Онлайн чтение книги Переплетения судеб Twisted Fates
6. Эш

Эш редко гулял по Новому Сиэтлу в темное время. Слишком велики были шансы на неприятные встречи – либо с Фиглярами, выискивающими легкую добычу, либо с каким-нибудь недоброжелателем, который, узнав Эша, ставшего известным еще до мегаземлетрясения, вполне мог накинуться на него с кулаками. Город был безопасен разве что для тех, кто мог откупиться от грабителей и подонков, снующих по причалам под покровом ночи. У Эша же денег не было, а если бы и были, гордость ни за что не позволила бы ему платить за собственную безопасность.

К тому же сегодня выдалась особенная ночь. Он ощущал небывалый прилив сил и в то же время никак не мог отделаться от чувства, будто он спит и видит удивительный сон, но никак не может проснуться. Его так и подмывало ввязаться в драку, измолотить кулаками чью-нибудь теплую плоть.

Но кругом не было ни души. Кожа зудела от напряжения.

Он дошел до развилки, где причал раздваивался. Одна дощатая тропа уходила вдаль, туда, где зловеще темнели воды и проступали во тьме призрачные белые деревья и заросшие мхом крыши. А вторая вела в город. Ни одно из окон не светилось – запасы электричества, оставшегося в центральной части города, расходовались исключительно на то, чтобы смотреть по телевизору ежевечерние трансляции. Но Эш все равно различил на фоне черного неба очертания городских домов.

Он едва не рассмеялся вслух – до того символичными выглядели эти дорожки – одна «плохая», другая – «хорошая». Можно было повернуть направо и погулять в темноте с полчаса, остыть немного, а потом отправиться в бар «У Данте» к друзьям, которые к тому времени уже, наверное, будут пить по второму коктейлю. А можно было – налево и углубиться в город, где бродили цирковые Фигляры и те, кто мог от них откупиться.

Откуда-то издалека послышались голоса. Эша вдруг одолела злость. Трудно было смириться с мыслью, что в городе есть люди, которые могут бесстрашно бродить по ночным улицам.

« Неделя », – пронеслось у него в голове.

Он пробормотал:

– Какая, к черту, разница!

Нет, он все-таки повернет налево. Определенно.

Он спрятал руки в карманы куртки, опустил голову и зашагал против шквалистого ветра. Ноябрь в этом году выдался холодным для северо-западного побережья, но сегодня прохлада Эша только радовала. Нырнув в нее, он смог хоть немного остудить беспощадный огонь, что пылал у него внутри.

Чем ближе он подходил к домам, тем громче становились голоса. Из бара неподалеку высыпала небольшая группа молодых людей в франтоватых пальто.

– Как же она на тебя пялилась! Ты что, не заметил? – возбужденно спросил один.

Его собеседник только фыркнул.

– Быть такого не может!

– Давай завтра вернемся, и ты сам у нее спросишь! – предложил первый.

Эш сбавил шаг, пропуская юношей. Отчего-то они вызывали в нем раздражение. Может, дело в том, что они, судя по виду, не нуждались в деньгах, а может, в том, что юнцы казались достаточно сдержанными и воспитанными, чтобы можно было вступить с ними в драку.

А еще они были… счастливы.

Эш проводил их взглядом. Все до единого мускулы в его теле болезненно напряглись. Компания дошла до конца пристани и исчезла из виду, а голоса затихли вдали. Эш дернул за ручку двери, ведущей в бар, откуда только что высыпала молодежь, и вошел внутрь, даже не потрудившись прочесть табличку над входом.

Внутри в полумраке поблескивали черные стены, столики, начищенные до металлического блеска, и барные стулья, обтянутые черной лоснящейся кожей. Над баром висел телевизор, но он был выключен.

Помещение было забито людьми. Эшу показалось, что кто-то из толпы внимательно его оглядел, но у него не было сил думать о том, узнали ли его, есть ли среди посетителей бара те, кто до мегаземлетрясения симпатизировал циркачам, и так далее.

До исчезновения Профессора к нему и его команде относились весьма… неоднозначно.

Некоторые видели в Профессоре гения, от которого напрямую зависит будущее науки и технологий.

Но были и те, кто считал его слетевшим с катушек ученым, которому есть дело только до умных книжек и экспериментов, а мир вокруг пусть пропадает пропадом – ему все равно.

И, надо сказать, толика правды была в том и другом.

Эш пересек зал, пригнув голову, и занял свободный стул у бара.

Перед ним тут же возник бармен и, смерив посетителя чересчур пристальным взглядом, спросил подчеркнуто вежливым тоном:

– Чего желаете?

– Пиво? – удивленно переспросил Эш, пробежав глазами меню, выведенное мелом на доске у бармена за спиной. – У вас оно правда есть?

После мегаземлетрясения в большинстве баров Нового Сиэтла настоящего пива уже не продавали. Во всяком случае, если судить по тем заведениям, в которые любил заглядывать Эш. Слишком уж оно выросло в цене.

Бармен не спешил с ответом. Он перевел взгляд на толпу, а Эш с трудом подавил в себе желание оглянуться и проверить, не шепчется ли кто у него за спиной, поглядывая в его сторону. Давненько он не получал в барах отказов в обслуживании.

– Дружище, наполни-ка мне кружку, – попросил он, нырнув рукой в карман куртки. За пиво придется уплатить половину той суммы, которую он забрал у Мака после того, как Чандра его пристрелила, но сейчас это не столь важно. – Обещаю, бузить не стану…

Телевизор над баром включился, Эш так и замер на стуле, не успев вынуть руку из кармана.

На экране появилась мрачная фигура в черном плаще с капюшоном, скрывавшим лицо. Позади нее висел изорванный американский флаг. На плаще белело изображение лисы.

– Друзья! – начала Квинн своим искаженным, нечеловеческим голосом. – Не пытайтесь перенастроить свои телевизоры. Мы взломали систему, и сейчас нас показывают по всем каналам.

– Так что с пивом-то, вам наливать? – уточнил бармен.

Эш резко вышел из оцепенения, достал конверт с деньгами и протянул бармену слегка промокшую купюру, не сводя глаз с экрана.

А Квинн тем временем продолжала:

– Сегодня я принесла вам добрые вести. Целый год Черный Цирк силился разгадать тайну путешествий во времени, сокрытую профессором Захариасом Уолкером. И сегодня я с радостью сообщаю вам о том, что Профессор битву проиграл. Секрет путешествий во времени теперь у нас в руках! Наконец-то!

Вся болтовня в баре мигом стихла. Кто-то одобрительно присвистнул, а потом в толпе раздался возглас:

– Давно пора!

Эш до того сильно стиснул конверт с наличными, что руку свело судорогой. Он торопливо убрал деньги и принялся разминать пальцы.

Он знал, что циркачи научились путешествовать во времени. Точнее сказать, всерьез подозревал. В конце концов, тогда, в 1980 году, на базе Форт Хантер, он собственными глазами видел их корабль и, кажется, даже Романа с Квинн.

Но ему так и не удалось понять, как именно они перемещаются, раз у них нет экзотического вещества. Впрочем, в последние несколько недель он старательно задвигал этот вопрос подальше в угоду более важным и срочным вещам.

Но теперь о нем вспомнил.

– Мы бы хотели, скажем так, отметить это событие и покутить всласть и потому приглашаем вас всех в отель «Фейрмонт»! – объявила Квинн. – Завтра в семь вечера Черный Цирк устраивает там праздничный маскарад! Приходите! И увидите, как при помощи путешествий во времени мы вместе построим счастливое настоящее и блестящее будущее! И создадим новый, прекрасный мир!

Изображение на экране застыло. Эфир подошел к концу.

Вокруг возобновился оживленный гул голосов. Откуда-то из толпы до Эша донеслось: «Квинн Фокс». Вот только говоривший произнес это имя без страха – скорее даже с восторгом. Подумать только.

Второй уточнил обыденным тоном, точно речь шла о чем-то таком, во что он не до конца верил:

– Она ведь каннибал , да?

А следом прозвучало:

– Ты же сам слышал! Она хочет нам помочь! Хочет все исправить!

Параллельно с этой оживленной беседой шла еще одна – о Профессоре и Агентстве защиты хронологии. О нем самом.

– Нет, ну это же эгоизм чистой воды! – гневно воскликнул кто-то. – Прибрать к рукам все технологии – и никому о них не рассказывать!

– Путешествия во времени должны быть доступны каждому! – поддержал его другой. – Квинн Фокс исправит эту несправедливость!

Эш неодобрительно поморщился, стараясь больше не вслушиваться в эти речи. Подумать только, до чего коротка людская память! Стоило Квинн поманить народ пальчиком, точно осла морковкой на палке, – и все мигом забыли о многолетнем беспределе Черного Цирка!

Он поднес ладонь к лицу, вспоминая, как мимо него пронесся кинжал Квинн, чудом не задев кожу. Он говорил с ней всего раз в жизни – на пристани у отеля «Фейрмонт».

– Мы уходим, – сказал он тогда, опасливо попятившись.

– Слишком поздно, – заявила на это Квинн и метнула в него свое беспощадное оружие.

Он отчетливо помнил жар металла у самой щеки, нервные импульсы, разбежавшиеся по коже, потрясение, на миг сковавшее его сердце беспощадными тисками, и мощный выплеск адреналина.

И в эту девушку ему суждено влюбиться! Превспоминания никогда не лгут. Вот уже целый год, залетая в анил, Эш каждый раз видел одну и ту же картину: девушку с белыми волосами в лодке, белые деревья, ночную тьму. И каждый раз девушка дарила ему поцелуй и убивала его. Ему суждено было ее полюбить, а ей – предать его.

У Квинн Фокс были точно такие же белоснежные волосы. Она и была той самой девушкой.

Эш зажмурился и сглотнул ком, вставший в горле. В венах жарко и тревожно пульсировала кровь.

Превспоминание было столь же реальным, как настоящие воспоминания. Он чувствовал солоноватый запах воды. И жар губ Квинн Фокс.

Поддавшись бессознательному порыву, он нырнул рукой в карман. Пальцы нащупали помятую книжицу в кожаной обложке и вытащили ее на свет.

Старый журнал Профессора порядком истрепался. За последние три недели Эш перечитал его, наверное, раз сто, тщательно выискивая в записях своего учителя (среди которых были и описания любопытных случаев из жизни, и какие-то загадочные зарисовки, и обрывочные заметки) потайные смыслы и подсказки. Эш уже не верил в то, что его пре-вспоминанию можно помешать сбыться, но все равно надеялся найти в этой записной книжке какой-нибудь ценный совет. Или хотя бы знак того, что все будет хорошо.

Он стиснул зубы и медленно выдохнул, жалея, что Профессор, увы, не сидит на соседнем стуле и с ним нельзя поговорить.

Еще бы, ведь он погиб. Его убили на базе Форт Хантер 17 марта 1980 года. И от него только и осталось, что этот потрепанный журнал в кожаном переплете.

Эш начал снова пролистывать зачитанные страницы и вдруг замер, обнаружив, что из переплета торчит обрывок бумаги. Сперва ему показалось, что недостает всего одной странички, но, приглядевшись, он заметил, что выдрано сразу несколько. Эш задумчиво провел пальцем по обрывкам страниц, сдвинув брови. Неужели их вырвал Профессор, пожелав скрыть содержание одной из записей? Но почему?

Неожиданно перед ним снова возник бармен. Теперь он уже смотрел с нескрываемым подозрением.

– Послушайте, одну кружку я вам налью, так и быть, но…

– Наливай сразу две, – резко перебил его Эш. Бармен недовольно нахмурился, и тогда он сунул руку в карман и положил конверт с деньгами на барную стойку, звучно припечатав его ладонью. В конце концов, какой смысл в экономии, если жить ему осталось меньше недели?

Бармен опасливо заглянул в конверт (видимо, испугавшись, что там может быть яд), а потом одобрительно вскинул бровь, пересчитав купюры. Недаром говорят, что самый верный способ расположить человека к себе – это вручить ему пачку купюр, желательно в твердой валюте. Он спрятал конверт в карман и отвернулся, чтобы налить Эшу пива.

– Наливай, не жалей, – велел ему Эш.

БОРТОВОЙ ЖУРНАЛ

27 АВГУСТА 1899 ГОДА

16:24

НЕПОДАЛЕКУ ОТ КОЛОРАДО-СПРИНГС

Я тороплюсь, так что напишу буквально несколько строк. Никола Тесла только что убежал в дом в поисках бурбона, и мне не очень хочется, чтобы он, вернувшись, застал меня с карандашом и блокнотом в руках.

Его, скажем так, временами одолевает паранойя… Не хочу давать ему лишних поводов для подозрений.

Сейчас я сижу на деревянном стуле посреди экспериментальной станции Теслы близ Колорадо-Спрингс. Здание напоминает просторный амбар, бо́льшую часть которого занимает гигантская катушка – пожалуй, я в жизни не видел ничего подобного. Есть здесь и другие приборы: генераторы, лампочки и так далее, но при этом на станции почти никаких бытовых удобств. Когда я спросил Николу, где он обедает и чем вообще подкрепляет силы, он посмотрел на меня как на марсианина.

Кстати сказать, он не верит моим рассказам о путешествиях во времени. Куда больше ему нравится думать, будто я прибыл с другой планеты.

Впрочем, я сам в этом виноват. Я приземлился чересчур близко к его мастерской, и Никола увидел мой корабль. Учитывая, что путешествовать по воздуху люди начали только в 1903 году, как вы, вероятно, помните, я со своей летающей посудиной на целых четыре года перегнал технический прогресс. К тому же для конца девятнадцатого века мой корабль и впрямь выглядит чересчур навороченным. Словом, гипотезы Николы о моей «инопланетности» вполне логичны.

Кажется, он идет! Скорее прячу блокнот, пока меня не поймали с поличным…