Глава 4. Не такой, как все

Онлайн чтение книги Свой дракон
Глава 4. Не такой, как все

Школа Драконоборцев

Этот случай произошел три недели назад. С тех пор на тренировках горец стал выказывать некоторые успехи. Во всяком случае, у него получалось намного лучше, чем у несчастного Садуго. Над ним перестали смеяться, Яунист все больше помалкивал, не подкалывая Авидара. Правда, тот действовал в какой-то странной манере – он упрямо держался своей стойки, чуть расставив ноги, и все время пытался включить в работу левую руку. Увещевания наставника, что на левой руке будет щит, владению которым учатся отдельно, на него не действовали. И ничего удивительного, что сегодня новый наставник, брат Дайвен, решил напомнить о том случае.

Он встретил учеников на пороге учебного корпуса.

– Сегодня вы узнаете кое-что новое о себе, – произнес он. – Следуйте за мной!

Развернувшись четко, по-военному, он направился внутрь. Ученики затопали следом.

Пройдя темным, мрачным, как тюремные подземелья, коридором, брат Дайвен вывел юношей в пустой просторный зал, освещенный лишь рядом небольших узких окон где-то под потолком. В углах царил полумрак. Шаги гулко отдавались от стен, под ногами звонко клацали мозаичные плиты пола.

Выйдя на середину, наставник взмахнул рукой – и в потолке открылся люк. Столб света осветил подтянутую фигуру рыцаря. Это произошло так неожиданно, что некоторые юноши не смогли сдержать изумленных возгласов.

– Здесь вы будете заниматься магией, – объяснил брат Дайвен. – Конечно, кто-то из вас выкажет большие успехи, кто-то – меньшие, но они есть в какой-то мере у каждого. Иначе вы бы не стали учениками нашей Школы – бездарей и тупиц мы не пускаем на порог! Здесь мы будем заниматься наведением и снятием чар.

– Но зачем нам это нужно? – искренне удивился Яунист. – Я думал, мы воины, а не колдуны!

– Во-первых, колдун тоже может быть неплохим воином. Кто такие боевые маги, вы, надеюсь, имеете хотя бы отдаленное представление?.. Магия – такое же оружие, и надо уметь им пользоваться или хотя бы знать, как им пользуются другие. Во-вторых, драконы, с которыми нам предстоит иметь дело, существа магические. Без элементарных знаний основ чародейства к ним не стоит и приближаться. Они владеют иллюзиями, могут перемещаться в пространстве, управляют ветрами и камнями. Я уж молчу про их огонь… Но это все вы уже знаете и без меня! Сейчас ваше первое задание – найти тут то, что скрыто от ваших глаз иллюзиями. Драконы известные мастера накладывать отводящие глаза чары. Ваша задача – распознать эти чары…

– И снять? – поинтересовался кто-то из юношей.

– Наложенные мною чары – простейшие. Они сами снимаются, едва задача будет решена. Приступайте!

С этими словами брат Дайвен повел рукой в пространстве – и на глазах изумленных учеников чуть в стороне, у стены, возникла небольшая кафедра, на которую он и взошел, сверху наблюдая вытянувшиеся, изумленные лица.

– Что застыли? Это было наглядное демонстрирование снятия иллюзии! Приступайте!

Юноши стали озираться по сторонам. Зал был пуст. Насколько можно было видеть, не имелось даже вбитых в стену гвоздей, на которых полагалось бы висеть плакатам или наглядным пособиям. Мозаичный пол тоже выглядел гладким и лишенным любых зацепок. Исподтишка наблюдая друг за другом, ученики тихо двинулись в разные стороны.

– Не надейтесь, что кто-то найдет что-то за вас, – вещал наставник. – Вас двадцать, и два десятка… э-э… находок вы мне должны представить!

– Интересно, как он себе это представляет? – проворчал себе под нос Юрат. Молодой рыцарь стоял, озираясь по сторонам с таким видом, словно вокруг были враги и он ждал лишь первого движения, чтобы броситься в атаку.

Готик сделал несколько осторожных шагов. Не хотелось споткнуться о нечто невидимое. А вот интересно…

– Простите, учитель, – тут же послышался знакомый голос, словно Создатель услышал его мысли и вложил вопрос в уста другого ученика, – а что мы должны искать?

Все обернулись на голос Авидара – и у всех медленно отвалились челюсти.

– Просто я не уверен, что вот это, – горец похлопал ладонью по небольшой наклонной подставке, – предмет мебели…

Которого – Готик мог поклясться чем угодно, даже своей бессмертной душой – еще несколько секунд назад тут не было!

– Это – ваше рабочее место, – сообщил брат Дайвен. – И рад сообщить, что вы первым блестяще справились с заданием… За исключением вон того молодого человека!

Он указал куда-то вбок. Все обернулись и уставились на Садуго, который от столь пристального внимания покраснел, как девушка, и поспешил спрятаться за точно такую же подставку. Она стояла чуть в стороне, у противоположной от кафедры наставника стены.

– У вас великолепный потенциал, молодые люди! – провозгласил драконоборец. – Думаю, не ошибусь, если скажу, что вы сможете стать отменными мастерами иллюзий… если, конечно, не задерете нос от первой же похвалы и будете серьезно заниматься, развивая свои способности. А что застыли остальные? Быстро по своим рабочим местам и начнем урок!

Окрик подействовал, как удар кнута. Юноши шарахнулись в разные стороны. Кто-то со всего размаха налетел на доселе невидимую подставку, ушиб об нее ногу, но не стал вопить и возмущаться, а поспешил застолбить находку. Еще двое одновременно бросились к одной и той же подставке с двух сторон и едва не подрались за право назвать ее своей.

Готик слегка растерялся, не зная, что предпринять.

– Слева, – послышался тихий шепот Авидара.

– Что?

Горец шагнул к нему и схватил за тунику, подтягивая ближе.

– Два шага назад. Слева от тебя, – прошипел он.

– Ага!

Готик попятился, повел рукой вокруг себя – и пальцы нащупали деревяшку. Небольшая подставка появилась из ничего. При ближайшем рассмотрении она очень напоминала кафедру, на которой стоял брат Дайвен, отличаясь разве что размерами. Юноша осторожно встал на нее, ощупывая и поглаживая старое дерево. Не верилось, что только что он своими глазами наблюдал за магическим действом. Но ничего бы этого не было, если бы не…

Он поднял глаза. Горец стоял на своем месте и, поймав взгляд, подмигнул.

– Спасибо! Как ты это делаешь?

– Просто смотрю, – пожал плечами Авидар.

– Смотришь – и все? Но я тоже смотрел – и ничего не видел!

– Ты смотришь обычным зрением. А я жил в горах, где зачастую видения бывают обманчивы. Тебе кажется, что подо льдом – камни, делаешь шаг – и проваливаешься в ледяную воду. Тебе кажется, что этот мостик не выдержит и куропатки – но потом оказывается, что по нему свободно может пройти целое стадо овец. А если надо на глаз определить расстояние между скал – допрыгнешь или нет? Или грозит ли тебе лавиной заснеженный склон? Да мало ли что!.. Вещи вообще не такие, какими кажутся.

– Золотые слова, будущий мастер иллюзий! – раздался голос брата Дайвена. – Вы так хорошо умеете разбираться в наведении чар?

– Э-э… не настолько, чтобы вы могли называть меня мастером, – быстро ответил горец, опуская глаза.

– Ну-ну, скромность хороша, но если похвала заслужена, ее стоит забыть и открыто признать свои достоинства. Вы где-то учились, юноша?

– Специально – нет.

– Значит, эти способности у вас врожденные?

– Не знаю.

Готик смотрел во все глаза и слушал во все уши. Авидар явно напрягся, почувствовав интерес брата-драконоборца к своей персоне. Юноша ощущал волнение и напряжение приятеля, как свои собственные. «Что делать, если спросит?.. Иллюзии… Сумею ли я…» Он даже помотал головой – обрывок чужой мысли ворвался в разум внезапно, как порыв ледяного ветра.

…Ледяной ветер воет в скалах, летит в глаза колючая снежная поземка… Под лопатками ощущается камень, впереди – пропасть, дорога только вперед… Надо сделать шаг – туда, вниз, во-он до того уступа… Но это невозможно! Чтобы одолеть пропасть, нужны крылья – или магия. «Что же ты застыл? Лети!» Толчок… шаг… миг падения, похожего на полет… Полет, похожий на падение… Камни…

– Юноша, что с вами? Юноша!

Готик открыл глаза и не сразу понял, что изменилось в мире. Потом до него дошло: он лежал на полу, видимо, упав с кафедры. Вокруг столпились удивленные, напуганные, заинтересованные соученики. Ближе всех, едва не сталкиваясь лбами – брат Дайвен и Авидар. В черных глазах горца – изумление, настолько странно перемешанное с каким-то иным чувством, что Готик уставился на приятеля, не слыша, что ему говорит наставник.

– Ты чего?

– Н-ничего. – Горец моргнул, и расширившиеся черные зрачки сузились опять, вернув его глазам природный золотистый цвет. – А ты?

– Что это было? Юноша, отвечайте!

Готик медленно сел, ничуть не удивившись, что его поддерживают под локоть. Голова слегка кружилась.

– Я… что-то увидел.

Со всех сторон послышались смешки – еще бы, все занятие было как раз на этом и построено, чтобы что-то увидеть! Только вот никто от увиденного не падал в обморок.

– Это был не обморок. – Драконоборец помог юноше встать. – Такое бывает очень редко – нужен стресс, чтобы проснулись магические способности. Их что-то пробудило. Что случилось? Вы что-то видели? Слышали? Ощутили?

– Ветер. – Готик нахмурился, вспоминая. – В скалах…

– Это я виноват, учитель, – быстро перебил его Авидар. – Наверное, вы рано меня похвалили – я рассказывал Готику о горах и о том, что в скалах все бывает не таким, как кажется. Ну и, наверное, немного перестарался… Или у него оказалось слишком живое воображение.

– Воображение – это прекрасно! – заявил драконоборец. – Настоящим мастером иллюзий не станете, не имея воображения. Но его стоит держать в узде, иначе вместо разрушения иллюзий вы начнете их создавать.

– А разве это плохо – создавать иллюзии? – хлопнул ресницами Авидар.

– Именно этим, юноша, занимаются драконы! Среди людей это настолько редкий дар, что я бы не стал даже развивать эту тему… Ну как? Вам лучше?

Готик покивал головой. Слабость прошла, дышалось легче. Он самостоятельно взобрался на свое место, на всякий случай опираясь о крышку руками. Остальные ученики поспешили тоже вернуться на свои места.

– Итак, – заговорил брат Дайвен, когда в зале установилась относительная тишина, – я, с вашего позволения… Юноша, а вы что делаете?

Радуясь, что на сей раз не он оказался в центре всеобщего внимания, Готик обернулся на голос учителя. Яунист нервно сжал кулаки. Как-то так получилось, что он оказался единственным, у кого не было своего «рабочего места». Девятнадцать юношей отыскали так или иначе самостоятельно или с чьей-то помощью свои кафедры, а он – нет.

– Сэр, я… э-э… просто…

– Забыли? – участливо подсказал наставник.

– Да. Когда Готик упал, все бросились к нему, и я забыл про свою… свое место, – промолвил молодой рыцарь.

– Но сейчас, надеюсь, вы о нем вспомнили?

– Да.

– Тогда возвращайтесь на рабочее место – и приступим. Или вы его так и не нашли?

Яунист скрипнул зубами.

– Тогда что же вы забыли на моей кафедре практической магии? – правильно понял его заминку брат Дайвен. – Без наличия магического потенциала вам нечего делать в рядах драконоборцев.

– Но понет… поценти… дар у меня есть! – воскликнул молодой человек. – Иначе меня бы не приняли сюда!

Сказать по правде, Готик мог понять панику, которая внезапно зазвучала в голосе рыцаря. Попасть в Школу Драконоборцев считалось весьма престижным. Рыцари этого Ордена веками спасали мир от налетавших с северных гор драконов. За мирные годы они натаскивали учеников, успевая подготовить четыре группы, дабы в Год Дракона во всеоружии встретить крылатую опасность. Позором считалось быть отчисленным – не просто за какие-то нарушения, но за то, что ученик оказывался непригоден к службе. И если Яунист бездарь в магии, значит, его выставят за ворота в двадцать четыре часа. Его семье придется долго отмываться от этого позора, тем более что найдутся недоброжелатели, которые непременно напомнят: мол, моего сына не приняли из-за вашего, а он мог бы стать лучшим рыцарем…

Краем глаза он заметил, как напрягся горец.

– Охотно верю, что магический дар у вас присутствует, – кивнул брат Дайвен, – только он лежит отнюдь не в области снятия и наложения иллюзий. После занятий я предложу вам пройти дополнительный тест. А пока, раз вы не в состоянии занять свое место… займите чужое!

Ученики в удивлении стали переглядываться, пытаясь разгадать, что же имел в виду наставник. Пока они думали, Яунист принял решение и направился к оцепеневшему от неожиданности Садуго.

– Слазь, – процедил он. – Ты себе еще найдешь!

Веснушчатый паренек весь сжался. Садуго был самым маленьким и щуплым в группе, ему никто не давал больше двенадцати лет, хотя ему незадолго до принятия в Орден исполнилось пятнадцать. Он вечно оказывался последним, получал на занятиях больше всего замечаний и терпел подначки одногруппников. А теперь еще и это…

Опустив голову, он тихо сполз с кафедры, уступая ее сильнейшему.

– Это была наглядная демонстрация того, что за свое место в жизни, как и за саму жизнь, стоит бороться, – раздался голос брата Дайвена. – Мы – драконоборцы. Мы сражаемся с чудовищами. Потом вы узнаете, что, кроме тех драконов, которые ждут вас там, в горах, внутри каждого из вас живет свой дракон. И его тоже вы должны победить. А без этой первой победы все остальные не стоят и ломаного колечка в кольчуге… Вы двое на моих занятиях будете работать в паре!

Яунист и Садуго вздрогнули, оборачиваясь и уставившись друг на друга.

– Но, учитель! – дружно возопили они. – Вы это серьезно? Мне… с ним? Вместе?

– Только вместе, – безжалостно припечатал брат Дайвен. – И никак иначе! Потом, в поле, вы поймете свою выгоду. А сейчас…

– Простите, наставник! – Рука горца взлетела вверх. – У каждого из нас будет свой… напарник?

– Нет, – без запинки ответил тот. – Ибо пары образуются лишь в том случае, когда двое так или иначе дополняют друг друга. Когда встречаются две половинки одного целого…

Со всех сторон послышались смешки. Ученики стали оглядываться на покрасневшего при этих словах Яуниста. Тот злобно уставился на Садуго, по лицу которого было видно, что больше всего на свете он мечтает провалиться сквозь землю.

– Как в любви?

Новый вопрос горца вызвал взрыв откровенного смеха. Яунист зарычал в бессильной ярости, и Садуго шарахнулся от «напарника» в непритворном ужасе. Но брат Дайвен оставался спокоен.

– Да, как в любви, – подтвердил он. – А вы, юноша, знаете, что это такое?

– Нет, – ответил Авидар. – Но мечтал бы встретить свою половинку.

– Вы еще очень молоды, – покачал головой драконоборец. – Иначе бы вы знали, что мало встретить любовь – гораздо важнее ее удержать… Но хватит лирики. Приступим к уроку!


Два часа пролетели незаметно. В один прекрасный момент брат Дайвен сошел с кафедры.

– Ну, хватит на сегодня! Все свободны… кроме некоторых.

С этими словами он несколько раз хлопнул в ладоши – и в задней стене бесшумно открылась дверь. Наверное, она тоже была скрыта иллюзией, потому что светлый прямоугольник, на фоне которого появилась незнакомая фигура, возник словно из ниоткуда. Скользящей походкой к кафедре приблизился еще один драконоборец. По странной прихоти судьбы, он был Готику знаком – это оказался сэр Альдон. Знаменитого поэта и мистика так или иначе успели узнать, и среди учеников послышались удивленные восклицания. А он спокойно облокотился на кафедру и окинул юношей внимательным взглядом.

– Можете забирать, – кивнул ему брат Дайвен. – Яунист, Готик, Пасак, Вильдо – два шага вперед. Ну и вот этих прихватите, – указал он еще на парочку.

Светлые глаза драконоборца по очереди скользнули по лицам названных. Не промолвив ни слова, он кивнул головой, показывая, чтобы юноши следовали за ним.

– А… простите, куда мы идем? – Яунист первым сделал шаг.

– Некоторые из вас, – снизошел до ответа наставник, – продемонстрировали достаточно слабые способности к магии иллюзий. Вам предложат пройти отдельный тест… С этим осторожнее, – добавил он для сэра Альдона, кивая на Готика, – у него только что проснулись способности.

У юноши при этих последних словах душа ушла в пятки. А пристальный холодный взгляд – словно ледяная сосулька вонзилась в грудь – только усилил чувство тревоги. Но ноги сами понесли его за старым мистиком.

– Простите, учитель! – Срывающийся голос догнал уходящих уже на пороге. – А можно мне с ними?

Авидар соскочил со своей кафедры.

– Нет, – ответил брат Дайвен, – будущие мастера иллюзий занимаются отдельно. Возможно, потом ваша группа будет поделена еще раз – если вдруг выяснится, что некоторые из вас сейчас раскрыли передо мной не все свои таланты. Но это мы выясним только в процессе обучения. Всем покинуть зал!

Эти слова были последними, что услышал Готик, – дверь за их спинами захлопнулась.

Этот зал чем-то напоминал турнирную арену – ровный овал, посыпанный мелким каленым песком, неглубокий ров по периметру и за ним вдоль стен – приподнятые на возвышение ряды скамей. Всего было четыре ряда, и самый последний терялся под полукруглым потолком, который представлял собой сложный витраж.

– Встаньте в центр, – сэр Альдон кивком указал, куда именно, – и слушайте во все уши. Мне еще предстоит узнать, по какому принципу вас отобрал брат Дайвен, но одно могу сказать – ваша магия отличается от остальных. Вполне возможно, что именно вам, когда настанет новый Год Дракона, в бою придется оказаться на острие атаки.

– Мы будем изучать боевую магию? – подался вперед Яунист.

– Сначала, – холодный взгляд старого мистика слегка остудил пыл молодого рыцаря, – я буду изучать вас.

Он сделал неуловимо быстрое движение двумя руками, словно сперва выхватывая что-то из воздуха, а потом отбрасывая, и юноши испустили хоровой вопль. Во рву ярко вспыхнул самый настоящий огонь! Он вмиг отделил арену от остального мира – все, что оказалось на той стороне, словно погрузилось во тьму. Остались лишь мелкий песок арены, несколько юношей и их наставник.

– Вот так, – прозвучал его спокойный голос. – Это – пламя. Ибо драконы – не только иллюзии, внушаемые ими слабым людям, но и огонь. Он бывает разным. И только от вас зависит, каким он будет – обжигающим и сметающим все на своем пути или ласковым теплом, дарующим защиту!

Огонь разгорался. Юноши попятились от края, глядя на языки пламени. Волны жара докатывались с каждой минутой все сильнее.

– Тут невозможно дышать! – прошептал Вильдо.

– Не дыши, – коротко бросил Пасак. Обернувшись на него, Готик заметил, что приятель сосредоточен и напряжен, как струна. По виску бежит капля пота, но весь он побледнел, словно ему было холодно посреди огня.

А вот Яунист вел себя как-то странно. Слегка разведя руки в стороны, молодой рыцарь озирался по сторонам с таким видом, словно не верил своим глазам.

– О Создатель, – услышали все его взволнованный шепот. – Это… это прекрасно!

Откровенно говоря, Готик не мог с ним согласиться. Этот огонь… в нем было что-то странное. Юноша прекрасно знал, как выглядит настоящее пламя, и теперь никак не мог отделаться от ощущения нереальности происходящего. Что-то тут было не так! Но вот что?

– Надо выбираться отсюда, – услышал он голос Авальда, одного из избранных.

– Куда? – тут же откликнулся Яунист. – И зачем?

– Зачем? – эхом отозвался Пасак, зажимая себе рот ладонью. – Мы же сгорим!

– Куда угодно, – неожиданно поддержал его Вильдо.

– Трусы и слабаки! – фыркнул молодой рыцарь. – Огонь – это свет и тепло.

– Это – дыхание дракона! – заспорил Пасак. – А драконы…

– Чудовища, знаю, – отмахнулся Яунист. Волосы его развевались на невесть откуда взявшемся ветру, и казалось, что вокруг лица танцует темное пламя. – Но если бы вы только знали…

– Знаю! – неожиданно поддержал рыцаря шестой ученик, доселе молчавший. – Вы знаете, как можно потушить лесной пожар? Навстречу стене огня посылают другую стену. И они уничтожают друг друга! Просто пожирают сами себя!

– Ха! – гордо воскликнул Яунист с таким видом, словно сам только что до этого додумался. – Вот так мы и будем уничтожать этих тварей! Их же оружием – пламенем! А потом…

Он взмахнул рукой – и все одновременно испустили вопль. В тот же миг изо рва ввысь ударил столб пламени. Пальцы молодого рыцаря коснулись его, невредимыми прошли сквозь огонь, а когда столб опал, неожиданно выяснилось, что кисть Яуниста превратилась в крошечный костерок. Каждый палец обволакивал огонек.

И тут до Готика внезапно дошло. Пламя было ненастоящим! Все это – языки огня, жар и свет – юношам просто-напросто внушили! И все поддались этому обману, а Яунист поверил в него настолько, что сумел каким-то образом разжечь настоящий огонь.

– Великолепно!

Громкий голос сэра Альдона раздался над ними, подобно грому с ясного неба. Пламя во рву погасло так же внезапно, как загорелось, и старый мистик шагнул к притихшим ученикам.

– В твоей душе пылает пламя, – произнес он, кладя руку на плечо молодого рыцаря. – Огонь очищает душу и тело, подобно страданиям. Они закаляют волю и разум. Но он же может и разрушать. Очень тонка грань между разрушением и очищением. Возводя на костер ведьму, мы подвергаем очищению ее душу, помогаем через перенесенные предсмертные страдания вознестись на небеса, к престолу Создателя, но причиняем ее телу невыносимые мучения. Будь осторожен, брат. Тебе предстоит научиться отличать одно от другого и сдерживать свои чувства, дабы не навредить там, где ты хочешь помочь.

– А пламя драконов, оно какое? – решился Готик задать вопрос.

Холодные глаза брата-поэта опять, казалось, вонзились в его душу, словно две льдинки.

– А сам ты как думаешь?

– Я думаю, такое же. Ведь, сжигая врага, самому дракону пламя не причиняет вреда.

Яунист насмешливо фыркнул. Наставник держал руку на его плече, и молодой рыцарь был чрезвычайно горд.

– Ты ошибаешься, – мягко произнес сэр Альдон. – Самому дракону пламя тоже причиняет боль. Но зверь идет на это сознательно, ибо за все в жизни приходится платить.

– Платить болью?

– А разве этого недостаточно? – фыркнул Яунист. На его ладони все горели язычки живого пламени, не причиняя молодому рыцарю вреда. Он смотрел на огонь с каким-то восторгом, в то время как остальные – с завистью.

– Мне кажется, нет, – пожал плечами Готик. – Вы, учитель, только что сказали, что, сжигая ведьму, священники очищают и возрождают ее душу, но в то же время причиняют телу невыразимую боль…

– Так-так. – Сэр Альдон внезапно опустил плечо Яуниста и встал перед новым собеседником. – Продолжайте…

– Мне кажется, – Готик заговорил увереннее, чувствуя его внимание, – что боль, которая несет смерть, слишком высокая плата. Я думаю, что если платить страданиями тела за магию, то можно… можно искалечить и душу.

– То есть вы считаете, что, сжигая ведьму, палачи не делают добра?

– Для ведьмы и ее души – нет! Она же умирает в мучениях. А мучения и страдания, если их слишком много, не закаляют тело и душу, а ломают и разрушают. Душа того, кто много страдал, отнюдь не чиста, а черна от… – Он зажмурился, чтобы яснее представить образ, который внезапно мелькнул перед мысленным взором. – А черна от копоти и гари!

– Значит, огонь…

– Выжигает душу изнутри!

– И души драконов…

Со всех сторон раздался смех. Еще бы! Души драконов! Готик почувствовал смущение. Теперь его все засмеют за его «умничанья». Но сэр Альдон остался совершенно серьезен.

– Если вы говорите то, что чувствуете, молодой человек, то ваши мысли очень интересны. Ступайте, молодые люди, – добавил он, обращаясь к остальным. – А мы пока побеседуем…

– Это значит что? – Пасак попятился. – Мы не выдержали испытания?

– Ваш огонь горит внутри вас, юноша, – холодно ответил драконоборец. – Научитесь возжигать пламя в своей душе.

– А я? – Похоже, Яунист слегка обиделся.

– Вас мне особо учить нечему. Всему тому, что нужно знать драконоборцу, вас обучат другие. Главное – слушать наставников и уметь обуздывать то пламя, которое вы не в силах сдержать.

Молодой рыцарь фыркнул, но отступил. А прославленный драконоборец шагнул вперед и положил ладони на плечи Готика:

– Смотрите мне в глаза, молодой человек!

Сопротивляться пронзительному взору светло-льдистых глаз не было решительно никакой возможности. Юноша попытался отвести взгляд, но потерпел неудачу. Он оцепенел, как кролик перед змеей. Внутри все сжалось в болезненный комок, и лишь одна испуганная мысль билась в голове, как пойманная птица: «Что он хочет сделать? Я же ничего не умею… Я ничего не знаю… Я даже не чувствовал огонь… Я вообще ничего не чувствовал, кроме как…»

Лед… ветер… Яркий слепящий блеск отраженных от острых игл льда солнечных лучей режет глаз, выжигает слезы… Огонь тоже может быть холодным. Его прикосновения тоже причиняют боль, но это боль от холода… Боль от вонзающихся под кожу иголок, раздирающих плоть…

И чье-то теплое дыхание рядом:

– Я с тобой! Держись!

И падение превращается в полет – кто-то подхватывает его у самой земли, несет ввысь. Мимо проносятся скалы, слышен звон от разбивающихся о камни льдинок-ножей – ножей, которые теперь уже его не достанут. Свист крыльев. Обжигающее пламя чистого неба и далекого зимнего солнца. Оно дает такой яркий свет, что больно глазам – светит, но не греет.

Свет… Свет тоже может быть оружием…

– Молодой человек, что с вами? Очнитесь!

Голос доносится откуда-то издалека. Но в ушах свистит ветер, слова улетают куда-то прочь, теряются в ущелье. Остается только свист ветра и его обжигающие пощечины.

Хотя нет! Пощечины самые настоящие. Он сидит на каменной скамье «зрительного зала», а драконоборец размеренно хлопает его по щекам.

– Что со мной было? – Голос какой-то чужой.

– Магия. Это – магия, юноша. Вы что-нибудь помните?

– Ветер… Полет… падение… Лед! Я не выдержал испытания?

– Трудно сказать однозначно! Ответьте мне сначала на один вопрос: что, по-вашему, такое огонь?

– Огонь? – Готик задумался. – Это свет!

– Свет? – Холодные глаза блеснули.

– Свет, – уже увереннее кивнул юноша. – Огонь может быть разным – теплым и холодным, – но он всегда ярок. Пламя одной свечи не может поджечь целый дом – свече это не под силу! – но оно может озарить комнату светом.

– Да, но сколько пожаров случалось из-за упавшей свечи, – мягко возразил старый мистик.

– Это случайность. Ведь изначально свечи зажигают не для этого! Когда мы освещаем ими храм Создателя перед службой, мы же не собираемся его поджечь этими свечками! Назначение светильника – именно светить. В нем горит огонь, дарующий свет…

– Достаточно! – Жесткая ладонь шлепнула по колену. – У вас действительно редкий дар, юноша! Вы – телепат и, несомненно, мистик, но не такой, как все. Ступайте, поразмыслите над своими ощущениями. Но будьте осторожны – от пламени свечи можно поджечь костер, в котором может сгореть полмира!

– Вы меня отпускаете? – удивился юноша. – А как же занятия?

– Занятия окончились. Все разошлись.

Оглянувшись по сторонам, юноша заметил, что в погруженном в полутьму зале они сидят вдвоем. Судя по ощущениям, действительно прошло много времени. Ужасно хотелось пить.

– А мои видения, – вспомнил он. – Мне почудились полеты, скалы и…

– Это явно имела место телепатия, но вряд ли кто-то нарочно передавал вам свои мысли. Скорее всего, вы случайно «ворвались» в чье-то сознание. Это не совсем обычно. Я бы даже сказал, это из ряда вон выходящее…

Оборвав сам себя, он сделал знак – мол, ступай, мне надо подумать.

Поклонившись наставнику, Готик покинул зал. Пройдя узким коридором, очутился на крыльце – и едва не вскрикнул от неожиданности, когда сбоку у перил внезапно возникла знакомая фигура. Авидар стоял, прислонившись к стене, но резко выпрямился, когда на крыльце появился юноша.

– Наконец-то! – Горец сделал шаг. – Я тебя тут давно жду.

– Как же ты меня напугал! – искренне воскликнул Готик. – Нельзя же вот так сразу возникать!

– Мы только что занимались магией иллюзий, – подмигнул горец. – Кстати, как у тебя дела? Я беспокоился… С тобой все в порядке?

– Все нормально. Ты – что? Беспокоился?

– Да. – Авидар опустил голову, ковырнул носком башмака присохшую к ступеням грязь. – Понимаешь, это как бы моя вина… Ну, что ты в обморок упал. Я не хотел, веришь? Это случайно! Никто и никогда не врывался в мои мысли – ни родители, ни сверстники, ни даже шаманы. А у тебя это получилось с первого раза!

– Верю, – кивнул Готик. – Знаешь, мне там сказали, что я – не совсем обычный телепат. Что это значит?

– Могу предположить только одно – ты не такой, как все.

– Сэр Альдон сказал мне то же самое, – вздохнул Готик. Неожиданно накатила печаль. Как это, оказывается, тяжело – быть не таким, как все! У него даже учителя нормального нет…

«Зато есть я!»

Мысль пришла неожиданно, ясная и твердая, как взгляд золотисто-янтарных, удивительно теплых глаз.


В то же время в северных горах

Элдон устал бродить по этим залам. Огромные размеры его несколько утомляли – словно эльфы строили хранилище из расчета, что будут пользоваться им сплошь великаны… Ну или драконы – с ее-то размерами! Человек казался букашкой рядом с высоченными колоннами, уходящими под потолок, рядом с провалами окон, словно нарочно устроенными так, что на каждый карниз легко мог усесться крылатый зверь.

Драконы… Горы были их родиной, с гор от начала времен шло все зло мира. Легенды гласили, что Создатель изначально хотел сделать землю плоской – одной большой равниной, чтобы удобнее было сверху взирать на тварный мир. Но Хаос все испортил – он вспучил мир, исказил его идеально ровные линии и создал горы, собрав поверхность земли в складки. И именно там, в складках первородных гор, где ближе всего было горячее нутро Хаоса, родились первые драконы. У каждого народа есть свой миф о том, как появились эти твари. Но все сходятся в одном – это был не самый радостный день для мироздания.

Между прочим, драконы тут были повсюду. Проходя мимо высоченной каменной стены, рыцарь приостановился, разглядывая многочисленные пиктограммы, покрывавшие ее снизу доверху. Изображения драконов, эльфов, других живых существ соседствовали с непонятными символами: то прямая стрела, то изогнутая, то кружок, то овал, то полукруг, то ломаная линия… Бродя от скуки по залам, Элдон не мог не обратить внимания на эти странные рисунки. И почему надо было покрывать этими росписями все стены всех залов? Насколько он мог заметить, повторений было очень мало – лишь отдельные символы были одинаковыми. Но вот их сочетание почти везде было разным – как буквы. Их ведь всего двадцать девять[6]Столько букв в алфавите данного мира., но они слагаются в тысячи слов в результате простой перестановки…

Замерев на месте, словно споткнувшись, Элдон уставился на стену так, словно впервые ее увидел. В результате простой перестановки! И как же он сразу-то…

Подсвечивая себе факелом, он пробежался вдоль стены туда-сюда, внимательно разглядывая пиктограммы. И беглого взгляда было достаточно, чтобы понять: тут начертано что-то важное. В этом зале изображения драконов встречались заметно чаще, чем в соседних. И некоторые из них невольно привлекали его внимание.

Вот одно из них, какое-то странное. Дракона окружили со всех сторон. Но не похоже, чтобы зверь сражался с воинами – похоже, что он, склонив голову и расправив крылья, чего-то ожидает от стоящего перед ним… не человека, конечно, учитывая, сколько тысяч лет этим наскальным изображениям, а именно…

А, нет! Это не эльф! Это именно человек! Элдон подошел ближе, привстал на цыпочки, чтобы лучше видеть. Человек! Древний человек был изображен рядом с драконом. И безоружный! И, судя по его свободной позе, по руке, которой он касался носа огромного чудовища, он не был и беспомощным пленником, ведомым на заклание. Вокруг этой пары камень был покрыт наполовину стершимися символами. Наверное, они как-то объясняли происходящее – проблема в том, что рыцарь не знал древней письменности. Но, может быть, в Ордене найдутся умные головы, которые смогут расшифровать эти надписи? Может быть, тот же Иер Безухий прольет свет на эти изображения. Человек и дракон – не враги? Союзники? Соседи? Друзья?

Решение пришло мгновенно. Кинжалом отщепив от факела уголек, сэр Элдон хлопнул себя по бокам. На чем бы зарисовать эти знаки?

Что-то хрустнуло под пальцами. Ах да! В подкладку куртки были зашиты письма от гроссмейстера. Все, кроме этого, последнего, он уже уничтожил. Как же хорошо, что это осталось!

Подпоров подкладку, сэр Элдон торопливо извлек на свет сложенный лист. Развернул.

Это письмо было коротким, сухим и по-военному четким:

«Элдон, не знаю, при каких обстоятельствах читаешь ты эти строки, но смею надеяться, что цель твоя близка к достижению. Надеюсь, Иер Безухий или кто-то еще помог тебе добраться в Колыбель Ветров. Твой подвиг ждет тебя. Тебе нужно только исполнить мой приказ, не думая и не рассуждая. Все, что ты совершил по моему приказу и что еще только совершишь, – все это на благо человечества вообще и нашего Ордена в частности. Ты можешь навечно попасть в священные анналы Ордена Драконоборцев, ибо ты должен, не думая, не рассуждая, не медля убить первого попавшегося тебе на пути дракона. Пусть чудовищные твари не думают, будто они в безопасности! Ты должен это сделать. И, поверь, всякий рыцарь мечтал бы ныне оказаться на твоем месте. Так что вперед – и гордись выпавшей тебе честью!»

Элдон дважды перечел письмо и потом еще раз его вторую половину. Один из пунктов Устава Ордена гласит, что младшие подчиняются старшим, а ученики – наставникам. Сэр Лаймож был личным наставником молодого Элдона, и тот вдвойне готов был подчиняться приказам гроссмейстера, не задавая лишних вопросов.

Он бросил взгляд на заинтересовавшую его картинку. Символы стоит перерисовать углем на оборотную сторону письма. Когда вернется в Орден, он отдаст записи гроссмейстеру.

Быстро набросав те символы, которые сохранились лучше всего и не допускали двойных толкований, Элдон спрятал пергамент на прежнее место, за подкладку, и подошел к огромному провалу окна, размышляя о том, как ему лучше исполнить приказ.

Здесь, в северных горах, царила зима. День за днем снег засыпал ущелье, и недалек тот день и час, когда придется поворачивать на юг или стараться отыскать удобную долину для зимовки. В седельных сумках драконоборца было много вещей для выживания в экстремальных ситуациях – это было частью подготовки молодых рыцарей в Ордене, – но что делать с лошадьми? Конек Иера, рыцарский жеребец самого Элдона и вьючный мерин. Где взять для них столько овса и сена? На подножном корме они долго не протянут. Не пришлось бы забить боевого рыцарского коня! А ведь он прекрасно обучен и в бою сражается наравне со всадником. Каждый рыцарь выбирает себе личного коня, с которым разлучается только в случае болезни, смерти или старости.

Из огромного окна открывался прекрасный вид на долину и заснеженный склон, который наискосок пересекала лестница-дорога. Ветра частично сдули снег со склонов, и тут и там виднелись проплешины мерзлой земли, покрытой заиндевелой травой. Там сейчас бродили лошади, стуча копытами и пытаясь добыть себе корм. У невысокого лохматого конька Иера это получалось лучше, но ставший вожаком в этом маленьком табунке жеребец Элдона довольно часто отгонял его от травы, забирая чужую долю. Ничего удивительного – каждый выживает как может…

А надо всем этим, на склоне неподалеку, сложив крылья, уютно устроились два небольших серебристо-серых с грязно-белыми разводами на шкурах молодых дракона!


Подростки улетели из племени, чтобы побыть вдвоем. Им особо никто не препятствовал, хотя самочка лишь недавно вышла из младенческого возраста. Все знали, что эти двое рано или поздно образуют пару – браки у драконов заключались один раз и на всю жизнь, и если один погибал, второй обычно оставался одиноким. И даже если образовывал пару с кем-то еще, потомства в таком вторичном союзе практически никогда не бывало. Поэтому родители и старейшины никогда не спешили разбивать образовавшиеся пары.

Вдоволь наигравшись с ветром, двое влюбленных устроились на скалах, раскинув крылья и нежась в лучах редкого зимнего солнца. Самочка сверкала новой чешуей – ее слегка затянувшаяся линька завершилась только недавно, краски еще не успели потускнеть, и солнце играло на серебристо-серых гранях ее чешуек, заставляя их переливаться всеми цветами радуги. Ее друг был немного темнее, на его боках были заметны грязно-серые пятна. В будущем, когда он перелиняет последний раз, его шкура окончательно станет двухцветной. В прежние времена такие пятнистые драконы не имели шансов создать семью – самочки предпочитали их однотонных собратьев, но в последние века, когда все больше и больше молодых погибало в расцвете сил и лет, и у «нестандартных» самцов появился неплохой шанс. Тем более когда это – племянник самого вождя клана.

«Как здесь красиво! – Самочка окинула взглядом долину и старинные развалины. – А там что?»

«Какой-то храм, наверное… Надо спросить старейшин – они знают».

Самочка склонила точеную головку набок, рассматривая строение. Размеры его позволяли драконам пробраться внутрь. Интересно, что там внутри?

Самец искоса любовался своей подругой.

«Ты очень красивая!» – вырвалось у него.

«Правда? Лучше этой выскочки Гаррет?» – Расправив крылья и изогнув шею, самочка бросила на спутника кокетливый взгляд.

«Намного лучше! Я же выбрал тебя!» – Он затряс головой. Гребень на его голове слегка порозовел от прилившей к коже крови.

«Я знаю». – Она придвинулась ближе, позволяя обнять себя крылом. Голова ее, лишенная гребня, как у самца, склонилась на грудь. Полупрозрачная пленочка затянула золотисто-янтарные глаза…

Но только на миг. В следующую секунду они широко распахнулись, и самочка оттолкнула самца:

«Что это там? Смотри! На склоне!»

Зрение драконов на порядок острее человеческого, так что рассмотреть, что же привлекло внимание его подруги, для самца не составило труда.

«Чуть ниже развалин?» – на всякий случай уточнил он.

«Да. Что это за существа?»

«Кажется, я таких видел… Ну то есть похожих на таких! Дядя про таких рассказывал. Он их видел на войне с двуногими».

«Они разумны?»

«Нет».

«Они съедобны?»

«Да».

«Я хочу посмотреть на них поближе».

«Э-э-э… не советую. То есть они вкусные и все такое, но такие звери часто встречаются рядом с двуногими».

«Глупости! – Самочка затрясла головой. – Это же развалины! Тут во времена наших прадедов уже никто не жил. Они явно забрались сюда случайно. Или убежали. Ты со мной?»

«Я пойду первым!»

Самец никогда не бросит свою подругу, даже если они только-только соединили свои судьбы и у них еще нет общих детей. Он решительно тряхнул гребнем, который покраснел еще больше, и осторожно двинулся по склону.

На земле драконы скорее ползают и лазают, чем ходят. Они довольно неповоротливы и даже неуклюжи, теряя половину проворства и изящества. Вот почему драконоборцы всеми силами стараются заставить крылатого зверя опуститься на землю, где шансов у человека больше и разработаны специальные заклинания, которые не дают драконам взлетать. Осторожно озираясь по сторонам и поминутно пробуя воздух на вкус – не донесет ли он подозрительных запахов? – самец двинулся вперед. Самочка – за ним.

При их приближении одно из пасущихся животных прекратило вырывать из-под слежавшегося снега траву, вскинуло голову и, стукнув копытом, фыркнуло.

«Заметили! – Дракон обернулся к своей подруге. – Все, дальше я не пойду!»

«Понаблюдать можно и отсюда», – согласилась она.

«А может, переберемся куда повыше? – Самец поднял голову, озираясь. Развалины находились почти над ними. Не слишком удобно для драконов, привыкших, что выше – только небо. – Хотя бы вон на тот карниз!»

«Да ну, – закапризничала самочка и придвинулась ближе к другу. – Мне и тут хорошо!»

Сказать по правде, уступ, на который они забрались, был не настолько плох. Приличных размеров терраса, откуда открывался отличный вид на ущелье и пасущихся на склоне лошадей. Откуда-то тянуло дымом, но самец никак не мог понять, где что горит. Вроде бы развалины давно заброшены, жилья поблизости нет… Будь он чуть более опытным и чаще летай на равнину, он связал бы этот запах с появлением лошадей и сделал бы свои выводы. Но у молодого дракона не было большого опыта – его черед воевать и вплотную столкнуться с врагами настанет только через несколько лет, когда начнется следующий виток бесконечной войны.

К дыму прибавился новый запах. До чуткого слуха долетел слабый шорох. Молодой дракон вскинул голову, недоумевая.

Сгусток огня прилетел откуда-то сверху, после чего одновременно в загривок словно ударило ледяной глыбой. Магия! Молодой дракон попытался взмахнуть крыльями, но не смог даже шевельнуться. Не зная, надолго ли тело сковал паралич, он запаниковал и вскинул голову, цепенея от удивления и неожиданности.

Сверху, с карниза, на который он не так давно предлагал усесться, к нему спешил двуногий. Никогда не видевший его, молодой дракон тем не менее сразу все понял и плечом оттолкнул от себя подругу:


Читать далее

Фрагмент для ознакомления предоставлен магазином LitRes.ru Купить полную версию
Глава 4. Не такой, как все

Нецензурные выражения и дубли удаляются автоматически. Избегайте повторов, наш робот обожает их сжирать. Правила и причины удаления

закрыть