом шагу от управителей этим заведением. Хуже быть не может.

Марвуд снова поклонился, выказывая желание помочь, не беря на себя обязательств. «На нем теперь флер придворного, чего раньше не было, – подумала Джейн Хэксби, – или, по крайней мере, человека, посвященного в государственные секреты». Ей это было безразлично. Он чуть повернул голову, и свет упал на его лицо. Он больше не выглядел придворным. Он выглядел больным.

Она гадала: кто умер? Была ли жива у него тогда мать? Может, отец? Она не припоминала, а возможно, просто не знала. Хотя Джеймс Марвуд и изменил ее жизнь, она поразительно мало о нем знала. Но одно она знала точно: если бы не он, она могла быть мертва или сидеть в тюрьме.

– У мистера Марвуда есть к вам вопрос, сэр, – сказал Хэксби.

Марвуд кивнул:

– Пустяковое дело. Мне встретились три имени: Твизден, Уиндам и Рейнсфорд. Насколько я понимаю, есть сэр Уиндам, один из судей Пожарного суда и…

– А-а, судьи, сэр. – Для большей убедительности Челлинг постучал по столу. – Мистер Хэксби привел вас к правильному человеку. Я хорошо знаком с сэром Уиндамом. По правде говоря, я знаком со всеми судьями. У нас их два десятка или около того. Они занимают комнаты под нами, на втором этаже. Они больше чем наши. Мы выделили им удивительно просторную гостиную, хотя, надо отметить, это я ее приготовил, а также комнату для совещаний и личные комнаты. Вот только на днях лорд главный судья был так добр, что сказал мне, как просторны комнаты и как удобны для работы Пожарного суда.

– И есть ли среди судей…

– Да-да, сэр, Уодам Уиндам один из них, как я сказал, и другой сэр Томас Твизден. Сэр Томас самый усердный в смысле посещаемости. Такой выдающийся человек. Вот помню…

– А что Рейнсфорд? – перебил его Марвуд.

– Ну да, сэр Ричард, но…

– Простите, сэр, один последний вопрос. У кого-то из судей могут быть инициалы Д. Я.?

Челлинг наморщил лоб и задумался:

– Не могу припомнить. Подождите, у меня есть список. – Он порылся в документах на столе и нашел бумагу, в изучение которой углубился. – Нет, такого нет. – Он поднял голову и вперился маленькими покрасневшими глазками прямо в Марвуда. – А почему вы спрашиваете?

– Простите, сэр, не имею права говорить.

Челлинг подмигнул:

– О, понимаю. Вероятно, дела Уайтхолла. Больше никаких вопросов. Осмотрительность – наш сторожевой пес.

Марвуд поклонился:

– Благодарю вас за помощь, сэр. Не смею вас больше задерживать.

– Непременно дайте мне знать, если я смогу вам еще чем-то помочь. – Челлинг попытался улыбнуться, но лицо отказывалось ему служить. – И, если появится возможность, я надеюсь, вы о нас не забудете.

– Не сомневайтесь, сэр.

– Если бы король знал о наших затруднениях, особенно связанных с нашими управляющими, которые…

– Мистер Громвель, не так ли? – перебил его Хэксби, вставая. – По-прежнему ставит палки в колеса?

– Громвель, сэр? – переспросил Марвуд. – Знакомое имя. – Тогда я вам сочувствую сэр.

Челлинг махнул рукой, словно отсылал Громвеля в тьму забвения:

– Мир был бы лучше, если бы вовсе о нем не знал.

– Отчего же? Что он такого сделал?

– Он один из наших членов правления, иначе говоря, членов, которые избираются для управления делами Клиффордс-инн. Он, в частности, отвечает за здания и их содержание. С сожалением могу сказать, что он не друг Пожарного суда.

– Но вы ведь платите что-то за пользование залом, я полагаю?

– Разумеется. И за эти помещения тоже. Но он считает это недостаточным за такую привилегию. Он совершенно игнорирует безвозмездный аспект этого дела. – Челлинг ткнул пальцем в сторону окна. – На днях я спросил, нельзя ли нам использовать поврежденную пожаром лестницу как хранилище. Это бы значительно облегчило нам жизнь, а ему бы ничего не стоило. Ею все равно сейчас никто не пользуется. Он решительно отказал.

Марвуд снова поклонился:

– Мне жаль, сэр.

Челлинг поклонился в ответ и чуть не упал.

– Если бы король знал…

На этот раз Хэксби удалось подняться на ноги. Джейн поспешила ему на помощь, зная, что после сидения ему трудно удерживать равновесие, но Марвуд ее опередил. Все трое попрощались с мистером Челлингом и стали медленно спускаться по лестнице.

– Бедняга, – прошептал Хэксби. – Цепляется за свои обязанности в Пожарном суде, как утопающий за соломинку. У Челлинга полно прекрасных качеств, но он всю жизнь был неудачником, отчасти из-за своего роста.

Они вышли на солнечный свет. Марвуд взглянул на Джейн Хэксби, и она знала, что он видит перед собой Кэтрин Ловетт.

Она посмотрела на него в ответ, надеясь, что он их оставит.

Хэксби повернулся к нему:

– Вы не отобедаете с нами, сэр?