Онлайн чтение книги Судьба/Истоки Fate/Zero
1 - 1.4

-271:33:52

Дух Мато Карии, в конце концов, выдержал, но его тело достигло пределов своих возможностей.

За три месяца он полностью поседел. Его тело покрылось медленно заживающими ранами. На тех участках, где кожа зажила, она была не здорового розоватого цвета, а землистой и серой. Яд, которым была магическая энергия, пробыл в его крови уже достаточно долго, и его тело было испещрено сеточкой тёмных вен, которые просматривались под отдельными, ставшими почти прозрачными участками кожи.

Похоже, его тело разлагалось намного быстрее, чем он предполагал. Удар, который он перенёс во время активации червями магических цепей, пришёлся на левую сторону и был настолько сильным, что левые запястье и лодыжка оказались полностью парализованы. После кратковременного лечения он смог восстановить над ними контроль, но левая рука всё ещё заметно двигалась хуже правой, а плохая реакция левой ноги не позволяла ему быстро ходить.

Частота ударов сердца в минуту возросла многократно. Он также не мог есть нормальную твёрдую пищу, и жизнь в нём поддерживали раствором глюкозы, который вводился внутривенно.

Было просто удивительно, что в таком состоянии, несмотря на все достижения современной медицины, он всё ещё был жив. И хотя Кария всё ещё мог стоять на ногах и даже ходить, излучая при этом непоколебимую стойкость, подарок, который ему преподнёс Мато Зокен, стоил Карии жизни.

Магические черви, вживленные в плоть Карии, развились до такой степени, что уже могли служить заменителями магических цепей. Чтобы поддержать жизнь в своём разлагающемся носителе, они отчаянно выполняли ту функцию, для которой были созданы.

Так как главная проблема состояла в недостающем количестве магических цепей в его теле, то на данный момент Мато Кария уже мог считаться волшебником. Прогресс в его тренировках был даже больше, чем Зокен мог себе представить.

В конце концов, три шрама-татуировки, обозначающие Командные Заклинания, проявились на правой руке Карии. Святой Грааль выбрал его в качестве участника в Войне от семьи Мато.

По предположениям Зокена, Карии осталось жить около месяца. Кария считал, что ему этого вполне хватит. До начала Войны оставалось совсем немного времени. Если все семь Слуг уже были призваны, она могла начаться хоть завтра. Продолжительность Войны, согласно предыдущим Войнам, составляла около двух недель. То есть она должна закончиться как раз перед его смертью. Однако если Кария активирует свои магические цепи, то пробудит магических червей, которые начнут поедать его плоть. При таком раскладе можно было сказать, что его бремя было намного тяжелее ноши обычного волшебника. Худшим из возможных вариантов было то, что его тело будет съедено червями до того, как закончится Война.

Таким образом, Кария не только должен был сражаться против шести оставшихся Мастеров. Его самым главным врагом были создания внутри него.

***

Этой ночью, когда Кария шёл в подвал, чтобы пройти последнее испытание, он случайно встретил в коридоре Сакуру.

– …

От испуга, который отразился на лице Сакуры, когда она увидела его, у Карии кольнуло в груди. При стольких изменениях в его теле, хотя он уже не мог ничего сделать, Кария всё равно сильно страдал из-за того, что Сакура стала его бояться.

– Сакура-чан, ты испугалась?

– Да… что случилось с твоим лицом?

– Так… пустяки…

Вчера перестал видеть его левый глаз. Как и разлагающееся глазное яблоко, мускулы вокруг зрачка парализовало. Веко и бровь также были неподвижны; похоже, на левой стороне его лица уже появились признаки омертвления. Лицо превращалось в застывшую маску. Отражение в зеркале пугало даже его самого, что уж говорить о Сакуре.

– Ещё немного, и черви, сидящие внутри меня, превратят меня в ничто. К сожалению, я не такой выносливый, как ты, Сакура-чан.

Он попытался горько улыбнуться, но из-за частично парализованного лица эта улыбка превратилась в отвратительный оскал. Сакура испугалась ещё больше и сжалась от страха.

– …Дядя Кария, ты выглядишь теперь как другой человек.

– Ха-ха, наверное, ты права, – как только он рассмеялся своим привычным сухим смехом, страх Сакуры улетучился.

– Но, Сакура-чан, то же самое я могу сказать и о тебе.

Да, так оно и было. Сакура, которой дали фамилию Мато, превратилась в совершенно иную девочку, непохожую на ту, которую Кария знал ранее.

Её взгляд стал пустым и тусклым, как у куклы. На протяжении всего года он ни разу не видел, чтобы её взгляд менялся, выражал хоть какие-то эмоции. Невинное лицо маленькой девочки, которая беззаботно играла и везде следовала за своей сестрой Рин, уже давно исчезло.

И это можно было понять, если принять во внимание всю жестокость тренировок, которым Сакура подверглась в течение года, для того, чтобы стать преемником магических знаний семьи Мато. Тело Сакуры идеально подходило для того, чтобы она стала волшебником. В этом отношении она была гораздо лучше, чем Кария или его старший брат Бьякуя. Но раньше она была членом семьи Тосака, чьё волшебство разительно отличалось от волшебства семьи Мато.

«Акклиматизация» была необходима для того, чтобы она смогла применять подобное волшебство. Пытки, которые проводились в Хранилище Червей, были направлены как раз на это. Зокен проводил их и ночью и днём, стремясь «привить» девочке семейные знания.

Разум ребёнка определённо отличается от разума взрослого.

Они не обладают твердой волей и силой, чтобы превратить свои страдания в гнев. Столкнувшись с такой ужасной судьбой, никто не сможет воспитать в себе сильную волю, чтобы вступить во внешний мир. К тому же, ввиду того, что они ещё не знали настоящей жизни, им было сложно показать, что такое честь и надежда. Поэтому в моменты отчаянья дети, более чем взрослые, склонны к тому, чтобы замкнуться в себе и закрыть своё сердце от других людей. Поскольку в своей жизни они никогда не испытывали счастья, они становятся изгоями. Так как они не понимали самого значения слова «будущее», они буквально тонули в отчаянии.

Кария был вынужден стать свидетелем тому, как на его глазах девочка замкнулась в себе, пытаясь избежать боли от пыток, которым её подвергали в течение этого года.

И хотя Кария страдал от боли, когда магические черви медленно поедали его плоть, глубже и глубже вгрызаясь в его тело, невообразимо большие страдания приносила вина, которая убивала его душу. Несомненно, причиной страданий Сакуры был он сам. Кария проклял Мато Зокена, проклял Тосаку Токиоми и проклял самого себя.

Единственным утешением было то, что Сакура, которая для всех превратилась в живую куклу, разительно менялась, когда была рядом с Карией. В такие минуты она превращалась в прежнюю Сакуру, и голос её был так же весел, как и раньше. Возможно, причиной тому было то, что они оба страдали от похожей боли и понимали друг друга. Или потому, что он стал для неё другом ещё тогда, когда она была Тосакой Сакурой. Но можно было сказать точно: эта девочка относилась к нему совсем иначе, чем к своим «учителям» Зокену и Бьякуи.

– Мне не нужно сегодня идти в Хранилище Червей. Дедушка сказал, что там должно произойти что-то важное.

– Да, я знаю. Поэтому сегодня я пойду туда вместо тебя.

Когда Сакура услышала его ответ, она опустила взгляд, словно до этого следила за ним и знала, куда он направлялся.

– Дядя Кария, ты скоро уедешь далеко-далеко?

Каким-то особым шестым чувством Сакура понимала, какой будет судьба Карии. Но он не хотел, чтобы она слишком переживала из-за него.

– Я буду занят довольно важными делами какое-то время, и у меня не будет достаточно времени, чтобы поговорить с тобой, как сейчас.

– Понятно…

Сакура отвела глаза, и её взгляд вновь стал отрешённым. Она словно смотрела куда-то вдаль на то, что могла увидеть лишь она. Кария не мог видеть её такой, и поэтому попытался перевести разговор на другую тему.

– Слушай, Сакура-чан, давай поиграем вместе, когда я закончу свои дела? Вместе с твоей матерью Аои и старшей сестрой?

Сакура помолчала, а потом отрешённо произнесла:

– Для меня не существует людей, которых я могу так называть. Дедушка сказал, что их больше не существует.

-Ясно… – нерешительно сказал Кария.

Он присел на корточки рядом с Сакурой, обнял её действующей правой рукой и мягко прижал к себе. Так как она прижалась лицом к его груди, то не могла смотреть ему в лицо. Поэтому Кария не боялся, что она увидит, как он плачет.

– Тогда… давай возьмём тётю Аои и Рин-чан из семьи Тосака и поедем куда-нибудь далеко-далеко, только мы вчетвером, как мы делали раньше. Что ты об этом думаешь?

– …мы ещё сможем их увидеть? – раздался тихий голос девочки. Кария чуть сжал руку, которой обнимал Сакуру, и сказал:

– Конечно, мы их ещё увидим. Я тебе обещаю.

Большего обещать было просто нельзя.

Если бы это было возможно, он сказал бы совсем другие слова и дал бы другое обещание. Если бы он мог, то он сказал бы Сакуре, что ей нужно подождать ещё чуть-чуть до того момента, как он освободит её от Мато Зокена.

Но этого нельзя было делать.

Она замкнулась в себе, пытаясь избежать отчаянья и боли, – то был единственный способ, которым она пыталась себя защитить. Чтобы противостоять невыносимой боли, девочка у которой не было надежды, пыталась уничтожить ту часть себя, которая ещё могла что-то чувствовать. Как можно было говорить ей «ты должна надеяться» или «ты должна присматривать за собой»? Эти слова могли утешить его, но не её. Дать ей надежду было всё равно, что лишить её той брони, которую она создала для противостояния отчаянью и боли. Если это произойдёт, возможно, она просто сойдёт с ума в течение одной ночи.

И поэтому…

Хотя они оба жили в поместье семьи Мато, Кария никогда не говорил, что «спасёт» её. Он мог защитить её, лишь стоя рядом с ней как взрослый, над которым Зокен постоянно издевался и подтрунивал, так как перед ним Кария был так же бессилен, как и Сакура.

– До встречи. Мне пора идти, – Кария отпустил Сакуру, надеясь, что его слёзы уже высохли. Девочка печально посмотрела на левую часть лица Карии.

– Мм, пока, дядя Кария.

Слова прощания как раз подходили к ситуации. Она бессознательно почувствовала это, хоть и была ещё ребёнком.

Наблюдая за уходящей в свою комнату сникшей фигурой Сакуры, Кария молился.

«Пожалуйста, пусть ещё будет не слишком поздно».

Карию уже не волновало, что с ним произойдёт. Он уже отдал свою жизнь Аои и Сакуре, матери и дочери. Худшее, что могло случиться с ним, было то, что он мог умереть раньше, чем достигнет Грааля.

За кого он на самом деле боялся, так это за Сакуру. Если Кария достигнет Грааля и вернёт Сакуру её матери, сможет ли девочка, которая замкнулась в себе, разбить свой искусственно созданный щит и вступить в этот мир? Вся та душевная боль, которую Сакура перенесла в течение этого года, останется в её памяти на всю жизнь, но он надеялся, что со временем она сможет преодолеть её. Он молился, чтобы её сердце выдержало эти муки.

Всё, что ему осталось, так это молиться. Тем, кто сможет излечить раны в сердце девочки, будет не Кария. Так как ему осталось совсем немного, он просто не сможет это сделать.

Это могли сделать лишь те, у кого было будущее.

Кария развернулся, и медленно, но решительно направился к лестнице, которая вела в подвал.

В Хранилище Червей.