Онлайн чтение книги Странные игры Please Tell Me
Глава 11

Робин дописала короткий отчет о первом сеансе с Кэти и, откинувшись на стуле, помассировала лоб. Подремать бы… Увы, вечером ей еще предстояла встреча с Клэр и Питом. Она посмотрела на часы. Немного времени до начала есть.

Перед глазами снова всплыл тревожный рисунок. Некоторые ее пациенты практиковали подобное, однако Кэти наносила красную краску в особой манере, а открытый в беззвучном крике рот изображенного ею человека никак не шел из памяти.

А игрушки, которые Кэти поселила в кукольном домике? Она ведь явно действовала с определенным намерением. Похоже на отголосок тяжелого, рвущегося наружу воспоминания… Хорошо бы заставить Кэти вернуться к этому занятию на следующем сеансе.

Робин задумалась о выпавших из жизни девочки месяцах. Что с ней происходило? Держал ли похититель ее взаперти? И где именно – в Джаспере? Ведь Кэти нашли именно там. Как связано поведение малышки на сеансе с никому не известными событиями?

Робин встала и вытащила из сумки медицинское заключение, которое принесла Клэр. Присев за стол, открыла документ.

Несколько первых страниц содержали фотографии, и сердце Робин подпрыгнуло. Ей не довелось увидеть Кэти ни в первый день, когда ту доставили в полицейский участок, ни сразу после. Господи, совсем исхудавшая, глаза запали, на спине многочисленные воспаленные царапины…

Робин перешла к следующей странице и бегло просмотрела отчет. Из леса Кэти вышла босая, и на подошвах ее ног обнаружили кровоточащие ранки, а на рубашке и верхней части штанишек – пятна крови. Скорее всего, как предположил врач, из ссадин на спине. Зубы, вероятно, девочка не чистила все пятнадцать месяцев своего отсутствия. Следующая часть заключения была посвящена установленным исключениям: переломов нет, кровоподтеки отсутствуют, как и признаки сексуального насилия. Никаких видимых причин для затруднений с устной и письменной речью.

Робин снова бросила взгляд на часы. Скоро начало сеанса со Стоунами. Поскольку Кэти отказывалась оставаться в доме без матери, договорились, что встреча состоится в «Зуме». Не самый удачный формат: во-первых, поздний вечер, во-вторых, уже за два часа до отхода ко сну Робин старалась избегать контакта с любыми экранами. Мозг расценивает их мерцание как дневной свет, а потому заснуть становится сложнее, а Робин и так находилась на грани нервного истощения.

Она открыла приложение. Ага, Клэр уже ждет. Так, подключаемся. Вот и Пит. Камера у Стоунов была направлена под таким углом, что Клэр оказалась в центре экрана, а ее муж – в правом углу, даже одно ухо осталось за кадром. Пит излучал бодрость и энергию, Клэр же, судя по уныло опущенным плечам, явно устала. Оба сидели на диванчике в гостиной, как определила Робин. Ноутбук, похоже, стоит на кофейном столике.

– Привет, – поздоровалась Робин, мельком глянув на окошко с собственным изображением.

Рыжую шевелюру она откинула назад, час назад подкрасила губы и теперь выглядела не слишком утомленной, хотя чувствовала себя отвратительно. Впрочем, скрывать свое состояние ей было не впервой – пара десятков лет опыта точно имеется. Разумеется, она позаботилась, чтобы пространство за ее спиной смотрелось аккуратно. Собственно, Клэр с Питом увидят лишь книжный шкаф, забитый трудами по психотерапии, да комнатное растение в горшке. Захламленный стол камера точно не покажет.

Гостиная Стоунов предстала перед Робин практически идеальной. Возможно, в других частях дома царит жуткий беспорядок? Ставшие привычными за последние пару лет онлайн-встречи научили людей: перед общением в Сети тщательно прибираться в доме смысла нет. Достаточно привести в порядок пятачок, попадающий в поле зрения камеры.

– Привет! – откликнулась Клэр.

– Рад тебя видеть, Робин, – добавил Пит.

Раньше, во время замужества, ей нередко приходилось видеть супруга Клэр – Эван любил приглашать их с Фредом на мальчишники. Мужчины попивали пивко, а еще Эван готовил на гриле бургеры. Бывший муж никогда не говорил, что Робин не следует путаться под ногами: был слишком хорошо воспитан. Однако, если ей случалось вдруг оказаться поблизости, разговор друзей медленно затухал, улыбки становились напряженными и вымученными. Робин ничего не оставалось, как ретироваться и смотреть у себя в комнате сериалы «Нетфликс». Мелочь, но мелочь ненавистная, наряду с раскатистым смехом Фреда за стенкой или самоуверенным тоном Пита, когда тот разглагольствовал о политике. По утрам она обнаруживала во дворе грязные тарелки и пустые пивные банки, однако подчеркнуто их игнорировала, пока у Эвана не возникало желания прибраться.

Однажды Робин спросила мужа – почему они практически никогда не встречаются с друзьями на их территории? Эван заявил, что он – единственный из приятелей, у кого пока нет детей, поэтому у них собираться гораздо проще. Заявил довольно раздраженно – видимо, в бездетности обвинял именно ее.

Что было, то прошло. Робин улыбнулась мужу Клэр:

– Я тоже, Пит. Сразу скажу пару важных слов, пока не приступили к делу. Мы с вами прекрасно знаем друг друга. С Клэр я училась в одной школе, Пит с Эваном были хорошими друзьями, так что за прошедшие годы нам приходилось встречаться не раз. Однако в процессе восстановления Кэти придется о прежних отношениях забыть – они не должны влиять на мое общение с вашей дочерью и на наши с вами сеансы.

– Конечно, – откликнулась Клэр.

Робин взглянула на Пита, и тот кивнул. Посчитав предварительную часть завершенной, она спросила:

– Как дела у Кэти?

– Вот, наконец улеглась, – с ощутимым облегчением ответила Клэр.

– Прекрасно. Пузыри пускали?

– Да, и, по-моему, ей помогло. Сегодня вечером Кэти была спокойнее, чем в последние дни. А потом на одной из улиц завыла сирена «Скорой помощи», и малышка напугалась. Долго не могла прийти в себя – как на сеансе, когда мимо проехал мотоцикл. У нее такое часто бывает.

– В основном плохо реагирует на громкие звуки? – уточнила Робин.

– Похоже на то. Хотя всякое случается. Например, ходили с ней в парк. Там ребята играли в футбол, и мяч подлетел к нам. Кэти тогда сильно занервничала. Еще боится незнакомых людей. Пару дней назад к нам заглядывал детектив, и Кэти пришла в ужас.

– Дело не только в незнакомцах, – добавил Пит. – На днях забегал мой брат, и Кэти ни в какую не желала оставаться с ним в одной комнате.

– Да-да, – подтвердила Клэр. – Томас – здоровенный парень, и Кэти пережила шок, когда он появился в дверях.

– А ведь она знает Тома с детства, – продолжил Пит. – Я тогда еще подумал… хм… короче, не очень приятная история.

– Понимаю, – согласилась Робин. – Наверняка вам в подобных случаях бывает непросто.

– Мы-то ладно, а вот Кэти действительно тяжело, – вздохнула Клэр.

– Да, правда. Но для вас ее реакции – тяжелое испытание, это вполне естественно. Как вы успокаиваете дочку?

– Сразу обнимаю и говорю, что с нами она в безопасности, – сказала Клэр.

– Убеждаем, что бояться нечего, – поддакнул Пит.

Внимательно наблюдая за родителями Кэти, Робин отметила: Пит старался говорить за двоих, а вот Клэр явно себя от него отделяла. Их попытки совладать с тревогой дочери были классическими: Клэр словно давала Кэти убежище и пыталась создать для нее ощущение безопасности, а Пит, как и любой отец, больше старался ободрить ребенка.

– Отлично. Мы с вами проработаем некоторые дополнительные упражнения, которые помогут успокоить Кэти, когда ее настигает стресс. Будет здорово, если вы станете действовать как сплоченная команда.

– О чем это ты? – вскинулся Пит. – Естественно, мы так и делаем. Ну, то есть… Я ведь работаю и целый день торчать дома не могу, но в любом случае возвращаюсь как можно раньше – хочу побыть с Кэти, пока она не легла спать.

– Понимаю, – кивнула Робин, – однако я имела в виду другое. У вас разные подходы, и мне хотелось, чтобы вы их между собой обсудили. Нет, подобная разница может оказаться полезной – разные методы дополняют друг друга и в итоге синхронизируются, – однако Кэти не должна почувствовать ваши разногласия.

– Мы в ее присутствии не спорим, – возразил Пит.

Робин кивнула. Дети куда более восприимчивы, чем представлялось Питу, а уж те, кто, подобно Кэти, остро ощущают перемену настроения окружающих, – вдвойне. Наверняка девочка улавливала любую напряженность между родителями, легко считывая возникающие между ними противоречия.

– Знаете, чего я от вас хочу? Каждый из вас должен сейчас поставить себя на место другого. Скажите от первого лица, что чувствует ваш партнер.

– Но… мы ведь планировали обсудить способы помочь Кэти? – спросила Клэр.

– Совершенно верно, и мой вопрос – часть плана. Нам следует сообразить, как работать плечом к плечу, добиться лучшего понимания. Тем самым я получу представление о наилучших подходах к Кэти во время сеансов. Мне следует знать ваши точки зрения и отношение к методам партнера.

В гостиной Стоунов воцарилось долгое молчание, затем Пит откашлялся.

– Ну, Клэр считает…

– Попробуй говорить от первого лица. Как будто ты – Клэр, – предложила Робин.

Пит неловко заерзал.

– Хм… Я считаю, что Пит мог бы забегать домой и днем – немного пообщаться с Кэти. Он не приходит – говорит, она все равно не отвечает, а Клэр… то есть я уверена: Кэти нас слушает и от звука наших голосов успокаивается.

Робин растерянно заморгала. Не ожидала от Пита подобной способности к рефлексии, да еще на первом сеансе.

– И Клэр… в смысле, мне кажется, что Питу стоит попытаться и вообще проявить больше понимания к ужасу, через который прошла Кэти.

Он вновь откашлялся и несколько напрягся.

– Хорошо, – улыбнулась Робин. – Как насчет тебя, Клэр? Что чувствует Пит?

– По-моему, – твердо заявила та, – жена слишком уж носится с Кэти и тем самым подавляет ее. Ставит дочь в полную от себя зависимость.

– Я никогда не говорил… – ощетинился Пит.

– Дай ей закончить, – мягко перебила его Робин.

– Когда мы были детьми, родители над нами не кудахтали, даже если мы сталкивались с проблемами. Они давали нам возможность принимать решения самостоятельно, – продолжила Клэр, насмешливо копируя интонации мужа. – И мы должны поступать с Кэти точно так же, однако Клэр со мной не согласна.

Робин уловила промелькнувшую в глазах бывшей одноклассницы искорку гнева. Впервые та позволила себе выразить раздражение. Что ж, лучше выпустить пар, чем держать его в себе. И все же плохо, что Клэр злится на супруга: эту помеху придется устранять.

– Хорошо, – подытожила Робин. – Давайте пока отложим ваши разногласия в сторону. Я вижу преимущества и одного, и другого подхода, так что, зная ваши точки зрения, смогу помочь Кэти более качественно. Нам же следует продолжить встречи – попробуем добиться синхронизации и работать сообща.

Ни Пит, ни Клэр особого воодушевления не выказали.

– Теперь поговорим о сегодняшнем занятии с Кэти, – продолжила Робин, меняя тему.

– У тебя здорово получилось, – улыбнулась Клэр.

– Рада, что ты так думаешь. Пит, не знаю, рассказывала ли тебе Клэр о сеансе…

– Говорила о жутковатом рисунке.

– М-м-м… да, было и такое, однако это лишь небольшой эпизод нашей встречи. В общем-то Кэти делала невероятные успехи. Ей нужно было ослабить свой страх и наслаждаться обстановкой игровой комнаты, а она еще и выразила свои чувства совершенно потрясающим образом.

– Малышка ведь все еще не говорит, – подчеркнул Пит. – Нам точно есть куда двигаться.

Клэр, сжав челюсти, повернулась к мужу, явно намереваясь что-то сказать, однако Робин ее опередила:

– Она пока передает мысли через игры и рисунки. Что касается перенесших психологическую травму детей, рассказ о пережитом – далеко не главный способ выражения эмоций. Ролевые игры и творчество – лучший метод совладать с проблемой.

– Ладно… – Пит пожал плечами. – Можешь предположить, когда Кэти начнет разговаривать?

– Невозможно прогнозировать, насколько быстро наступит улучшение, и я уже сказала Клэр: надо набраться терпения.

– Ты хочешь встречаться с Кэти раз в неделю?

– Пока начнем так, а дальше посмотрим – в зависимости от эффекта.

Пит кивнул и нахмурился. Смотрел он куда-то мимо камеры, и у Робин вдруг закралось подозрение: не на экран ли телевизора? Она терпеть не могла подобную особенность онлайн-встреч. Сколько раз приходилось видеть, как люди отвлекаются от диалога. Кто-то стучит по клавиатуре, другие незаметно двигают мышку… Могут даже сидеть в соцсетях!

– Робин… я хотела спросить о рисунке, – заговорила Клэр.

– Да?

– Может, Кэти пыталась изобразить то, что творил с ней похититель? Вдруг он ее пытал?

Пит вздрогнул и вновь перевел взгляд на дисплей.

– Не стоит делать поспешных выводов. Рисунок может означать что угодно. Насколько я поняла, медицинское заключение не указывает на вероятность пыток.

– Да, правда, – согласилась Клэр. – Такого рода шрамов у Кэти нет.

– Она была здорово исцарапана, когда ее нашли, – вставил Пит, – но почти все уже зажило.

– В любом случае порезов не было, – возразила Клэр.

– Ну да, скорее ссадины.

– Возможно, о них Кэти и хотела рассказать, – предположила Робин. – Ведь все ее царапины кровоточили.

С другой стороны, похититель мог угрожать ей ножом или на ее глазах нанес рану другому пленнику. Впрочем, не исключено, что они неверно интерпретируют рисунок и на нем вовсе не кровь…

– Когда мы сможем сказать наверняка? – настаивал Пит.

– У меня нет уверенности, что сможем вообще. Конечно, вас угнетает неизвестность. И все же у нас сейчас иная цель.

– Зачем тогда нужен такой подход? Что толку заставлять девочку погружаться в вспоминания, если мы все равно не поймем, что ей пришлось пережить? – раздраженно повысил голос Пит.

– Никто ее не принуждает, – мягко ответила Робин.

– Да-да, разумеется, и все же… Я не совсем понимаю, чего именно ты добиваешься.

– Кэти столкнулась с травмирующими событиями, в чем у нас нет никаких сомнений, – объяснила Робин. – Воспоминания об испытаниях заперты в ее подсознании, и они настолько сильны, что, случайно всплывая на поверхность, заставляют малышку проживать последние пятнадцать месяцев заново. Возможно, громкие звуки – своеобразный триггер.

– Тогда нам следует избегать подобных напоминаний, – печально вздохнула Клэр.

– Боюсь, ничего не выйдет. Забыть Кэти не сможет, а вызвать воспоминания способен любой пустяк. Именно поэтому она пытается обходить стороной любые провоцирующие факторы, вот из-за чего ее тяжело заставить выйти из дома.

– Что же делать?

– Мы помогаем ей работать с тяжелыми мыслями в безопасной обстановке – в игровой комнате, где Кэти управляет ситуацией. Она переваривает их в игре или за рисованием и тем самым постепенно привыкает с ними справляться. Мы способствуем снижению эмоционального порога: восстанавливая в уме страшные события, Кэти не будет их активно проживать. Вот это и есть моя важнейшая задача – дать Кэти возможность превратить травмирующую память просто в неприятные воспоминания.

– О, теперь понятно, – откинувшись на спинку дивана, проговорила Клэр.

– Ты разочарована?

– Просто думала, что у нас получится заставить Кэти полностью забыть об ужасном опыте. Не хочу, чтобы она прокручивала в голове эти мысли.

– Тут мы бессильны, – мягко возразила Робин. – Воспоминания никуда не денутся.