Онлайн чтение книги Пять женщин, предавшихся любви
ПОВЕСТЬ О ГЭНГОБЭЕ, МНОГО ЛЮБИВШЕМ. Как жаль, что не хватило дыхания для дуэта на флейтах!

Меловек по имени Гэнгобэй, тот самый, о котором поется в известной песенке, был родом из Кагосимы в провинции Сацума. Никто в тех местах не увлекался так любовными делами, как он. Волосы его по тамошнему обычаю были отпущены сзади и подстрижены спереди, сбоку у пояса он носил длинный меч, который всем бросался в глаза. Но люди были не склонны осуждать его за это.

Гэнгобэй предавался только любви к юношам, любви же к слабым длинноволосым существам не испробовал ни разу. А ведь шла ему уже двадцать шестая весна!

Среди юношей, с которыми он имел дело, был один по имени Накамура Хатидзюро. С самого начала любовь их была такова, что друг для друга не пожалели бы отдать и жизнь. Хатидзюро был мальчик необыкновенной красоты. Если приводить сравнения, — облик его напоминал вишню в первом расцвете, когда лепестки ее цветов чуть-чуть приоткрылись и словно хотят сказать что-то.

Однажды ночью, когда шел унылый мелкий дождь, оба заперлись в нижней комнате дома Гэнгобэя и не торопясь разыгрывали дуэт на флейтах. Бывает, что звуки флейты усиливают грусть. Ночной ветерок, залетавший в окно, приносил аромат сливы, шуршали листья бамбука, кричали ночные птицы, и печален был шелест их крыльев, когда они пролетали мимо. Даже свет лампы казался тусклым.

Наконец они окончили игру. Похоже было, что чувство сильнее обычного овладело Хатидзюро, он всем своим видом показывал, что душой и телом отдается Гэнгобэю, и каждое слово его откровенно свидетельствовало об этой его ненормальной страсти.

И у Гэнгобэя возросла нежность к нему, проснулась небывалая страсть, и он подумал: «Как хорошо было бы, если бы Хатидзюро вечно оставался таким, как сейчас, юным и прекрасным!»

Эту ночь они провели, нежась на одном изголовье, но перед рассветом едва погрузились в сон, как Хатидзюро разбудил Гэнгобэя.

— Не отдавай ночных часов бесполезному сну! — сказал он.

Гэнгобэй, хоть и слышал эти слова, никак не мог очнуться от сна. Тогда Хатидзюро снова сказал:

— Сегодня ты в последний раз беседуешь со мной. Если хочешь что-нибудь сказать мне на прощанье, говори!

Даже во сне Гэнгобэй огорчился:

— Услышать такое, пусть в шутку, тяжело сердцу. Твой образ преследует меня, даже если мы не видимся с тобой хотя бы один день. А говорить «в последний раз» уж совсем ни к чему!

С этими словами он сплел свои руки с руками Хатидзюро.

Хатидзюро улыбнулся:

— Ничто в этом мире не зависит от нас. Самое бренное — это человеческая жизнь…

И не успел он договорить, как пульс его перестал биться. Правду сказал он — наступила настоящая разлука.

— Что же это?! — в ужасе закричал Гэнгобэй, забью о том, что встреча их была тайной, и громко зарыдал.

Сбежались люди, пытались поить Хатидзюро всякими лекарствами, но безрезультатно. Всему пришел конец, как это ни было печально!

Нечего и говорить о том, как горевали родители, когда сообщили им о смерти сына. А так как близость Хатидзюро с Гэнгобэем продолжалась долго, то никаких подозрений относительно обстоятельств смерти не возникло.

Немного спустя предали тело сожжению и, собрав пепел в сосуд, зарыли в тени цветущих деревьев и трав.

«Теперь остается только покончить с собой!» — так думал в отчаянии Гэнгобэй, упав ничком перед могильным холмиком.

Но человек слаб! Три года Гэнгобэй справлял поминальный обряд по Хатидзюро, навещал его могилу в годовщину смерти и только тогда наконец принял последнее решение. Вернувшись с кладбища, он снял свои волосы, отправился в храм Сайэндзи, поговорил там с настоятелем и от всей души дал монашеский обет.

Каждый день в течение лета он набирал свежих цветов, чтобы не иссякал их аромат над алтарем перед Буддой, и молился за упокой души Хатидзюро… Дни и месяцы проходят в нашей жизни как сон, и вот незаметно пришла и осень.

Ограда вокруг храма зацвела вьюнком, что раскрывается по утрам… «Цветы эти тоже говорят о непрочности нашей жизни. Даже роса долговечнее человеческого существования». С этими мыслями он вспоминал о прошлом, которого уже не вернуть.

В тот вечер был праздник, когда души усопших приходят в наш мир. Гэнгобэй нарезал и расстелил ветки кустарника хаги, положил по обряду овощи и фрукты, обрезал вокруг могилы засохшие листья. Пришли служители храма читать сутры перед поминальной табличкой. И вот погасли огни, что зажигают для встречи умершего… это был вечер четырнадцатого дня.

Шумно было в храме. Галдели нищие, приходившие за подаянием, от ворот неслись звуки барабана — там плясали, справляя осенний праздник Бон… Все это внушало Гэнгобэю отвращение, и он решил отправиться на богомолье в монастырь Коясан.

На следующее утро, пятнадцатого числа пятого месяца, он покинул родные места. С того дня рукава его черной одежды не просыхали от слез.