Онлайн чтение книги Привилегия попаданки Preference for the Possessed
1 - 5

После плодотворного дня на кухне мы с Прицем направились в алхимическую лабораторию.

Алхимик еще не вернулся, видимо проблему с травами в гильдии не так просто решить.

Не всем континенте Серентра, целителей было так просто не сыскать.

Пробудить Святые Силы куда сложнее чем Ауру или Магию, поэтому людей, обладающих ей совсем мало. Так еще и церковь присваивает себе всех, кого нашла, нанять такого человека просто невозможно.

Если какая-то семья собирает команду для покорения подземелий, церковь может выделить одного целителя, но к Джиллетам это не относится. Они перестали завоевывать подземелья, так как не могли похвастаться выдающимися рыцарями.

Не важно насколько богато графство Джиллет, для встречи с целителем им все равно нужно будет посетить собор.

Однако когда дворянин получается травму или заболевает, он требует незамедлительного лечения.

И была одна вещь, которая могла заменить целителя, хоть и качество было немного ниже. Это были лечебные зелья, изготовленные алхимиками.

Богатые аристократы нанимали алхимиков как целителей.

Леонард Роделайн был как раз таким алхимиком.

Он был очень талантливым алхимиком.

Это была точная информация, поскольку примерно на 10-ом круге регрессии главный герой вернулся к жизни после того, как чуть не умер из-за употребления приготовленного им зелья.

– Похоже, мазь для лечения ран закончилась.

Я не знала, как выглядит мазь, поэтому ее искал Приц.

Это странно, мне казалось, что мазь можно легко сделать, поэтому она всегда должна быть в наличии. На мой немой вопрос ответил Приц.

– Горничные часто ее берут. Как там было? ... Хорошо увлажняет… кожу? Наверное?

– Что? И ты не говорил дворецкому?

– Так они все за одно. Дворецкий, главная горничная, доктор…

Все настольно плохо?

Неужели ничего не остается, кроме как просить Алхимика, когда он вернется?

Приц понял о чем я думаю, и его взгляд слегка потускнел. Я забеспокоилась.

– Тебе сильно больно?

– Нет. Просто…

– Просто что?

– Ты так давно не говорила, что будешь меня лечить.

У-уф. Если ты так сильно грустишь из-за этого, то у меня не остается выбора.

Я осмотрела лабораторию. Кажется, здесь есть все необходимое.

[<Система> Приобретен «Пакет выбора способностей (Не боевой)».]

[<Система> Выбран «Наследник великого алхимика», навык алхимии улучшен до 1 уровня. С этого момента доступны навыки «Обнаружение материалов алхимии», «Увлажняющая косметика» и «Мягкое и ароматное мыло».]

– Точно. Мне надо поднять уровень.

– А? Что?

– Ничего, братик.

Единственное, что мне доступно не первом уровне — косметика и мыло. Думаю, мазь или зелье разблокируются на втором уровне.

«Но на самом деле это очень даже хорошо».

Кажется, ингредиентов больше чем достаточно, а косметику и мыло очень просто использовать.

Я притворилась, что закатываю рукава.

– Ну что ж, начнем.

***

– Малышка? Приц?

Вернувшийся в лабораторию после работы Леонардо удивился.

Айлет и Приц спали на полу, укрывшись одеялом, а от прежнего порядка в лаборатории не осталось и следа. Но стол был чистым. Там аккуратно стояли несколько стеклянных баночек с желеобразным содержимым.

Леонардо внимательно посмотрел на ленточки, привязанные к этим баночкам. В глаза бросались фразы, написанные на концах ленточек.

«Хорошо пенящиеся жидкое мыло», «Увлажняющий крем», «Отбеливающий крем», «Бальзам для губ».

Он был поражен.

– Вы занимались алхимией?

Также там лежала записка на листе бумаги.

(Прости что без спроса воспользовались лабораторией. Подари мыло горничным, а крем для красоты госпоже. Они будут рады. — Айлет —)

«Крем для красоты в подарок? Я даже не задумывался об этом!»

В отличие от своих навыков, Леонард был довольно простодушен.

Будучи ученым, который читает лишь книги, он сосредоточился только на исследовании стандартных зелий. Он даже не подозревал, что в сфере алхимии исследования косметических средств находятся в центре внимания из-за их высокой стоимости.

Он не понимал, как завоевать расположение своей хозяйки, графини.

Вполне естественно, что Айлет лучше об этом знала, ведь в прошлой жизни она сталкивалась со всевозможной рекламой косметических средств и вела активную общественную жизнь, где нуждалась в них.

«Кажется моя дочь — гений! … Кхм-м! Нет, не стоит совершать ошибку многих отцов. Успокойся. Попытки — это конечно похвально, но качество все же стоит проверить, все-таки это сделал ребенок…»

Леонард решил проверить качество, обуздав рвущееся на волю чувство самозабвенного хвастовства. С замиранием сердца он открыл стеклянную бутылочку с увлажняющим кремом, а затем попытался нанести его на кожу.

– Невероятно!

Эффект был колоссальным.

Даже ему, не сведущему в красоте, было прекрасно видно, что его кожа вновь обрела упругость и блеск.

«Моя дочь — гений!»

Он решил дать волю своим эмоциям.

Если посмотреть внимательней, на столе были не только косметические кремы, но и мази.

Она создала лечебные средства, поэтому все сомнения отпали.

«Айлет станет великим алхимиком. Надо серьезно взяться за ее обучение с завтрашнего дня».

Леонард аккуратно взял на руки крепко спящую Айлет и отнес ее на кровать. На его лице была теплая радостная улыбка, пока он смотрел на свою дочь.

Улыбка гордого отца.

***

Мне приснился кошмар.

В десять лет я стала сиротой. На тот момент я была навсегда разлучена со своей семьей.

Это произошло сразу после того как я потеряла отца и брата в автокатастрофе. Я была подавлена, словно над моей головой все время висела темная туча.

Но до того, как я смогла разобраться в своих чувствах, мне пришлось научиться наблюдать за другими.

Это был дом старшей сестры моего отца, которая решила позаботиться обо мне, чуть не попавшей в детский дом.

Как только они решили меня вырастить, они сняли трехкомнатную квартиру и переехали туда.

Эта квартира была намного просторнее и комфортнее, чем предыдущая однокомнатная студия, в которой они жили.

Удивительно, но мои дядя и тетя решили жить в одной комнате, несмотря на постоянные ссоры. А моя двоюродная сестра отказалась делить со мной комнату, сославшись на то, что у нее должно быть свое личное пространство.

Поэтому я почти все время была в гостиной.

На самом деле у меня не было к ним претензий.

Скорее, я просто испытывала чувство вины  и благодарности.

Потому что, несмотря на тяжелые обстоятельства, они не отправили меня в детский дом и приняли меня как члена семьи.

Конечно, я была наивной.

Тогда я еще не знала, что взносом за квартиру являются деньги, вырученные с продажи дома, в котором я жила с отцом и братом.

Поэтому, по незнанию, я старалась хорошо себя вести у тети дома. Поскольку с раннего детства у меня не было мамы, мой старший брат постоянно занимался работой по дому, пока отец ходил на работу.

Вспоминая, что делал мой брат, я начал понемногу заниматься домашними делами.

Когда я сама мыла посуду, стирала и убиралась, даже если это не требовалось, моя тетя, бывшая домохозяйка, казалась счастливой. Будучи лишенной матери, я была чувствительна к комплиментам со стороны взрослой женщины, поэтому я старалась работать больше, так работа по дому совершенно естественно стала моей обязанностью.

В один из выходных дней, когда я проснулся около полудня, дома никого не было.

Я вымыла посуду, накопившуюся с предыдущего дня, и убралась в доме, рассчитывая поесть вместе, когда вернется семья тети.

Я волновалась, так как они не вернулись домой даже после обеда, но не могла им позвонить.

У нас не было домашнего телефона, и мобильного у меня не было.

Они вернулись только после захода солнца.

Я радостно выбежала, услышав звук открывающейся двери и смех.

Первое, кого я увидела, была моя двоюродная сестра, на голове у нее была рокерская повязка со звездочками-пружинками.

На мое заикающееся приветствие и предложение поесть, родственники сказали, что не голодные, и с угрюмым видом разошлись по своим комнатам.

Так и было. Потому что от них шел отчетливый запах готовой свинины, несмотря на то, что вернулись они далеко за ужин.

Подобные выходные стали обыденностью.

В какой-то момент я начала есть в одиночестве, не собираясь их ждать. Я поняла, что мы не из одной семьи. Однако оставался один вопрос. Нормально ли это — каждую неделю ужинать вне дома, когда дела обстоят не лучшим образом?

Позже я узнала, что, то что оказалось в их желудках, было страховкой моего отца и брата от автомобильной аварии и судебными издержками.

Уже во втором классе средней школы я узнала, что они украли все имущество моего отца, деньги за страховку и расчеты и потратили все до последней копейки.

Тем не менее лишь через несколько дней после того, как я впервые попросила отправить меня в академию, я услышал претензии.

Мне стало еще более досадно и обидно, когда я сравнила свои результаты с результатами пяти академий, в которых могла учиться моя двоюродная сестра, но не хотела поступать.

Поскольку у меня не было своей комнаты, я пошла на соседнюю детскую площадку и заплакала.

Когда правда раскрылась, они стали критиковать меня за неблагодарность, говоря, что я только подсчитываю деньги, и не смотрю на их милость, оказанную при моем воспитании.

Вначале я была в отчаянии. Но поскольку это были не те люди, с которыми хотелось общаться, я решила держаться до тех пор, пока не стану взрослой.

С точки зрения тети, мне было бы гораздо проще не бунтовать.

У меня даже не было переходного возраста. Я не могла себе этого позволить. Глупости можно совершать только тогда, когда есть кто-то кто тебя понимает.

Прожив в этом доме еще полтора года, я думала, что все хорошо. Но это была лишь иллюзия. Наверное, я часто разговаривала во сне, как будто у меня был сонный паралич.

Часто бывало, что моя двоюродная сестра, едва проснувшись, выходила в гостиную, бросала в меня подушкой и кричала, что я психически больна. Но я ведь ничего не могла с этим поделать.

Даже сейчас.

– Мам… Пап…  Не бросайте меня…

– … Малышка?

– Не уходите… Братик… Я больше не стану воровать твои сладости... И половину своего шоколадного молока отдам. Братик…

– …

Затем я почувствовала, как мои руки окутало теплом. Это было мое первое ощущение поэтому думаю, я была немного ошеломлена, хотя и плакала во сне.

Прозвучал нежный и мягкий голос, похожий на колыбельную.

– Тише, милая. Тебе, наверное, приснился кошмар. Все в порядке. Папа здесь.

– Папа?…

– Да, папа.

– Ты правда мой папа? Странно. Мой папа...

Остальная фраза застряла у меня в горле и никак не выходила.

К счастью, "папа" сказал.

– Это правда папа. Я останусь здесь, пока моя малышка снова не заснет.

– Обещаешь?…

– Да, я обещаю.

Казалось, что тепло исходящее от его рук затрагивало мою душу.

Я снова заснула с впервые испытанным чувством облегчения.