Онлайн чтение книги Повесть о стране цветных облаков The Story of Saiunkoku
Начальные иллюстрации + От переводчика + Пролог

Юкино Саи. Профиль автора

Родилась 26 января, водолей.

Типичнейший представитель третьей группы крови. Такая разиня, что подобных свет не видывал.

Пока я работаю над рукописью, забываю обо всём на свете. Как-то мне пришло письмо об обновлении договора аренды на квартиру, и я его с блеском проворонила. Так оно и пролежало 2 месяца, пока моя семья его не обнаружила и (не сказав мне ни слова) не отнесла куда-то. Ещё бы чуть-чуть, и нас бы уже выгнали из дому. Опасно, опасно.

Пока в мире есть добрые люди, с моей хаотичной и беспорядочной жизнью, пожалуй, можно смириться.

От переводчика

Всем привет! На связи Куроханэ из команды Anima Libera. И я очень рада видеть здесь каждого, кому не безразлична история Страны цветных облаков.

Я познакомилась с одноимённым аниме уже более 10 лет назад, и нет-нет, но оно смогло занять в моём сердце своё почётное место. И, разумеется, как любой фанат я жаждала узнать, чем же закончилась история Сюрэй, но за эти годы полноценному переводу новеллы хотя бы на английский так и не суждено было появиться. В сети лежат лишь краткие пересказы финала да различные отрывки. Понять суть по ним можно, но, как сказал один классик, “без сердца этого не увидеть”.

Нам дано: франшиза с подробным аниме, но без концовки всей истории, доступной на распространённых в нашей среде языках, и переводчик-любитель, параллельно изучающий японский, чтобы была возможность прикоснуться к таким вот полузатерянным сокровищам. Что в итоге? Конечно же, я не смогла пройти мимо :) И всё то время, что я осваивала премудрости японской речи, за задворках сознания у меня таилась мечта прикоснуться к этому мастодонту по имени “Сайункоку”. С кучей специфической лексики, плотно пересекающейся с китайской культурой, политическими интригами и большим объёмом текста. Мой японский далеко не идеален, как, пожалуй, и русский. Но не попытаться я просто не могу.

Так как перевод занимает очень много времени, я решила всё-таки начать его не с 1-ого, а с 13-ого тома, который напрямую продолжает историю, описанную в аниме, и сосредоточиться в первую очередь на проработке концовки истории и различных гайдэнах. Уже только на это, скорее всего, уйдёт не один год, а первые две трети истории аниме, на мой взгляд, описывает достаточно подробно, поэтому пока для меня это самый оптимальный вариант. А что будет дальше – посмотрим :)

Немного (на самом деле, очень много) волнуюсь за терминологию, которую выбрала, за транскрипцию имён, да примерно за всё на свете! Уверена, что многим это будет непривычно и странно. Но пока это золотая середина, на которой мне удалось остановиться, и я буду придерживаться её. Если среди читателей есть эксперты по китайской истории и культуре, по японскому языку, по редактуре русскоязычных текстов, и вы готовы помочь и сделать перевод лучше – моя личка всегда открыта для вас, буду рада :) 

В любом случае, приятного вам чтения! Надеюсь, вам удастся насладиться переводом истории государства Сайун.

Кто-то сказал, что в этом году выпало слишком много снега.

Если так и будет продолжаться, то к весне реки выйдут из берегов и затопят всё в округе.

 – Что ж, видимо, придётся идти на крайние меры…

 – Да. Чтобы снег перестал идти так обильно, давайте предложим богу горы дитя.

Эти слова ни на каплю не омрачили общего настроения. Никто не задавал вопросов, чей же ребёнок это будет.

 – В этом году нам повезло. Не нужно тянуть жребий, ведь у нас есть дитя не из здешних земель.

Да. Верно. То самый странный мальчуган, который постоянно смотрит куда-то вдаль.

На этой ноте собрание деревни успешно завершилось.

В середине зимы этого ребёнка отвели в горы и привязали к священному древу, чтобы он не смог сбежать. Так его там и оставили.

 – Веди себя хорошо. Завтра мы заберём тебя отсюда.

И хоть мальчик по мягкому, уговаривающему тону понял, что это ложь, он не сопротивлялся и лишь послушно кивнул.

Если он не будет полезен, от него попросту избавятся. Знал он и то, что никто не будет относиться к нему по-доброму просто так, за красивые глаза.  Коченея от пронзающего мороза, он безучастно поднял голову и уставился вдаль. У него всегда была такая привычка, сколько он себя помнил. Иногда он даже задумывался, для чего он это делает и куда так пристально смотрит.

К ночи от холода он уже не чувствовал рук и ног. Его сознание начало меркнуть. Что странно, этой ночью снега не шло.

Неужели это потому, что меня пожертвовали богу горы? Была ли от меня наконец хоть какая-то польза? Обрадуются ли жители деревни?.. Если его жертва принесёт им счастье, пусть будет так.

Мальчик закрыл глаза.

Где-то совсем рядом с ним послышалось хлопанье крыльев маленькой птички.

Сознание вернулось к нему. Мальчик поднял голову и снова направил взор вдаль к ночному небу.

И затем из темноты к нему воззвал голос.

– Чего же ты ждёшь?

Мальчик не на шутку удивился. Он не ожидал, что здесь был кто-то ещё.

Мужчина перед ним, залитый светом луны, показался ему ни кем иным, как богом горы. За всю свою жизнь, сколько бы мальчишку ни продавали и куда бы ни забрасывала его судьба, он ни разу не видел никого в таких изысканных одеждах. «Но какое же у этого бога горы недовольное лицо», – подумалось мальчугану.

– Я задал тебе вопрос. Чего же ты здесь ждёшь? – снова спросил молодой бог горы. Он выглядел довольно надменным, но на то он и бог. Мальчик медленно моргнул, отвернув свою голову от бога и его странного вопроса. Ничего он здесь не ждал. Он знал, что никто ему не поможет и что завтра никто за ним не придёт.

Если так подумать, всю жизнь его перепродавали самые разные работорговцы, и понять теперь, кто он такой и где его родина – та ещё задача. У него осталось только собственное имя. Однако никто не ждал его возвращения домой.

Малыш уже собирался ответить богу что ждать ему здесь нечего, но тут в глубине сердца вдруг осознал, что это неправда.

Чего же ты ждёшь?

Мальчик понял, что его впервые кто-то спрашивает об этом. Верно; он ждал кого-то. И ждал всегда.

Но что? И кого? Он забыл. Сколько бы его ни мотала жизнь и сколько бы ни перепродавали, он всегда куда-то устремлял свой взгляд. Каждый день все его силы уходили на то, чтобы выживать, поэтому он совсем обо всём позабыл. Он забыл даже о том, что вообще забыл что-то. Но теперь он был уверен, что всё-таки ждал чего-то или кого-то.

Далеко-далеко, эти люди были зарыты глубоко в его воспоминаниях.

И мальчик ответил:

– Я не знаю.

Даже ему самому было не ведомо, чего же он ждал.

Малыш впервые заплакал. Нахлынуло осознание: то, что ему всё это время так было нужно, уже ничем не заменишь.

Для него, мальчика, у которого никогда ничего не было, эта вещь была очень и очень ценна. Но он её забыл. Как глупо. И совсем скоро он умрёт. Так печально, что просто невыносимо.

– Как тебя зовут?

Мальчик нерешительно ответил, всё ещё плача. Выдал незнакомцу единственное, что у него было – своё имя.

– Ко.

Откуда-то до него вновь донеслось, как хлопает крыльями маленькая птичка.

Стояла тихая ночь.

Услышав звук листьев, бьющихся об окно и улетающих вдаль, Кою отвлёкся от своей работы, его кисть замерла. Если прислушаться, можно услышать едва уловимый шум ветра, прорезающий покров ночи. Лето уже заканчивалось, и прелестные голоса насекомых отдавались эхом друг друга.

Внезапно у юноши появилось странное чувство…  Что за дела? Он прекратил работать из-за листьев деревьев и звука ветра? Обращает внимание на гул насекомых?

Внезапно раздался чей-то топот.

Полные уверенности шаги непринуждённо направлялись прямо в департамент личного состава.

Кою задумчиво прислушался, как кто-то приближается к двери.

«Что-то стряслось?» – проскользнуло у него в голове, но его разум и дух, истощённые постоянной ночной работой, отказывались думать.

Кою только успел отложить кисть, как дверь отворилась.

Когда он убирал свой писчий инструмент, его рука дрожала. Кою улыбнулся, усмехаясь над собой. Он работал ею слишком много.

Когда дверь открылась, Кою понял, отчего у него появилось то странное чувство… А-а, вот в чём дело.

Обычно в департаменте личного состава стоял такой шум, что ему было совсем не до гула ветра и насекомых.

Но сегодня никто не издавал ни звука. И вот в кабинете департамента, посреди неимоверной тишины, открылась дверь.

Кою хорошо знал юношу, стоявшего на входе. Но, несмотря на это, раскрыл глаза от удивления. Его Кою не видел уже очень давно.

– Ё Сю?

Ё Сю отвечал за служебную проверку – выяснял, насколько годны чиновники к своей службе – и был он в этом деле одним из лучших. Свою работу он вёл под прикрытием, потому ему довелось сыграть множество ролей. Так как от Ё Сю практически напрямую зависело, понизят или повысят того или иного чиновника, выставлять напоказ своё лицо не стоило, ведь могло возникнуть немало проблем вроде коррупции и подкупа. Поэтому ответственные за служебную проверку из департамента личного состава умели перевоплощаться, но лишь на короткое время. А вот Ё Сю был исключением. Где бы он ни появлялся в своей маскировке, о нём совсем скоро забывали. Благодаря этому, можно сказать, его никто и не знал.

– Да, он самый.

Ё Сю усмехнулся. На носу его красовались модные очки. За всё время Кою видел их на нём буквально пару раз.  Кроме того, волосы на его затылке были коротко обрезаны.

– …Что с твоими волосами?

– Друг на днях насильно постриг.

– …Но цвет с середины длины как-то отличается.

«Глупости какие. Зачем я спрашиваю?» – рассеянно подумал Кою. «И правда, теперь выгляжу дураком».

Ё Сю присоединился к этому абсолютно несущественному разговору.

– Краска, которую я использовал для перевоплощения, вымылась, поэтому начиная с середины – мой натуральный цвет. Вот и выходит, что кончики волос каштановые, а отросшие корни – чёрные. Ухаживать за этой причёской легко, поэтому мне так даже нравится.

Ё Сю прошёлся пядью по своим прямым волосы. Их причудливый оттенок странным образом шёл мужчине к лицу.

Если бы Сюрэй сейчас встретилась с ним, она бы наверняка его не узнала. Тогда он казался заурядным парнишкой, который, с виду, просто плыл по течению, но теперь от него не осталось и следа. Черты лица те же, но выражение лица и аура, исходившая от Ё Сю, полностью отличались. Глаза, взглянув в которые не поймёшь, о чём думает их обладатель; тонкие губы, складывающиеся в лёгкую саркастическую улыбку;  аристократичное умение держать себя, без единого изъяна; голос, несмотря на всю холодность привлекающий к себе людей. С какой стороны ни взглянешь, абсолютно другой человек. Таланта и одарённости у него было не занимать. Вероятно, не найдётся человека, который, увидев нынешнего Ё Сю, узнал бы его в прежней маскировке.

«А-а, точно…»

Взгляд Кою упал на резную печать департамента личного состава, лежащую возле груза для бумаг. Он уже привык пользоваться ей. На лице юноши мелькнула насмешка над самим собой. «…Я уже было подумал, что она принадлежит мне». Но этому, увы, не суждено было сбыться.

– Ты пришёл за печатью?

– Да. Что ещё я бы здесь забыл?

Ё Сю пожал плечами, как и всегда. Лишь звякание тонкой цепочки от очков выбивалось из его привычного образа. Из звуков в комнате – лишь шум дождя да вечно отстранённый голос Ё Сю.

– В этом кресле должен сидеть заместитель главы департамента личного состава, а не нянька, снисходительно присматривающая за Ко Рэйсином.

…Теперь он уже не был тем «типичным клерком, каких полно в департаменте личного состава». В двери нынче гордо вошёл человек, увидев которого однажды, не забудешь уже вовек. И то был Ё Сю, лишенный всех покровов притворства.

Человек, который должен был стать замглавы департамента личного состава, если бы им не назначили Кою.

Ё Сю будто бы говорил: «Ты больше ни на что не годен».

«Я здесь, чтобы заменить тебя». Потому он заявился сюда, уже готовый к тому, что служебным проверкам под его началом теперь не бывать.

– Ты больше не замглавы департамента личного состава. Ты всего лишь ставишь печати на бумажки. С таким справится любой недалёкий. Хотя что уж, то же можно сказать и об императоре. С кем поведёшься… Впрочем, это уже неважно.

В его словах не было даже банального презрения. Он лишь бесстрастно констатировал факт. Ё Сю уже больше ничего не ожидал от замглавы департамента личного состава, который так и не соизволил начать действовать всерьёз, хоть и множество раз порывался. Он сдался.

– Нужно отдать тебе должное, ты прекрасная нянька для Ко Рэйсина. Из кожи вон лезешь, лишь бы успокоить его и развеселить. Подтираешь ему зад. Делаешь всё, чтобы плестись за ним хвостом. Но няньчить Ко Рэйсина и подчищать всё за ним – это не то, чем должен заниматься замглавы департамента личного состава.

Кою сильно прикусил губы, не в силах опровергнуть ни слова. …Ведь всё именно так и обстояло.

С тех самых пор, как Рэйсин застыл, будто скала, и перестал хоть что-нибудь предпринимать, Кою не знал, как быть дальше. И единственное, что он мог – прорываться сквозь кучу работы, которая с каждым днём всё накапливалась и накапливалась ещё больше.

– …Не знаешь, что тебе делать? Это ведь неправда. Ты просто не хочешь об этом думать. Ты уже понял, как следует поступить. До этого самого момента ты всегда отлично справлялся в подобных случаях. Почему же сейчас бессилен, когда дело касается Ко Рэйсина?

Глубины сердца Кою в тот же миг сковал лёд.

Не желая слышать, что дальше скажет Ё Сю, он, сам того не осознавая, швырнул печать заместителя главы прямо в молодого человека.

– …Ты пришёл за ней, не так ли?! Так забирай.

Наступила тишина. Кою крепко сжал правую руку, в которой только что была печать. Хоть Кою и чувствовал взгляд Ё Сю, у него не было сил поднять лица.

Ё Сю уже бросил его, окончательно и бесповоротно. При одной мысли об этом руки и ноги Кою задрожали.

Юноша помнил, как они впервые встретились с Ё Сю.

Он был служащим департамента личного состава, старше, чем Кою, и был из тех, кто не отступал даже перед Рэйсином, при этом откровенно высказываясь по любым вопросам и упорно отбиваясь своим острым языком. Когда Ё Сю заметил Кою, он снял очки и слегка саркастично улыбнулся.

– Ох, наконец кто-то полезный, в отличие от некоторых. Что ж, постарайся во что бы то ни было задержаться здесь подольше.

Ё Сю забрасывал его кучей подробностей о своих обязанностях, чтобы Кою, даже когда его старший коллега бегал по своим делам, мог продолжать работу. Совсем скоро эти обязанности полноценно легли на плечи Кою, и не успел он опомниться, как его положение стало уже выше Ё Сю.

Назначение Ё Сю на пост замглавы было делом решённым. И решённым настолько, что некоторые уже шутили, будто они станут совсем как глава департамента общественных работ Кан и его замглавы Оё, вечно воюющие друг с другом. И когда ни с того ни с сего дело замялось, а замглавы назначили уж слишком молодого Кою, сам Ё Сю никоим образом не сопротивлялся этому решению.

– Хех… Я бы хотел, чтобы ты стал моим начальником и использовал меня со всей эффективностью. Я пока подожду и понаблюдаю за тобой. И покуда я не выставлю окончательную оценку твоей работе, буду относиться к тебе со всем почтением, заместитель главы департамента личного состава.

И вот сегодня он наконец-то это сделал.

Среди звуков дождя послышалось тихое звякание. До Кою, всё ещё опустившего голову, донёсся звон цепочки от очков Ё Сю, которые тот снял. Юному замглавы было неведомо, какое выражение лица сейчас у Ё Сю. 

– …Тебе больше нечего сказать? В такой момент?

Для Кою, чьи мысли и чувства уже притупились от постоянной ночной работы за последние несколько дней, эти слова прозвучали такими далёкими, будто они и вовсе его не касались.

Верно. Император ещё не вернулся из провинции Ран. Сюэй тоже пропал. И чтобы в такое время сдавать Ё Сю печать замглавы? Да Кою должен был кричать от злости: «Это что, шутка?!» Или, по крайней мере, следовало бы выяснить, что Ё Сю замышляет. Нельзя так легко отдавать другому должность замглавы департамента личного состава и обязанности, связанные с ней. И, что более важно,  власть, что идёт с этой позицией, была одной из тех немногих, которые ещё оставались в руках «Си Рюки». 

И при всём этом Кою вот так просто отбросил эту печать. И прокричал: «Так забирай!».

Это и был его ответ.

Что ещё он мог сказать? Единственные слова, покинувшие его уста, выражали лишь усталую покорность.

– …Нечего.

Отбросив печать замглавы, он отбросил и доверие императора. Он предал Сюэя, Сюрэй и всех служащих, веривших в него.

И всё это ради одного человека.

Кою был истощён.

Хоть он и знал, что совершил ошибку, он не хотел думать, в чём именно она заключалась. 

В глубине сердца он уже понял, что должен сделать, но не хотел признавать этого. 

И пока он притворялся, что не замечает образовавшейся перед ним развилки дорог, ему казалось, что так удастся остаться на прежнем месте.

Поэтому он бездействовал. Когда Рэйсин выбрал путь «не делать ничего», Кою лишь отвёл глаза и бесцельно плавал в своём мирке, отдавшись прокрастинации. Если бы что-нибудь случилось – к примеру, Сёка-сама или Юсюн-сама отчитали Рэйсина, или император приехал обратно в столицу – вещи бы наконец вернулись в своё русло.

Хоть Кою и понимал, что что-то в сложившейся расстановке сил поменялось, он закрыл на это глаза, лишь впустую потратив время, за которое он мог бы что-то изменить. И вот теперь даже Ё Сю отвернулся от него.

Однако долгую, долгую тишину, воцарившуюся между ними двоими, наконец прервали, но не Ё Сю и не Кою. 

– Разве не пора заканчивать, Ё Сю-доно? У меня тоже не так много времени.

В дверях стоял юноша младше даже самого Кою. Замглавы с ним знаком не был, но посмел предположить, кто это, основываясь на возрасте и поведении молодого человека.

Инспектор Цензората Рику Сэйга.

Прозвище – «убийца служащих». Во взгляде, которым юноша одарил Кою, не было ни капли уважения.

Кою медленно поднялся со стула. Он не хотел думать ни о чём. И больше не желал находиться перед Ё Сю.

Ему хотелось уйти куда угодно, лишь бы подальше от Ё Сю.

Когда Кою проходил мимо него, тот тихо спросил:

– Сдаёшься, так быстро?

В речи Ё Сю не было и следа уважения. Где-то в уголке сознания Кою понимал, что это ультиматум. Если он ответит ему сейчас, может, что-нибудь и изменится, хоть веры в это было мало. Но разум Кою отказывался думать о таких вещах.

Кою ничем ему не ответил. Не подняв на лицо Ё Сю взгляда, он прошёл мимо.

– Как невоспитанно, – холодно вздохнул Ё Сю.

– Ри Кою-доно, в целях проведения расследования в департаменте личного состава Вы будете помещены под арест.

Стоило голосу Сэйги прозвучать, дверь в кабинет замглавы закрылась. Кою вмиг развернулся и посмотрел на Ё Сю. Но сам Ё Сю уже не удостоил его взглядом. Он лишь осматривал кабинет замглавы. Комната приветствовала его, будто Кою здесь никогда и не существовало.

В этот миг Кою потерял место, куда бы мог вернуться.

Он потерял своё место в департаменте личного состава, также как и уважение Ё Сю.

В тот день под предлогом расследования Кою был заключен под стражу.

Провинция Ко. В главном доме клана Ко женщина просматривала глазами доклад, который передал ей её молодой деверь. То была красивая дама лет тридцати пяти, её волосы завивались лёгкой волной. Сила воли, скрытая в её глазах, не оставила бы равнодушным любого, кто увидел её. И хоть дама была элегантна, на ней чувствовался отпечаток обоих полов, как женского, так и мужского.

Деверь её сидел подле, с тяжелым сердцем ожидая её ответа. Закончив читать, женщина поднесла руку ко лбу и вздохнула. Разумеется, деверь обратился к ней за ответом:

– …Сестра Юри?

– Да, да, знаю. Ты ещё молод, поэтому избавься от морщинок между бровями, Куро.

«Сестра», как её назвал мужчина, тыкнула пальцем между его бровей, совсем не сдерживая силу. Куро потёр это место рукой, но на лице его не проявилось недовольства.

А женщина, в свою очередь являвшаяся женой Рэйсина и приёмной матерью Кою, снова взглянула на доклад.

– …Клан Ран, столица; я побывала везде, где только можно, чтобы уладить все проблемы. И пока меня не было, вот до чего дошло. Хотя если бы Рэйсин сделал хоть что-нибудь, он мог бы выиграть немного времени. Но его загнали в угол. …Впрочем, он всё равно не интересуется политикой, вряд ли бы он начал действовать по своей воле…

– Ведь брат искренне ненавидит семью императора.

На лицо Куро вновь вернулась морщинка между бровей. Юри посмотрела на своего прилежного деверя. И правда, было бы намного лучше, если бы госслужащим стал именно Куро. Если бы так сложилась судьба, он бы осознавал, какие обязанности подразумевает его должность, всегда бы находился за спиной императора и делал всё для страны и её народа, не давая волю эмоциям. Но теперь рассуждать об этом уже не было смысла. Когда Рэйсин сдавал государственный экзамен, Юри сомневалась, стоило ли так поступать, но она так и не остановила его.

Женщина закрыла глаза.

Настало время расплаты за то, что она в своё время предпочла не замечать. Расплаты для самой Юри в том числе.

– Куро, могу ли я на какое-то время оставить обязанности в клане Ко?

– Конечно. …Пожалуйста, позаботьтесь о брате и Кою.

Куро низко опустил голову в поклоне, и веки Юри вздрогнули.

Куро любил свой клан как никто другой. Он любил обоих своих братьев и сразу же принял Кою как племянника, хоть они и не были связаны узами крови.

Юри знала, что среди трёх братьев Куро был самым добрым и самым сильным. Молодой человек, не лишённый сострадания и здравомыслия.

Юри сильно щёлкнула Куро по носу. Ведь он наверняка размышлял о том, что сам бы был не прочь умчаться в столицу.

– …Дурачок. Это ведь мой муж и моё дитя, разумеется я сделаю всё для них и без твоей просьбы. …Что ж, тогда я немедленно отправляюсь в Киё. Иначе эти двое останутся совсем одни.

По правде говоря, что отец, что сын, оба боялись остаться в одиночестве.

Ей казалось, если они будут вдвоём друг с другом, не случится ничего страшного, и потому оставила Рэйсина и Кою, отправившись по своим делам.

Вставая, Юри приложила руку к сердцу, издававшему неприятный шум. Её пальцы немного дрожали.

Внезапно её поразило острое чувство раскаяния. Может, ей следовало постоянно быть с ними и не уезжать?

Ведь эти двое наверняка, даже когда были вместе, всё равно оставались далеки друг от друга.

Потому что они совсем не умели любить и быть любимыми. 

И коль уверенности в них самих не было, они сильно зависели от других. И если перед их глазами не было доказательств, что их кто-то любит, они считали себя бесполезными.

И поэтому они всегда держались как бы поодаль, за чужими спинами.

«Прошу, император, господин Юсюн. Пока я не прибуду, не бросайте их. Не говорите им, что они вам не нужны».

Ведь больше всего на свете эти двое боялись двух вещей: что их выбросят за ненадобностью и что покинут те, кого они любят.

Рюки глубоко вздохнул, стоя перед дверьми зала правительства, где сейчас проходил совет по государственным делам. Внутри наверняка ждут О Ки, Рио, У У, Великий наставник Сё и Великий воспитатель Со. На повестке дня стоял вопрос о деле Кою, но прежде всего как император Рюки должен был извиниться за то, что убегал от своих обязанностей.

Дверь отворилась, и первым вошёл Юсюн.

Рюки вздохнул и сделал шаг вперёд.

В этот момент он почувствовал испуг и неосознанно замер на месте. Оглянувшись по сторонам, Рюки понял, что все смотрели на него.

Прежний император всегда говорил: «Дайте мне сперва увидеть ваши лица». Поэтому в зале правительства было запрещено кланяться. И по этой причине каждый раз, когда Рюки заходил в этот зал, он встречался с кучей взглядов. И в этот раз было так же. Но сегодня Рюки впервые по-настоящему заметил их.

О чём сейчас думают высшие чины? Какого императора они видят пред собой? И чего от него хотят? Юноша, до сегодняшнего дня не задумывавшийся об этом, ощутил смущение. Взгляды были пристальными. Они всегда так смотрели на Рюки, просто раньше он не обращал на это внимания.

Рюки переглянулся с Рио. Как и всегда, его глубокие тёмные глаза были подобны безмолвному лесу в ночи.

И в этом лесу Рюки потерялся.

«Как император или как Cи Рюки?»

Рюки собрал в кулак всю силу и решительно извинился, как бы отвечая на тот давний вопрос. Он больше не будет убегать.

– Я приношу прощения за то, что обременил вас своим побегом в провинцию Ран. Я более не буду действовать так безрассудно.

Глаза Великого воспитателя Со слегка смягчились, Великий наставник Сё слегка улыбнулся. О Ки и Рио также слегка подняли брови.

Тем, кто со вздохом погасил возникшую искру, был О Ки.

– …Ваша безопасность для нас превыше всего. И, похоже, Дзюсан-химэ теперь станет главной придворной дамой.

– Д-д-да! Верно. Говоря об этом-

– Довольно, не имеет надобности поднимать эту тему. И каков же результат посещения провинции Ран? Когда чиновники из клана Ран вернутся обратно?

Рюки в ответ усмехнулся:

– Дело в том-

– Вы ведь наверняка общались с главой клана Ран?

– …

– Это правда, что главная ветвь клана Ран лишила Ран Сюэя наследства?

– Я-

О Ки ожидал от Рюки одного ответа за другим, резко глядя на него.

Нахмурив брови, О Ки тяжело вздохнул.

– Так значит, Вы вернулись с пустыми руками? Тогда с какой целью Вы отправлялись в провинцию Ран?

– Вернуть Ран Сю-

– Вздор. Какова для имперского двора ценность в человеке, которого лишили наследства клана Ран? Мало того, что он вернул Вам «Цветок» и самовольно ушёл, так и не вернувшись назад с чиновниками Ран, так еще и окончательно потерял свою власть и не больше не сможет использовать силу клана. Вы же не намерены восстановить его в должности?

Глаза Рио, будто тёмный лес, стали ещё глубже.

– …Таким образом, прямой наследник клана Ран покинул центральное правительство… И все связи с основной ветвью клана Ран полностью перерезаны.

Сердце Рюки замельтишило, словно маятник. Он отправлялся в путешествие не за тем, чтобы заставить клан Ран подчиниться, но если он сейчас скажет так вслух, это прозвучит как отговорка. Главной его целью было вернуться в Киё, но, пожалуй, следовало бы всё-таки встретиться и пообщаться с главой клана Ран. Но если бы он поступил так, трон на ещё большее время оставался бы пустым-

Рио прочёл выражение лица императора и вступил в разговор.

– …Откровенно говоря, клан Ран уже не в первый раз доказывает, насколько на них нельзя положиться. Не волнуйтесь об этом. Но Вам лучше более не возвращать Ран Сюэя на пост генерала. Это будет откровенным фаворитизмом. Вы склонны быть одержимыми людьми, которые Вам нравятся. Но настало время исправляться. В том, что у Вас есть свои предпочтения, нет ничего плохого, однако так Вы потеряете всех, кто Вам не симпатичен. И это сыграет с Вами злую шутку, так как для Вашей работы важно удерживать в своих руках настолько много людей, насколько возможно.

Рюки нечем было ответить на такое. Теперь уже и вправду было трудно сказать, кто настоящий император, он или Рио. Интересно, где Рио всему этому научился?

– Все сейчас очень нетерпеливы. Однако возвращение Его Величества уже огромный повод для радости.

У У поковылял к Рюки. Рюки был так тронут, что почти готов был расплакаться. Но–

– Полагаю, в провинции Ран Вы хорошо поладили с Дзюсан-химэ. Тогда почему бы Вам не сделать её не главной придворной дамой, а своей императрицей?

– У-у, – взволнованно издал Рюки, откинувшись назад. Юноша внезапно осознал, что если он официально пригласит Дзюсан-химэ во дворец как свою императрицу, связи с кланом Ран не прервутся окончательно. 

Возможно, это как раз то, что он должен сделать как император. Как юноша и говорил Сюрэй в провинции Ран, он готов был пойти на такие меры. Но Рюки всё ещё хотел цепляться за тонкую ниточку, которая пока что вела к его желанию.

– Д… Дайте мне ещё немного… подумать об этом.

– Ясно… Что ж, Ваше Величество, были ли в провинции Ран какие-то происшествия? 

Взгляды Рио и О Ки стали ощутимо резче.

Рюки хорошо помнил встречу с Хё Рукой. Но он не мог рассказать, что там она покушалась на его жизнь. Рио был её родственником, и У У был сильно связан с кланом Хё. Если память Рюки не изменяла, У У был выходцем из клана, служащего семье Хё.

– Нет… Ничего важного не произошло.

Глаза У У уставились на Рюки из-под седых бровей. Как только он осознал, что Рюки их не выдаст, старик медленно поклонился.

– Ваше Величество… очень добры… – прошептал он так тихо, что мог слышать только Рюки.

Прежде чем юноша смог опровергнуть его слова, У У схватил его руку. И Рюки тут же почувствовал, будто по его телу прошлось онемение. Оно было еле ощутимым, и к тому моменту, как Рюки было посчитал, что это иллюзия, У У уже отпустил его руку.

– Итак, теперь что касается вопросов, возникших за время отсутствия Вашего Величества…

После обсуждения ряда тем, в том числе дизайна форм для отлития новых монет, которые заказывала Хэки Карин, Юсюн поднял вопрос о заключении под стражу Кою.

После завершения совета по государственным делам О Ки вызвал Ки Коки к себе в кабинет и выгнал оттуда всех остальных.

– Что за тюфяк этот император. Хотя нет, что господин, что слуги – все слишком мягки, – недовольно пробормотал О Ки.

Во время заседания у императора был козырь в рукаве, благодаря которому он мог бы перейти из защиты в наступление, но он им не воспользовался. Если бы он честно ответил на вопрос У У о том, что произошло в Кюсайко, то дело Ри Кою уже не было бы такой проблемой. Сам же О Ки был в курсе всех приключений в Кюсайко благодаря докладу Сиба Дзина.

Если бы император прямо заявил, что клан Хё покушался на его жизнь, и приказал Цензорату Коки провести расследование, этот инцидент был бы прямо признан актом убийства правителя. По сравнению с этим вопрос с Ри Кою был бы просто пустяком. Само собой, из-за того, что натворила Хё Рука, головы Рио и У У слетели бы с плеч, ведь те тесно связаны с кланом Хё. И вместо того, чтобы выиграть настолько драгоценное время и получить возможность спасти Ри Кою, этот император поставил превыше всего свои чувства.

«Но не стало ли выражение его лица лучше, чем прежде?»

О Ки подумал о том, что теперь лицо императора меньше напоминает испорченного ребёнка.

«…Но, коль уж речь об этом, поведение Хё Руки слишком опасно…»

Меж бровей О Ки проступили глубокие морщины. Одно её лишнее действие могло с лёгкостью погрузить страну в хаос. В любом случае, клан Ран отрёкся от Ран Сюэя и отделился от императора и двора. На очереди был следующий благородный дом.

– Пусть Ри Кою падёт окончательно, а остальное предоставь Ё Сю. Он должен справиться по высшему разряду.

– Слушаюсь.

О Ки закрыл глаза. В его голове раздался голос из далёких-далёких времён, голос человека, который уже давно должен был быть мёртв.

«Я император. Склонитесь передо мной, подчинитесь мне. Если это вас не устраивает, тогда заберите у меня трон».

Не успел он и глазом моргнуть, как пролетели бесчисленные годы с тех пор, как человек, которого все величали завоевателем, покинул этот мир.

– …Коки, ты понимаешь, почему я сделал тебя главой Цензората?

– Так точно.

– Вот и славно. Делай, что должно. Можешь быть свободен.

Коки вышел, но тут же вошёл обратно. В его руках была тарелка и графин. Брови О Ки поднялись в вопросительном выражении, и Коки плавно уложил содержимое графина на тарелку. Это были маринованные яйца утки индиго, О Ки их хорошо помнил. Яйца утки индиго были известны за свою питательность.

– Пожалуйста, угощайтесь. В последнее время вы плохо едите.

– Я просто уже стар.

– Разве? Какова бы ни была причина, я не уйду, пока Вы их не доедите.

Коки становился всё более устрашающим, что заставило серьёзное лицо О Ки вздрогнуть. Если Коки сказал, что сделает что-то, он от своих слов не отступится. Он будет ходить за ним хвостом с этими маринованными яйцами, пока О Ки их не съест, даже если на это уйдёт три или даже четыре дня.

Стоило О Ки представить такое, как он тут же решил, что лучше до такого не доводить. Это было бы слишком глупо. Потому он взял палочки и потянулся за яйцами индиго. Их вкус сразу навевал столько воспоминаний, ведь он не ел их уже очень давно.

– …Это не их случайно привезла из провинции Ран та девчонка?

– Да, Вы правы. Сон Рёо сказал, что Вы просто обязаны отведать их.

– Как глупо. Пропускай всю его болтовню мимо ушей. Он только и умеет, что нести всякий вздор.

 О Ки хмурился всё больше и больше, но не останавливался и потихоньку опустошал тарелку.

Когда настанет пора уходить, Коки снова придётся стать обычным собой, главой Цензората.

– …Пожалуйста, не торопитесь. Если Вы подавитесь и скончаетесь, мы не оберёмся хлопот.

Коки вечно любил сболтнуть лишнего. О Ки был просто поражён. Таких вещей не говорят с ровным безэмоциональным лицом.

– …Припаси эти слова для Великого наставника Сё. И твои драгоценные яйца тоже, а то пойдут коту под хвост.  

– Чего ради? Ведь я, наоборот, только и желаю, чтобы он помер. Не хотелось бы быть к нему излишне добрым.

Коки эти слова задели. Видимо, он и правда думал, что сейчас своей насильной кормёжкой делал исключительно доброе дело. Как обычно, его замечание было немного не к месту.

О Ки слабо улыбнулся и затем снова вспомнил о Хё Руке. Эта женщина никогда не упускала ни единой возможности, какими бы способами они ей ни доставались.  

Её поведение в последнее время странным образом поселяло в душе О Ки тяжесть. Однако, хоть Хё Рука действовала строго в соответствии со своими личными принципами, она далеко не дура. В Кюсайко она была на своей территории, но здесь Киё, столица. К тому же сейчас у нее не было резона мешаться на пути О Ки. Эта женщина никак не могла…

«…Нет, к слову, если вспомнить…»

– Коки. Ри Кою сейчас в безопасности?

– Безопасности? Его просто бросили в темницу, но пытать его там никто не собирается. 

– Знаю. Но то, что клан Хё начал действовать, немного тревожит… Ты вряд ли в курсе, но вот я помню, что этот клан сотворил в прошлом в похожей ситуации… Не думаю, что они пойдут на это снова, но…

– Они собираются убить Кою?

– Разумеется, это кажется самым простым способом избавиться от чиновника, который мешает, но у клана Хё есть более простые пути, где даже не нужно марать руки в крови.

О Ки положил палочки на опустевшую тарелку и лаконично пояснил:

– Они лишают рассудка. Или доводят человека до того, что он практически его лишается. …Такое им под силу.

К Коки вновь вернулось выражение лица Главы Цензората, и он ненадолго задумался. После непродолжительного времени он улыбнулся своими светлыми глазами.

– Если так, это было бы очень удобно. Я передам эту информацию Сэйге. 

– У У… Вы правда думаете, что тётушка ничего не сделала императору в Кюсайко? – спросил Рио, неся У У на своей спине обратно в Департамент Восьми Бессмертных.

Хоть юноше и стало намного легче на душе, когда император и Сюрэй вернулись целыми и невредимыми, в то же время он испытывал странную тревогу. И наверняка причиной её была коварная натура его тётушки. Кюсайко находилось под юрисдикцией Департамента Восьми Бессмертных. Что бы ни происходило тогда в провинции Ран, об этом должен был прийти доклад, но ничего подобного Рио до сих пор не получал. Поскольку император вернулся в столицу на быстроходном судне, принадлежащем клану Ран, доклад слегка запаздывает.

– …Но мы ведь в Киё… Даже моя тётушка здесь бессильна, – пробормотал Рио самому себе.

Он с удивлением заметил, что искренне хотел, чтобы его слова были правдой. Откуда это чувство? В конце концов, юноша ведь не больше, чем пешка в руках клана Хё.

В этот момент У У внезапно поднял голову. Его длинная седая борода качнулась в ритм.

У Рио появилось плохое предчувствие.

– …У У, Вам что-то пришло на ум?

– Раз уж ты заговорил об этом… Замглавы Ри бросили в темницу…

Это имя всплыло в разговоре так неожиданно, что тёмные глаза Рио расширились от удивления. Замглавы Ри? Причём здесь он?

– А в чём вопрос? Ведь его заключили под стражу правомерно.

Разум У У был полон неприятных воспоминаний. Ему было слишком больно и стыдно рассказывать о таком Рио. Однако теперь именно этот юноша должен нести на своих плечах тяжесть деяний семьи Хё.

У У не был уверен, вправду ли Рука планирует так поступить. Но если его предчувствия были верны, то её будет уже не остановить. Потому У У с тяжестью на сердце начал свой нелёгкий рассказ.

Ему показалось, что где-то послышалось хихиканье Руки.