Онлайн чтение книги Инициация The Croning
2

Их троица спустилась вниз. Киндер шел впереди, освещая путь бензиновой лампой, Дон следовал за ним, а замыкал шествие Рамирес, постукивавший клюшкой для гольфа по ладони. Они вышли на улицу, окунувшись в ночную сырость, пересекли улицу, затем пустырь и оказались перед запертым гаражом, который Киндер открыл своим ключом. Внутри обнаружились островки брезента, какие-то механизмы, разбитые машины. Киндер сдернул мешковину с вишневого «кадиллака» с откидным верхом. Дон расположился сзади. Рамирес занял переднее сиденье, а Киндер сел за руль. Они с Рамиресом начали переговариваться по-испански, изучая в свете приборной панели расписание поездок, предоставленное секретарем профессора Трента.

Рамирес присвистнул:

–  Amigo , тут упоминаются довольно сомнительные места. Ты уверен, что твоя жена могла туда отправиться?

– Нет. Это список поездок Трента. Она поехала с ним осматривать руины.

– Я не понимаю. Он любовник твоей жены?

– Господи, да нет же. Послушайте, они просто друзья. Даже не друзья – коллеги – ну вот как полицейские, понимаете?

– Но, чувак. Эти места… Окей, окей. Хозяин барин. Бенни отвезет нас куда надо. Да, Бенни?

Киндер вдавил педаль газа, двигатель «кадиллака» взревел, ветер хлестнул по волосам Дона и резанул глаза. Огни большого города не приблизились, а, напротив, расступились и отодвинулись назад, пока рычащая машина неслась сначала под чередой мостов, а затем стала подниматься по серпантину, обвивавшему крутой склон. Вершину холма венчала кучка многоквартирных корпусов и лепящихся друг к другу цементных коробок с рифлеными жестяными крышами. Львиную долю квартала занимала развалюха, в которой опознавался бар. На пустыре, на дороге, в кювете под произвольными углами были припаркованы машины. Вокруг толпились люди, которые либо выпивали, либо кувыркались в пыли, то ли занимаясь любовью, то ли сцепившись в драке – трудно было сказать наверняка; десятки людей восседали на крыше, как птицы на проводах, свесив босые ноги перед выключенной неоновой вывеской, на которой значилось «Casa del Diablo» [13]Дом дьявола ( исп. ).. Свет шел от звезд, а также из проема дверей в форме летучей мыши и от укрепленного на шесте факела, пламя которого придавало сцене средневековый вид.

Дон решил, что вышла какая-то ошибка.

– Не может быть, – произнес он.

Киндер припарковал машину посреди дороги. Больше было попросту негде.

– Все будет хорошо, – сказал Рамирес и перемахнул через борт «кадиллака», придерживая рукой тюрбан.

Он нетерпеливо покрутил рукой, подгоняя Дона:

– Не отставай от взрослых собак, amigo . Это место не для щенков.

– Я уверен, что моя жена не могла сюда приезжать.

– Не бойся, щеник. Никто не оттяпает тебе голову, пока мы с Бенни на твоей стороне. Держись поближе, цепляйся за стену – тут лететь придется еще дальше, чем с той проклятой лестницы.

Рамирес ухмыльнулся, ухватил Дона за плечо и потянул вперед. Они прошагали по грязи, толкнули створки дверей и очутились в плавящемся, туманном царстве багряного света и дыма, который клубами поднимался над очагом и заволакивал все вокруг кровавой пеленой, превращая посетителей, битком набитых в эту раскаленную печь, в призрачные тени. Тени оторвались от своей выпивки, блуда и игры в кости и уставились на Дона. Одноглазая желтая псина рванулась к нему, обнажив гнилые клыки и вывалив язык, и оторвала кусок мякоти от его ноги, осуществив затаенное желание толпы. Раздался смех, и смолкшие было гитары и трубы зазвучали вновь. Он оплатил входной сбор собственной плотью.

– Ха-ха, Бенни, из него кровь хлещет, как из недорезанного поросенка. Ты бы просушил это дело, amigo . Эти твари все сплошь бешеные. Собаки тоже, ха-ха! Ну-ка, отстегни мне бабла чуток, – Рамирес схватил купюры, которые, не глядя, протянул ему Дон.

Дона посадили на стул в углу, и он, шипя сквозь зубы от боли, попытался промокнуть носовым платком проступавшую через штанину кровь. Крови, однако, было слишком много.

–  Ay caramba! [14]Восклицание, использующееся для выражения сильных чувств; черт побери! ( Исп. ) А бобик-то отгрыз приличный кусок, – Рамирес сунул Дону в руку бутылку теплого пива. – Пей. Помогает!

Дон отпил, и в это время Рамирес с хихиканьем ливанул виски из открытой бутылки прямо на кровоточащую рану. Белое пламя заплясало тарантеллу в мозгу Дона, и он чуть было не опрокинулся на спину вместе со стулом. Рамирес не дал ему упасть.

– Ч-ш-ш, amigo . Не показывай слабость. Надо быть сильным, надо иметь cojones [15]Яйца ( исп. ).. В этом городе человек человеку волк, ха-ха.

У Дона уже не осталось ни малейшего сомнения, что он облажался на полную катушку со всей этой затеей. Вместо того чтобы вовремя дать задний ход, продолжил рыть носом землю. Он прижался к столешнице покрытым испариной лбом и мысленно взмолился, чтобы боль в полыхающей огнем ране отступила, хохочущие гиены исчезли с лица земли, и весь этот затягивающий ужас растворился без следа, оказавшись всего лишь ночным кошмаром. Но ничего не произошло. Вместо этого Рамирес массировал ему плечи, не выпуская из свободной руки бутылку, поглощая текилу в нечеловеческих объемах и услаждая слух Дона душераздирающим исполнением мексиканской колыбельной.

Вернулся Киндер, ведя за собой двоих мужчин.

– Хорошие новости, гринго. Эти парни знают, куда поехали chica [16]Девушка ( исп. ). со своим дружком.

– Да не дружок он ей, черт возьми!

– Чего?… Слушай, нам тут серьезно повезло, – Рамирес встряхнул Дона, не проявив при этом особенной нежности. – Открывай глаза, соня. Тут Клаббо и Гюнтер пожаловали с хорошими новостями. Гони бумажник.

Он вытянул остаток наличных и запихнул сдувшийся бумажник в карман Доновой рубашки. Бросив взгляд вниз, он печально покачал головой при виде крови на полу.

– Ёлки, он реально тебя цапнул. Тебя надо к ветеринару.

Клаббо оказался седоволосым кубинцем в белой рубашке и с ракушечным ожерельем на шее – Рамирес объяснил, что его друг спасался в Мексике от преследования кубинских революционных властей. Гюнтер был европейцем. У него были почти такие же длинные волосы, как у Киндера, только грязно-русого цвета, и густая кудрявая борода. В своей кожаной куртке и кожаных брюках он напоминал остгота, вышедшего прямиком из машины времени, в точности как на рисунке Фрэнка Фразетты [17] Фрэнк Фразетта (Frank Frazetta) (1928–2010 гг.) – американский художник-фантаст, иллюстратор, мультипликатор, автор комиксов. Один из самых влиятельных художников жанра., не хватало только меча в руке и сексапильной девицы, обвившейся вокруг его ноги. На костяшках пальцев у него были вытатуированы черепа, на запястье красовался массивный браслет с шипами. Киндер пробормотал что-то насчет отсидки в русских лагерях.

Вновь прибывшие не проронили ни слова. Их взгляды небрежно скользнули по Дону и остановились на наличных, зажатых в руке Рамиреса. Рамирес выдал каждому его долю. Они сдвинули брови и рассовали добычу по карманам. Виляя бедрами, к столу подошла обнаженная по пояс барменша, чья грудь обвисла даже больше, чем поля шляпы Мишель на фотографии, она несла на подносе пиво и еще одну бутыль ядовитого пойла, именуемого тут текилой, и все опрокинули по стопке, включая Дона. Он было запротестовал и попытался уклониться, но Киндер оттянул его голову за волосы, в то время как Рамирес влил лекарство ему в глотку и захохотал, наблюдая, как американец кашляет, дергается и задыхается.

– Значит, твоя мамзель – она ученый или типа того, – произнес Рамирес, заглатывая еще одну стопку бормотухи.

Он был похож на демона-альбиноса, с камнем на тюрбане, блестевшим, как третий глаз, пылавшим внутренним огнем легендарного Рубинового Луча, который разгорался все сильнее:

– Итак, вопрос дня. Какого рожна она забыла в руинах, а? Местные не любят, когда разные gringas [18]Иностранки ( исп. ). шарят по нашим руинам. Ни-ни.

– Может, она просто шашни крутит, – сказал Киндер, не отрывая взгляда от двери, а руку держа под столом, как будто ожидая, что в любую минуту в бар может заявиться Джон Уэйн[19] Джон Уэйн (John Wayne) (1907–1979 гг.) – легендарный американский актер, сыгравший в 142 картинах, 83 из которых были вестернами. и открыть стрельбу.

Дон расхохотался, как сумасшедший, и его глаза заволокло красным облаком ярости. Он перегнулся через стол, покрытый лужами пролитой выпивки, размазанными кукурузными чипсами и полупустыми пивными бутылками, и заехал Киндеру в челюсть. В юности Дон немного боксировал, так что удар получился неплохим – рука шла от бедра, рассекая воздух, как разворачивающаяся цепь, пока наконец не вошла в плотный контакт с целью. Такой удар, нанесенный в двенадцатиунциевых перчатках, может отправить человека в нокдаун. Без перчаток это было настоящее зверство. Такое чувство, будто врезал по мешку с песком.

Рамирес и Клаббо оттянули его назад. С двух сторон они вонзили большие пальцы Дону под ключицы, от чего тот потерял чувствительность в руках и груди.

Киндер сморгнул и небрежным движением смахнул каплю крови с разбитой губы:

– Не нравится, как я говорю о твоей puta [20]Шлюхе ( исп. ).? Ну извини, гринго.

Дон снова потянулся к нему, и его снова скрутили, только на этот раз Рамирес ударил его в грудь, и Дон на несколько секунд лишился зрения заодно с дыханием.

Киндер дождался, пока американец закончит давиться и ловить воздух ртом, и слегка улыбнулся:

– Прошу прощения. Нет-нет да и забудешь, что не все вокруг скоты. Лупе, – кивнул он Рамиресу, – плесни нашему amigo еще стаканчик. Он ему не помешает. Ты куришь, amigo ? – Он вытащил сигарету из белой пачки без названия и прикурил ее от спички, зажженной о подошву ботинка. – Нет, ты не куришь. Чтобы лазить по пещерам туда-сюда, нужно быть сильным, – он карикатурно поиграл мышцами. – Дымить – здоровью вредить. Но, знаешь, с женщинами та же история. Не бей меня, hombre . Я делюсь с тобой мудростью. Женщины типа твоей жены, женщины, которые носят штаны и сбегают со смазливыми незнакомцами, – c такими суками надо держать ухо востро. Им на все наплевать, кроме самих себя. Мне жаль, что приходится тебе это рассказывать. Но так устроен мир.

– Чтоб тебе ссать веревками, – выпалил Дон, надеясь выглядеть Гэри Купером [21] Гэри Купер (Gary Cooper) – голливудский актер; его кинообраз ассоциируется с сильными, мужественными, героическими личностями, зачастую героями вестернов., но дотягивая лишь до Энди Гриффита [22] Энди Гриффит (Andy Griffith) – американский комик, автор и исполнитель песен, теле- и киноактер. В кино нередко исполнял характерные роли..

Ругаться он не умел, как бы ни располагала к тому ситуация. Ему отпустили руки, но он уже успокоился, и его желание надрать мексиканскую задницу или умереть, пытаясь это сделать, подутихло. Однако ярость еще тлела, подогреваемая переменой в поведении Киндера, тем, как смягчились черты его жесткого лица, сообщив ему вид энтомолога, готовящегося препарировать насекомое. Словно джинн из бутылки, в памяти всплыла излучающая вежливое превосходство физиономия Луиса Плимптона:

– И я еще как курю, – он неловко выхватил сигарету из рук невозмутимого Клаббо и прикурил ее от свечи в плошке, поскольку пальцы его слушались плохо. – Откуда ты знаешь, что я изучаю пещеры?

– А ты как думаешь, сеньор Мельник? Монтойя сказал по телефону.

– Да? Но вы так быстро поговорили.

– Монтойя зря слов не тратит.

Боль отодвинулась, пульсируя теперь в фоновом режиме в довесок к звуковым и шумовым эффектам.

– Вы, ребята, не полицейские.

– Соображает, – произнес Рамирес.

Киндер вздохнул:

– Заглохни, Лупе. Значит, так, amigo . Все будет хорошо. С сеньорой все в порядке. Она завтра вернется домой как ни в чем не бывало. Что скажешь насчет того, чтобы еще немного выпить, потом вернуться в отель и забить на беготню по горам в поисках ее с этим pendejo Трентом.

– Ты знаешь, где сейчас моя жена?

–  Si, señor . Не мог бы ты расслабиться и приятно провести вечер? Пусть проблемы рассосутся сами. Я уже говорил тебе, от женщин с норовом одни неприятности. Нет смысла бегать за ними, как собака за курами.

– Голосую за то, чтобы взять пару putas и завалиться на секс-шоу с ослом!

– Если вы не полицейские, – сказал Мельник, – то кто вы?

– Не будет он слушать голос разума и не поедет с нами к шлюхам, – бросил Рамирес. – Монтойя же говорил.

– Заткнись, Лупе, – рявкнул Киндер.

– Полегче, полегче. Мое дело напомнить.

–  Dirección Federal de Seguridad .

– Мексиканская служба госбезопасности? А где ваша форма, ваши бляхи?

– Надеюсь, вы умеете хранить секреты, сеньор Мельник, – Киндер холодно уставился на Дона, сразу напомнив ему Монтойю, только Монтойю размером с танк и с огромным ножом, который может одним махом отсечь руку. – Ладно. Ты нормальный мужик, Мельник. Мы подружимся.

– Мексиканская госбезопасность… Господи боже. Вы же обычно ведете только крупную рыбу.

–  Si, señor .[23]Да, сеньор ( исп. ). Мы занимаемся очень плохими парнями.

– Вы ведете наблюдение за Мишель? С какой стати? Это, вообще, законно?

– Все в Мексике законно, особенно для нас, stupido [24]Дурачок ( исп. ).,– Рамирес осклабился на свой обычный отвратительный манер. – Мы задаем правила.

– Мы не ведем наблюдение за сеньорой Мельник. Она нас не интересует. Мы следим за профессором Трентом.

– Ах, этот крысеныш! Как я ненавижу этого сукиного сына.

– Ну вот это другое дело! – Рамирес хлопнул Дона по плечу.

– Во что он втянул мою бедную крошку? Господи боже, это же не связано с коммунистами? Она же попадет в черные списки…

Мужчины обменялись взглядами. Киндер произнес:

– Это вообще никак не касается ни тебя, ни твоей жены. Это внутреннее дело, вопрос государственной безопасности. Давай допивай пиво, и мы отвезем тебя домой. Завтра все будет в порядке.

– «И увидел он, что это хорошо», – встрял Рамирес.

– Лупе, блин, заткнись, сделай милость.

– Окей, затыкаюсь.

– Не пойдет, – сказал Дон, который, ко всему прочему, еще и крепко перебрал. – Она не проведет еще одну ночь, занимаясь черт знает чем в компании мистера Швеция. Нет уж, господа хорошие. Секретный агент Киндер, подручный Рамирес и вы, пара громил, я настаиваю, чтобы вы немедленно препроводили меня в эти ваши драгоценные руины.

Он шлепнул по столу ладонью для пущего эффекта.

– Но, señor … Что вы собираетесь делать, если мы их найдем?

– Вызову его на дуэль. У кого-нибудь есть пистолет? – Дон покачнулся, чуть не свалившись со стула, но Рамирес и один из вышеупомянутых громил, Гюнтер, подхватили его.

–  Ay yi yi ,[25]Восклицание, выражающее огорчение, разочарование, замешательство; о-хо-хо! ( Исп. ) – Киндер покачал головой, снова переглянувшись с друзьями. – Что ж, как скажешь. Монтойя предупреждал, что ты не из уступчивых. Лупе, мои извинения. В таком случае поехали. Ondalay [26]Пошли! ( Искаж. исп. ).